Дар четырех стихий

Юнона Греймур

Дар четырех стихий

 Глава 1. Невезение мое второе имя

          Ночь окутала город и для усиления общего драматического эффекта с неба хлынул дождь, словно кто-то опрокинул ведро с водой. Я шла по мокрому асфальту, который блестел под уличными фонарями, размышляя о своей невезучести и коря вселенную, за то, что та всячески пыталась меня изжить, всеми известными способами. Прохладные капли касались моего лица и настырно бежали за ворот плаща, словно пытаясь сделать мою прогулку еще менее приятной. Я любила дождь, он меня успокаивал, но почему-то сегодня не приносил никакого облегчения…

В голове всплыло детское воспоминание: я сидела под детской горкой прячась от всего мира и от самой себя, вытирая нескончаемый поток соленой воды маленькими пухлыми ладошками. Очередная попытка завести друзей провалилась с треском. Двое мальчишек позвали меня играть. Не помню точно, в чем именно заключалась игра, но мальчишки опустились на четвереньки и стали внезапно на меня лаять, изображая собак.  От неожиданности я подпрыгнула и двинула ногой прямо в нос гавкающему Сашке. Итог: один разбитый нос, минус два возможных друга, и полчаса в моем любимом углу, в котором только я имела счастье быть частенько наказанной. И вот сижу я под этой горкой, прячась от наказания, как вдруг полил дождь. На минуту я успокоилась, вытерла шмыгающий курносый нос и решительно подумала, что плакать больше не стану – за меня это делать будет дождь. Грустно улыбнувшись, я скинула с плеча потяжелевшую от воды русую косу.

Сегодня мой двадцать второй день рождения, и, как это ни парадоксально, он стал одним из самых невезучих дней в моей жизни. Этот день оказался полон событий, однако ни одно из них нельзя назвать хорошим. Мой мозг, словно запертой в бесконечном лабиринте, заблудился среди бесконечных размышлений, не находя выхода. Как же мне не хватает дорогой Нуни. Сейчас бы уткнуться в ее плечо и услышать:

–Ну, чего ты Юлька! Бойкие девчонки, как лучики. Будь лучиком! Улыбайся всем назло.

Нуни на самом деле звали Нура Николаевна, но в детстве, не в силах произнести её полное имя, я каждый раз с трепетом обращалась к ней именно так – Нуни. Она была женщиной лет пятидесяти с добрыми и проницательными глазами, которые светились теплом и заботой. Длинные волосы, легкие и слегка волнистые, она обычно собирала в аккуратный пучок, позволяя нескольким прядкам нежно спадать на лицо. Запах, который её окружал, пах домашним уютом и ароматом свежей выпечки. И пусть она совсем не была бойкой, но для меня она была единственным лучиком в моей темной жизни. Горло царапнуло, напоминая о том, что уже как пару лет нет моей Нуни на этом свете. Ой, как я по ней скучаю. Она заменила мне и мать, и отца, которых я никогда не знала. Сколько раз она жалела и поддерживала меня в трудные времена, когда другие воспитатели лишь отводили взгляд, игнорируя мою боль. Любила меня, как родную дочь, которой у нее никогда не было. Она мечтала удочерить меня, но жесткие бюрократические правила, возраст и диабет просто не позволяли ей этого сделать. Несмотря на всё, что она пережила, она оставалась рядом до самого моего выпуска из детского дома, а спустя пару месяцев ее не стало. После ее смерти мне пришлось очень тяжко, но даже тогда она позаботилась обо мне – переписала на меня небольшую однокомнатную квартиру на окраине города. Мне было где жить и это был большой подарок для девочки неудачницы из детского дома.

Именно Нуни нашла меня на крыльце детского дома “Малютка”, в пыльном картонном коробке, где я, кричащая от голода, была закутана в старую, потертую холщовую ткань. Она часто повторяла, как удивительно зеленые глаза выглядывали из неприметного коробка, словно изумруды, отражающие солнечный свет. У меня и вправду были необычные глаза – яркие, как фонари в темноте. Врачи диагностировали у меня синдром Варденбурга, который передался мне от кого-то из родителей, и этот синдром изменил цвет моих глаз. По сути, это не было болезнью, но все вокруг, как дети, так и взрослые, сторонились меня с недоумением и страхом. Лишь Нуни, смеясь, называла меня «Моя драгоценная», внушая мне, что мои глаза – это не проклятие, а настоящее сокровище.

Иногда мимо проносились машины, окатывая грязными брызгами лужи и не обращая никакого внимания на одинокую фигуру девушки, бродящей по пустой ночной дороге, словно я – призрак. Дождь промочил мою одежду до нитки, прилипая к телу, но в этот момент меня не беспокоил холод. Я была полна злости к самой себе за свою неуклюжесть и за ту удачу, что постоянно ускользала от меня. Однако мысль о том, чему научила меня моя Нуни грело мне душу и помогало не сдаваться. А ведь так все хорошо сегодня начиналось…

Новый день встретил меня ярким солнцем, которое нежно щекотало своим теплом и заставляло улыбаться. Я проснулась с удивительным чувством радости. Впервые в жизни всё шло как по маслу, а мелкие неприятности не могли омрачить моего настроения. Прошло уже пять месяцев с тех пор, как я начала работать секретарём в компании, и отношения с коллегами складывались замечательно. Я не чувствовала себя чужой, и каждый день меня радовало то, что все приветливо улыбались, приглашая на перерывы, чтобы вместе выпить чаю и поговорить о жизни. Наконец-то я обрела своё место, где вместо криков «Уйди с глаз долой!» слышала только добрые шутки. «За твои зеленые глаза мы зовем тебя колдуньей», – с улыбкой говорили мне коллеги. Я лишь подмигивала в ответ и подшучивала: «А я вовсе не колдунья, я лягушек просто жую!»

Еще почти девяти месяцев я встречалась с парнем, который к счастью не сбежал после второго свидания, как все остальные претенденты. И тут даже моя миловидная внешность не спасала, бежали женихи от меня как от огня. А Костя, он смеялся над моей неуклюжестью, называя меня своей любимой бедой.  Он действительно потрясающий – высокий, статный с бездонными голубыми глазами и хитрой, задорной улыбкой, словно он всегда знал какой-то секрет.

 Вчера мы провели вместе ночь, и я спала в объятиях его крепких рук. Обычно он не оставался на ночь, а в этот раз мне так не хотелось его будить. Черт с этой работой, за один день ничего страшного не произойдет! Утром он умчался ни свет, ни заря, спешив на работу или готовя мне сюрприз. Надеюсь, это будет рука, сердце и, как минимум, малюсенькое колечко…

Костя очень ответственный, у него всегда все по расписанию. И он так увлечен своим делом, говорил, что копит на собственную квартиру. Днём он работал консультантом в магазине электроники, а вечерами трудился на заводе. У нас оставалось время для общения лишь днём, но наши встречи были сладкими моментами в жизни.

Я потянулась на кровати, сняла с зарядки телефон, и на экране замаячило смс от Кости: «Уже скучаю». Мысленно я представила, как мы играем свадьбу и переезжаем в его уютную квартиру в центре города, избавляясь от долгих часовых поездок на работу. Быстро приняла душ, оделась, заплела волосы в косу и, полная предвкушением продолжения этого прекрасного дня и душевных поздравлений от коллег, побежала на работу. Этот день мог быть одним из лучших в моей жизни!

Вприпрыжку побежала до своей станции метро, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, я конечно их не считала, и у стоматолога не привелось счастья побывать, но принято считать, что их все-таки тридцать два. Погода начала портиться ровно в то время, как моя макушка выглянула из подъезда. Лёгкий ветерок, мгновенно запутавшийся в моей молочной юбке-плиссе, заставил меня ощутить дискомфорт. Юбка, конечно, оказалась немного неудачной – ниже колен, и она всё время цеплялась за ноги. И я чуть не упала на проезжую часть прямиком в объятия трамвая. Но к таких случаям я давно привыкла и выработала ловкость кошки, грацию картошки. Стал накрапывать дождик и заботливо прикрыла накрашенные ресницы ладонью. 

Успешно миновав пешую часть пути, я нырнула в переход метро. Звонко стуча шпильками по плиточному полу, направилась к вагонам. Признаюсь, я понимала, что с моей удачей не стоило надевать шпильки, но сегодня точно был повод выглядеть красиво. Тем более, эти белые босоножки грустили в своей обувнице, где провели долгие два года, ожидая своего часа. Дверь вагона захлопнулась, и я ловко ухватила подол юбки, который чудом не остался меж дверей. Поправила свой белоснежный приталенный пиджак и сняла сумочку с плеча. Устроилась у двери вагона, засекла время и уставилась бездумно в окно, представляя, как меня все будут поздравлять, дарить цветы и сладости. Возможно, это классика, чего еще может хотеть детдомовская девчонка – семьи, внимания и добрых слов. Надеюсь, сегодня тот день, когда я получу все и сразу. 

Час в мечтаниях пролетел не заметно, я выпорхнула из вагона и побежала к выходу из метро, чтобы успеть на автобус. Перед пролетом лестницы стояли рабочие и закрашивали желтой краской, чью-то длинную бранную надпись на стене. Пока читала не заметила, как случайно задела ногой банку с краской. Краска полетела, брызгая в разные стороны, разливаясь огромным пятном на полу.  Я с ловкостью балерины перепрыгнула через нее, и крича: – Простиите! Виновато поджав губы, я побежала вверх по лестнице, попутно осматривая свой наряд на наличие желтых пятен. Успокоившись, что наряд не пострадал, я уже поднималась по последним ступеням, как устремив взгляд вперед, и мельком заметила что-то летящее мне прямо в лоб. Среагировать я не успела. Болью обожгло лоб, и в глазах стали мелькать звездочки и почему-то перья. Не упала вниз, я лишь благодаря толпе, поднимающейся следом.   

Люди сразу же начали спрашивать, все ли со мной в порядке. Я ошарашенно посмотрела вниз, на меня глядел голубь в не меньшем шоке, чем я. Рукой прижала набухающую шишку и краем глаза заметила,что двери моего автобуса закрываются. Грубо растолкав толпу, я ринулась к автобусу, понимая, если опоздаю, то следующий ждать не менее тридцати минут, и тогда опоздаю на работу. 

Влетев в автобус, держа ушибленный лоб, я плюхнулась на сиденье. Шишка уже достигла размера кулака, и меня охватила тревога, не получила ли я сотрясение в подарок от голубя. С обидой я хлюпнула носом, успокаивая себя: «Залетевшая птица – это к новостям». Правда, говорилось о залетевшей птице в дом, а не в лоб. Глубоко вздохнув, я провела логическую цепочку: «Итак, птица – это к новостям, а голубь, птица мира, добра и хороших вестей». Пусть это будет кольцо!

Когда я убрала руку со лба, напротив меня сидел мужчина с сине-зеленым синяком на правом глазу и цветком из семейства плющевидных в керамическом горшке с длинными лозами, которые свисали с его рук. Он вздохнул с пониманием, глядя на мою шишку.

–Приложи ко лбу, – предложил он, протянув мне тяжелый горшок.

Недолго думая, я взяла цветок и приложила холодную керамику к холму на моем черепе. Видок со стороны был боюсь представить каким. Девушка, элегантно одетая с трясущимися руками держит цветок на лбу. Я даже слышала, как вошедшая в автобус бабушка произнесла: Свят!Свят! Свят!  И скорее всего даже перекрестилась. Благо, я не видела за цветком ничего вокруг. Все же в этот день важнее быть красивой, чем мнение посторонних людей о моей невменяемости. 

– Остановка Электросети! – прозвучал голос кондукторши, я убрала онемевшие руки от лица, повернулась, чтобы вернуть цветок владельцу, но его и след простыл. Оставлять цветок, спасший мой внешний вид, в автобусе не хотелось, и я вышла вместе с ним на своей остановке. Руки уже отказывались нести что-либо, но я упорно тащила его в свой офис. 

Открыла кабинет и с радостью поставила горшок на стол. Выдохнула пару раз, чтобы вернуть себе хорошее настроение, выбитое голубем. В зеркале поправила прическу и посмотрела на лоб, раскрашенный птицей мира…

Отбросив ненужные мысли, принялась за работу. Кинула корма рыбкам в аквариум, стоявший в правом углу у двери начальника. Дмитрия Ефимовича не будет до обеда, и это радовало. Корректно заканчивая свои дела, можно будет спокойно принимать поздравления. Я допечатала пару приказов, распечатала их в трех экземплярах и встала, чтобы отнести их шефу на стол, как юбка запуталась в огромном кактусе, стоящем у моего стола. Как же я не любила этот кактус, который при любом удобном случае колол меня своими острыми иголками. Но выкинуть его, к сожалению, нельзя – это символический подарок шефа от какого-то начальника сверху. Судя по всему, Дмитрий Ефимович сам был “в восторге” от кактуса был, поэтому «поделился» им со мной. Мол, очень нужный подарок пусть радует глаз каждого вошедшего. Не знаю, как на счет радовать, но мой глаз от него только дергался. 

Юбка была испорчена! Я словно бежала от охотников, которые стреляли в меня дробью, а к этой картине маслом прилагалась еще и шишка, которая как можно неохотнее покидала мой лоб. От досады я топнула правой ногой, да с таким чувством, что каблук зашатался. Разозлившись, я сжала кулаки и прорычала, сжав губы.

 Сев за ноут, я погрузилась в работу, пытаясь отвлечься от удачного утра. Время летело, а коллеги не спешили поздравлять, все как оглашенные носились, словно к нам едет ревизор. Лишив себя настроения, я захлопнула ноут и уставилась на дверь начальника. Неожиданно подняв взгляд, я увидела небольшую полку над дверью. Идея пришла мгновенно – разместить туда мой плющ, иначе его попросту оттопчут. Так он будет красиво свисать и создаст уют. Дмитрий Ефимович одобрит!

Быстренько раздобыв небольшую стремянку, я обняла цветок и готовилась взобраться, но, заметив опасный кактус, отодвинула его к аквариуму. Не хотела бы я случайно на него свалиться. Обняв прохладный горшок, я забралась наверх. Достигнув последней ступеньки, поднимая руки, чтобы расположить цветок на полку, в дверях появился Дмитрий Ефимович, вытирающий пот с лица платочком и мчась прямиком в свой кабинет. На пути обнаружив меня, он поднял вверх глаза, но темпа не сбавил, тут ему навстречу и “вышел”, тот самый презент, который должен был радовать глаз. Я зависла с цветком на вытянутых руках. Босс споткнулся и вперед головой полетел мне в ноги, встретившись лбом с моей стремянкой. Лестница качнулась, я лишь успела зажмурить глаза и обнять цветок. И тут мой шатающийся каблук решил со мной попрощаться и отломился. Я отпустила в свободный полет цветок и вцепилась руками за поручень. 

Мой плющ со свистом приземлился ровно на лысую макушку только что выпрямившегося многострадального Дмитрия Ефимоча. Я проследила, как в его глазах потух свет… Он попятился назад и упал на аквариум, тот отскочил от стены, босс попытался его удержать, но тщетно. Аквариум отпихнул его в бок, и Ефимыч приземлился прямо на кактус, иголки которого, судя по его глазам, вошли довольно глубоко… И завершая данный аттракцион, на ногу мужчине приземлился аквариум, “освобождая” бедных рыбок. Я замерла, не в силах даже сделать вздох.

– Дмитрий Ефимович … Я… Мне очень… – лишь вырвалось из моих губ. В этот момент вода из аквариума достигла удлинителя, лежавшего на полу, и гневную матерную речь начальника со слезами на глазах, пытавшегося слезть с иголок, прервал удар током, которым пронзило нас обоих. 

Свет потух во всем пятнадцатиэтажном здании. На шум слетелись все коллеги, обнаружив меня с новой прической, насмерть вцепившуюся в стремянку и начальника в весьма интересном положении.

Скорая приехала быстро. Ефимыча несли на носилках лицом вниз, а из его мягкого места торчало с десяток игл, добродушно подаривших ему кактусом. Из дверей я лишь услышала душераздирающий плач взрослого крепкого мужчины: 

–Добровольская! Чтобы духу твоего здесь завтра не было!!

Под пристальные сочувствующие взгляды коллег я молча собрала свои вещи, не забыв при этом подгоревший плющ, поковыляла из офиса, к которому я уже успела привыкнуть. Прохожие меня встречали дикими взглядами, и быстро переходили на другую сторону улицы. Ну понять их можно. Девушку с шишкой на лбу, рваной юбке, без одного каблука и с сумасшедшей прической (спасибо бодрящему удару тока), я сама бы обходила стороной. 

Доковыляв до ближайшей остановки, я плюхнулась на лавочку, поставив рядом цветок. Обессиленно вздохнула, устремив свой взгляд вдаль. Вспомнила слова Нуни: «Ко всему относись с юмором, и ситуация не покажется такой ужасной!»

– Дааа… тут уже не до юмора, тут до психиатра не далеко! – промямлила я невнятно, – вдруг захотелось, чтобы меня обняли, но было не кому. Так стоп! Как это не кому! Костик! 

Прикинув, что до него идти минут двадцать, я воодушевилась, оторвала второй каблук и помчалась в объятия любимого. Правда, Костик не разрешал приходить к нему на работу, но тут не до разрешения – мне срочно нужны обнимашки! 

Под ошарашенные взгляды сотрудников магазина я гордо пошла в центр зала, прямо к стойке моего благоверного. Издалека приметила, что моего Костю отчитывает, какая-то женщина с противно-рыжим цветом волос, активно жестикулируя руками. Парень стоял с виноватым видом, пытаясь вставить хоть слово этой скандальной мадам. С решительностью танка я подошла к конфликтующим и с грохотом водрузила мой цветок на край стойки, привлекая к себе внимание. Первым меня заметил Костя, его глаза округлились до необычайных размеров, приняв идеальную форму круга.

– Согласна, выгляжу не очень. Долгая история… Кость, тебя обижают? – заботливо спросила я с беспокойным выражением лица. Но тут же осеклась, навряд ли мой вид способен что-либо донести сейчас. Женщина, посмотрев на Костю и потом на меня, тихо и угрожающе спросила:

–Кость, а это кто?

Костя побелел, хотя вообще он смуглый. Тут и мне стало интересно, а это кто! Парень, забыв почему-то человеческую речь, заблеял, один в один напоминая козла. 

–Марина- родная, я сейчас все объясню! – наконец выдавил он.

– Родная Марина! – воскликнула я.

–Юля, я… я… – блеял Константин. Рыжеволосая поняв, что от козла взятки гладки, сосредоточила взгляд на мне. 

–Ты кто? 

–Я кто? Я девушка Кости! Это ты кто?!

– А я жена! – диким голосом заявила жена, странно посмеиваясь над моим видом. Моему умалишенному виду, она явно не поверила. 

– Жена! – ахнула я, обращаясь к тому, от которого я ожидала кольцо. Не в силах кричать, да и не была я никогда скандальной, я ударила кулаками по стойке, прорычав, как разъяренный медведь. Мой цветочек послушно упал на ногу козлу-Константину. От неожиданности белый, как снег, кощей Константин, которому словно только что переломили иглу, закричал тонким голоском и резко согнулся, приземлившись головой о стойку со всего размаху. И как сосиска упал на пол, очевидно потеряв сознание. Жена завопила:

– Сумасшедшая!!! Костя… Костя миленький…

Я победно развернулась на пятках в месте оторванных каблуков и направилась к выходу. Затем вернулась, решив не оставлять им мой цветок. Жена козла-Кости испуганно дернулась со словами: – Помогите! Я схватила горшок, и гордо задрав подбородок, удалилась.

Не знаю сколько я бродила по улице, но опомнилась я в небольшом скверике, плюхнулась на лавку, все так же обнимая несчастный горшок с плющом. Автобус я свой пропустила, сумку где-то потеряла, но идти назад не было ни сил и ни желания. Глянула на керамический горшок, в руках, громко засмеялась: 

– Похоже цветочек, ты единственный кто сегодня со мной был и в печали, и в радости… – сквозь слезы то ли смеха, то ли горя выговорила я, оценив, что половину земли в горшке не хватает. Стал накрапывать дождь, и я выдохнула, закрыв глаза. Пусть плачет лучше он…

– Ты Баба Яга? – вдруг прозвучало где- то рядом. Я открыла глаза и увидела мальчика лет пяти, который в фуражке щедро крошил батон для подбежавших голубей. Он смотрел на меня с таким восторгом, что я на мгновение задумалась: 

– Скорее всего да…

– Ух ты! А где твоя метла? – с искренним восторгом поинтересовался он.

– Она улетела, без меня, – вспомнив автобус, сказала я, рассматривая мальчишку. На его щеках, так смешно плясали веснушки, когда он морщил нос.

–Жалко, а она не заблудится без тебя?

– Не заблудится, – повторила я, улыбнувшись его смешным и по детски наивным вопросам. Хотя если, оценить, что я ждала предложения от женатого мужчины, кто еще по-детски наивен.

–А это что – волшебный цветок? – он принялся неторопливо кружить вокруг меня, как будто пытался рассмотреть скрытые тайны внутри горшка.

– Волшебный, – хихикнув ответила я, вспоминая все сегодняшние приключения несчастного растения.

–Ого! – мальчик, потер глаза, не веря своим глазам. Он сел рядом со мной, и стал нетерпеливо болтать ногами. А что он делает? – заглядывая мне в глаза, спросил малышок. Я ничего умнее не придумав, ответила:

–Защищает от врагов. 

– Крутооо… – протянул мальчик, еле сдерживая эмоции. А где ты его взяла? – его глазки так смешно загорелись, словно он увидел настоящую звезду.

– Мне его голубь мира подарил, – нервно хихикнув, ответила я.

– Я тоже такой хочу! Мне он очень-очень нужен! Сережка из седьмой квартиры, меня обижает. Он старше меня и все время задирает!

– А знаешь, на бери, дарю! 

Мальчишка не веря своим глазам схватил цветок, предвкушая, как цветок покажет этому Сереге. 

–Спасибо, Баба Яга, – на этой благодарности меня передернуло, я уже успела забыть, кем я представилась. Знаешь баба Яга, не такая ты уж и страшная, как пишут в книгах! Помыться и причесаться бы тебе, и будешь красавица, прям как моя мама, – беззаботно сказал он, и моё сердце сжалось от упоминания о маме – слове, которое для меня чужое. Да и самой мне теперь это слово примерить придется не скоро, похоже…

– Знаешь, береги свою маму, она у тебя хорошая, – сказала я, а глаза предательски защипало. – У тебя нет мамы поэтому ты такая злая? –и протянул мне половинку батона, угощая. Я глянула на хлеб, осознавая тяжесть вопроса, подумала может сказать: Курлы курлы… – и заберут меня в психушку, а там мягкая белая комната, мягко, безопасно. Но вдруг в голове пронеслись слова: «Бойкие девчонки, как лучик света. Улыбайся всем на зло!» Я собрала волю в кулак и ответила:

–Да не злая я, просто невезучая… 

– Егорка, дождь расходится, пора домой! – крикнул седой дед с бадиком. 

Мальчишка кивнул, помахал мне и побежал к деду. 

–Деда смотри, мне Баб Яга волшебный цветок подарила, который ей голубь мира принес! – закричал он, и все вокруг обернулись, а я, почувствовав себя героиней не самой лучшей сказки, постаралась незаметно скрыться, прежде чем меня действительно отправят в психушку.

И вот мы там, откуда начали. Ночь. Улица. Асфальт. Юлевна. Сегодняшний день пробудил во мне Блока. Реальные вещи мужик писал, простыми словами. Вот и у меня слов нету, одни лишь факты. Желудок скрутило, вспоминая давно доеденный батон. Я остановилась, плюхнулась попой на асфальт от усталости.

–Все не бойкая я больше девчонка! Сдаюсь! Устала! Тут прям и помру! –от отчаяния я повалилась на спину, впитывая холодную влагу асфальта, и в голове пронеслась мысль: белый пиджак остался лишь в памяти.

– Слышь, вселенная, забирай! Нету больше сил, и держаться не за что.

В эту мгновение рядом с деревом ударила молния, и я в ужасе завизжала, стремительно рванув с места, пересекая дорогу. И тут мне навстречу мчались ослепляющие фары, обрывающие реальность шумом тормозов. Удар. Резкая боль пронзила грудь, и, делая последний вздох, произнесла: – Ты победила, вселенная…

                                Глава 2. Новый мир, новая я, новое все

         Сладко потянувшись в кровати, я вылезла из-под тяжелого одеяла и открыла сонные глаза. Перед ними замаячил незнакомый высокий беленый потолок, и я на мгновение зависла, погруженная в недоумение. Мой разум метался, перебирая варианты, где же я могла оказаться. Смутные образы мелькали в голове, но только одно воспоминание врезалось в сознание с необычайной ясностью. Внезапно дыхание перехватило, когда мне вспомнился последний момент перед тем, как я потеряла сознание.

         Резко подскочив с кровати, я стала ощупывать свое тело, тщательно рассматривая каждый сантиметр. Странно, никакой боли нет, ребра вроде целы, ноги двигаются, на руках ни царапины, с лицом вроде бы тоже никаких проблем и даже шишка исчезла. Посмеявшись, что я наверно сошла с ума, ну или моя нервная система все же дала сбой и мне снится реальный, но жуткий сон.  Опустив глаза вниз, я немного зависла, в режиме загрузки окружающей обстановки. Оценив все вокруг, пришла к выводу, что пижама на мне, не моя. Как и кровать… да и спальня тоже. Может все-таки психушка? На больницу точно не похоже.