Лауреаты российских литературных премий

Анна как раз показывает людей, осознающих с ними происходящее. Они видят, слышат и осязают галлюцинации, редко воспринимая это за нормальное положение вещей. Они пытаются бороться, употребляя прописанные им лекарственные препараты. Более того, они настолько продвинутые, что подобны диабетикам, регулирующим дозу инсулина перед употреблением обильного количества пищи, то есть дозируют сугубо по потребностям. Если понадобится словить глюк, дабы ощутить сексуальное желание, тогда лекарства будет принято меньше. Если же нечто угнетает и давит негативом – выпивается двойная или тройная доза, гарантирующая дальнейшее отрешение от действительности.

Но как быть с двумя третями произведения, где перед читателем, вместо описания будней шизофреника, дневник нимфоманки? Изначально воспринимаемая за эротику, работа Анны Козловой скатывается к порнографии, ничем не примечательной с художественной точки зрения. Внимать разудалым фантазиям о половой распущенности – удел не совсем здоровых психически людей. Впрочем, подобного уровня текст – признак причастности к современной западной литературе, где редкий именитый автор не показывает личную пристрастность к сексуальной распущенности. Только читателю должно быть ясно – всякая интимная сцена, если она присутствует в коротком произведении, добавляется сугубо для заполнения объёма. И у Анны Козловой то обосновывается, каким образом повесть достигла удобоваримого размерами, чтобы допускалось считать чем-то похожим на роман.

Пусть читатель сам решает, насколько нынешние литературные стандарты соответствуют его внутренним потребностям. К Анне не может быть претензий – она написала произведение в духе современных реалий. Всё нужное в тесте присутствует: от половой распущенности до психической лабильности. Не хватает гомосексуальных отношений, но это видимо от того, что главная роль была отведена сёстрам, тогда как «цивилизованный» мир более интересуется однополой любовью между мужчинами.

2018 Алексей Сальников «Петровы в гриппе и вокруг него» (2017)

Посиделки за чаем с лимоном начинаются. Речь пойдёт о Петровых. Они – Петровы – с виду обыкновенные люди, живущие присущими им страстями, чаще всего выраженными стремлением о чём-то размышлять. Темы допускаются разные: от политики до проблем взросления, от принятия на веру каждой глупости до непробиваемого скептицизма. И где-то на фоне бродит грипп, будто бы заразное заболевание, а на деле – одна из причин беспокойства, не позволяющая ощущать окружающее пространство в качестве доступной для существования среды. Рецептов счастья в действительности не бывает. Но Сальников нашёл, чем порадовать читателя. В наставительной манере, оглашая сентенцию за сентенцией, он поведёт разговор о семействе без прошлого. Всё из-за того, что Петровы вышли частью из детдома и частью из татар, теперь они не могут понять, кем всё-таки являются, ни с чем не умея себя соотнести.

О чём говорит Сальников? Отнюдь не о погоде, как то принято в приличном обществе. Алексей сразу начинает с политических аспектов настоящего. Об ином обычно люди и не говорят между собой, особенно собравшись мужской компанией. Кто там у власти? Чем он занимается? Насколько сходится пропорция обещанного и сделанного? И приходит Сальников к неутешительному выводу – политика равносильна лотерее, следовательно нет нужды выбирать, лучше довериться слепому жребию, так как особой разницы электорат не почувствует. Прав ли Алексей? Читатель обязательно над этим задумается. И придёт к неутешительному выводу, зная, никто не желает расставаться с властью, значит всё сделает для её закрепления. Это сегодня лотерея, а завтра случится её отмена, стоит обрести полномочия здравомыслящему человеку, осознающему, какая чехарда произойдёт, стоит выпустить политику из рук. В России иначе нельзя.

О чём ещё говорит Сальников? Он вспоминает детские годы. Для Алексея важна такая особенность мировосприятия, заключающаяся в неприятии глупых положений. Например, у него есть пакет и клей. Какой из этого должен быть сделан вывод? Правильно, речь должна коснуться вредных для здоровья мероприятий. Но ничего подобного Сальников сам о себе не думает, до таких мыслей доходят окружающие, либо те, кого он склонен таковыми считать. На самом деле, большинству безразлично, какая связь между пакетом, клеем и молодым человеком, ежели это не совмещается в единый момент в определённой позе. Разве такое можно допустить современному писателю? Нет, нужно обязательно раздуть предположения до небес. Чем, собственно, общество склонно увлекаться. Вернее, те индивидуумы, предпочитающие к тому же обсуждать политику. Кому-то на досуге нечем заняться, кроме как языком чесать.

Говорит Сальников и про сумасшедших. Казалось бы, встретил фрика, забудь его. Но к чему имеешь тягу сам, то аналогично тянется и к тебе. Алексей продолжил показывать Петровых со стороны их мнительности. Даже случись кому-то говорить с самим собой, ни к кому не обращаясь, герои повествования то примут на свой счёт. Хуже не бывает: подумает читатель. Только не бывает ли хуже? Почему вообще всему следует придавать такое пристальное внимание? Всё элементарно объясняется – нужно о чём-то писать. Вот и сваливаются на Петровых невразумительные ситуации, вполне вероятно в качестве следствия особенностей их мышления.

Не олигофрены ли кругом? Подумает читатель снова. Всё у действующих лиц произведения Алексея Сальникова доведено до крайности. Они либо во всём сомневаются, либо идут напролом, забыв о самосохранении. На выходе получается картина из набора глав, где каждый Петров представлен отдельно. А вместе с тем вполне допустимо перестроить содержание в ином порядке, как на страницах предстанет единый Петров, проходящий через разные этапы взросления.

2019 Андрей Рубанов «Финист – Ясный сокол» (2019)

Молчите, Андрей: могли сказать Рубанову, после написанного им «Патриота». Вы слишком много сообщили, Андрей, лишнего, довольно обидного и правдивого: могли дополнить они, принуждая Рубанова переосмыслить подход к созиданию литературных сюжетов. Хорошо: мог ответить им Андрей. Хорошо, я не буду писать о настоящем: мог добавить Рубанов. Но о чём же мне писать? – вопрошал Андрей. О чём хотите: должны были ответить ему. Но о чём не пиши, во всём читатель увидит отголоски нынешнего дня! – восклицал Рубанов. Всё в ваших руках, Андрей, если вы не хотите печальных для вас последствий, то найдёте интересный вам сюжет: видимо ответили Рубанову. И Андрей понял, что нет ничего лучше, нежели рассказать историю о глубоком прошлом, причём настолько глубоком, что в нём нет ничего от прошлого. Сообщил он предание, где читатель знакомился лишь с вымыслом, схожим с мифологией, только поданный без необходимости задуматься хотя бы о чём-то, кроме представленных на страницах небылиц. Получилась сказка, написанная автором XXI века – века конформизма. Как же это оказалось противоположным «Патриоту», где описывался XXI век – век стагнации. А может всё это и не так. Просто Рубанову надоело давить на больную мозоль общественной неустроенности, отчего он решил предаться потоку фантастических измышлений.

Что у Андрея вышло отлично – представление рассказчиков. Их трое – все они отличаются друг от друга. Каждый связан с основной сюжетной линией – раскрывающейся через знакомство и развитие отношений между девушкой и одним из племени птиц. Однако, далее знакомства с рассказчиками возникают повествовательные лакуны. Рубанов словно терялся, сообщая информацию без полезного для читателя содержания. Предлагалось следить за определёнными действиями, не несущими важного для канвы нарратива. Кому такое чтение требуется? Видимо тем, кто устал от серьёзной литературы. Хотя, сомнительно, чтобы спасение от умной литературы можно было найти в подобии рубановского «Финиста». Остаётся предполагать, что сам Андрей желал подобного спасения, уставший от мыслей о серьёзном, предпочитая погрузиться в фантазирование. Но может ли подобное привести к благоразумному результату?

Сперва читатель увидит историю старого венеда, должного вот-вот умереть. Ему порядка ста двадцати лет, он из рода сказителей. Цель его жизни – безостановочно плодить потомство, чем он благополучно всегда предпочитал заниматься. Всё ему легко покорялось, силы был неизмеримой – мог дерево с корням вырвать. Сообщает он всякое, преимущественно где-то подхваченное. О времени он судит подобно китайцам, именуя каждый час принадлежностью к некоему животному. Такого ли рассказчика ожидал увидеть читатель? Отнюдь, мнился ему с первых строк скоморох Памфалон, жизнью которого Николай Лесков осветил бытие каждого, решившего проявить сомнение к расставляемым в жизни приоритетам. Но не срослось. У Рубанова рассказчик повествовал о зарождении отношений между девушкой и крылатым созданием.

Вторая история от мастера по изготовлению доспехов. Андрей со смаком сообщил подробности профессии. Дал и такое представление, будто этот мастер может иметь отношение к рассказчику первой истории, поскольку его прадед умер в возрасти ста двадцати лет и имел большое потомство. История сего мастера покажет дальнейшее развитие отношений влюблённых, успевших пожить вместе и породить взаимное отвращение, как обычно и бывает у семейных пар с возрастом. Помимо этого, читатель знакомится с борьбою против нежити. Тогда же читатель крепко задумается, ведь ежели мертвецы действительно вставали из могил, кто бы их тогда брался хоронить?

К третьей истории Рубанов предпочёл уйти в совсем уж вольную фантазию, сообщив повествование от лица человека-птицы. Более того, выдаваемое читателю за истину, на деле представлялось мудростью, направленной на нравственное воспитание ребёнка, мало знающего о прописных истинах. Ведь зачем Финисту земная девушка? Даётся простое объяснение – если не обновлять кровь, тогда любому племени грозит вымирание. Сообщается и информация, вроде такой – чем отличается мировоззрение представителей больших и малых народов? Дополнительно предстоит узнать о людях-птицах, практически богах, способных долго жить, обладающих моментальной регенерацией и множеством иных приятных бонусов, отчего выглядят они плохо сбалансированными и совсем уж сказочными.

На выходе – пустота. «Финист» – не Феникс: раз прочитанный, более открытым ему не бывать.

2020 Михаил Елизаров «Земля» (2014—19)

Написанному верить! Но зачем? Бумага всё стерпит! Всё ли? Мёртвые сраму не имут! А вы их спрашивали? Елизаров отошёл от темы магического реализма! Серьёзно? Он пожелал рассказать нечто о мире загробном, показав его через жизни живых! Вы сами-то в это верите? Это столь же верно, как утверждение: земля – есть одеяние для гроба! Что ещё? Выражение: если ты такой умный, почему ты такой мёртвый. Разве там так было? У Елизарова так! А в оригинале? Скажи! Такой бедный? Возможно! И как быть с самим Елизаровым? Читать и восхищаться! Может с тем же усердием приняться за чтение Стига Ларссона? Такого не знаем! Девушка с татуировкой дракона? Это не имеет отношения к Елизарову! Посмотрим…

На самом деле, как не находи сил для выражения мысли о романе «Земля», Елизаров написал продуманное произведение. Он повёл героя повествования с юных лет до лет не совсем юных, и не совсем зрелых. Герой пройдёт путь от скитальца по городам, вслед за неуживчивым отцом, вплоть до участия в разборках похоронных служб. На страницах постоянно будут возникать образы кладбища, как неизменной судьбы героя. Для него и песочница станет кладбищем, так как там будут хоронить насекомых и мелких животных. И службу в стройбате он запомнит, так как постоянно копал землю, в том числе и под гробы. Даже девушку полюбит, которая будет утверждать, будто уже мертва. Оттого и формируется мнение – особого разнообразия Елизаров читателю не предлагает. Однако, наполнение от этого нисколько не пострадало.

Нельзя говорить про «Землю» в общем, невзирая на однотипность раскрываемой Михаилом темы. Чем-то роман всё равно западёт в душу. Хотя бы необычной трактовкой происходящих событий. В той же песочнице никто не додумывался видеть место для захоронения. И о стройбате многие не имели представления, толком не понимая, каким образом устроен изнутри этот род войск. Да и технология земляных работ – тайна за семью печатями. Кто-то прежде задумывался о том, на какие классы делится грунт?

Магический реализм видится по присутствию в сюжете особых часов, отвечающих за жизнь главного героя. Если они остановятся – он должен умереть. Так читатель и не узнает, насколько приводимая в романе информация соотносится с действительностью, поскольку нет веры в возможность герою умереть, стоит ему забыть завести часы. Однажды Елизаров покажет надуманность этого. Единственное, чему следует верить, только часы остановят ход, о данном персонаже Михаил напрямую больше не повествовал, сообщая о нём опосредованные сведения.

Самое основное, из-за чего «Земля» может быть интересна, описание войн похоронных служб. И без того понятно, каким образом должен быть устроен этот бизнес, построенный на смерти. Описывать его особой надобности не имеется. Но почему писатели должны обходить этот момент стороной? Все, кто связан с похоронами, имеют право на место в литературных произведениях, особенно современных. Войны действительно разворачиваются, редко с жертвами, чаще основанные на необходимости передела сфер влияния, дабы всё сделать для того, чтобы вода текла под лежачий камень. Хороший похоронный агент всегда найдёт способ заработать. А хороший руководитель похоронной службы иногда способен достигать если не высших, то хотя бы местных эшелонов власти, занимая основную руководящую должность в отдельно взятом сегменте.

Тут более не будет слов, ибо написанному следует верить, ибо мёртвые сраму не имут, ибо это не должно касаться лично Елизарова. Одно точно – «Земля» не зря написана.

2021 Александр Пелевин «Покров-17» (2020)

Мир вымысла лучше замыкать на самом себе, чтобы оставить у читателя элемент осознания понимания завершённости истории. Никакого продолжения быть не должно, иначе вымысел начинает разрушаться. И Александр Пелевин всё сделал для этого. Его вселенная была создана из человеческих эмоций, от которых и погибла: или не погибла, а продолжила функционировать, словно японский чёрный шар Ганц ожил на российских просторах, разбавленный впечатлениями автора от некогда популярной игры «Горький-17» (о которой Александр просто обязан знать). Может ничего подобного не было, какое впечатление и складывается у читателя по мере знакомства с повествованием. Всего-то нужно понять, насколько ничего не должно быть понятным. Однако, в какой-то момент придёт понимание, если читатель вообще склонен подходить к знакомству с фантастическими произведениями с позиции осознания происходящих в человеческом мире процессов. И так уж сложилось, что вселенная Пелевина обречена на смерть, повинны в чём причины, перерождающиеся через вырождение.

Читатель будет следить за историей журналиста, прибывшего на территорию закрытого административно-территориального образования. Как он там оказался? Загадка. Что он хотел наблюдать со стороны – ясно, но попадать внутрь не хотел. Теперь же, читатель должен представить развивающееся перед ним за РПГ-квест с линейным сюжетом, поскольку всегда доступно только одно действие – переворачивать страницу за страницей. Читатель может вернуться назад, перечитать определённый фрагмент, лучше уяснить происходящее. Однако, забегая вперёд, читателю нужно сразу забыть о необходимости лучшего понимания содержания, чему даётся лёгкое объяснение. Представленная Пелевиным вселенная будет повторяться вновь и вновь, слово в слово, действие в действие, шаг в шаг. Заканчивая чтение, читатель может начать знакомство с произведением заново, ибо таков замысел «Покрова-17».

Чем же наполнил Александр содержание? Он связал настоящее (в текущем времени), прошлое (в безвозвратно канувшем) и небывалое (способное случиться во сне). Пелевин придумал особого рода материю, способную влиять на людей, выворачивая их тела и души наизнанку, показывая черноту помыслов. Для изучения этого Александр создал институт, который не сумел удержать ситуацию под контролем. Именно поэтому Покров-17 продолжил оставаться закрытым, куда вообще перестали попадать извне. Даже не надо задумываться, каким образом город продолжал существовать без связи с внешним миром, для происходящего на страницах это не имеет значения.

Разгадывать и понимать содержание всё-таки не следует. Лучше представить, будто подобное могло иметь место быть, либо такое где-то происходит, о чём мы никогда не узнаем. В конце концов, мир настолько полон неизвестными обстоятельствами, отчего и пользуются спросом истории, где на первое место ставится загадка, ужасающая по своей сути, но ни в чём не претендующая на отношение к действительности. Почему бы не быть тому, о чём рассказал Александр Пелевин? Продолжающее существовать в прошлом, сконцентрированное на самом себе. Типичный японский чёрный шар Ганц, чью суть желаешь понять, но обречён на потерю памяти и повторение всего заново.

Читателю впору задуматься, и автор к тому будет его постоянно подводить: возможно ли повернуть жизнь вспять? Для этого существует довольно простой ответ, более продолжительный в воплощении, чем способен представить человек. Представьте, что наш мир был когда-то создан посредством большого взрыва, и когда-нибудь всему предстоит вернуться к исходному состоянию, после чего последует новый взрыв, вслед за чем произойдёт повторение некогда стёртого. Так и у Пелевина, только он выбрал для демонстрации такого принципа срок, длительностью с половину одного века.

Ясная поляна

О премии

Значение литературной премии «Ясная поляна» установить трудно. Она, с момента создания, стояла в стороне, вручаемая по особым критериям. И сейчас, спустя годы, премия продолжает оставаться самобытным явлением. Её преимуществом является денежная награда, более крупная, нежели у большинства премий мира. Установить точно, к чему следует проявлять интерес – не представляется возможным. «Ясная поляна» не придерживается чётко заданных рамок. За время своего существования она вручалась в различных номинациях, премируя произведения, которые следует признать выдающимися для русской литературы, лучший дебют, определяла современную классику, отмечала созданное в течение XXI века, краткий отрезок выбирала литературу для юношества. Безусловной особенностью «Ясной поляны» стал выбор для награждения произведений, написанных иностранцами. Есть среди номинаций выбор наиболее яркого, связанного с литературой, события за последний год, в том числе и традиционный для некоторых премий поощрительный приз, который назван выбором читателей. Поэтому, если говорить о премии в целом, оценивать её следует за определённый период существования, потому как иначе о ней разговор окажется бессмысленным.

Первые три года существования премии – время исканий. Не шла речь о необходимости отметить написанное здесь и сейчас. Наоборот, ставилась задача найти произведения, созданные ещё в Советском Союзе, оказавшиеся без проявления должного к ним внимания. Разбираться с вкусовыми предпочтениями делавших выбор людей не требуется. Премией награждались считавшиеся достойными. Пусть современный читатель не оценит красоты слога, модернистической наклонности или извращённого представления о происходящем и происходившем, зато некогда те произведения оставили неизгладимое впечатление, вследствие чего выделились среди прочих. Одновременно с поисками в предыдущих десятилетиях, премия искала ярких дебютантов. Оценивая теперь, видишь, практически все дебютанты почти сразу погасли.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.