Бархоткин встал с пластмассового подоконника и вошёл в светлую аудиторию. Преподавательница просканировала его взглядом, после чего неодобрительно покачала головой, а затем принялась с аппетитом очищать банан от жёлтой кожуры. На Бархоткине были обычные летние шорты и белая майка-алкоголичка, на ногах красовались китайские резиновые сланцы.

– Вольдемар, вы бы ещё в трусах на экзамен пришли! Тяните билет.

– Билет номер восемь.

– Идите, готовьтесь.

Вольдемар Бархоткин сел за изрисованную парту и стал готовиться. Первый вопрос не предвещал ничего хорошего и звучал следующим образом: «Маленький человек в русской литературе девятнадцатого века». Второй вопрос, оказался намного хуже первого, поэтому Вольдемар не стал заморачиваться по столь незначительному поводу. Он просто сидел и с глупым видом смотрел в окно. Прошло примерно с четверть часа…

– Вольдемар, ну хватит там сидеть! Идите отвечать… А кстати, где ваш товарищ Семён Верёвкин, он собирается нас сегодня почтить своим присутствием?

В данный момент, студент заочного отделения филологического факультета Семён Верёвкин, сидел в позе лотоса в городском парке и ждал покупателя, чтобы сбагрить ему «кораблик» травы. Медитацию Семёна прервал проходящий мимо полицейский патруль. Сотрудники патруля знали Верёвкина по предыдущим подвигам.

– Эй, мудел удолбанный! – Сказал младший сержант и ударил Верёвкина ногой.

Почувствовав соприкосновение с чем-то тяжёлым, Семён с неохотой продрал глаза, посмотрел вверх. Сфокусировал взгляд и увидел нависающие над собой грозовые тучи, а так же орущих ментов.

– Подъём! Давай вставай, нах… – Кричал старший сержант. – Доставай из карманов всё, что есть!

Повинуясь, Верёвкин поднялся с земли и выгреб из карманов: пачку сигарет, зажигалку, ключи, пакетик семечек, шариковую ручку, горстку железных монет и две смятых бумажки, достоинством в сто и пятьдесят рублей.

– Так… И всё?! – Спросил старший сержант.

В воздухе повисла тишина.

– Точно, всё?! – переспросил младший сержант.

– Это всё, – неуверенно ответил Семён, сомневаясь в правильности собственного ответа.

– А вот мы сейчас проверим, всё или не всё. Руки поднял свои, – сказал младший сержант и приступил к тщательному обыску. – Опа! А это чо у нас такое?! – Младший сержант достал из внутреннего кармана верёвкинского пиджака спичечный коробок с зелёной начинкой.

– Ну, такое… Это типа, а не моё… Я эта… Нашёл. – Жалостно промямлил Семён.

– Конечно не твоё, кто бы сомневался… Пошли в отделение, – сказал старший сержант.

В правом кармане завибрировал мобильный телефон, пришло сообщение: «Менты меня приняли с травой. Выручай! Нужны срочно бабки, крайний срок завтра. Иначе меня закрывают. Верёвкин». Дочитав послание из мест не столь отдалённых, Вольдемар увидел, как к нему приближается студентка Анна Беатричева. В отличие от фригидных прожжённых жизнью женщин бальзаковского возраста, которых ничем не удивишь, даже «квадратным двухчленом». Студенточка-первокурсница Анна Беатричева, так и пышет жизнью, готова познавать новое и удивляться всему, подобно невинному младенцу! О, это ангельское, смазливое личико с чистыми, голубыми как небо глазами. Студенточка-первокурсница в лёгком ситцевом платьице, навсегда нарушит твой покой бытия.

– Привет, как дела?! Ну, что сдал? – спросила Беатричева.

– Ага, тройбан! А ты?

– Сказали между двойкой и тройкой, в общем осенью идти на пересдачу.

– Сочувствую, – соврал Бархоткин, хотя на самом деле, ему было абсолютно всё равно.

– Да ладно, – отмахнулась Беатричева. – Ты лучше скажи, какие у тебя на сегодня планы?

– Вроде никаких… Есть предложение?

– Есть. Поехали ко мне домой в Колычёво коньяк пить? – Сходу предложила Беатричева. – Хотела сначала преподу взятку дать, чтоб экзамен проставил, а он не пьёт, гад. Я уже после узнала, что он закодировался. – Беатричева продемонстрировала пятизвёздочный коньяк. – Не пропадать же теперь добру, поехали!

– Вообще заманчивое предложение. А у тебя есть кто дома?

– Неа, никого нету.

– Ну, тогда не вижу препятствий! Чего стоим? Пошли коньяк пить.

Глава 2. Модная лихорадка

Темнел рядовой серый зимний день, холодно, прохожие кутались в шарфы и вжимали головы в плечи. Ярко мерцала вывеска торгового центра, привлекая внимание освободившихся после работы людей, заманивая глупеньких мотыльков на свет импортной лампочки в «сельском нужнике». Оживлённо, несмотря на нечищеные дороги, мчались маршрутки и тяжело гремели переполненные трамваи, исчезая в сумраке уходящего дня, видно было, как с шипением сыпались с проводов жёлтые искры. Рядом пыкались легковые автомобили, не зная, как им лучше припарковаться на узком пространстве около торгового центра. У входа, в который и состоялась эта судьбоносная встреча.

– О, Вольдемар! Приветик! А ты здесь какими судьбами?

– Ой, Анечка?! Здорова! Лет десять не виделись.

Два счастливых человека сделали несколько шагов на встречу друг другу и крепко обнялись.

– Ну ты что?! Как?! Где?! Рассказывай.

– Да как… Замуж вышла. Работаю в школе. Учительница английского теперь, короче.

– Ничего себе.

– Да, вот так. А у тебя что нового? Не женился ещё?

– Какой там… Женишься тут с такой зарплатой, тоже в школе работаю, учителем литературы. Слышала новую шутку? Премьер-министр России на просьбу учителей-женщин повысить зарплату, посоветовал им найти себе богатого мужика!

– Вольдемар, ты лучше вообще про зарплату молчи! Зла не хватает.

– Вот-вот! Поэтому и пришёл сюда на ночь скидок. Костюм себе подешевле присмотреть. Но чувствую с такими ценами… Могу себе позволить только новые носки.

– Я тоже так зашла, прикупить, то да сё… Всякие женские мелочи… Авось дешевле будет.

– Можешь помочь мне выбрать костюм? А то я вообще в этом ничего не понимаю.

– Какой костюм?

– Классический. Пиджак и брюки.

– Могу, конечно.

– Заодно и поболтаем, уже лет десять не виделись.

– Бери больше, десять мало.

– А сколько?

– Лет сто, не меньше.

– Так прямо и сто?

– Я и забыла, как ты выглядишь. Изменился, похудел.

– Это да, минус тридцать килограммов с плеч долой. Но про сто лет, ты явно загнула.

– Вроде четыре года назад институт закончили. А ты заладил: десять лет, десять лет… Решила съюморить, но вижу с чувством юмором у тебя напряг.

– Да, было время… Ты факультет иностранных языков, а я филфак. Просто очень рад тебя видеть, поэтому сразу не врубился.

– Взаимно! Вольдемар, а эту, эту… Гришину помнишь? Троих уже родила! И все пацаны! Представляешь?

В общем потоке слов, сквозь пелену радостного смеха. Два молодых педагога отправились бродить по этажам торгового центра. Влившись в поток толпы, они вошли в новое измерение, именуемое: общество потребления. И навсегда усвоили закон рыночных джунглей, который отчаянно вопил, широко разинув рекламную глотку: «Потребляй и властвуй! Властвуй и потребляй! Будь круче всех! И больше вообще ни о чём не думай!». Полифонический шопинг разноцветно подмигивал блестящими огоньками и многообещающе заманивал, предлагая оголтелым покупателям иллюзорного пошива вещи. Простому потребителю больше ничего не остаётся, как принять условия дьявольской игры и стать неотъемлемой частью системы. Ведь не даром дьявол носит «Prada» вместе с лабутенами… Человеку некуда податься, жизнь предлагает ему всего один путь, с которого нельзя свернуть. Дави пешеходов, потому что опаздываешь на работу! Разбивай стёкла чужих машин, те что неправильно припаркованы возле подъезда и не дают выехать! Сотвори себе кумира! Стань чудовищем, живи для себя! Плевать на остальных! Сделайся взяточником или коррупционером, как тебе больше нравится! Презирай мелких людишек и другие малообеспеченные социальные слои населения. Подкупай полицию. Вливайся в наши ряды нового общества потребления! Уже вступил? Поздравляем, ты один из нас!

А что есть общество потребления? Новая ветвь развития человечества? Естественный рост современной цивилизации? Всё гораздо проще. Бедного обывателя загоняют в ловушку, капкан захлопывается, птичка в клетке! Обыватель примеряет на себя роль зачуханной белочки в колесе, и это отнюдь не колесо нирваны. Устройство пострашнее колеса пыток времён средневековой инквизиции. Выбраться из этой суровой круговерти, практически невозможно. Сколько не зарабатывай, сколько премий и авансов не получай, всегда будет мало. Алчность – одно из свойств человеческой натуры.

Кукловод цинично дёргает за ниточки и человек, словно заворожённый следует указанным манипуляциям, не думая об истинном предназначении. А кукловод потирает ладони и злобно улыбается, потешаясь над происходящем ажиотажем вокруг. Недавно муж говорил жене, что идёт устраиваться на вторую работу, а сам шёл по бабам. Жена отвечала, что полистает в это время на досуге Библию, а сама запускала в квартиру молодого любовника… Институт семьи разрушен до предела, Россия занимает первое место по количеству разводов, распадается каждый второй брак. Сегодня герои нашего времени: маргинальные проститутки, ищущие себе мужа потолще и поколение маменькиных сынков, чьи большие пальцы активно лайкают отфотошопленных виртуальных бабищ в инстаграм. Таким образом, образуется два вида опоссумов: самцы и самки. Они прекрасно дополняют друг друга, создавая своими действиями новую реальность, в которой нам всем предстоит жить.

А пока купил человек себе новый IPhone и началась череда событий. Долго он хотел именно ту самую, новую, последнюю модель. Ночей не спал, на работе вкалывал, кредит взял. Вот не задача, украли на следующий день новый IPhone хулиганы в метро. Что делать? Человека одолевает: горе, печаль, уныние… А даже если и не украли, через год выходит ещё более новая модель, и прежний IPhone не в тренде. Надо опять копить, брать взаймы… Отдавать долги и снова занимать. В убойном бешеном темпе, ни на секунду не отказывая себе в соблазнах – прямиком по проторенной дорожке в бесконечный ад. Но сначала деревянный костюм в виде прямоугольного гробика и на два метра в глубину вниз. И так во всех сферах «потреблядства».

Никто не задумывается, о коварстве хитрых разработчиков, а план простой как три рубля, и состоит в том, что новая линейка моделей телефонов IPhone распланирована на десять лет вперёд, функции у каждой модели целенаправленно разделены между собой. Они постепенно вводятся в эксплуатацию с каждой новой версией, путём минимальных обновлений девайса, заставляя чокнутых фанатиков культа «откусанного яблока», стоять часами в километровых очередях, дабы приобщиться к недоступным плодам прогресса нового тысячелетия. Но давайте не будем оправдывать свои слабости, слабостями других. Давайте просто жить как люди, а иначе мы попросту вымрем как мамонты, от бескультурья вечной мерзлоты.

***

Кесарь Август, однажды сказал: «Лучше быть свиньёй Ирода, чем его сыном», а в 1991 году распался Советский Союз. Шулер Боря Ельцин провёл аферу века и оставил последнего секретаря ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачёва у разбитого корыта. Дети партии оказались выброшены на улицу перестройки, люди стали друг другу свиньями. Россия впала в наваждение капитализма, пребывая в этом обморочном состоянии и по сей день.

К примеру, купил человек вторую машину, модную тачку, мало ему одной… Прошло пять лет, сломалась покупка. Чинить не имеет смысла, невыгодно. Как быть? Покупайка ты друг новую консервную банку для передвижения. Тут даже без разговоров и без лишних дум. Да, что тачка! Возьмём для примера обычные джинсы. Месяц относил одну пару, пожалуйте за новой покупкой, не положено в одних джинсах так долго щеголять.

Если взять среднего жителя семнадцатого века, то он не имел такого количества вещей в гардеробе, как сегодняшний среднестатистический обыватель. Современный человек отдаёт тринадцать процентов подоходного налога в казну, а остальное тратит в основном на модные шмотки и вкусную еду. Давайте проведём с вами небольшой эксперимент. Представьте себе, как вы собираете в один рюкзак: все ваши положительные эмоции, полученные от купленных вещей. Понял, не так быстро. Хорошо, я подожду… И так, собрали? Теперь поставьте рюкзак на весы и скажите вслух, сколько он весит? Какая получилась цифра?

– Двадцать грамм…

– Три кило.

– Тонну!

– Десять тонн!..

Кто больше? А теперь дойдите до ближайшей помойки и выкиньте ваш рюкзак. Выкиньте, выкиньте его! Потому что он ничего не стоит. Открою вам страшную тайну. Богатые люди тоже умирают. А вы разве не знали? В гробу карманов нет. Признайтесь сами себе, вы боитесь смерти? Только честно… Что жутко?! Не хочется об этом думать?

Современного человека опьянили блага цивилизации: «У нас есть всё. И нет ничего». Мы летаем по небу, но остаёмся беззащитными, и можем с этого неба легко упасть и разбиться в лепёшку. Мы разговариваем с Торонто, будто наш собеседник находится в соседней комнате, но выключив «скайп» – плачем от одиночества. В чём же дело? Ведь цивилизация развивается для того, чтобы подарить человеку счастье. Но вместо счастья она дарит нам бездушных роботов-помощников, а счастья как не было, так и нет.

Тяжело обывателю в этом безумном мире, ох тяжело… Так и ходит он как слепой котёнок, блуждая в ночи скидочных конвульсий, пытаясь избрать себе лучшей судьбы, урвать послаще кусок пирога на празднике жизни. А его судьба и истинное предназначение находятся на таком расстоянии друг от друга, что стоит повернуть голову в нужную строну, как удивлению не будет предела. Ведь счастье находится с нами рядом и кроется в простых вещах. Один глоток чистого деревенского воздуха на заре, не стоит и тысячи удачных покупок по супер-низкой цене. Хвалённая ночь скидок, именуемая в быту «Чёрная пятница», представляет из себя точный срез. Индекс людской алчности, скрывающийся в завешенном утварью пластиковом экспонате. Сейчас мы распилим его поперёк. Что мы видим на срезе? Люди стремятся вырвать себе модную кофточку подешевле, а на деле переплачивают в три раза больше. Хитрые маркетологи, умело манипулируют рефлексами безмозглых опоссумов с помощью специальных технологий, и рядовой покупатель в итоге всегда будет в минусе. Например, в течение месяца до акции «Ночь скидок» цена на определённый товар начинает стабильно и уверенно расти. А затем в ту самую единственную ночь, когда распускается папоротник и цены на товары якобы сокрушительно обрушиваются вниз, на самом деле, товары всего лишь приобретают начальную стоимость, по которой они и продавались, создавая обманчивый образ выгоды. Вызывая инстинкт экономии, возбуждая скупых скряг на новые подвиги шопинга.

Одумайтесь люди! Остановитесь, посмотрите по сторонам. Жизнь утекает как песок сквозь пальцы… Но горящие от жадности глаза покупателей поддаются гипнотическим эффектам и процесс не остановить. Необратимость. Быть модным хочется всем.

А что есть мода? Где проходит та грань между истинным искусством и коммерческим ширпотребом? Тонкие и липкие нити обмана опутывают тело человека с головы до пят… Но как же выбраться из-под влияния модных брендов и остаться самим собой, несмотря ни на что, ни на какие изыски сладеньких модельеров гомосексуалистов… Всё очень просто. Мода, казалось бы, на первый взгляд самое безобидное изобретение человечества. Но действует посильнее любого героина! Загоняя обгламуренных девушек в тупик штампованных стандартов. Главная задача, это психологическая разрядка с целью привлечения к себе внимания. Особенно идёт расчёт на современных молодых девушек, старающихся одеваться супер-модно, но вечно не дотягивающих по причине вкусовой и финансовой безграмотности. Таким образом, они бездумно выжигают внутренний комплекс неполноценности и мысленно говорят себе: «Ну вот, я теперь современная. Ваще улёт!.. Я теперь на уровне. Как с обложки глянцевого журнала». При этом тут же делая селфи, ловя фальшивое блаженство от кучи ничего незначащих лайков и репостов. Сами того не замечая, красивые молодые девушки превращаются в элегантных вампирш. А всему виной системная установка, которую ей внушили ещё в общеобразовательной средней школе: «Мужчина должен вожделеть женщину. Поэтому женщина должна добиться эффекта любой ценой!». Из тех же анналов и вышла вся современная мода. Её направление нацелено на достижение «улётного эффекта». Так как, в основном для мужчины большое значение имеет внешность женщины. Поэтому полуобнажённые тела, глубочайшие разрезы переходящие в декольте, не оставляют никакой загадки и убивают всякую женственность… Всё и так ясно. Ценник читается между строк. Счёт выставлен и легко суммируется по количеству косметики на лице, когда помада на губах такого яркого цвета, что просто невозможно не обратить внимания на столь изящного страуса с перьями. Задеваются основы естественного восприятия. Такие «ярчайшие» девушки начинают думать: «О! Сработало! Сработало! Значит так и надо, всё правильно. Посмотрите на меня, я настоящая женщина. Мимо меня нельзя спокойно пройти, все мужчины оборачиваются. Значит я и иду по правильному пути». Глупенькая дурочка совершенно не понимает, какой гнусный блуд и разврат за этим стоит. Когда девушка оформляет себя подобным вызывающим образом и выходит в общество, она сама того не понимая открыто говорит, крича всем направо и налево: «Возьмите меня! Я сексуальный объект! Используйте меня во все щели!». Пустышка думает, что поступила правильно: «Чего вы пристали со своей нравственностью?! Ведь модно же?! Я как большинство». Но на самом деле она является обыкновенной куклой, бессознательно натягивающая на себя товары и вещи массового потребления. Идя в общем стаде на поводу у огромных брендов и корпораций, которым глубоко наплевать на подобных силиконовых девок. Для больших фирм главное сбыть продукцию и получить прибыль. Основной закон капитализма: «Обеспечить триста процентов дохода, поступаясь любыми моральными и нравственными ценностями». Душа человека, живущего лишь одними заботами о внешней красоте, под грузом накапливаемых в течение жизни грехов, задыхается и умирает.

***

По просторам торгового центра бродили двое людей. Вольдемар Бархоткин и Анна Шевелькова. В поисках недорогого бюджетного костюма они обошли все павильоны, но так и не найдя ничего путного решили зайти в ближайший кафетерий. С костюмом вышла беда. Имеющий нестандартную фигуру Вольдемар, валился с ног. Так его замучала примерка бесчисленных штанов и пиджаков. И всё, абсолютно всё ему было мало, или наоборот висело на его огромных мужественных плечах слишком широко и велико. А то и вообще доходило до смешного и выглядело нелепо и непонятно, словно рыночная торговка-спекулянтка, напялила на свою двухметровую фигуру ходовые дизайнерские экзерсисы для худощавых мальчиков хипстеров. Вольдемар имел достаточно плотную фигуру и по своей наружности походил на богатыря всея Руси из древних былин и сказок, навсегда вошедших в золотую коллекцию фольклора. Изображение в зеркале показывало совершенно обратное. Фигура у Вольдемара по версии магазинных зеркал, была мягко скажем на троечку. И явно не подходила под параметры дизайнерской красоты. То у него вываливался наружу обрюзгший животик, то сильные плечи явно пропорционально не подходили размерам мужественной талии. Королевство кривых зеркал высасывало последнюю энергию и окончательно лишило сил, поубавив дальнейшее желание совершать новые примерки.

Совсем упарившись в поисках костюма и вытирая рукавом капельки пота со лба, Вольдемар и Анна сидели в кафетерии. Сделав заказ и отложив в сторону меню. Они вновь принялись жадно и с упоением разговаривать:

– Уф! Вот это шопинг!

– И не говори… Но попытка – не пытка. А отрицательный результат, тоже результат.

– Ой… Но я всё равно, так и валюсь с ног! Так и валюсь…

– Завтра выходные, отдохнём ещё.

– Ага, отдохнём. Мне ещё надо методический план написать и тетрадки проверить, у меня четыре класса.

– У меня тоже самое, целая стопка непроверенных тетрадок. Глаза болят проверять. Бывает до трёх часов ночи сижу и проверяю, а иногда прямо засыпаю над этими тетрадками.

– Мне всё-таки муж не даёт сделаться трудоголичкой, – перебила Анна, – он меня держит в тонусе!

– Ну ты как? Счастлива в браке?!

– В целом да… Не знаю… Не всё конечно идеально, но я не жалуюсь. – Анна потупила взгляд, и тут же перевела тему разговора, задав вопрос Вольдемару. – А ты сам, когда женишься?!

Вольдемар слегка засмущался. Видно ему набил оскомину одинаковый и от того ненавистный вопрос. Но затем он собрался, взял себя в руки и ответил такой же стандартно-невнятной фразой:

– Как только так сразу.

– Хотя бы живёшь с кем-нибудь? – Анна не унималась, женскому любопытству не было придела.

– Ага, с мамой живу. Приходи в гости. – Вольдемар улыбнулся.

– Непременно, – Анна отбила удар и по-дружески непринуждённо отшутилась.

– Чего ты смеёшься?! Она у меня между прочим очень вкусно готовит. Профессия повар ко многому обязывает.

– Вау! У тебя мама повар?

– Ну, да.

– Круто!

– Так что ждёмс.

– Ой… – Анна тяжко вздохнула. – Если честно, боюсь не получится. У меня муж очень ревнивый.

– Ох ты ж… Мда… И такое бывает.

Анна опустила голову и тяжко добавила:

– Так и живём.

– А он кто у тебя по профессии? Тоже педагог?

– Нет. Он у меня грузчиком в продуктовом магазине. – В разговоре возникла пауза. – Слушай, а ты битву экстрасенсов не смотришь, случайно?!

Вольдемар неодобрительно поморщился.

– Нет, подобные шоу не смотрю. Вообще редко смотрю телевизор. Разве… Может КВН иногда, ещё «Что? Где? Когда?». Ну и «Своя игра», когда Анатолий Вассерман играет.

– А я обожаю эту программу битву экстрасенсов. У меня вообще телевизор никогда не выключается. На кухне всё время готовлю, он так и работает в фоновом режиме.

– Лучше аудиокниги слушай, больше пользы будет!

– Ой, я не понимаю… Там какой-нибудь чтец на записи как пойдёт шпарить. Один бубнёшь, фиг чего разберёшь. Книги всё-таки надо читать, это же магия текста.

– Как сказать, как сказать… – Задумчиво произнёс Вольдемар.

– Для русской литературы очень может быть… Кто кроме Толстого так ярко, практически с киношным эффектом, покажет так битву при Ватерлоо? Ты практически чувствуешь носом и вдыхаешь эти ароматы войны… Чувствуешь дым сражений, запах пороха, пули свистят буквально у тебя над головой. Русская литература – это уникальный бренд. В любом Аэропорту мира, в каждом газетном киоске, сквозь тонны жёлтой прессы и бульварной литературщины, можно увидеть книжные оазисы. Книги представляющие во всей красе, могущественную силу русской словесности. Я имею в виду Толстого и Достоевского. Реально!

– Ты гонишь?! – С недоверием спросила Анна. – Не может этого быть!

– Реально тебе говорю! Они переведены практически на все языки мира. Помню мне один профессор в институте рассказывал, он исследует творчество Достоевского всю жизнь. И сроднился с Фёдором Михайловичем до такой степени, что на собственном энтузиазме отреставрировал его усадьбу в селе Даровое.

– Ого…

– И как-то в эту усадьбу приехала пожилая женщина из Японии, она сказала, что роман «Братья Карамазовы» это её самая любимая книга. А Достоевский самый любимы писатель. Теперь когда она увидела Родину Достоевского, усадьбу в селе Даровое, она в жизни увидела всё! Сделав более тысячи фотографий, она добавила; теперь можно и спокойно помереть. Вот такая история. А ты говоришь…

– Всё равно, слабо верится, – по-прежнему сомневалась Анна.

– Это факты, детка! – Вольдемар улыбнулся. – Это как если бы ты посетила могилу Александра Родионовича Бородача. Или например, Павла Воли. Примерно такая система ценностей в твоём мире. Система состоящая из юмора и комедий. И битву экстрасенсов твою любимую туда же.

– Слушай, Вольдемар! Можно я буду с тобой с тобой откровенна?

– Конечно.

Свет в кафетерии стал тусклее, а музыка усилилась. Заведение переходило в ночной режим работы с более дерзкой музыкой и непринуждённой интимной обстановкой. Строгие официанты мужского пола сменились на юных девиц в коротких юбках. Анна огляделась по сторонам и робко произнесла:

– Давай уйдём отсюда, здесь стало шумно.

– Я не против, – ответил Вольдемар и окликнул молоденькую официанточку, подняв вверх руку. – Девушка, можно счёт?!

Официантка улыбнулась и услужливо кивнула.

– Вольдемар. Извини, ты не мог бы за меня заплатить? Хоть я и не твоя девушка. По логике вещей мы должны платить на пополам… Просто мужу третий месяц зарплату не платят. Как мы до сих пор живём, понятия не имею, на моей мизерной зарплате держимся.

1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

1 из 4

Другие книги автора

Дело случая

Владимир Ключников

Запретная книжка школьника

Владимир Ключников