Свобода шамана

В десятом классе я серьезно занимался легкой атлетикой. Годовой тренировочный объем средневика[10] составлял тогда 3500–4000 км, что требовало набирать в зимние (не скоростные) месяцы по 600–800 км нагрузки кроссом или на лыжах. Естественно, что все окрестные сопки были «избеганы» вдоль и поперек.

В декабре, следуя за стайкой куропаток, я спугнул огромного одинокого белого волка[11]. В одном стволе у меня всегда был «жакан» – патрон с запрещенной тогда надпиленной для раскола при встрече с препятствием стальной пулей со стабилизаторами. При полете она издавала, вращаясь в воздухе, неприятный жамкающий звук, что и определило название. Вставив второй такой патрон, побежал по волчьим следам, размер которых впечатлял. Поднявшись на сопку, увидел волка уже неожиданно далеко на склоне следующей. Волк бежал изо всех сил, проваливаясь и извиваясь в глубоком рыхлом снегу.

В тот же момент стало понятным и состояние волка, который боролся за жизнь, и неприятное сравнение его состояния со своим состоянием молодого придурка, увидевшего интересную престижную мишень. Сразу же и волк все понял. Он остановился и повернулся. Мы были слишком далеко, чтобы видеть глаза друг друга, но волк мне что-то предложил, и я принял это. Развернувшись, я медленно покатился назад, унося с собой благодарность Волка.

Даже сейчас трудно описать ее. Сначала она вообще не могла описываться словами. С годами стали накапливаться отдельные описания. Я находил их совершенно неожиданно в разговорах, фильмах, книгах. Например, у Василия Шукшина описано состояние волка, понятое преследуемым человеком: «… он не пугал и не угрожал, просто настигал добычу». Со временем я научился так вести себя на охоте, а потом уже в армии и в социальных взаимодействиях. Пользуюсь этим лишь в исключительных ситуациях; люди сразу чувствуют что-то чуждое, непонятное. Еще раз подчеркну, что описывать благодарность Волка могу только тогда, когда «узнаю» случайно фрагмент такого описания в чужом тексте. Сейчас таких фрагментов накопилось довольно много. Пока их завершает утверждение старого эскимоса Айвыхака о том, что летом Волк, бросившись со скалы в море, может превращаться в Косатку.

Конечно, я скоро забыл о благодарности Волка и много лет вспоминал о ней лишь эпизодически. Слово «благодарность» не совсем и подходит, но лучшего подобрать не удается. Это ближе к благодарности. Волк поделился лучшим, что у него было, я принял, и пришлось с этим жить. Не могу сказать, хорошо это или плохо. Иногда очень помогает, хотя, наверное, просто не замечаю негативных сторон. Термины «усталость от жизни», «скука», «хандра» и им подобные для меня являются лишь знаемыми именно благодаря этому.

На следующее лето я опять недолго был в компании своих друзей-браконьеров, ставших уже профессионалами. Немногие знают, что свежая лососевая икра светится в темноте. Сам бочонок – не очень, но то, что намазалось на стенки, светится. Заметив это, я как-то ночью плохо (но, по ценностям той группы, очень удачно) подшутил над товарищем. Еще не все уснули, и в землянке тянулся вялый разговор, когда Чан (кличка) вышел во двор. Я намазал руки по локоть и лицо светящейся икрой, отчего выглядел в темноте самым ужасающим образом. Когда Чан входил в землянку, я с ревом схватил его за горло. От неожиданности он сел на землю и крикнул: «Мама!» Товарищи наши хохотали до слез, смеялся и Чан. Я тоже смеялся, но для виду. Я смотрел в темноте на товарищей и вдруг понял, что смотрю на них изучающим взглядом Волка со склона другой сопки. Я был благодарен им за школу лихости, цинизма и жесткости, но понимал, что с этой минуты наши пути расходятся на многие-многие годы.

После того как мы все отслужили в армии, наши траектории разошлись уже явно. Яркий, полный приключений след моих товарищей проходил через горы, моря и дальние страны, через добычу краба, икры или золота, колымские тюрьмы и экваториальные острова; мой, наверное, менее насыщенный приключениями и конфликтами, – через большие города, занятия физикой, психологией и поиски знания, университеты и монастыри. Лишь через тридцать лет, когда благодарность Волка заканчивается, наши траектории начинают опять странным образом сплетаться и пересекаться вокруг Анадыря, Владивостока, Магадана, Хабаровска и Южно-Сахалинска.

1997

Хохот Ворона

06.11

Шаман требует, чтобы я не «набивал след» и подходил к его землянке каждый раз немного разными путями. Сам он неукоснительно соблюдает это правило, когда приходит в гости. Особенно его способность не оставлять следы поражает меня зимой. Когда я хожу вместе с Шаманом или вижу, как он приближается, всегда видна и его лыжня. Но если Шаман уходит или приходит незаметно, лыжни нет. Мои вопросы об этом сначала веселили Шамана, потом надоели ему, и он сказал, что в одиночку просто летает или «ходит более коротким путем». Зная, что другого варианта ответа не будет, я прекратил спрашивать.

Зимой вероятность того, что кто-то из людей пройдет по следу, ничтожна мала. Охотники не отходят так далеко от поселков, туристов здесь и в помине не бывало, местные[12] при крайней нужде придут и без следа. Но Шаман считает, что есть много существ, которых возмущает или смешит само существование следа. «Однажды они поучат тебя или подшутят над тобой», – говорил он.

Выйдя в утренние сумерки из землянки Шамана за дровами, я пошел по своей вечерней лыжне. Возвращаясь через час уже по свету, с ужасом заметил на снегу вдоль лыжни следы существа с четырьмя огромными когтями. Существо было велико, шаг его составлял два-три метра, когти – не менее четырех-пяти сантиметров. Судя по следам, существо кралось за мной вечером, изредка отпрыгивая далеко от лыжни большим прыжком и возвращаясь опять через пятьдесят-сто метров. В одном месте существо повалилось в снег, оставив многометровый неглубокий отпечаток. По отпечатку я понял, что поверхность существа бугриста, и у него не менее восьми коротких когтистых лап. Самым необъяснимым было то, что при таких габаритах существо совершенно не проваливалось в снег, и если бы не страшные следы когтей, еле заметный след не бросался бы в глаза. Ранее я читал о существе, оставляющем такие следы. Оно называлось Джек-Прыгун, появлялось в Англии в начале 20 века, и появление его было связано с большим количеством человеческих жертв. Все же я не бросил дрова, хотя остаток пути до землянки прошел гораздо быстрее, чем обычно. Оставив санки на улице, я влетел в землянку, не выпуская из рук топора, и сразу же приступил к расспросам:

– Здесь водится Джек-Прыгун?

– Это кто?

– Я читал о таинственном существе в Англии, которое оставляет длинные когтистые следы на снегу. Их рисунок похож на следы возле моей вчерашней лыжни.

– Ты испугался? (Шаман захохотал.)

– Согласись, что когти ужасные, и след без провала. Это выглядит уж очень необычно.

– Я бывал в Англии, когда служил на Северном флоте. Никто мне не рассказывал про Джека-Прыгуна. А эти следы оставил Ворон. (Хохочет.)

– Как это?

– Ворон летит вдоль лыжни и одним крылом касается снега. Жесткие перья оставляют такой след.

– Он сделал это специально?

– Я думаю, он пугал тебя. (Смеется.) Сплошной след лыжни очень смешон для Ворона.

– Откуда ты знаешь?

– Я сам – Ворон.

– То есть ты – как Ворон?

– Нет. Просто я – Ворон.

– То есть ты подобен Ворону?

– Повторяю для особо одаренных: я – Ворон.

– Ты бываешь иногда Вороном, иногда – человеком?

– Хватит задавать дурацкие вопросы. Все равно этот ответ ты не поймешь.

– Хорошо. Как-нибудь еще Ворон может напугать меня?

– Эти узоры на снежных склонах, которые ты фотографируешь, чтобы сравнить с ацтекскими, тоже сделал Ворон.

– Откуда ты узнал?

– Много лет назад я зарисовывал их с той же целью.

– Как Вороны рисуют эти узоры?

– Играют и веселятся. Катаются на брюхе с крутых склонов, взлетая и садясь в любом месте. Так они имитируют след ползающих. Потом взлетают и любуются. Но, конечно, лыжня для них гораздо смешнее. Им самим так никогда не сделать.

– Но зачем?

– Вороны живут довольно долго и должны развлекаться, чтобы не уставать от жизни.

– Что они еще делают?

– На том месте, где, как ты думал, валялся Джек-Прыгун (смеется), Ворон просто купался в снегу.

– А еще?

– Ворон, который пугал тебя, старше меня. При случае я тебе расскажу еще что-нибудь, но я не могу знать про него все.

07.11

Многие часы Шаман проводит, сидя на специально сколоченной скамейке-кресле и глядя на замерзшее море. Эта скамейка является одним из немногих мест, на которых Шаман спит вне хижины. Происходит это необычно: Шаман вдруг ложится на скамейке и сразу засыпает. Минут через пятнадцать-двадцать он просыпается совершенно не сонным и опять сидит. Раз я наблюдал это трижды в течение пяти часов.

Когда Шаман сидит на скамейке, я могу подсаживаться к нему, заводить разговор, но именно в эти часы паузы между моими вопросами и ответами Шамана бывают особенно большими. Шаман говорит, что смотрит «волны льда», хотя я всегда вижу только абсолютно ровную бескрайнюю белую плоскость. Шаман считает, что вся жизнь деревьев, льдов, людей, облаков является волнами, и иногда мы обсуждаем это.

– Жизнь – волна?

– Ты видишь, как вздымаются и опадают волны на море?

– Да.

– Горы – это такие же волны, только очень медленные. Ты можешь понять это?

– Наверное, могу.

– Тот, кто видит, что горы являются волнами, видит, что и народы, как волны. Сейчас волна одних народов на подъеме, других – на спаде.

– От чего зависят подъемы?

– От силы отдельных людей.

– Как узнать сильных людей?

– Сильный человек спокойно преодолевает новые и новые препятствия независимо от того, предвидел он их или нет. Другими словами: обстоятельства не разбивают его волну.

08.11

Шаман общается с Духами очень редко, так как редко готов к такому общению. Без готовности общаться с Духами нельзя; неподготовленный человек раздражает их. Готовность он описывает как полную ясность сознания и полное освобождение от суеты[13]. В такие моменты он окуривает землянку смесью можжевельника, стланика и специальных для каждого Духа трав, ритмично танцует и поет низким голосом песню соответствующего времени и ситуации Духа. Выбор не за Шаманом. Сам разговор и цели общения Шаман мне не описывал, объясняя, что в моем языке нет пока терминов для описания такой практики. Шаман считает, что язык развивается вслед за практиками. Иногда я расспрашиваю его как знатока (эксперта) общения с Духами.

– Почему Духи помогают или не помогают?

– Духи помогают при определенных условиях.

– Каковы эти условия?

– Духи не помогут тебе ни в одном деле, которое ты смог бы сделать сам. Но если ты подвел свои дела к черте своих возможностей, действуешь на грани возможностей и дружен с Духами, они помогут тебе.

08.11

Обсуждая вопросы взаимодействия с Духами, Шаман утверждал, что именно мой язык мешает мне понять, что такое «Духи». Когда я рассказал ему гипотезу лингвистической относительности и детерминизма[14], Шаман заявил, что мой язык вносит ограничения и в саму гипотезу. Он считает, что ее следовало бы сформулировать и назвать гипотезой относительности практик, так как человек вообще не может говорить о том, что не практикует.

– Почему язык может меня ограничивать?

– Слова твоего языка обозначают предметы и действия, но мир не состоит из предметов и действий.

– Из чего же он состоит?

– Из того, что ты о нем думаешь.

– Я спрашиваю о реальности.

– Ты можешь думать только о том, что ты делаешь, и это – твоя единственная реальность.

– А как думать о другой реальности?

– Ты видишь летящую чайку и говоришь: «Чайка летит». Это твоя реальность. Древний чукча говорит слово, обозначающее: «Дух побережья проявляет себя в чайке, и я понимаю этот знак». Он это делает, такое понимание – часть его практики, и это – его реальность.

– А есть единая реальность для всех?

– Только на уровне совпадения практик.

08.11

Решил для опыта освоить какую-нибудь новую для себя практику. Составил мантру для саморегуляции и произнес ее триста раз, стараясь чувствовать и представлять. Совершенно успокоился и вдруг заметил, насколько встревожен шныряющий вокруг белый горностайчик.

– Новая практика позволяет сразу замечать что-то новое, чего раньше не замечал?

– То, что случилось с тобой сейчас – редкая удача. Обычно практика должна долго осваиваться и реализовываться для изменения мира.

– Почему мир изменяется?

– Сознание человека выделяет из множества свойств мира лишь те, которые полезны для его деятельности. Из этих свойств и строится образ мира. Соответственно, твой образ и образ другого одинаковы лишь в той части, где вы одинаково практикуете.

– Как это?

– Сравни оленя для эвелна и оленя для горожанина.

– Понял. Разнообразя практики, я буду увеличивать только свой образ или свой мир?

– Мир, осваиваемый через образ.

– То есть человек может начать жить в мире, отличном от мира других?

– Может заходить туда, когда захочет, и возвращаться. Так делают некоторые шаманы.

08.11

Каждое лето читаю в магаданских газетах сообщения о жертвах столкновений с медведями и много предупреждений – рекомендаций о безопасном поведении. Шаман не боится медведей, считает их безобидными существами, очень близкими к нему. При этом он говорит, чтобы я был осторожен и следовал рекомендациям, так как медведи не близки мне. Он не любит говорить о медведях и лишь однажды ответил на мои вопросы.

– Правда, что, когда с медведя снимают шкуру, он похож на человека?

– У медведя плоская грудная клетка, квадратики пресса и бицепсы атлета. Его недаром называют лесным человеком.

– Ты убивал медведя?

– Что ты. Я сам – Медведь.

– То есть, ты – как Медведь?

(Шаман поморщился и не стал отвечать.)

29.12

Кожа на руках, ногах и лице покраснела и стала шелушиться. Попросил Шамана сделать какую-нибудь мазь, но он показал ряд статических и динамических упражнений. Упражнение «Ворон» – прыгать двумя ногами по глубокому снегу и махать руками – показалось мне особенно дурацким, а, увидев, что Шаман хохочет над моими прыжками, я потребовал разъяснений.

– Почему ты думаешь, что от твоих упражнений кожа заживет?

– У тебя просто холодовая аллергия. Сибирские мамы это называют «знобышком».

– Мамы, наверное, не заставляют детей прыгать?

– Это – от застоя крови в капиллярах. Чтобы прошло, нужно или пожить в тепле, или регулярно «гонять кровь». Мамы отогревают детей, а ты – мужик. Прыгай.

Знакомство с Шаманом

После выхода книги «Хохот Шамана» меня часто спрашивают: «Как ты с ним познакомился?»

В начале общения с Шаманом (поздняя осень) я еще не вел записи диалогов, поэтому реконструирую ответ по памяти. Точной даты не помню.

Окончив основные подготовительные работы к обустройству домика, я первым делом решил изучить окрестности в радиусе пяти-шести часов ходьбы вокруг. То есть чтобы вернуться в тот же день. На север по побережью, примерно в двух часах ходьбы, я не раз замечал следы на снегу. Человек регулярно выходил на лед. Так делают все краболовы. Краболовки нужно проверять раньше, чем вся наживка будет съедена и крабы расползутся. Я почти знал, что это следы Шамана. Проходя мимо, невольно отмечал наличие и следа в море, и обратно. Не приглашали, и я не поднимался к жилью. Конечно, и Шаман видел мои следы, но не заходил.

В один из солнечных дней я не увидел свежих следов. Снега не было несколько дней, и еще просматривались старые. Это необычно.

Одно из неписаных правил колымской солидарности: даже при небольших признаках настороженности обязательно нужно навестить соседа. Человек может заболеть, подвернуть ногу, мало ли что, и помощи ждать неоткуда. Я поднялся по старым следам к землянке, постучал в дверь и вошел. В землянке было тепло и чисто. Одетый Шаман лежал поверх постели, заложив руки за голову.

– Здорово, сосед.

– Здорово.

– Смотрю, следов нет. Решил проверить, не заболел ли кто?

– А, спасибо. Нет, все в порядке. Просто день такой.

– Какой?

– Не работать

– Ну ладно.

– Чай будешь?

– Не, спасибо, пойду.

Однако, чуть отойдя от землянки, я понял, что хочу пообщаться с этим человеком. Это не было желанием пообщаться вообще, естественное при отсутствии людей. Я почувствовал, что Шаману все равно, останусь я пить чай или нет. Он не будет расстроен, если я уйду, но и не будет напряжен из-за общения. Я знаю и других отшельников, которые через месяц-другой одиночества или начинают прятаться от людей, или, наоборот, от их общения невозможно отделаться. Независимость Шамана показалась мне необычной и любопытной.

– Вот, решил вернуться, однако. Давай свой чай.

1997, 2000

Эвелны

16.07

В первое время привычка Шамана часами молчать после моих вопросов раздражала. Я даже не всегда был уверен, что он услышал и понял вопрос. Иногда мне это казалось невежливым с его стороны, иногда – что он просто пренебрегает общением.

– Почему молчишь после моих вопросов?

– (Пауза минут пять – шесть.) Нужно подумать, перед ответом.

– Отшельничество не сделало тебя тугодумом?

– (Неожиданно, Шаман ответил сразу и в нарочито быстром темпе, немного комкая и сливая слова). Конечно, я-мог-бы-сразу «залепить» любые-слова, болтающиеся-на-языке, чтобы-потом-думать: «Что-это-я-сказал?». Или наоборот: «О-как-здорово-я-сказанул». Но (Шаман заговорил в нормальном темпе), тогда бы я не говорил, а выдавал вербальный понос. (Смеется.)

– Как ты решаешь, когда отвечать?

– Не решаю. Вопрос должен «перевариться». А ответ должен «придти». Бывает, что я даже на некоторое время забываю о вопросе. Простой вопрос требует нескольких минут, а принятие решения требует очевидных знаков.

– Какие знаки?

– Эвелны, например, часто видят варианты решения во сне. Многие жители Магадана «читают» совпадения, хотя не отдают себе отчет в этом.

– Как увидеть знаки?

– Сначала тебе нужно научиться смотреть.

– Как ты научился?

– Очень много лет мне не нужно и не перед кем выделываться. Вербальные объяснения отпали сами собой.

– Но я – преподаватель.

– Тебе очень трудно. Работа приучила все объяснять. Теперь ты чаще видишь не реальность, а свои объяснения.

– Что мне делать?

– Поучись у эвелнов. Посмотри, как они начинают действовать. Их мир не так благоустроен, приходится больше действовать. Для этого нужны не объяснения, а реальность.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Данным переписи по Чукотке я не верю, так как не представляю, как там можно всех переписать.

2

Центр народов Севера при Северо-Восточном государственном университете (СВГУ). В Магадане не готовят учителей географии, а учителя из других регионов к нам давно уже не едут. Обычно выпускники СМУ, работающие в национальных и сельских школах области, ведут сразу несколько предметов, готовясь сами к урокам по методическим пособиям и учебникам.

3

Системомыследеятельностный подход.

4

В. Е. Сиротский спонсировал первые выпуски журнала «Вопросы методологии», был одним из соучредителей Тверьуниверсалбанка. Трагически погиб в 1996 г.

5

Серкин В. П., Сиротский В. Е. Психосемантика: на пути к моделированию // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. № 3. – 1990. – С. 30.

6

Серкин В. П. «Структуры и функции образа мира в практической деятельности». Автореферат дисс. на соискание ученой степени докт. психол. наук. – М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 2005. – С. 42.

7

В связи с этим считаю термин «русский Кастанеда», придуманный редакционными работниками журнала «Огонек» (2003, № 17) и использованный без согласования со мной, неудачным, мешающим пониманию.

8

Совет ДМ 218.003.04 при Дальневосточном Государственном университете путей сообщения (Хабаровск).

9

Шаман сказал, что сначала появляется знак-предупреждение – пятно, родинка или нарост на коже в соответствующей энергетической зоне тела.

10

В то время средними считались дистанции от 400 до 3000 км.

11

В Магаданском областном краеведческом музее стоит чучело колымского волка, весившего 120 кг. «Мой» волк – настоящий монстр, раза в полтора крупнее.

12

Шаман упорно называет так живущих своей общиной (племенем?) эвелнов.

13

На мой взгляд, сознание Шамана всегда является предельно ясным, а озабоченным или суетящимся его невозможно представить.

14

Гипотеза Э. Сепира и Б. Уорфа.