Рыцарь-Инженер. Книга первая

И да, в институте нас делать паровые двигатели никто не учил. Просто я в детстве увлекался пароходами, ну, может быть, именно по этой причине, когда встал вопрос, где служить, пошёл в морпехи. Да и вообще… чего там сложного-то?!

Подготовив бумаги, я занялся другой не менее важной для грядущих побед задачей – начал психологическую обработку своих учителей. Это было несложно, так как этих фанатиков от механики я уже знал как облупленных, да и в гильдии «Великого Магистра» не шибко-то жаловали.

Так что, когда стариканы уже были морально готовы идти за мной и в огонь, и в воду, я начал третий пункт своего мегаплана. Формирование с их помощью в гильдии полноценной оппозиции имени меня и тайную постройку первого работающего прототипа.

Вот на этом этапе меня уже дважды попытались убить. Я даже заработал шрам на боку, после чего Мисилиси, в конец озверев, вызвала из своей деревни неких «Лунных котов». Что-то типа японских ниндзя, только в виде антропоморфных кошаков чёрного цвета.

Я их даже песенке хотел научить: «Говорят, не повезёт, если чёрный кот дорогу перейдёт…» – но, глядя на их добрые лица, решил, что не стоит… уж больно у неё припев жалостливый. Я его могу и не пережить.

Ну а в итоге… хотели как лучше, получилось как всегда. Старый хрыч Великий Магистр взял, да и подавился яблочным семечком. Естественно, его приближённые тут же попытались оккупировать освободившийся трон. И тут появились мы… точнее, «наши» уже были в зале, а появился я – вместе с двигателем, верхом на наспех сколоченной и укреплённой стальными листами телеге.

А так как сделано всё это было экспромтом за пару дней до Совета Артели, на которой должен был быть назначен новый Магистр, эта дура умела ехать только вперёд.

В ворота-то мы её успешно завели, а вот заглушить вовремя не получилось, так что просто вместо работающего образца все сомневающиеся в моём гении получили наглядную демонстрацию того, как телега с двигателем может разворотить к чертям собачьим стену зала совета. Где, собственно, она и застряла, урча и плюясь паром.

«Хорошо, что не перевернулась и не рванула!» – подумал тогда я, наблюдая за своим детищем с безопасного расстояния.

Это потом мы выяснили, что кладка стены искрошилась и дышала на ладан, потому как деньги на ремонт мистическим образом исчезали, а тогда, на мой взгляд, у меня был реальный шанс лишиться одним махом как сторонников, так и противников моей кандидатуры.

Кстати, у последних, контраргументов против моего наезда не нашлось. Правда, некоторые особенно ушлые пытались ссылаться на несуществующие пункты устава и всячески использовать мой возраст. Но их быстро заткнули свои же.

Как вишенка на торте – состоялись дебаты между мной и кандидатом от ретроградов. Ну, это было даже неинтересно, потому как дискутировать с человеком, который из любого вопроса пытается сделать «гильдейскую тайну, говорить о которой не следует», довольно бессмысленно. В результате его просто вынесли из зала товарищи судьи, большинство из которых было дварфами, и выкинули в ближайшую выгребную яму.

Вот так я стал двенадцатилетним Магистром «Артели Механо-конструкторов». Правда, был я им не так уж и долго, потому как понял, что с со старыми бонзами, засевшими в совете ещё при «Великом Магистре», каши не сваришь, а браться за изготовление оружия и вовсе смертельно опасно.

Тогда-то в моём мозгу и созрел план разделения старой гильдии на «Инженерную», где соберется поддерживающая меня техническая и техно-магическая элита Империи. И на козлов отпущения и ретроградов «Механо-конструкторов», которые заберут с собой все наши прегрешения – вольные или невольные – и тихо отвалятся, дабы тухнуть в своём болоте.

Но для успешного воплощения этого замысла мне нужно было сделать так, чтобы на мою сторону встал один конкретный человек…

– Эсток? Ау… Эсток? – Ариса потрясла меня за рукав, привлекая внимание. – Ты о чём там задумался?

– О судьбах… – усмехнулся я. – Решил изобрести велосипед…

– Ого! А что это беросуипэд?

– О… Велосипед – это такая штука…

* * *

Вечером четвёртого дня после встречи с гоблинами я в одиночестве сидел в большой и полутёмной столовой зале нашего особняка, крутя в руках вскрытый конверт письма, полученного сегодня утром из столицы, и думал о своём.

Содержание его, помимо витиеватых приветствий, было довольно лаконичным: «…Лорд Эсток д’Вергри Магистр Инженерной гильдии Ромарской Империи, в связи с вашим скорым восемнадцатилетием я, ректор Ариэльдельского Академикума Манхум д’Артаньшок, имею честь сообщить вам, что вы зачислены в Рыцарский класс «А» основного потока. В связи с этим прошу вас спешно прибыть в столицу для прохождения обучения!»

Так же передо мной на обеденном столе лежало ещё четыре письма, в конвертах других цветов и с гербовыми печатями других учебных заведений столицы. Правда, предназначались они не мне, а моим несовершеннолетним родственникам.

Дело в том, что в последние пять лет у аристократов Империи появилась сомнительная, на мой взгляд, мода сбрасывать заботу о своих: третьих, четвёртых, пятых и так далее детях, – на плечи влиятельных, успешных и, главное, богатых родственников.

«Пусть наши отпрыски, которым ничего не светит в жизни, кроме брака по расчёту или судьбы мелкого дворянина, поживут под вашим строгим надзором, поучатся уму-разуму и, быть может, окрылённые вашим примером…» Во всяком случае, таково было официальное объяснение.

Хотя, конечно же, на самом деле благородные родаки таким образом под благовидным предлогом просто перекидывали с себя ответственность за своих непутёвых, ненужных или просто проблемных подростков на чужие плечи.

Мол, вдруг они действительно людьми станут. Ну а если не срастётся, то мы вроде как и ни при чём.

Естественно, подобное чумовое поветрие не могло обойти стороной такую известную в стране фигуру, как моя мать. Ну как же, она же у меня не только законодательница мод, ногой открывающая дверь в покои Императрицы, так ещё и воспитала такого «замечательного» меня…

Так что всякая седьмая вода на киселе стремилась к тому, чтобы всучить нам на «поучение» своих ненаглядных чад, обычно просто вручив дитёнку рекомендательное письмо, приставив пару слуг и пендалем запихнув его в отъезжающую карету.

Надо оно нам или нет – интересоваться было не принято, а отказом можно было серьёзно повредить собственной репутации в «Высшем Свете». Хорошо ещё, что считалось верхом бесстыдства отправлять в одну семью больше одного отпрыска, если, конечно, это были не близнецы.

Последних, слава богу, ну или богиням, среди того детского сада, а также филиала средней и старшей школы, в которые превратился наш особняк, не значилось.

Ну и, конечно же, в основной массе это были изнеженные, избалованные и порой очень одинокие дети. Правда, с теми, кто помладше, было попроще.

Поизображав из себя невесть что недельку и посопротивлявшись моим правилам, они зарабатывали несколько наказаний, ломались, становясь шёлковыми, и радостно вливались в струю, внезапно обнаружив, что их прежняя жизнь была не такой уж и весёлой.

Трудности были со «старшим поколением», а в частности с присланными к нам относительно недавно четырьмя моими сверстниками. Двумя девушками графских кровей, одной микро-маркизой и сыном обнищавшего герцогского рода – дальним родственником моего покойного батеньки.

Именно для них я, пользуясь влиянием гильдии, по настоянию матушки и выбил из министерства учебных заведений приглашения, а точнее, «имперские приказы» на обучение в учреждениях второго дивизиона.

Так как родичи просто скинули эту четвёрку с рук и благополучно забыли, а без положительного решения министерства по запросу опекуна им никто не стал бы оплачивать содержание.

Винчента д’Аббер, дочь графа Аббера, жуткая оторва с характером гламурной блондинки и привычкой закатывать грандиозные скандалы по любому маломальскому поводу должна была отправиться в «Модельный Дом», шефство над которым взяла моя мать.

Конкретно здесь проблем не наблюдалось, Винчента на самом деле была вовсе не плохой девушкой, просто годы жизни в серпентарии, который она называла семьёй, выработали у неё такую защитную реакцию. К тому же она буквально фанатела от моей «мамо’нъ», а в моём присутствии вела себя словно ангел.

Люченция д’Эвергри. Вот эта, в отличие от своей очень дальней родственницы, была просто бл… девушкой с низкой социальной ответственностью, работающей из любви к искусству. Если её не контролировать, она была готова чпокаться со всем, что хотя бы отдалённо походило на мужчину в любом удобном для этого месте, а в случае отсутствия оных на горизонте, пыталась утащить к себе в спальню кого-нибудь из девушек.

В общем, репутация у неё была такая, что стоило ей отправиться на конюшню или на псарню, слуги тут же на разные голоса начинали перешёптываться, искренне жалея бедных зверушек.

Меня эта юная леди боялась как огня, потому как попыталась соблазнить в первый же день после приезда, сразу после того как была застукана Вердом с конюхом возле сараев хозяйственной части. За что по моему приказу была порота розгами в присутствии матери и остальных приёмышей-обученцев.

Дальнейший жизненный путь её с моей лёгкой руки вел в «Императорский Институт Благородных Девиц», который был создан как раз для таких запущенных случаев. Да ещё с самыми лестными рекомендациями, адресованными ее будущим наставникам.

Четвёртая дочь маркиза, правящего где-то на западе страны, Жанна д’Окре тоже была проблемной, но совершенно иного плана. Низенькая, дай бог набрать чуть больше полутора метров, хрупкая и болезненная девушка являлась абсолютным интровертом с явными суицидальными наклонностями.

Дни, а порой даже ночи она предпочитала проводить в библиотеке или, обложившись книгами и запершись в своей комнате, порой то ли забывая, то ли сутками не желая принимать пищу. При этом девица обладала сильным магическим даром, однако то ли не хотела, то ли не могла нормально его развивать.

Её по моей просьбе приняли в Женскую Магическую Академию Святой Кристины, но и тут всё было не слава богу. За Жанной следовало постоянно приглядывать и контролировать каждый её шаг, разве что нос не утирать, а на территорию кампуса, за исключением преподавателей, пускали только и исключительно девушек не старше двадцати двух лет.

Так что для её единственного слуги – древнего старичка Бильяма, недавно разменявшего восьмой десяток, – ухаживать за ней там было физически невозможно. Был, конечно, вариант просить Мисилиси вызвать из её родной деревни какого-нибудь кошкокролика, да ту же Лалалиси – хорошую, правильную и ласковую девушку, – но…

Пока Жанна привыкнет к новому лицу, пока начнёт ей хоть немного доверять, вполне может пройти не один год. К счастью, был один вполне устраивающий меня выход из этой ситуации. Я бы даже сказал, облегчающий жизнь.

Взяв лежавший рядом со мной серебряный колокольчик, я позвонил, и через секунду дверь скрипнула, впуская в помещение одну из наших горничных.

– Что будет угодно молодому господину? – с поклоном спросила девушка.

– Лена, те не знаешь, Ариса уже спит? – спросил я, поворачиваясь к ней.

Я всегда считал, что отношение к слугам как к вещам позорит аристократа, а потому никогда не позволял себе безразличного или даже презрительного поведения с персоналом особняка. Чем, кстати, иногда грешил мой покойный отец, воспитанный в классических традициях благородных.

Всех своих людей желательно знать в лицо и по имени, а ещё лучше представлять себе, хотя бы примерно, чем они дышат. Так и им работать приятнее, и у тебя меньше шансов получить нож в спину от переодевшегося слугой убийцы.

Я неукоснительно следовал этому правилу и вдалбливал эту мудрость в голову всем повешенным на наши плечи детишкам.

– Леди Ариса в библиотеке с леди Жанной.

– О! Это хорошо, – улыбнулся я. – Не могла бы ты позвать её сюда.

– Как будет угодно молодому господину, – горничная выполнила лёгкий книксен и испарилась.

Для прислуги наши близкие отношения со «Злобной куклой» не были секретом. В конце-то концов, трудно скрыть что-то подобное от людей, которые стирают твоё грязное бельё.

Впрочем, из-за того что с этим изменением статуса Арисы сестрёнки-секретарши более не посещали мою спальню каждую ночь, меня не считали бабником или что-то вроде того, а наоборот, зауважали ещё больше.

Почему-то в их среде считалось, что если молодой господин перестаёт пользоваться ночными услугами личных горничных и обзаводится постоянной любовницей, то мальчик вырос и превратился в мужчину.

Дожидаясь появления девушки, я перевёл взгляд на последнее письмо в красном конверте, присланное из «Базилики», ещё одной, расположенной в Ариэльдейле, Рыцарской Академии.

Этакого «Академикума» «для бедных», который к тому же вечно конкурировал со своим «старшим» собратом. Именно туда я решил запихнуть последнего и, наверное, самого проблемного из всей этой четвёрки, Виконта Ровура д’Суанмуцу, моего троюродного брата по отцу. С глаз долой – из сердца вон.

Родившийся в бедной, но тем не менее герцогской семье, аж седьмым сыном от третьей жены, Ровур даже в своём незавидном положении дома был пупом земли, потому как являлся единственным, а оттого любимым сыном нынешней жены герцога.

Естественно, со временем в семье начали крутиться самые нехорошие интриги вокруг наследования их «пустого корыта». Так что, не желая доводить дело до критической точки, отец сделал Ровура виконтом и пинком отправил к богатым родственникам.

Прибыв к нам, парень первым делом попытался построить меня, мол, он здесь главный! Ну, на мне-то где сядешь, там и слезешь с переломанными ногами.

Чуть позже д’Суанмуцу отличился тем, что облапал вначале сестричек кошкокроликов, затем приставал к Мисилиси, а после попробовал подкатить к Арисе, за что получил по морде, а под конец изнасиловал одну из горничных.

Узнав об этом, я был в ярости и вначале жутко избил идиота, а затем приказал казнить его в соответствии с законами наших земель. Однако мать упросила меня отказаться от подобных жёстких, но справедливых мер и не ссориться с родственниками.

В общем, в тот раз этот идиот, который был старше меня на пару месяцев, ещё легко отделался, заплатив огромный, по меркам простолюдинов, откуп обиженной им девушке. Однако Ромур так и не успокоился.

На уме у него были только три вещи: охота, вино и женщины. Первым и вторым он предавался самозабвенно, и я ему не мешал, а вот на тему последнего у него какое-то время был полный облом, ибо я пообещал оторвать всё, что болтается, если он покусится ещё раз хоть на кого-нибудь из моих людей.

Однако, как говорится, свинья грязи найдёт, и Ровур, соответственно, тоже нашёл ту, кто всегда не против, и, естественно, этой благодетельницей оказалась Люченция. Вообще, эти двое были во многом похожи, и явно нездоровое пристрастие к «этому делу» происходило у них в первую очередь от безделья.

Правда, через две недели бывшие любовнички уже крысились друг на друга как самые лютые враги. Не знаю уж, что у них там случилось, мне это, честно говоря, неинтересно, но в какой-то момент слабая на передок дура попыталась отравить нашего непутёвого виконта, а этот идиот чуть было не пристрелил её из купленного в Гильдии Авантюристов гражданского варианта «Отто М-3».

Пришлось разводить этих двоих по разным углам. Люченция окончательно попала под домашний арест в своей комнате, а Ровура я сослал в ближайший город, назначив небольшое содержание и запретив показываться в имении.

В общем-то, с тех пор в особняке он более не появлялся. Предпочитая оставаться в окружении свиты таких же, как он, молодых отморозков носиться целыми днями на коняшках по нашим охотничьим угодьям, а всё остальное время окучивать кабаки и публичные дома.

– Звал? – сходу спросила Ариса, быстрым шагом влетая в дверь и подхватывая на ходу яблоко из вазочки.

– Ага, – кивнул я и, показав на соседний стул, предложил: – Присаживайся. Разговор есть.

– Хмпф, – девушка вздёрнула носик, а когда служанка тихо закрыла дверь, и мы остались одни, захрустела фруктом и в наглую уселась у меня на коленях. – Чего хотел? Хотя я догадываюсь, но неужели прям здесь…

Надкусанное яблоко покатилось по столу, а ловкие ручки оплели мою шею.

– Ариса! – я строго нахмурился, а тем временем приобнял девушку за точёный стан, помогая поудобнее устроиться. – Неужели тебя Люченция укусила? Бедная моя! Это же опасно…

– Ах!! Так всё и было! – девушка закатила в глаза и стала притворно падать в обморок. – Я так больна! Мне срочно требуется инъекция твоего лекарства! Внутриутробно!

– Могу разве что ремня прям щас прописать! Для наружного применения, – задумчиво произнёс я. – Говорят, от таких болезней лучшее средство…

– Нагло врут! – уверенно сообщила мне «Злая кукла». – Хотя говорят, что некоторые имперские аристократы имеют очень «странные» вкусы. Неужели ты из таких… О… Жестокий…

– Так, – я тяжело вздохнул и, сняв с себя лёгкое тельце Арисы, усадил её напротив. – Шутки в сторону, я позвал тебя по серьёзному делу.

– Пф-ф-ф… Вот всегда с тобой так. К тебе умирающая приходит, а ты о каких-то делах. Считай, что я обиделась!

– Ладно, ладно… я потом извинюсь, – улыбнулся я. – Скажи лучше, ты обдумала моё предложение?

– Да, – гордо подняв голову, сообщила девушка. – Я готова стать твоей женой!

– Я тебе такого предложения не делал…

– Демноны… не прокатило, – буркнула Ариса себе под нос, похоже, не особо расстроившись отказом. – Тогда ответ тоже «да», я согласна, чтобы ты стал моим рабом!

– Я такое предлагал? – притворно удивился я. – Забудь, милая, я был пьян!

– М-м-м-м… Ты хотел, чтобы я сыграла с тобой в салочки?

– Это был кто-то из детей.

– Надела броню амазонки и станцевала на празднике урожая в варварском племени Чукуп? После чего последует массовая оргия в честь провозглашения меня матерью племени?

– Это кто тебе такие предложения делает? – прорычал я.

– Ох… не ты? Ну да… точно! Кажется, после этого бессознательную тушу того паренька-авантюриста куда-то унесли согильдийцы, и я его больше не видела! Так что можешь перестать ревновать, считай, что я сказала ему своё твёрдое «нет»!

– Ариса…

– Да, да… Я Ариса, я… – тяжело вздохнула она, становясь серьёзной. – Я подумала, я согласна. Я поеду с Жа-Жа в эту дурацкую магическую академию Святой Кристины. Буду следить за Жа-Жа, заботиться о ней и даже вытирать сопельки!

Девушка сложила перед собой ладошки лодочками в молитвенном жесте и благоговейно посмотрела на потолок. Если бы сейчас с него полились божественные лучи, то «Злобную куклу» можно было бы спокойно причислять к лику святых.

Вот только затем она полностью разрушила эту иллюзию, хитро покосившись на меня, после чего стало понятно, что под маской невинности скрывается мелкая бесовка.

Тайны я, собственно, из этого не делал, но и не говорил прямо, однако лично мне было очень даже выгодно, чтобы Ариса отправилась в столицу вместе с Жанной. Очень уж мне на руку тот факт, что две совершенно не совпадающие по характеру девушки так сильно привязались друг к другу.

Несмотря на наши отношения, мне бы было очень сложно, не имея подобного предлога, уговорить эту довольно ответственную девушку бросить свою работу в Гильдии Авантюристов и отправиться со мной в Ариэльдейл на птичьих правах.

Да и в «Академикуме» мне вряд ли бы позволили держать при себе ещё одного человека, да к тому же с размытым и очень сомнительным статусом.

Её брат Сабер – другое дело, он мой оруженосец, боевые секретарши сестрички-кошкокролики – мои личные горничные и имеют право находиться в кампусе вместе с господином. А вот Ариса…

Нет, я, конечно, в лёгкую поселил бы её в центральном отделении Инженерной гильдии, но… с её-то характером, она очень скоро начнёт чувствовать себя бесполезной, а там уж недалеко и до прямых обвинений в том, что я держу её при себе как грелку для постели.

И плевать, что это она в последнее время постоянно ломится в мою спальню. Женщины такие существа, что подобные выверты сознания для них абсолютно нормальны.

А так у неё есть вполне нормальный повод для самообмана и успокоения собственной совести. Идеально!

– Хорошо… – я встал и, подняв со стола нежно-зелёный конверт, отдал его девушке. – Передай это Жанне, думаю, у тебя лучше, чем у меня получится сообщить ей «радостную» новость о том, что ты зачислена в Академию как её компаньонка. Завтра утром отправляетесь в Ариэльдейл. Поедете на паровой карете в сопровождении двадцатки конных драгун…

– Эй! – воскликнула Ариса, вскакивая. – Как завтра? А собраться? А подготовиться?

– Ну, ты уж прости, гонец задержался из-за разлива реки Совоги почти на неделю. Так что времени у вас мало, – развёл я руками, показывая, что ничем не могу помочь, а сам взял голубенькое письмецо из Института Благородных девиц и золотое из «Модельного Дома».

– А… как же сегодняшняя ночь… а на прощание… – резко приуныла Ариса.

– Придётся потерпеть, – улыбнулся я и направился к выходу.

– Ты куда это?

– К Люченции и Винченте, – бросил я через плечо. – Они едут с вами, так что их тоже нужно обрадовать.

– Сейчас?

– Ну да.

– Поздним вечером? – в голосе Арисы появились странные нотки.

– Да, а что?

– К Люченции?.. – прошипела она.

– Э-э-э-э… – я почесал затылок. – Ну да… проблемно, конечно, но как-нибудь отобьюсь!

– Вот ещё! Давай его сюда! – Ариса протянула руку. – Я сама отнесу.

– А не боишься, что она тебя…

– Пусть лучше она меня боится! – произнесла «Злобная кукла» таким голосом, что я на месте нашей распутницы спрятался бы куда-нибудь и побыстрее.

Часть 4

Паровой двигатель затарахтел, и массивная самодвижущаяся карета, медленно набирая скорость, выкатилась за ворота Конструкторского Бюро, увозя небольшой женский коллектив грызть гранит науки.

В чём-то им можно было даже позавидовать… В том же Академикуме, в который предстояло отправиться мне, именно с «Науками» всё было как-то не очень. Фактически единственное учебное заведение первого дивизиона представлялось мне всего-навсего тренировочным клубом по интересам, а не чем-то серьёзным.

Причём учили там не какой-то конкретной профессии, а тому, как быть правильным рыцарем Империи, что сводилось к физическими и магическим тренировкам.

А также куче невнятных академических часов, понять содержимое которых неподготовленному человеку было труднее, чем жителю России двадцать первого века суть Марксистко-Ленинской эстетики. Был у моей первой мамки, когда она училась в советском ВУЗе, такой предмет.

Ну и, конечно, политика, внешняя политика, этикет и политеистическое богословие. Куда ж в подобных учреждениях без культурной пропаганды.

Паровая карета, ведомая дворфом-шофёром, точнее, дворфийкой по имени Луна, как и все взрослые женщины этой расы больше похожей на двенадцатилетнюю девочку, свернула со съезда КБ на малый тракт, где её тут же взяли в коробочку тяжеловооруженные конные Гвардейцы-драгуны из моего личного полка.

Двигаться, конечно, таким макаром они будут значительно медленнее, чем если бы Луна давила педаль подачи пара по полной, но мне так спокойнее. Да и случись что по дороге с аппаратом, его всегда можно взять на буксир из лошадок, превратив на время в обычную карету.

Хлопнув по плечу стоявшего рядом со мной Мастера Бирина, супруга нашей низкорослой женщины-шофёра, я приказал гвардейцам из корпуса охраны КБ закрывать главные ворота и, развернувшись на каблуках, зашагал вглубь территории.

Головное КБ «Инженерной Гильдии», названное в честь неизвестного никому в этом мире «Калинина», располагалось в нескольких километрах от нашего особняка. Его строительство с использованием «новых технологий», а точнее, всего того, что смог выдать мой не очень прошаренный в этих вопросах ум, началось ещё до нашего «развода» с «Артелью Механо-конструкторов».

Ну и, в общем-то, частично послужило его причиной, разделив старую гильдию на тех, кто желал работать по новым промышленным принципам, и динозавров-ретроградов, не хотевших вылезать из болота маленьких мастерских и единичных заказов. С их идиотской практикой частного ремесленничества, когда два приобретённых в Артели механизма, казалось-бы, одинакового наименования, но выполненные разными мастерами, не имели между собой практически ничего общего.

– Когда-нибудь потомки скажут, что именно я загадил этого прекрасный мир, – задумчиво произнёс я, остановившись посреди административной площади и глубоко вдыхая свежий воздух, распространяющийся от фонтана. – Мда… надо бы поставить задачу разработать экологические нормы и придумать очистительные комплексы. К лесным длинноухим, что ль, обратиться или привлечь секту друидов? Не, лучше уж ушастики!

– Вы что-то сказали, Магистр? – окликнул меня степенно подошедший дворф. – Зачем вам эльфы?