Энциклопедия наших жизней. Два друга и «Москвич 408». Том 1

Книга посвящается – «Москвичу 408» и двум друзьям: Николаю Макаровцу и Виктору Дудко, дружба которых продлилась почти – 60 лет, на протяжении всей их жизни.

В. А. Дудко и Н. А. Макаровец

Введение

Название этой книги начинается со слов:

– «ЭНЦИКЛОПЕДИЯ НАШИХ ЖИЗНЕЙ – СЕМЕЙНАЯ САГА».

Под этим названием приютились серии книг, рассказывающие об одной советской семье, начиная с родословной (XVIII век) и кончая сегодняшними днями.

Авторами (И. В. и В. А. Дудко) была написана ещё одна, отдельная книга – о жизни и деятельности Николая Александровича Макаровца.

Первоначально, в рамках «ЭНЦИКЛОПЕДИИ…» публиковалась первая серия книг, под названием – «СОЗИДАНИЕ», в которой – тоже рассказывалось о Н. А. Макаровце.

В первых книгах серии «СОЗИДАНИЕ» отводилась небольшая часть текста, посвященному нашему общению с Макаровцем. Мы были молодыми, дружба только возникла, и потом крепчала с годами.

Но, когда рассказ перешел к теме о работе и научных достижениях, раздел о Н. А. Макаровце увеличился в объеме настолько, что стал занимать большую часть основной темы книги.

Нашли решение. В серии книг «СОЗИДАНИЕ» каждая очередная книга охватывает события одного конкретного года. А книга – «Н. А. МАКАРОВЕЦ» состоит из Глав, рассказывающих биогрфию Николая: детство, юность, зрелость, Бийск, Тула…

Совместили две книги. И в каждую книгу серии «СОЗИДАНИЕ», где описывались события одного конретного года, стали включать по одной Главе из книги – «Николай Александрович Макаровец». Так и назвали новый раздел о Макаровце – «КНИГА В КНИГЕ». Всё шло хорошо, пока не обнаружилось, что воспоминания в книгах – СОЗИДАНИЕ…» – о семье Дудко и Главы о Макаровце не совпадают по временным событиям. Например, мы рассказываем о событиях 1967 года, а в книге о Макаровце – он уже переезжает в 1985 году из Бийска в Тулу.

Перейдём к конкретно возникшей проблеме.

В 1967 году мы (Дудко) купили Москвич 408. В 1971 году стала подходить очередь на Волгу. Денег не хватало. Решили продать Москвич. А Коля Макаровец захотел купить нашу машину. Договорились… Но Николай жил и работал в Бийске. Машину нужно было перегнать туда. И вот Виктор и Коля с нами – женами пустились в это авантюрное путешествие. Авантюрное, потому что Коля в этот момент только получил права и не имел водительского опыта вообще.

Всё в прошлом. Машину перегнали из Москвы в Бийск. Рассказ об этом автопробеге получился увлекательным, но очень большим…

И вот в очередной книге «СОЗИДАНИЕ – 1967 год» в разделе – «» КНИГА В КНИГЕ» нужно включить Главу из книги о Макаровце о нашем совместном отпуске в 1971 году. Получается несуразица – в начале книги мы покупаем машину, и в конце этой же книге уже продаём её Николаю. Мало того, что текст об этом совместном отпуске очень большой, так ведь в серии книг скоро нужно будет готовить к публикации на ЛИТРЕС очередную книгу, теперь уже – «СОЗИДАНИЕ 1971 год». И что же? Второй раз публиковать всю историю с этим автопробегом? Теперь уже не в «КНИГА В КНИГЕ» – книге о Макаровце, а в основной части книги – «СОЗИДАНИЕ – 1971 г.»?

Выход напросился сам по себе. Воспоминания об этом автопробеге – выделить в самостоятельную книгу, что мы и сделали.

Уже в процессе редактирования первоначального варианта этой самостоятельной книги, я (Ираида) стала просматривать домашний архив, отыскивая снимки для иллюстрации этой большой книги.

Я не знаю почему, но фотографий, кроме нескольких – не нашла.

Вспомнила, что по приезде, получив из фотоателье напечатанные снимки, кому-то их все отдала, надеясь на то, что плёнка есть и повторно напечатаем ещё комплект. Но потом куда-то пропала плёнка…

К счастью – в нашем семейном архиве сохранились наборы открыток Самарканда и Бухары, которые мы купили, проезжая через эти города. И ещё кое-какие материалы…

Но как рассказывать не только о Самарканде и Бухаре, а обо всём, что мы пережили и видели в нашем долгом пути? Рассказать только – словами?

Пришлось собрать и добавлять – всё, что нашла в бесплатных публикациях в интернете…

И ещё – неожиданно отыскалась куча этикеток с винных бутылок.

С обратной стороны этих этикеток есть надписи. В то время наши «мальчики» пили только сухие вины. Отобрала все этикетки с надписями – «Отпуск 1971 год» и ещё отдельно этикетки с надписями – «Приезд Макаровца». Приезжая в Москву в командировки, он часто останавливался у нас. В дополнении к видовым снимкам я решила добавить эти этикетки. Заодно читатели узнают – что пили советские граждане ССР и мы в том числе.

Поскольку меня во время воспоминаний о чём-либо, обязательно заносит в сторону, я попутно буду рассказывать о некоторых напитках, которые были в бутылках, оставив нам эти этикетки… Тогда я многого не знала из этой области знаний, а теперь мне самой вся эта затея показалась интересной.

При подведении итогов трат в отпуске на питание, оказалось, что мы выпили за отпуск 60 бутылок сухого вина. А ведь мы все четверо не относились к категории «пьющих». По объёму – за 30 дней отпуска – 60 бутылок сухого вина, это вечером за ужином по одному или полтора бокала каждому. Я не оправдываюсь. Мы были молодыми, крепкими, за ужином на привале в горах или в кемпинге, беседуя и обсуждая прошедший день… Это же свыше разрешено!

Эх, вернуть бы всё это, да не вернёшь молодость, задор. Но, как видите – память хранит и возвращает в те времена не только нас.

Она позволяет и вас пригласить за компанию в нашу молодость…

Дневники, открытки, этикетки, фотографии и собственные воспоминания, вот всё, что мне удалось отыскать, относящееся к этому отпуску, и включить в эту книгу, которую и представляю здесь…

Кроме всего прочего возникла дилемма. В серии книг – «СОЗИДАНИЕ» – каждая последующая книга является продолжением предыдущей.

В нашем случае книга – «АВТОПРОБЕГ МОСКВА – БИЙСК» является индивидуальной самостоятельной книгой, доступной – любому читателю, не знакомому с серией книг «СОЗИДАНИЕ».

Соответственно у такого читателя возникнут многочисленные вопросы и о нас – авторах и о нашем друге – Николае Макаровце.

Если оставить только воспоминания об этом отпуске, получится рассказ, вырванный из исторических событий биографии великого учёного и конструктора, Героя Российской Федераци Н. А. Макаровца.

Так – быть или не быть…?

Быть в книге только одной Главе, рассказывающей об этом автопробеге МОСКВА – БИЙСК? Или включить в книгу – четыре Главы:

1. «Биографические данные Н. А. Макаровца: детство, юность и зрелость Н. А. – до 1985 года (год переезда из БИЙСКА в ТУЛУ);

2. История «Москвича 408» – с 1967 по 1971 год включительно;

(это история не только Москвича – 408, но и рассказ – о тех, кого и куда он возил, будучи членом нашей семьи).

3. «АВТОПРОБЕГ МОСКВА – БИЙСК»;

4. МАКАРОВЕЦ – имя ДЕРЖАВНОЕ – (В Туле после 1985 года)…

Остановилась на ответе – БЫТЬ!

Как хорошо – сама спрашиваю – сама отвечаю и решаю.

Ну, быть, так – быть!

Я планировала – «Естественно 1 и 4 Главы должны быть изложены лаконично и с фотографиями. Текст большей частью должен принадлежать лично Николаю Макаровцу, так как всё о себе он рассказывал и публиковал не раз, сопровождая фотоснимками.

Ну, а желающие ближе с ним познакомятся – пусть читают написанное и опубликованное о нём ранее…»

Но планы чаще всего расходятся с действительностью. И в результате, начав писать книгу, которую назвала – «ДВА ДРУГА И МОСКВИЧ 408» – я не смогла остановиться… И по объёму текста каждая Глава получилась величиной – с отдельную книгу.

Кто сказал, помните – «Что выросло, то выросло…».

Вот и у меня так – «Что получилось, то – получилось!»

А желающие узнать ещё больше о жизни и судьбе Виктора Анатольевича и Н. А. Макаровца – читайте наши книги, публикуемые в ЛИТРЕС бесплатно (авторы – И. В. Дудко) или на портале самиздата – ПРОЗА.РУ (Авторы – Дудко 3). Почему – 3? Оказалось, что авторов, называющих себя писателями с такой фамилией много…

Глава 1

Николай Макаровец

Часть 1

Детство и юность

У нас хранятся две книги, альбом с фотографиями и видиофилмы, подаренные самим Николаем Макаровцем.

Но я хочу из всех книг особо выделить одну книгу.

Первая книга называется – ВОПРЕКИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ. ЛЮДИ И ДЕЛО.

Книга издана в 2003 году.

Глава называется так:

Государственное унитарное предприятие «ГНПП «СПЛАВ».

Николай Макаровец – имя державное.

Книга – не только о Макаровце Н. А. Ему посвящены всего с 5-ой по 12-ую страницы этой книги, в которой рассказывается о самых известных и заслуженных людях города Тулы. Но уже то, что именно рассказ о нём открывает книгу, говорит о том, что он один из самых знаменитых людей этого города.

В книге имеется надпись, сделанная Колей:

Дорогому Виктору Анатольевичу, другу, коллеге, единомышленнику с благодарностью за многие годы дружбы.

Н. Макаровец.

Тула – Москва.

2003 год.

К этой книге мы вернёмся в 3-й Главе…

Вторая книга вышла в 2009 – году.

21. 03. 04 г.

Называется книга –

НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ МАКАРОВЕЦ – ДИРЕКТОР. УЧЁНЫЙ. КОНСТРУКТОР.

Книга по своей сути представляет собой – Фотоальбом.

Составители альбома – А. Г. Ермаков и К. Н. Леонов.

Художественный редактор В. И. Макаровец.

В альбом включены фотографии: ФГУП «ГНПП «СПЛАВ» и из личного архива Н. А. Макаровца.

На первой странице Коля оставил нам свой автограф, написав:

Замечательной семье Дудко: Ире, Виктору, Эле, Олегу с признательностью за многолетнюю дружбу.

Тула 2009 г.

Тираж – всего 500 экземпляров. Ещё при жизни Николая, я спрашивала его о том – могу ли использовать в своей книге о нём, в качестве иллюстраций снимки из этого альбома? Он дал добро, и не только на эти снимки. Он сказал – всё, что о нём есть в сетях: в книгах и фотоальбомах, в интервью и на дискетах – уже опубликовано и доступно для всех. И всё, что считаю нужным – могу использовать по своему усмотрению.

https://vk.cc/9OUjVU

Просматривая ещё раз фотографии Н. А. Макаровца в интернете, я нашла снимок, на котором его дочка – Наталья Николаевна дарит тульскому музею оружия именно эту книгу о выдающемся ученом и конструкторе.

Я упоминаю эту книгу, потому что в основном именно из неё я беру тексты и снимки для иллюстрации наших публикуемых книг.

В этот фотоальбом вошло всё самое главное, что сегодня доступно всем знать о Николае Макаровце. Многие снимки из этого альбома публикуются впервые.

Всю жизнь Николай Александрович был связан с работами, имеющими гриф секретности. Поэтому никогда и ничего о своей работе, а заодно и о себе он не рассказывал и не публиковал.

И только, в последние годы, когда о многом стало возможным говорить «вслух», стали широко освещать в печати всё, что касается деятельности Н. А. Макаровца.

Деятельности, но – не подробности детства…

Вот – так!

Что можно коротко рассказать о детстве Коленьки Макаровец?

Что он сам рассказывает о нём?

Хотела – коротко… Но рука не поднимается вырезать текст, рассказанный им самим.

Но и то, что он сам рассказал о себе, хоть и коротко, но всё-таки позволяет нам представить: и бабушку Колину, и домик, в котором он провёл своё детство и корову.

Н. А. Макаровец родился 21 марта 1939 года на Украине, в г. Кролевец, расположенном в полесье, в бассейнах рек Десна и Сейм, на трассе Киев – Москва.

На фотографии улица Кролевца, типичная для шестидесятых годов, когда мы в нем бывали

Отчий дом Николая Макаровца. Художник Г. С. Соловьёв

РАННЕЕ ДЕТСТВО

Снимок этой картины помещён в книгу, о которой мы уже упоминали, с названием – «Николай Александрович Макаровец. Директор. Учёный. Конструктор».

Все остальные снимки тоже взяты из этого фотоальбома и уже были опубликованы нами вкнигах – «СОЗИДАНИЕ…».

Но мы же договорились – уж, если мы приводим тексты, посещённые под этими снимками, безусловно нужно ещё раз вернуться и к самим фотографиям…

Отец Н. А – Александр Никитович. Мать – Евгения Ивановна.

Семилетний Коля Макаровец с мамой

Смотрю на эту фотографию и мне хочется сказать знакомую многим фразу – «Моё босоногое детство…»

Тамара Юрьевна и Александр Никитович Макаровцы

Коля вспоминает:

– К сожалению у моих родителей семья не сложилась. Отец женился на учительнице Тамаре Юрьевне Суворовой. У них своих детей не было

Мама вышла замужза за Василия Николаевича Сребранца, и родились – Володя, Лида, Оля.

Н. А. Макаровец продолжает:

– Мои детские годы прошли в довоенное военное и послевоенное время.

Самые тёплые и светлые воспоминания этих лет – о бабушке (по линии матери).

Евдокия Васильевна Огиевская принадлежала к известному роду огиевских (учёных, литераторов, просветителей). И всю свою жизнь проработала учительницей в селах Кролевецкого района.

По наследству ей перешел большой участок земли (около 4 га) с садом и домом.

Семья была дружная. Все жили в одном доме, но беды не обошли их стороной.

Рано умер дедушка, сгорел дом, и семья долгое время вынуждена была жить в сарае.

Принимая во внимание работу бабушки в качестве учителя, комитет бедноты постановил: дом-кухню для откорма скота местного помещика Груздинского разобрать и перенести на усадьбу бабушки.

Так появилась маленькая хатка из двух небольших комнат с земляным полом и соломенной крышей.

Здесь я и родился и жил до 8 лет.

Несмотря на жизненные трудности, бабушка не теряла присущего ей жизнелюбия, оптимизма и доброты к людям.

Иногда зимой бабушка ездила в Ростов к родственникам. Возвращалась всегда с детскими книгами, устраивалась с детьми на лежанке и принималась за чтение привезенных книг.

Самые яркие воспоминания детства – корова Райка с красивым колокольчиком на шее и немецкая оккупация.

Валдайский колокольчик 1813 года семья хранит по сей день. Он оказался причастен не только к Райке, но и к моему предку – офицеру. После войны с Наполеоном он вернулся из Парижа на бричке под звон этого самого колокольчика.

Моя бабушка Евдокия Ивановна принадлежала к старинному роду украинских просветителей, участвовавшему в выкупе из крепостной кабалы Тараса Шевченко.

После революции, в 1922 году, успешно прошла проверку на лояльность новому режиму. В знак признания ее заслуг по обучению крестьян грамоте комбед оставил бабушке земельный надел в пять гектаров, который ей достался от деда. И этот надел переходил в нашем роду из поколения в поколение. До 1960-х годов я успешно пас на нем корову.

Да, мое детство начиналось с войны и с коровы. Корову звали Райка. Она была у нас кормилицей. На шее у нее всегда болтался колокольчик. Колокольчик как колокольчик.

А года четыре назад мы с женой, приехав на родину, совершили открытие.

Нашли коровий колокольчик в сарае и рассмотрели надпись:

"Валдайский колокольчик. 1813 год. Кого люблю, того дарю".

С этим колокольчиком мой прапрапрадед, участник Отечественной войны 1812 года, приехал домой из Франции на бричке, запряженной лошадьми. За боевые подвиги государь пожаловал ему поместье.

Мои детские годы прошли в довоенное, военное и послевоенное время.

Самые тёплые и светлые воспоминания этих лет – о бабушке (по линии матери).

Евдакия Васильевна Огиевская принадлежала к известному роду Огиевских (учёных, литераторов, просветителей) и всю свю жизнь проработала учительницей в сёлах Кролевецкого района. По наследству ей перешел большой участок земли (около 4 га) с садом и домом.

Семья была дружная, все жили в одном доме, но беды не обошли их стороной. Рано умер дедушка, сгорел дом и семья долгое время вынуждена была жить в сарае.

Принимая во внимание работу бабушки в качестве учителя, комитет бедноты постановил: дом-кухню для откорма скота местного помещика Грудзинского разобрать и перенести на усадьбу бабушки. Так появилась маленькая хатка из двух небольших комнат с земляным полом и соломенной крышей. Здесь я и родился и жил до 8 лет.

Несмотря на жизненные трудности, бабушка не теряла присущего ей жизнелюбия, оптимизма и доброты к людям.

Иногда бабушка ездила в Ростов к родственникам. Возвращалась всегда с детскими книгами, устраивалась с детьми на лежанке и принималась за чтение привезённых книг.

В 1946 году я пошел учиться. Школа была размещена в доме помещика Грудзинского. Помню, что не было одежды. Из маминой юбки мне были сшиты штаны, от зимнего холода спасала солдатская телогрейка, вместо портфеля – тряпичная сумка. Каждая тетрадь, каждый карандаш были большой радостью и бесценным подарком. Любимыми праздниками были Троица, Рождество и Новый год.

На Троицу стены в доме украшали ветками липы, пол покрывали листьями аира и дети лакомились сладкими корнями этого растения.

Рождество отожествлялось с колядованием, когда в каждом доме взрослые запасались сахаром, семечками, пряниками, бубликами и щедро делились с ребятишками.

В канун Нового года в каждом доме занимались изготовлением ёлочных украшений из подручного материала. И ёлка с этими простенькими игрушками была бесценным признаком праздника.

Вот такое детство было у меня и моего поколения. Оно научило нас противостоять неудачам и трудностям, подсознательно понимать, что только учёба, знания помогут выйти из плена нищеты.

Всё круто изменилось с началом Великой отечественной войны.

Во время боёв приходилось спасаться от бомбёжек в землянке.

Помню тяжести фашистской оккупации: вечное недоедание, отсутствие самого необходимого – хлеба, соли, мыла, спичек…

Были и маленькие радости, которые приходилось ждать долгие месяцы, – это время, когда созревали яблоки, груши и вишни в саду.

Неизгладимый след остался в памяти, когда в 1943 году город был освобождён Советской армией, и в наш дом пришли советские солдаты. Один из них подарил мне пилотку, в которой я долгое время ходил в школу.

Александр Никитович Макаровец (слева) с фронтовыми друзьями

Отец, работавший до войны учителем, прошел всю Великую Отечественную, окончив её в Берлине. Начинал рядовым, а Победу встретил уже капитаном.

В 1947 году я, по взаимному соглашению родителей был передан отцу и уехал с ним жить в Германию. Во 2-м и 3-м классах учился в Потсдаме.

В 1949 году мы вернулись в Кролевец, купили маленький домик.

Отец работал в городском совете, а приёмная мать – учительницей.

В 1959 году отца вновь призвали в армию, повысив в звании, – он занимался строительством оборонных объектов.

Тамара Юрьевнв, главным образом, была с ним, а я жил в Кролевце.

«Дядькой» при мне была двоюродная сестра Мария, а родными стали дом деда по линии приёмной мамы – Юрия Михайловича Суворова, дом мамы и школа.

С мамой, сёстрами и братом я сохранил тёплые отношения.

Брат Тамары Юрьевны – Саша и его жена Оля стали мне близкими людьми.

С наступлением мирной жизни у меня появились постоянные обязанности пасти корову, сажать и копать картошку, плести корзины из прутьев для продажи на рынке.

В этот период государство обложило налогом каждую яблоню, вю живность, начиная с коровы и поросёнка, и кончая курицей, что не оставляло средств для семьи. Поэтому приход сборщика налогов всегда ожидался со страхом и тревогой.

Спустя много лет Николай Александрович так вспоминает о школьных годах…

В 1946 году я пошел учиться. Школа была размещена в доме помещика Грудзинского.

Помню, что не было одежды. Их маминой юбки мне были сшиты штаны. От зимнего холода меня спасала солдатская телогрейка, вместо портфеля – тряпочная сумка.

Каждая тетрадь, каждый карандаш были большой радостью и бесценным подарком.

Любимыми праздниками были Троица, Рождество и Новый год.

На Троицу стены в доме украшались ветками липы, пол покрывали листьями аира, а дети лакомились корнями этого растения.

Рождество отожествлялось с колядованием, когда в каждом доме взрослые запасались сахаром, семенами, пряниками, бубликами и щедро делились с ребятишками.

В канун Нового года в каждом доме занимались изготовлением елочных украшений из подручного материала. И ёлка с этими простенькими игрушками была бесценным символом праздника.

Вот такое детство было у меня и моего поколения. Оно научило нас противостоять неудачам и трудностям.

Николай Макаровец с отцом (слева) и дядей – Иваном Никитовичем

Отец, вернулся с фронта живым. Понятнее была послевоенная разруха и бедность. Бедность одна на всех.

Мы все тогда жили примерно одинаково, что семья секретаря райкома, что семьи рабочих… Никто особо не выделялся…

Дети секретаря обкома партии и дети рабочих – все голодные.

В школьных классах лишь 30 % полных семей. А учились все здорово, понимая, что из этой нищеты, плена малых городов, не имеющих промышленности, можно вырваться, только получив высшее образование.

В технические вузы конкурс 12–15 человек на место был нормой.

Мы страстно хотели учиться, понимая, что это единственный выход вырваться из плена жизненных неурядиц.

Школа, в которой начиналась дорога Николая Макаровца к знаниям

Жизнь рано научила меня самостоятельности. Жил в частном доме, нужно было уметь всё, что необходимо для ведения натурального хозяйства. В школе был лидером, учёба давалась легко.

Через всю жизнь я пронес благодарность талантливым педагогам – директору школы – Михаилу Игнатьевичу Сереженко и классному руководителю Марии Ильинишне Грищенко.

Николай Макаровец и директор школы М. И. Сереженко

На раскопках замка польского короля

Я навсегда сохранил память и верность Кролевецкой школе № 1, где был секретарем комсомольской организации, окончил школу с медалью и вот уже почти 50 лет бываю там ежегодно. Шефствую в память о моих родителях-учителях над одним из младших классов.

В этой школе учились три Героя Советского Союза и я – Герой Российской Федерации. В нашу честь открыты мемориальные доски.

Да, учился Николай в эти скудные послевоенные годы не за страх, а за совесть, понимали, что это – самый верный способ вырваться из бедности и провинциального захолустья.

Ещё в юном возрасте Коля пытались записаться во взрослую библиотеку.

– Да, мне сначала отказали, а увидев настойчивость, библиотекари уступили: «Стихотворение выучишь – запишем».

Я отбарабанил его по пионерски здорово и получил право читать взрослые книги.

Война отрицательно сказалась не только на экономике, но и на всей социальной жизни. Например, в 1945 году число учащихся в школах района было вдвое меньше, чем в 1940 году. Испытывался недостаток учителей, школьные здания почти не ремонтировались и плохо отапливались. Но патриоты-учителя делали все возможное и невозможное, чтобы сохранить школы, оказывали помощь нуждающимся детям, вместе со школьниками работали на колхозных полях и ремонтировали школы.

Дети стремились к учёбе, напитывались знаний, а город зализывал раны, нанесённые войной.

Коля говорит:

– Школе я всегда оставался верным, не пропускал встреч выпускников с учителями. Педагоги окружали меня всё моё детство, и уважение к учёбе, науке, можно сказать, отложилось на генном уровне.