Три подруги

В семье Елены начался учебный год для детей, и она старалась включится в новый режим после летнего отдыха. У старшей было все более или менее гладко, она сама справлялась с навалившимися уроками и секциями, а вот маленький Павлик, который недавно перешел в новую группу, с трудом находил общий язык и интересы с детьми. Его неусидчивый и слегка нервный характер, «весь в мать», как говорил Константин, с трудом воспринимали и одногруппники и воспитатели.

Но случилось неприятное событие, которое еще больше сплотило подруг. У Павлика случился приступ аппендицита и его срочно нужно было забрать из детского сада и везти в больницу. Для Елены это оказалось ударом, до сего дня опасных происшествий в их семье не было. Елена первым делом сообщила мужу и подругам неприятное известие. Когда она звонила Элле и рыдала в трубку, то к всеобщей неожиданности Элла не растерялась и взяла инициативу в свои руки, и сама привезла мальчика к мужу Степану на операцию. Подруги не отходили от операционной, переживали и поддерживали друг друга, Елена плакала утирая слезы простыней, с рядом стоящей каталки. К счастью все прошло хорошо. Степан вышел из операционной с видом победителя и объяснил, что девочки молодцы и вовремя доставили малыша к нему в клинику, что еще каких-то пол часа и Павлика пришлось действительно спасать от разрыва аппендицита. Ребенку был прописан полный покой, но учитывая его неусидчивость, Елена поняла, что перед ней поставлена почти невыполнимая задача, охая и ахая, она выслушивала наставления Степана, периодически хватаясь за голову. Степан зная, что Элла это «Шумахер в юбке» и похвалив ее, что она быстро сообразила и настояла именно на его клинке, поцеловал жену и пообещал прийти сегодня домой по раньше. В эту самую минуту, шедшая по коридору на высоких каблуках Антонина Алексеевна, увидав идиллию мужа и жены, нервно развернулась и пошла в обратную сторону, забыв куда она спешила.

Новоиспеченные знакомые Уилл и Олег уехали в Питер, на международную выставку строительных и отделочных материалов, она как раз проходила в те дни, которые были запланированы на трехнедельную поездку в Россию. Элла всю неделю чувствовала себя не важно, и узнав про отъезд Олега, она совсем опечалилась, ее жизненный заряд, как в батарейке был почти на нуле. Элла звонила ему каждый день и справлялась о его занятости и настроении, но Олег говорил, что после выставки они с Уиллом срочно улетают в Лондон, но правда прилетают снова через месяц обратно, что бы подписать окончательный договор по строительству и они могут увидятся. Элла очень опечалилась такому известию, поэтому вызвалась приехать сама в гости к Олегу, как бы на шопинг, но он отнекиваясь сказал, что будет весь месяц в движении по Европе. Эллочка была согласна на все, главное, что бы быть рядом с ним и заодно попутешествовать, но Олег настаивал на своем, говорил, что длительные переговоры, осмотры территорий это очень утомительно, и вряд ли ей понравиться. Вскоре Олег перестал отвечать на звонки в силу своей занятности, но получал каждый день от Эллы СМС сообщения. Читая нескончаемые любовные записки от новой возлюбленной Олег недоумевал, как можно за две недели влюбиться без памяти и бегать как собачонка, в ее то возрасте. «Совсем спятила» – бормотал он про себя, читая очередное послание, и выключив телефон, вытирая пот со лба добавлял: «но все же восхитительна, чертовка!». После Эллиных звонков и сообщений Олег долго думал, что не погорячился ли он с отказом, ведь сейчас после подписания договора с российскими коллегами, он будет часто приезжать в Россию, и Элла как надежный тыл, смогла бы скрашивать его одинокие вечера после рабочих будней, ведь она как сексуальный партнер его полностью устраивала, но видя, как Элла сама тянется к нему, решил, что так будет лучше.

Глава 15

И вот в конце недели подруги снова договорились собраться у Светланы, отдохнуть от суетливой но плодотворной недели, тем более подруга была в эти дни совсем одна. В квартире посреди светлой комнаты на стеклянном столике стоял шикарный букет, но Света поздно сообразила, что хорошо бы его убрать в комнату дочери. Перед отъездом Уилл заказал по телефону для Светы цветы в знак доброго знакомства, но Света не обрадовалась такому событию, она не хотела ничем обременять Уилла и не давала ему повода для симпатии. Конечно же Уилл был хорош собой, стройный, подтянутый, всегда одет стильно, интеллигентный и умный, интересный собеседник, любая одинокая женщина была бы рада такому вниманию, но что то останавливало Свету, вроде и препятствий никаких к их сближению не существовало.

Зайдя в комнату и увидев цветы Элла воскликнула:

– Ой, какой шикарный букет, Светик колись, что за неизвестный поклонник за тобой ухаживает?

Света, не хотела расстраивать подругу, зная, что Олег цветы Элле не дарил, решила соврать:

– Так это, Настин ухажер. – Света оказалась в замешательстве, но быстро переключившись на другую тему, гордо объявила, что отец уехал в Гамбург к другу на неделю, но Элла пропустила эту новость мимо, и продолжила допытывать Свету.

– И где же молодой парень взял такие деньжищи? – хитро посмотрев на свою подругу, Элла решила, что может это и с работы могли преподнести такой букетище.

– Ну, так он из богатой семьи, видимо отец не в чем ему не отказывает. – врала Света не краснея. По счастливой случайности Настя осталась у подружки с ночёвкой, поэтому спросить про цветы было не у кого.

– Вот же молодежь пошла, за душой ни гроша, главное, что бы папаша был с деньгами.

– Элка, хватит приставать, вот займись делом, – Лена протянула подруге бутылку вина итальянской марки Пино Гриджио Маттео Браидо. – Откупоривай, а я помою фрукты.

Пока Элла нюхала цветы и задавала вопросы, слава богу Свету отвлек звонок Николая Федоровича. Отец сообщил, что долетел без происшествий и друг Отто его встретил в аэропорту. Света была спокойна за отца, но все же несколько наставлений дала по телефону. Николай Федорович, выслушав дочку, заверил, что выполнит все предсказания, тем самым оставил Светлану довольной.

– Девочки, а у меня новость, – Света разлила всем в бокал вина. – Вы знаете как я вас обеих люблю и поэтому могу вам полностью довериться, и от вас у меня никогда секретов не было. – глотнув вина, она продолжила. – Так вот, скоро в нашей газете будет новость просто сногсшибательная, о мэре нашего города, о его нежелательных связях и взятках. Я сама готовила весь материал, ночами не спала, все ноги обтоптала. И сегодня вечером отдала в печать! Ждите новость в понедельник. Вот! – выпалила Света, как из пушки.

В комнате наступила гробовая тишина. Элла икнула и посмотрела на Лену, вид у обоих был мягко говоря испуганный. Переведя снова взгляд на подругу первой решилась сказать Елена:

– Света, а с тобой все нормально? Нет, я понимаю, что ты у нас самая умная, смелая, бесстрашная, и все такое, но… – тут Лена остановилась, что бы смочить горло. Элла сидела молчала, отрыв рот. – Господи, что ты натворила? – Елена закрыла рукой рот, слова у нее кончились.

– Светочка, дорогая, – Элла начала бледнеть на глазах. – Я может что-то не понимаю, я согласна, я не такая умная как ты, но объясни мне еще раз, ты написала статью про Мэра нашего города, обвинив его в преступлении?

– Девочки, зачем вы меня пугаете, – обиженно сообщила Света подругам.

– Да нет, подруга, это как раз ты нас пугаешь, – уже немного осмелев и оправившись от шока, вскинув голову, снова заговорила Елена.

– Да вы, что? – возмущённо сказала Света. – Я что, первый день работаю?

– Да, не первый. Согласна. – Лена перешла на более спокойный тон, положив ногу на ногу. – Но тебя могут уволить, и это малое что может с тобой случится. А не дай бог и … – но Елена не успела договорить, схватив себя за шею, остановив тем самым самою себя, не смела сказать страшное.

Но Элла, которая стала белой как простыня, не выдержала и от страха набрала воздуха полные легкие, представив в голове яркую картину, как Светлану, ее лучшую подругу уводят полицейские в наручниках. Ей стало плохо и она закачалась на стуле, но схватившись руками за стол, удержалась от падения и попросила воды. Света подскочила к крану и налила Элле полный стакан. Выпив до дна, Элла немного перевела дух. Девочки взяли под руки свою подругу и перевели ее из кухни в комнату, уложив на широкий диван.

– Элла, что с тобой, – Света не на шутку забеспокоилась, села рядом на край дивана и взяла за руку Эллу. Та в ответ улыбнулась, и сказала, что все сейчас нормально.

– Светик, дорогой, не переживай, – продолжила Элла тихим голосом. – Со мной, все в порядке и с тобой я точно знаю, тоже будет все в порядке, это же не я дурочка, ты знаешь, что делаешь, ты молодец, так им всем нужно этим гадам взяточникам.

– Господи, ну слава богу, – встряла в разговор Лена. – Я аж вспотела. – Лена обмахивала себя салфеткой.

– Все правильно Света, пусть подавятся этими деньжищами, не умеют честно зарабатывать, не то что мой Степан. – она снова попросила воды. Елена ушла на кухню, а Элла смогла потихоньку присесть, заверив Свету, что головокружение прошло.

– У меня ведь тоже новость девочки, правда не знаю чья страшнее твоя Света или моя. – Элла опустив глаза, и отпив еще воды, тихо произнесла, – Подружки, я беременна.

Теперь снова с открытым ртом сидела Светлана и все та же Елена, которой новостей сегодня досталось больше всех.

– Господи, счастье то какое, Светик я за бутылкой, – Лена убежала снова на кухню.

– И правда счастье, – Света прослезилась, подозревая от кого будет ребенок, все равно была рада за подругу. Лена и Света принялись обнимать и целовать Эллу, которой действительно стало намного лучше.

– Ты Степке то сказала? – Лена стала искать телефон, чтобы доложить приятную новость своему Костике. – Да куда я его положила, вечно ищу этот дурацкий телефон.

– Да нет пока, – растерялась Элла, и посмотрела на Свету, как бы прося о помощи. – Я сама сегодня только утром узнала.

– Да подожди ты, Лена, Элле нужно прийти в себя, сходить к врачу, встать на учет наконец, мало ли что… – Света кивнула в сторону Эллы.

– Тфу-тфу-тфу, – Лена реально плевала через плечо, захмелев от вина она полностью наконец расслабилась, эти две новости выбили ее сегодня из колеи.

Глава 16

Николай Федорович прилетел в Гамбург рано утром, когда солнце только вставало. Погода обещала быть теплой и сухой. Выйдя из здания аэропорта и вдохнув свежего воздуха, у Николая Федоровича приятно закружилась голова. Он вспомнил как давно прилетал к своему другу Отто Шульцу и как они прогуливались вдоль по набережной, пили пиво и закусывали в кафе колбасками. Николай Федорович и Отто Шульц были знакомы почти с детства, их отцы, фронтовые друзья познакомились в далеком 1943 году, когда отец Николая Федоровича, Федор Степанов попал в плен с тяжелым ранение в грудь и был переведен в военный госпиталь для пленных в Германии, где работал Зигмунд, отец Отто, хирургом. В конце войны Федора освободили, но спасение жизни и доброе отношение Зигмунда навсегда осталось в памяти отца Николая Федоровича. Позже, когда они обзавелись семьями и детьми, друзья виделись раз в год, на 9 мая, в Гамбурге, куда переехал после войны Зигмунд. Но Федор Степанов пожил не долго, тяжелое ранение подорвало его здоровье и когда Николаю исполнилось пятнадцать лет, отца не стало.

Отто и Николай Федорович, встретились, уже когда им было по тридцать. Отто пошел по стопам отца и стал военным врачом, и имел свой дом недалеко от Гамбурга в округе Вандсбек в уютном зеленом живописном месте. Здесь, отдыхая от работы, он проводил долгие отпуска, а вскоре и совсем перебрался в загородный дом. Частые переезды по военным частям сыграли злую шутку с Отто, он так и не обзавелся семьей. У Отто не было ни жены ни детей.

Приехав снова в Гамбург и в гости и по делам, Николаю Федоровичу друг приготовил сюрприз, или вернее послание из далеких лет от своего отца, оставшиеся заметки дневника, которые не отдал в прошлые встречи с другом. Во время войны и после Зигмунд собирал информацию о военнопленных из России и других стран. Он составил список тех людей которые находились на лечении в госпитале, прописывая полностью и имя и фамилию, по возможности возраст, откуда они, и что с ними произошло после поступления в госпиталь, а точнее кто-то скончался так и не дождавшись операции, кто-то жил годами и работал, помогая при больнице. Некоторые русские военнопленные переходили служить на сторону немцев, польстившись на хорошее питание, одежду и улучшенное жилье, работая в строительстве, на кухне и по хозяйству. Слушая немецкие марши и вальсы, и проводя свободное время с немецкими женщинами и спиваясь, постепенно забывали вообще откуда они родом. Издевки и смешки в сторону своих же солдат переходили все в более изощренные способы хоть как то услужить немецким офицерам, они становились доносчиками и предателями, некоторые вообще исполнителями приказов в пытках над несломленными солдатами, не потерявших веру.

Зигмунд не мог спокойно смотреть, что происходило во круг, но изменить что-то не в его силах, он смиренно выполняя свою работу врача, и мог лишь помогать выживать солдатам в адских условиях. Под страхом смерти он приносил замученным военнопленным воду и хлеб, а затем дома у себя в квартире рыдал от безысходности, заливаясь слезами, оплакивая героев.

Все что увидел и услышал он записывал, истории с людьми разных национальностей и вероисповеданий. Он долго хранил все записи у себя, так и не успев передать своему другу Федору, то ли боялся огласки и преследования, то ли просто думал, что это никому не нужно. Главное, что Отто сохранив архив отца, наконец решился передать своему другу писателю, может и пригодится для книги.

Давние друзья сидели за столом на отрытой веранде и пили чай с мятой. Они не виделись несколько лет, и сейчас за чаем вспоминали свои молодые годы, своих отцов, да и в жизни каждого произошли события хорошие и плохие, поэтому разговору не было конца и края. Рядом с ними на полу лежал здоровенный немецкий дог и слушал старикову речь. Пес все время поднимал то одно то другое ухо, как будто понимал, о чем шел разговор, иногда он громко лаял, когда хозяин повышал вдруг голос и пес отвечал ему в ответ. После семи часов к ним зашла соседка фрау Марта и принесла пирог с рыбой, она была приятно удивлена нежданному гостю из России, включившись в беседу, она так и просидела до позднего вечера с ними.

Николай Федорович возвращался в Россию. Летев в самолете, он ворошил свежие воспоминания об Отто, о теплом приеме и хорошей погоде, им снова удалось съездить на рыбалку, погулять по старой набережной, правда в этот раз без пива. Он сидел в своем кресле в обнимку с потёртым портфелем, и мысленно перелистывал в голове страницу за страницей, перечитывая истории о войне, со слезами на глазах. Подошедшая стюардесса поинтересовалась все ли в порядке, и Николай Федорович попросил немного воды, что бы запить таблетку. Выпив лекарство, он уснул, так же крепко прижав к себе бесценный клад, который вез в Россию.

Глава 17

Ночь перед выпуском свежего номера газеты далась Светлане не легко. Крутясь в своей постели и не находя сна и места в ней, она лежала и думала, что же она наделала. Вспомнив подруг, как испуганно они смотрели на нее, сон и вовсе пропал. Она встала и поплелась на кухню выпить успокоительного, Ричи, завидев хозяйку вяло зевнул и не шевельнулся с места. – «Какого черта я делаю?» – спрашивала она себя. – «И почему у меня такой характер, всегда мне больше всех надо, а что если я не права и меня с треском выгонят с работы. Господи!» – она заглотнула таблетку запив ее водой. – «Я просто уверена, что письмо так и провалялось бы еще год, пока не нашелся смельчак вроде меня, но ведь дирекция должна была знать о нем, все письма регистрируются а сомнительные идут через верх. Все это странно конечно, ведь кто-то подложил его ко мне на стол вместе с кучей остальных писем и документов, либо кто-то трусливый, но честный, либо полная скотина, которая хотела меня подставить.» – Светлана пересела ближе к мокрому от дождя окну. – «Наверное хорошо быть набитой дурочкой, с мозгами с грецкий орех. Ладно, дело сделано, что теперь, отступать уже нет смысла, завтра все откроется и выльется наружу.» Дождь бил в окно с такой силой, что голова разрывалась. – «И как можно заснуть под такой звон,» – обхватив голову руками она смотрела на залитую водой улицу, присмотревшись, она разглядела молодую парочку сидевшую под детским грибком-песочницей, жавшихся к друг другу, – «Вот точно влюбленные дурочки, как мы когда то с Сашкой…» При приятных воспоминаниях о счастливом времени с мужем, на глазах у Светы появились слезы. Вернувшись в постель, и покрутившись еще с пол часа, таблетка начала действовать, Света наконец уснула.

Холодным, влажным утром, выйдя из метро, Светлана направлялась в сторону редакции, но вспомнила, что забыла позавтракать, в желудке было совсем пусто. В этот день быть злой и голодной она не хотела, поэтому зашла в кафе «Уют», неподалеку от редакции, купив с собой стакан кофе и бутерброд с сыром и зеленью. Отвлекшись на то, что бы убрать бутерброд в сумку, мимо пробегал молодой человек в спортивной одежде, задев локтем Светлану. Выронив стакан с кофе, Света грубо выругалась, чего не делала раньше, нервы сдавали. Махнув на все рукой, она поплелась в офис.

Сенсация которая все утро лилась из газеты «Новости», уже охватила весь город и возмущенному народу не было предела. Люди с разными мнениями разделились на группы и собрались, одни на площади перед зданием администрации, другие возле редакции. Одни требовали немедленного отстранения мэра от службы, и во все горло орали что бы он убирался вон из города, опозорив на всю страну их замечательный город, некоторые даже требовали посадить взяточника в тюрьму, кто-то успел на быструю руку нарисовать неприличные лозунги. Противники, возле редакции, требовали объяснений и доказательств написанного, кто-то кричал пусть накажут автора статьи, который клевещет на нашего мэра.

Вся редакция затихла. Охрана по приказу с выше, закрыла центральный вход, боясь проникновения и раздор протестующих, все сотрудники сидели в офисах и не высовывались.

Одевшись как всегда скромно и серо, Светлана, ожидавшая громкого скандала на работе, сидела у себя в офисе с отекшими глазами и ждала вызова на ковер. За плотно закрытой дверью не было слышно того шума в редакции, который превышал обычный и зашкаливал до предела. Все работники переглядывались, разговаривали и спорили между собой.

– Ты видал, что творит наша Светлана Николаевна? – тряся газетой перед большим носом Антона Семеновича, сказал возмущенно его сосед-коллега. Но Антон Семенович сидел с задумчивым видом и смотрел в никуда, потом вдруг как бы очнувшись произнес:

– А что ты хотел, вроде мышь мышью, а выскочка та еще! – он перевел свой взгляд из ниоткуда на дверь кабинета Светланы.

– Но это же немыслимо! – не унимался, сосед. – Ишь, куда замахнулась? А?!

– А что ты так завелся? – спокойно и уже с ухмылкой продолжал разъяснять ему Антон Семенович. – Видишь какая уверенная, четко ползет вверх. Но ничего, крылья то ей пообломают, вот увидишь.

– Зачем вы наговариваете на нашего главного редактора? – Юля, в красной обтягивающей водолазке вмешалась в разговор и встала на защиту Светланы Николаевны. – Она дело свое знает, и зря ничего и никогда не делает. Это вы все сидите и обсуждаете, а сами то смогли так смело написать? Ругать всякий может. – раскрасневшись от волнения и став под цвет своей водолазки, она немного отдышалась и продолжила. – Она смелая женщина, не каждый мужик смог бы пойти на такой шаг, зарубите это на своем носу! Лучше заткнитесь и помолчите. – Юля складывала в свою большую сумку разные папки.

– Ой никак ты ее оруженосцем стала, носишься со своим фотоаппаратом к ней в кабинет, смотри, не боишься вылететь вместе со своей королевой? – все так же спокойно сложа руки за голову и развалившись в кресле, сообщил ей Антон Семенович. – И мы свою работу знаем, и делаем ее добросовестно, правда Вадим Аркадьевич? Не лезем на рожон.

Вадим, в запачканном старом костюме, как то стал подозрительно оглядываться на заместителя главного редактора, подумывая, не он ли подложил свинью Светлане, «а что… с него станется, хитрец еще тот». Конечно он недолюбливал своего соседа по столу, но в тоже время и побаивался, поэтому всячески потакал и соглашался с любым его мнением, мало ли что. Один раз даже привез в подарок сувенир из Египта, статуэтку в виде верблюда, сейчас она давно пылилась за компьютером Антона.

– Конечно, Антон Семенович, мы не лезем куда не нужно. – Поддакивал и кивал, как старая фарфоровая игрушка Вадим Аркадьевич.

– Ну вот и не лезьте, и не говорите ничего плохого в адрес главного редактора, шуршите тут как крысы… – не договорив, Юля отвернулась от ненавистных ей собеседников.

– Юлечка, прошу не задаваться и не оскорблять, мы все же старше вас, – Вадим привстал с кресла, но живот уперся в стол и посалил его обратно. – Правда Антон Семенович?

Антон Семенович не взглянул ни на того ни на другого, ему был противен Вадим, с его масляной рожей, который вечно что-то жевал и вытирал руки прямо о пиджак. Юля встала, повесила сумку через плечо и вышла совсем из офиса, с гордо поднятой головой, прихватив с собой фотоаппарат.

Противный и режущий ухо звонок встряхнул Светлану и отвлек от раздумий, это звонил телефон, местной связи. – «Вот, оно, началось…» – подумала Света и собравшись с духом и со своими мыслями, провертев в голове разговор, который она уже себе представляла дома перед сном и не раз, встала и пошла на встречу судьбе.

Вся редакция затихла, разговоры и шушуканья закончились, когда из своего кабинета вышла Светлана, каждый мимо которого она проходила проводил ее с испуганным или с сочувствующим взглядом, лишь Антон Семенович злобно глядел в ее строну, поджав свои и без того невидимые губы.

В огромном зале для приема стоял дубовый стол для переговоров окрашенный в пепельно-белый цвет, по краям стола, приставлены стулья такого же цвета, с мягкой золотой обивкой на сиденьях и спинках. По углам зала расставили зеленые пальмы в горшках, привезенные из Греции. На стенах висели копии картин известных художников, по заказу генерального директора, который был ценителем высокого искусства. Вся обстановка впечатлила бы любого, зашедшего в кабинет директората, но не Светлану, которая бывала здесь очень часто и привыкла к дорогой обстановке.

Ее ожидали двое руководителей, а генеральный директор, бросив любовницу одну на отдыхе, вылетел по первому же вызову и был уже на пол пути к редакции.

– Добрый день! Вызывали? – Света с непривычки, робко, не как раньше, вошла в зал.

– Да, да, ждем Вас, проходите. – Первый заместитель генерального Максим Валентинович, махнул ей по свойски рукой, он был мягче и проще остальных руководителей.

Второй Юрий Викторович, сидел с напыщенным видом, поглаживая себя по яркому галстуку, не сочетавшемуся ни с цветом рубашки ни с костюмом.

– Ну-с, наверное понимаете зачем мы вас вызвали, Светлана Николаевна? – начал Юрий Викторович с легким напором.

– Это по поводу утренней статьи? – спокойно, но с севшим голосом, спросила Светлана. Потом кашлянув добавила. – Что то не так?

– Да вы что, издеваетесь над нами? – уже повысив голос и поправив галстук Юрий Викторович встал из-за стола. – Все не так!!!

– Ну, спокойнее, Юрий Викторович. – Максим Валентинович взял инициативу разговора на себя, вежливо обратился к Светлане, учитывая, что она опытный и самый профессиональный работник в редакции не хотел ее обижать грубостью. – Светлана Николаевна, присядьте пожалуйста, разговор будет долгий. Нам сообщили рано утром из мэрии, что наша газета выпустила скандальный номер, неправдоподобный и лживый. Просили срочно разобраться и наказать виновных.

– Конечно накажем! – не выдержав молчания заорал Юрий Викторович. – Это вам не статья о плохой погоде или урагане, это просто атомная бомба, которую вы нам всем Светочка подложили!

– Юрий Викторович, давайте разберемся, – Максим Валентинович повернулся в сторону Светланы и с пониманием посмотрел на нее. – Светлана, объясните нам пока мы все тут не лопнули от нетерпенья и недопонимания, что действительно произошло, как вам в голову пришла такая идея?

– Я получила корреспонденцию, и нашла письмо от анонима, – Начала вести свой рассказ Светлана, опустев свои тяжелые веки.

– Вот именно а-но-ни-ма! – проорал Юрий Викторович по слогам, все больше краснея. – Что ж вы сломя башку побежали печатать не весть что!! – продолжая кричать, перебивая Светлану, он ходил взад и вперед по кабинету и все время поправлял свой яркий галстук.

– Ну почему, сразу, я сначала все обдумала, потом проверила информацию, саму обстановку вокруг мэра, и неделю ждала результатов подлинности фотографий. – Светлана на минуту затихла, поправляя собранную юбку на коленях. – Ну я …, – не найдя больше слов он затихла.