Бегство от реальности Саймона Рейли

– Тебя убили! – Удивился Тюбенций. – И как это?

– Я не знаю. Словно окунулась в темноту. Было очень страшно. А потом стало спокойно.

– Почему так произошло?

Карси сделала паузу. Солнце, отражающееся от рябящей воды, слепило глаза.

– Я пожертвовала собой. Гадритта на самом деле хотела меня убить. У них в СиТм развлечение такое, уничтожать кого-то, кого вся страна хорошо знает, они даже соревнуются между собой, приписывая за каждого убитого баллы. А, если лишаешь жизни кого-то из королевской семьи, то это приносит почет в организации, они убивают, грабят, шантажируют и совершают другие злодеяния ради развлечения, азарта, и лишь прикрываются тем, что их бесит нелепый закон контроля над колдунами. Так вот. Поняв, что не сдамся, глава СиТм, Гадритта решилась на жестокий ход. И её тактика подействовала. Она заманила в ловушку.

Тюбенций промолчал, озадаченно глядя на Карси, он снова не понял многого. Это было видно по его озадаченному лицу. Девушка успела пожалеть, что рассказала так много.

– Я знаю, что это было глупо.

– Почему? – единственное, что смог сказать после этого Тюбенций.

– Своей жертвой я причинила сильную боль человеку, который очень много для меня значил. Но, если бы я этого не сделала, она бы убила его! Да, это было глупо, потому что я могла стать королевой.

– Тогда тебе стоит начать новую жизнь. – Тюбенций не знал, что посоветовать. – Тем более что прошлого не вернёшь.

– Может ты и прав. Но я хочу домой. Находиться тут – неправильно.

– Но твой дом теперь здесь. Не зря же попала сюда. Да и там ты говоришь, опасно.

– Второй раз в одну и ту же воронку метеорит не падает. Нужно вернуться.

– Хорошо. – Тюбенций немного помолчал, а затем смущённо сказал. – А… возьми меня с собой! Я не колдун, честно!

Карси повернулась к нему и озадаченно вздернула бровь:

– Зачем? Да и отпустит ли тебя мать?

– Отпустит, если попрошу. Кстати, а у тебя паж есть?

– Вроде нет, – девушка все еще не понимала, зачем ему идти с ней.

– А давай, я твоим пажом буду?

– С какой стати мне паж?

– Мне кажется, паж должен быть у каждой уважающей себя принцессы!

– И какие у него обязанности? – в голосе Карсилины прозвучала ирония.

– Ну… э… – Призадумался Тюбенций. – Обязанности… э.... Всюду за принцессой ходить! Следить за её безопасностью!

– Прямо так всюду? – хмыкнула Карси. – И даже в душ? Думаю, мне паж не нужен.

– А может, ты меня хотя бы как друга возьмёшь? – Тюбенций всё не терял надежды.

– Мы же даже приятелями побыть забыли, а ты сразу в друзья просишься.

– Ну, возьми меня с собой! Я тебе компанию составлю! Помогу, если что.

– Допустим, мне нужна компания, потому что в этом мире не ориентируюсь. Но тебе-то зачем покидать деревню и подвергать себя риску?

Он странный. Очень странный. И зачем напрашивался?

Тюбенций от природы был не приспособлен врать:

– Мне вдруг приключений захотелось. Тем более, девушка такая симпатичная....

– Вот только льстить не стоит. – От этого комплимента Карси передёрнуло. – Могу и в глаз дать.

– Хорошо. Так ты берешь меня с собой?

– Ладно. – Карси понимала, что он всё равно бы за ней увязался. Да и человек, которому сей мир родной, мог бы помочь в путешествии.

***

Принц Пятимар вместе со своим отрядом направлялся в город Смысловец, присутствовать на ежегодных драконьих поединках, в качестве зрителя. Карета постоянно наскакивала на кочки, тем самым еще больше выводя его из себя.

Да, Пятимар был сегодня не в духе. Принцесса Листонская, план по получению которой он так тщательно готовил, улизнула, не оставив даже записки: «Неудачник». Может Карсилина Фротгерт одумается и вернется? Она должна быть благодарна, за то, что тот её воскресил!

– Не надь тяк пяряжить. – Попытался успокоить его Куктюр, накручивая на палец длинный зелёный ус. – Никудь оня оть нас не детьсе.

– Замолчи! – рыкнул Пятимар, которому стало еще обиднее. – Она надо мной смеётся! Посмела меня бросить! Это оскорбление, она запятнала мою честь! Всё королевство над этим смеяться будет, когда узнает!..

– Усё равно йй дальёко не уйтись.

– Молчи!

– Патамушита в лясах ёчень мняго апясносьть. Нася Принцеся аб ето не задуматися.

– Ты думаешь, Карсилина Фротгерт в лесу??

– В лясах, в лясах! Вь Лиймакярь ей не находитьсь.

– Найдут! Трус ты такой несчастный! – вспылил Пятимар, чуть не ударив кулаком по стенке кареты, ненавидящий, когда гном говорил про его неудачи.

– Куктюрь не есть трусь! – обиделся в свою очередь гном. – Куктюрь есть смелость!

– Незаметно, боится твоя смелость! В прошлый раз, на драконьих поединках ты так испугался, что провалился под трибуну. А ты был зрителем.

– Я не бояться! Простьта мой хрябрость исьпугаться!

Тут раздался низкий голос кучера:

– Господин, вы проголодались?

Пятимар даже вздрогнул:

– Я – нет, а вот гном мой очень голоден!

– Мы деревню сейчас проезжать будем. Собираетесь здесь останавливаться?

– Конечно. – Кивнул Пятимар, затыкая гному, собиравшемуся что-то воскликнуть, рот ладонью. – Листовки еще развесить надо.

Наконец, показалась небольшая приозерная деревушка. Курицы, важно гуляющие по улице, трусливо шарахались в стороны, чтобы не попасть под лошадь и карету.

– Остановка! – объявил кучер.

– Вот и нормально. – Кивнул принц, выглянув из кареты.

Свита Пятимара направились в придорожный трактир. Куктюр с принцем остались на улице.

– Ты не голоден. – Пятимар попытался внушить гному это, но не вышло.

– Голод, мой Господинь. – Вякнул Куктюр.

– Ничего, потерпишь. Мы не в пустыне. Листовки взял?

– Дясь! – кивнул Куктюр, и у него в руках появилась большая кипа листков. – Сям деляль.

С этими словами Куктюр подбросил кипу листков вверх, и листки тут же разлетелись и приклеились, везде, где только можно. Пятимар подошел к одному из объявлений, прикрепившемуся на березе, и прочитал:

«Дорагой житель! Ми приглашась вясь во Смыслевясь! Тамма проводится драк дракынчегов. Есле у вясь есмь храба и неть малый испуг, и хочишь деняг, прыходь, ючаствуй, побежай! Рючные наси дракычеги вясь не укусють. Ви сь неми быстрое подружение. Юдачь вямьс!

Вящщи лубимый прыньць Петямарь и гномяк его Куктюрь»

– Да уж… – «Петямарь» хотел пробить лоб ладонью. – Это что за ужас такой???!

– Вямь понрава, госпадинь! – воскликнул «гномяк».

– Кошмар! – ответил принц, поспешно отрывая листовку от дерева, комкая её, и бросая в курицу, клевавшую конец бороды Кукрюра, волочившейся по земле. – Сколько раз повторять! Правильно пиши, сом ты безграмотный! Кроме того, адреса не написал, куда обращаться.

– Ну, я же старание…

– Вижу я, какое кривое и сплющенное старание из тебя получается! Позор на мою важную спину.

– Нё…

– Всё равно листовки нам за день не оборвать. Пусть повисят, скажу слугам, чтоб сняли.

– Господинь…

– Я не давал разрешения со мной разговаривать, пока в плохом настроении!

***

Когда они отходили от озера, чтобы вернуться в деревню, Тюбенций заметил что-то на березе. А было это красочное неграмотное объявление о Поединке Драконов.

– Опять принц Пятимар что-то придумал. – Хмыкнул Тюбенций, читая. – Неудачник!

– Почему неудачник? – не поняла Карсилина.

– Всему королевству уже известно, что ему с девушками не везёт! Ходят слухи, что он украл себе невесту из другого мира и лишил памяти, только вот бедняжке вряд ли понравится такая рожа, – Пояснил Тюбенций, увлеченно жестикулируя. – Мирелью звать, вроде. Думаю, менестрели из этого отличных смешных баллад напишут.

Услышав об этом, Карси поёжилась, стало немного холодно. Интересно, а Тюбенций выдаст, если узнает, что она – та невеста? Деньги всем нужны…

– Девчонка сбежит и найдет себе принца достойней, чем этот папочкин сынок! – Продолжал Тюбенций. – Король наш, Ульдрих, в поход крестовый отправился, вместе с войском и священниками из Леймакарского собора. Говорят, он надеется отыскать озеро, вода из которого дарует вечную молодость праведникам и воскрешает павших. А принц за главного остался, и творит, что хочет. Очень уж папа его баловал…

– Приключений королю хотелось, засиделся в замке, – Фыркнула Карси, даже не думая осуждать их монарха. Наверное, от Пятимара быстро устают все, даже его собственный родитель.

– Король Ульдрих очень набожный, а еще он боится смерти. Так боится, что это доходит до абсурда. Он даже казнь придумал, завёл себе колдунов-палачей, и они отбирают у приговорённого к смерти энергию. Говорят, у короля есть хранилище, где лежат горы пузырьков, заполненные чужими жизнями. И каждый день Ульдрих выпивает по три пузырька, верит, что это поможет ему жить дольше.

Услышав об этом, Карси поняла, склад с какой жидкостью нашла в замке Леймакара, когда убегала от принца. А Тюбенций не прерывался:

– А что касается озера, Ульдрих как про него услышал, сразу же собрался, верит, что когда окунётся в эти воды, то будет жить вечно и никогда не состарится, а Небесный Правитель отпустит ему все грехи.

– Как глупо… – услышав это, Карси почувствовала, как её логика отчаянно пытается выжить.

– Ну да, если учесть, сколько энергий жизни король в себя впитал, он и так уже бессмертный.

– Ты что, не знаешь, что если выпить чужую жизненную энергию, в ней не нуждаясь, то срок жизни от этого не продлится? –  это казалось ей забавным.

– Нет! Она продлевает жизнь! Ты не можешь так говорить… – Тюбенций действительно в это верил. – Если выпить чью-то жизнь, то продолжительность увеличится вдвое!

– Можно лишить кого-то жизненной энергии, но нельзя добавить её туда, где уже есть необходимое количество, она просто рассеется, и останется столько, сколько было изначально. Это как с батарейкой, оставленной на подзарядку. Больше ста процентов в неё не вместить, – Карси считала, что просто необходимо донести до него эту суть.

Видно, что Тюбенций не понимал. Он смотрел на неё, как на сумасшедшую.

– Ты что, физмагии не изучал? Закон сохранения энергии…

– Знаешь, если бы король Ульдрих послушал, он бы отправил тебя на костёр. – Испуганно изрёк Тюбенций. – Ты поосторожнее с такими речами, очень много людей готовы друг на друга доносить. Инквизиция может нас схватить. А они разбираться не станут. Да и речь твоя безумна.

– Ладно. Ваша цивилизация сама должна прийти к этому открытию. – И Карси сдалась.

Чтобы отвлечься от этой темы и больше себя не шокировать, Тюбенций вернулся к объявлению:

– Интересно, принцессы действительно только принцев себе в женихи предпочитают? – пробормотал он.

– Не все…

– Почему я не принц? Я бы не был таким дураком, как Пятимар… – Завидовал Тюбенций. – Он себе любую принцессу в жены взять может!..

– Он просто тряпка! – Карсилина прервала эти сожаления о несбывшихся мечтах. – Не все принцессы, девушки прекрасные наружностью, но черствые и глупые внутри. Знаешь, у них не такие каменные сердца, и не только принц может завоевать их…

Тут Тюбенций широко улыбнулся, выставив напоказ свои кривые верхние резцы и расстояние между ними:

– А ведь это мысль!

– Что ты задумал?– Карси старалась не пялиться на его передние зубы, а на лице играло парня странное выражение лица. Тюбенций что-то задумал.

Сейчас наверняка последует бредовая идея.

– Нужно стать рыцарем! – воскликнул тот. – А для этого я совершу подвиг!

– Какой ещё подвиг? – Карси не верила, что он вообще способен на такое. Что он собирался делать?

– Принцессам это нравится, верно? – Тюбенций уже представлял себя в латах и с мечом в руке. – Ради них нужно что-то совершать! Их нужно добиваться, разве нет?

Парень гордо прошагал вокруг Карсилины, погруженный в мечты и замахиваясь воображаемым мечом на несуществующего монстра.

– Что ты намерен делать? – Карси нужно было остановить его, а то вдруг еще покалечится. – Одолеть дракона? Или как там, в сказке? Пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что?

Этот парнишка не был похож на физически готового к приключениям рыцаря!

Тюбенций резко остановился и повернулся к принцессе Листона:

– Вот-вот! Я буду участвовать здесь! – и он ткнул пальцем в сторону березы с объявлением.

– Ты уверен, что справишься? – усомнилась Карси.

Она снова оценивающе на него посмотрела, парень не был спортивного телосложения, да и сильным не казался. Магом он тоже не являлся. Может, он с помощью улыбки победить хочет, люди, как увидят, сразу в обморок упадут.

– Ради тебя, моей дамы сердца, я готов на всё! – распылялся Тюбенций, воображая себя бывалым рыцарем, совершившим сотню подвигов. – Я одержу победу и возложу на твою голову венок из белых лилий!

– Может, не стоит… – Карси была смущена, но старалась этого не выдавать. – Да и что это за поединок такой?

– Я докажу свою храбрость, – Тюбенций игнорировал её слова.

– Я могу и так поверить!

– …доблесть и честь! Пусть будет так!.. Нужно еще прозвище придумать. Как тебе – «Шикарный Лев»?

– Тюбенций, ты вообще меня слышишь? – не хватало еще спасать его, а, судя по тому, как этот парнишка себя нахваливает, так оно и будет.

– Я же занимался раньше, когда мы с мамой в городе жили, в кружке драконоведов.

– Если там покалечишься, на меня вину не сваливать!

– Решено! Участвую.

Карси покачала головой. Смысла переубеждать уже не было.

Она, не оглядываясь, отправилась в хижину древесной старосты, а Тюбенций – в таверну, забрать заказ, который сделала его мать.

***

Когда Тюбенций пару часов спустя вернулся домой очень довольный собой, Карсилина даже не удивилась. Может, он приложился к алкоголю?

– Явился, не запылился! – воскликнула древесная староста и чмокнула сына в щёчку. – Мы ужинать собираемся. Заяц, жаренный на углях. Клыксер его утром поймал в лесу.

– Надеюсь, он не придёт к нам испробовать свою дичь? – поинтересовался Тюбенций, усаживаясь рядом с Карси за длинный стол на скамью.

Карсилина тоже не желала видеть этого странного мужчину.

– Клыксер куропаток себе из лука настрелял. Так что, сегодня вечером, он пирует у себя.

– Отлично, – улыбнулся Тюбенций, пододвигая к себе деревянный кувшин с брусничным морсом, за которым, собственно, и ходил.

– Надо бы воды из колодца принести! – спохватилась Древесная Староста, быстро нашла ведра, взяла коромысло и вышла из дома.

– Я смотрю, настроение у тебя поднялось, – заметила Карси, как бы невзначай.

Тюбенций горделиво кивнул и поспешил выложить, почему. Оказывается, в таверне он заметил принца Пятимара в окружении свиты. К самому принцу парнишку не подпустили, но заявление об участии в поединке драконов приняли.

Карси при этом чуть не поперхнулась. Если принц здесь, значит ей нужно вести себя как можно тише. Сейчас ей не хотелось снова становиться его гостьей. А информацию о том, как попасть в Листон, можно узнать и не от этого источника. По крайней мере – не напрямую.

– И тебе так просто позволили участвовать?

– Ага, – кивнул Тюбенций, отламывая себе лапу от зайца.

Конечность отламываться не хотела. Карсилина старалась не смотреть на его попытки поесть, было в этом нечто противное.

– Не отрывается! – вскрикнул Тюбенций, когда заяц обрызгал его жиром. – Прямо в лицо попал, глупый кусок мяса!..

– Они ведь не собираются останавливаться здесь? – вслух размышляла девушка. – Пятимар не похож на того, кто любит спать в покосившемся от времени доме деревенского бедняка. Да и комнату в таверне наверняка из брезгливости брать не станет.

– Они эти объявления развесили, остановились поесть и хотели продолжить свой путь. – Ответил Тюбенций в поисках полотенца. – Мне один из охраны принца купон участника дал! Нужно добраться до Смысловца пешком.

– Это, потому что у тебя нет лошади?

– Это укрепляет дух и способствует саморазвитию! – воскликнул радостно парень.

"Чему-чему способствует?"– удивилась принцесса.

Но спорить Карси не стала, вместо этого спросив:

– А времени, чтобы добраться до города, хватит?

– Конечно! – кивнул Тюбенций, вытирая руки о скатерть. – Я даже успею потренироваться, не так уж и далеко находится Смысловец! Завтра утром отправимся в путь, чтобы…

– А как же твоя мать? – Карсилина никак не решалась притронуться к зайцу.

Выглядел он не очень аппетитно. Казалось, животное долго мучили, прежде, чем запихнуть в печь, где тот и скончался. А мясо, кстати, не прожарилось.

– Она меня поймёт. – Ответил Тюбенций, уронив на пол деревянную ложку. – А, может, и нет. Всё равно, отпустить должна. Она ведь, сама постоянно твердит про такую деревенскую традицию, что в жизни каждого человека наступает такой момент, когда он всё бросает и отправляется на поиски своего места под солнцем. Знаешь, по-моему, такой момент у меня уже наступил! До того, как ты появилась, я об этом не задумывался. Но теперь, хочется всё изменить!

Карси хмыкнула над егос жаркой речью, представляя забавную картину: как жители деревни, во главе с Клыксером и мамой Тюбенция, бредут неизвестно куда, ища путь для самореализации в лесных дебрях.

– А Клыксер пытался своё место под солнцем найти, – добавил Тюбенций, доставая с пола ложку. – Только, в скитаниях своих ничего приятного не нашел.

– Всем, кто его видел, становилось страшно? Или он успевал нагрубить до того, как люди увидели его внешность?

– Он раньше таким уродливым не был. Это его какая-то ведьма прокляла, за то, что «старухой» назвал. Клыксер вернулся в деревню с большим клыком, озлобленный на весь мир.

– Оу… – Карси не знала, как это комментировать.

– Кстати, а если король Ульдрих найдёт то священное озеро, оно может вернуть Клыксеру прежний вид. Вода разрушит чары.

– Почему тогда не отправился вместе с королём?

– А какой правитель захочет видеть в своём отряде такого некрасивого мужчину? Да и кто сказал, что озеро действительно существует.

– Ну, сдаваться, не попытавшись, глупо.

– И пропасть, вместе с королём? От его отряда уже давно нет вестей…

И тут Карсилине подумалось, что если бы Клыксер исчез, никто бы сожалеть не стал. За такие мысли ей стало совестно. Нельзя так о людях думать, пускай и о не слишком приятных, в особенности, своим поведением.

***

– Не понимаю, как он мог! – злился Мартин Вейс, когда они с Зольтером углублялись в лесную чащу.

Шёл он стремительно, и Зольтер едва поспевал, то и дело спотыкаясь о коряги.

– Трудный возраст! – буркнул ему Золотский, запыхавшись и желая остановиться, чтобы перевести дух. Как же он ненавидел находиться в лесу!

– Возраст у него нормальный! – не унимался Мартин Вейс. – Мысли у него трудные! Что там вообще в голове происходит?

Разгорячившись, барон с глухим звуком пнул дерево, откуда с ветки, с протяжным криком, улетела испуганная синяя птица.

– Ему же не тринадцать!..

– По моим подсчетам, сегодня Саймону исполняется девятнадцать, – вставил Зольтер, смахнув пот со лба и силясь не согнуться. – По крайней мере, на Колльди… Тут я не знаю, как время идет.

– Вот именно! – крикнул Мартин Вейс, чуть не ударив по свисающей у лица ветке кулаком. – В этом возрасте пора уже осознавать, что творишь! Я ведь, даже с днём рождения его не поздравил.

– Поздравишь, когда найдется. После того, как накажешь за плохое поведение и поставишь в угол, – с сарказмом изрек Золотский.

– Зольтер! Я же беспокоюсь, а вдруг с ним что случится. В незнакомом мире, совсем один!

– Не один, с ним Сулитерия, – напомнил эльф, не теряя надежды на то, что все встретятся.

– Вот именно. Саймон и её с собой прихватил! А теперь они оба в большой опасности. Почему он думает, что мне всё равно? Зачем так рисковать! В чём заключается его мотив?

– Мне напомнить о вашей вчерашней ссоре, – Перебил Зольтер, едва поравнявшись с бароном. – Возможно, Саймон хочет доказать что ты неправ.

– Надо было с ним построже, – злился Мартин Вейс, перешагивая через мшистое бревно. – Как жаль, что я раньше воспитанием сына не занялся!

– Ты сильно на давишь, словно он – рассада помидоров, а ты, парник, дальше зоны которого он не в состоянии прорасти, – заметил Золотский, угодив ногой в лужу. – Ему сейчас очень трудно. Мог бы и подыграть!

– Подыграть?  – сердился его начальник, чуть не наступив в большой муравейник. – И дать надежду, на то, что его выдумка оправдается? Карсилина не может быть жива.

Зольтер попал лицом в растянутую между деревьями паутину и, отплёвываясь, отряхиваясь, сказал:

– Если Саймону так легче? А вы его еще больше травмируете. Относитесь ко всем причудам спокойней.

– Отлично, – вздохнул Мартин Вейс недовольно. – Мой сын – шизофреник… Ты это хочешь сказать?

Золотский промолчал, со страхом ища на себе паука, но того не было.

– Ему нужно понять, что нельзя зацикливаться на прошлом, – злился барон Вейс. – что нужно отпустить ситуацию…

– Кто бы говорил. – Ухмыльнулся Зольтер, пытаясь его образумить. – Вспомни себя.

Мартин Вейс резко остановился:

– Я – не лучший пример.

– Ты пытался свыкнуться с мыслью, что жена мертва. Вел себя, как затворник! – напомнил Золотский, говоря это с укором. – Мы давно знакомы, еще с того времени, как вы встретились. Я – свидетель всех событий.

– Столько лет в топку, – уныло кивнул его друг, и эльф понял, что тот стыдился.

– Тогда, что же ты требуешь от сына?

– Я.. я просто хочу, чтобы Саймон был счастлив. То, каким мрачным он стал, меня пугает. Не проявляет к жизни никакого интереса.

Зольтер смотрел на барона с сочувствием, его золотистые глаза в свете лучей, пробивающихся сквозь ветви, казались двумя солнцами.

– Не знаю, сколько времени нужно, чтобы он снова стал улыбаться. Такие раны заживают очень медленно. Не стоит давить, – советовал он.

– Ты прав. – Согласился барон Вейс.  –  Я был строг. Саймон меня ненавидит.

– Не сказал бы, прояви терпение, старайся не кричать, когда найдется. Скажи, что не хотел обидеть. Попытайтесь все обсудить.

Как же Зольтер ненавидел, когда дурацкие мошки путались в волосах, жужжали возле ушей. Еще и комары, укусы которых очень чешутся, и хочется расчесать себе руку до крови. А если муха в ухо залетит!..

– Как ты думаешь, он воспринимает меня, как папу? – спросил Мартин Вейс с хандрой в голосе.

– Не знаю, думаю, только твой сын сможет ответить на это, – вот уж у кого и спрашивать, так – у Саймона.

***

В лесу вечером заметно похолодало. Стемнело довольно рано, и Саймон с Сулитерией решили устроить привал под раскидистым дубом, на небольшой полянке, заросшей клевером.

Интересно, рос ли здесь четырехлистный, и поменяло ли это бы хоть что-то в его судьбе? Наверное – нет.

Они материализовали себе спальные мешки, Саймон разводил костер с помощью веток и магии, пока Сулитерия доедала последнюю котлету, украденную из ближайшей деревни. Та, конечно же, была холодной.

…Пока он отвлекал на рынке торговку, рассказывая небылицы, Сулитерия с помощью телекинеза незаметно переправила к себе в сумку несколько котлет. Останавливаться на ночь в деревне они не решились. Не было денег на ночлег. А размещать путников просто так, мало кто согласится. Да и внешний вид, особенно наряд Сулитерии, не вызывали у людей желания общаться. Саймон вообще думал, что если они из деревни поскорее не уберутся, люди погонятся за ними с вилами и факелами.

Саймон смотрел на желтое пламя, возле него осторожно вились шальные мотыльки, стараясь не опалить крылья.

Сулитерия вытерла руки о кору дерева и присела рядом с парнем на брёвнышко.

– Я тебя с Днём Рождения поздравить хотела. – Проговорила она, улыбаясь, как яичница глазунья с колбасой, и протянула скромный букетик из одуванчиков и ромашек.

Со всей этой сегодняшней суетой Рейли и забыл, что ему еще и что-то исполнилось.

Опасливо он взял её букетик из только что собранных цветов, боясь, что тот почернеет и засохнет, но этого не произошло. Не веря, что всё хорошо, Саймон удивлённо их разглядывал.

– Прости, что так скромно. – Оправдывалась Сулитерия. – Когда вернёмся в Чалиндокс, подарю тебе что-нибудь, лучше.

– Спасибо, таких подарков мне еще никто не дарил, – радуясь тому, что чувствует себя намного лучше, Саймон вдруг обнял Сулитерию, и та зарделась, как маков цвет.

– Ты, правда, рад? – не верила своему счастью колдунья.

Саймон отстранился от неё, даже не подумав о том, что сделал что-то, что могло трактоваться спутницей неправильно, кивнул:

– Это же первые цветы, которые не умерли у меня в руках!

Сулитерия же придвинулась ближе, подстегнутая объятьями, делая заинтересованный вид.

– Это одно из лучших дней рождений. – Заметил Саймон. – Я узнал, что Карси жива! Нет лучше подарка, чем хорошая весть.

Сулитерия поймала нотку раздражения, но смогла не показать этого.