Доспехи демона. Копье

– Сейчас окажемся в деревне нижние Вишки. – когда я доел, предупредила меня Тора, берясь за посох. – У моей лошади проблема с удилами – кажется, там что-то обломилось и теперь царапает ее. Так дальше ехать нельзя – надо будет к кузнецу обратиться.

– Не переживай, я бывал в населенных пунктах. – усмехнулся я. – Привлекать к себе внимания не буду.

– Хорошо. – вымученно улыбнулась Тора, открыла портал и по привычке шагнула туда первая, ведя лошадей в поводу. Дождавшись, когда они исчезнут в голубом мареве, я шагнул следом.

И вышагнул практически в каменную стену дома с соломенной крышей. До нее было каких-то два метра – как тут вообще Тора с лошадьми умудрилась развернуться? А если бы она вообще открыла портал внутри стены?

– Эй! – я недовольно огляделся, ища глазами Тору, и нашел ее возле угла того самого дома, о который чуть не расквасил нос. Волшебница стояла, выглянув за угол, и замерев в такой неудобной позиции.

– Эй! – повторил я. – А если бы ты нас вывела прямо внутрь стены?

Тора коротко оглянулась на меня, но тут же вернула взгляд обратно – туда, куда я сам посмотреть не мог. Что, блин, там такого интересного, что даже интереснее чем перспектива телепортироваться в камень?!

Я подошел, ухватил Тору за плечо и силой развернул к себе:

– Эй! Ты почему меня игнорируешь?! Как ты вообще портал открывала?! А если бы ты нас внутрь стены вывела?!

– Внутрь стены портал не откроется. – тихо ответила Тора, какими-то странными глазами глядя на меня. – Нужна одинаковая среда как с одной точки открытия портала, так и с другой. Нельзя открыть портал внутри камня, в водной толще, в вышине, где почти нет воздуха – только если точка входа не находится в такой же среде.

– Ладно, прощена. – я разжал пальцы, отпуская девушку. – А что ты там такого увидела?

Вместо ответа Тора снова странно посмотрела на меня, а потом показала пальцем в небо. Я поднял голову.

Скрытый до того момента от меня соломенной крышей, в небе змеился и таял, изогнувшись под дыханием ветра, плотный столб жирного черного дыма. Как будто кто-то поджег целую цистерну мазута.

– Там… – только и произнесла Тора, указывая пальцем за угол дома.

Даже в тот момент, когда прямо на нее летел Алый Гвардеец, занося для удара свою огромную ужасную алебарду, она не выглядела такой… подавленной. Будто бы за углом дома она увидела край этого мира и то самое великое ничто, что мимолетным касанием сопровождает каждый проход через портал.

Или что-то другое, чего нельзя постичь умом, и уложить в голове.

Перебирая в голове возможные варианты того, что могло так испугать волшебницу, я подошел к углу и выглянул из-за него.

Вся деревня, сколько глаз видел, состояла практически из таких же, как и тот, за которым я прятался, домов. Сложенные из плоского серого камня, только не крытые соломой, а с крышей, сбитой из деревянных направляющих с уложенной поверх черепицей. Дома с соломенными крышами тоже были, но намного меньше – примерно один на три, и выглядели они больше как какие-то хлева – с одинаковыми широкими двустворчатыми воротами на входе, с одинаковыми квадратными окошками, к которым вели одинаковые деревянные балки с блоком на конце.

А еще они все одинаково тлели.

На утоптанной земле улицы, лишенной какого-либо покрытия, тут и там лежали тела сельчан – в основном, мужчин, но попадались и женщины. Большинство было утыкано стрелами, часть – явно зарублена в ближнем бою. Некоторые даже с оружием в руках… Но много ли в деревне наберется того оружия? Топоры, вилы, у кого-то даже простые короткие ножи. Много ли сделать таким оружием…

Кому? Кто напал на них? Кто их убил? Ну, совершенно ясно, что люди – звери и демоны не пользуются стрелами. Но… Кто именно?

Я оглядел улицу в оба конца, но никакого движения, кроме выпущенного из хлевов и сейчас бродящего вокруг трупов скота, не увидел, и украдкой выбрался из-за своего угла. Подбежал к ближайшему телу, из которого торчали стрелы, и присмотрелся к оперению.

Не красное. А у императора, как у дурака, прямо кич на все ярко-красное, стрелы его воинов так точно должны быть крашены в имперские цвета.

Значит, это не имперские войска. Значит, это какие-то другие люди, которые жгут, убивают… Продолжая аналогию – и грабят. Разбойники, о которых говорил возничий? Он же упомянул, что они обнаглели окончательно. Обнаглели настолько, что вместо торговцев рискнули напасть на целую деревню?! Не боясь того, что случайный выживший расскажет о случившемся, и имперские войска потом на годы поселятся в здешних лесах, вычесывая оттуда работников ножа и топора, как блох с бродячей собаки?! Что за силу должны были почуять в себе трусливые ублюдки, промышляющие грабежом и убийствами, чтобы вот так внаглую разорить немаленькую деревню?!

Надо хватить Тору в охапку и валить отсюда поскорее – вдруг они еще рядом?!

Я присел возле трупа, засучил рукава его куртки, без всякой брезгливости поднял его руку и поболтал запястьем – уже холодное, но еще не скованное трупным окоченением. Он умер не больше получаса тому назад. Чертовы разбойники все еще могут быть совсем рядом, буквально копаться в соседних домах!

Отпустив руку мертвеца, я поднялся с корточек и посмотрел туда, откуда поднимался столб черного дыма. На руке осталось ощущение чего-то липкого. Я перевел туда взгляд и задумчиво потер пальцы, на которых осталась кровь мертвеца. Она медленно впитывалась в кожу.

От моих ног к ближайшей луже уже тянулись ало-белые нити.

С другой стороны… А почему бы и нет. Может быть, это сама судьба нас сюда закинула. Не просто же так у ториной лошади сломалась уздечка, не просто же так нам встретился караван с рассказом о разбойниках. Даже если это не они, вряд ли те, кто это сделал – хорошие ребята. А они это или нет, мы сейчас узнаем. Легко узнаем. Могу поклясться, что путь к ним укажет черный дым, трупы и…

КРОВЬ!!!

Глава 7. Судья

Я двинулся вперед, не оглядываясь – если Тора захочет, она сама пойдет следом за мной. Если нет – я не буду ее тащить за собой. Совсем не обязательно подставлять волшебницу под мечи и стрелы. Она мне еще понадобится, и не раз.

– Макс… – едва слышно позвала Тора, но я так и не обернулся.

И правильно, и нечего. У нас там дела.

Там – это откуда брал своего начало столб дыма. Что бы там ни горело, как бы сильно оно ни горело, для меня это был отличный ориентир, и я двигался в его сторону, оглядываясь по сторонам.

Двери всех домов, что попадались на пути, были выбиты, как и ставни окон. В некоторых домах плясали отблески пока еще слабого, не набравшего полную силу, пламени. Лежали на боку перевернутые телеги, утыканные стрелами, будто баррикады, за которыми пытались спрятаться. Несколько раз попадались мертвые лошади, тоже похожие на подушечки для булавок, а на коньках крыш сидели первые вороны, недовольно косящиеся на меня и ожидающие, когда я уже свалю из их пиршественного зала.

Убитых людей было много. Сначала я считал, но после тридцатого – перестал. В основном, конечно, мужчины, в основном – утыканные стрелами, которые даже не потрудились забрать с собой. Но среди них попадались и женщины – в основном, среднего возраста, и почти все – с каким-то оружием в руках. Матери, жены, вышедшие на защиту своих семей, когда поняли, что мужчины не справляются.

Как все это произошло? Сколько же должно быть нападающих, чтобы вот так вот пронестись по деревне, убивая всех подряд и успевая при этом обчистить дома? Полсотни? Сотня? В моем мире для этого хватило бы десятка человек с автоматическим оружием, но здесь – не мой мир. Сколько противников мне попадется? Каких противников?

Да какая разница…

А ведь и правда – нет никакой разницы. Демон внутри меня, учуявший свежую кровь, отведавший ее, полностью сбросил с себя оцепенение орденского зелья и вернул себе полную силу. Я сжал кулак, моментально обросший белоснежной костяной броней, чтобы убедиться в этом, и невесело усмехнулся – да, злоумышленников ожидает серьезный сюрприз.

В этой деревне будто бы не было никакого плана застройки – все строили свои дома как и где придется, и улицы были далеки от прямых. Каждые тридцать шагов я упирался в стену очередного дома и вынужден был сворачивать, держа при этом азимут на столб дыма, пока мне это не надоело. Вбив обросшие броней пальцы в ближайшую стену, я легко подтянулся, повторил процедуру, и залез на крышу дома, откуда сразу получил отличный обзор.

Мне открылась небольшая, квадратов в сто, площадь. Наверное, она была центральной площадью деревни, и здесь деревенские, судя по валяющимся на утоптанной земле расколотым арбузам и испачканным в земле копченым окорокам, устраивали местный базар.

Сейчас вместо продавцов и покупателей на площади хозяйничало с полсотни ребят в темных капюшонах. У каждого из них за спиной висел короткий лук, а вдоль правого бедра – колчан со стрелами с тем самым оперением, что я уже видел. Остальное оружие было у каждого свое – у кого меч, у кого короткое копье, у кого вообще видимого оружия не было. Одежда тоже у всех была разная – разных цветов, разных фасонов и даже разной степени поношенности, как и обувь. Объединяли их всех только темные капюшоны на головах, да оперение стрел, потому что даже луки, если присмотреться, были разные.

Значит, все же разбойники. Трусливый преступный сброд, не имеющий ни толкового командования, ни четких планов действий. Удивительно, что они вообще умудрились собраться в такую огромную толпу, чтобы напасть на деревню – видимо, с караванов не очень-то прокормишься, да и риски больше возможной награды, особенно после того, как караваны стали подряжать на свою охрану обученных и снаряженных солдат.

А вот с деревней все намного проще – скот, птица, выпечка, овощи, фрукты – все, что хочешь. При этом никакой толковой охраны, одни только крестьяне, которые, может, в малой своей степени и умеют обращаться с оружием, да просто не успеют за него схватиться, когда из леса вылетит облако стрел! Один налет на деревню – месяц спокойной жизни, а то и больше, а о том, что подобные нападения неизбежно привлекут внимание императора… Настолько далеко умы этих недалеких преступников вряд ли способны думать. У них вообще с мозговой активностью не очень, преступная быдлота везде одинакова.

Даже сейчас, получив, по сути, все, что им было нужно и истребив всех, кто им мешал, они не спешили загружать награбленным товаром стоящие прямо тут же телеги селян, захваченные вместе со всем остальным. Они даже не собирались отправиться грабить оставшиеся за моей спиной дома, нет. Они были заняты стоящим на отшибе площади каменным зданием, похожим на средневековую церковь.

Именно оно и горело. Вернее сказать, горел всякий хлам, который разбойники стаскивали к нему горстями – дерево от сломанных торговых прилавков, ткань от них же, изделия кожевенников, книги, одежда, срезаемая с мертвецов – все, что на этой площади могло гореть хотя бы в теории. С веселым и беззаботным смехом черные капюшоны скидывали все в кучу, чадящую впритык к дверям церкви. Она не то чтобы прямо горела, но, кажется, это и не было основной целью бандитов – видимо, им был нужен дым, который проникал внутрь.

Из здания доносились едва слышные крики и ругань.

Все ясно. Решили устроить газовую камеру для тех, кто выжил и успел закрыться в этой то ли церкви, то ли нет. Глумятся, ублюдки, и настолько весело им, что они даже о своей добыче забыли. Да что там о добыче – о банальной безопасности забыли. Какие там дозорные, какие постовые?! Да они небось и слов-то таких не знают!

Но один из них меня все-таки заметил. Отломав очередной кусок дерева от торгового прилавка, он внезапно поднял голову, и посмотрел прямо на меня.

– Вот это да! – делано удивился он. – Кто-то еще выжил! Эй ты, а ну слезай оттуда!

О, если я слезу, тебе это не понравится…

Так слезай же скорее!

– Слезай, кому говорю! – разбойник бросил на землю свою ношу и через руки снял со спины лук, вытащил стрелу и наложил на тетиву. – Я белку бью с тридцати шагов, неужели ты думаешь, что я в тебя не попаду?! Слезай, а то хуже будет!

Ба, даже в этом мире, даже у местной гопоты – все те же фразы. Такими же выражениями потчевали те ублюдки, которые запинали меня до смерти в темной подворотне, даже с теми же интонациями.

Правда есть одно отличие – в тот раз со мной не было демона.

– Ну, сам напросился! – выкрикнул разбойник и отпустил тетиву.

Я вытянул перед собой ладонь, стрела беспомощно ударила в костяную пластину, и, громко хрустнув, отскочила мне под ноги.

– Э? – удивился разбойник, доставая новую. – Эй, парни, тут какой-то герой нарисовался!

На меня обернулось еще несколько пар глаз, спустя секунду в меня целилось уже с десяток стрел. Остальные пока еще не поняли, что происходит… А, кстати, сколько их вообще? Один, два, три…

Сорок два.

Отлично, сорок два. Нельзя дать уйти ни одному.

Под ногами хрустнула черепица, когда я толкнулся обросшими броней ступнями, отправляя тело в полет. Бессмысленно застучали стрелы по тому месту, где я только что был, а я уже приземлялся прямо на того разбойника, что увидел меня первым. Схватил его за плечи, повалил на землю, навалившись сверху…

– Отвали! Уйди, чудовище! – заорал разбойник, моментально утративший всю свою спесь.

Я мысленным усилием убрал с головы шлем и как можно ужаснее улыбнулся:

– Что ж ты, фраер, сдал назад? Сам же просил спуститься!

– Не-е-ет! – заверещал разбойник и по его штанам поползло мокрое пятно.

Налево смотри!

Левый висок обдало резким холодом, стрела отскочила от броневой пластины и сломалась пополам.

Я за тебя буду следить за окружением?!

А чего бы и нет? Если не это, то что вообще ты будешь делать?!

Убивать! Убивать!!!

Я вернул шлем на место, разогнулся над хнычущим разбойником, поднял правую ногу и двумя короткими ударами сломал противнику обе голени.

Нет уж, убивать тебе сегодня не предстоит.

Вспомнив расположение разбойников на площади перед прыжком, я огромными прыжками понесся к ближайшему – тому, что только что выпустил в меня стрелу. Не дожидаясь меня, он заорал и кинулся прочь, отбросив лук и не оборачиваясь. В три прыжка догнав его, я схватил его за плечи и легко оторвал от земли. Разворот – и разбойник полетел в другого своего товарища, вздумавшего подкрасться ко мне сзади. Глухой удар – оба упали на землю и ошалело трясли головами, не в силах подняться. Схватив за колесо ближайшую телегу, я легко подтащил ее к ублюдкам и перевернул, придавив их к земле.

Больно, да? Ну пусть, у меня нет времени церемониться с вами и думать, как бы вас обездвижить или выключить, не прибегая к боли. В конце концов, вы сами за сегодня столько болит доставили, что это будет лишь малой частью вашего искупления.

Так что кричите. Кричите, чем громче вы кричите, тем холоднее становится кровь в жилах ваших подельников… Тем меньше в них храбрости и

больше страха…

Шесть.

Я не прятался – прятаться в этих руинах было негде, разве что среди мертвых тел. Пусть они от меня пытаются спрятаться, если им кажется это хорошей идеей. Мне же проще – не придется их догонять, не придется тратить на это лишнее время. Я все равно помню, сколько их, я все равно вижу, где каждый из них – демоническое зрение, оказывается, может и это. Остается только подойти, одной рукой поднять визжащего обмочившегося разбойника в воздух, а второй – сломать ему обе ноги, чтобы не смог убежать, когда я отвернусь. Сломать аккуратно – закрытым переломом, чтобы он не истек кровью к тому моменту, как я закончу. А еще – чтобы демон внутри меня не получил ни капли крови.

Я и так довольно странно себя чувствую…

Восемнадцать.

Кто-то из них в меня стрелял – стрелы с бессильным цоканьем отскакивали от белоснежной брони, если вообще попадали. Дистанция их не спасала – я сокращал ее быстрее, чем они успевали понять бесполезность своего оружия. Если обстановка позволяла, я даже не ломал им ноги – после первого десятка это стало даже скучно. Кого-то я приматывал несколькими быстрыми витками найденной поблизости веревки к столбу так, что ребра трещали. Кого-то приваливал мертвой лошадью. Одного – закинул на крышу того самого здания, которое они пытались то ли поджечь, то ли задымить.

Двадцать шесть.

Некоторые из них даже не успевали понять, что вообще происходит. Сказывалось отсутствие единого командования… Вообще командования, хоть какого-то! Каждый из этих ублюдков пытался сохранить или хотя бы защитить только собственную жизнь, максимум, что они могли сделать – окликнуть ближайших к себе подельников. Ни о каком организованном сопротивлении или отступлении речи даже не шло – пока я в одном конце площади занимался нейтрализацией разбойников, в другом полным ходом продолжался процесс раскочегаривания огромного костра.

Тридцать три.

Последние оставшиеся невредимыми разбойники настолько обезумели, что кинулись на меня с холодным оружием наперевес – двое с короткими мечами, один – с копьем, еще двое – с кистенями. Копье я сломал об голову его же хозяина, отправив его отдохнуть, остальных припечатал по одному к стене церквушки и припер еще одной телегой, предварительно сломав ей два колеса из четырех. Оглядевшись еще раз и мысленно пересчитав всех, я удовлетворенно кивнул.

Сорок два.

Следующей целью был костер. Конечно, я мог бы его раскидать сразу, не обращая внимания на разбойников и их жалкое оружие… Но тогда был весьма велик шанс, что злоумышленники, поняв, что перед ними – неуязвимое существо, разбежались бы.

А я им этого позволить не мог.

Поэтому к ликвидации костра я приступил только сейчас, благо это было совсем не трудно. Раскидать все то, что разбойники так долго и любовно стаскивали сюда, заняло у меня даже меньше минуты, после чего я осторожно, стараясь не выбить, постучал пальцами в тяжелые, потемневшие от огня, высокие резные деревянные двери.

– Эй, внутри. – как можно радушнее позвал я. – Тут все кончено, можете выходить.

– Что-то новое! – раздался изнутри дрожащий от страха женский голос. – Решили нас обмануть и таким образом выманить наружу, раз дым не помог, да?!

Я тяжело вздохнул и постучал еще разок, чуть сильнее. Двери ощутимо загудели.

– Я не из разбойников! – терпеливо объяснил я. – Наоборот, я их всех…

– Убил?! – ахнула моя собеседница изнутри.

– Н-нет… – запнулся я, бросив короткий взгляд через плечо на стонущих от боли противников. – Они живы. Я оставил их на ваш суд. Сами решите, что с ними делать.

– Чем докажешь?! – все еще не верила мне женщина. – Чем докажешь, что ты не из разбойников?!

Я начал выходить из себя и стукнул еще сильнее – так, что двери хрустнули.

– Слушай, я сейчас просто постучу чуть сильнее, и ваши чертовы двери развалятся к хренам собачьим! Тогда сама увидишь, что я не из них!

– Ладно! – пискнула женщина изнутри. – Мы выходим!.. Мы выходим…

Я отошел от дверей и принялся ждать. Внутри загрохотали засовы, двери шевельнулись и начали было открываться, но тут же застопорились.

Я нахмурился.

Двери шевельнулись снова, что-то хрустнуло – кажется, последним ударом я что-то перекосил или сломал.

Взявшись за одну из створок, я легонечко потянул, и он открылась, пропахав в землю глубокую черту.

– Спасибо… – произнес женский голос изнутри, и из церквушки, прикрывая лица руками от солнца, стали выходить люди.

Женщины, в основном. Мужчин было всего трое или четверо, остальная сотня была женщинами с детьми разных возрастов. Ясно – мужчины деревни стояли насмерть, давая своим семьям возможность скрыться. А разбойники, зная это, пытались выкурить их из здания то ли для сексуальных утех, то ли в рабство увести… Не знаю, но судьба в любом случае у них была незавидная, если бы не я.

Привыкнув к солнцу, люди наконец опустили руки, посмотрели на меня…

Кто-то завизжал. Кто-то заплакал. Но все как один шарахнулись от меня, как от прокаженного.

– Эй, в чем дело?! – нахмурился я, делая шаг вперед.

– Не подходи, демон! – взвизгнула полноватая женщина в изодранном красном платье уже знакомым мне голосом. – Не подходи!

Ах да, я же все еще в доспехах…

Да и черт с ним! Я и так для них сделал больше, чем кто-либо другой мог бы сделать, пускай будут благодарны!

– Это не демон! – внезапно крикнул откуда-то из толпы один из уцелевших мужчин – лысый старик на костылях с длинной серой бородой. – Это не демон, слышите?! Это белый гвардеец!

Люди недоверчиво зашептались, перекидываясь одними и тем же словами – "гвардеец", "император", "помощь"…

– Нет, к императору он не имеет отношения! – продолжал старик, насилу проталкиваясь вперед через толпу. – Я слышал о нем, он освободил кучу сопротивленцев из тюрьмы императора! А потом – он сцепился с Алым Гвардейцем возле другого города!

– Если он против императора, то за кого он? – недоверчиво скосилась на него моя давешняя собеседница. – Не то чтобы я жаловала императора, но…

– А вы разве не видите? – старик поднял один костыль и обвел площадь. – Он за нас! За простых работяг, простых крестьян, кузнецов! Он за тех, кого обижают, кого притесняют и насилуют! Он освободил заключенных, он победил разбойников, но не тронул нас!

– Но кто он?! – не успокаивалась полная дама. Ее взгляд перекинулся на меня. – Кто ты?!

– Я? – я усмехнулся, вспоминая фильмы про Риддика. – Я просто проходил мимо. И решил поболтать вот с ними.

Я поднял палец и поочередно потыкал в разбойников, валяющихся, сидящих, стоящих, привязанных в разных точках площади.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.