Развод. Невозможно простить

Раз Саша решила разводиться, то точно случилось что-то серьёзное. Почему именно сейчас, когда Лисницкий крутится вокруг угрём? Когда тучи над нашей фирмой сгущаются? Ох, как же я устал!

Как загнанный пёс.

Когда я вернулся, Ася уже проснулась и капризничала. Не хотела ничего и канючила. Решил разгрузить Сашку и, переодевшись, занялся дочерью.

Удивительно. Ей всего четыре года, а она уже в совершенстве владеет всеми женскими штучками. Рождаются они с ними, что ли? И кокетничает со мной, и глазками стреляет. Смешная. Подумал, что не заметил, как росла эти годы Ася. И не знаю теперь, врождённое у неё кокетство или приобретённое. И не знаю, когда она училась говорить, то картавила, как я в детстве, или нет. Я столько упустил!

Вошла Саша. Постояла рядом с нашим гнездом-замком, где дочь вручила мне в руки единорожку. Я должен был, по задумке Аси, скакать с этой радужной лошадью в сторону синих гор.

Жена отвлекла дочь ненавязчиво и ловко. А мне сказала, чтобы я шёл проводить маму к такси.

Вечер тянулся дальше. А я, как ни странно, получал необычайное удовольствие от общения с Асей. У меня самая умная и изобретательная девочка в мире! Такое чудо!

Но под конец дня, когда Асютка уснула под третью прочитанную мной сказку, я еле выполз из детской комнаты.

Нормально отдохнул!

– Игорь. Дай мне доступ к нашим основным счетам, – попросила меня Саша, когда я, вымотанный, вышел из детской.

– Зачем? – удивился и повернулся, чтобы лучше видеть её насупленное лицо.

– За надо! Я что, должна просить всякий раз? – тут же взъелась Саша.

– Я же всем тебя обеспечиваю? У тебя всё есть, что ты хочешь, всё, что ты пожелаешь, я оплачиваю и никогда тебе ни в чём не отказываю! Зачем тебе доступ? Тем более основные деньги вложены, ты же знаешь! Что ты хочешь, Аликс?

У неё в глазах полыхнула такая обида, что я отшатнулся. Не понимаю! За что?

– Я хочу начать работать. – тихо сказала моя жена.

– Зачем?

– Что зачем, Игорь? Зачем люди работают? Зачем я хочу общения? Или свободных и неподконтрольных тебе денег? – спросила Саша с обидой.

И я завис, потому что не понимал. Что происходит с моей Александрой?

И спать она вновь ушла поближе к дочери. А я не посмел ей перечить. Потому как было предчувствие, что я уже за гранью.

Утром собрался один. Без привычных проводов жены. Без её привычного завязывания моего галстука. И это мне совсем не нравилось.

Шустро сгонял на работу, забрал скопившиеся документы и быстро рванул домой – следить за женой. Чувствовал, что не стоит сейчас оставлять её одну!

А Саша просто со мной не разговаривала.

И это было ужасно.

Никогда до этого она так не поступала. Всегда, что бы между нами ни происходило, мы разговаривали друг с другом. А сейчас – стена. Я попытался несколько раз, но мои попытки повисали в пустоте между нами.

А вот с дочерью у меня было всё хорошо! Но напряжение в доме нарастало с каждым часом.

И на эту ночь моя жена не пришла в нашу постель.

Я лежал без сна и пялился в потолок. Хотелось пойти, взять свою Шурочку на руки и принести в нашу семейную спальню. Залюбить её, податливую и сладкую, до изнеможения. И своего и её. А потом как следует расспросить, что происходит с нами!

Потому что мне происходящее категорически не нравится!

С другой стороны, я понимал, что Сашина обида должна вызреть.

Я всегда видел, как другие мужики смотрят на мою жену! Осознавал, что она у меня очень манкая. Миниатюрная, ладная и обаятельная. Мягкая. Моя! Но такой ревности, как теперь, во мне не было. Промучавшись полночи, на третий день я уехал в офис работать злой как чёрт.

Досталось всем, кто мне попался. К обеду я собирался рвануть домой. Тянуло невыносимо.

В дверь кабинета поскреблись и вошла Ангелина.

Какого лысого?

– Обижен на меня? – хлопнула ресницами и надула губу.

– Зачем пришла? – рыкнул я на неё.

– Ты не отвечаешь на звонки и сообщения, я волнуюсь, что с тобой? – мурлыкнула и двинулась в мою сторону.

Я действительно игнорировал её в последнее время. Стало неинтересно переписываться и шутить на грани. Внезапно открылась ужасающая пошлость этих переписок. Фоточек на грани и провокаций. Не хочу больше!

У меня жена, моя родная Сашенька, то ли изменяет мне, то ли нет. Не до любовниц!

Встал из-за стола и шагнул навстречу.

– Я тебя звал? Я тебя просил прийти? Я аннулировал твой пропуск! Как ты прошла? У нас нет с тобой никаких отношений и не твоё дело, где я! – наседал я на брюнетку, подходя вплотную.

– Накажи-и-и-и меня! – прошептала Ангелина, облизав свои порочные губы и цепляясь за мой расстёгнутый пиджак.

И она плавно сползла передо мной на колени, сдирая с меня пиджак по дороге.

Вот стерва!

– Добрый день, – услышал я в этот момент за дверью голос своей жены, – А Игорь Леонидович у себя?

Девятая глава

Дома было невыносимо.

Мне хотелось орать и скандалить, расцарапать его лживую морду, сделать ещё что-то экспрессивное и бессмысленное. Такое, что я не позволяла себе никогда. Даже в мыслях.

Но у нас была свекровь. Да и Игорь, видно, чувствуя моё настроение, забежал на кухню и, быстро простившись с нами, куда-то уехал.

К брюнетке утешаться поскакал?

Алла Николаевна покачала головой, глядя вслед сыну.

– Сашенька! Я поддержу тебя всегда. В любой ситуации. Даже если ты не права. Потому что хочу счастья своей внучке. Ты можешь на меня рассчитывать, девочка, – заговорила она тихо, сложив ладони на коленях.

Помолчала немного, подбирая слова.

Как она сдала за последнее время! После инсульта мужа за год, она стала совсем старушкой. Хотя старается поддерживать себя, но возраст настиг как-то внезапно. Разом изменилась осанка, взгляд. А ведь не старая ещё женщина. Свекрови шестьдесят три года. Игорь поздний ребёнок, долгожданный.

А Леонид Илларионович старше Анны Николаевны на семь лет. И он, несмотря на инсульт, выглядит стабильно. Каким я помню его при знакомстве, такой он и сейчас. Может, седины больше, да морщин. Но на общее впечатление это не влияет.

Человек-скала.

– Я вижу, что между вами что-то происходит. Кошка чёрная пробежала? – тем временем продолжила мама Игоря. – Я не могу судить, кто прав или виноват, но Асенька для меня – отрада и счастье моей старости. И ты, как её мама для меня в приоритете.

Я вскинула внимательный взгляд на свекровь. Она что-то знает про брюнетку? Почему чёрная кошка?

Игорь вернулся с моей шубой и с цветами. Извинился за свою оплошность, как он сказал, и ушёл в детскую.

Как же мне хотелось отхлестать его по наглой морде этими цветами!

Но, Алла Николаевна, приобняв меня и похлопав по плечу, забрала из моих рук букет и попросила принести ей вазу.

О’кей! Я не буду скандалить при свекрови.

Весь день Игорь провёл с дочерью на радость Асеньке, которая не отлипала от него ни на минуту. А муж, как никогда в жизни до этого, с явным удовольствием возился с ней.

Я, нет-нет, да подглядывала за ними, и сердце моё обливалось кровью! Зачем? Зачем он это делает сейчас? Когда над нами мрачной тучей висит грядущий развод. Зачем приручает к себе Асятку?

Чтобы сделать нам ещё больнее?

Я злилась, но терпела.

Улучив момент, ближе к вечеру решила позвонить своей маме, воспользовавшись тем, что сказку на ночь Ася хотела только в исполнении папы. И никак иначе.

– Мам, освободи, пожалуйста, свою квартиру от квартирантов на полгода. Мне нужно где-то пережить развод, – вывалила я сразу как есть.

– Какой развод? Сдурела? – воскликнула в шоке моя мамочка.

– Обыкновенный развод. Раздел имущества и алименты. Я не смогу жить в одном доме с Игорем, пока развожусь с ним, что непонятного? – раздражённо ответила я, выдыхая.

– Что за блажь в твоей голове? Ты там с ума от безделья сошла? Какой развод? Что случилось, Саша? Сядь и расскажи мне всё по порядку. Без эмоций, пожалуйста. Мне твои истерики не нужны. Только факты, – включила мама учительницу математики.

Ну, всё! Теперь с этого конька её не свернёшь! Пришлось кратко пересказать последние события.

– Заканчивай свои дурацкие детские капризы, Александра! – сделала свой вывод мама и добавила. – Ты подумала, на что я буду здесь жить, если деньги с аренды перестанут покрывать мои кредиты? Кто будет их закрывать? Ты? Или Игоря попросишь?

Без эмоциональной окраски, и правда, вся история смотрелась не очень. Бездоказательно. Моё слово против его. Мои ощущения против его.

– Я категорически против, дочь! И хочу тебе напомнить. Когда вы оформляли дом, я тебя предупреждала! – попрощалась со мной мама.

Вот так. Потребовала я жильё. Ага. Куда я пойду с больной девочкой на руках?

На следующий день Игорь не пошёл на работу. Сидел с Асяткой, веселя её своими шуточками. Ходил за мной с Асей на руках и дёргал:

– Ася, давай попросим маму испечь нам ватрушку королей! Настоящая еда для принцессы!

К обеду вновь доставили цветы, и Игорь, вручая мне букет, заговорил вдруг о смене машины.

А на мою просьбу открыть для меня счета сделал непонимающее лицо!

Ночью я слышала, что он не спит. Ходит по комнате. Вздыхает. Наверное, мечтает о своей брюнетке!

Я понимала, что накручиваю себя. Что мои слёзы и моя ревность сейчас неконструктивны. Я понимала, что это вынужденное проживание на одной территории выматывает меня. И что нужно уже решаться.

Когда Игорь уехал с утра на работу, я позвонила помощнице с просьбой посидеть с дочерью. Мне нужно переговорить с Мариной Викторовной. Лично.

После решила зайти к Игорю. Нужно обсудить мою работу. А ещё руки жёг брачный контракт.

Я зашла в приёмную, даже не успев толком поздороваться с секретаршей.

– Аликс! Ты вовремя! Я как раз иду обедать, давай вместе? – резко выскочил из своего кабинета Игорь как чёрт из табакерки и приобнял меня за талию.

Он был взъерошенный и без пиджака. Рубашка немного съехала набок, и с галстуком что-то не то. Но самое главное – у него были абсолютно дикие глаза.

Это всё вместе складывалось в очень нестандартную картину.

Да и секретарша Людочка смотрела на своего начальника странными глазами. Осуждая?

Я перевела взгляд за его спину и прищурилась на дверь кабинета. Отчего Игорь такой растрёпанный? Кто там? Он что? С ней?

Она там?

Посреди рабочего дня, в кабинете, на глазах сотрудников?

Злость захлёстывала медленно, как дёготь поднимаясь со дна души. Такая же вязкая и душная. – Игорь, давай пройдём вначале в твой кабинет. Мне нужно тебе кое-что сказать. Срочно! – проговорила я прямо в его отчаянные глаза, пытаясь освободится от его объятий.

Десятая глава

– Александра Ильинична, Сашенька, здравствуйте! Вы так редко к нам теперь заходите! Раз в год на собрании акционеров встречаемся, и всё. Игорь Леонидович прячет от нас всех свою очаровательную супругу. Охраняет как дракон своё сокровище! – улыбался, идя мне навстречу из открытой двери кабинета напротив, Дмитрий Алексеевич.

Сослуживец моего отца и коммерческий директор нашего предприятия. Он подошёл и, взяв мои ладони в свои руки, свёл их, дружески пожимая, и по-отечески немного встряхивая. – Такая красавица стала, радует глаз! – продолжал папин приятель, – я приглашаю вас семьёй к нам в гости. Моя Алевтина уже бухтит на меня и сожалеет, что на празднике не смогла пообщаться с тобой! Сашенька, приходите с вашей милой девочкой, пожалуйста! Порадуйте стариков!

– Какой же вы старик! Наговариваете на себя! – вынуждена была я отвечать, замечая краем глаза, как мой муж шагнул в сторону кабинета и щёлкнул замком, запирая его.

– Теперь уже после Новогодних праздников, ближе к Рождеству, – предложил Игорь, возвращаясь к нам. – не хотите пообедать с нами? Мы как раз с женой собираемся в кафе.

Да чёрт подери!

Что мне сделать сейчас? Устраивать сцену и ломиться в кабинет? При Дмитрии Алексеевиче? При всех? Как? Отталкивая мужа и отбирая у него ключи?

А Игорь свою шалаву, получается, при всех?

Господи, как же стыдно! У меня перехватило дыхание, и ком застрял в горле, а кровь прилила к лицу. Зачем нужно так унижать меня? Я не понимаю! За что?

Я пошатнулась, и Игорь подхватил меня за талию.

– Сашенька! Ты побледнела, с тобой всё хорошо? – внимательно вглядываясь в моё лицо, спросил Дмитрий Алексеевич и попросил у Люси срочно стакан воды.

В ушах шумело. Кровь стучала в висках. Закрыла глаза, чтобы не видеть. Никого не видеть.

Не понимаю, к чему Игорю так лицемерить и унижаться? Разве я не заслуживаю простого и честного отношения?

Сделав глоток холодной воды, услышала:

– Игорь, вы пополнения не ждёте?

Я распахнула глаза и увидела ужас во взгляде мужа! Вот тебе ответы, Саша. О любви и желании семьи. Но взгляд мужа менялся, и вот в нём загорелась надежда. Конечно! Мозги включились в мыслительный процесс. Типа: я не стану делить имущество и разводиться, если будет второй ребёнок? Ему и первый не очень-то нужен был все эти годы.

Не помню, как мы добрели до лифта и добрались до кафе. Дмитрий Алексеевич проводил нас, но сам оставаться не стал. Извинился и вернулся назад к лифтам. А мой муж, пока мы прощались с папиным приятелем, позвонил начальнику охраны и назначил с ним встречу.

– Шурочка? Аликс, ты себя хорошо чувствуешь? – спросил Игорь, когда помог мне, подвинув стул, сесть за стол.

– Как ты думаешь, я себя чувствую, зная, что ты запер у себя в кабинете любовницу? – я посмотрела ему прямо в глаза.

Игорь дёрнул ртом, и злость промелькнула в его взгляде.

– Что ты будешь есть? – спросил, подавая мне меню.

– Я сыта по горло.

– Саш. Давай сейчас пообедаем спокойно и вернёмся вместе в кабинет. Ты убедишься, что никого я там под столом не прячу и мы вместе поедем домой. Я соскучился по Аське!

Представляешь? – и он обаятельно мне улыбнулся, будто я ревнивая и капризная дура, и подозреваю его, невинного, в страшном. Надумываю на пустом месте ерунду. Что взять с домашней кулёмы?

Смотрела на вилку, что удобно лежала под моей ладонью и ловила себя на мысли, что хочу воткнуть ему… Куда–нибудь. Потом представила, как кровь хлещет из раны и меня вновь повело.

–Я знаю, что сейчас у тебя в кабинете заперта брюнетистая девка. Я слышала, как она хвасталась вашей связью. Уверена в том, что эта связь есть. Я видела вас вместе, и ты реагируешь на нее. Игорь, просто признайся и не ломай комедию, – старалась говорить ровно, не срываясь на слёзы.

– У меня никого нет кроме тебя! Только ты, Сашенька! Давай ты не будешь сегодня садиться за руль? Что-то ты вправду бледнеешь на глазах! – заботливо проговорил Игорь.

Я подняла на него взгляд, но он не смотрел уже на меня. От входа кафе моему мужу сигналил наш начальник охраны, взмахнув правой рукой.

Игорь извинился, встал, чмокнул меня в щеку и поспешил к нему.

Ага. Сейчас передаст ключ от кабинета и попросит вывести шалаву по-тихому. Зачем это всё? Все эти постыдные игрища? Надоела – просто скажи и отпусти.

– Александра Ильинична! Ба! Какая встреча! Разрешите? – Лисницкий объявился как из-под земли и уже уселся за наш столик.

– Я не могу забыть наш танец! Вы мне снитесь! – он улыбнулся, показывая зубы, но глаза при этом были холодны.

– Какими судьбами вы здесь? – поинтересовался он, – к мужу пришли?

– То, что я в офисе нашего предприятия, это не удивительно, а вот вы что здесь делаете – это загадка! – усмехнулась я в ответ, немного кокетничая.

Я видела, что муж засёк Лисницкого, и мне доставляло болезненное удовольствие дразнить Игоря сейчас.

– Александра, конечно же, я вас выслеживал! – сделал «умоляющие» глаза мой собеседник и продолжил. – Я бы хотел переговорить с вами в более спокойной обстановке. Разрешите ваш номер?

Я не знаю, какой чёрт толкнул меня под руку? Ревность? Обида? Но я, очаровательно улыбнулась и продиктовала ему свой номер, глядя в бешеные глаза мужа.

– Я сражен и увлечен вами, – тем временем разливался соловьем Лисницкий, – и я вам не враг. Готов помочь и поддержать в любой ситуации. Я очарован вами, Александра!

Одиннадцатая глава

Я перевела взгляд на собеседника и попыталась сосредоточиться на его словах. Что? Он мной очарован? Это когда успел–то? Да и дело вовсе не в скорости. А в том, какими странными и чуть насмешливыми глазами смотрел Лисницкий.

Не старше меня, по-видимому. Красивый и холеный. Немного манерный. Дорогая металлическая оправа очков скрывает отёки под глазами.

Уверенный в себе мужчина.

– Я вижу, что у вас с мужем сейчас сложный период, – продолжал тем временем говорить Лисницкий, – поэтому предлагаю вам своё дружеское плечо и, если нужно, юридическую поддержку.

– Моя жена обойдётся без твоих юристов – агрессивно вмешался Игорь в наш разговор.

Муж был взбешён. Он нависал над Лисницким горой. Злой. Губы сжаты в нитку и желваки на скулах белыми пятнами.

– Вы ещё подеритесь здесь, – встала из-за стола и направилась к выходу.

Участвовать в цирке с инспекцией кабинета я не собиралась и единственное моё желание – уйти подальше.

Я больше не буду выяснять у Игоря. Хватит.

И идею с подписанием брачного контракта, по которому, в случае его измены, мне отходило все его имущество, я похороню.

Не хочу больше ничего.

Вышла на улицу и притормозила, чтобы вдохнуть морозного воздуха и хоть немного прийти в себя.

Голова кружилась, руки леденели. Только бы не заплакать! Слишком много вокруг чужих и недобрых глаз.

Достала распечатанный контракт и, свернув его в трубочку, хотела выкинуть в ближайшую урну. Но мою руку перехватили:

Не стоит разбрасываться бумагами. – произнёс Игорь практически мне на ухо и добавил: – Зачем ты сбежала, Саш?

И правда! Зачем это я сбежала и не пожелала смотреть на бабуинские игрища?

Как же всё это омерзительно грязно. Невыносимо.

Игорь в одной рубашке по морозу, открывающий мне двери своего автомобиля, любопытствующие взгляды сотрудников, липкие и жадные. Сочувствующие глаза Марины Викторовны.

Я не хочу этого всего!

Игорь вёз меня домой, а я смотрела в окно, отвернувшись от него.

По контрасту с моим настроением город сиял огнями в предвкушении праздника. Праздника семьи. Семейного тепла и традиций. Счастливых тёплых семейных вечеров.

Центр любимого города весь превратился в сверкающую зимнюю сказку. От слёз в моих глазах эти огни сливались и теряли чёткие очертания, превращаясь в единую радужную и яркую карусель.

На чужом празднике жизни.

Я незаметно промокнула глаза, убирая выступившие слёзы, и плотнее закуталась в шубу. Меня вымораживало изнутри. Холодным спрутом сдавило все внутренности.

Больно и одиноко.

Игорь молчал почти до самого дома. Перед шлагбаумом хмыкнул разок. А, когда мы въехали в гараж, он зашуршал бумагами и сказал:

– Нам не нужен никакой брачный контракт! Я не собираюсь с тобой разводиться! Мы будем жить долго и счастливо до самой старости! Слышишь, Александра?

Не стала дожидаться, пока он мне откроет дверь и молча вышла из автомобиля. Не рискуя ничего ему отвечать.

Прямиком в душ, смыть с себя липкий стыд офиса.

Когда я зашла в комнату к Асеньке, няни уже не было. Игорь отпустил её и сам занимался с дочкой.

– Переоденься, прежде чем прикасаться к ребёнку! – не выдержала я, – хоть руки бы вымыл после своей брюнетки!

– У меня шатенка! И не одна, а с маленькой и очаровательной своей копией! Ты зря ревнуешь, Саш, – с улыбкой произнёс Игорь.

Но встал и послушно отправился переодеваться.

Хотелось кричать раненой птицей!

За что? Что тебе я сделала?

Чем идеальное вёл себя муж, тем больнее мне было. Зачем он приручает к себе доченьку? Чтобы я не могла сделать ей больно при разводе?

Чтобы не сойти с ума, пока пялюсь на то, с какой любовью он занимается Асей, я занялась сборами.

Выгнать Игоря у меня не получится. В дебаты с ним вступать я не намерена. Дурдом выходит, а не дебаты. Он просто врёт, глядя мне в глаза, и на этом все разговоры прекращаются.

Как только врач разрешит, мы с Аней покинем этот дом. Возможно, и этот город. На время. Судебное производство прекрасно работает без моего присутствия. Нужно только его запустить. А пережить весь скандал можно и на отдалении.

Но пока собирала чемоданы с необходимыми, но не ходовыми вещами, привезли заказанную Игорем ёлку.

И Асятка, естественно, захотела поучаствовать в её украшении.

Вместе с папой.

Это пытка.

Игорь сам установил дерево в гостиной. Сам принёс стремянку. Сам достал наши игрушки.

У нас большая коллекция. Ещё прабабушкины ангелочки есть. И стеклянные ракеты моего деда. И изящная принцесса, которая украшала ёлку бабушки, со стеклянными героями мультфильмов на прищепках. Странные снежинки из стекляруса, которые мы собирали в детстве с моей мамой. Расписанные вручную шары из Праги и красная звезда на макушку, оставшаяся с незапамятных времён. Немного подпалённый с одного бока Дед Мороз из папье-маше, переживший страну своего изготовления и любимец Аси.

Я не могла отказать больной дочери в удовольствии нарядить ёлку.

К вечеру мы сидели с ней на ковре, что застилал пол около наряженного дерева, и скатывали свежие «снежки» из ваты, чтобы потом, продев сквозь них иголку с ниткой, отдать Игорю. А он, под руководством дочери уже должен повесить их на выбранное место.

Любое рукоделие развивает мелкую моторику. А совместное ещё и служит сплочению в семье.

Ага. Прямо перед разводом.

Это всё рвёт мне сердце.

Телефон завибрировал в кармане домашних штанов. Достала аппарат и, положив его на пол, махнула по его поверхности, не глядя, принимая вызов и включая на громкую связь.

– Здравствуйте, Саша! – раздался уверенный и мелодичный голос.

Голос «Алого платья» из сортира.

Двенадцатая глава

– Я вас слушаю, – сказала ровным тоном, с чувством протыкая иголкой ватный шарик.

Чего мне стоил этот тон, и как я смогла не заорать от боли раненой чайкой, этого я не забуду никогда. Этой смеси ярости, боли и отчаяния.

– Меня зовут Ангелина, и мы с Игорем давно любим друг друга, – рисуясь, манерно пропела сортирная брюнетка.

– Это тебя, – передвинула я трубку ближе к побледневшему Игорю, который застыл перед стремянкой. – Игорь не знает, как вам сказать, – продолжала девица, пока он наклонялся за трубкой.

Я тронула Асеньку за руку и попросила пойти в свою комнату. Поискать, пока папа занят, среди своих игрушек и выбрать те, что нужно положить под ёлку. Пусть ребёнок не слышит этого ужаса.

– Ангелина Ивановна? Вы пьяны? Или под веществами? Что за бред несёте? – прошипел муж в трубку, стараясь не сорваться на крик.

– Игорь Леонидович? – сбилась с тона брюнетка, но быстро взяла себя в руки. – Игорёчек? Любимый! Давно пора рассказать всё твоей жене!

– Ты совсем с катушек слетела? Что рассказывать собралась? Как преследовала меня? Я тебе, шалава, так расскажу, что не отмоешься! – рявкнул он и сбросил вызов.

Встала и вышла из комнаты. Быстро накинула шубу и вылетела из дома в сторону внутреннего двора.

Пролетела по расчищенной от снега дорожке до хозяйственного домика и, поскользнувшись, упала, больно ударившись коленом об мёрзлую землю.

Слёзы брызнули градом. Я свернулась клубочком и прикусила край домашнего платья, чтобы не выть раненым зверем на всю округу.

– Саша, ты что? Ушиблась? Сломала что? Где болит! – Игорь схватил меня в охапку и доволок в одно мгновение в дом.

– Не смей прикасаться ко мне! Убери свои руки! – отбивалась я от него, пока Игорь нёс меня в нашу спальню.

– Да что с тобой в последнее время? Ты как с цепи сорвалась. Я не узнаю тебя! Неужели ты веришь всяким наветам? – рявкнул на меня муж, усаживая на кровать.

Он опустился передо мной на колени и ощупывал мои ноги. Надеялся на перелом?

– Меня изменила твоя измена, Игорь, – ответила ему, не сдержав горечи в голосе.

Он поднял ко мне лицо и, вглядываясь в мои глаза, ответил, не убирая горячих рук от моих колен:

– Какая измена! Что ты выдумываешь? Не было у меня ничего серьёзного ни с кем за всю нашу жизнь!

Опять! Снова-здорово!

Вытерла мокрые щёки. Вдохнула поглубже и попыталась встать с постели. Игорь обнял мои ноги крепче, но я заговорила, и он отпустил меня, позволяя подняться.

– Ты сегодня прятал от меня любовницу у себя в кабинете! И только моё уважение к Дмитрию Алексеевичу и нежелание трясти твоим грязным бельём перед другом моего отца спасло тебя от разоблачения. На этот раз, – сказала я уже спокойно.

– Нет никакой любовницы! Саша! – он так и остался на полу и смотрел на меня снизу вверх. – А на вечере в номера тебя тащила просто коллега по бизнесу? – Я сама удивилась, как ровно звучит мой голос.