Мертвый рай

– Вы, похоже, встревожены Виктор Викторович? – посол говорил нарочито-участливо, но пошел бы он с этой своей участливостью!

Динамики по-прежнему отключены, звукового сигнала нет, но на экране мигает новый световой сигнал. Еще одно сообщение. И опять – спецформат!

«Блок-пост № 8 цел, личный состав погиб. Выживших нет. Причину смерти гарнизона блок-поста сообщить затрудняюсь. В районе третьего Северного пролета Периметра обнаружен противник. Противник уничтожен.

Командир экипажа воздушной разведки и поддержки майор Рыжков В.Е.

Время отправления сообщения: 20.14.58.

Время приема сообщения: 20.14.58.»

– Я спокоен, Павел Алексеевич, – негромко проговорил мэр. – Абсолютно спокоен. Но… Новое сообщение. Кажется, вы правы. Гарнизон Восьмого погиб.

Федерал уже стоял за спиной мэра. И заглядывал через плечо. Вообще-то пялится вот так в чужой компьютер – неслыханная наглость. Особенно если речь идет о рабочем терминале мэра-коменданта.

– Любопытно, – Кожин хмыкнул, – Виктор Викторович – а ваша связь, оказывается, оперативнее моей.

Подстрочному хронометражу гость уделил внимание больше, нежели тексту донесения. Каждый видит то, что важно ему. Черенков промолчал. Только досадливо скрипнул зубами.

* * *

– И что же вы теперь намерены предпринять, Виктор Викторович?

Вопрос посла аж сочился язвительной риторикой, и мэр позволил себе воздержаться от ответа.

Он включил пульт служебной связи. Как бы невзначай, тронул тумблер внешнего коммутатора. Отсек громкую связь. Так-то лучше. Обойдемся старой доброй телефонной трубкой. Не хватало еще, чтобы Кожин слушал разговоры Главы администрации Ростовска с секретаршей. Черенков решил хоть раз (ведь можно же один-единственный разок?!) за этот вечер поставить Павла Алексеевича на место.

Посол намек понял. Скривил губы в привычной усмешке. Отошел. На пару шагов – не больше.

– Ирочка, я хочу видеть экипаж патрульного вертолета.

Федерал смотрел и слушал.

– Я знаю, что вертолет в воздухе. Приказываю временно прекратить патрулирование. Летчиков – заменить. Экипаж майора Рыжкова должен быть у меня. На исполнение даю десять минут.

А федерал все смотрел и слушал.

– Да, и еще. Свяжись с дежурным офицером. Пусть остановит посланное к Восьмому подкрепление… Нет, не вернуть. Распределить для усиления гарнизона Периметра на Третьем Северном пролете. Броневики? БГМ пусть поставят там же, у ворот. Все.

Кожин одобрительно кивнул:

– Правильно, совершенно ни к чему гнать к «восьмерке» милков. Блок-пост лучше осмотреть утром. И сделать это должны не рядовые солдаты, а проверенные офицеры высшего звена. Те, что умеют держать язык за зубами. А то мало ли что там обнаружится…

Виктор Черенков с детства терпеть не мог таких вот снисходительных оценок. Но держал себя в руках. Слушал. Может, федерал скажет что полезное?

Павел Кожин сказал. После долгой паузы.

– Я давно утверждал, что от Блок-постов мало проку. Особенно…

Опять пауза. Федерал смотрел в глаза муниципалу. Мэр начинал волноваться. По-настоящему.

– Особенно в этой войне, – рубанул посол.

Ага, вот, значит, в чем дело! Вот откуда прет сегодня Кожинская наглость! Вот где истинная причина вечернего визита! Федерал, наконец, произнес слово, которого мэр давно ждал, но произносить которое, все-таки, не следовало.

– Да-да, Виктор Викторович, вы не ослышались, я сказал «война», – лицо федерала было серьезным.

– Я вас слушаю, Павел Алексеевич, – сухо произнес мэр.

– Послушайте-послушайте, благо время у нас есть. Вы дали экипажу вертолета десять минут. Пара минут уже прошла. Надеюсь, за оставшееся время мы успеем переговорить. И, возможно, – договориться. Итак…

* * *

Итак, выпорхнуло, вылетело-таки запретное словечко. Война! Война означает военное положение. А военное положение…

По большому счету, с его введением изменится только одно: первое лицо Ростовска, Глава администрации, мэр-коммендант Виктор Черенков станет никем. Ничем. Нулем без палочки. Экс-мэром. А эксов такого рода, как известно, ждет печальная участь. Хорошо если сразу после смещения его не вышвырнут за Периметр. А ведь вышвырнут! Как ненужный шлак, как отработанный мусор.

Руководство городом перейдет к Федеральному Полномочному Послу. Все правильно, все по Конституции. Прецедентов временного перехода муниципальных образований под прямое правление федеральных властей – сколько угодно. И всегда, абсолютно всегда военное положение заканчивалось не наведением порядка на улицах – это при нынешних условиях нереально – а банальной сменой высшей чиновничьей династии. Новым, более лояльным центру мэром становится федеральный посол. Потом лояльность идет на убыль и – все повторяется. Именно так, кстати, в свое время Главой администрации Ростовска стал дед Черенкова – Василий Николаевич, начинавший федеральным послом.

Правила игры тут соблюдаются неукоснительно: сначала старому Главе предлагается добровольно передать бразды правления. Потом следует непременный отказ. Следующий шаг – доклад федерального посла в центр о критической ситуации в городе. Затем – изучение отчета и, наконец, указ Президента о кадровой рокировке.

Сама война – это условность. Нескончаемая война с уличными бандами ведется давно, к ней привыкли. Страшит именно военное положение. А грань между полувоенным и военным теперь слишком тонка. Потому-то муниципалитеты и отправляют исправно с федеральными Караванами в столицу положенную часть налоговых сборов. Или дани, – это уж как посмотреть. Скрипят зубами, но покорно отправляют. Никому не хочется быть смещенным.

Тех же, кто заносится на Федерацию хотя бы в мыслях, ждет опала. Видимо, Виктор Черенков так и не научился скрывать свои мысли. «Люби посла, потом себя», – говорил дед Виктора Викторовича перед смертью. Так гласит семейная легенда. Но уже отец отнесся к этому совету легкомысленно и не завещал сыну ничего подобного. Наверное, дед был мудрее.

Мэр-комендант Ростовска лихорадочно соображал, сколько времени уйдет у Кожина на получение президентского указа. Подсчитать нетрудно. Важные документы передаются Караванной диппочтой.

Последний Караван из столицы прибыл в Ростовск сегодня днем. К вечеру военно-транспортные контейнеры были разгружены и снова набиты под завязку. И еще до наступления Комендантского часа отправились в путь. Простой обходится дорого, и Караваны вынуждены мотаться между городами непрерывно, меняя измученные экипажи. Зато на скорость перевозок жаловаться грех. Но даже этому конвейеру требуется время.

Если доклад Кожина уже в пути, то поездка до столицы по раздолбанной федеральной трассе займет сутки. При условии отсутствия диверсий, нападений, поломок и прочих приключений. Потом – даже при самом благоприятном для посла положении дел – сутки потребуется на скрип столичной бюрократической машины и ознакомление Президента с пухлым отчетом Павла Алексеевича. Еще сутки уйдет на обратную дорогу. Значит, как минимум, у Главы Ростовска есть три дня, чтобы… А, собственно говоря, чтобы что?

Теоретически, посол может, например, «случайно» застрелиться при неосторожном обращении с оружием. Но очень теоретически. Любой «несчастный случай» будет слишком подозрительным, если отчет Кожина уже отправлен в центр. Смерть посла не отменит Президентский указ, а лишь усугубит ситуацию. Эх, знать бы точно, написан ли отчет, отправлен ли в столицу?

* * *

– Виктор Викторович, вы меня не слышите или не желаете слушать? – в голосе посла завибрировало явное раздражение, и мэр даже порадовался, что смог вывести собеседника из себя, – Что вы скажете о переходе на военное положение?

Ладно, теперь очередь Черенкова держать паузу и играть в гляделки. Нет, не выйдет. Глаза федерала вновь подернулись непроницаемой пленкой невозмутимости. Ж-жаба! Лишнего теперь посол не скажет.

– Будем откровенны, Павел Алексеевич, Вы, конечно, понимаете, что по доброй воле я полномочия с себя не сложу. Во-первых, как мне кажется, во введении военного положения нет никакой необходимости. А во-вторых, падать с поста мэра-коменданта неизвестно как далеко вниз – это, знаете ли, больно.

– Понимаю. Я и не ожидал от вас иного ответа. Но, все-таки, подумайте хорошенько. Сегодня пала «восьмерка». Как это произошло, никто не знает и, сомневаюсь, что утром ситуация прояснится. А ведь группировщики обязательно используют успешный опыт в следующий раз.

Так что, считайте, вашим внешним укреппунктам – грош цена. С ними будет то же, что и с дальними блок-постами. 300-й, 350-й, 307-й, 200-й, 257-й… Продолжать? Вижу, что не стоит. А потом наступит черед Периметра. Куда вы подадитесь тогда? Безопасных мест в городе больше нет.

Черенков решил пойти ва-банк. Самое время! У него еще был козырь. Главный. Последний.

– А может, все-таки есть? До меня доходят невероятные слухи, будто транспорт посольства периодически покидает Периметр перед началом Комендантского часа, а возвращается утром. Целым и невредимым возвращается. Как это можно объяснить?

Посол смотрел на него долго и пристально. Зацепило! Значит, надо копать. Глубже. Вот в этом самом направлении…

– Хорошая у вас разведка, Виктор Викторович. Но она не поможет вам, когда орги прорвутся сквозь заслоны Периметра. Вам не поможет даже вертушка. Куда вы отсюда денетесь, если в Ростовске начнется хаос? Кто из ваших м-м-м… коллег захочет приютить мэра, потерявшего город? И в столице вас будет ждать трибунал и смертная казнь. Посадите машину где-нибудь в глуши? Тоже не выход. Рано или поздно до вас доберутся бродячие банды дикарей. Итог один – смерть. Согласитесь, незавидная перспектива для потомственного мэра.

Виктор Черенков ответил не сразу. Глава администрации Ростовска в третьем поколении и сам не раз задумывался о том, где искать спасения в случае падения Периметра. Ответа на этот вопрос не было: запасных аэродромов для экс-мэров не строили.

Когда бессмысленность псевдодемократической игры под названием «выборы» стала совсем уж очевидной, а фальсификация результатов местечковых избирательных кампаний – слишком явственной, участки для голосований опустели. Разорительный фарс с «волеизъявлением народа» был больше не нужен никому. И самому народу – меньше всего. Гораздо дешевле и разумнее оказалась открытая передача власти наследникам и преемникам. Но при всех плюсах такой системы, существовал и огромный минус: Глава городской администрации был намертво связан со своим удельным муниципальным княжеством.

– Вы говорите так, – медленно начал мэр, – будто орги уже решились напасть на Периметр.

– Разве нет? – посол изобразил удивление. Хорош актер, мать его, правдоподобно изобразил, – Сегодня вертолет обстрелял противника практически под стенами Северного пролета. Когда группировщики подходили так близко? А может, вы думаете, это проделки имитаторов? Или Катафалка-Призрака? В какие еще сказки вы готовы поверить, лишь бы не признавать очевидного?

Сказать было нечего.

– Так какое ваше окончательное решение, Виктор Викторович?

– Я должен подумать.

– У вас очень мало времени.

Сколько? Если бы точно знать, сколько…

– Виктор Викторович?

Они повернулись оба.

На пороге квартиры-кабинета стояла Ирочка. Как всегда соблазнительная. Вежливая. Внимательная. Готовая. На все.

– Экипаж вертолета ожидает в приемной, – доложила секретарша.

И весьма кстати! Сейчас Черенкову требовался тайм-аут.

Глава 5

Межрайонная Трасса. «Летать» здесь особенно приятно. Уродливые грузовые контейнеры прячутся на ночь по подземным гаражам, огни на обочинах гаснут. Если не включать приборы ночного видения, шоссе похоже на полноводную реку. Не ту, от которой осталось высохшее русло, да мазутная топь под Набережной на Южной окраине Периметра. На настоящую, живую, незагаженную и не убитую еще реку.

Славка пристроился рядом на кухонной табуретке. Сидели локоть к локтю. Старенький разборный 30-дюймовый LCD-монитор честно делила контроль-линия. Каждому – по 15 дюймов. Что ж, говорят, были времена – и такое считалось роскошью. На левой части экрана – картинка с мобильной камеры Дениса, на правой – с камеры Славки.

Двойная нагрузка на машину… При таком раскладе неизбежны кратковременные «залипания», но Славка, казалось, не испытывал дискомфорта. Парное удаленное соединение – подумаешь! Непривычные особенностями чужого компа – ерунда! Славка не реагировал ни на прыгающий курсор старой норовистой мыши, ни на западание клавиш разбитой клавиатуры. Славка радовался выклянченному гостеприимству и не роптал.

Пустая – ни души – остановка. Мини-крепость, обставленная бетонными плитами. Та самая… Денис притормозил камеру. Вот здесь сегодня был Пятачок – мобильный подпольный базарчик, где при желании и больших деньгах можно купить все. Ну, кроме, пожалуй, оружия. Пятачковая мафия, хоть и платит дань группировщикам, но сама по себе относительно безобидна. Так, торгаши…

Днем в остановочной толчее торговля из-под полы шла под самым носом у милвзводовцев, под стволами БГМ. Не наглость это, а хитрость: власти редко прочесывают облавами охраняемые участки. А завтра Пятачок объявится где-нибудь в другом месте. Где именно – информация об этом появится в локальной компьютерной сети лишь под утро. Разумеется, в зашифрованном виде. Сложный бизнес, зато и отследить кочующие черные рынки почти невозможно.

Мобильная камера двигалась вдоль Трассы. Меняя на переходных стыках направляющие тросы, поворачивая то вправо, то влево. С одной стороны шоссе, с другой, посередке…

Контрабандная видеокарта не подвела. Не фонтан, конечно, – с полетевшей не сравнить, – но дает вполне приемлемую картинку при средненьком разрешении. А главное – пашет как проклятая в режиме двойной нагрузки. Не сбоит по-крупному, не глючит. Обнадеживающий признак: долго протянет.

До официального апгрейта оставалось еще года полтора. А на убитой машине рейтинг и баллы не наработаешь. В общем, чем ждать милости от техслужбы наружного наблюдения, проще купить «железо» на Пятачке. Благо, работа следака оплачивается пока более, чем сносно.

Денис свернул с Трассы. Недалеко совсем, но на экране теперь – грязные, непролазные улицы и переулки. То проносятся с бешеной скоростью, то ползут медленно, метр за метром. Денис предпочитал бессистемно чередовать темп обследования сектора. Так тем, кто внизу, труднее вычислить маршрут мобильной камеры.

Те, кто внизу… Орги внизу и их много. И их нужно искать. А чтобы использовать мобильную мини-камеру с максимальной эффективностью, ее оператор должен располагаться в самом центре наблюдаемого сектора. В змеином гнезде… Вот и получаются казаки-разбойники: операторы наружки по ночам ищут группировщиков, а те отслеживают операторов. Круглосуточно.

Силы неравные, но проколов, по крайней мере, в их районе не было. До случая с Игорьком.

* * *

Снова Трасса… Стандартная операция: облет границ сектора наблюдения, дальше – свободный поиск по случайному маршруту. Пока все тихо, но Межрайонная Трасса и ее окрестности вообще тихое место. Самое интересное обычно происходит вдали от главного шоссе города. В каменных джунглях окраинных жилых кварталов.

Денису везло на крупные группы оргов. Как-то за одно дежурство он обнаружил с дюжину таких отрядов. Бедняга Игорь, едва-едва выполнявший минимальный операторский план, не мог поверить в такую удачу. Вот только какой прок от подобных достижений? Периметр давно не реагирует на сообщения следаков. А это тревожный симптом: если вертушка не несется по вызову, не наводит хотя бы видимость порядка в кишащем группировщиками районе, значит, где-то дела обстоят еще хуже.

Добрая старая камера класса «Летящий глаз», перескочила еще один переходной стык, повернула. Теперь работа шла в автоматическом режиме. Денис убрал руки с клавиатуры, откинулся на спинку кресла. Фиксировать мелкие детали пока нет необходимости. Обычный предтрассовый квартал, типовые двенадцати– и шестнадцатиэтажки, безлюдная улица. Тут редко происходят вещи, достойные внимания следака. Впрочем…

Движение? Точно! Там вон, у обшарпанного, исписанного нецензурным граффити подъезда. Вряд ли что-то стоящее, но проверить не мешало бы. Левой рукой Денис коснулся клавиш, правая легла на манипулятор.

Камера зависла над подозрительным подъездом, вцепилась в направляющий трос захватами фала-удлинителя. «Сопля» – так в шутку называли между собой операторы, эту жесткую струну, которая позволяет «Летящему глазу» спускаться почти до самой земли.

Еще команда. С тихим жужжанием камера скользнула под прикрытие глухих лоджий. Денис никогда не опускал камеру на всю длину фала: чем ниже, тем больше вероятность быть обнаруженным. Он повесил «глаз» где-то на уровне восьмого-девятого этажа. Лучше уж выжать все, что можно, из старенького зум-объектива.

Секунда ушла на фиксацию вращающейся камеры. Потом – панорамная съемка. Наезд. Поворот. Еще наезд – на этот раз максимальный. Ага, вот и источник движения. Группа из пяти человек.

Волки. Прячутся в тени. Все – в масках. В вязанных шапочках, закатанных под подбородок. И с прорезями для глаз.

Все – в грязно-сером защитном камуфляже цвета бетона, земли и асфальта. Такой нигде не купишь. Такой нужно долго «варить» самому. В вонючем чане на кухне. Из старой ненужной одежды. С красящими «приправами». Зато в таком легко раствориться на ночных улицах Ростовска.

У каждого – по заточенной арматурине. В руках. И за поясами. Большего – увы – различить нельзя. Расслышать тоже.

Переговаривались группировщики негромко: подобъективный микрофон улавливал лишь неразборчивое шипение. Спуститься еще ниже? Опасно. Слишком уж настороженно для ночных хозяев города вели себя эти ребята. Орги за малым не шугались собственной тени.

Странно-странно. Кто бы это мог быть, такой пугливый? Может, имитаторы? Сумасшедшие любители острых ощущений? Денис слышал о таких психах не раз, но не особенно верил в их существование. Какой дурак станет развлечения ради выходить на ночные улицы и ловить сомнительный адреналиновый кайф? Да не бывает такого! Не-бы-ва-ет! Имитаторы – это всего лишь очередная городская легенда. Вроде страшилок о Катафалке-Призраке с заброшеного Старого кладбища. Или о подземных бомжах-мутантах.

А люди в камуфляже и масках уже двигались вдоль стен. Гуськом, быстро и скрытно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.