Создатель черного корабля

Так вот, в мирные времена корвет-эсминцы занимались патрулированием океана Бесконечности и не только в своем, Северном полушарии, но весьма часто и в Южном, отошедшим по не слишком давнему, но усиленно забываемому ВАМД (Второму Аберанскому мирному договору) к Федеральному Союзу, ныне – Республике Брашей. В случае необходимости, высокая скорость позволяла эсминцу оторваться от тяжелых крейсеров, по крайней мере, так следовало из теории. Ну а цели внедрения в чужую сферу влияния могли быть самыми разнообразными, иногда даже совершенно непредусмотренными изначально. Например, тот случай с перехватом пиратского парусника брашей. Перехвачен он, кстати, был южнее экваториальной границы, но ведь перед этим он однозначно побывал на севере.

Шел век Вторых парусников – своеобразная реакция на топливный кризис. Если для военных кораблей реакторы стали делом привычным, и команду совершенно не волновало являются ли их боевые походы рентабельными, то для торгово-рыболовного судоходства дело обстояло совершенно не так. Мало того, что плутоний с ураном стоили неимоверно дорого, так еще абсолютно все добытые рудокопами расщепляющиеся материалы предназначались исключительно государственным структурам. Ну а когда нефть стала выжиматься из скважин по капелькам, тоже самое произошло и с природным топливом. Частному капиталу пришлось выкручиваться. Вот тогда и наступила эпоха Вторых парусников.

Правда, рассказывают, что без вмешательства правительства Федерального Союза Брашей дело не обошлось. Наверное, это так и есть, ибо где частникам набраться денег на инновации? Хотя конечно они могут и наличествовать, но рисковать своими кровными за абсолютную новизну – дело частному бизнесу не свойственное. Возможно, правительство имело тут свой резон. Вдруг в процессе экспериментов появится нечто подходящее для применения в бою? Не обязательно торпеда на парусах. Но допустим, какой-нибудь бесшумный фрегат – поисковик эйрарбакских АПЛ. И кроме того, в конце-то концов, война войной, но ведь даже тем же матросикам надо иногда что-то жевать. Или каждый линкор должен еще и рыбу удить? А эсминец, вместо пассивной антенны, волочь по глубине трал? Так ведь ударные армады, кроме всего прочего, еще и не всегда где надо плавают. Например, в акватории архипелага Слонов Людоедов.

В тамошних, на горе не слишком глубоких водах, после морского сражения – так и названного: «Битва за острова Слонов Людоедов» – одновременно затонуло около двадцати атомоходов. Так мало того, что на некоторых особо крупных линейных кораблях имелось по нескольку реакторов-движителей, многие ушли под воду с неиспользованным ядерным потенциалом. И погрузилось все сие добро, понятное дело, не просто в целости-сохранности, а порядком раскуроченным. Как результат, эта самая островная гряда не только никому теперь не требуется, как место базирования, так еще в тамошней акватории невозможно есть рыбу. В смысле, есть-то можно, но вот насладиться перевариванием не получится. Некоторые привирают, что после жарки той трески-ставриды даже сковородки еще долго светятся от наведенной радиации, а уж желудки… В общем, в флюрографию можно не обращаться. Да кстати, пагубный фактор сказался не только на водоплавающих, архипелагу тоже досталось. Так что эти самые, уникальные слоники, в честь которых пошло название, также улеглись брюхом кверху. И местные аборигены за компанию. Оказывается слоны-людоеды не успели их всех слопать, или может ретроспективная молва приписала им излишнюю плотоядность. Однако теперь уже не разобрать. Правда, ходит какой-то непонятный слух, будто те хоботатые каннибалы вымерли не повсеместно, и будто на одном из островов теперь завелись монстры почище их дедушек и бабушек, и будто те слонятки стали еще толи невидимками, толи научились менять окраску, как хамелеоны. И вроде бы теперь, обнаружить их можно только в последний момент, когда хобот-душилка накручивается сзади и мягким усилием разъединяет шейные позвонки. Говорят, в момент удушения сам хобот становится виден – краснеет, ибо к нему приливает кровь. Конечно, слухам такого плана цена четверть медного грапуприса за дюжину, тем более что официально никто из людей на островах не бывает. Но все же по другим слухам, где-то на архипелаге размещена исследовательская станция, для изучения приспосабливания к условиям жизни при повышенном фоне. Если так, то ясно откуда дует ветер, то есть распространяется шепоток. Пока на такой работе дождешься прибывающих за три моря сменщиков, да на светящуюся рыбку налюбуешься, таких страстей в голове наизобретаешь, что в нормальных условиях и рассказать неудобно.

Так вот, с боевых кораблей треску и сельдь ловить массово как-то не пристало. И значит, любому царству-государству требуется специальный рыболовецкий флот. А еще конечно, страсть как нужны относительно дешевые транспортно-торговые эскадры. Хотя бы для снабжения тех же самых передовых военных баз. Вот потому правительство и спонсировало всяческие изобретательства касающиеся производства ветродувных кораблей. Естественно они появились не только у брашей, но и у Эйрарбии. Ведь топливный кризис взял за горло сразу всех.

Вторые парусники значительно отличались от древних, известных по гравюрам Первых. Тут вовсю применялась автоматика. С помощью нее паруса складывались, вертелись туда-сюда и натягивались на реи. Может, это было не слишком дешево, но все-таки экономичней, чем цикл напролет возить по морю несколько сотен крепеньких мужичков, основное предназначение коих лазать и скакать по мачтам туда-сюда. Дело даже не в том, что человек явно, вопреки одной из диких теорий, не произошел от приматов лазающих по секвойям. Может, таковое ответвление рода и имелось, но ясно почему сгинуло. Ибо при каждой скрутке парусов, кто-то, на высоте, не удерживается, кувыркается, и испытает состояние невесомости где-то в течение трех с половиной секунд, а замазка мастикой места стыковки его головы с палубой заставляет самые туповатые мозги не в шутку задуматься о бренности окружающего бытия. Дело в том, что всю эту ораву троглодитов приходится все время кормить. То бишь, вся выловленная рыба тут же и перерабатывается в отходы. И конечно, круговорот пищевой цепочки это очень правильно, но все же, главная цель плавания под парусами значилась в перекачке рыбы из глубины на материк. В общем, автоматика тоже конечно требует питания, но добывать и транспортировать киловатты гораздо легче.

13. Команды извне

Правда, правила все равно могут меняться. Но не нами – внешними обстоятельствами. Точнее, вроде бы внешними. И доводятся они опять же через синусоиды и прочие колебания. Например, вот так:

– Шторм-капитан, донесение по акустической линии!

– Шифровка?

– Да.

– Распечатку!

– С дешифровкой или…?

– Бегом!

Ясно, что это от «Герцога Гращебо». Больше не от кого. Больше никто из своих в окрестностях не обнаружен, а сообщения из адмиралтейства ФЗМ и Министерства Южно-Континентальной Разведки идут по СНЧ. Разумеется, в деле могут быть задействованы океанические буи. Но маловероятно, дорогое это удовольствие – разбрасывать по океану неохраняемое имущество. Теперь отрываем глаза от экранов и книппелей и читаем хронопластину.

«Командиру «Кенгуру-ныряльщика»! Во имя Звезды-Матери, уходите на полной скорости!!! Я обеспечу прикрытие! Командир «океанского хищника» «Герцог Гращебо» тенор-капитан Ирсат Льрибо. Серый Флот Закрытого Моря».

Как прикажете это понимать? Переспрашивать не получится. Посылать сообщения в окружении врагов – это лично дело тенор-капитана Льрибо. Но нам, ко всем прочим неприятностям, не хватало еще выдать «Кенгуру» с головой. Хотя конечно, если командир «Герцога» обнаружил наше прибытие, то какая гарантия, что нас не слышат и все остальные участники спектакля? Ладно, сейчас дело даже не в этом. Никто от нас ответа и не требует. От нас, кажется, требуются действия. Рассуждать получится после. Хотя для порядка надо бы кое-что проверит.

– Можно, хотя бы примерно, указать направление посылки сообщения?

– Даже вполне точно, шторм-капитан. С вероятностью восемьдесят пять процентов оно с «хищника» «Герцог».

– Благодарствую.

Ну, что ж, просто так «океанские хищники» себя сами не выдают. И для красивости, в боевых сообщениях, не лепят восклицательные знаки без счета. А значит…

Жмем кнопки и, на всякий случай, дублируем голосом:

– Вернуть власть автопилоту рулей!

– Автопилот в активном режиме!

– Боевой поворот на девяносто вправо! Угол погружения двадцать!

И снова «есть то, и есть сё».

– Реактор! Полный нагрев!

Действуем, ибо на этом поле главные игроки покуда не в нашей боевой рубке. А значит, мы сами только передающее звено от совсем незнакомого, но видимо очень решительного человека-призрака Ирсата Льрибо. И никаких шуток. А обдумывать, что к чему будем после, когда появится время.

14. Сказки моря

Акватория солнечного фокуса

Был ли данный парусник тривиальным явлением? Не в конструкции – в плане груза, понятное дело. Может быть, для кого-то и так. А для курсанта-моряка Стата Косакри это оказалось в некотором роде откровение. Даже его догадки об искусственности мира на миг, но пошатнулись. Ведь в трюмах брашского ветрохода находилась вовсе не рыба.

Южанам не повезло. Хоть у них была и не старинная деревянная посудина, вылепленная с гравюр, а настоящий пластиковый корабль эпохи Вторых парусников, он все едино не изменил свою природу. Не на звездном ветре же он путешествовал, правильно? А потому когда трехмачтовый транспорт попал в зону ССФ – сдвоенного солнечного фокуса, – все его многочисленные косые и многорядные прямые паруса из искусственного волокна провисли так же как и у древнего Первого парусника. А ведь еще наверное «морские леопарды», времен романтических открытий, предупреждали салаг: «Не дай вам Фиоль-Мать, и убереги покровительница моряков луна Странница, от попадания в ССФ». Понятно, у брашей боги именовались несколько по-другому, что не суть. Ибо в зоне ССФ всегда, по божественным, или там, геофизическим законам, наличествует полное отсутствие ветра – мертвый штиль. Ну а эта брашская баркентина «Хромой затейник» умудрилась угодить прямо туда. То ли она была перегружена более чем надобно, и капитан не рассчитал скорость, то ли был убежден, что важнее уйти с Северного полушария, а уж в своей половине мира и ССФ не страшен, однако он туда угодил.

Вообще конечно, в какой-то мере южанина понять можно. Наверняка у него имелась связь с одной из брашских морских армад. Ибо стало бы совсем эпилепсией рыпаться в подконтрольную эйрарбакскому флоту зону, не имея понятия, где в настоящий момент находятся их патрульные силы. Потому он видимо и торопился уйти, ибо с северо-востока приближалась патрульная «стая» Белого Дважды Ордена Золотой Черепахи флота, а маневр с обходом зоны возможного сдвоенного фокуса затягивал нахождение за линией экватора. Кто знает, вдруг какой-нибудь далекий носитель «загоризонтника» уже послал импульс в его сторону, так что в случае чего «баки» могли садануть гроздью снарядов даже не высунувшись из-за горизонта? Парусники не таскают лишнего оборудования, и нет никакой возможности выяснить прошелся по тебе радиоимпульс загоризонтного локатора либо нет.

И наверное, даже после, угодив в ССФ, капитан федералов тоже не очень волновался. Судно его состояло в основном из пластика, покоилось на одном месте, паруса полностью уложены, так что для всяких радаров оно теперь представляло не самую удобную цель. Так, фоновый элемент, который вполне можно «прохлопать» среди прочей экранной ряби. Откуда он мог знать, что его выдаст пение?

15. Полный ход

«Кенгуру-ныряльщик», идущий на полной скорости, слышен наверное на триста километров. Весьма интересно, как можно «прикрыть» шумовые составляющие шести водометов-толкателей? Чем так сильно получится отвлечь седую древность буксируемых «мокрицами» сонаров? А уж тем более, растянутую вдоль длиннющего корпуса «плетенки» бортовую все-диапазонную антенну? Может, командир «Герцога» провокатор? Завалил дело, привел за собой в место встречи хвост из целой «топящей пятерни»? Насобирал по дороге всю эту разноплеменную кавалькаду? Теперь дрожит за серебряные нити погон, ищет способы выкрутиться, поставить между собой и адмиралтейством какой-нибудь буфер? Тут как раз и подворачивается наивный, верящий соратникам, шторм-капитан Стат Косакри. Потом, во время служебного расследования, появится шанс, пусть и не оправдаться, но по крайней мере, запутать дознавателей. Тем более если они будут из «черных чаек», то есть вообще-то, не специалистами по морской тактике – все больше по выдиранию ногтей в процессе внутри-армейских разбирательств. А еще лучше маскировка может прокатить, в случае если браши все же не удержатся и запустят на звук водометного оркестра несколько дальнобойных торпед. Тогда можно вообще не упоминать о своем провокационном сообщении. Мол, так и так:

«Понимаете, все шло как положено; я сидел как мышь; «Кенгуру» тоже поначалу делал все правильно и плыл разве что по инерции; но потом вдруг у капитана – извините, не имею полномочий ведать его фамилию… (Косакри, говорите? Спасибо)… Потом вдруг этот самый Косакри, ни с того, ни с сего, дает полный ход и, ясное дело, будоражит всю округу. Ну а у брашей нервы не железные: тишина, тишина и вдруг, понимаешь, такой рев в каких-то пятидесяти. Ясно они, по всей видимости, перепугались – с чего это вдруг враждебным силам себя выдавать за просто так? может напредставляли себе бог Эрр знает что; решили наверное, что этот… Косакри, да?… что он установил термоядерную мину, а теперь «делает ноги», дабы не угодить в эпицентр; ну и наказали его на свой манер».

Однако все эти будущие процессы, это все из головы. В том плане, что выданное оттуда сознательно, наивная попытка заглянуть в опрокинутый конус будущего. Но на самом деле, командир «Герцога» задал хороший ребус. Точнее, если рассматривать его сообщение как ребус. Но если серьезно, то принимая текущую обстановку все-таки за реальность, как-то тенор-капитану Ирсату Льрибо сейчас должно быть не до посыла ребусов однополчанам. Брашские подводники люди простые, они могут понять обмен сигналами только лишь как попытку синхронизировать действия перед атакой. А какой метод в глубинах, да и над океаном Бесконечности эффективней всего сводит к минимуму ущерб от вражеского нападения? Только опережающий ход. Так что не стоит из-за любви к головоломкам подставлять армированные резиной бока «Герцога Гращебо» под произведенные на Брашпутиде «гвозди». Нормальный подводник делать это не будет, по крайней мере, за так. Ну а не за так…

В общем, лучшим видом деятельности сейчас будет понять послание Ирсата Льрибо совершенно однозначно. Реагировать надо мгновенно, а все инсинуации будут после. Итак…

– «Машинное»! Все движители-водометы – полный ход!

Пусть в примитивной «мокрице» у брашей-акустиков хлынет из ушей кровь, а на экранах продвинутых «плетенок» амплитудные пики выскочат за границы экрана. Нам все равно – мы уже сдернули забрало.

До-свидание, господа! Что-то нам тесно в вашей разношерстой компании!

16. Сказки моря

Зона свободного предпринимательства

Да, лучше б в трюме у красивой гражданской баркентины была действительно рыба. Она молчалива от природы и не умеет петь. Кстати, рыба в трюмах федерального парусника тоже наличествовала. Даже не простая, а летучая. В зонах воздействия некоторых теплых течений, особенно в период совершенно несинхронной миграции, это океанское чудо несется над волнами длиннющими, прямо-таки от горизонта до горизонта, сверкающими стаями. Просто бери сачок, подставляйся и лови; еще лучше трал. (Кстати, для такого случая, действительно существуют специальные сети, пристегиваемые между мачтами двух идущих параллельно судов). Но на борту «Хромого затейника» рыба наличествовала не в качестве товара, она была лишь маскировочным фоном. Правда, ее тоже насыпали в трюм. Но только в качестве верхнего «защитного» слоя.

Если над таким обстоятельством хоть чуточку подумать, то можно даже несколько зауважать брашей. Не этих с парусника, а в целом, сам Федеральный Союз. Ведь вряд ли маскировочные меры планировалось использовать против эйрарбакских военно-морских сил. Те, на подконтрольной и отошедшей по договору акватории, могли расстрелять из пушек просто за национальную принадлежность. Так что тут, как ни крути, предусмотренная маскировка против каких-то океанических полицейских патрулей собственного засола. Однако у «массового промышленного производства» свои тонкости. Там некогда возиться на индивидуальном уровне с запиранием каждой способной издавать звуки гортани; к тому же, через нее вообще-то еще и дышат. Да и наверняка никто не предусматривал «проколов» в этом плане. Ну, устроили хоровое пение, свались сверху Оторванная Голова Черепахи. И что? Здесь, через прикрытую грузовую створку, да еще через полуметровый слой крылатых рыбешек, почти и не слышно. Тем более, раз поют, значит дышат. И даже наверное хорошо, что посыпаны рыбкой: она мокрая, холодная, а здесь, в зоне сдвоенного солнечного фокуса, когда оба светила бьют слева и справа одновременно, да еще нет ветерка даже на скорости сантиметр в час, тут от жары можно просто помереть, не встать. Да еще, окромя того, если кто захочет перекусить, так на тебе – хватай зубками и грызи: обед-ужин в любое время, не по расписанию. Просто таки, «зона свободного предпринимательства» не отходя от дома.

Так вот, «поют, значит дышат» – это хорошо. Но кто ж предвидел, что трехмачтовая баркентина – не линкор – у нее внешние днищевый пояс обшивки достаточно тонок, и оказывается пропускает звук. И вообще-то, производящий разведку чужой акватории «Пришелец-Близнец» искал подводные лодки. Но когда ухо дежурного акустика различило ритмичное завывание, он естественно заинтересовался. Что с того, что пение осуществлялось на чужом, не эйрарбакском языке? Ведь и не на браши тоже.

И корвет-эсминец изменил направление движение. Ведь здесь не требовалось даже простейшего маневра для перехвата – цель покоилась относительно моря. Почему бы действительно не глянуть одним глазком, кто это там упражняется в хоровом песнопении?

17. Прикрытие

А потом происходит такое, что сдвинутые ввысь амплитудные пики осциллограмм шестерки водометов «Кенгуру-ныряльщика» становятся лилипутами. Они просто мгновенно давятся, будто их и не было. И разумеется, можно только содрогнуться представив, что происходит с ушами примитивистов-акустиков «мокрицы», но здесь в боевой рубке новейшего «Кенгуру» электронно-лучевые трубки идут вразнос. Да что там трубки… Звук в воде распространяется гораздо быстрей чем в воздухе, а может даже это сверхзвук в воде! Он такой силы, что опытные операторы жмурятся и отстраняются от экранов, ибо там этот водяной сверхзвук преобразуется в световой поток. Он поражает даже раньше, соревнуясь в скорости с пиком мощности гукнувшего где-то великанского камертона. И еще до того как звук наваливается не только на какие-то импульсы-амплитуды, а на саму физическую реальность, жмет и крушит видимые визуально предметы, тут, в голове шторм-капитана Косакри происходит свое светопреставление.

Пыхает острым лучом звезда озарения, продевая нить из опрокинутого конуса будущего сюда, в воспринимающую мир линзу. И вновь является, поблескивая серебром, паутина, вмиг связывая микробными узелками все причины и следствия обоих стыкующихся конусов – будущего-прошлого. И пораженный вспышкой озарения Стат Косакри готов внимать, отслеживать открывшиеся нити, ведущие ко всем тайнописям вселенной, но тут хитро исполненный мир вокруг режет эту возможность самым чудовищным ножом, оказавшимся под рукой. Ибо звук, превращенный в физику, уже дергает с мест всякие маленькие предметы, типа людей, их кресел, и блоков питания. Он пытается их выколупать, продеть сквозь продуманно, назло ему, изобретенные ремни и крепежные болтики. В злости оставляет эти крохотульки как есть, и берется за самое большое из имеющегося рядом. Это конечно сам двухсотпятидесятиметровый «Кенгуру-ныряльщик». Звуковой фронт, давно побивший рекорды всяческих осциллографических амплитуд, стремится сделать из него гармошку и скрутить в бублик.

И где-то в нутре колотящейся о бог знает что, может о сами бортики Трехсолнцевой Вселенной, погремушки «Кенгуру», висит, или может уже стоит на руках, абсолютно всезнающий, но сейчас уже не умеющих соображать, бактериально-маленький шторм-капитан Стат Косакри. Он в курсе того, что происходит во всех смыслах. Ведает, что весь этот удар направлен на него, как на эпицентр мира. И одновременно догадывается, что он только песчинка, попавшая в жернова перетирающей самое себя вселенной. Он даже знает, кто конкретно запустил в дело эти всесокрушающие жернова. И совсем это не столкновение с торпедой, как наверное представляется некоторым из пристегнутых к креслам микробов. Это нечто очень даже другое, ибо капитан Косакри, там, внутри себя, все еще видит другого капитана – совсем мелковатого, но толстенького тенор-капитана. Видит, как этот небольшой человечек, давит кнопки и щелкает рубильниками, и производит еще множество эдакого всякого, потому что боится довериться кому-либо другому – нет времени убеждать. Он наверное очень грамотный, этот не слишком румяный толстячек, ибо своими действиями умудряется сделать то, что совсем не предусмотрено – то есть предусмотрено, но в обратном смысле, ибо в нормальном случае сразу отсекается цепями предохранения. Но упорный, обильно потеющий капитанчик все щелкает и щелкает тумблерами; кое-где он даже пользует отвертку…

Висящий на руках, как на растяжках, Стат Косакри; жаждущий отрезать уши, дабы вырвать с корнем задавившую их боль, или уж, на крайний случай, отрастить еще пару ладоней, которыми можно будет прикрыть эти самые, выросшие вдесятеро органы боли, он сейчас тут, в точке схождения будущего и прошлого, знает к чему приведут эти отверточные маневры. И сквозь боль, глухоту, мерцание, и уже не воспринимаемый визг впервые по-настоящему испытуемых на прочность шпангоутов корабля, сквозь хорошо ощутимую вибрацию собственного скелета – ибо кости и мясо, оказывается, все же не единое целое – шторм-капитан Косакри силится подтвердить ранее отданную команду «Полный вперед!». Он знает – только в этом их спасение. Хотя казалось бы, что там эти доли метра в доли секунд? когда их нагоняют новые уплотнения-разуплотнения тяжелой среды океана, выведенные из равновесия отверточкой Ирсата Льрибо. Уплотнения-разуплотнения, фазовые переходы плотностей, способные убить весь мир своим сверхзвуковым накатом.

И вообще-то, теоретически, если конечно решиться повторить, можно было бы сделать то же самое несколько другим способом. Правда, тоже сквозь предохранительные цепи и наверное, не без отверток и кусачек. И может, это действительно был более легкий путь. Ведь на борту «Герцога Гращебо» имелись спец-торпеды. Их просто не могло не наличествовать на лодке типа «океанский хищник». Но наверное тогда, кроме тумблеров-книппелей и обрезанного загодя воя сирены, на пути, пухленького и румяного в детстве, тенор-капитана Льрибо встали бы еще и неспособные на подвиг люди. Ведь тогда бы они успели связать в голове тумблеры, провода и чужие намерения. А так…

Или может, небольшой, едва сдавший при поступлении в академию физподготовку, Ирсат Льрибо делал то, что привычней, в плане знания назначения тумблеров и кнопок? Да, в принципе, теперь, из будущего, уже не требуется отслеживать все причины и следствия. Важен финал – вот этот, делающий из океана резонатор, процесс. Какая теперь разница, сколькими путями его получалось достигнуть?

Главное, совсем смешной и непривлекательный для женщин, командир «Герцога» сумел решить неразрешимую дилемму следования дальше, вверенной ему под временную охрану, субмарины «Кенгуру». Он был гением, и сделал из океана Бесконечности камеру-резонатор, в которой достаточно просто двигать и двигать по прямой с максимальной скоростью, совершенно не опасаясь, что тебя кто-то каким-то образом обнаружит.

Да, для этого пришлось пустить в разнос ядерный реактор «Герцога Гращебо». И естественно, были другие решения. Например, инициация ядерных БЧ. Но согласитесь, со стороны невольно задействованных в деле южан, такое получилось бы классифицировать как преднамеренное использование специальных боеприпасов! А ведь сейчас все-таки мир. В случае же, самовозбудившегося реактора – взятки гладки. «Извините, господа дипломаты, так уж вышло. Постараемся разобраться в ситуации и наказать соответствующие технические службы. А что, ваши лодки тоже пострадали? Ах, это секретные сведения. Ну да, ну да. Слава Звезде-Матери, у нас в тот момент ничего в акватории не находилось. Вы уж извините, ядерная энергия – штука серьезная. Произойти может всё!»

Да, как на счет людей? В смысле, личного состава? Тех, которые могли бы помешать тенор-капитану проявить техническую грамотность? Может быть, их следовало…