Дети меланхолии

Антон Дюжев женился и у него родился сын Коля. Почему-то его сын любил приходить и гулять у Лиды. Та не гнала, да и волк его не трогал, смотрел просто внимательно.

В деревню иногда совершали набеги наркоманы, они крали зеленые головки мака у тех, кто сажал. И в тот год тоже.

Хотя многие уже не садили, во-первых, штрафы, во-вторых вместо мака в булку можно насыпать что-нибудь повкуснее.

Но Дюжевы посадили. Во дворе сидел мальчонка.

Парень под кайфом схватил ребенка, мальчик стал плакать, отбиваться. Тот разозлился, позвал своих. С ребенком стали играть как с мячиком оголтелые молодые больные ребята. У кого-то в руке оказался нож. Во двор зашел Дюжев. Он в панике не знал, что делать.

И тут появился волк, он напал на того что с ножиком. Наркоман заорал, завизжал, выронил мальчика. Подбежали другие наркоманы. Дюжев схватил Кольку и только теперь догадался вызвать милицию и скорую. Волка ранили. Наркоманов поймали. Дюжевым дали штраф.

Лида принесла умирающего волка в лес и держала до последнего за лапу. На мгновение ей показалось, что дед стоит рядом и обнимает ее за плечи.

Дюжев после этого случая не разрешал своему сыну подходить к дому Лиды. А вскоре они уехали совсем. А она и не ждала никого, Лида жила лесом.

Шло время. Лида казалось не стареет.

Уже женился Коля Дюжев, сын Антона. Он иногда заходил в гости к Лиде и с удовольствием слушал ее рассказы про лес, травы, деревья и они вместе вспоминали волка.

– А знаете, тетя Лида, я ведь останусь жить в деревне. И жена хочет. Вы ей тоже нравитесь. Научите нас всему что знаете. Я хочу заботиться о нашем лесе так же, как и вы.

Лида выронила тарелку с супом и уставилась на мальчишку, нет юношу. А она думала, что рядом с ней в старости будут только тени ее деда и волка.

Коля протянул свою большую руку к ней и накрыл ее маленькую ладонь.

Любовь

Иван проснулся от того что его гладили по щеке. Окно было широко открыто и солнечные зайчики играли на потолке, стенах отбиваясь от зеркала. Лена повернулась, проговаривая во сне диалог из новой роли. Иван поцеловал ее. Лена проснулась и потянулась к нему.

***

Иван проснулся от собственного крика, он кого-то догонял во сне. Окно было открыто, подуло свежим ветерком, гудели машины. Письмо. Оно лежало, давя своим весом на стол и окружающее пространство. Его написала биологическая мать. Она хочет с ним встретиться. Но хочет ли этого Иван?

Другая женщина была для Вани и отцом, и матерью.

Сколько раз он сам порывался их обоих найти и высказать все, и показать все свои письма к ним обоим в свои двенадцать пятнадцать лет. Познакомить с первой девушкой, женой. Радовать успехами в учебе и на работе.

И сколько вины было после развода с Ольгой перед ней и маленькой дочкой. Где тогда была его мать?

В кафе было мало людей, кто-то курил, говорил, уходил, делал заказ.

Иван узнал ее сразу. Глаза матери были глазами его дочки. Они смотрели друг на друга не отрываясь. Лучшее и худшее мгновение. Иван вспомнил улыбку маленькой дочки, свою первую любовь, как жалела другая мама его разбитые коленки. В его жизни было столько любви. Он может поделиться.

Иван подошел к столику и сел напротив матери.

***

Лена сидела в том же кафе, ничего не видя перед собой. Болела голова, ныло в грудной клетке.

Хозяйка выгоняет из съемной квартиры, на работу возьмут, не возьмут, парень изменил с подругой. Лена достала кошелек, она не сможет заплатить за эту чашку кофе!

Когда к ней подошел официант, Лена мужественно признала факт отсутствия денег. Тот махнул рукой и сказал: «Я вас узнал, ходил на ваш последний спектакль с бывшей. Не переживайте, кофе за счет заведения».

– Вам понравилась моя роль?

– Честно, нет. И спектакль был скучный. Но потом я расстался со своей девушкой, и это было к лучшему. Хорошего дня!

Лена рассмеялась от облегчения, доброму поступку, вновь просыпающейся веры в себя и в свои силы. Смех рассыпался колокольчиком по кафе играя цветами и красками настроений других посетителей кафе. Иван повернулся в ее сторону. Лена почувствовала его взгляд. Они улыбнулись друг другу как старые знакомые.

И мать сказала: «Сынок, пригласи девушку к нам за столик».

Странный сон

– Любы мой, даражэньки, – пели девушки заплетая друг дружке в волосы цветы. Голоса неслись ввысь и на всю деревню подзывая холостых парней на праздник Ивана Купалы.

Аленка пела тише остальных, но бабы, мужики с горилкой, девицы не с такими горящими глазами и золотыми косами крестились и плакали. Отец Аленки выбрал девушке мужа богатого и знатного, а любит девушка парня простого и бедного, своего Иванку.

– Ах, Иванко, – тихо шептала на ухо Аленка медовым голосом любому, – хочу с тобою быть каждую минуту.

– И я, Аленка, – вторил ей Иван, бережно обнимая любимую, – убежим с тобой на край света.

– Батька, найдет и забьёт цябе и меня проклянет.

– Нет, нет, – Иван поцеловал глаза, волосы.

Вдали горели костры. Были слышны крики, смех, песни и шумели травы, ветры. Павлина бежала сломя голову к влюбленным, она видела отца Алены то ли с палкой в руке, то ли с топором. И услышала крик подружки: Убил, ты его убил! Люди, травы, песни погасли вместе с еще не взошедшим солнцем.

***

Полинка проснулась, потянулась, посмотрела по сторонам, рядом незнакомый парень. Да, мм, кажись она уже старовата для таких отношений. Бок с левой стороны заболел сильно, захотелось скрутиться. Да что ж это такое? После вечеринки обычно голова болит. Отдышалась.

И еще и сон этот.

В голове так и стояли эти поющие девушки. И Алена эта с ее тоскующей как падающая птица вниз песней.

– Эй, – Полина ткнула тихо посапывающего кавалера, – Ты не знаешь, когда празднуется Ивана Купала?

Кавалер что-то сонно пробормотал. Рядом с кроватью на тумбочке стоял букетик сухих трав – полыни, мать и мачехи и чего-то еще. Горькая полынь перебивала все и возвращала вновь в сон.

Полина задумавшись стала одеваться, что-то перекусила, взяла телефон и сумочку и вышла.

Уличный шум, звонки мобильников, чужие разговоры были после сна как глоток воздуха.

Полина вошла в студию последней.

Ее ждали девушки, продюсер журнала, секретарь. Они одновременно кричали, просили, требовали. Полина взяла фотоаппарат, здесь она режиссер и ее партия главная. Она была спокойна, внимательна, ненавязчива, говорила мало, не реагировала на шутки и претензии. Окружающие успокоились и двигались так как нужно было ей. Полина не сразу заметила сидящего в углу красавчика.

Такому бы сниматься в голливудских блокбастерах, правильные черты лица, завораживающие глаза, обворожительная улыбка.

Телефон Полины зазвонил и опять, но уже не так сильно заболел левый бок.

– А вы почему не участвуете в съемках? – недовольно спросила Алена красавчика.

– Хм, – сказал он.

И Полина почувствовала, как все сразу перестали говорить и уставились на нее.

– Я ваш новый босс, – просто сказал красавчик, – Александр Сергеевич.

Кто-то рассмеялся, и осколки разбитой тишины посыпались вместе со звоном вниз.

– Вам звонят», – сказал Александр Полине, пока остальные подчиненные разбегались в разные стороны. Полина подняла трубку.

– Привет, ты случайно взяла мой телефон, – сказали в трубке очень вежливо, как будто постучались.

Полина глянула на Александра, телефон и сказала позвонившему: Я приеду попозже, а может и раньше если меня сейчас уволят. И нажала отбой. Александр улыбнулся: Мне не за что вас увольнять! Вы хорошо работаете.

Полина кивнула головой, извинилась и ушла в свой кабинет фильтровать свои фотографии. Через час, другой Полина спустилась в кафе чтобы выпить кофе и единственный свободный столик был занят ее боссом. Он махнул ей рукой как старой знакомой.

Полина села рядом с ним и только когда ей принесли заказ, поняла, что они оба не сговариваясь заказали одинаковое. Александр тоже заметил это и улыбнулся. Еще минутка и она возьмет его за руку, такой он свой и родной. Да, что с ней такое? И этот запах, и в голове опять закрутились песни.

Полина закрыла глаза и увидела Аленку, рыдающую над Иваном.

Зазвонил в кармане ни ее телефон. Полина съела, выпила и ушла не прощаясь, да и боссу как раз звонили. Они не говорили.

Полина вышла на улицу чтобы поймать такси и услышала крик.

– Дура, ты зачем лезешь под колеса?! Из-за тебя, в тюрьму садиться? – и к ней бежит толстый мужик, какие-то люди, босс, Аленка, ну все она сходит с ума. Александр взял ее на руки, Полина смотрела ему в глаза. Левый бок болел и болел. Она закрыла глаза. Открыла и увидела чистое поле. Цветы, тонкий горький аромат полыни стягивающий как чьи-то руки.

Открыла.

Александр тихонько гладил по голове:

– Мне тоже снится этот сон, и запах, и песни. Ты мой, Иванко, любы мой.

– Алена…

Саша кивнул.

Полина заплакала.

– С тобой все в порядке, Полина, ты просто упала. А этот таксист очень похож на моего отца.

– Этого не может быть, мне кажется мы все-таки сбежали тогда, он не убил меня. Бред какой-то.

– Ну что жива? – спросил таксист, – Ох и напугала ты меня девонька, – Куда везти? В загс? В больницу?

Саша с Полиной переглянулись, и одновременно увидели улицы, таксиста, людей, чистое поле, чувствуя запах полыни, костров и песен, разбивающих сердце.

История моих родителей

Я родилась потому что звезды и небо были частью не только Вселенной, но и моей семьи. Отец еще подростком строил телескопы и часами мог смотреть на звезды. Моя мать читала книжки, рисовала, танцевала и никакого внимания не обращала на этого вихрастого худощавого малолетку, хотя сама была старше только на год.

Она мечтала вырваться из маленького городка, от тихой и монотонной жизни, возможности работать на одной из двух фабрик, места где все тебя знают всю жизнь, и ты их знаешь тоже.

Танец был ее билетом в мечту.

Она уже выигрывала и не раз в своем и ни только городе всевозможные конкурсы, ее снимали на телевидение, писали в газетах. Ее хотели взять танцовщицей в знаменитую группу. Она должна была поехать на пробы.

Ее подружка Женя везла ее в своем автомобиле, смеясь рассказывала: Ты бы видела его лицо. Я пыталась его поцеловать, а он испуганно мне треплется про большое созвездие медведицы.

Это все что запомнила моя мать в последние минуты.

Потом она видела свет, тоннель, почувствовала любовь, увидела еще какие— то картинки и проснулась от боли. Болело все от кончиков пальцев до корней волос. В тот день она увидела свое лицо, правую ногу, чуть ли не заштопанную во всех местах и поняла можно попрощаться с мечтой навсегда.

Через пару дней к ней в палату с цветами пришел мой отец, он был в костюме клоуна падал, наступая на свои туфли, говорил смешным голосом, читал детские стишки. Соседки, которые были с мамой в палате смеялись, принимая шарики в виде цветочков, зайчиков и непонятных существ.

Мама грустно смотрела в окно.

Рядом на больничной тумбочке лежали ее любимые «Мастер и Маргарита», «Ромео и Джульетта», «Джейн Эйр».

Клоун, мой отец посмотрел на все это и попросил писклявым детским голосом выпуская из носа мыльные пузыри: «А букварь у тебя есть? А то я совсем читать не умею». Мама почему-то рассмеялась, хотя совсем не хотела и сказала, пытаясь его скопировать: «Нет».

Клоун обиделся: «Передразниваешь?» – достал из ее уха пищалку.

Мама и соседки уже хохотали во весь голос.

После выписки мама узнала про отца, и удивилась, они жили совсем рядом и, если честно она считала его странным.

А он всего лишь любил звезды и помогал людям.

– Ты думала я придурок?

– Нет, – блаженно улыбалась она, когда они уже вместе лежали или на крыше чердака, или сидели на капоте машины и изучали уже вместе свои тела и Вселенной.

– Я подавал тебе сигналы в школе. Ты не обращала на меня никакого внимания.

– Какие сигналы?

– Как-то я засунул тебе лягушку в сумку с намеком что ты принцесса, спас твоего кота, перелезавшего в неположенном месте, подарил тебе букет ромашек на день рождения, назвал звезду в честь тебя.

– Ух, ты! А ты, не мог просто подойти ко мне и познакомиться? – рассмеявшись спросила моя мама.

– Я боялся. Кстати твоя подружка Женя может быть крестной нашего сына.

– Что? Тебе нет еще восемнадцати.

– Какая же это ерунда, милая, – отец поцеловал маму, – время не существует. Есть только мы и наши близкие.

Дальше их истории расходятся. Кто кого уговаривал жениться, выйти замуж, как подбирали имена мне и брату.

Завтра в нашем городе праздник, день равноденствия. И наша мама будет танцевать на сцене спустя много лет. А я буду сидеть на шее отца, внизу будет брат и куча других людей и мы все будем кричать, петь: Йоххууу, ла, ла.

За чертой

Дмитрий ел, смакуя каждый кусочек им приготовленный, мясо казалось самым сочным, салат очень питательным. Здесь не играло радио, не работал телефон и не было вообще никаких источников связи. А он давно от этого устал. В последний раз, когда жена хотела новый телефон, Дима впервые соврал, сказал, что перепутал и купил ей тоненькую золотую цепочку. Жена удивилась и поблагодарила. Потом телефон купила себе сама.

И зачем он сейчас об этом?

Нет бы дочку вспомнить как в первый класс пошла и радовалась, а потом неделю плакала и говорила, что больше не пойдет. Дима пришел тогда к ней и читал сказки, говорил о своих школьных друзьях, об физике и химии, которые ждут его солнышко Аленушку.

Или как они втроем съездили в Палангу, встретили там старых друзей и уже семьями ходили к морю, по музеям. Те ночи вновь вернули им с женой страстность и нежность в их отношения.

Только спустя время, из случайного письма, найденного при уборке Дима узнал, что это путешествие спасло их брак. Жена собиралась уходить к другому.

Опять он об этом.

Перед тем как Дима узнал о своей болезни он раздражался, злился по поводу и без, фирма разваливалась на части, и ничего не хотелось. Жена терпела, дочь прощала и любила. А может он, Дима всегда был таким? Ему всего лишь 38 лет, а что он сделал, как жил?

Ушел из дома в 15, построил свой бизнес с нуля, жене не изменял никогда, дочь любил без памяти.

А в чем был смысл? Что он понял? Были ли счастливы его близкие? Он сам? До операции Дима бредил всеми этими вопросами и не мог найти ответов. Он чувствовал, что не вернется. Значит уйдет так.

Почему-то вспомнил отца, как они встретились через годы и тот удивился, что Дима не спился, и вообще еще жив.

– И что жену свою не бьешь? – рассмеявшись спросил тот.

Дима ничего не сказал тогда, просто вышел из кафе. Больше они не виделись.

Дима вышел из домика, перед ним простиралось море и горы, место показалось знакомым и даже родным. Дима чувствовал если сядет в лодку, то все закончится. И любая боль вместе с воспоминаниями уйдет. Диме показалось, что он слышит голос. И как— будто рядом отец и просит прощения. Дима закрыл глаза и заплакал. Он молился и тоже просил прощения у тех, кого знал и помнил, у всех. И стало легче.

Дима открыл глаза.

Рядом стояли жена Света и дочь Алена, врач и медсестра, и что-то говорили. Операция прошла успешно, Дима будет жить. Во время выписки Дима опять же совершенно случайно узнал, что в тот день когда его оперировали в соседнее отделение привезли его отца. Он попал под машину, умер, когда привезли в больницу.

Лиза, Степка, Света и другие обстоятельства

1 часть

«Моя сестра пропала, когда мне было шестнадцать лет», – Лиза закурила. Она вообще много курила в последнее время. Рядом с ней сидел парнишка худенький, с челкой, одет в джинсы, свитер, курточку и кроссовки. Они обои сидели на капоте ее старенькой машины.

До дня ее пропажи я даже не задумывалась люблю ли я ее, знаю ли о чем она думает и чего хочет.

Я жила в закутке собственного мира, читала, рисовала, сбегала с уроков, и уже попробовала свою первую сигарету. Если честно не понравилось. Так вот когда Дашка исчезла мир такой привычный и обыденный с чаем, шоколадками, мамой и папой рухнул. У родителей отношения поехали окончательно, сначала каждый обвинял другого, потом молчали сутками. Они не развелись и по сей день, но ад если и существует, то рядом с ними.

Я к ним уже и не звоню. В той квартире просто два тела не могущих быть ни вместе, ни раздельно.

А я стала думать про Дашку день и ночь. Потом носила ее тряпки, подружилась с ее знакомыми, парнем, – Лиза вздохнула, – был очень привлекательным и скучным.

Через какое-то время до меня дошло, что я и про себя ничего не знаю, но теперь я еще и фальшивая Даша. Бросила я все эти игры. Взялась за учебу, уехала из города, вышла замуж за хорошего парня без вредных привычек с маленькой квартирой. Я реже вспоминала о ней. Чувствовала каким-то нутром, Дашка не вернется. И уже не задумывалась о причинах ее поступка.

Как-то мы с мужем сидели в гостях и слушали чужие истории. Мы там были впервые, поэтому перед нами слегка рисовались, каждый хотел выглядеть лучше, чем он есть. И какой-то мужчинка средних лет рассказал, как он перестал любить театр. С собой покончила главная актриса.

Какая трагедия, нелепость и прозвучало имя Дарья. Я ничего и никого не слышала. Кто-то подал мне стакан воды, кажется муж. Когда я пришла в себя я попросила фотки если есть, хоть что-нибудь этой Даши.

У меня была истерика. Были и фотки, и видеозаписи, я ж говорю он был ее поклонником. Мы посмотрели один. Дашка вылитая мать, играла пропащую алкоголичку, которая уже ни во что не верить. Она сбежала, но не от себя.

Лиза повернулась к Степке.

– Слушай, а пошли ко мне домой племянник. То есть поехали, муж уже, наверное, пожарил картошки или сварил макарон, и мы покушаем, а?

Степка повернулся к ней и улыбнулся глазами Даши, сестры которую она так и не узнала, и кивнул головой.

2 часть

Даша собирала вещи очень и очень быстро, хотя знала, что никто ее не видит. Все спали, сестренка как всегда вылезла из-под одеяла, и Даша ее укрыла.

Даша четко осознавала, что видит сестру в последний раз и не планировала забрать потом когда-нибудь Лизу, не вернутся сюда, к родителям. Последние не были для нее плохими или жестокими, скорее никакими. Их жизнь была такой – иногда вместе в кино, в гости кому-нибудь, наказание – не купить, не выпустить из дому. Одну одноклассницу дома били за тройки, а ее с Лизой не проверяли, не интересовались домашней работой, школой.

А в ее Дашкиной жизни появился мужчина, намного старше. И другой, улыбался, смеялся каждой ее шутке, говорил комплименты, брал за руку очень бережно, рассказывал про другие страны, города. Даша слушала его не отрываясь. А потом он уехал, и она стала встречаться с Вадимом, он уже давно звал ее замуж.

Когда Даша забеременела, она поняла замуж не хочет, оставаться здесь не может. Плана не было, только мысли, диплом об окончании художественной школы и кое-какие вещи.

Даша быстро нашла работу, комнату в коммуналке с соседками бабушками, которые быстро взяли шефство над ней и малышом. Степка родился худенький, похожий скорее на маленькую Лизу, чем на нее или Вадима. Даша много бегала по городу принимая заказы, она рисовала все что хотели— от афиш до портретов.

Один из портретов понравился руководителю местного театра. Да и она сама тоже.

– У тебя хорошая внешность, и память, приходи к нам на репетицию.

– Зачем? – не поняла Даша, то ли ее соблазняют, то ли работу предлагают.

– Да, ты актриса. Тебе играть нужно. Ты как приходишь ко мне с кистями и красками целый спектакль разыгрываешь, рассказывая про своих соседок и сына. Сколько ему?

– Пять, – уже точно ничего не понимая сказала Даша.

– Пацана уже можно в детсад отдать. Приходи и ты не сможешь уйти, театр – это как дорога в один конец, – и он улыбнулся.

Даша и правда пропала сердцем, душой на первой же репетиции, когда ей дали роль в несколько слов. Не хотелось есть, спать, но она чувствовала себя легкой и счастливой. Сначала театр стал приработком, а потом основным заработком. Степа сидел за кулисами и завороженно смотрел за ней. Даше не завидовали, несмотря ни на что.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.