Кнопка Власти. Sex. Addict. #Признания манипулятора

Сначала я собиралась всего лишь написать перченую статью об олигархах, звездах, власти, зависимостях, жестоких играх и тонких манипуляциях. Теперь я внезапно задумалась, а что если бы я сама смогла бы стать участницей этой игры? Что если бы я научилась добиваться чего угодно от кого угодно? Что если бы я обрела неограниченную власть над людьми и событиями?

– Расскажи, как ты это делаешь, – попросила я почему-то очень тихо, почти шепотом.

Он долго молча смотрел на меня. Открыл окно. Выбросил недокуренную сигарету.

– Я не тот, кто тебе нужен. Я сам всего лишь любитель.

Достав из бардачка листок бумаги и ручку, он быстро нацарапал на нем номер телефона и адрес:

– Она может тебе помочь… Позвони ей. Только не говори, что от меня. И не говори ей номер моего телефона. Ее зовут Даша. Если она не возьмет трубку, езжай по этому адресу, она, скорее всего, будет дома.

– Спасибо, – сказала я, пряча лист бумаги в сумку и нехотя вылезая из машины.

Когда я уже отошла на несколько метров, он окликнул меня. Я обернулась.

– На твоем месте я бы выбросил этот листок куда подальше и постарался вообще забыть обо всей этой истории, пока не поздно! – крикнул он мне вслед.

Я молча кивнула… Было уже слишком поздно.

* * *

Развязка близка… Я хорошая актриса и хороший психолог. Но когда оказываюсь настолько близко к цели, иногда выдержка меня подводит. На часах девять вечера. Я весь день моталась по Москве, но вместо усталости чувствовала лишь лихорадочное возбуждение. Главное – ничего теперь не испортить! С огромным трудом я держала себя в руках из последних сил, демонстрируя самообладание, запасы которого стремительно иссякали.

– Почему бы вам не рассказать мне обо всем по порядку? – спросила я, маскируя свое нетерпение неубедительной улыбкой.

Она холодно смотрела на меня и невозмутимо молчала. Это была та самая белокурая девушка с фотографии у Стаса в бардачке. Я старалась отвечать ей таким же безразличием, но она, разумеется, понимала, что к чему.

– О чем это вы? – лениво спросила она, едва удостаивая меня взглядом.

Я в который раз отметила про себя, что, в отличие от своего бывшего партнера по аферам (и, скорее всего, по сексу) Стаса, она была далеко не красавица.

Миниатюрная, как фарфоровая статуэтка; ее рост, должно быть, льстил даже самым низким и хилым мужчинам. Она грациозна. Змеиная пластика ее гибкого белокожего тела прямо-таки гипнотизировала взгляд. Лицо – нахальный вызов всем классическим канонам – скорее притягательно, чем красиво. Взгляд вроде бы безразличный, и все же в нем угадывалось что-то похожее на жестокость. Наверно, настоящая хищница никогда в открытую не назовет себя хищницей и стервой. Она будет до последнего скрываться под маской «самой обычной девушки».

– Послушай, я перевернула пол-Москвы, чтобы найти тебя! – заявила я спокойно, но непреклонно. – Ни ты, ни я отсюда никуда не уедем, пока я не получу ответы на все интересующие меня вопросы!

Конечно, обычно я так себя не веду. Но здесь случай особый…

Даша смотрела на меня в упор. Такого холодного и пронзительного взгляда я еще не встречала… разве что в кино… В Голливуде уже научились рисовать такие глаза, под напором которых невольно пасуешь.

– Может, вы уберете с дороги свою машину и дадите мне проехать? – спросила она вроде бы спокойно и безразлично, но мне все равно стало не по себе от ее голоса.

Я неприязненно посмотрела на ее красивый спортивный мерс, такой же, как у Стаса, только черный. Затем перевела взгляд на обманчиво-простую, безупречно сидящую одежду, дизайнерские очки, придерживающие ее длинные платиново-белые волосы, на поблескивавший на белоснежной шее кулон в форме звезды, выполненный то ли из бриллиантов, то ли из стразов Swarovsky – хрен его знает, я никогда их особо не различала. Что и говорить, девочка неплохо о себе позаботилась. А что если я смогу так же?

– Пожалуйста, уберите свою машину с дороги, мне правда нечего вам сказать, – повторила она.

Я лишь злорадно улыбнусь в ответ. Моя «нива» была ловко припаркована у подъезда таким образом, что полностью загораживала выезд. Конечно, будь у нее другая машина, она сдала бы задом и выехала через двор. Но только не на спортивном Mercedes! Он такой низкий, что при малейшей попытке бегства его подвеска убилась бы на веки вечные. Да здравствует антигламур и русские машины! В битве между SLK и ВАЗом последнее слово за ВАЗом!

– Поймите, Даша, ваша история может стать настоящей сенсацией. У вас все шансы проснуться знаменитой, – произнесла я со слабой надеждой разбудить в ней тщеславие.

Она надела очки от Gucci, закрывающие половину ее лица, и, устало вздохнув, села в машину.

– Если так пойдет и дальше, у меня все шансы не проснуться вообще, – саркастически парировала она. – Я не гонюсь за дешевой популярностью. PR мне не нужен. И я не вижу смысла продолжать этот разговор.

– Да брось, что тебе стоит! – не сдавалась я и перешла на «ты», стараясь говорить так, словно вопрос об интервью был уже давно решен в мою пользу, а ее нынешние колебания – просто капризы, которые я не собираюсь брать в расчет. – Поговори со мной. Разве тебе никогда не хотелось исповедаться? – Я попыталась зайти с другой стороны.

– Ну уж точно не в режиме пресс-конференции, – усмехнулась девушка. – С каких это пор СМИ начали отпускать социальные грехи?

Я потихоньку начинала терять терпение:

– Послушай, не будь сукой! Мне нужен этот материал! Я все равно получу его! – Усилием воли я снова сменила тон на более мягкий и дружеский. – Я должна знать, правда ли это и если да, то КАК ты все это делала? КАК?!

Она откинулась на спинку водительского сидения, включила музыку, и, барабаня пальцами по рулю, издевательски молчала. Я решила пойти с козырной карты:

– Итак, модная писательница Марго М. … Насколько я понимаю, она стала одной из ваших жертв. Ты тоже участвовала в ее обработке? Или Стас проворачивал это дело без тебя?

Я замолчала и с удовольствием наслаждалась происходящими с ней изменениями. Она напрягается, замирает на мгновение. Все безразличие безвозвратно покидает ее лицо. Снимает очки и пристально смотрит на меня:

– Стас? Ты знаешь Стаса? Откуда тебе известно о Стасе? – Ее низкий глубокий голос вдруг стал хриплым шепотом. – Об этом никто не знает. Как, черт побери, ты узнала обо всем? Кто тебе сказал?!

Теперь настала моя очередь изводить ее молчанием. С огромным облегчением я поняла, что попала в десятку, наблюдая, как ее покидает хладнокровие и выдержка. Она вдруг резко выскочила из машины и наклонилась к открытому окну моей «нивы».

– Где он? – спросила Даша, испепеляя меня взглядом. – Говори! Где он? Я должна знать! Эти факты ты могла узнать только от него! Я хочу знать, где Стас?!

Она стояла неподвижно, однако нота крайнего отчаяния в ее голосе подсказывала мне, что еще секунда и она набросится на меня. Красиво улыбаясь, я достала из своей огромной, до отказа набитой всякой всячиной сумки сложенный пополам тетрадный лист.

– Вот его номер. Получишь сразу после того, как ответишь на все мои вопросы.

Она молчала. Впрочем, я не сомневалась, что победила. Она примет мои условия. Другого выхода у нее нет.

– Чего ты хочешь? – спросила она.

– Того же, что и все, – философски ответила я. – Денег, славы, Ferrari, дом в Малибу, многомиллионных тиражей. Место под солнцем. А если серьезно, мне нужна твоя полная история и, конечно, бонус: я хочу знать, как ты все это делала. Как ты вводила людей в зависимость от себя, а потом освобождала.

Она, нетерпеливо передернув плечами, перебила меня:

– Этого не объяснишь в двух словах! Это не так просто. Люди осваивают эти техники годами!

– Так, значит, такие техники действительно существуют? – уточнила я, завороженно покусывая колпачок от шариковой ручки. – И ты действительно можешь заставить одного человека впасть в зависимость от другого? Я хочу сказать, выходит, что человек может подсесть на тебя, как на алкоголь, героин или сигареты?

Она невесело усмехнулась и кивнула:

– Конечно… Зависимость – чума двадцать первого века. Сегодня от зависимостей гибнет больше людей, чем от войн и терактов вместе взятых. Зависимость – любимое хобби жителей мегаполиса. Сегодня люди с радостью добровольно подсаживаются на что угодно: будь то банально – алкоголизм, безобидно – табакокурение, накладно – казино и игровые автоматы, прогрессивно – Интернет-зависимость, высококалорийно – обжорство или гламурно – шопоголизм. Кого-то ломает без очередной дорожки кокаина, кого-то – без очередной сумочки от Fendi.

– А ты, значит, делала так, что твоих жертв начинало ломать без тебя? – предположила я, восторженно затаив дыхание, едва веря, что эта маленькая хрупкая девушка действительно может обладать таким невероятным могуществом.

На секунду в ее взгляде проскользнуло что-то похожее на сомнение или сожаление.

– Ты думаешь, я это делала для себя? Думаешь, я разводила людей на деньги ради денег? Неужели ты считаешь, я стала бы так ломать жизнь людям просто из своей прихоти или желания ощутить власть, самоутвердиться? – Она гневно посмотрела на меня.

Я не нашлась, что ответить. Потому что если бы обладала способностью управлять людьми, словно марионетками, то наверняка использовала бы ее именно так: для себя, для денег и для власти. А для чего же еще нужна такая сила? Словно прочтя мои мысли, Даша устало усмехнулась.

– Ты получишь мою историю, – сказала она, испытующе глядя мне в глаза. – Но ты должна пообещать, что за это я получу его телефон. Мне правда нужно его найти. Я должна… Пообещай, что дашь мне его телефон сразу после того, как я отвечу на все твои вопросы.

– Считай, его телефон уже у тебя в кармане, – ободряюще заверила я, а потом, догадавшись, предположила: – Ты ведь делала все это для него, да? – Но, видя, как мрачнеет ее взгляд и замыкается лицо, тут же примирительно добавила: – Я обещаю тебе!

Даша тут же успокоилась, ее глаза посветлели, а лоб разгладился. На секунду я вспомнила об обещании не давать номер Стаса никому, в особенности Даше. Ну да не беда! Обещания даются для того, чтобы их не сдерживать!

* * *

Мы прошли в ее двухкомнатную квартиру в цокольном этаже стандартной пятиэтажки недалеко от Академической. Не без удивления я отметила, что обставлена квартира скромно, даже аскетически: только самое необходимое. Белые стены, складной синий диван, стол, ноутбук, кресло, два стула. Вся мебель дешевая. Странно, судя по одежде, машине и платиновому блеску ухоженных длинных волос Даша могла бы себе позволить жилье пошикарнее. Впрочем, возможно, простота и минимализм обстановки – продуманный ход, часть имиджа образцовой манипуляторши. В конце концов, если она разводила олигархов на деньги, ей наверняка нельзя было показаться слишком успешной или обеспеченной. Должно быть, она приводила их в свое «скромное гнездышко», и те, проникаясь благодарностью за хороший секс и чувством вины за то, что такая славная девушка так просто живет, отваливали ей целую кучу денег на ремонт квартиры (а то и вовсе на покупку нового жилья). Размышляя таким образом, я удобно устроилась в большом синем кресле, очень довольная тем, что раскусила профессиональную уловку манипулятора.

– Чай, кофе? – спросила Даша, проходя на небольшую, но уютную кухоньку.

– Чай, – отозвалась я, вставая с кресла и проходя за ней следом. – Скажи, ты приводила олигархов в эту квартиру?

– Никогда, – отрезала Даша, открывая стенной шкаф и изучая бесчисленные баночки и коробочки с самыми разными сортами чая и кофе. – Дом – это твоя личная территория. Зона отдыха от работы. Кроме того, квартиры, как правило, выдают людей с головой. Для манипулятора это непозволительная роскошь. Жертва должна знать о тебе только то, что ты позволяешь ей о себе узнать. Какой чай предпочитаешь: зеленый, фруктовый, имбирный, бергамот, липовый?

– Имбирный, – ответила я, поежившись от ее предостерегающего тона: действительно, с Дашей лучше выбирать выражения и трижды подумать перед тем, как задавать провокационные вопросы.

– Я не делала из своей квартиры пафосного гнездышка, потому что не вижу смысла выкидывать деньги на то, что мне не принадлежит. К тому же я вообще не люблю бессмысленных трат, – пояснила Даша, словно прочитав мои мысли.

Я вдруг вспомнила Стаса и его дешевые сигареты.

– А Mercedes SLK? – спросила я, невинно улыбаясь. – Это разумная трата денег?

– Это отдельная история, – отрезала Даша, наливая мне чай. – Это был подарок, и я не могла его продать. Если бы я выбирала машину сама, то купила бы Toyota Celica или, может, Mazda RX8. – На секунду она задумчиво улыбнулась каким-то своим мыслям, но уже в следующий миг ее лицо приняло прежнее, непроницаемое выражение полной отрешенности и замкнутости.

Даша с уверенностью опытного бармена смешала в своей чашке несколько сортов чая, и вся кухня наполнилась дурманящим запахом жасмина.

В разговоре наступила пауза, заполненная смакованием очень недурного чая. Я огромными глотками пила самый вкусный напиток из всех, что когда-либо пробовала, и лихорадочно соображала, как наладить беседу.

Даша с ее блестящими жемчужно-перламутровыми волосами, закрывающими полспины, и колючим взглядом темно-зеленых глаз заставляла меня чувствовать себя неловко. Странно, я-то думала, что годы журналистской карьеры научили меня необходимой бесцеремонности. Но сейчас почему-то терялась и робела. В ее присутствии я как никогда остро ощущала свое несовершенство. Забавно: я ожидала встретить классическую содержанку с безупречно красивым лицом, огромной грудью, неподвластной силе земного притяжения, и ногами манекенщицы. Я была уверена, что девушка, охотящаяся на олигархов, так или иначе вписывается в схему алчной и примитивной красотки с потугами в модельном бизнесе и системой ценностей, сформированной в основном журналом Vogue. Да, я допускала, что Даша будет немного отличаться от остальных содержанок, не зря же вокруг нее поднялась такая шумиха. Но эрудированности, начитанности и образованности я, конечно, не ожидала. Стеллаж в ее комнате был под завязку забит книгами. Пробежавшись взглядом по разноцветным корешкам и просмотрев названия, я сделала для себя два вывода.

1. Эта девушка читает на порядок больше меня, а ведь я выпускница филфака и при этом обожаю читать и…

2. В ее библиотеке я не обнаружила ни одной несерьезной книги, вроде «Секса в большом городе». Куда ни глянь, всюду серьезные толстенные пособия с пугающими названиями: «Скрытое управление», «Техника манипуляций», «Нейролингвистическое программирование», «Гипноз». Блин, если она и правда все это прочитала, то я рядом с ней просто неуч и пустышка.

Я поняла, что напрасно не подготовилась к встрече с Дашей самым тщательным образом. Надо было заранее составить как можно более корректные вопросы. Пятнадцати минут с ней наедине было достаточно, чтобы понять: эта девушка дьявольски остра на язык. Любое мое неосторожное слово или бестактный вопрос она может парировать меткой и колкой фразой, которую я не забуду до конца своих дней, а потому я должна быть предельно дипломатична.

– Хороший чай, – похвалила я вполне искренне, чтобы занять чем-то возникшую паузу.

– Да, мне тоже нравится, – отозвалась Даша. – Видишь ли, я совсем не употребляю алкоголь, так что ищу другие способы побаловать себя.

Глядя, как она невозмутимо попивает цветочный чай, я почему-то разозлилась. Неприязненно разглядывая ее безупречную точеную фигурку, гладкую чистую кожу, ясный смелый взгляд, прекрасно сидящую дорогую одежду, я начала вытеснять смущение и робость агрессией. Да кто она такая?! Алчная хищница! Содержанка! Обычная охотница за мужскими бумажниками, пусть даже и суперпрофессиональная. Разве она что-то сделала сама? Разве чего-то добилась? Всю жизнь жила за счет мужчин, крутя ими при помощи своего острого язычка и стройных ножек. И я еще буду с ней церемониться?! Раззадорив себя такими мыслями, я решительно отставила чашку в сторону и, уставившись на нее с наглой улыбкой, поинтересовалась:

– Скажи, правда ли, что самое эффективное средство манипуляций – это секс?

Она даже бровью не повела, просто продолжила потягивать почти остывший чай:

– Ну да, сексуальный стимул может использоваться как наживка и существенно ускорить процесс, – неопределенно ответила она, чем взбесила меня еще больше: ненавижу, когда люди начинают уходить от вопроса.

– Не пытайся увиливать! – пригрозила я. – Ты прекрасно поняла, о чем я спрашиваю!

Она невозмутимо молчала.

– Так поняла или нет?

– А что, должна была?

– Хорошо, я выражусь поточнее, – сказала я, стараясь успокоиться. – Ты спала со своими жертвами?

Даша продолжала молчать. Она спокойно допила чай, сполоснула обе кружки. После чего встала напротив меня.

– Похоже, ты не вполне понимаешь, чем я занималась, – сказала Даша, вытирая влажные руки; на пальце у нее блеснуло платиновое кольцо. Сапфиры и бриллианты. Страшно представить, сколько такое может стоить. Как тут не понять, что к чему!

– Да брось, кого ты из себя строишь?! – возмущенно начала я, но она прервала меня изящным жестом.

– Намного интереснее узнать, кого ты из себя строишь, – усмехнулась она и внимательно оглядела меня с головы до ног. – Давай посмотрим… Твоя любимая роль – это жертва. Тебе нравится зависеть от кого-то или чего-то. У тебя хороший аппетит, ты любишь есть медленно, смакуя процесс. Больше всего боишься одиночества. Даже приходя домой, ты, скорее всего, сразу включаешь радио или телевизор, чтобы чувствовать, что ты не одна, а на стенах у тебя наверняка висят чьи-то портреты и фотографии, так ты создаешь эффект присутствия других людей в своей жизни. Ты часто обращаешься к людям за советами, но почти никогда им не следуешь, ты очень болезненно воспринимаешь отказы, и если бы я сегодня не дала тебе интервью, ты хранила бы обиду на меня еще долгие годы. Ты постоянно нуждаешься в поддержке. У тебя может болеть спина без видимых причин. Ты умеешь управлять людьми, но и сама легко поддаешься влиянию.

Я молчала. Надо было что-то сказать, но я молчала. Хорошо бы сейчас рассмеяться ей в лицо и сказать, что все это полная чушь, но я молчала. Ее слова меня настолько потрясли, что я даже испугалась. Кто она такая? Откуда столько всего обо мне знает? Даже про портреты на стенах! У меня пересохло в горле.

– Хочешь еще чаю? – спросила Даша, как ни в чем не бывало. – Я вижу, тебе и впрямь понравился мой чай.

Я кивнула. Она заварила свежую порцию и поставила передо мной на стол ароматно дымящуюся кружку.

– Как? – спросила я наконец. – Откуда ты все это взяла? Как ты могла узнать про меня?

– Не бойся, это не магия, – Даша усмехнулась. Видимо, мой полный почтительного трепета взгляд и уважительный испуг в голосе ее позабавили. – Просто наука. Человека можно читать по его телу. Это довольно легко. По крайней мере это был один из первых навыков, которые я освоила. Теперь достаточно взглянуть на фигуру человека, и я могу предположить, от какой травмы он страдает, чего боится, чего хочет, каким болезням подвержен, и так далее.

– А ты крута, – заметила я не без зависти, отпивая пахучего чая. – Кроме шуток, прости, что сразу не восприняла тебя всерьез. Я думала, ты – продажная кукла с пластмассовыми мозгами и высокомерным нравом, которая начиталась модных книжек типа Лены Лениной или Оксаны Робски и решила провозгласить себя первой столичной охотницей.

– Все так думают, – Даша понимающе улыбнулась. – Тысячи девушек каждый день разбиваются в лепешку, пытаясь заполучить богатого любовника, выходят сотни книг о том, как окольцевать/соблазнить/удержать олигарха. Поверь, к настоящему профессиональному занятию аддиктингом это не имеет никакого отношения. Сравнивать любительниц и профессионалов так же нелепо, как сравнивать «жигули» и Mercedes SLR McLaren. Профессиональный гонщик никогда не будет участвовать в Формуле 1 за рулем «жигулей», точно так же и профессиональный манипулятор…

– Ты сказала «аддиктинг»?

– Ну да, «addicting» от английского термина «addict» – приверженный к чему-либо, зависимый. Мы со Стасом называли наше занятие Addicting. Мы начали аддиктить людей больше года назад, за это время успели подсадить и освободить больше десяти человек и заработать на этом немало денег. В принципе, еще несколько месяцев работы и мы могли бы уйти на покой. Купили бы квартиру, выгодно вложили деньги и жили бы в свое удовольствие, забыв про все, что мы знаем, и особенно про все, что мы натворили… – Даша замолчала. Я лишь сейчас заметила у нее под глазами глубокие тени бессонницы, тщательно замаскированные пудрой цвета слоновой кости.

– Что же случилось? – не выдержала я, непроизвольно подаваясь вперед.

Даша невесело усмехнулась:

– Тебе налить еще чая? Это долгая история…

Глава 1

С самого рождения у Даши уже были все задатки для того, чтобы рано или поздно завоевать мир. Она выросла в одном из тех небольших, но в целом уютных провинциальных городков, где Bentley – это почти ругательство, а Guerlain – малознакомое слово, где стразы Swarovsky легко выдать за настоящие бриллианты, а любые изощрения пластической хирургии до сих пор кажутся восьмым чудом света.

К семнадцати годам она могла похвастаться весьма спорной внешностью (которую в провинции приравнивали к некрасивости), незаурядным умом, острым языком и огромной силой воли.

До встречи со Стасом и начала всей этой безумной истории Дашина жизнь на 50 % состояла из чтения книг (особое предпочтение она отдавала зарубежной классике ХХ века), на 30 % – из физических нагрузок (ее тело было совершенно от природы, но тем не менее ей нравилось истязать себя долгими тренировками на свежем воздухе) и на 20 % – из ожесточенных схваток с матерью и старшими сестрами (она получала острейшее наслаждение, упражняясь в остроумии).

Со стороны могло показаться, что Даша влачит жалкое, одинокое существование, но на деле она была вполне довольна своей жизнью. Пробежка с утра, потом ежедневная тренировка сарказма на сестрах, а если повезет, то и на матери. Перетерпеть уроки в школе (это было несложно, потому что почти на всех уроках Даша тайком читала под партой), перетерпеть перемены (это уже на порядок сложнее, ибо ничто не раздражало ее сильнее, чем девичьи повизгивания, плоские шуточки, пустые разговоры и брачные игры одноклассников). К вечеру Дашу наконец все оставляли в покое, и она могла посидеть в тишине с книгой, прогуляться по набережной или даже выбраться в кино.

Может, ее жизнь и не отличалась особым разнообразием, и тем не менее Даша искренне наслаждалась ею и не собиралась ничего менять… Она была уверена, что лучше и быть не может. И сколько ее ни пытались спровоцировать сестры, родители, одноклассники или знакомые, она не поддавалась. И наотрез отказывалась признавать, что в ее жизни чего-то не хватает. Несмотря на отсутствие пьянок, гулянок, поклонников, подружек, приключений и легких безумств, которые так нужны каждому нормальному подростку для безболезненного полового созревания, Даша на удивление легко переносила свое тотальное одиночество и даже не думала оплакивать свою несчастную судьбу.

И вообще, к семнадцати годам Даша могла бы по пальцам пересчитать случаи, когда она плакала.

Первый раз – в пять лет. Она сильно разочаровала свою мать, с треском проиграв местный детский конкурс красоты…

* * *

По лицу маленькой Даши сложно было сказать, вырастет ли она красивой, посредственной или даже страшненькой: белесые волосики, светлые черты не по-детски задумчивого лица и немного печальные темно-зеленые глаза. Однако мать, признанная в городе красавица, кокетка и всеобщая любимица, постаралась изо всех сил, чтобы выжать из Дашиных природных данных максимум. Она накрутила Дашины светлые волосики на бигуди, нарядила ее в ярко-розовое платьице с пышной юбкой и лакированные туфельки. Туфли были неудобными и очень натирали ноги, платье электризовалось, трещало и билось током, а от запаха лака для волос щипало в носу. Но тем не менее Даша стоически сносила все эти издевательства и на протяжении всего конкурса мужественно улыбалась изо всех сил так, как учила ее мама. Она знала, что на этом конкурсе ей надо победить любой ценой. Пусть конкурс был совсем непрофессиональным, любительским, зато в нем уже когда-то давно побеждала мама. А потом и Дашины старшие сестры. А теперь вот должна была победить Даша, продолжив тем самым славную традицию семьи, в которой все женщины отличались редкостной, завораживающей, пленительной красотой. Сама Даша мало походила на маму и сестер. И не отличалась ни редкостной, ни завораживающей, ни пленительной, ни вообще какой бы то ни было красотой.

* * *

Даша пошла в отца, который был некрасив, но удивительно остроумен и харизматичен.

Если Дашину маму, Надежду, любили, то Дашиного отца, Игоря, просто боготворили. Он пользовался безоговорочным авторитетом и всеобщим уважением. Даже маленькая Даша не могла этого не чувствовать. Не раз она слышала, как отец одним словом мог рассмешить кого-то или поставить на место, как побеждал в любом споре, как всегда и во всем добивался своего. Казалось, он обладал полной властью над собой, людьми и событиями. Даше он казался всемогущим, она всем нутром ощущала свое сходство с отцом и невероятно гордилась этим. У нее была такая же светлая кожа и волосы, такие же узкие глаза, четкая линия рта и прямой нос. Она радовалась, что унаследовала черты папы, и не понимала, почему все, включая его самого, так попрекают ее этим.