Ликующий на небосклоне

– Стражники перебьют пленных! – с беспокойством произнес Хуто. Надо помочь Паитси.

Амени бросился вслед за охотником. Они обогнули холм и выскочили недалеко от того места, где сидели связанные люди.

Хуто оказался прав. Несколько воинов нехсиу направились к беспомощным пленникам с намереньем размозжить им головы каменными палицами. Амени и Хуто встали поудобнее, натянули луки и выпустили по стреле. Один из охранников свалился с пробитым горлом, другой взвыл, припадая на правую ногу. Пока воины нехсиу соображали, что произошло, еще двое из них упали. Пленники, освобожденные от пут, сами накинулись на стражников. Завязалась отчаянная драка. Так, как у пленников не было оружия, в ход шли камни, дубины, кулаки. А Паитси продолжал орудовать кинжалом, освобождая оставшихся связанных строителей.

Вдруг у Амени все сжалось внутри. Юноша увидел, как сзади к Паитси подкрадывается нехсиу, готовый проткнуть сына вождя копьем. Паитси не видит врага. Еще несколько шагов… Рука сама молниеносно вынула стрелу из чехла и вложила в тетиву. Пальцы больно резануло. Воин нехсиу с пробитой головой вскинул вверх руки и упал на землю.

Стройный клич: «Йот! Йот с нами! Йот!» – огласил холмы. Хеви с городским войском подоспел к самому разгару битвы и налетел на разбойников, обратив их в бегство. Словно зайцы, нехсиу разбегались в разные стороны. Маджаи посылали вслед бегущим град стрел. Самые проворные догоняли врагов и резали кинжалами.

Пленники горячо благодарили своих спасителей. Амени ничего не слышал. Его взгляд был прикован к распростертому телу. Он подошел ближе и смотрел, не отрываясь на пробитую голову нехсиу. Его стрела с бронзовым тонким наконечником вошла чуть выше уха и вышла из щеки на противоположной стороне. Кровь темной лужей разлилась по земле. Человек лежал лицом вниз, крепкий, высокий. Наверное, это был отважный сильный воин, но теперь он мертв. Он ел, пил, сражался, молился богам, имел друзей, и, может быть, семью, а сейчас превратился в пищу для гиен и шакалов. Сама мысль об этом показалась Амени отвратительной. И смерть прилетела к этому здоровенному воину на кончике стрелы. Именно той стрелы, которую выпустил он. Амени убил человека, не птицу, не зверя – человека, такого же, как он сам, как Хуто, как Паитси.

– Хватит смотреть, – оторвал его охотник от мрачных размышлений. – Иначе он будет приходить к тебе во снах.

– Я убил человека, – вздохнул Амени.

– Тяжело, – согласился Хуто, – но, если бы ты его не подстрелил, погиб бы Паитси.

Из объяснений освобожденных строителей Хеви понял, что он разгромил лишь небольшой отряд нехсиу, которому доверили вести пленников. Основные же силы бандитов ушли вперед. На самом деле нехсиу раза в три больше, чем воинов у Хеви. Наместник прикинул как они смогут отбиться, решил, что самое разумное – отступать к Бухену, и сделать это надо как можно скорей. Вскоре опасения наместника подтвердились. Вернулись маджаи, преследовавшие врагов, и сообщили, что воины нехсиу спешат по их следу. Дикарей много, и все хорошо вооружены.

Хеви приказал прибавить шаг. Лучникам, замыкавшим колонну, теперь приходилось вступать в перестрелку с разведчиками врага. Когда до Бухена оставалось совсем немного, показались сами преследователи. Хеви понял, что до городских стен его отряд дойти не успеет. Тогда решил принять бой на месте. Он приказал развернуть строй, заранее выбрав узкое место, там, где скалы подступали к самой дороге. Нехсиу по численности намного больше, но с флангов они обойти не смогут – мешают скалы. Лучники взобрались выше на горные уступы и приготовились вести стрельбу. Самого быстроногого из маджаев отослали в Бухен за подмогой. Хотя, надежды мало. Какая там подмога? Если только торговцы с дубинами придут. Надеяться можно только на свои силы, да на защитника-Йота.

Дикари неслись толпой, горланя боевые кличи. Они размахивали короткими копьями с кремневыми наконечниками и потрясали овальными щитами, плетенными из прутьев и обтянутыми кожей. Впереди бежали самые сильные чернокожие воины с разрисованными лицами. Лучники дали залп. Стрелы взвились в небо, словно рой пчел и посыпались на головы бегущих. Но это их не останавливало. Нехсиу продолжали надвигаться, затаптывая своих же раненых.

Хеви поднял над головой тяжелый серповидный меч. Пехотинцы темеху сомкнули щиты. Волна чернокожих нехсиу врезалась в стену щитов, производя нестройный грохот. Закипело жестокое сражение. Амени стрелял из лука, посылая стрелы в толпу врагов. Вскоре его рука нащупала пустой чехол. Стрелы закончились не вовремя; прямо на него несется мускулистый воин. Разукрашенное белой и красной краской лицо ощерилось звериным оскалом. Амени схватил копье. Но он никогда не участвовал в сражениях и немного робел при виде приближающегося грозного воина, напомнившего ему-то чудовище, которое он недавно убил. Главное – не бояться! Сознание вновь отключилось. Только в мозгу звучало: «…О, Йот, поддерживающий жизнь в творении! Все живое обожает Тебя, во всех речах своих взывая к тебе!..» Стараясь преодолеть страх, Амени заорал, что есть сил, и сам бросился навстречу врагу. Но опытный воин ловко увернулся от копья и так сильно врезал щитом в лицо юноше, что Амени полетел на землю, а в глазах запрыгали радужные шарики. Он увидел над собой разукрашенную рожу со звериным оскалом и занесенный кривой меч в жилистой руке. «Неужели все!» – мелькнуло страшная мысль. Но тут воин как-то странно дернул головой, и кривой клинок выпал у него из руки. Второй удар тяжелой палицы окончательно расколол ему череп.

– Жив?

Крепкие руки подняли Амени с земли и поставили на ноги.

– Вперед! Да светит нам Йот! – заорал его спаситель и кинулся в схватку, размахивая бронзовой палицей.

За ним ринулась целая лавина вооруженных людей. Амени заметил, что на их головах синие платки. Это команда с кораблей! Но откуда они здесь?

Остатки нехсиу удирали, бросая оружие. Воины Кемет ликовали.

– Где Амени? Амени! – звал Хеви.

– Я здесь, – Юноша подошел к отцу.

– Ты не ранен?

– Цел. А ты?

– Слава Йоту. – Он заткнул за пояс окровавленный меч и крепко обнял сына.

К ним подошел крепкий корабельщик. Амени узнал в нем своего спасителя.

– Хеви! – корабельщик поднял в приветствии правую руку. – Живи вечно!

– Мауи! Кормчий Йота! Да наградит тебя достойно Йот за наше спасение! Как ты здесь оказался.

– Мы на рассвете прибыли в Бухен, – сказал кормчий. – Я узнал, что ты отправился в опасную вылазку, и решил тебя поддержать. Всякое может случиться. Как видишь – не ошибся. По дороге встретили твоего посыльного.

– Я буду до конца дней благодарить Йота, за то, что он послал тебя в помощь. С какими вестями ты прибыл из столицы.

– Все расскажу в Бухене. Новостей много – и не все приятные.

Усталое войско прибыло в город к закату. Хеви распорядился выдать всем вина и хлеба.

В доме наместника, Хеви принял старшего кормчего Йота Мауи. Кормчий передал ему свиток папируса с печатью верховного жреца Йота Эйи. Хеви внимательно прочитал папирус и предложил ознакомиться с посланием старому Мериамосу. Старик долго рассматривал текст, прищуривая пожелтевшие глаза, шевелил бесцветными губами, после пожал плечами.

– Тот, кого любит Йот хочет, чтобы ты отобрал две сотни лучших кушитов и вместе с данью отправил их в Ахйот – солнечную столицу.

– Вместо того, чтобы прислать нам подмогу, мы должны сами ослаблять гарнизон, – недовольно проронил Хеви.

– Ты не можешь осуждать волю Того, кого любит Йот, – твердо сказал кормчий. – Слова его – мудрость Йота.

– Мне придется прекратить работы на строительстве Южного Горизонта Йота. Я не смогу обеспечить охрану рабочих. Нехсиу подбираются к Бухену, Миргиссе и Докаунарти. Какое-то время крепости будут сдерживать врага, но без поддержки войск с севера, жители начнут покидать беспокойные земли. Нас отбросят за первый порог Хапи.

Старый Мериамос еще раз просмотрел свиток.

– Здесь далее приказано тебе самому прибыть в столицу вместе с сыновьями. Правитель хочет видеть твое потомство. Возможно, твоих детей отдадут в обучение жрецам. Это хорошо, – рассудил он. – Чему они научатся здесь, на окраине страны. В столице же их ожидает возможность получить хорошие знания, а впоследствии – должности при дворе.

– Но как я оставлю Куши в столь неспокойное время, – не понимал Хеви.

– Не переживай, – успокоил его Мериамос. – Стены у Бухена крепкие. Продержимся. Скоро начнется разлив, тогда нехсиу успокоятся и уберутся обратно в свои земли. Я послежу за писцами, чтобы они много не воровали. Можешь отправляться в столицу и не о чем не переживай. Старый Мериамос еще не выжил из ума, и сможет управиться здесь.

– Правитель мудр. Правитель знает, что делает. Надо верить ему, – поддержал старика кормчий.

– Пусть будет так, – согласился Хеви. – Начну собираться в дорогу.

7

За завтраком Хеви объявил семье, что они отплывают в Ахйот. Лица у братьев Амени засияли от счастья. Ведь они никогда не бывали северней Острова Слонов. Все бросились собираться в дорогу, предвкушая интересное путешествие почти через всю страну. Больше всех радовалась Нефтис. Она выросла в роскоши Дома Ликования в Нэ, и никак не могла привыкнуть к убогой, как ей казалось, обстановке в доме правителя Бухена. В детстве ее окружали высокие сановники и мудрые жрецы. Почетные звания звучали, как простые имена. Здесь же, на самой южной окраине Кемет она могла общаться только со скучными женами местных писцов, которые слабо разбирались в музыке, истории, поэзии; вечные их беседы про стада, коров и засухи ужасно скучны и неинтересны. Но жаловаться на судьбу замужней женщине считалось неприличным тоном. Нефтис все держала в себе как истинная дочь правителя и стойко переносила все неудобства этого проклятого места. Больше всего Нефтис была рада за детей. Наконец-то они смогут посмотреть мир: увидеть красивые города с огромными дворцами и величественными храмами, познакомиться с мудрыми жрецами и великими мастерами: строителями, ваятелями, художниками.

– Неужели я увижу непобедимого Хармхаба23 и мудрейшего Эйю24? – все никак не мог поверить Амени.

– Увидишь, – смеялся отец. – Что там Хармхаб. Самого Солнечного правителя узришь во всем сиянии.

– Разреши с нами отправиться Хуто и Паитси, – попросил Амени.

– Паитси – сын вождя. Я просто обязан взять его с собой. А Хуто… Если ему не жалко расстаться с пустыней, пусть присоединяется.

– Спасибо, отец, – поблагодарил его юноша и побежал искать своих друзей.

Амени нашел Хуто все там же возле дома оружейника Гирькуфа. Охотник лежал на том же месте и на той же циновки, что и в их первую встречу. Гирькуф все так же натягивал щит на колодку, орудую деревянным молотком и клещами.

–Хуто! – радостно закричал Амени. – Я уговорил отца. Он берет тебя с собой в Ахйот.

Охотник приподнялся на локтях и с недоумением посмотрел на Амени.

– Зачем?

– Как зачем, – Амени слегка удивился. – Мы поплывем на север к столице…

– Что мне там делать? Я охотник. Мне нужен простор и поменьше людей с их постоянной болтовней и нытьем.

– Ну что ты такое говоришь! – набросился на него оружейник. – Ты скоро уже двадцать восьмой разлив встретишь, а кроме пустыни ничего не видел. Того и гляди какой-нибудь зверь сожрет тебя.

– Чем пустыня хуже городов? – рассудил Хуто. – В пустыне спокойно. А самый страшный зверь – это человек.

– Да останется на месте твоя пустыня. Еще миллион лет простоит такой же дикой. Повидай мир. Может, найдешь себе девушку, которую назовешь сестрой. А то, какой позор: взрослый здоровый мужчина – а семьи нет, дома нет, детей нет. Перед соседями стыдно. У всех твоих братьев дома полные; все сестры твои, как коровы рожают каждый год; только ты один живешь, как волк-отшельник. Все думают, что на тебе проклятье.

– Разошелся, – буркнул Хуто и сдался. – Когда отплываем?

Корабли плавно подходили к Острову Слонов. Берега представляли собой высокие серые утесы, изрезанные шрамами расщелин. Где-то языки зеленой травы пробирались к воде, где-то желтый песок заполнял пространство между скал. Течение в середине реки сильное, а ближе к берегу стихало и кружилось в водоворотах. Умелые кормчие легко лавировали между опасных подводных камней. Здесь могли проплыть только легкие корабли с десятью гребцами. Большое судно обязательно село бы на мель, влекомое неудержимым потоком.

На западном берегу, среди желтых холмов показалась широкая каменная лестница, с двух сторон окаймленная высокой стеной. Лестница вела к усыпальницам наместников Острова Слонов, где нашли последний приют все знаменитые стражники Южных Врат.

Сам Остров Слонов казался большим ярко-зеленым крокодилом, спокойно лежащим в воде, подставляя спину жаркому южному солнцу. Над высокими серыми скалами торчали пушистые метелки пальм. В густых зарослях акаций и сикомор скрывались невысокие домики. Перед пристанью качались на волнах легкие папирусные лодочки.

Караван ненадолго задержался на острове. Груз перенесли на северную его оконечность, где река становилась глубокой. Поклажу ожидали большие крепкие корабли из лабанского кедра с широкими парусами и длинными веслами. Писцы скрупулезно пересчитали и взвесили мешочки с золотом, пронумеровали слоновые бивни и стволы черного дерева, засовывали свои носы в сундуки с аметистом, благовониями и медными слитками, переворошили шкуры. Все тщательно записали на папирусных листах, прежде чем передать список кормчим.

Совершив молитву в Солнечном храме и попросив у Йота благополучного путешествия, корабельщики разошлись по своим суднам. Хлопнули паруса, ловя ветер. Ударили весла. Корабли очень медленно проплыли по обводному каналу, прорытого еще легендарным наместником Куши Уной. Миновав опасные перекаты первого порога, где река клокотала и вздымала пенящиеся валы, караван поплыл по спокойной воде мимо небольшого города Свэна, славящегося своими виноградниками и рощами финиковых пальм. Осталась позади гряда зеленых островов. Дальше река становилась широкой и полноводной.

Через несколько дней путешествия, по правую руку, у подножья скалистых гор появился необъятный город. Словно сама богиня неба Нут уронила в траву горсть жемчуга.

– Смотрите! – Хеви показывал вдаль, где среди зеленого ковра лесов и полей возвышались белые стены. – Мы подплываем к великому Нэ. Мой отец говорил, что Нэ существовал раньше любого другого места: вода и земля были там от начала времен. А сотворение Мира и Богов произошло в Нэ волею всевышнего Амуна. И я появился на свет в этом чудесном городе.

– А что там, на левом берегу? – спросил Амени.

– Хапи разделяет Нэ на две части: на восточном берегу раскинулся Уаст – город живых, а на западном Маамон – город спящих.

Амени такого великолепия ни видел еще никогда. Он до этого дня верил, что высоченные стены Бухена со строгими квадратными башнями – самое величественное и прекрасное, что могли соорудить люди. Но здесь перед его взором предстало то, что не в состоянии придумать ни один человек. Только боги могли построить подобие Иалу25. На фоне желтых гор, среди густой зелени раскинулось белокаменное чудо. Высоченные храмы с колоннадами необычной строгой формы гордо стояли среди пальмовых рощ. Иглы обелисков сверкали золотом. Дворцы уступами вырастали среди садов.

– Но кто смог такое построить? – не сдержал возглас Амени.

– Люди! – улыбнулся Хеви. – Самые обыкновенные люди. Наши предки. Ты еще не так удивишься, побывав возле храма великой Мааткара Хенеметамон Хатшепсут26 или когда войдешь во двор вечного святилища Ипетасу27. Вон, видишь, самые высокие пилоны? Это и есть величественный храм, посвященный Амуну. Раньше Ипетасу был самым главным святилищем Обеих Земель. На праздники к его пилонам стекались тысячи паломников. Процессии жрецов в ярких желтых накидках растягивались на несколько сотен шагов, когда священнослужители несли золотые наосы вдоль берега Хапи.

Множество дворцов выходило фасадами к набережной. Кирпичные ограды с колоннами и цветными фресками выстроились в строгую линию, одна великолепная ограда переходил в другой, еще более изящную. С воды казалось, что над набережной возвышается белая стена с сотнями ворот. Перед городом по реке сновали лодки. Причал пестрел от множества разукрашенных кораблей.

Когда Амени спрыгнул на белые плиты набережной, то его окружил шум торгового порта. Грузчики сновали с ношей, словно муравьи – того и гляди – сшибут. Не зевай! Торговцы с кораблей орали на разных языках. Писцы с невозмутимыми лицами пересчитывали товар, взвешивали, аккуратно вели записи на глиняных дощечках. Пахло пряностями, хлебом, свежей рыбой и смоляным варом. Но стоило только свернуть за угол, и шум пропал вместе с запахом. Вдоль ровной улицы, мощенной, все тем же белым камнем, выстроились строгими рядами пальмы. Аромат цветущих садов наполнял воздух. Откуда-то доносилась печальная мелодия свирели.

– Так тихо? – удивился Амени.

– Мы прибыли в ранний час, – объяснил Хеви. – В этой части города живут писцы. Они, обычно, просыпаются поздно.

– Но как же жители возносят молитвы восходящему Йоту? – не понял Амени. – Неужели они не встречают восход?

– Значит, им дозволенно восхвалять Йота в зените, – развел руками Хеви.

Тем временем путники подошли к высоким воротам из черного дерева. За прочной кирпичной стеной виднелись верхушки деревьев обширного сада и второй этаж большого добротного дома.

Хеви громко постучался. Одна из створок отворилась, и перед путешественниками предстал высокий слуга в белой набедренной повязке и в черном парике.

– Что доложить моему господину? – учтиво спросил он, слегка переломившись в поясе.

– Передай почтенному: прибыл его брат Хеви, наместник Куши.

Слуга вежливо пригласил гостей войт, а сам поспешил в дом с докладом. Они очутились в удивительном саду. Прямо к дому бежала чисто выметенная дорожка, выложенная камнем. По краям благоухали цветники. Огромный пруд четкой прямоугольной формы пестрел водяными лилиями. Берега окаймляли молоденькие сикоморы. Вдоль забора, словно стражи, росли высокие финиковые пальмы. Между деревьев пестрели кусты с шапками цветов. Кипарисы аккуратно подстрижены. И везде порядок: ни одной сухой веточки, ни одного завядшего листочка.

Высокие черные собаки подняли лай, учуяв чужаков. Садовник, работавший неподалеку, прикрикнул на них, и они тут же успокоились. Но из пруда вылезли два серых жирных гуся. Решив показать: кто здесь хозяин, гуси захлопали крыльями, выгнули шеи и зашипели, раскрывая красные клювы. Садовник пытался их прогнать, но наглые птицы не боялись его и даже попытались ущипнуть.

– Ра! Ра! – закричал садовник.

Заливаясь звонким лаем, из клумб выпрыгнула маленькая собачка с торчащим кверху тонким хвостиком и длинными ушами. Она смешно подпрыгивала на коротких кривых лапках. Ра смело кинулась на гусей, и те недовольно попятились обратно в пруд.

В дверях дома показался коренастый невысокий человек, разбуженный шумом. Его заспанное лицо чертами напоминало лицо Хеви. Потирая ладонью бритый череп, он пытался спросонья разглядеть гостей, затем радостно вскинул руки вверх и бросился в объятия брату.

– Неб! – раздался сверху с балкона недовольный женский голос. – Что произошло? Что за шум?

– Радуйся дорогая Нефрэт! Мой брат Хеви по велению Йота в нашем доме со всеми своими сыновьями!

–Хеви! – в голосе послышалось удивление и радость. – Распорядись немедленно отвести гостей в мыльню, а сам позови брадобреев и приведи себя в порядок. У тебя, наверное, вид, как у обезьяны, свалившейся с дерева. Ты наместник Восточного города, а не портовый стражник, и должен встречать высоких гостей в подобающем виде.

– Все сделаю, – с улыбкой ответил Неб сварливой супруге.

– Пусть не увядает твоя красота Нефрэт! – крикнул ей Хеви.

– Наконец-то ты к нам заглянул! – притворно сердито ответила женщина с балкона. – Почему я не вижу светлоликую Нефтис. Где твоя супруга?

– Ее корабль прибудет чуть позже, – пообещал Хеви. – Но она собиралась сразу же посетить Дом Ликования и предстать перед очами старой правительницей Тейе.

– Как это: сразу же, – Нефрэт перевесилась через перила балкона. Казалось, еще чуть-чуть, и она свалится прямо на клумбу душистых цветов. – Я немедленно отправляюсь к пристани ее встречать. Никуда она без меня не пойдет! Я не видела сестру уже пятнадцать разливов.

Женщина скрылась в доме. Послышались ее громкие команды. Разбуженные слуги забегали, выполняя распоряжение хозяйки.

Заботливые рисуты отвели гостей в просторную деревянную беседку рядом с прудом. Сначала их раздели и попросили залезть в бассейн, выдолбленный в цельном камне. Его заполнили подогретой водой и высыпали целую корзину цветочных лепестков. Затем гостей разложили на каменных столах, костяными скребками терли кожу, мелким песком с водой растирали тело до красноты. После пошли в ход ароматные масла. Волосы зачесали назад и скрутили в тугие узлы. Пришлось повозиться с кучерявой шевелюрой Паитси, но опытный цирюльник справился. На головы надели парики и облачили тела в тонкий лен со множеством складок, причем затянули одежду так туго, что Амени еле мог дышать. Каждому гостю подобрали мягкие сандалии с золотыми украшениями.

Последними пришли художники по лицам. Мастера открыли шкатулки с красами и тонкими кисточками. Произнеся молитву, художники принялись за работу: подводили глаза, красили веки и румянили щеки.

– А это зачем? – пытался возмутиться Амени. – Я буду походить на алебастровую куклу.

– Терпи. Так принято, – попросил Хеви и со вздохом добавил, – я сам отвык от такой жизни.

Когда все закончилось, Амени взглянул на своих разукрашенных братьев и покатился со смеху. Особо нелепо выглядел Паитси в огромном парике, с серебряными тенями на веках, румяными щеками на черном лице и алыми большими губами. Все громко смеялись, тыча пальцами друг в друга, а оскорбленные художники по лицам ушли с недовольными минами. Мастера высокомерно кивали друг другу: «Дикари!»

Гостей провели на второй этаж. В обширном зале с квадратными колоннами собрался весь цвет города: все те сановники, кто остался в Уасте после переезда двора правителя и государственных служб в новую Солнечную столицу. Стоял несносный насыщенный дух благовоний и ароматических масел. На небольших столиках возвышались вазы с фруктами, блюда с хлебом и мясом, кувшинчики с вином, пивом и нектаром.

– Наместник Йота в Куши, Сын Куши, начальник золота Куши, благородный Хеви с сыновьями! С ними любимый сын вождя Руну из земли Теххет Паитси, – торжественно произнес рисут.

Все пестрое соцветие сановников обернулось. Десятки рук с открытыми ладонями поднялись в приветствии. Почетных гостей провели в глубину зала, где на высоком стуле восседали управитель Восточного города Уаста. Рядом стул для супруги оказался пуст.

– Где же неугомонная Нефрэт, – поинтересовался Хеви.

– Представляешь, – усмехнулся Неб. – Она все же успела вовремя появиться на пристани и встретить свою сводную сестру. Сейчас служанки готовят их к выходу. Они ведь обе: и моя жена, и твоя супруга – дочери Небмаатра Аменхотепа Хека Уасет, поэтому должны показаться перед обществом, словно звезды на небосклоне.

Сам правитель Уаста, как полагается, облачился в тонкий гофрированный лен ярко-желтого цвета. Красный пояс обвивал его стан, и концы свисали до земли, оканчиваясь пушистыми кисточками. Великолепное наплечье из множества нитей стекла, золота и бирюзы украшало грудь. Пышный, завитый мелкими кольцами парик венчал голову. И неизменное перо страуса – символ власти под золотым обручем.

Хеви, как высокому сановника, а Паитси, как сыну вождя дружественного народа слуги предложили стулья напротив правителя города и подали первым угощения.

– Те, кто рожден от Солнца, чья красота не увядаем, а жизнь вечная! – громко объявил рисут.

Все расступились, освобождая проход. В зал величественно вошли две красивые стройные женщины, облаченные в тончайший лен. Широкие ожерелья на высоких, красиво изогнутых шеях переливались драгоценными камнями. Талии стянуты широкими поясами с серебряными нитями. У одной на руках сидела маленькая девочка, разодетая словно кукла. Младенческая черная прядь свисала на правую щеку.

Амени сразу не узнал в красавицах свою мать и ее сестру, супругу наместника Неба.

– Я вижу жену? – Хеви даже привстал от удивления, – или это сама Изида?

– Я тебе говорил, – довольно промурлыкал Неб. – Моя Нефрэт нанимает только самых искусных мастеров, готовых из кого угодно сделать богиню.

После церемониальных приветствий и восхваление Йота, а также Того, кого любит Йот, началось веселье. Хеви приказал принести ларцы с подарками, которые он приготовил для брата и его семье. Среди подарков оказались изделия из золота и слоновой кости, изготовленные умелыми мастерами Куши: украшения для трех дочерей и супруги, кинжалы для двух сыновей и, конечно, пара ручных обезьян, от которых дети пришли в восторг.