Семь мармеладных поцелуев

Рацлава Зарецкая

Семь мармеладных поцелуев

Любовь – лучшая косметика. Но косметику купить легче.

Ив Сен-Лоран

Пролог

Анализируя всю свою тридцатилетнюю жизнь, могу с уверенностью сказать, что я весьма невезучий человек. Знаменитая фраза «кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится» вообще не про меня – этот самый кирпич падал на меня раз шесть, как минимум. Благо, без значительных увечий.

Если в доме прорвет трубу, то это будет моя труба. Если на тысячу бракованных книг приходится всего одна, то она достанется мне. И если начальник будет выбирать жертву, которая возьмется за невыгодный и сложный проект, то это, разумеется, буду я.

Даже моя подруга Катя, которая увлекается таро, перестала раскладывать для меня карты, потому что ничего хорошего они не говорят. В каждом раскладе преобладает масть Мечей, что означает препятствия, сложности, разрушения и проблемы.

Однако, когда мне неожиданно предложили работу в Чехии, и я попросила подругу узнать, стоит ли мне уехать, карты неожиданно показали благоприятную ситуацию, в которой я не только хорошо заработаю, но и приобрету значительный опыт. Вот так я на целых три года уехала в Чехию, оставив на попечении своей злобной тетушки младших брата и сестру.

Катькины карты не солгали, и три года в Чехии принесли свои плоды. Разумеется, моя неуклюжесть никуда не делась, однако прекрасная Прага устояла. Чего не скажешь о чехах, которые невольно стали жертвами моей неуклюжести. Но не будем об этом!

В Праге жил двоюродный брат моего папы. После смерти моих родителей дядя Витя клялся, что не бросит меня с маленькими Ленкой и Тошкой, однако сразу же пропал с радаров и объявился спустя пять лет с предложением поработать в компании, которая специализировалась на косметике. Свободны были две должности: секретарь директора и дизайнер упаковки. Так как у меня был диплом дизайнера, я выбрала второе и не прогадала.

После трех лет работы меня даже хотели повысить, но звонок Ленки изменил мою судьбу. Сестра сообщила, что у тети случился инфаркт, ее отвезли в больницу и сделали операцию. Состояние у нее тяжелое и неизвестно, поправится ли она вообще.

Так мне пришлось в срочном порядке возвращаться в Россию, с сожалением оставляя чудесную Прагу и любимую прибыльную работу. В Москве же меня ждала неизвестность и два напуганных подростка, которые с нетерпением ждали моего возвращения.

Глава 1

Случайная встреча – самая неслучайная вещь на свете…

Хулио Кортасар

Борясь с сонливостью, я часто моргала и пыталась вчитаться в скучный текст книги по психологии, которую зачем-то купила в Московском переходе еще перед отъездом в Чехию. Сидящий слева от меня крупный мужчина, от которого пахло сигаретами и прокисшим молоком, тихонько похрапывал и медленно сползал с сиденья. Искоса поглядывая на него, я надеялась, что он не завалится на меня.

Рядом со спящим мужчиной у иллюминатора сидел стройный симпатичный мужчина, и я в который раз вздохнула, жалея, что рядом со мной сидит не он.

Было только десять утра по Московскому времени, а я уже успела вылить на себя кофе, наступить в жвачку и тут же упасть, содрать коленки и попасть в зону турбулентности, которая прошла минут пять назад. С моим «везением» я ожидала еще как минимум одну такую зону.

Шмыгнув носом, я перевернула страницу и чуть не уронила книгу. От моего движения зашевелился сосед. Недовольно пробубнив что-то себе под нос, он уселся поудобнее и отвернул голову к симпатичному мужчине.

Потянувшись за упавшей в проход закладкой, я чудом вовремя убрала руку, когда мимо пробежала стюардесса с тележкой. Проехавшись по моей закладке, она резким движением откинула штору, отделяющую бизнес-класс от эконома. Движение это было таким сильным, что штора не вернулась на прежнее место, открывая моему взору кусочек помещения для богатых.

В центре прохода бизнес-класса стояла еще одна стюардесса с напуганным лицом. Рядом с ней находился мужчина в деловом костюме и очках.

– Плохо что ли кому-то? – тихо произнесла я, склонив голову к проходу, чтобы лучше видеть бизнес-класс.

Тем временем стюардесса начала что-то отчаянно искать в своей тележке с закусками.

– Простите, но из мармелада у нас есть только лимонные дольки, – извиняющимся тоном сказала стюардесса кому-то в кресле.

– Мне нужны только мармеладные мишки!!! – заорал на нее пассажир, которого я не могла увидеть за спинкой кресла.

– У нас их нет… – Бедная стюардесса даже побледнела. Ее коллега тоже выглядела напуганной.

– Они нужны мне немедленно! Никита! – снова заорал неуравновешенный пассажир.

Мужчина в костюме поправил очки. Взгляд его был направлен вниз.

Неуравновешенный явно сбавил обороты и уловить, что он говорит, я уже не могла.

Никита дослушал неуравновешенного, кивнул и стремительным шагом направился к соседним креслам. Некоторое время он ходил от одного пассажира к другому, а затем вышел в эконом-класс и, кашлянув в кулак, произнес хорошо поставленным голосом:

– Прошу прощения, но не может кто-нибудь из вас мне помочь? Дело в том, что у моего друга неустойчивая психика. Из-за турбулентности он сам не свой и, чтобы успокоиться, ему нужна пачка мармеладных мишек. Не располагает ли кто-нибудь из вас этим сокровищем?

В эконом-классе воцарилось неловкое молчание. Кто-то сзади меня тихо хихикнул. Мой спящий сосед от громкой речи мужчины в костюме проснулся и теперь недовольно ерзал в кресле. Подождав некоторое время, Никита хотел было уже вернуться в бизнес-класс, как вдруг к нему подбежал мальчик лет пяти и протянул вскрытую упаковку с мармеладом.

– Только я почти половину съел, – виновато пролепетал он.

– Ничего страшного. – Мужчина присел на корточки перед мальчиком, взял у него мармелад и потрепал по копне густых темных волос. – Спасибо тебе большое.

Ловким движением мужчина положил купюру в тысячу рублей в карман на футболке мальчика.

– Передай маме, – тихо сказал он и, поднявшись, вернулся в бизнес-класс, не забыв при этом, задвинуть штору.

Присвистнув, я пожалела, что не имела при себе пачки мармеладных мишек. Сейчас бы получила тысячу рублей. Как раз на такси из аэропорта до дома.

Не имея больше возможности наблюдать за тем, что происходит в бизнес-классе, я сосредоточилась на книге. Спустя минут сорок мои мучения были завершены. Мы благополучно приземлились, меня не задержали на паспортном контроле, и я не потеряла багаж.

Правда, садясь в автобус, я ударилась больной коленкой о подножку, выронила сумочку, и та упала прямиком в лужу. Венцом моего путешествия было то, что во втором автобусе, который должен был довести меня до дома, я уснула. Проехав четыре лишних остановки, я проснулась, пришла в ужас и вышла на следующей остановке. Пришлось переходить на другую сторону и снова ждать автобус.

Так, спустя долгих три часа, я добралась до дома, где меня встретили мои громогласные брат с сестрой и подруга Катя.

– Ого какой ты огромный! – воскликнула я при виде Тошки.

Три года назад меня провожал со слезами на глазах тринадцатилетний хилый мальчишка, а сейчас встречал возмужавший плечистый парень. Через видеосвязь такие метаморфозы были не так заметны.

– Так я же второй год хоккеем занимаюсь, – напомнил Тошка.

– Теперь он как кабан, – фыркнула Ленка.

Они с Тошкой были близнецами, но настолько разными, что их сложно было назвать родными братом и сестрой. Внешностью Тошка походил на папу, а Ленка – на маму, зато характерами они пошли не понятно в кого. Ленка была противной брюзгой, вечно подкалывающей брата, который был младше ее на минуту. Тошка же со своим детским личиком являл собой натуру застенчивую и чрезвычайно милую. Поэтому, увидев перед собой не своего милого братика, а шкаф, я порядком удивилась.

– Лена называет меня мускулистой свиньей, – поспешил нажаловаться на сестру Тошка.

– А он мне в кремы краску насыпает, – не осталась в стороне Ленка.

– Так, дети, дайте своей сестре отдохнуть после перелета! – громко произнесла моя подруга Катя, вставая между братом и сестрой.

Дети послушно затихли и отправились к себе в комнату, по пути толкая друг друга. Катя забрала мои сумки, подождала пока я помою руки и переоденусь и привела в кухню, чтобы накормить.

– Суп будешь? Куриный.

– Буду, – с готовностью кивнула я. – Все буду. Есть хочу дико.

– В самолете что, не кормили? – удивилась Катя, достав из холодильника кастрюлю с супом.

– Кормили, но плохо. Я же не в бизнес-классе летела.

Сразу же вспомнился инцидент с мармеладными мишками, и я усмехнулась воспоминаниям.

– А что с коленками?

– А? Ой! – Про содранные коленки я совсем забыла. – Упала по дороге в аэропорт. Еще в Праге.

– Поешь и обработай, – строгим тоном произнесла Катя.

Суп оказался очень вкусным. Накинувшись на него, я остро ощутила, как соскучилась по домашней русской еде. Катя тем временем сходила за аптечкой и, не дожидаясь, пока я поем, начала обрабатывать мне колени. Было немного больно, но невероятный вкус горячего супа с черным хлебом притупил боль.

– К тете поедешь? – спросила Катя, налепив на мои колени пластыри.

Я тем временем уже давно съела суп и теперь задумчиво грызла оставшуюся от куска хлеба корочку.

– Надо бы.

– Я с тобой поеду. Не хочу, чтобы тебя одну грязью обливали.

– Ты думаешь, она все еще такая же?

Подруга посмотрела на меня как на дурочку.

– Наивная ты, Анька. Думаешь, люди меняются? Да никогда! В особенности твоя тетя.

– А я думаю, что меняются. – Доев корку, я подняла крышку стоящего на столе заварочного чайника и понюхала его содержимое. – Мой любимый, с бергамотом. Поставишь чай?

Катя кивнула и, щелкнув кнопкой чайника, продолжила:

– Мы тоже на работе наивно полагали, что наш злющий гендиректор поменяется, когда начал встречаться с дочкой депутата. Но нет, стал еще более злющим! Мы его даже Тирексом прозвали.

– Это который ящер? – уточнила я.

– Угу. И так это прозвище прижилось, что за глаза этого Ларского больше никак и не называем. Кстати, ты про работу еще не думала?

– Думала, – вздохнула я. – Хотелось бы, конечно, попасть в ту же сферу…

– Косметики?

– Не, дизайна. Ну можно и косметики, но только дизайнером.

Щелчок конопки возвестил о том, что вода вскипела. Я встала и разлила кипяток по кружкам.

– Я ведь тоже в косметической фирме работаю. «Элли» – слышала о такой?

– Конечно, – кивнула я, добавляя заварку в кипяток. По кухне сразу же распространился приятный запах бергамота. – В Чехии она на хорошем слуху. Состав натуральный, запахи невероятные, да и действие хорошее.

– Ну вот, хочешь у нас работать? – обхватив бокал обеими руками спросила Катя.

– А у вас есть место дизайнера? – с надеждой спросила я.

– Неа, точно нет.

– Жаль.

Я подула на чай и сделала осторожный глоток. Сегодня отдохну, а завтра начну искать работу. Надеюсь, с моим резюме я недолго буду этим заниматься.

– Зато я знаю, что у нас точно есть вакансия рекламщика в моем отделе, бухгалтера и недавно освободилась должность младшего секретаря заместителя гендиректора.

– Тирекса? – перспектива быть секретарем жуткого начальника меня никак не прельщала.

– Нет, – активно замотала головой Катя. – Тирекс – это наш гендиректор, а его зам – Алексей Демидов, двоюродный брат Тирекса.

– Понятно, – буркнула я, сделав еще глоток чая.

– Чего тебе понятно? – окрысилась на меня подруга. – Знаешь, какой он классный? Полная противоположность Тирекса. Милый, красивый, добрый и обаятельный. А ещё…

– Кать, избавь меня от подробностей, – попросила я. – Если в вашей фирме не появится место дизайнера, мне о ней ничего не интересно.

– Ладно, я буду следить за этим, – пообещала подруга.

Допив чай, она засобиралась домой. Я поблагодарила ее за то, что она эти два дня присматривала за ребятами, обняла и попрощалась. Страшно хотелось спать, но надо было еще разобрать вещи и поговорить с братом и сестрой.

Постучавшись в их комнату, я открыла дверь и спросила:

– Поможете мне разобрать вещи? Я вам несколько подарков привезла.

При упоминании подарков оба сразу же вскочили со своих мест и кинулись к моим сумкам. Остаток дня прошел в уборке моей комнаты и в разговорах. Ленка с Тошкой наперебой рассказывали мне все новости, без конца обнимали меня и радовались, что наконец-то будут жить со мной, а не с противной тетей Валей.

К девяти вечера я уже не могла стоять на ногах. Уборка была закончена, вещи разобраны, а постель застелена чистым свежим бельем. Приняв душ и почистив зубы, я легла на свою родную кровать и сразу же отключилась.

Всю ночь мне снилось, что я бегаю по городу с целой сумкой мармеладных мишек. Кто же знал, что сон этот был вещим.

Глава 2

Правильного выбора в реальности не существует – есть

только сделанный выбор и его последствия.

Эльчин Сафарли

Прошла неделя, а я не только не нашла работу, но и не навестила свою тетушку. Благодаря моим накоплением, с первым можно было еще немного потянуть, но вот затягивать последнее, увы, уже было нельзя. И вот, перебарывая себя, я решилась на визит.

Поехала в больницу без Кати – не стала отвлекать человека от работы. Тем более, по пути я собиралась заехать в пару мест, чтобы оставить там свое резюме.

В больнице я не без труда нашла отделение кардиологии и, отметившись у медсестры, пошла в палату, где лежала тетя.

После смерти родителей в автомобильной аварии восемь лет назад, тетя Валя – сестра бабушки – оказалась нашей единственной близкой родственницей, не считая дяди Сережи, который в скором времени нас бросил. Ленка с Тошкой были маленькими, а я училась в универе и подрабатывала, поэтому тете Вале пришлось помогать нам по хозяйству. Делала она это с неохотой и постоянно норовила сделать нам какую-нибудь пакость: то съест детские йогурты и сладости, то забудет забрать Ленку с Тошей из школы, то за квартиру не заплатит.

Она терпеть не могла всю семейную ветвь своей ненавистной сестры, с которой не примирилась даже на ее смертном одре. Да и близнецы ее тоже не любили – она на них всегда кричала и гоняла веником по квартире. Надо было видеть, как ребята плакали, когда я – единственная, кто мог за них заступиться – уезжала в Чехию. Однако к тому времени они были уже самостоятельными и весьма разумными подростками, и тетя Валя нужна была им лишь как факт того, что они находятся под присмотром взрослого.

И пусть наша родственница была чрезвычайно неприятной женщиной, мне было искренне жаль, что она заболела. Во-первых, я даже врагу никогда не пожелаю всяких серьезных болячек, а во-вторых, тетя Валя была моей родственницей и худо-бедно заботилась о близнецах, пока я была в Чехии.

Кстати сказать, в Чехию я, по ее мнению, уехала, чтобы продавать там свое тело. В то, что я была дизайнером в заграничной фирме по производству косметики, она верить не хотела.

– Здравствуй, теть Валь, – произнесла я, заглянув в палату и встретившись взглядом с родственницей.

При виде меня вечно недовольное лицо тети Вали стало еще недовольнее.

– М-м, явилась, – чрезвычайно ехидно протянула она.

– Как самочувствие? – спросила я.

– Сносно, – сухо ответила тетя Валя.

Мой взгляд упал на соседние кровати, где дремали две соседки тети Вали. На тумбочке у каждой стояли миски с фруктами, у моей же тети была лишь бутылка воды. Надо было ей фруктов купить, а я с пустыми руками пришла.

Кстати, на эти пустые руки как раз и смотрела тетя Валя, красноречиво намекая, что я пришла без гостинца. Убрав их за спину, я спросила:

– Что говорит врач? Какой прогноз?

– Ничего хорошего. Недели две буду здесь лежать, потом на реабилитацию, а потом… – тетя замолчала и картинно вздохнула.

– А пото-ом? – протянула я, чуя недоброе.

– Пансионат. Буду жить в пансионате до конца своих дней под ежедневным наблюдением.

– Пансионат? – округлила глаза я. – Но зачем? Все так плохо? Тогда я найму вам сиделку.

– Сиделка мне не поможет, – поджала губы тетя Валя. – Доктор сказал, что мне нужно постоянное наблюдение медперсонала. Так что только пансионат. Или ты смерти моей хочешь?

– Нет, конечно, – замотала я головой и руками.

– А что тогда? Денег жалко? – сузила глаза моя родственница. – Заграницей поди заработала много, под мужиков нерусских ложась.

Начинается…

Спорить с ней не хотелось совершенно, да и просто разговаривать тоже. По сути, пансионат – неплохой вариант. Тетя Валя будет далеко и не одна, а мы с близнецами наконец вздохнем спокойно. Даже если буду недоедать, плевать. Пусть живет в пансионате.

– Что молчишь? Правда глаза колет? – ехидно поинтересовалась тетя Валя.

– Пансионат, так пансионат. Я тебя услышала, – игнорируя ее ехидство, сказала я. – Как только выпишут, оформлю тебя, куда захочешь, и буду платить.

Тетя довольно ухмыльнулась и, поправив на себе одеяло, сказала:

– Все, я спать. Уходи. Часы посещения скоро закончатся.

– Пока, теть Валь.

– Анька! – окликнула она меня в дверях.

– М-м?

– Положи мне денег на телефон. Позвонить никому не могу.

Можно подумать, у нее есть, кому звонить…

– Хорошо, – ответила я.

Вот и поговорили. По-родственному, сердечно. Права была Катька – люди не меняются. А я все на что-то надеюсь. Все жду, когда тетя Валя улыбнется мне и скажет, что, не смотря на ее брюзжание, с нами ей было хорошо. Что вспомнит о бабушке и попросит прощения за то, что обижалась на нее всю жизнь по причине, которую уже давным-давно забыла. Что наконец-то поймет, что мы трое – это все родственники, которые у нее остались. Она же всю свою семью схоронила: мужа, дочь и двоих внуков. Всех пережила и осталась одна, живя в ненависти ко всем и вся. Бедная и несчастная тетя Валя…

Пока я возвращалась домой, завалилась в автобусе на грозную бабульку, которая обложила меня за это отборным матом, а потом, уже во дворе своего дома, не увидела ямку и, наступив на ее край, подвернула ногу. В квартиру вошла хромая.

Разогрела себе заливной пирог с капустой, налила чая и села за ноутбук проверять почту.

«Спасибо, что обратились в нашу компанию, но, к сожалению, мы вынуждены вам отказать…»

«Добрый день! У вас хорошее резюме и имеется опыт работы заграницей, но у нас на данный момент нет вакансий дизайнера»

«Здравствуйте, Анна! К сожалению, должность дизайнера занята, но мы можем предложить вам должность секретаря»

– Секретарем я могу и в Катькину контору пойти, – пробурчала я, жуя пирог.

Лежащий рядом телефон загорелся и завибрировал. Пришло сообщение от Катьки.

«Привет, еще не надумала устроиться к нам? Должность все еще вакантна!»

– Она телепат что ли? – нахмурилась я, читая сообщение и потирая больную ногу.

«Нет!!!» – написала ей в ответ, поставив аж три восклицательных знака.

Трудности меня не сломят! Я буду работать дизайнером несмотря ни на что! И да, я все еще полна энтузиазма и ничто не убьёт его во мне.

Ничто, кроме суровой реальности…

Спустя еще две недели я отчаялась настолько, что начала думать о временном обустройстве. Например, устроюсь на неопределенный период куда-нибудь и буду искать работу дизайнера. Одно другому ведь не мешает, так?

Вот только устроиться куда?

Ответ у меня уже был, но свое поражение признавать не хотелось. Поэтому я дополнительно договорилась о трех собеседованиях и только после них решила заглянуть в компанию «Элли» и переговорить с сотрудником отдела кадров, с которым Катя назначила мне встречу.

Было начало марта – тот самый период, когда солнце уже светит ярко, начинает пригревать, но лежащий кругом грязный снег не дает забыться и поменять опостылевшие зимние сапоги на весенние.

Пройдя три собеседования и получив сразу два отказа, я направилась в «Элли». По пути решила побаловать себя и купила сладкую булочку и горячий латте с двойным карамельным сиропом – я с детства была жуткой сладкоежкой.

Миновав вращающиеся двери, я уставилась на наручные часы. Встреча была назначена на пол третьего, а сейчас…

С механическими часами я ладила плохо – результат халатности родителей, в доме которых были только электронные часы.

– Большая стрелка на двойке, а маленькая на… – бубнила я, на ходу глядя на циферблат. – Пять, десять, пятнадцать, двадцать… Ох, уже двадцать шесть минут! Я опаздываю, опа…

Договорить я не успела, потому что внезапно врезалась во что-то твердое, дорого пахнущее и определенно живое. При этом кофе в моей руке тоже влетел в это твердое, вкусно пахнущее и живое. Влетел и растекся по черному классическому пальто.

– Ой, простите! – произнесла я, глядя на высокого и красивого молодого человека, который застыл на месте и с удивлением рассматривал огромное кофейное пятно на его безупречной одежде. – Я вам сейчас влажную салфетку дам!

– Боюсь, влажная салфетка тут не поможет. – Рядом с высоким брюнетом стоял такой же высокий блондин в очках, который показался мне смутно знакомым.

– А я много дам! У меня целая пачка, я сегодня купила!

Сняв с плеча сумку, я принялась рыться в ней, ища салфетки. Не удержав стакан с оставшимся кофе, я выронила его и напиток вылился на блестящие коричневые ботинки брюнета.

– Достаточно!!! – низким голосом взревел он, вытрескав на меня взбешенные зеленые глаза.

В фойе, где до этого было оживленно и слышались голоса сотрудников, резко стало тихо. Исчез не только звук, но и движение. Все, кто был в фойе, замер и с любопытством наблюдал за нами.

– Не злитесь, – пролепетала я. – Хотите, я оплачу химчистку?

– Химчистку?! Это итальянское кашемировое пальто, на которое вы вылили свой мерзкий сладкий кофе! Думаете, химчистка поможет?! – Брюнет аж начал заикаться от злости. Его яростный крик эхом раздавался в фойе компании.

– Александр Сергеевич, успокойтесь, дышите. – Блондин положил руку на плечо брюнета, но тот скинул ее. – Вам нельзя так волноваться, вы же знаете.

– Это не волнение, а ярость! – огрызнулся Александр. Сергеевич.

Тем не менее, он все же послушался блондина и сделал несколько глубоких вдохов.

– Идем, – произнес он уже более спокойно. – Мы опаздываем на встречу.

– А как же она? – спросил блондин, кивнув в мою сторону.

Александр, который уже направился к выходу, остановился и, не оборачиваясь, сказал:

– Я не настолько мелочный, чтобы заставлять убогих платить за испорченную одежду.

– Убогая? – пролепетала я.

– Надеюсь, вы пришли не для того, чтобы получить должность моего секретаря. – Противный брюнет повернул голову вполоборота и скривил губы.

– Да я лучше останусь безработной, чем буду на побегушках у такого человека, как вы, – произнесла я, стараясь скрыть обиду в голосе.

– Вот и прекрасно! – фыркнул этот невоспитанный грубиян.

– Александр Сергеевич, нам пора. – Блондин подошел к своему, как видимо, начальнику и что-то шепнул ему.

Брюнет кивнул и поспешил к выходу, а я осталась стоять посреди фойе с озадаченным видом на лице.

– Что это было вообще? – пролепетала я себе под нос.

– О, это наш гендиректор Александр Сергеевич Ларский. – Рядом внезапно возникла девушка в черном юбочном костюме и с бейджем на груди. – Карина, подойди сюда! – подозвала она уборщицу.

Женщина в малиновой униформе подошла к нам и принялась вытирать пролитый кофе.

– Вы пришли на собеседование? – спросила у меня девушка.

Она осторожно коснулась моего локтя и указала на регистрационную стойку, за которой стояла еще одна девушка в таком же черном костюме.

– Угу, – кивнула я, позволив ей увести меня в сторону.

– Не обращайте внимание на нашего гендиректора. Он всегда такой, – буднично произнесла девушка. На ее бейдже было крупно написано «Яна».

– Мы его даже Тирексом называем, – сообщила вторая девушка, Ира.

Так вот, кто это был: тот самый Тирекс, о котором рассказывала Катя. Хорошо, что вакантная должность – это секретарь не Тирекса, а его заместителя. С таким отвратительным типом я бы ни за какие деньги работать не стала. Это же как себя не уважать надо?

Девушки еще немного пообсуждали своего начальника, а затем Яна проводила меня в отдел кадров и передала в руки специалиста.

– Добрый день. Олег Смирнов, – поправив квадратные очки в толстой оправе, скрипучим голосом представился он.

Это был забитого вида мужчина лет тридцати пяти с уже обозначившейся залысиной на затылке, которая была частично скрыта волосами с боков.

– Здравствуйте. Меня зовут Аня. Аня Соловей. Катерина Дмитриевна должна была сообщить вам обо мне…