Пророк

Конечно, утечка могла пройти не от них лично, а через заместителей, которых, как ни крути, нужно было предельно полно информировать о готовящейся операции. Но если подозрения Яо были верны и за террором «Нового пути» стоял брат императора, то последнее предположение можно исключить. Чжу Ди, как и любой другой член правящего дома, не сделал бы ставку на кого-то ниже уровнем, чем присутствующие здесь. Можно предположить, что сотрудничает родич Сына Неба с иным чиновником, здесь не находящемся, а тому информация как раз поступает от заместителя одного из верных, но начинать поиски предателя всё равно нужно из этой комнаты.

– Сяолуна кто-то предупредил, – заговорил он в тишине небольшой, аскетично обставленной комнаты. – Ему позвонили за десять минут до моего прихода.

Сидящие за столом не стали даже переглядываться друг с другом – слишком опытные царедворцы для такого наивного поступка. Каждый из них прекрасно понял, что произнесенные без выражения слова начальника службы охраны императора были обвинением в адрес одного из них. Смотрели молча и ждали продолжения.

– Мой поисковый аспект был развеян во время преследования беглеца. – не стал их томить Яо. Эти его слова прямо указывали на очень сильного покровителя гуафанга.

– Родич Юаня? – мысли командира «Журавлей» отразили подозрения копьеносца. Он давно служил во дворце и точно знал, что если и существует магия, способная развеять поиск по крови маоши, то её носителем является член императорской фамилии.

– Возможно, – раньше гвардеец не делился своими подозрениями о том, что атаками «Нового пути» руководят из Запретного дворца.

– Ди? – генерал полиции тоже размышлял схожим образом.

– Один из подозреваемых.

– У мальчика очень слабый дар, – выразил сомнение господин Лун, по долгу службы знающий в деталях об уровне каждого члена императорской семьи. – Он бы не смог.

– Но он достаточно опытный интриган и мог привлечь на свою сторону кого-то из родичей.

– Мог, – качнул усами и бровями патриарх. – Но дело же даже не в нём, верно, Яо?

– Кто-то знал.

– Много кто знал. Твои подозрения читаются, как следы на едва выпавшем снеге.

– Я их не скрываю.

– Это понятно. Но вот что ты дальше будешь делать с ними?

– Искать.

– Не веря никому из нас? Один?

– Другие варианты?

– Взгляд Неба. Никто не сможет соврать под Взглядом.

– Просить самого императора проверить своё окружение? – возмутился Яо.

Один из фамильных аспектов правящего дома Мин позволял залезть в голову практически к любому человеку и увидеть его мысли. Не все и только недавние, но и этого бы хватило, что найти предателя или исключить присутствующих из подозрений. Минусы техники заключались в том, что носитель аспекта терял много сил, а испытуемые – разум. Не навсегда, на срок до суток, зато полностью. Буквально превращаясь в новорожденных. Во всех смыслах.

– Но в этом нет унижения ни нам, ни нашему господину! – повысил голос старик. – Если он хочет сохранить империю и власть над ней!

– Я готов пройти Взгляд Неба, – тут же отреагировал генерал.

– Я тоже, – вслед за ним высказался крепыш Шэ.

– Как и я, – улыбнулся Лун подводя итог.

Одного только этого заявления было бы достаточно для подтверждения невиновности. Для любого другого, но не для Яо. Сказать и сделать – разные вещи. Однако проверка – это потеря времени. Которое сейчас несётся, как потерявшая управление колесница.

– Но вы же превратитесь в младенцев! Мы сейчас не можем потерять никого!

– Лучше потерять сутки, чем доверие.

– Узнаем, что никто не виноват, и окажемся в том же месте, с которого начали, – буркнул Яо.

– Но будем уверены друг в друге, – отозвался начальник «Длани». – Чтобы пройти путь, нужно сделать первый шаг.

Он просто обожал крылатые фразы и цитаты из трудов мыслителей прошлого. Но был прав – Яо это признавал. Если есть возможность исключить руководителей, то потерянные ими на восстановления разума сутки будут экономией времени, а не его тратой.

– Если вы все к этому готовы, я буду просить императора о Взгляде, – решил он, наконец. – А пока вы будете приходить в себя, проверю ваших заместителей.

Глава 4

Проверка лояльности

«Ваша репутация с отцом Домиником увеличилась на 5 пунктов!» – радостно подумал я, когда утром десятого дня моего плена магистр Ордена Псов Господних заявился в келью. Поздоровавшись, он положил мне на колени чёрно-белую фотографию. С листа настороженно смотрел средних лет мужчина с грустным лицом брошенного любовника. Щуплый, если не сказать большего, с впалой грудью и выпуклым животом.

Иногда не хватает интерфейса какой-нибудь компьютерной игры. Уверен, многим бы стало куда сложнее вести себя как мудак, получая всплывающие уведомления о штрафах за кривое поведение. А прочим – легче, зная точно на какую именно твою фразу обиделась девушка. Или, вот как сейчас, получить подтверждение собственным мыслям. Тому, что отец Доминик, хоть и не без вопросов с опасениями, предложенные мной условия принял. Первым шагом к нашей «дружбе» стали книги, теперь вот пришли задания. Очков пять, говорю, не меньше.

– Его зовут Лука Фрозо. Он доверенное лицо кардинала Франко. По… различным вопросам, – обозначив таким образом ручного убийцу, святой отец изучающе посмотрел на меня. – Я бы хотел просить вас, Игорь, посмотреть его.

– Что именно вас интересует? – уточнил я, чувствуя себя маленькой девочкой-телепатом, запертой в подвалах ЦРУ и вынужденной читать мысли русских шпионов из КГБ. Всё-таки помойка у меня голове от всего прочитанного и просмотренного в жизни.

– Ничего конкретного. Просто посмотрите его…

– Нить.

– Да. Посмотрите его нить и расскажите, что смогли увидеть. Считайте это нашим первым опытом совместной работы.

– Тест?

– Вроде того.

Что-то мне говорило, что отца Доминика не особенно интересует, что я там смогу увидеть про синьора Фрозо. Скорее всего за таким… специалистом следили не менее пристально, чем за мной самим. Куда больше его интересовал сам факт возможности подключения к офицеру соперничающей фракции. Может и не к врагу даже. Нельзя исключать того, что «специалист по разным вопросам» был у магистра на зарплате, а меня ещё проверяют на предмет возможного искажения полученной информации. С другой стороны, падре не может не понимать, что я всё это прекрасно понимаю…

– Ну давайте попробуем, – отогнав в сторону роящиеся мысли, я серьёзно кивнул. Как та девочка-телепат. Уселся на кровать в позе лотоса, закрыл глаза и начал тихонько бормотать бессмысленные слова на неизвестном языке. Что-то вроде мантры, исполняемой мрачным голосом, которая для вхождение в информационное поле была мне совершенно не нужна. Просто не мог лишить себя удовольствия и немного потроллить моих «партнёров». Да и запутать, если получится – пусть думают, что мне без этого ритуала до видений не добраться. Чёрт его знает, где пригодится маленькая дезинформация?

Вход в поле произошёл буднично, пятый день по несколько раз туда ныряю – наработал определенную практику. Оказавшись над переплетёнными нитями ковра, я вызвал из памяти лицо искомого субъекта и, спустя какое-то время, заметил слегка пульсирующую коричневую нить слева. Подплыл к ней – с лёгкой руки Ирины Олеговны я продолжал использовать морскую символику в работе с полем – и попробовал войти внутрь. Тут же был отброшен серебристым сиянием, возникшим по контуру нити.

Было не больно, если это слово применимо к состоянию отсутствия тела и болтания над гигантским, теряющимся за пределами зрения ковром. Просто преграда, что-то вроде силового купола из фильмов про космические корабли. Невидимый, пока не попытаешься тронуть нить, но внезапно появляющийся, стоит протянуть руку. С подобным я ещё не сталкивался. А потому, до получения объяснений от «заказчика», я решил не изображать из себя ракетный эсминец и проверять защиту на крепость. Вспомнил тепло руки Линь и вернулся в реальный мир.

– Вашего Фрозо что-то защищает.

Старик не выглядел удивлённым. Скорее он был удовлетворен. Кивнул, принимая ответ, и спросил:

– Вы пробовали преодолеть защиту?

– Нет. Я даже не знал, что так может быть.

– Как видите, может. Луку защищает пророк кардинала Франко. Мне было интересно, сможете ли вы преодолеть барьер, воздвигнутый им.

Разум, получив новую информацию, тут же приступил к её рассмотрению. Значит, пророки могут не только подсматривать, но и защищать от этого? Здорово! Надо обязательно этому научиться. С учётом того, в какие игры я вовлечён, крайне полезно обладать таким умением. Это же… Стоп! Как он сказал? Пророк кардинала Франко?

В этой короткой фразе для меня было очень много смысла. О наличии пророка у фракции, возглавляемой кардиналом, который сотрудничал с Потрошителями в истории с похищенными и зомбированными ванами, я знал и раньше. А вот про такое его обозначение как «пророк кардинала» – ещё не слышал. Собственническое такое, неприятно резанувшее слух. Можно, конечно, предположить, что это такая фигура речи, вроде «мушкетёров короля» и «гвардейцев кардинала». Но, на минуточку, мы говорим о пророке! Об уникальном, мать его, юните! Об одном из пяти ныне живущих на всём белом свете! А Доминик про него как про собачку упомянул!

Или я накручиваю, или таково положение дел. Ставлю на второе. Пророки – марионетки в руках кукловодов-кардиналов. Возможно… Да что там возможно! Так и есть! Понтифик, правящий пророк Римской церкви – не более чем инструмент тех, кто на самом деле правит Ватиканом. Не то чтобы судьба Папы Римского меня как-то интересовала, но, блин! – мне же пытаются устроить точно такое же будущее.

Накручиваю себя? Вообще-то имеется у меня склонность к подобному. Но не в данном случае. На сто сорок шесть процентов, что догадка, появившаяся из оговорки магистра, верна. Пусть будет интуиция, если угодно. Но… А вот, например, такой факт о чём говорит: я знаю имена трёх ватиканских кардиналов, вовлечённых в большую и подчас непонятную игру, а про пророков, кроме обозначения принадлежности к фракции, ничего. Только «его пророк». Был ещё Экхарт, конечно, но с ним понимания ещё меньше.

Спокойно, Антошин! Улыбайся… Нет, не улыбайся – это будет подозрительно. Задумчиво размышляй над способами преодоления защиты, вот. Хмурь лоб, шевели губами, вспоминай про белую обезьяну, но не показывай истинных чувств. Проклятый папист сам, наверное, не понял, что именно он мне сейчас сказал.

С другой стороны, я же тоже их обманываю. Так что всё честно…

– Попытаться-то можно, – ответил я, всем лицом изображая сомнение. – Но знаний у меня пока не очень много.

– Так читайте, Игорь, – мне послышалось лёгкое раздражение в голосе магистра. – Вся библиотека обители к вашим услугам.

– Может, посоветуете с чего начать?

– Уверен, вы найдёте необходимые сведения, – отрезал старик, скрывая за раздражением, как мне показалось, неуверенность. С чего бы, интересно?

– На это может уйти очень много времени…

– Куда-то торопитесь? – пожал плечами собеседник. После чего развернулся и вышел из кельи. Как господин: поставил слуге задачу и пошёл прочие дела решать. Тут и тупица бы окончательно убедился в уготованной мне роли «мушкетёра короля». То есть, «пророка кардинала».

Дни в монастыре доминиканцев пролетали, как сверхзвуковые истребители, хотя одновременно с этим – ползли, словно никуда не спешащие дирижабли. Первая проверка, сегодняшняя то есть, произошла только на десятый день плена. Я уже успел забыть о жуткой головной боли, мучавшей меня двое суток, но ещё путался в языках. Зато читать мог, и это, несомненно, огромный плюс. Но лучше по порядку.

Начнем с того, что отец Доминик мне солгал. Голова, после скоростного обучения латыни, болела не один день, как он обещал, а два. Жуткая, абсолютно непобедимая боль, по сравнению с которой самое страшное похмелье покажется лёгкой мигренью. Я просто лежал пластом, а когда накапливал немного сил, тратил их на тихое поскуливание.

Даже спать толком не удавалось: периоды наполненного болью бодрствования, сменялись короткими провалами в бессознательное, где мозг, возмущенный форсированным методом обучения, порождал чудовищ и формы составления предложений на мёртвом языке. Все эти аффиксации, словосложения, отглагольные существительные… В общем, Si tu vales, bene est. Ego valeo. [Если ты здоров – хорошо, я здоров (лат.) – устойчивая фраза в начале писем римлян]

Утром третьего дня, после применения мнемонического заклинания, я проснулся свежим, бодрым и отдохнувшим. Будто и не было двухдневного кошмара. Тут же потянулся к одной из оставленных отцом Домиником книге, раскрыл её наугад и, совершенно не смущаясь латиницы, прочитал:

«И вот будто прорубил кто окно из мира вещного. И в том отверстии увидел я Зверя о семи головах, и каждая из голов тех изрыгала пламя разных цветов».

Усмехнулся, подумав о том, как тяжко приходилось пророкам в шестнадцатом веке понимать и классифицировать свои видения, и закрыл книгу. Методика отца Доминика сработала.

Не сразу я сообразил, что путаница с языками, которую мне предрекали – не настолько безобидный побочный эффект. До сих пор я не вполне понимал на каком языке говорю: на русском или на латыни? Хорошо ещё мои тюремщики прекрасно понимали и тот, и другой.

Некоторые сложности возникли там, где я никак их не ждал. В пометках, которые я оставлял на листе бумаги. Вот заинтересовал меня, к примеру, способ вхождения в поле некоего пророка, жившего двести лет назад, и сделал пометку «попробовать». Только написал это на латыни, а не на родном великом и могучем. Эдак, придётся записку на волю писать – не поймут ведь! Магистр же в ответ на моё беспокойство пообещал, что и это скоро пройдёт. Побочный эффект, который именно у меня почему-то держался очень долго.

Как я понял, старикан просто слил мне в голову всё своё знание латыни. Все годы обучения и практики – сжатым заархивированным пакетом. И сейчас он распаковывался, прописывался в реестрах памяти и конфликтовал с ранее подключенными языковыми модулями. Такое вот магическое гипнопрограммирование. Болезненно – не отнять, но зато язык латинян я познал сразу и вдруг. Мог не только свободно читать классические тексты, но и щегольнуть мудрёной фразой из культурного наследия римских философов, причём с отличным произношением, а не студенческим «Квод лисед йови, нон лисед бови».

А ещё я бонусом получил шикарный набор ругательств на латыни. Правда, после первой же фразы, мне тут же запретили выражаться в стенах монастыря. Ханжи!

До вчерашнего дня мозг всё ещё продолжал усваивать насильственно запихнутые в него знания и периодически выдавал обмороки. Секунд на пять, ничего страшного, но в первый раз, когда кто-то вдруг выключил свет посреди солнечного дня, я перепугался знатно. Сегодня, надеюсь, такого не случится, но, если что, сиделка Тень по-прежнему ходит за мной тенью.

Последний, кстати, обесточил-таки «глушилку» – первые пять очков репутации с отцом Домиником, но продемонстрировал как быстро может её включить обратно, если понадобится. Получилось впечатляюще – меньше секунды, я даже эфирный доспех нормально призвать не успел. А в рукопашной с этим монстром кунг-фу у меня шансов не было никаких.

Так что на сегодняшний день баланс остался прежним: плен, надсмотрщик, монастырь в Южной Америке, туманные просьбы подождать в ответ на вопросы что же я должен делать в рамках нашего сотрудничества и неосведомленность князя Пояркова о моём местонахождении. Мне продемонстрировали добрую волю и пряники, но поводок оставили. Дружба, как говорится, дружбой, а топор далеко не прячем. Но я всё равно был доволен. Первый шаг на пути освобождения был сделан, дар при мне, а остальное – детали. Которые, как ни стыдно мне в этом признаваться, я ещё не продумал. Но обязательно это сделаю!

Вот только уровень знаний подтяну немного. Это сейчас абсолютно критично. Сотни книг ждали своего часа: написанные от руки, отпечатанные древними прессами, более современными линотипами и матрицами. Информация, ставшая такой доступной, превращала книги в колонну грузовиков с пряниками, перевернувшийся прямо у дверей кельи.

Подозреваю, по настоящему серьёзных и секретных техник мне не дали – может пока? – но и того, к чему допустили, хватило, чтобы полностью завладеть моим вниманием.

По пророческому дару у католиков было много всего. Начиная от правильных браков, в результате которых на свет мог появится ребёнок-пифия, и заканчивая практическими руководствами по обучению одарённых. Не все были ко мне применимы – я, к примеру, не планировал уходить в пустыню на сорокадневную медитацию, да и возможности не было, но кое-что можно было использовать и в моих обстоятельствах.

Основной же бедой было огромное белое пятно в том месте, где полагалось находится пособиям по работе с информационным полем. Всё-таки святая святых дара писалась всё со слов самих пророков, живших в разные эпохи, да ещё и воспринимавших его каждый по своему. Один, например, видел огненные письмена на листах пергамента, в коих и находилась информация, другой получал во сне образы библейских притч и уже потом переводил их на человеческий язык и примерял к реальному миру. Нострадамус, тот вообще катрены писал, не все из которых сам-то понять мог.

Но, на моё счастье, были и сведения утилитарного характера, то есть не зависимые от эпохи, в которой жил пророк и его личного восприятия – методика поиска нужной информации. В большинстве случаев, я просто полагался на подсказки самого поля, выглядящие как подсветка нужных нитей, но оказалось, что и внутри потока можно вычленять нужную информацию, отбрасывая несущественную.

Таким образом, вчера я просмотрел полноценный фильм про похождения вана Ло в столице империи Мин. Внятный, логически последовательный, что дало мне очень полную картину бардака, царящего в Китае после моего отъезда. И ответ на вопрос – чего это товарищи не спешат меня искать.

К сожалению, методичка католиков хотя и помогла ориентироваться внутри самой нити, но никак не поясняла, как самому выбрать нить. Или определить кто за каким цветом скрывается. Инфополе упрямо тащило меня туда, куда считало нужным, подсвечивало важное с его точки зрения, и жутко сопротивлялось, если намеревался свернуть в другую сторону.

А такие были надежды, блин! Я-то думал, что в видениях подсмотрю планы ближайшего будущего своих тюремщиков и себя самого… Или какой-нибудь секрет Тени, который позволит мне игнорировать его глушилку. Черта с два! Нити магистра и его ищейки я даже найти не смог, хотя того же Луку обнаружил, стоило только фото показать.

В то же время мне было немного стыдно. Перед друзьями и родичами. Они меня там все ищут, кроме очень занятого гражданской войной Яо, хотят спасти, планету, можно сказать, с ног на голову ставят, а я такой сижу, книжки почитываю. Выглядит так, будто отлыниваю от дела. Но я умело утешал себя, что я не просто так сижу, а, выражаясь термином компьютерных игр, качаюсь. Повышаю свой уровень знаний и, что куда важнее, силы. Маг-недоучка и пророк-бестолочь освободиться не сможет, а вот подготовленный одарённый с очень хорошим потенциалом – вполне.

Но вернемся к задаче, поставленной отцом Домиником. Нравится мне его рабовладельческое отношение или нет, но расположить старика надо. Мне чётко и недвусмысленно дали понять, что продолжение «сотрудничества» невозможно без способа взлома защищённой линии Луки Фрозо. А значит, придётся найти способ вскрыть защиту.

В книгах ответ искать бесполезно, хоть всю библиотеку перерой. Если бы где-то на пожелтевших ветхих страницах был записан способ преодоления защиты пророка, магистр просто протянул бы мне нужный том с закладкой на странице и подчёркнутым абзацем. А раз этого не произошло – ну, правда, не будет же он меня строить, как новобранца в армии, найди, мол, сам – значит и он не знает. Об этом, кстати, свидетельствует и его раздражение с оттенком неуверенности, которые я услышал в последней обращённой ко мне реплике.

Да и потом, стал бы кто доверять такие сведения бумаге? Я бы вот точно нет! Такие секреты передаются только устно, от учителя к ученику. А с учётом того, что «настройки» для работы с полем у всех пророков разные, то не факт, что мне подойдет чужой способ. Итого: книги – ложный след. Только время зря потеряю. Но тогда что? Как и где искать? Эх, Самойлова бы сюда с его аналитическими способностями. Мигом бы всё разложил по полочкам!

«Ты не оператор, а инструмент,» – прозвенело вдруг в ушах. Натурально так, я даже по сторонам заозирался. Разумеется, в келье я продолжал оставаться один, но голос сестры князя Пояркова и моей наставницы был настолько реален, словно она сидела в полуметре.

А ведь я помню этот разговор, который мне подсунула услужливая память. Это ведь моё первое «погружение» в пророческий транс и слова Ирины Олеговны, звучащие как мантра.

«Ты не сможешь управлять пророческим даром. Никто не сможет. Это редчайшее проявление силы, данное человеку. Он будет управлять тобой. Ты не оператор, а инструмент. Проводник. Слуга. Труба, по которой бежит вода. Сосуд, но не содержимое. Прими это. Не пытайся управлять кораблём, скачущим на ладонях урагана. Отдайся во власть стихии и держись лишь за самое себя».

Я ещё тогда вяло возмутился про себя – отличный, мол, настрой на победу. И только сейчас, обретя небольшую практику работы с даром, понял, что она говорила. И, кажется, начал нащупывать ответ на вопрос.

Даром не управляют. Даром пользуются. Ответ, как бы смешно это не звучало, сокрыт в самом значении слова. Подарок. Что-то, что не принадлежало мне изначально, но дано в пользование. Поэтому информационное поле подсвечивает нужные мне нити, но не дает выбирать их самостоятельно. Оно считает нечто важным для меня, или для целостности узора – я уж не знаю, и показывает это. Просто тащит туда, как бы я не сопротивлялся.

Но это же, в свою очередь, значит, что снять защиту я не могу, поскольку постановку и снятие тоже должно контролировать поле. Стоп-стоп-стоп! Всё это, конечно, логично и стройно, но есть одно «но». Те, кто поставил защиту на нить человека кардинала Франко, они что же – не пользователи? Им, значит, можно, а мне нельзя? Но это, извините, чушь антинаучная! То, что сделано одним человеком, может быть повторено другим – это основы научного познания! Если так – а это именно так! то я могу преодолеть защиту.

Но как?

Спросить у поля!

Возбужденный столь простым решением, я быстренько провёл все необходимые манипуляции и оказался висящим над ковром. Как и всегда, нити разных цветов переплетались друг с другом, образуя узоры, значения которых я не в силах был понять.

Так, и что дальше? Просто спросить?

Я попытался сформулировать в голове вопрос: как преодолеть защиту, поставленную на нить человека? Ковер никак не отреагировал.

«Как мне преодолеть защиту?» – тщательно «выговаривая» каждое слово, повторил я.

Ничего. Абсолютное космическое равнодушие. Я ещё какое-то время повыкрикивал в пустоту вопрос, хотя и понимал уже – эксперимент провалился. Где-то в своих рассуждениях я допустил ошибку. Ну и потом, Антошин, ну не могло быть так просто! Пришёл, спросил, получил ответы – так не бывает!

И именно в этот момент на периферии зрения запульсировала одна из нитей. Далеко, практически на самой границе видимого мне куска ковра. В другое время я её даже не заметил бы, но сейчас, ища ответы, старательно крутил головой.

Рванул к нити быстрее, чем успел об этом действии подумать. Ни цвета её не видя, ни пытаясь понять, что же там скрывается в её глубине. Оно, может, и не очень умно, но так ведь поле ответило! Я был прав! Да и неприлично от подарков отказываться.

Она была красной. Точнее, ярко-алой, как артериальная кровь. По мере приближения, не иначе как из-за цвета, нить становилась похожа на кровеносный сосуд. Она, кажется, даже пульсировала в такт бьющемуся неведомо где сердцу. Жутковатенькое зрелище, я скажу, особенно если учесть, что сплеталась она с подобными же кровавыми нитями.

И вот здесь, значит, я получу ответы, да? Нет, я так-то благодарен, но нырять в кровищу совсем не хотелось. А казалось, что именно в неё я и окунусь, приблизившись.

«Ладно, Антошин, хорош труса праздновать! Кровь-не кровь, а посмотреть, что там внутри нужно».

С этими словами я погрузился в нить, теряя себя и становясь кем-то другим.

Куава придирчиво осмотрела пустую тарелку, заметила на её ободке пропущенное кукурузное зёрнышко, аккуратно подцепила его двумя пальцами и отправила в рот. Вот теперь обед можно считать завершённым – еды было не настолько много, чтобы игнорировать даже самую маленькую крошку. Следовало пополнить запасы, но… Для этого требовалось ехать в город. То есть спускаться с гор, обходить заставы чужаков, торговаться и тщательно маскировать следы по дороге домой. То есть делать всё то, что она умела, но не любила. Лучше уж сократить рацион и оттянуть неизбежное на несколько дней, чем идти в Ку́ско.