Дом без дверей

– Почему на автобусе? Я смог бы тебя отвезти и доставить обратно. Зачем все усложнять? – парень вопросительно взглянул на подругу.

– Нет, не стоит. Завтра я хочу в одиночестве проделать путь от города до клиники, немного подумать и послушать музыку. Без обид, Лакки, – Эмма поражалась самой себе. Ложь лилась из её уст, будто обыденные слова.

Парень пожал плечами и отпил из банки с газировкой. Но Джейкоб странно взглянул на девушку, будто знал, что все услышанное сейчас – беспросветный обман молодого горячего сердца. Эмма ответила старику тяжелым взглядом и принялась за работу.

Поплотнее застегнув куртку и прибавив шаг, Эмма добралась до дома Александра менее, чем за полчаса. Серое небо висело так низко над городом, что, казалось, обрушится на дома. Ветра почти не было, в лесу стояла морозная тишина.

– Как дела? – спросила она мужчину, сидевшего на ступенях крыльца.

– Как обычно. У тебя? – Александр выглядел усталым, в глазах плескалась горечь.

Присев рядом, Эмма через толстую куртку почувствовала жар, исходящий от него. Пристально взглянув на него, девушка увидела выступивший пот, сделавший волосы липкими, красные глаза, устало смотревшие в одну точку.

– С тобой все в порядке? – Эмма сняла рукавицу и протянув несмело руку, хотела потрогать лоб мужчины. Но потом резко убрала руку обратно. – Ты заболел?

– Не знаю, врач ко мне не приходил. Но чувствую себя крайне паршиво.

– Ты должен лечь в постель. Примешь мою помощь? – Эмма с легкой улыбкой протянула Алексу руку. Тот некоторое время раздумывал, затем протянул девушке свою и произнес:

– Приму.

Эмма отвела его в подвал, где уложила в импровизированную кровать возле печи, которую сегодня никто не топил. Затем выгребла вчерашнюю золу и пепел, аккуратно сложила хворост и поленья и разожгла огонь. Алекс молча наблюдал за девушкой, иногда слабым голосом подсказывая ей что-то. Вскоре в комнате стало очень тепло, но мужчина продолжал трястись в ознобе. На вопрос Эммы о лекарствах он отрицательно покачал головой. Девушка побежала в город. Купив все необходимое, она забежала домой и покидала в сумку кое-какие личные вещи. Эмма была твердо уверена, что не бросит его и, если понадобится, останется ночевать там. Александр все так же лежал возле печки. Девушка стянула с него ботинки, вытерла мокрое лицо и шею влажным полотенцем, дала таблетки и микстуры, принесла из комнаты наверху теплый плед и накрыла им Александра. Затем заварила в старом чайнике отвар трав, которыми не так давно отпаивала её хозяйка дома, и заставила мужчину выпить всю чашку. Вскоре Алекс заснул неспокойным, больным сном. Девушка снова поднялась в комнату, стянула с кровати одеяло и притащила его в землянку. Расстелив его рядом с печкой, Эмма легла на живот и положив голову на руки, долго разглядывала человека, лежащего рядом с ней. В её голове почти не было мыслей, она просто наслаждалась моментом. Эмме было спокойно и тепло рядом с ним. Никакого негатива, лишь удовольствие… Удовольствие… Неясный образ старика расплывался в сознании девушки, и через мгновение она заснула.

Алекс метался в бреду все выходные. Эмма не оставила его ни на минуту. Несколько раз она порывалась вызвать врача, но порыв её через мгновение остывал. Как привести сюда врача? Как объяснить странную ситуацию?Девушка дважды бегала в аптеку, купив там сильнодействующих антибиотиков и прочих пилюль. Приподнимая Александру голову, она давала ему разведенные с водой микстуры и таблетки, поила горячим бульоном и крепким чаем. Каждый раз, убирая слипшиеся волосы со лба мужчины, Эмма трогала его горячий лоб, и чувство страха за жизнь Алекса переполняло её в эти секунды. Эмма ничего не ела в эти дни, только пила чай. Слабость проявлялась дрожанием коленок и головокружением. Она ложилась неподалеку от Алекса и наблюдала за ним, пока не закрывались глаза. Эмма размышляла над тем, что она скажет старику, если завтра не явится на станцию. Но это не было проблемой, главное, чтобы Алекс поправился.

Печь уже остывала, Эмма забыла вечером подбросить туда еще дров. Поежившись, девушка свернулась калачиком и натянула одеяло повыше. И только заметила, что Александра нет в комнате. Резко поднявшись, девушка обвела глазами полутемную комнату – он сидел в углу за старым деревянным столом, сложив перед собой руки.

– Тебе легче? – Эмме отчего-то стало неловко.

Некоторое время мужчина молчал, потом произнес еще слабым, но жестким голосом:

– Вполне.

И ни слова больше. «До чего же странный тип» – девушка пришла в негодование.

– Спасибо тебе за все, Эмма, – его вдруг будто что-то отпустило, голос стал звучать мягче.

– 1Брось, на моем месте так поступил бы каждый, – Эмма старалась не выдать своего волнения, которое волнами накатывало на нее.

– Сомневаюсь, – Алекс ухмыльнулся и встал.

Скинув с себя кучу теплых вещей, заботливо надетых девушкой, он брезгливо поморщился:

– Чувствую себя, словно индейка, вымоченная в соусе к Рождеству. А дикие звери теперь на милю не приблизятся к моему дому, – намекая на запах, ухмыльнулся мужчина.

Эмма колебалась лишь мгновение. Она вообще стала замечать, что в ситуациях, связанных с этим странным мужчиной, она редко долго думает и, как показывает практика, принимает решения практически спонтанно:

– Ты можешь принять душ у меня. Дома никого нет. Супружеская чета, что сдает мне комнату, уехали навестить родственников.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра наверху. С минуту Александр удивленно смотрел на девушку, потом медленно промолвил:

– Я принимаю твое приглашение.

Сердце забилось о грудную клетку так сильно, будто хотело выскочить наружу. Эмма приказала взять себя в руки, но приказа никто не исполнил. С чего ей так волноваться? Сама же предложила очередную помощь! Он просто примет душ и уйдет. Представив Александра в своей ванной, девушка почувствовала, как кровь прилила к её лицу. Как хорошо, что в подвале так темно, иначе он обязательно заметил бы предательский румянец на её щеках.

Всю дорогу до дома они молчали. Эмма боролась с внутренним противоречием, ставшим неотъемлемой частью общения с Александром. Девушка боялась сказать лишнее слово, опасаясь спугнуть мужчину и заставить его переменить решение. Но в то же время Эмма больше всего на свете страшилась, что он войдет в дом, поднимется в её комнату, выйдет после душа с полотенцем на бедрах…

– Мы пришли, – выдавила Эмма, поднимаясь по ступенькам. Дрожащей рукой она достала из сумки ключ и попыталась вставить в замочную скважину.

– Позволь мне, – голос Алекса, как обычно, был спокоен и холоден, без тени насмешки.

Девушка чувствовала его внутреннее напряжение. Мужчина еще был слаб после болезни, бледное лицо его осунулось и похудело еще больше. Было видно, что ему не просто дается это испытание – вылезти из своего панциря и сблизиться с незнакомым человеком.

– Душ там, – указала Эмма на дверь ванной комнаты, – можешь оставить свои вещи здесь, а потом переодеться. Чистые полотенца найдешь на полке в ванной.

Александр коротко кивнул, бросил на пол небольшую сумку с чистыми вещами и отправился в душ. Девушка не знала, куда деть себя все время, пока мылся её новый знакомый. Она сварила кофе, несколько раз причесала волосы, нанесла на губы тонкий слой блеска, и теперь сидела за столом, нервно передвигая чашки и сахарницу. Александр мылся вечность. Эмму отпустила нервная дрожь, и она тихо сидела на диване, глядя на свои руки. Внезапно, стук в дверь прервал её размышления. Сердце забилось в груди, дыхание перехватило. «Только не Лакки, пожалуйста!» – взмолилась Эмма.

На пороге стоял Лакки, и лицо его было на удивление хмурым. Было странно видеть парня без улыбки, с тенью печали и озабоченности в больших ярких глазах.

– Что происходит, Эмма?

– Ты о чем, Лакки? – девушка внезапно поняла, что в ванной стало тихо – видимо, Александр собирался выходить.

– Давай выйдем на воздух, – Эмма силой вытолкнула парня за дверь и потянула его на дорожку перед домом.

– Что ты делаешь? – Лакки был удивлен возбужденным поведением подруги.

– Что такое, Лакки? Просто, мне захотелось подышать… Я… – начала было оправдываться девушка, но вдруг, будто спохватившись, стала нападать на парня. – Зачем ты пришел? Я же сказала тебе, что хочу побыть одна в эти выходные. Подумать обо всем, повидаться с матерью, решить накопившиеся проблемы! Неужели так сложно хотя бы раз сделать так, как хочу я? Лакки, пойми, мы не можем проводить вместе столько времени, сколько требуешь ты! Это невозможно из-за ряда веских причин!

– Не кричи на меня, Эмма. Я не хочу ругаться из-за пустяков. Извини, если пришел невовремя, – парень грустно и внимательно посмотрел девушке в глаза.

– Ох, Лакки… Прости, я не хотела тебя обидеть, – Эмма нежно провела по его щеке. – Просто… Просто все так навалилось… Извини.

Поднявшись на носочки, девушка поцеловала друга. Лакки еще раз серьезней, чем обычно, взглянул Эмме в глаза и прошептал:

– Эмма, что бы не случилось в твоей жизни, всегда можешь положиться на меня. Я всегда буду тебя поддерживать, – легко обняв подругу, парень пошел прочь.

Девушка побежала в дом, кляня себя за ложь, за то, что обругала друга, за то, что оставила Алекса внутри совершенно одного. Это последнее обстоятельство оттенило все другие, и, забежав в дом, Эмма с виноватым видом бросила взгляд на мужчину. Он сидел за столом, скрестив пальцы в замок. Майка с коротким рукавом облегала его тело, еще разгоряченное после душа. Взгляд девушки скользил по телу мужчины. Есть в худобе какая-то скрытая сексуальность, уязвимая порочная женственность… Жилы, выпирающие сквозь кожу, острые коленки, длинные тонкие пальцы, впалый живот, прикрытые тонкой кожей ключицы… Такого волнения не испытываешь от накаченного сильного тела. Вид же мужской худобы доставлял Эмме изощренное удовольствие, некое подсознательное спокойствие и превосходство. В первый раз со времени их знакомства Эмма взглянула на Алекса, как на потенциального любовника.

– Прости, что оставила одного, – девушка виновато взглянула на мужчину. Алекс нервно теребил край скатерти. Он промолчал. Как обычно. Эмма сварила кофе, разлила ароматный напиток по чашкам. Алекс долго смотрел в чашку, и когда девушка уже допила свой кофе, сделал первый глоток. Спустя некоторое время Эмма спросила:

– Еще кофе?

– Нет, достаточно. Я пойду.

Это была вторая фраза за весь вечер. Эмма злилась на себя, думая, что обидела мужчину, оставив его одного, или, может быть, сделала что-то еще не так. Она так хотела, чтобы ледяная стена между ними наконец-то растаяла. Ей порядком надоели эти молчаливые странные отношения. Хотя она сама была их инициатором, поэтому обвинять некого. Просто туман, сгустившийся между ними, запутывал мысли девушки еще сильнее, а прояснившиеся вроде бы чувства превращал в бесформенную массу эмоций. Возле двери Алекс обернулся и подарил Эмме такую искреннюю и добрую улыбку, от которой девушка так и осталась стоять еще некоторое время с кружкой в руке и с нелепым выражением на счастливом лице.

Подходя на следующее утро к станции, Эмма услышала громкую музыку, звучавшую внутри. Девушка удивилась, увидев Лакки:

– Привет всем! Лакки, что ты тут делаешь в такую рань?

Парень сделал несколько танцевальных движений в сторону Эммы и, подхватив её на руки, стал кружить.

– Вы сейчас мне здесь все перебьете, танцоры! – шутливо схватился за голову Джейкоб.

Послышался шум мотора, и Эмма пошла заправлять машину. Когда она вернулась, музыка играла тише, у Лакки был торжественный вид, а Джейк держал в руках бутылку шампанского.

– Видели бы вы себя сейчас! – засмеялась Эмма. – Мы стали «заправкой» года?

– Мы просто хотели сделать тебе сюрприз, – с этими словами Джейкоб протянул девушке небольшой конверт.

Эмма заглянула внутрь – купюры прижимались друг к другу мягкими, шуршащими боками. В конверте были деньги. Большая сумма.

– Что это? – девушка взглянула на друзей.

– Боже, Эмма, это деньги! Джейкоб, ты вообще платишь ей за работу? Девочка первый раз видит доллары! – смеясь, Лакки подошел к девушке и обнял её. – Мы очень любим тебя, Эмма, и это, – он указал на конверт, – просто выражение нашей любви и дружбы.

– Что за глупости! – воскликнула девушка. – Правда, ничего глупее я в жизни не слышала! Не обязательно выражать свою привязанность и теплое отношение в денежном эквиваленте!

– Позволь мне, – Джейкоб облокотился на стойку, – этот болван двух слов не может связать. Эмма, мы хотим помочь тебе решить твои проблемы. Ты не должна оставаться с ними наедине. Окажись мы на твоем месте, ты сделала бы тоже самое. В этом я уверен.

– Да, только мы на твоем месте все же поведали бы о своей беде, и тебе не пришлось бы рыться в ящиках наших столов… – Лакки прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнего.

– Ох… Ребята, я тронута. Но я не смогу взять эти деньги. Я боюсь даже представить, на что вам пришлось пойти, чтобы собрать такую сумму!

– Прекрати, Эмма. Банки мы не грабили, на панели не стояли, – засмеялся собственной шутке Джейкоб, – я избавился от старого хлама в виде пыльной жестяной шкатулки с давнишней заначкой, Лакки теперь будет больше гулять с тобой. В этой ситуации все выиграли, девочка моя.

Эмма готова была разреветься. Она прекрасно знала, что старик копил на ремонт станции, а Лакки обожал гонять на машине.

– Это очень мило. Спасибо вам, ребята! Это неоценимая помощь.

– Хватит, перестань! – Лакки смахнул с её щеки слезу и весело продолжил, – а теперь черед шампанского!

Остаток рабочего дня прошел в оживленных разговорах о планах на Рождество, об открытии сезона охоты, об отъезде Лакки. Возвращаясь домой, девушка мысленно проклинала себя за неблагодарность: друзья так стараются помочь и поддержать её, а она врет им, постоянно изворачивается, чтобы лишний раз улизнуть к сумашедшему отшельнику.

На следующий день девушка отправилась в банк, положила на счет клиники деньги, которых хватило, чтобы покрыть нахождение там матери на два с половиной года вперед. Предварительно она позвонила в клинику, и специалист объяснил ей, что и как нужно делать. Мужчина приятным голосом предложил ей приехать в клинику и заплатить наличными, если, конечно, ей так удобнее. Но Эмма отказалась, избегая очередной встречи с матерью. Все оставшееся до Рождества время Эмма с Джейкобом работали, не покладая рук. Наплыв туристов, меньший по сравнению с летним сезоном, но все же ощутимый, позволил заработать деньги на утепление здания станции и смену стеллажей. Эмма обожала зимнюю погоду. Приходя, она чистила снег на территории заправки, и проявляющийся на её щеках румянец и счастливая улыбка отражали её внутреннее состояние. Алекс еще несколько раз приходил к ней на чашку кофе: мистер и миссис Браун решили погостить у родственников еще немного. Как ни ругала себя Эмма, но ей все так же приходилось врать и изворачиваться. Она не говорила Лакки, что супруги уехали, лгала, что нужно написать пару писем родственникам, поэтому вечером она не пойдет гулять, потом эти письма нужно было якобы отправить, а по дороге она замерзла и сейчас лежит в кровати и пьет горячий чай. Нужно было что-то менять. Принимать какое-то решение. Тем более, что Лакки уже развернул активную и бурную деятельность по вопросу празднования Рождества. Ежедневно он приносил с собой ворох новых идей. Сегодня этой идеей был бал-маскарад в центральном кафе, куда необходимо прийти в «прикольных» костюмах, но при условии: не выдавать, в каких нарядах они придут, чтобы на вечеринке искать друг друга в толпе. На следующий день он принес объявление с приглашением всех жителей города на Рождественскую вечеринку в танцевальный клуб.

– Ты подумал о Джейкобе, Лакки? Разве ему будет там комфортно?

– Ты боишься, он развалится на танцполе? – засмеялся парень. – По-моему, ты рано списываешь со счетов нашего старика.

И, наконец, заключительной идеей неугомонного паренька стал тихий семейный ужин у Джейкоба дома.

– Приглашаем всех, кто дорог, – подытожил Лакки.

Эмма улыбнулась, представив, как она заваливается туда с Александром. При подсчете гостей, выяснилось, что «семейный» ужин плавно превращается в шумную вечеринку. Джейкоб, загибая пальцы, насчитал десять друзей и родственников, Лакки, делая пометки в блокноте, озвучил цифру семь. Две пары глаз уставились на девушку. Она подняла взгляд к потолку, будто что-то прикидывая в уме, и произнесла:

– Я иду одна. Видите, как со мной мало проблем, – она попыталсь пошутить, но голос предательски дрогнул.

– Может быть, ты пригласишь свою мать? – Лакки выжидающе на нее посмотрел.

– Пожалуй, ей будет лучше отпраздновать Рождество там, где она сейчас находится. Тем более в нашу последнюю встречу она сказала, что нашла уйму друзей в клинике.

Город полным ходом готовился к празднику – на улицах зажглись тысячи разноцветных лампочек, скверы и парки украсили светящиеся фигурки снеговиков, Санты и библейских персонажей. Эмма нарядила дом гирляндами, свечами и повесила на парадную дверь Рождественский венок. Магазины были переполнены – все спешили купить подарки самым близким. Лакки и Эмма тоже отправились бродить по магазинам в один прекрасный морозный вечер. В торговом центре они разошлись в разные стороны, чтобы не испортить сюрприз. Девушка купила Лакки красивые запонки, супругам Браун – два маленьких томика в изысканных кожаных переплетах, рассказывающих о жизни некоторых служителей протестанской веры, матери – пушистый теплый халат. Девушка долго бродила вдоль витрин со всевозможными яркими безделушками, но так и не нашла ничего, что подошло бы Алексу. В конце концов, разозлившись на себя, Эмма приобрела уютный теплый свитер, купила несколько метров красивой блестящей бумаги и отправилась в условное место, где они должны были встретиться с Лакки. В кафе было много народу, но девушка сразу заметила парня, который махал ей рукой.

– Ты что, покупала подарки всему Кеношу? – Лакки был на удивление резким и раздраженным.

– Ты похож на мужа-скрягу, который бродит весь день за женой по магазинам и ворчит под нос! – Эмма пристально посмотрела на парня.

– Прости, просто я… Меня бесят эти магазины. Миллионы товаров, но как будто бы ничего нет подходящего.

С подарками для друзей и родственников парень управился за полчаса, а вот с подарком для Эммы он провозился несколько часов. Казалось, что нет ничего подходящего для этой девушки. Зная её характер, можно было даже не думать о ювелирных украшениях и прочих презентах. Перекусив немного, молодые люди отправились выбирать совместный подарок для Джейкоба. На глаза попался симпатичный музыкальный центр со множеством функций и приемлимый по цене. Он подошел в качестве подарка как нельзя лучше, так как старенький приемник Джейка периодически издавал странные звуки, похожие на хрип.

– Завтра мы с парнями отправимся в «Мир пиротехники». Возьмем парочку фейерверков. Я думаю, вечеринка наша удастся на славу, как думаешь? – Лакки весело болтал, пока они подходили к дому Эммы.

– Конечно. Как иначе! – девушка внезапно представила картину: шумная вечеринка, веселые лица, светящиеся праздничным настроением, радостные глаза, в которых отражаются яркие искры салюта. Эту картину сменила другая: яркие зеленые глаза, в которых рваным отблеском пляшет пламя одинокой свечи, освещающей маленькую темную комнату с грубым деревянным столом… Нет, она не сможет бросить его одного в такой светлый праздник. Необходимо что-то предпринять.

Но все разрешилось само собой, благодаря одному обстоятельству. Однажды утром Лакки пришел на станцию. Парень был чернее тучи.

– Что-то случилось? – взволновано поинтересовалась Эмма.

– Случилось! Случилось! – Лакки со злостью ударил кулаком по столу. – Чертов колледж и его чертов директор! Это надо быть таким идиотом, чтобы вызвать всех учеников на Рождество? Карантин закончился, и мне нужно возвращаться, чтобы сдать некоторые тесты и получить новые задания.

– Это конечно грустно, но не переживай так, Лакки, – девушка попыталась обнять парня, но тот выскользнул из её объятий, – ты приедешь, и мы соберемся все вместе.

– В день Рождества нас распустят домой, но я дольше буду ехать и поспею только к глубокой ночи. Поэтому мы с парнями решили провести Рождественскую ночь в колледже, а рано утром выехать в Кеноша, – юноша бросил грустный взгляд на Эмму.

Девушке, конечно, было неприятно от мысли, что их планы рушатся, но благодаря сложившейся ситуации она могла провести праздничный вечер с Алексом. Оставалось лишь решить проблему с Джейкобом. Девушка решила отложить разговор со стариком до отъезда Лакки.

В этот вечер они не пошли гулять по городу. Лакки собирался в дорогу, доделывал незаконченные тесты, повторял пройденное. Темнота уже практически окутала предпраздничный яркий городок, когда Эмма стояла на знакомом и так полюбившемся за последнее время крыльце. Он стоял, прислонившись к пустому дверному проему и курил.

– Тебе не холодно? – Алекс выкинул окурок и взглянул на Эмму.

Девушка отрицательно покачала головой и встала рядом с мужчиной.

– Какие планы на Рождество? – она с улыбкой взглянула на собеседника.

Александр посмотрел на девушку с легкой грустью и зашел в дом. Эмма проследовала за ним. Спустившись в подвал, она разглядела силуэт мужчины в дальнем углу. Он сидел и пристально смотрел на гостью. Эмма физически ощущала этот взгляд.

– Ты проведешь Рождество со мной?

Прозвучавший вопрос совершенно выбил из колеи девушку, хотя пришла она сюда именно за тем, чтобы сказать это. Радость, смятение, неуверенность – ассорти из чувств и эмоций захлестнули её.

– Да, Александр. С тобой. – Эмма подошла ближе и села напротив мужчины.

Он неуверенно протянул руку к девушке, несмело дотронулся до кисти руки, затем с силой сжал её и произнес:

– Это будет мое первое неодинокое Рождество за несколько лет.

Мужчина встал и подошел к печке. Открыв заслонку, он подкинул еще несколько поленьев и остался сидеть на корточках, глядя на танцующие языки пламени. Руку Эммы кололо тысячами иголок, сердце готово было выпрыгнуть. Он всего лишь сжал её руку, а девушка готова была потерять сознание. Остатки вечера Эмма и Александр провели в молчании, обменявшись лишь несколькими незначительными фразами. Они пили кофе, сидели, закутавшись в плед, на качелях, смотрели на зимнее беззвездное небо. Проводив девушку до дома, Алекс еще некоторое время стоял, ожидая, пока она не поднимется по ступенькам и не войдет в дом. Этой ночью они оба плохо спали. Мысли не давали заснуть.

Лакки уехал на следующее утро. Забежав попрощаться на станцию, парень обнял старика, поцеловал Эмму и выбежал, когда просигналила машина. Друзья торопили его.

– Очень грустно, что на нашей вечеринке не будет этого неугомонного паренька. Он клевый, правда, Эмма? – Джейкоб открыл дверь станции, запуская свежий морозный воздух. – Боже мой, это что еще такое?

На пороге стояли разноцветные коробки, перевязанные яркими лентами.

– По-моему, это наши подарки! – девушка с радостью принялась помогать старику затаскивать коробки.

Джейк очень растрогался, когда в коробке с желанным музыкальным центром он нашел открытку, содержание которой разлилось теплом на сердце. Она была написана двумя разными подчерками: «Дорогой Джейкоб, за все время моей дружбы с тобой ты проявлял лишь теплые и добрые чувства ко мне. Я тебе очень признательна. Благодаря тебе я знаю, что не одинока. Старик, с Рождеством тебя! Мы тебя очень любим и ценим. Ты наш наставник и друг. Мы знаем, как ты любишь музыку, и поэтому прими этот скромный подарок. Только, пожалуйста, не включай на полную мощность свои любимые хиты 70-х! Боюсь, наша терпеливая общая знакомая не выдержит этого и уйдет на другую станцию».

– Ребята, это очень мило… – Джейкоб обнял девушку и поцеловал её в макушку. – Давай, разворачивай свой.

Эмма порвала блестящую бумагу и обнаружила большую плоскую коробку. Внутри оказалась чудесная шапочка с забавным рисунком – силуэт Санты в оленьей упряжке на фоне огромной янтарной луны. Также в коробке были теплые, уютное варежки с таким же рисунком.

– Красиво! Я обожаю подобные вещи! Какой Лакки молодец! – девушке безумно понравился подарок.

– Да, забавная шапочка. Но мой подарок лучше! – пошутил Джейкоб и принялся читать инструкцию от магнитофона.

Эмме трудно было начать разговор. Снова ложь. В конце концов она произнесла:

– Джейкоб, нам нужно поговорить.

– Что-то случилось? – старик насторожился.

– Нет, ничего. Просто я… В общем, я не смогу прийти на вечеринку, – девушка виновато взглянула на Джейкоба.

– В чем дело, Эмма? Изменились планы? Уезжаешь куда-то? Не хочешь идти без Лакки?

– Да, не хочу идти без него. Это как-то неправильно. Я буду веселиться, а он там… грустить… – девушка отвела глаза, когда старик пристально взглянул на нее.