Цена справедливости

Для относительно здорового пьющего человека выпить две бутылки пива − это лишь «прелюдия», или разминка для его организма, которая может лишь только настроить его на прием последующих, более крепких и «приличных» доз алкоголя. Поэтому пассажир подумал, что наиболее подходящей кандидатурой в качестве гостя будет матрос. Во-первых, матрос наименее обеспеченный и, скорее всего, не откажется от угощения, во-вторых, его ответственность на судне несравнима с обязанностями капитана. Так размышляя про себя, пассажир направился на поиск своего «потенциального пивного партнера». Найдя его и объяснив ему цель своего визита, он с удивлением и даже с досадой услышал благоразумный отказ матроса, который посоветовал ему обратиться по этому поводу к самому капитану.

Психологи утверждают, что для некоторых людей преграды не только не погашают пыл человека, а, наоборот, разжигают его. Таковым, по-видимому, был и герой этой истории. Он решил не останавливаться перед препятствием, а все же добиться своего. На палубе по пути к капитану ему повстречался Сергей, с которым пассажир тоже поделился своим предложением, но и у него не нашел поддержки. Брат Вити, только что отслуживший в морском флоте, старался не нарушать строгие правила поведения на водном транспорте. Он не был абсолютным трезвенником, но всегда знал где, когда и с кем можно участвовать в подобных застольях. Зайдя в капитанскую рубку он, между прочим, рассказал своему начальнику о странном разговоре с пассажиром и отправился к себе. Однако через несколько минут капитан вызвал его и стал обсуждать предложение пассажира «попить с ним пивка». Сначала Виктору показалось, что он шутит, но продолжение беседы лишило его сомнений. Капитан говорил в шутливом тоне, но было понятно, что эта «сомнительная идея» его действительно заинтересовала. Причем его аргументы «за» звучали почти убедительно. На самом деле, многолетняя практика работы на теплоходе на одном и том же маршруте обеспечила им знание всех особенностей русла реки, ее характера и всех потенциальных опасностей. Кроме того, даже опытного капитана могло «расслабить» почти полное отсутствие на борту пассажиров. Короче говоря, предложение совместить приятное с полезным в конце концов было ими одобрено.

Все трое (капитан, моторист и командировочный) расположились у капитана в рубке. Места было маловато, но отсюда, сверху, хорошо просматривалось окружение теплохода, обеспечивая необходимый контроль безопасности его движения. Матроса, знающего назначение и расположение приборов, отправили в моторный отсек, чтобы при возникновении нештатной ситуации он отключил двигатель. Теперь можно было наслаждаться приятным вкусом свежего пива и вяленой рыбки, запас которой всегда имелся на теплоходе. Поднимала настроение и необычная обстановка движения в вечерней темноте на освещенном огнями теплоходе по тихой реке с поросшими травой и деревьями берегами. В общем, все располагало к непринужденной, неторопливой и задушевной беседе этой троицы. Впрочем, иногда все же приходилось приостанавливать на время эту «идиллию» для того, чтобы четко выполнить неотложные служебные обязанности, связанные с управлением судна в сложных условиях.

К числу таких неотложных дел было прохождение теплоходом речных шлюзов. Это мероприятие было одним из самых сложным для судовождения, поэтому требовало слаженных действий каждого члена команды, особенно в темное время суток. Другая необходимость повышенного внимания речников требовалась, когда судно находилось на опасных участках реки. Им известны процессы на равнинных реках, которые приводят к формированию отмелей, островков и других неблагоприятных для теплохода участков. Причем обычно они сосредоточены и особо опасны в тех местах, где река делает крутой поворот. Нередко такие повороты приобретают вид малых и больших петель, которые образуют что-то вроде полуостровов. В таких случаях теплоход может продвигаться почти по кругу, приближаясь к перешейку петли всего на несколько метров от того места, около которого он уже проходил несколько минут назад. На небольшой реке Тезе крутые повороты реки усложняют судовождение еще и потому, что здесь расстояние от одного берега до другого может составлять всего двадцать-тридцать метров и даже меньше.

Но, несмотря на отмеченные опасности, судовой команде удавалось легко их преодолевать и продолжать приятное времяпрепровождение в капитанской рубке за кружкой пива. Все знали, что нужно делать в той или иной ситуации, при необходимости на несколько минут «по-английски» покидая компанию и также незаметно возвращаясь обратно. Поэтому, когда капитан и моторист остались на время вдвоем, они не придали этому какого-либо значения. Лишь спустя примерно полчаса отсутствие пассажира было замечено, но особой тревоги у компании оно не вызвало, так как подумали, что он занят какими-то своими делами. Однако на всякий случай капитан по своей «звуковой трубе» все же попросил матроса, находящегося в моторном отсеке, чтобы он выяснил причину отсутствия их гостя. Матрос видел, как пассажир направлялся в туалет, но прежде, чем рапортовать капитану, решил заглянуть в пассажирскую каюту. Не обнаружив его ни там, ни на палубе, он подумал, что у пассажира расстройство желудка, поэтому высказал свое предположение капитану. Будучи под хмельком, компания с изрядной долей юмора прокомментировала это сообщение матроса, но сочла его вполне правдоподобным и спокойно продолжила свою беседу.

Между тем теплоход проходил очередную петлю, где наблюдалось сужение берегов, заросших «плакучими» ивами. Увлекшись разговорами, капитан с мотористом не сразу отреагировали на потенциальную опасность этого участка реки. Спохватившись, капитан стал более внимательно смотреть вперед и маневрировать, а Сергей направился в свой моторный отсек, чтобы регулировать скорость движения судна. Теплоход уже обогнул «полуостров» и приближался к его перешейку (самому узкому месту суши), когда капитан вдруг заметил на берегу, в безлюдной местности, движущуюся по направлению к ним какую-то тень. Он почему-то сразу же с тревогой вспомнил, что их пассажир и собеседник до сих пор так и не вернулся к ним в рубку. Чтобы лучше рассмотреть движущийся неопознанный объект, матрос направил на него прожектор. Теперь было хорошо видно, что, махая руками и что-то, по-видимому, крича, к ним бежит какой-то человек. Выключив двигатель и немного подождав, члены команды, наконец, поняли, что догадка капитана подтвердилась. К берегу весь мокрый, дрожа от холода, шатаясь из стороны в сторону, подошел еле живой мужчина, очень похожий на их командировочного. Сразу же опознать его было невозможно, так как на нем «не было лица». Не менее странно выглядела и его одежда: что-то похожее на пиджак, носки и ботинки. А снизу, до пояса, он был абсолютно голым. Когда его доставили на теплоход, все сомнения исчезли: перед ними тяжело дышал обессилевший их единственный пассажир.

Обогрев и надев на потерпевшего все, что нашлось на теплоходе из одежды, и выждав какое-то время, чтобы он окончательно пришел в себя, члены судовой команды стали торопливо его расспрашивать. И он им рассказал следующую, совершенно невероятную историю. После того, как он выпил очередную бутылку пива, то ли от чрезмерного количества выпитого, то ли по какой-то другой причине, но, действительно, с желудком возникли проблемы и он заспешил в туалет. Тут следует вспомнить, что туалет был деревянным и находился на самом краю кормы теплохода. Когда пассажир стал использовать его по назначению, то вдруг услышал какой-то шум и с ужасом почувствовал, что туалет стал быстро наклоняться. Не успев даже открыть его дверцу, он вместе с ним, а точнее внутри него, оказался в холодной речной воде. Как он выбирался из туалета и из реки, как оказался наполовину голым, он не помнил. Спасло его то, что все произошло рядом с берегом. Оказавшись на нем, он ринулся догонять теплоход, огни которого были уже вдалеке. Мгновенно мелькнула мысль, что он может его не догнать и остаться полуголый здесь, холодной ночью, в незнакомой местности. От нее даже «бросило в жар», голова стала настолько чистой и ясной, что у него сразу же возник единственно верный план дальнейших действий. Заметив, что здесь река делает крутой поворот, он понял, что нужно бежать не вдоль кругообразного берега, а по кратчайшему пути, напрямик, по направлению к перешейку речной петли. Разумеется, что даже этот план мог бы не сработать, если бы потерпевшего случайно не заметил капитан. Но все обошлось благополучно, с минимальными негативными последствиями, хотя могло бы закончиться гораздо хуже. Поэтому капитан и его команда понимали, что худшее их миновало.

Из рассказа пассажира как ему самому, так и команде было все же непонятно, почему упал в воду туалет. Ведь все время теплоход шел плавно, без рывков, по спокойной воде. Никто не почувствовал и не слышал каких-либо ударов и звуков. Но разгадка стала ясной, когда взглянули на корму. Вместо туалета на ней лежала груда сучков и зеленых веток. Это свидетельство того, что при очередном резком повороте теплохода, оказавшемся сравнительно недалеко от берега, туалет задела крона ивы и «мягко» повалила его в воду, а работающий двигатель приглушил негромкий шум падения, по-видимому, слабо закрепленного деревянного каркаса туалета.

Утром, когда теплоход приближался к пристани места назначения, Витя заметил, что его команда была чем-то очень озабочена. Даже его брат с ним почти не разговаривал. Витя тогда не знал, что всех, кроме него, тревожила одна мысль: как выйти из сложившегося положения. Команду ожидали административные, а возможно, и уголовные наказания за «неожиданную» для них «потерю» пассажира и гальюна. А пассажира беспокоили его внешний вид и предстоящая встреча с семьей. Учитывая эти серьезные последствия, капитан заверил пассажира оперативно решить его проблему с одеждой по прибытии в город и уговорил его скрыть от начальства все то, что с ним произошло в рейсе. Когда теплоход причалил к пристани, пассажира заперли в каюте, чтобы его никто не видел. Матроса с записками от капитана и моториста отправили по адресам занимать деньги. А Сергею поручили срочно найти плотника и установить на теплоходе новый туалет. Удивительно, но все задуманное командой было выполнено. К вечеру на теплоходе появился почти такой же туалет, а пассажир в новом костюме, довольный, отправился домой. Так закончилась эта трагикомическая история, которую Витя не раз слышал от брата, когда он рассказывал ее своим близким и знакомым. При этом сам Сергей, будучи в жизни весьма серьезным человеком, заканчивая свой рассказ, хохотал так, как никогда больше. После этой истории он круто изменил свою профессию, став старшим мастером в училище механизации сельского хозяйства. Вероятнее всего, причиной смены места работы стал пережитый им эпизод потери пассажира.

Центральный регион России, как известно, входит в зону умеренного климата. Однако летом погода нередко бывает жаркой и душной. Поэтому даже в деревянном доме, где проживал Витя, который хорошо проветривался, летом иногда приходилось спать на полу. Но такой выход из положения имел свои неудобства, и, в первую очередь, из-за твердой поверхности пола. Без соответствующей привычки сон на нем часто прерывался, оказывался беспокойным и не полностью восстанавливал силы организма. В связи с этим, как только устанавливалась устойчивая теплая погода, родители разрешали ребятам переходить на «летний режим» организации сна. В результате дети на ночь «переселялись» на сеновалы, которые имели почти все семьи. Но для ночевки, с целью безопасности, они, как правило, объединялись по два-три человека из разных семей. Ребятам нравилась мягкая и душистая «перина», а самое главное, они имели возможность «допоздна» рассказывать друг другу и слушать всевозможные интересные истории. Родители тоже не возражали против их желания освободиться от опеки, тем более что это позволяло хотя бы на летнее время решать проблему скученности тесных жилищ.

В переходные сезоны уличные развлечения соответствовали особенностям погоды. До середины марта, то есть в начале весеннего периода, утром или вечером Витя иногда с удовольствием выходил на лыжную трассу. В это время из-за легкого утреннего или вечернего морозца лыжи по ней быстро и хорошо скользили. К концу марта, когда интенсивно таял снег, дети «проводили» ручейки, делали запруды на них и наблюдали, как они прорываются, освобождая большие массы талой воды. Эти занятия отнимали у ребят немало сил, поэтому были не только их забавой, но и служили хорошей физической закалкой. Иногда в такие дни ребята проводили сомнительные «психологические опыты» над проходящими мимо их дома жителями. Для этого на середине утоптанной снежной тропы нерадивые «психологи» копали небольшую ямку, глубиной тридцать-тридцать пять сантиметров, дно которой было влажным от таявшего снега. Затем закрывали ее веточками прошлогодней полыни и посыпали их сверху снегом. Как только издали замечали пешехода, все убегали в укрытие, которое служило пунктом наблюдения. Попавшие в такую «обманку» люди вели себя по-разному, но обычно лица их выражали недоумение, досаду, а иногда даже небольшой испуг. Это почему-то веселило ребят и не вызывало каких-либо сожалений. Правда, своеобразный «кодекс чести» они все-таки соблюдали. Обычно «опыты проводились» над молодыми людьми. Если шел взрослый или пожилой человек, то, под разным предлогом, ребята помогали ему пройти мимо «обманки». Но даже те, кто «пострадал» от их «забавы», никогда не получали физических травм, ограничиваясь лишь «психологическими неудобствами».

В начале мая, когда «оживали» белоствольные березы на склоне реки, Витя и его малолетние друзья наслаждались прохладным березовым соком. А при появлении на деревьях первых листочков ловили майских жуков, которые медленно летали низко над землей и жужжали, как маленькие вертолеты. Бегая за ними с фуражкой вместо сачка почти до наступления темноты, дети, возбужденные этим занятием и уставшие, принимались считать свой «улов» и выяснять, кто оказался более ловким. Эта забава была не только интересной, но и полезной, так как во время нее они пробегали несколько километров. Утром всех пойманных жуков выпускали на волю, не нарушая тем самым принципы охраны природы.

Во второй половине мая, то есть в конце весны, во время возврата холодов, обычно зацветала черемуха. Для ребят это был сигнал садиться на велосипеды и отправляться за четыре-пять километров в окрестности города, где в долинах ручьев произрастали дикие заросли этих необыкновенных деревьев. Подобно обезьянам, качаясь на ветках, дети перелезали с одного дерева на другое, одурманенные их душистым ароматом и изумленные необычным зрелищем. Оно напоминало Вите какое-то фантастическое пространство, освещенное тысячами или миллионами крохотных огоньков. По завершении этой замечательной прогулки они возвращались домой одухотворенные, с огромными букетами черемухи, которые превращали квартиру дома в душистый черемуховый лес.

Из осенних развлечений наиболее типичными и приятными были походы в лес за грибами. Обычно дети ходили за ними пешком километров за пять-шесть в сторону железной дороги на город Владимир. Грибной период начинался в конце лета, как правило, в августе, когда заканчивалась знойная погода и лесная почва пропитывалась влагой осадков и обильной утренней росой. В это время в лесу «ассортимент» съедобных грибов был особенно широк. Среди них встречались тугие красноголовые подосиновики, мягкие сероватые подберезовики, стайки желтых ребристых лисичек, хрупкие разноцветные сыроежки и многие, многие другие объекты грибной охоты. Но самым желанным и красивым, конечно, был белый гриб − боровик, с коричнево-желтой шляпкой и толстой светлой ножкой. Его ценность для ребят была неоспоримой, поэтому каждый найденный такой гриб был на особом счету, вызывая особое удовлетворение и даже радость. Тот из них, кто нашел их больше всего, считался самым удачливым и везучим. А чтобы проходящие мимо другие грибники и просто прохожие могли засвидетельствовать эту удачу, все белые грибы дети старались положить сверху корзины напоказ, вызывая у них белую зависть.

В конце августа и позднее все чаще в лесу можно было встретить крепкие белые грузди, считавшиеся наиболее ценными для засолки. Не менее привлекательными для ребят были в это время года и осенние упругие опята. Они встречались целыми группами на пнях, а иногда занимали всю опушку леса. Поэтому нередко ими можно было заполнить целую бельевую корзину всего за час или два. После того, как корзины, вместительностью два-три ведра, оказывались полными грибов, Витя с ребятами возвращался обратно домой. Однако эта фаза грибных походов была утомительной, а нередко и просто тяжелой. Им, малолетним детям, после длительных блужданий по лесу приходилось в самые жаркие часы суток тащить очень тяжелые корзины, делая короткие остановки в пути. Лишь при подходе к дому к ним ненадолго возвращались силы, чтобы послушать удивления и похвалы их близких. Но всего через несколько дней все трудности грибной охоты забывались. В памяти сохранялись лишь волнующие и приятные моменты, связанные с обнаружением в траве или под кустиком «замаскировавшихся» грибов. Поэтому, невзирая на необходимость очень рано вставать с постели и преодолевать значительные расстояния, у ребят снова возникало желание постигать тайны леса.

Школа

Как показалось Вите, первые годы его жизни пролетели быстро, поэтому школьная пора наступила для него неожиданно. Родители постарались приобрести ему самые необходимые вещи и школьные принадлежности, но подготовить его к освоению основных предметов не смогли. Поэтому учиться читать и писать ему пришлось без каких-либо навыков, полученных дома. Однако первые трудности в школе возникли у Вити по другой причине, которая была связана с проблемой адаптации в сравнительно большом коллективе. До школы ясли и садик он не посещал, общаясь только с несколькими соседскими детьми, уровень жизни которых был таким же низким, как и у него. Придя в первый класс школы, он оказался в окружении нескольких десятков учеников, семьи которых занимали более высокий социальный статус и проживали в районах с более развитой инфраструктурой. Поэтому какое-то время ему было трудно находить с ними общий язык. Он почувствовал это почти сразу же, как только переступил порог школы. В первый день занятий всех первоклашек учительница поставила перед классом цепочкой друг за другом (отдельно мальчиков и девочек). Причем «цепочки» формировались по принципу: сначала меньше ростом, в конце больше. Затем из каждой цепочки вызывали мальчика и девочку и сажали их вдвоем за ближнюю от доски парту. Витя стоял во второй половине очереди, озабоченно ожидая свою соседку по парте. Но в силу своей застенчивости он старался делать вид, что его совсем не интересует результат этой процедуры. Когда его посадили за парту, рядом с ним оказалась полная черноглазая девочка с крупными чертами лица и, как ему показалось, с вызывающим взглядом. В первый момент он подумал, что с «выбором» такой соседки с непримечательной внешностью ему повезло, так как можно будет вести себя с ней просто и естественно, не отвлекаясь на уроках. Но вскоре, после того как заметил бесцеремонность и грубоватость своей одноклассницы, понял, что с предварительным выводом о перспективах взаимоотношений с ней поторопился.

К сожалению, дальнейший ход событий в классе подтвердил его опасения по этому поводу, так как «непонимание» между Витей и одноклассницей усилилось. Соседка все чаще его «доставала», поэтому приходилось регулярно давать ей словесный отпор. В конце концов видя, что ее воздействие на него не приносит ей заметных успехов, она решила перейти к более решительным действиям. Однажды на большой перемене одноклассник сообщил ему, что кто-то желает с ним поговорить. Витю встретил незнакомец, на вид лет четырнадцать-пятнадцать, с наглым выражением лица, напоминающим то, которое он постоянно видел у своей соседки по парте. Парень сказал, что его сестра часто жалуется, будто бы он доводит ее до слез своими угрозами. Выслушав возражения Вити о том, что на самом деле его сестра наговаривает на него, парень разразился отборным матом, предупредив, что в случае еще одной жалобы он «отрежет ему язык и уши». Эти угрозы подействовали на Витю весьма удручающе, так как ему не хотелось стать глухонемым. К тому же, когда он вернулся в класс, одноклассники передали ему, что с ним разговаривал подросток, имеющий криминальные связи в городе. Его часто замечали в сомнительных компаниях, которые безбоязненно хулиганили в общественных местах города.

Возвращаясь в тот день из школы, Витя лихорадочно обдумывал последующие свои действия. Он понял, что попал в неприятную ситуацию и не знал, как из нее достойно выйти. Слабую надежду оказания ему помощи он мог возлагать только на своего второго брата Бориса, который был старше него на семь лет. Но, зная народную мудрость, согласно которой «один в поле не воин», сомневался, что его помощь будет полезной. И все же Витя сообщил брату о случившемся, предполагая, что он хотя бы даст ему дельный совет. Брат действительно посоветовал ему забыть про эти угрозы, заверив, что никто его не тронет. Эти слова напомнили Вите сказочные советы, типа «ложись спать, утро вечера мудренее», поэтому не вызвали у него даже доли оптимизма. Однако через несколько дней он с удивлением понял, что иногда «сказка становится былью». Слова брата были словно пророческими. Вскоре в школу пришла мать недовольной девочки и после разговора с учительницей «конфликтующих» посадили за разные парты без дальнейших каких-либо последствий по отношению к Вите. Успокоившись, ему хотелось выяснить у брата причину благоприятного исхода этой истории. Но его обращения к нему никакой ясности не внесли. Лишь спустя несколько лет тайна все же была открыта. Оказывается, его молчаливый, спокойный брат со своими «крутыми» друзьями разыскали тогда Витиного обидчика и строго предупредили, что если он еще раз подойдет к Вите, то сам останется без языка и ушей. То есть сработал физический закон: на каждое действие есть противодействие. В старших классах, изучая физику, Витя вспомнил эту историю и, улыбаясь, подумал, что хорошие школьные знания полезны не только для будущей профессиональной деятельности, но и для установления уважительных взаимоотношений между ребятами.

К тому времени, когда проблема с одноклассницей была решена, Витя окончательно освоился в школе. Он хорошо учился, у него появились друзья, с которыми он интересно проводил время не только в школе, но и после занятий. Но иногда между ними все же возникали кратковременные ссоры и даже разборки. В то время это было обычным делом. Чаще всего поводом для разногласий были споры и выяснения, кто кого сильней. Однако примечательной особенностью выяснения между собой отношений было обязательное соблюдение некоторых правил, согласно которым исключалось нанесение серьезных травм друг другу и продолжение поединка после появления крови у одного из участников. Не допускалось также бить лежачего. Кроме того, поединки проходили «не стихийно», а как на ринге − в присутствии друзей и выбранного среди них «судьи», который объявлял победителя. Конфликт считался исчерпанным, а его результаты никто не оспаривал.

Однажды Вите пришлось стать участником такой ссоры с одноклассником Женей Смирновым. Женя был крепким, не очень разговорчивым парнем спортивного телосложения. Он знал себе цену, редко шутил и не любил, когда над ним посмеивались, даже по-дружески. По пути из школы он повздорил с Витей по какому-то поводу, обиделся и полез на него с кулаками. Рядом с ними находились и другие ребята из класса, среди которых самым активным был Вася. Он был постарше своих одноклассников, всегда уравновешенным и беспристрастным, поэтому у него не было недоброжелателей. Заметив желание Женьки подраться, Вася сразу же взял на себя функции судьи и организатора «цивилизованного, справедливого решения спорного вопроса». Вся компания настроилась с удовольствием наблюдать за дальнейшим развитием событий, так как ребята понимали, что ситуация сложилась не совсем обычная.

Дело в том, что Женька по сравнению с Витей был в «более тяжелой весовой категории». Кроме того, он занимался в какой-то спортивной секции. Его соперник не имел таких явных предстартовых преимуществ, кроме одного: практически все болели за «миролюбивого» Витю как за аутсайдера предстоящего «боя». Витя тоже понимал, что, хотя ребята были на его стороне, в этом поединке у него мало шансов добиться успеха. То, что он с «судьей» сидел за одной партой, Витя, будучи ярым противником проявления непорядочности, во внимание не принимал. В тот момент он думал лишь о том, как бы избежать нокаута и не показать перед всеми свои слабости. Отказаться от поединка он не мог, так как его самолюбие и гордость не позволяли этого сделать.

Вася, которому Витя как товарищ нравился больше, чем самоуверенный Женька, к сожалению, тоже не ожидал чуда в предстоящем поединке. Но оставаться нейтральным, как положено судье, он в данном случае не хотел, морально настраивая Витю на победу. В предстартовой суматохе Женя посоветовал ему первым нанести удар, не дожидаясь нападения противника. Более того, во время короткого «боя» до Вити доносились его подсказки, уместные для тренера, а не для судьи, которые его воодушевляли. Подобные «рекомендации» выкрикивались и «болельщиками» со всех сторон.