Свидание с вампиром

– Не человечки, а ребенка, которого я знаю практически с рождения. В свое время слишком много вложил в нее сил, и не только физических. Девочку подобрали в буквальном смысле на улице. Они с братом прятались на разбитой детской площадке среди покосившихся двухэтажек. Вела только полгода боролась со сном. Ребенок боялся спать в тишине, не понимал, почему на нее не орут и не занимаются рукоприкладством. Так что Эля для меня словно дочь, которой никогда не было.

– Забавно, не находишь? Кажется, я увлекся твоей дочерью.

Александр отпустил руки и балансировал на ножках кресла.

– Пусти свое красноречие и обаяние в другое русло. У тебя есть две недели, чтобы расположить девочку к себе. Дольше я не смогу стаю удерживать от подозрений. И у меня нет никакого желания ощутить на себя гнев волчицы, влекомой материнским инстинктом.

– А что с родителями и братом? – Александр не слышал слов предостережения и витал в своих мыслях.

– Брата забрала родная тетка. Родители давно умерли.

– Жаль, – князь чуть склонился вперед, и стул с грохотом ударился ножками о пол. – Жду весточки, не хочу раньше времени быть обнаруженным волками.

– Тогда прекрати наведываться в ее спальню.

– Не могу ничего обещать, из твоей характеристики я самодур, им и останусь. Читал на досуге статью, в ней говорилось, что ни в коем случае нельзя резко изменять своим привычкам. Это очень вредно для психологического здоровья.

– Окружающих или твоего? – Константин не смог удержаться от сарказма.

– Для всех.

Вампир пошел серебристой дымкой и в привычной манере, не прощаясь, растворился, оставляя после себя пустое кресло.

***

Совершая ежедневный ритуал, Эля помогала Марте с уборкой после ужина. Собрала грязные тарелки, бокалы со стола и отнесла в раковину.

Ужинали вдвоем, Арнар взял поднос с едой и удалился наверх, не желая оставлять Лилю и волчонка одних, а Константин с головой ушел в свою работу.

– Ты что-то сегодня больно тихая, – старушка недоверчиво наблюдала за неторопливыми движениями. – Что случилось?

– Задумалась, – Эля мимолетно улыбнулась и погрузилась в размышления.

– О чем?

– Ерунда. Давай пить чай, Марта. Не зря же я пекла печенье.

Плетеная корзина, наполненная до краев золотистыми квадратиками, появилась перед взглядом старушки.

– Сама? – произнесла она с удивлением.

– Да, – гордо ответила Эля. – Пока ты навещала внуков, я немного похозяйничала.

– А ты уверена, что это съедобно?

– Абсолютно. Константин уже попробовал, – с обидой в голосе девушка проворчала в ответ.

– Ох, милая, – расхохоталась старушка. – Ну давай, – Эля протянула румяный квадратик и замерла в ожидании приговора. – Вот если бы у меня зубов было на пяток больше… – Марта осеклась и с интересом рассматривала, как показалось Эле, чашку с чаем в ее руках.

– Нашла в буфете, – приподняла она изящный фарфоровый предмет, – очень красивая роспись, – провела пальчиком, очерчивая ветви сирени.

– Элечка, я раньше не замечала на тебе колечка. Константин подарил?

– Нет, Темный князь. В знак покровительства, – пояснила и принялась за следующее печенье. – Маленькому Нику преподнес красивую карусель. Замечательная, яркая игрушка. Два яруса с разными животными, мне очень понравился маленький тигренок, когда заводишь, он перебирает передними лапками.

– Очень мило со стороны князя. А кто-нибудь еще получил подарок? – Марта отложила печенье и совсем забыла о чае.

– Лиля. Кулончик в виде кленового листа на золотой цепочке. Листик сплошь усеян маленькими изумрудами. А у меня серебряное колечко, красивое, не находишь?

– Очень, Элечка, красивое. Кленовый лист – это знак дома Стриксов.

– А колечко? Тут есть надпись, но я ни слова не разобрала, каждая буква находит на другую, – Эля протянула левую ладошку, демонстрируя пальчик.

– Я же без очков, нашла кому показывать. Ты у Константина спроси. Он уже видел ваши подарки?

– Да.

– Ну хорошо, – теплая улыбка озарила лицо старушки, которая пригубила горячий напиток. – Элечка, а Александр сам надел колечко тебе на пальчик?

Вопрос застал девушку на выходе из кухни, когда был выпит чай и вымыта посуда.

– Сам. Но я его не касалась и при нем не садилась, – информировала скороговоркой, – не должен злиться. Все правила этикета соблюла.

– Конечно-конечно… не должен. Приятных снов.

– И тебе, Марта.

ГЛАВА 4

Откинувшись на бортик ванны, Эля бесцельно блуждала взглядом по темно-синей керамической плитке, изучая замысловатые узоры на противоположной стене. Песочные завитушки напомнили обложку детской книги арабских сказок. Самая любимая, которую Вела могла прочесть для дочери пять-шесть раз за вечер, называлась «Молодой принц». На одной из иллюстраций был тот самый принц – младший сын царя. Эля могла поклясться, что его рисовали с Темного князя. Словно искусный портрет. Девушке захотелось убедиться, не подводит ли память, а вдруг это ее фантазии, и на кипенно-белом листе плотной бумаги изображен не молодой мужчина с темными волосами, четкими бровями, прямым носом и манящими ярко очерченными губами, а кто-то другой, какой-нибудь обрюзгший старец.

Когда вернется домой, первым делом перевернет библиотеку, но найдет некогда любимую книгу. Эля с силой сдула воздушные холмики пены со своей ладони. А вообще какое ей дело, похож принц из сказки на Александра или нет?!

– Никакого, – ответила вслух.

Неторопливо смыв с себя остатки пены, насухо вытерлась полотенцем, надела теплую пижаму. Константин явно забывал, что в его доме живут и люди. Нет, отопление работало, но температура была выставлена на девятнадцать градусов, «согласно рекомендациям об оптимальном температурном режиме в жилых помещениях». Только, кажется, тот, кто выдумал эту цифру, никогда не выбегал из напаренной ванной комнаты и не ложился на кусок льда, именуемый постелью, отбивая задорный ритм зубами.

Поджав ноги и свернувшись калачиком, Эля рассматривала искусную гравировку на ободе серебряного колечка.

Откинув в очередной раз мысли о встрече с Темным князем, спрятала ладошку под одеяло.

Но как овечки, скачущие через белый заборчик, превратились в Высшего, прожигающего льдистым взглядом, она объяснить не могла. Ведь как только сорок восьмая овечка успешно преодолела преграду, мозг заменил картинку, и вновь в эфире Александр. Невероятно красивый, этого отрицать невозможно, Эля еще никогда не встречала настолько красивого мужчину, идеального. Но насколько он был привлекателен, настолько и опасен, а возможно, даже больше.

Рядом с ним сердце заходилось в бешеном ритме, не давая его хозяйке сохранить чуточку спокойствия.

От мужчины веяло силой. Необузданной силой настоящего хищника. Его обманчиво ленивые движения, тяжелый, прожигающий взгляд – все это заставляло признать в нем господина, повелителя, правящего.

– Черт бы тебя побрал, – ругнулась Эля сквозь зубы. Даже когда она лежала в постели, Александр не мог оставить ее в покое.

Первое, чем она займется с утра, подробно расспросит Константина о вампирском этикете. И в следующую их встречу не придется переживать и дрожать как осиновый лист… Нет, как загнанный в угол мышонок. Ведь она будет точно знать, что при правящем не сидят, не шумят и не делают что-то еще, что может раздражать Его Темнейшество.

А следующей встрече быть, нет никаких сомнений. Обязательно сработает закон подлости. Чем тщательнее избегаешь встреч с кем-либо, тем больше вероятность пересечься.

Согревшись под пуховым одеялом, она вытянулась в полный рост и перевернулась на другой бок. Все, спать!

Раздался стук, сердце в испуге замерло.

Что-то с глухим звуком упало на пол рядом с кроватью. Пришлось подняться на локтях и включить ночник. Прищурившись от ослепившего света, бегло осмотрела комнату. Не увидев ничего подозрительного, подняла с пола упавший телефон, осмотрела экран и положила на прежнее место. Немного подумала и отодвинула подальше от края.

Вновь потушила свет и, подложив руку под голову, закрыла глаза.

– Раз овечка, два овечка, – успокаивала себя, шепча тихо-тихо. Но быстро сбилась со счета, ощутив на щеке прохладное прикосновение. Могла поклясться, что секунду назад чувствовала, как прохлада огладила ее скулу, невесомо и трепетно, словно коснулось крыло бабочки, спускаясь к шее. – Три овечка, четыре, – произнесла уже громче, как всегда делала в детстве, таким образом отгоняя ночных чудовищ. – Пять овечка, шесть…

От легкого поцелуя в шею, практически у ключицы – а это был именно он, поцелуй! – девушка взвизгнула, отбросив одеяло, кинулась к прикроватной тумбе. Трясущимися пальчиками нащупала выключатель. Ссутулившись, подтянула лежавшее в ногах одеяло, прикрываясь от неведомой опасности. Комната, как и прежде, оказалась пуста.

Затаив дыхание, Эля подползла к изножью кровати и медленно-медленно вытянула шею – вдруг кто-то затаился.

«Опять дурацкие шуточки!» – носилось в голове. Ух, устроит она завтра Митьке!

Сердце заколотилось в груди, вызывая приступ паники.

Она не дома, здесь нет Мити! Константин, Арнар с Лилей и маленьким волчонком да Марта. И Эля не могла представить, что кто-то из них развлекается подобными глупостями.

Следующие полчаса она прислушивалась к каждому звуку, но дом хранил абсолютную тишину, и только с улицы слышались завывания ветра.

Волевым решением она забросила свои бдения и легла ровно посередине кровати. «Нужно закрыть глаза и попытаться уснуть, а ночник выключать не обязательно», – решила для себя.

Это все стресс!

Достаточно было столкнуться на минуту с Темным князем, чтобы потерять покой на несколько дней.

И вот опять!

Чужое дыхание на губах пронзило все тело тысячами иголочек первобытного страха, Эля с силой зажмурила глаза, не желая видеть, кто или что сейчас нависает над ней.

Последовало мягкое касание плотно сжатых губ, а тихий мужской стон, который можно было спутать с порывом ветра за окном, лишил последних капель девичьей выдержки и рассудка. Эля пулей вылетела из спальни, не видя ничего вокруг.

– Константин, – заголосила, подбегая к лестнице. Спустилась на несколько ступеней, а потом, наплевав на все запреты, кинулась на третий этаж.

Вампир нагнал ее на последней ступени.

– Что случилось?

Он внимательно смотрел в глаза встревоженной девушки.

– Там, – указала она пальчиком в сторону, где предположительно находилась ее спальня.

– Что там?

– Я не знаю, – рядом с Константином мысли начали обретать ясность. – Я не знаю, как объяснить, – руки сами тронули место поцелуя на шее и прижались к губам. – Призрак? В этом доме кто-нибудь умирал мучительной смертью? – спросила возбужденно.

Черные брови поползли вверх, и, кажется, вампир сдерживался, чтобы не расхохотаться:

– Элеонора, тебе лучше меня известно, что призраков и духов не существует. Это все фантазии впечатлительных дев. Таких, как ты.

– Да я уже поняла, что ты мне не веришь, – Эля обиженно посмотрела на него и поджала правую ногу.

– Идем. Простынешь, – Константин спустился на площадку второго этажа. – Обещаю, что осмотрю твою комнату и по-мужски поговорю с Кентервильским привидением, взявшимся тебя пугать. Поверь, в доме никого нет, кроме нас. И мучительно тут точно никто не умирал.

– Но умирали, да?

Эля только обратила внимание, что Константин не одет, ее крик вырвал его из душа. Вокруг бедер было обмотано полотенце, а с иссиня-черных взъерошенных волос на плечи падали капли воды.

Девушка не решалась проходить внутрь и боязливо заглядывала в спальню, стоя в коридоре.

– А что хотел, призрак не сказал? – насмешливо поинтересовался Константин и заглянул под кровать, придерживая полотенце у талии.

– Не дошло дело до разговоров, – фыркнула Эля в ответ.

– А до чего дошло? – он приоткрыл дверь в ванную.

На девичьем лице проступил небольшой румянец.

– Он уронил мой телефон.

– И все? – Константин удостоверился, что шкаф пуст.

– И все! – поспешно заверила Эля.

– Эль. Ты же понимаешь, мне не нужно было заходить, чтобы удостовериться, есть в твоей спальне кто-то или нет? Я это сделал для твоего спокойствия. А теперь ложись спать и не волнуйся.

Не волноваться… легко сказать, когда ты не просто мужчина, а еще и вампир. А что делать человеческой девушке?

С этими мыслями Константин завел ее в спальню, подталкивая ладонью в поясницу, и, даже не пожелав спокойной ночи, закрыл дверь с обратной стороны.

Лежа на спине, Эля обводила одними глазами спальню, не шевелясь и практически не дыша, желая поймать хамоватое привидение.

Но, увы, охота не увенчалась успехом, и больше ничто не нарушало ее покой до самого утра.

ГЛАВА 5

Прикрывшись ладошкой, Эля широко зевнула и насыпала вторую ложку кофе в турку.

– На меня тоже влияет полнолуние, – поделилась Марта, помешивая золотистой ложечкой чай. – Никогда не могу выспаться.

– Угу, – согласно протянула Эля, щедро сдабривая напиток сахаром. – И на меня действует, очень, – сонно проворчала, вспоминая ночные приключения.

Весь световой день девушка старалась не вспоминать события ночи и не накручивать себя, но после ужина заметно нервничала. Ей не хотелось оставаться одной, и она никак не могла придумать причину, по которой можно задержать подольше Марту или Константина.

Логичным решением, по ее мнению, было переехать в другую комнату. Константин же предлагал выбрать, вот она и выберет. А как известно из фильмов, призраки привязаны к определенному месту или же предмету. И на эту теорию она уповала всем сердцем.

Эля остановилась на самой удаленной от прежней спальни комнате и перенесла вещи.

Хозяин дома пожал плечами и сообщил, что ничего не имеет против, помогая с сумкой.

Спальня оказалась меньше прежней, с односпальной кроватью и небольшим окном, сквозь которое проникал мягкий свет полной луны.

– Полнолуние, – фыркнула Эля, снимая одежду и вешая на стул. Быстро совершив вечерние процедуры в ванной, открыла дверь, впуская в спальню облако пара. Расчесывая влажные волосы, просушила феном и заплела две свободные косы.

Долго взбивала подушку, оттягивая момент сна, но не может же она всю ночь заниматься тем, что расправлять простыню и проверять мягкость матраса, пружиня по нему попой?

Лежа в постели, еще долго бесцельно листала ленту новостей и, окончательно успокоившись, положила телефон под подушку. Закрыв глаза, вдруг осознала, что испытывает разочарование. Крохотное, но все же разочарование.

Кожа еще помнила прохладу прикосновений, а губы – легкость нежного невинного поцелуя.

Страх перед шутником с каждой секундой таял, теряя свои очертания, оставляя после себя печаль и досаду. С этими чувствами Эля наконец уснула.

Две следующие ночи ничем не отличались от предыдущих, и Эля была готова собрать свои вещи, аккуратно разложенные по полкам крохотного шкафа, и вернуться в комнату с двуспальной кроватью, огромной угловой ванной, в которую могли с удобствами поместиться трое, а главное – с призраком.

Но прерывистое тихое дыхание разрушило все планы переезда. Эля чувствовала кожей, что вновь не одна и рядом был он, призрак. На скуле ощутила дуновение ветра, словно кто-то хотел коснуться, но в последний момент передумал. Затаилась в ожидании и после легкого касания волос взволнованно зашептала:

– Я знала! Знала! Мне не показалось.

Ответом послужил тихий смешок. Эля распахнула глаза и резко развернулась на источник звука. В окно практически не проникал свет сквозь плотно закрытые шторы, но удалось рассмотреть темный мужской силуэт, перед тем как до ее слуха долетело тихое:

– Спи.

Проснулась девушка с твердой уверенностью, что обязательно выскажет нахальному призраку все, что о нем думает. Его поведение возмущало Элю до глубины души. Незваный гость позволял себе появляться под покровом ночи, касаться, томно вздыхать над ухом, так еще и усыпил, не давая возможности рассмотреть его силуэт.

Она серьезно готовилась к разговору, стоя в душе, тщательно растирая гель по обнаженному телу, четко сформулировала свое обращению к нахалу, распахнула двери кабинки и застыла, приоткрыв рот от удивления. На овальном зеркале идеальным почерком, буковка к буковке, было выведено: «Ты очень красива». Возмущение накрыло волной. Эля растерянно хлопала глазами и не могла сделать полноценный вдох. Отступая спиной в угол комнаты, прикрылась, прижав полотенце к груди.

– Хам! – выкрикнула и пожалела. Через секунду в закрытую дверь стучался Арнар.

– Эль, все хорошо? – раздался приглушенный голос из коридора.

– Да, Ар, тут какой-то жук в ванную залез. Я его тапкой и смыла в унитаз. Спокойной ночи.

– Спокойной, – донеслось в ответ.

Вернувшись к зеркалу, она оставила ответ. Подчеркнула, а после обвела размашистую надпись «Хам».

Эля еще долго негодовала, осматривая каждый угол комнаты. Ночью бегала в ванную под благовидным предлогом «попить», набирая в ладошку воду, поглядывала на зеркало.

Сдалась и, встав на носочки, приблизилась к серебристой поверхности, обдавая своим горячим дыханием. Но никаких новых надписей не проявилось.

Утренняя ворчливость моментально испарилась, стоило Эле обнаружить на прикроватной тумбе бутон розы нежнейшего персикового цвета на толстой короткой ножке, и, судя по тому, что лепестки оставались упругими, роза появилась в комнате совсем недавно, перед ее пробуждением.

Воинственный взгляд осмотрел спальню. Эля убедилась, что одна, и мечтательная улыбка коснулась ее губ. Скинув теплое одеяло, не обращая внимания на прохладу деревянного пола, она пробежала на носочках до ванной. Зажав губами ножку цветка, освободила стаканчик от щетки и зубной пасты, сполоснула, смыв остатки пасты, и щедро набрала холодной воды.

Одеваясь к завтраку, Эля поглядывала на цветок у кровати и ловила себя на мысли, что подгоняет время, желая приблизить ночь.

Страх перед нахальным призраком превратился в предвкушение, любопытство и жгучее желание поймать шутника, дождаться, когда появится, и включить свет!

Вечером, оставив у импровизированной вазы листок бумаги со словами благодарности, впервые за долгое время она сразу же уснула и не по чьему-либо желанию, а сама, устав от бессонных ночей и страха перед неизвестным. Не будет же призрак в самом деле ее терзать после того, как преподнес цветок.

Конечно, попался хамоватый, но очень обаятельный экземпляр, а не слетевшей с катушек неупокоенный дух, о которых Эля начиталась на просторах интернета.

К своему разочарованию она проспала всю ночь и не слышала, как приходил ее ночной гость. На месте стаканчика для зубной щетки стояла прозрачная пузатая ваза, наполненная персиковыми розами. Эля развернула листок и прочла послание, оставленное все тем же идеальным почерком: «Жди в полночь и не открывай глаза».

Ее бросило в жар, и скулы покрыл румянец. Слова в записке напоминали приглашение на свидание.

Первое нормальное свидание! Хотя нормальным его назвать невозможно. Абсолютно не нормальное.

Когда тебя всегда конвоирует кто-то из родственников, желающих познакомиться или пригласить приближается к нулю. И, к своему стыду, в свои полные тридцать два года Эля толком за ручку-то с мужчиной не держалась, не говоря о чем-то большем. Все ее поцелуи можно пересчитать по пальцам одной руки, и оттого ожидание полуночи будоражило, волновало и приводило в некий восторг от романтичности и таинственности происходящего.

Наконец-то в ее жизни появилось по-настоящему что-то личное, о чем не знает ни единая душа!

И она не будет обязана отчитываться о каждом шаге перед братом или еще кем-либо. Упрашивать отпустить. Доказывать, что тот, с кем она хочет встретиться, не только не опасен, но еще и достоин. А после выслушивать глумливые шуточки, как было пару раз.

Такая простая процедура, как подготовка ко сну, стала возмутительно волнительной. И указанное время на белом листе никак не могло остановить взбудораженную фантазию.

Воображение дорисовывало силуэт мужской фигуры то в темном углу спальни, то в ванной комнате, где черный халат, висевший на двери, принял очертания человека.

С каждой минутой, приближающей полночь, сердце грохотало все отчетливее, заглушая посторонние звуки, доносившиеся извне.

Без пяти двенадцать Эля прислонилась спиной к изголовью кровати, выключила свет и зажмурила глаза, не желая нарушать правила, установленные ночным визитером.

– Привет, – шепнула, услышав тихие звуки рядом с собой. Ответом послужило мягкое прикосновение к ее щеке. Элю заполнило жгучее желание распахнуть глаза и попытаться рассмотреть того, кто сейчас находится в непосредственной близости.

– Не смотри.

Обволакивающий шепот заставлял подчиниться, а низкий бархатный тембр – улыбнуться и кивнуть.

«Какое-то безумие», – пронеслось в голове. Разве она не должна бояться, хотя бы задуматься о том, что неразумно девушке приглашать кого бы то ни было в свою спальню ночью?

Но невесомые касания продолжали порхать по открытым участкам кожи, прохладные пальцы наградили каждый закуток своим вниманием. И в действиях ни намека на пошлость, оставлявшую после себя мерзкое послевкусие, нет!

Невинные прикосновения вызывали в неискушенной Эле трепет и волнение. Она потеряла терпение, и ладонь сама вспорхнула в поисках того, кто дарил ей бурю противоречивых эмоций.

– Так нельзя, – шепнул призрак, обжигая ушко дыханием. – До завтра.

И вновь гнетущая тишина.

Приоткрыв один глаз, Эля осмелилась открыть и второй и пристально всмотреться в темноту. Из груди вырвался вздох разочарования.

– Так нечестно, – фыркнула в никуда.

ГЛАВА 6

Изящный изгиб бедра мелькнул перед расфокусированным взглядом Александра. Блондинка двигалась в такт музыке – тягучей, обволакивающей, созданной для того, чтобы будоражить не только сознание, но и тело. Мелодия лилась отовсюду, заставляя блондинку подчиняться ритму, выгибаться навстречу мужчине, стоило музыке набрать темп. Замирать, когда ритм сходил на нет, полностью раскрываться. Демонстрировать бархатистую кожу бедра, оглаживать живот и спускаться ниже, но не ласкать себя – этого князь не любил. Перекинув ногу, она оседлала бедра мужчины, и тяжелые груди колыхнулись у лица вампира.

– Князь, – пропела вампирша на выдохе. – Я чем-то разгневала тебя? – с наигранной обидой в глазах чуть выпятила нижнюю пухлую губку, обозначенную кроваво-бордовой помадой.

– Нет, Катарина, – ответил Александр на автомате, не обращая внимания на влажные поцелуи, поднимавшиеся от груди к шее.

– Тогда почему ты меня не хочешь? – зашептала, остановившись и встречаясь взглядом.

– Не хочу, – ответил он обыденным тоном и взглядом скользнул по обнаженной женской фигуре. Прошелся пальцами по округлым плечам и остановился на ложбинке между ключицами.

Нет, все не так!

Нахмурил лоб, удивляясь своим мыслям. Провел подушечкой указательного пальца вдоль косточки и убрал руку.

Перед глазами стоял образ Элеоноры, ее хрупкая фигурка, закутанная в теплую пижаму, совершенно отвратительную. Словно выпотрошили плюшевую игрушку и посадили внутрь нее человека. Угроза для потенции любого мужчины. И именно эта картина перекрывала шикарное женское тело. Совершенное. С крутым изгибом бедер, полной тяжелой грудью, молочной кожей без единого изъяна, но вся эта роскошь меркла перед изящными ключицами Эли, видневшимися из-за плюшевого безобразия, тонкими, ярко очерченными – это практически единственное, что удалось рассмотреть Александру.

Вынырнув из своих мыслей, он пробежался пальцами по предплечью Катарины и, взяв ладошку в свою руку, перевернул тыльной стороной вниз, положив себе на бедро. Указательный палец исследовал контуры женской кисти, задерживаясь на венке, но эта была мертва – не ощущалось трепета пульса под пальцами.

Катарина с непониманием наблюдала за действиями князя. Попыталась привлечь к себе внимание, положив мужскую ладонь на свою грудь с острым затвердевшим соском, но в ответ услышала тихое предупреждающее шипение:

– Я же сказал, что не хочу.

– Но… зачем меня звал?

Она откинула волну золотистых волос за спину, обнажая и демонстрируя себя еще больше.

– Хочу понять.

Он провел подушечкой большого пальца по запястью.

– Что ты хочешь понять, мой князь? – Катарина надеялась вернуть расположение, узнав, в чем же причина.

– В чем разница, – взял вторую ладошку. – Сумасшествие, не иначе, – прошептал самому себе.

Прошлая ночь отпечаталась в памяти, он никогда не думал, что невинные прикосновения смогут подарить ни с чем не сравнимые ощущения.

Он оживал рядом со своим «сердцем», легкие прикосновения к изящному запястью, пульсирующая венка под пальцами и тот поцелуй, что он буквально украл, нежное касание губ не шли ни в какое сравнение с сексом и наслаждением, что дарили князю когда-либо.