Долг супруги не только спасаться самой, но и помогать в этом мужу. Об этом говорит святой апостол: Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим.<…> Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены? Только каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал (1 Кор 7, 14, 16–17).

Прежде всего нужна усиленная молитва за него. Можно это делать не объявляя мужу. Конкретные действия (беседы, побуждение к чтению духовных книг и др.) зависят от степени внутренней готовности мужа к воцерковлению. Наибольшую помощь вы окажете ему тогда, когда явите плоды своей христианской жизни: любви, смирения, радости, мира, долготерпения.

Милосердие. Благотворительость

Слово «лазарет», ныне подзабытое, отражает (как мне кажется) в корне своем новозаветное предание о чуде воскрешения Лазаря. Присутствует Дух Божий (Спасителя) в образовании Своем. В привычном уже слове «больница» унылый корень – «боль», не вселяющий надежды на Промысл Божий. Здравницы несут другой смысл. Хотелось бы больше узнать о первых упоминаниях слова «лазарет» в истории. А как в других языках (и у других народов): встречается ли прямая аналогия со словом «лазарет»?

Слово «лазарет» происходит от странноприимнической больницы для прокаженных (в Италии), названной в память евангельского Лазаря (итал. Lazzaro). Из итальянского языка (lazzaretto) оно перешло в европейские языки: французский (lazaret), немецкий (Lazareth) и др. В России это слово стали употреблять с 1714 года.

Позже лазаретами стали называть больницы при воинских частях, обеспечивающих кратковременное и неспециализированное лечение. Для более долговременного пребывания больных военнослужащих существуют госпитали (от лат. hospitium – гостеприимство).

Почему нужно посещать заключенных в тюрьмах?

По СЛОВУ апостола Павла, Христос за всех умер (2 Кор 5, 15). Любовь Его не знает границ и разделений. Поэтому и все христиане должны иметь любовь в образ этой совершенной Божественной любви, не различая ни бедных, ни богатых, ни простых, ни знатных. Она простирается на свободных и на страждущих в плену, узах, в заключении. Все они, независимо от того, совершили ли преступление или стали жертвой произвола, нуждаются в духовной помощи и сострадании. Господь Иисус Христос, когда придет, чтобы судить всех людей, по правую руку поставит тех, кто явил в своей жизни деятельную христианскую любовь. Он скажет им: Наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне (Мф 25, 34–36). Господь продолжает сострадать со всеми скорбящими. Проявляя любовь к любому несчастному и страждущему, мы проявляем любовь к Иисусу Христу.

Скажите, как Православная Церковь относится к деньгам, богатству? Является ли большая зарплата служением мамоне, если я рассматриваю ее как элемент моей жизни, необходимый для благополучия моей семьи?

Вопрос и ответ на него следует разделить.

1. Деньги появились еще в древности как необходимый универсальный эквивалент при обмене материальными ценностями, а также при измерении труда и услуг. Без них невозможно представить жизнь современного общества. С точки зрения нравственной, деньги нейтральны. Грехом является повышенный интерес к ним. Особенно пагубна страсть к их приобретению. Преподобный Амвросий Оптинский писал: «Вред не от денег, а от безрассудной жадности и скупости или от злоупотребления, – пожалуй, скажем, и от неправильного пренебрежения» (Прп. Амвросий Оптинский. Собрание писем. Ч. 3. М., 1995. С. 100).

2. Наша земная жизнь временна и не является самоцелью. Она дана нам, чтобы приготовиться к жизни вечной. Окончательно загробная участь человека (быть ли в райских селениях с праведниками или в месте мучений) определится на Страшном Суде: человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр 9, 27). Все мы предстанем на суд Христов (Рим 14, 10). До Страшного Суда человек проходит испытание. По учению святых отцов, Бог каждого испытывает в этой жизни: одних бедностью, а других богатством. Трудно сказать, какое из них тяжелее. Скорее всего – последнее.

От бедного требуется не озлобиться, не завидовать, не унывать. И, конечно, не пожелать чужого. Удел этот нелегкий. Бедный должен с полным доверием к Богу принять свой жизненный жребий, уповать на Господа и верить в небесную награду.

Испытание богатством более тяжелое, чем бедностью. Многие его не выдерживают. Важно, чтобы богатство не овладело человеком, не подчинило себе его сознание и сердце, чтобы не родилась в нем пагубная мысль о своем превосходстве. Богатый должен понимать, что имение дал ему Бог, и дал не для того, чтобы он жил лучше других, а обладал возможностью спасаться, совершая дела милосердия и благотворительности. Богатых в настоящем веке увещевай, чтобы они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живаго, дающего нам всё обильно для наслаждения; чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны (1 Тим 6, 17–18). Святые отцы, продолжая мысль апостола, говорили богатым: то, что вы имеете, вашим является только по узким человеческим меркам. В действительности же это Божие, и Господь дал вам великие возможности спасаться, являя жертвенную любовь. Всемогущий Господь силен в короткое время всех обуть и накормить, но потому и попущена нищета в этом мире, чтобы богатые имели возможность спасаться.

Служит ли человек Богу или мамоне, определяется не размерами имения, а только состоянием сердца. Богатый бывает щедрым и свободным от страсти сребролюбия, а неимущий может быть корыстолюбивым. Заповедь жертвенной благотворительности обращена ко всем. Евангельская вдовица, положившая в сокровищницу две последние лепты, за свой подвиг получила высшую награду – ее похвалил Спаситель.

Относительно жизненной необходимости надо определенно сказать, что оценки здесь весьма субъективны. Потребности очень динамичны. Психологи знают, что на базе одной удовлетворенной потребности рождается новая. Бедному нелегко. Нужно не озлобиться, не унывать, не завидовать и, конечно, не желать чужого. Но тяжелее богатому. Как много людей это испытание – не прилепиться к богатству, не впасть в губительные страсти (жадность, сребролюбие, гордость, надменность, бессердечие) – не выдерживают. Поэтому Священное Писание говорит об опасности богатства: Человек богатый – мудрец в глазах своих, но умный бедняк обличит его (Притч 28, 11); трудно богатому войти в Царство Небесное (Мф 19, 23) и др. Но если человек воспитал в себе высокие христианские добродетели, богатство дает ему большие возможности спасаться через дела милосердия, жертвуя на помощь бедным, строительство храмов.

Грех. Страсти

Что означают слова: «хула на Духа Святого»?

ПОСЕМУ говорю вам: всякий грех и хула простятся человекам, а хула на Духа не простится человекам; если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем (Мф 12, 31–32).

У святых есть определенное единство в понимании слов Спасителя о хуле. Господь наш Иисус Христос говорит здесь о сознательном и упорном отвержении спасающей благодати Божией, которая подается Духом Святым. Слово на Сына Человеческого есть грех по неведению, а хула на Духа является ожесточенным противлением Божественной истине. Святитель Афанасий Великий пишет: «Говорил же это Господь, не сравнение делая между хулою на Сына и хулою на Духа Святаго и не в том смысле, что Дух больше, а потому хула на Дух имеет большую вину. Да не будет сего! Ибо предварительно научил Он, что все, что имеет Отец, принадлежит и Сыну, что Дух примет от Сына и прославит Сына и что не Дух дает Сына, но Сын подает Духа ученикам, а через учеников верующим в Него. Но поелику хула в обоих случаях касается Его Самого, то в одном же случае хула меньше, а в другом гораздо больше; то Господь и сказал это». Поскольку «та и другая хула касается Самого Господа, и Он сказал о Себе: и Сын Человеческий, и Дух, чтобы первым наименованием указать на человеческое естество, а словом Дух обозначает Свое духовное, умное и преистинное Божество. Ибо в означении телесного Своего естества хулу, в которой можно получить прощение, отнес к Сыну Человеческому, о хуле же непростительной объявил, что простирается на Духа, чтобы этим отличием от телесного естества указать на Божество Свое» (Свт. Афанасий Великий. Творения. Т. 3. М., 1994. С. 84, 86).

Святитель Игнатий (Брянчанинов) в «Слове в неделю Торжества Православия» сказал: «Слово анафема означается отлучение, отвержение. Когда Церковью предается анафеме какое-либо учение, – это значит, что учение содержит в себе хулу на Святого Духа и для спасения должно быть отвергнуто и устранено, как яд устраняется от пищи. Когда предается анафеме человек, это значит, что человек тот усвоил себе богохульное учение безвозвратно, лишает им спасения себя и тех ближних, которым сообщает свой образ мыслей. Дерзающим утверждать, что Сын Божий не единосущен и не равночестен Отцу, также и Дух Святой; неисповедующим, что Отец, Сын и Святой Дух – един Бог: анафема. Позволяющим себе говорить, что к нашему спасению и очищению от грехов не нужно Пришествия в мир Сына Божия по плоти, Его вольных страданий, смерти и воскресения: анафема».

Прошу ответить на вопрос, что означает фраза в Первом соборном послании святого апостола Иоанна Богослова (5, 17): Всякая неправда есть грех: но есть грех не к смерти.

ГРЕХОМ является всякое отступление от заповедей Божиих и нарушение закона Божия (делом, словом и даже помышлением). В другом месте того же соборного послания апостол пишет: грех есть беззаконие (1 Ин 3, 4). Грехи бывают вольные и невольные, совершаемые по неведению и неосторожности. Среди вольных грехов особо выделяют грехи смертные. К ним относятся: сознательное и намеренное отпадение от веры, упорное отвержение Бога, ненависть и злоба к людям (не любящий брата пребывает в смерти – 1 Ин 3, 14), дерзкое пренебрежение заповедями Божиими. Они совершаются по глубокой укорененности человека в грехе и преданности злу. Смертные грехи истребляют в человеке любовь к Богу и делают человека мертвым для восприятия Божественной благодати. Величайшим грехом является грех против Святаго Духа (см.: Мф 12, 31–32; Мк 3, 28–30; Лк 12, 10). Он не прощается.

Святой апостол Иоанн Богослов говорит о том, чтобы молились за тех, кто согрешает не к смерти. За тех же, кто совершает грех к смерти, не дает такого наставления, но и не запрещает прямо. Их упорное отвержение истины, неверие, ожесточение и закоснелость в грехе делает молитву за них, как правило, бесплодной. Самым действенным лекарством для них являются скорби. Уместен вопрос: почему не всем таким грешникам они посылаются? Господь, ведающий состояние сердца каждого, знает, кто обратится к покаянию, а кто еще больше озлобится, если ему послать скорби. И на таких людей простирается Божественная любовь. Так как участь нераскаянных грешников неодинакова и наказания будут зависеть от меры преступлений, то Бог не хочет, чтобы увеличились их муки. Для тех же, кто способен духовно возродиться, скорби являются великой и спасительной Божией милостью.

Скажите, какие грехи являются смертными и как их можно искупить?

НЕОБХОДИМО прежде всего различать страсти (устойчивые греховные навыки, которые являются опасными недугами души) и грехи (любые преступления заповедей Божиих). По слову преподобного Иоанна Лествичника, «страстью называют уже самый порок, от долгого времени вгнездившийся в душе и чрез навык сделавшийся как бы природным ее свойством, так что душа уже произвольно и сама собою к нему стремится» (Прп. Иоанн Лествичник. Лествица. 15, 75). Большинство святых отцов-аскетов говорит о восьми губительных страстях. Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, называя их пороками, перечисляет в такой последовательности: чревонеистовство, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие, гордость. Последняя страсть является самой опасной страстью. Она может изгнать из человека любую добродетель. Некоторые, говоря о семи смертных грехах, объединяют уныние и печаль. Смертными они называются потому, что могут (если полностью овладеют человеком) нарушить духовную жизнь, лишить спасения и привести к вечной смерти. По учению святых отцов, за каждой страстью стоит определенный бес, зависимость от которого и делает человека пленником того или иного порока. Когда говорят о восьми страстях, находят подтверждение в святом Евангелии: Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и, не находя, говорит: возвращусь в дом мой, откуда вышел; и, придя, находит его выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там, – и бывает для человека того последнее хуже первого (Лк 11, 24–26). Объединяет их принадлежность к единому царству тьмы. Преподобный Исаак Сирин говорит, что для победы над страстью нужен подвиг: «Когда из любви к Богу желаешь совершить какое дело, пределом желания сего поставь смерть; и таким образом на самом деле сподобишься взойти на степень мученичества в борьбе с каждою страстию и не понесешь никакого вреда от того, что встретится с тобою внутри оного предела, если претерпишь до конца и не расслабеешь» (Прп. Исаак Сирин. Слова подвижнические. Слово 38). Большинство людей имеют в себе страсти. Многие из них посвящают жизнь удовлетворению этих страстей и не задумываются над тем, что готовят себя для ада. Те же, кто сознают, чаще всего в борьбе со страстью не прибегают к подвигу и потому не имеют положительного результата. Надо всегда помнить, что воля человека свободна и что все зависит от решимости освободиться от губительной страсти.

Святой Никита Стифат, говоря о разнице между грехом и страстью, пишет: «Страсть в душе движется, а деяние греховное телом видимо совершается. Так, сластолюбие, сребролюбие и славолюбие суть пагубные страсти душевные, а блуд, лихоимство и неправда суть греховные деяния». Выражение «смертный грех» имеет основание в словах святого апостола Иоанна Богослова: Если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился. Всякая неправда есть грех; но есть грех не к смерти (1 Ин 5, 16–17). В греческом тексте стоит прос фанатон – грех, который идет к смерти. Под смертью подразумевается духовная смерть, которая лишает человека вечного блаженства в Царстве Небесном. Какие это грехи? Святой апостол Иоанн Богослов эти грехи конкретно не называет. У святого апостола Павла перечисляются такие грехи: Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют (1 Кор 6, 9–10). Список смертных грехов можно расширить, обратившись к другому посланию первоверховного апостола: так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы. Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти; однако не только их делают, но и делающих одобряют (Рим 1, 29–32). На первый взгляд может удивить, что в этом перечне есть такие пороки, как нелюбовь, непримиримость, немилость. Речь идет о тех людях, в нравственной природе которых эти моральные свойства доминируют.

Путь к освобождению от грехов только один – искреннее покаяние и решимость исправиться. Чем раньше, тем лучше. «Грехи под действием разрешения духовного отца тотчас прощаются. Но след их остается в душе, и он томит. По мере подвигов в противлении греховным позывам следы сии изглаждаются, а вместе с тем и томление то умаляется. Когда изгладятся совсем следы, тогда и томлению конец. Душа будет в уверенности отпущения грехов. По сей-то причине – дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно – составляют основу чувств текущего путем спасения» (Святитель Феофан Затворник. Собрание писем. Вып. 3. Письмо 499). Когда речь идет о смертных грехах, необходимо различать прощение грехов и врачевание души. В Таинстве покаяния человек получает прощение грехов сразу, но здоровой душа становится не скоро. Можно провести аналогию с телом. Бывают болезни неопасные. Они легко лечатся и не оставляют никакого следа в организме. Но есть недуги тяжелые и опасные для жизни. По милости Божией и искусству врачей человек выздоровел, но к прежнему состоянию здоровья организм возвращается. Так и душа, вкусив яд смертного греха (блуд, занятие оккультизмом и пр.), серьезно подрывает духовное здоровье. Священники, которые имеют продолжительный опыт пастырства, знают, как трудно людям, долго пребывавшим в смертных грехах, построить полноценную духовную жизнь на твердых основаниях и иметь плоды. Однако никто не должен унывать и отчаиваться, а прибегнуть к Милостивому Врачу души и тела нашего: Благослови, душа моя, Господа и не забывай всех благодеяний Его. Он прощает все беззакония твои, исцеляет все недуги твои; избавляет от могилы жизнь твою, венчает тебя милостью и щедротами (Пс 102, 2–4).

Является ли убийство царя особо тяжким грехом, имеющим последствия для дальнейшей жизни народа?

Священное ПИСАНИЕ однозначно говорит о грехе цареубийства как о сугубо тяжком. В 1-й книге Царств рассказывается о том, как Давид мог убить в пещере преследовавшего его царя Саула, но ответил своим людям, побуждавшим его к этому: Да не попустит мне Господь сделать это господину моему, помазаннику Господню, чтобы наложить руку мою на него, ибо он помазанник Господень (1 Цар 24, 7). В другой раз преследуемый Давид находился в пустыне Зиф (часть Иудейской пустыни). Он вошел ночью в стан преследователей и увидел спящего Саула. Сопровождавший его племянник Авесса просил разрешения пронзить его копьем. Давид ответил: Не убивай его; ибо кто, подняв руку на помазанника Господня, останется ненаказанным? (1 Цар 26, 9).

Со святого равноапостольного Константина начинается христианская государственность. Преподобный Феодор Студит писал в 806 году императору Никифору: «Бог даровал христианам эти два дара – священство и царское достоинство; ими врачуется, ими украшается земное, как на небе. Поэтому если одно из них будет недостойно, то и все вместе с тем неизбежно подвергается опасности» (Послание 16-е).

При венчании на царство (коронации) православному царю торжественно вручаются символы его власти. Над ним также совершается Таинство миропомазания, в котором государь получает дары Святого Духа. Поэтому цареубийство не только тяжкое уголовное злодеяние, но и духовное преступление, которое, как правило, влечет большие бедствия на страну. Тяжесть и продолжительность их зависит от отношения всего народа к этому преступлению, ибо можно быть причастным к этому тяжкому греху не только прямым участием, но и моральным соучастием. Последствия зависят и от того, на каких началах строится дальнейшая жизнь общества: на тех же духовно-нравственных принципах, по которым жил благочестивый христианский царь, или тех, которые вводят в стране убийцы помазанного на царство государя? Об этом говорит святитель Иоанн (Максимович): «Что воздала Россия своему чистому сердцем, любящему ее более своей жизни государю? Она ответила ему клеветой. Он был высокой нравственности – стали говорить о его порочности. Он любил Россию – стали говорить об измене. Даже люди, близкие государю, повторяли эту клевету, пересказывали друг другу сплетни и разговоры. Под влиянием злого умысла одних, распущенности других слухи ширились, и начала охладевать любовь к царю.

Потом стали говорить об опасности для России и обсуждать способы освобождения от этой несуществующей опасности, и во имя якобы спасения России стали говорить, что надо отстранить государя. Расчетливая злоба сделала свое дело: она отделила Россию от своего царя, и в страшную минуту во Пскове он остался один. Близких нет. Были преданные, но их не допустили. Страшная оставленность царя… Видя это и в надежде, что самоумаление успокоит и смирит разбушевавшиеся страсти народные, государь отрекается от престола. Но страсть никогда не успокаивается, достигнув желанного, она разгорается еще больше. Наступило ликование тех, кто хотел низложения государя. Остальные молчали. Последовал арест, и дальнейшие события были неизбежны… Государь был убит, и Россия молчала. Не раздалось ни возмущения, ни протеста, когда совершилось это страшное злодеяние, и это молчание есть великий грех русского народа, совершенный в день святого Андрея Критского, творца Великого покаянного канона, читаемого Великим постом…

Под сводами екатеринбургского подвала был убит повелитель Руси, лишенный людским коварством царского венца, но не лишенный Божией правдой священного миропомазания… Убийство Александра II вызвало в России бурю возмущения, которая оздоровила нравственное состояние народа, и это сказалось в царствование Александра III. Народ остался чист от крови царя-Освободителя. Здесь же народ, весь народ виновен в пролитии крови своего царя. Одни убили, другие одобряли убийство и тем совершили не меньший грех, третьи не помешали. Все виновны, и поистине мы должны сказать: Кровь Его на нас и на чадах наших (Мф 27, 25). Измена, предательство, нарушение присяги на верность царю Михаилу Феодоровичу и его наследникам без обозначения их имен, пассивность и окаменение, нечувствие – вот из чего русский народ сплел венок, которым увенчал своего царя» (Блаженный святитель Иоанн Чудотворец. М., 2003. С. 855–856).

Великий святитель, говоря о грехе цареубийства, пишет: «Преступление против царя Николая II еще тем страшнее и греховнее, что вместе с ним убита вся его семья, ни в чем не повинные дети! Такие преступления не остаются безнаказанными. Они вопиют к Небу и низводят Божий гнев на землю… За убийство беззащитного царя-страдальца и его семьи страдает ныне весь русский народ, допустивший страшное злодеяние и безмолвствовавший, когда царя подвергли унижению и лишению свободы. Глубокое осознание греховности содеянного и покаяние перед памятью царя-мученика требуется от нас Божией правдой» (Там же. С. 859).

Сразу же после цареубийства святой патриарх Тихон в Казанском соборе в Москве призвал всех к покаянию: «На днях совершилось ужасное дело: расстрелян государь Николай Александрович… Мы должны, повинуясь учению слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет на нас, а не только на тех, кто совершил его… Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточают в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы все это претерпеть в уповании, что и к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: “Блаженны слышащие слово Божие и хранящие его”» (Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. М., 1994. С. 142–143).

Читая слова двух великих святителей о вине народа в грехе цареубийства, надо помнить, что они были сказаны современникам этого трагического события. Нам, пришедшим в этот мир после них, надо точно определить, в чем именно мы должны приносить покаяние. Духовная жизнь имеет свои строгие законы. Поэтому надо избегать всякой непродуманности и неточности, чтобы не дискредитировать саму идею и не вызвать разделения. Ясно, что мы не можем покаяться в том, чего не совершали. Но нам есть в чем каяться. Покаяние должно начаться с принципиальной и нелицеприятной оценки каждым этого злодеяния. Мы должны покаяться и в том, что не все сделали, чтобы освободиться от той лжи и клеветы о царе и его семье, которую распространяли на протяжении многих десятилетий цареубийцы и их прямые преемники. Непреодоленная вина состоит и в том, что народ массовым неверием, неисправленной греховной жизнью и примиренностью со злом живет теми же ценностями, какими жили цареубийцы.

«Только та жизнь достойна, в которой есть жертвенная любовь… Благословенно все, что делает человека кротким, какой бы ценой это ни достигалось. Некоторые люди не могут переносить славу. Даже небольшое отличие уже кружит им голову. А духовная гордость иссушает. Мы не знаем, скольким страданиям и горестям достойных мужей и жен мы обязаны. Лучшие мысли, богатые уроки, самые чудесные песни, которые пришли к нам из прошлого, – это плоды боли, немощи и страдания. Мы не должны забывать, что искупление человечества пришло к нам с Крестом Сына Божия. Плоды земных страданий могут казаться горькими на вкус, но только ими питается душа человека. Древнее предание рассказывает, как всю Страстную седмицу на алтаре лежал терновый венец, но в утро Пасхи он был найден превратившимся в венок из благоухающих роз: каждая колючка превратилась в розу. Так и венцы земных страданий в тепле Божественной любви превращаются в сады роз» (Святая мученица царица Александра. Сад сердца: духовный дневник).

<1 2 3 4 5 6 7 >

На страницу:

Перейти

4 из 7