Операция «КЛОНдайк»

– Ну хорошо, но я тебя провожу, ты не возражаешь?

– Не возражаю, – грустно улыбнулась она. – Тем более что ехать нам недалеко, на Васильевский остров.

– Я помню, ты же писала адрес на телеграмме. Поехали?

– Поехали, только знаешь что… – Есения замялась, – подожди меня еще немного, мне нужно зайти… в одно место.

Он деликатно улыбнулся, сообразив, что она имеет в виду.

– Ну, пойдем, поищем тебе «комнату милосердия».

Подхватив вещи, они направились к залу ожидания, но в этот момент к ним подскочил водитель-частник с предложением подвезти «куда надо».

– Есения, ты иди, я тебя догоню, – сказал Леонид и, повернувшись к водителю, назвал адрес.

В ответ тот заломил такую цену, за которую можно было доехать до Выборга. Объяснив, что он местный, к тому же бухгалтер и хорошо знает расценки, Леонид послал зарвавшегося водилу гораздо дальше, чем тот собирался их везти, и поспешил за Есенией, которую успел потерять из виду.

В зале ожидания ее не оказалось.

Спросив киоскершу «Союзпечати», где здесь женский туалет, Леонид отправился по ее подсказке в дальний угол зала и сел так, чтобы увидеть Есению, когда она будет выходить.

Через десять минут он уже начал недоумевать, почему ее так долго нет. Очередь у них там, что ли, или у Есении какие-нибудь проблемы?

Через полчаса Леонид начал нервничать. Подойдя к двери в туалет, он попытался заглянуть внутрь помещения поверх головы очередной посетительницы, вызвав у той брезгливо-негодующий взгляд.

Ему пришлось поспешно ретироваться, чтобы его не приняли за какого-нибудь извращенца.

Постояв несколько минут в ожидании, он заметил, как к туалету направляется толстая, расфуфыренная дамочка в ярко-красном примодненном платье, и решительно направился к ней. Та испуганно остановилась, уставившись на него маленькими круглыми глазками.

Изобразив на лице обольстительную улыбку, Леонид обратился к дамочке:

– Прошу прощения, мадам, вы не поможете мне? Моя жена пошла в туалет и вот уже полчаса не выходит. Посмотрите, пожалуйста, не случилось ли с ней чего-нибудь плохого? Ее зовут Есения. А то мне самому туда нельзя…

– А, хорошо, хорошо, посмотрю, – согласилась та с явным облегчением и, заулыбавшись ему в ответ, поспешила скрыться за дверью.

Минут через пять она вышла и сказала:

– Нет там никакой Есении.

– Как нет? – опешил он.

– Так и нет, не смыло же ее в унитаз… – усмехнулась дамочка, поводя плечами, отчего ее грудь, затянутая в тиски явно маленького бюстгальтера, вспучилась над декольте, как убегающее тесто, грозя вывалиться наружу.

– А тут другого туалета нет, может, она в другой пошла? – спросил Леонид, вконец растерявшись.

– Послушайте, молодой человек, у меня нет ни желания, ни времени выяснять, в какой туалет пошла ваша жена. Так что извините и дайте пройти, – поджав накрашенные губы, процедила мадам и гордо понесла мимо него свое удовлетворенное тело.

Леонид побежал обратно к киоскерше, но та сказала, что ближайший туалет есть только на Балтийском вокзале.

«Есения, куда же ты подевалась, не могли же мы с тобой разминуться?» – недоумевал Леонид.

Выйдя на улицу, он огляделся. Пассажиры уже разъехались, на перроне перед вокзалом народу было мало. Одни частники-извозчики кучковались сбоку у стоянки машин.

Он задумчиво направился к ним.

– Что, сбежала твоя краля? – раздался вдруг за его спиной насмешливый голос.

Леонид повернулся. Сзади, улыбаясь, стоял давешний бомбила.

– А вы что, ее видели? – спросил Леонид.

– Видел, девка она у тебя приметная. Буквально через несколько минут после того, как мы с тобой расстались, – он насмешливо осклабился, – она вышла из зала с каким-то высоким мужиком, села в «Волгу» с государственными номерами и… фьють.

– Это отец, наверное, за ней приехал, – предположил Леонид и удивился: – Что же она вещи-то у меня не забрала?

– Да не похоже, чтобы отец, – хохотнул водила. – Скорее, любовник: молодой, высокий.

– В морду хочешь? – моментально взъярился Леонид.

– Ну ты, полегче! – тут же в ответ окрысился водила. – А то я тебе тоже монтировкой харю-то отрихтовать могу. Рогач хренов… – И презрительно сплюнув ему под ноги, он отошел к настороженно наблюдавшим за ними другим водителям.

С трудом удержавшись, чтобы не броситься за ним, Леонид раздраженно глянул на часы и вконец разозлился: проторчал, как дурак, в ожидании Есении почти час, а она уже, поди, давно дома.

Нащупав в кармане монетку, он направился к телефонному автомату. Набрав домашний номер Есении, он напряженно прислушался. Там долго не отвечали, потом кто-то снял трубку.

– Есения, – закричал Леонид. – Что же ты уехала, ничего мне не сказав?

В ответ раздались щелчок и зуммер отбоя.

«Вот так так, ничего не понимаю! – растерялся Леонид. – Почему она бросила трубку? А может, это была не она? Нужно еще раз позвонить».

Порывшись в карманах, он попытался нащупать двухкопеечную монету, но мелочи больше не оказалось.

Решив, что позвонит из дома, он пошел к метро на Балтийский вокзал.

Дома его встретила мама, отпросившаяся в этот день с работы. Судя по запаху, витавшему в квартире, на столе его ожидали любимые пирожки с мясом, но аппетита на этот раз у него не было никакого. Мама даже всполошилась, не заболел ли он, глядя, как Леонид без обычного энтузиазма садится за стол.

Торопливо выпив кружку чая с шестью пирожками, он засобирался.

– Ты куда, сынок? – спросила мама.

– Мне нужно кое-куда заехать, вещи отдать, – сказал он, кивнув на сумку Есении.

– Да чего такая спешка? – удивилась мама. – Завтра нельзя, что ли? Ты же только с дороги, отдохни.

– Не устал я, вернусь, расскажу все, – пообещал Леонид и, схватив сумку Есении, направился к двери, но, вспомнив о рабочем телефоне отца Есении, решил уточнить организацию.

Набрав справочную службу «09», он назвал дежурной номер телефона и попросил ее посмотреть, какой организации принадлежит этот номер и где она находится. Та переключила его на платную справку, где ему ответили, что такого номера в их базе данных нет, но похоже, что это где-то на Васильевском острове, точнее они сказать не могут, и утешили тем, что «зато вам не нужно оплачивать эту справку». Слабо утешившись этим обстоятельством, он, совершенно озадаченный, покинул свой дом.

Доехав до станции «Василеостровская», Леонид вышел из метро и решил еще раз позвонить Есении. На этот раз трубку вообще никто не снял, и он пошел пешком к ее дому, подумав, что, может быть, у них там что-нибудь случилось с телефоном.

Пройдя по Среднему проспекту до 1-й линии, Леонид перешел дорогу и, углубившись в проходные дворы, добрался наконец до дома Есении, который стоял на углу набережной Макарова прямо напротив Академии тыла и транспорта. Увидев его, он опешил – вид у дома был явно не жилой. В некоторых окнах зияли провалы разбитых стекол, вокруг стояла техника и суетились рабочие, а до второго этажа были установлены строительные леса.

Судя по номеру, квартира Есении должна была находиться на третьем этаже. Он, задрав голову, посмотрел на темные окна и направился к подъезду.

Дорогу ему преградил выходящий из подъезда рабочий:

– Куда вы? Сюда нельзя!

– Тут у меня знакомые живут, – ответил Леонид и попытался его обойти, но тот снова заступил ему путь:

– Никто тут уже не живет, дом отправлен на капитальный ремонт.

– Когда? – попытался уточнить Леонид.

– Да уж неделю тут ковыряемся…

– А жильцов куда переселили? – спросил Леонид, впадая в отчаяние, потому что начал понимать, что они с Есенией уже не просто разминулись, а растерялись.

– Слушайте, не знаю, спросите в ЖЭКе, – нетерпеливо сказал рабочий.

– Спасибо за совет, – поблагодарил Леонид, решив больше не испытывать его терпение.

Перейдя дорогу, он медленно побрел по бульвару в сторону университета. Вдруг какой-то неприятный холодок прокатился у него между лопаток, как будто кто-то смотрел в спину.

Он обернулся, но ничего подозрительного не заметил, только в машине, припаркованной у обочины на набережной Макарова, кто-то изнутри закрывал темное тонированное стекло, одновременно трогаясь с места.

 «Наверное, показалось», – подумал Леонид и пошел дальше, хотя неприятное ощущение в спине еще какое-то время сохранялось.

Выйдя на Менделеевскую линию, он пошел вдоль здания Двенадцати коллегий, как вдруг, бросив взгляд на другую сторону улицы, он увидел комплекс Института акушерства и гинекологии, в просторечье называемого «Институтом Отто», и его осенило: «Да ведь здесь же, наверное, работают родители Есении! Она говорила, что они врачи-гинекологи и работают недалеко от дома. Может быть, Есения сейчас у них? Она, похоже, ничего не знала об отправке их дома на капремонт, иначе сказала бы мне».

Ободренный этой догадкой, Леонид быстро перебежал по газону на другую сторону улицы, честно выполнив просьбу озеленителей: «По газонам не ходить », и, открыв тяжелую старую дверь, ворвался в холл института.

Сидящая на вахте пожилая женщина в белом халате, испуганно посмотрела на него, но тут же, вспомнив о своих обязанностях, грозно поднялась со своего места:

– Вы куда, мужчина?

– Лично к вам, Мария Ивановна! – выпалил Леонид, поднимаясь по ступеням к ней.

– Не Мария Ивановна, а Мария Петровна, – недовольно поправила та. – А в чем дело?

– Извините, Мария Петровна, за оговорку. Меня направили к вам, сказав, что вы очень душевный человек, всех здесь знаете и обязательно поможете мне в моих поисках.

Вахтерша, усевшись на место, недоверчиво посмотрела на него, а потом спросила:

– А в чем дело?

Леонид в двух словах объяснил ей, что здесь работает отец его подруги и что, скорее всего, разминувшись с Леонидом на вокзале, она поехала сюда и он хотел бы найти ее, чтобы отдать ей сумку, которую она забыла забрать. Высоко подняв в руке, Леонид продемонстрировал ей спортивную сумку Есении.

– Может быть, вы позвоните ее отцу? Его зовут Вербицкий Виктор Иванович. Вот его телефон… – попросил Леонид.

Взяв у него бумажку с телефонами, вахтерша посмотрела на нее, потом, поелозив пальцем по институтской телефонной распечатке, озабоченно произнесла:

– Странно, телефон вроде похож на наш, цифры рядом, но именно такого номера у меня нет. Вербицкий, говорите? Что-то не помню я такого врача… Ну, давайте, позвоним.

Набрав номер, вахтерша поднесла трубку к уху и, чуть приподняв белую шапочку, прислушалась. Потом, покачав головой, положила трубку на рычаг:

– Не отвечает.

– Может быть, у кого-то можно узнать, вдруг он на каком-нибудь совещании или… как это… консилиуме? – спросил Леонид, умоляюще взглянув на Марию Петровну.

Та недовольно посмотрела на него, потом, смягчившись, махнула рукой и опять взялась за телефон.

Набрав какой-то номер, она сказала:

– Алё, Светлана Фёдоровна, здравствуйте, это Мария Петровна с вахты. Вы не подскажете, тут одного нашего работника разыскивают, Вербицкий его фамилия… Где он у нас работает?.. Да очень нужно, ага, я подожду… – Прикрыв рукой трубку, она прошептала Леониду: – Сейчас в кадрах посмотрят…

Он приложил руку к сердцу и благодарно поклонился Марии Петровне. Она отмахнулась: мол, не стоит благодарности.

– Да-да-да, – сказала она, когда в трубке послышался чей-то голос. – Ясно, спасибо, Светлана Фёдоровна… Ой, здравствуйте, Иван Антонович. Что? А, понятно-понятно, извините.

Положив трубку, она сердито посмотрела на Леонида:

– Никакой Вербицкий тут не работает и никогда не работал! А из-за тебя меня обругали, сказали, что мы вообще не имеем права давать такие справки.

– Но ведь телефон?.. – робко напомнил Леонид.

– Я ж тебе сказала, что у меня такой номер не значится; может, папаша твоей подружки просто где-то поблизости работает. Все, давай иди, ищи в другом месте, а то мне попадет. Позвони в справочное.

– Да звонил я, – обреченно махнув рукой, сказал Леонид. – Спасибо и на этом, Мария Петровна, до свидания.

Выйдя на улицу, он остановился в нерешительности: что же теперь делать? Единственный путь найти Есению – разыскать ее родителей. А для этого нужно выяснить, где они работают. Или, может, действительно, для начала попробовать обратиться в ЖЭК, там ведь должны знать, куда переселили жильцов ремонтируемого дома.

«А вдруг Есения мне уже позвонила, а я здесь околачиваюсь?» – всполошился он и заторопился к метро, по пути высматривая телефонные автоматы. Как назло, во всех встретившихся ему будках были либо неисправны аппараты, либо отсутствовала трубка, вырванная с корнем какими-то фанатами – последнее время их излюбленным занятием стало крушить светофоры и телефонные будки.

Добежав до метро, он набрал свой домашний номер, но мать сказала, что ему никто не звонил.

– Мама, я скоро буду, если меня будет спрашивать девушка, запиши, куда мне ей перезвонить, – попросил Леонид.

– Запишу-запишу, не волнуйся, – заверила его мать.

Он спустился в метро, утешая себя тем, что Есения обязательно позвонит ему и все будет хорошо.

Приехав домой, он остаток дня и весь вечер ждал звонка Есении, которого так и не последовало. Мать кругами ходила вокруг него, пытаясь расспросить об отдыхе. Занятый своими мыслями, он отвечал ей невпопад.

– Лёнька! – рассердилась наконец мать. – Да что случилось-то? Ты чего сидишь как в воду опущенный?

– Мама, понимаешь, я познакомился с замечательной девушкой, а она пропала, мы с ней разминулись на вокзале.

И Леонид объяснил ситуацию внимательно слушавшей его матери.

– Наверное, родители не приехали ее встречать, потому что просто не знали о ее приезде, – предположил он в конце. – Видишь, дом-то их поставили на капремонт, и телеграмму они, скорее всего, не получили.

– А кто же тогда ее встретил? – перебила его мать. – Откуда тот человек узнал, что она приезжает этим поездом? – И она осторожно предположила: – Может, она тебя… ввела в заблуждение?

– Мама, да ты что! Мы же с ней собирались пожениться, – воскликнул Леонид и, увидев вытянувшееся лицо матери, принялся поспешно объяснять: – Я хотел тебя с ней сегодня познакомить и все рассказать, но видишь, как все получилось… Ну мама… Она бы тебе очень понравилась… Ты же сама хотела, чтобы я женился!

– Хотела и хочу, просто ты это так неожиданно сказал, – ответила мать и отвела в сторону подозрительно заблестевшие глаза.

– Мама, только не плачь! – бросился он к ней.

– Ничого, ничого, сынку, это я так, зараз пройдет, – сказала та, вытирая глаза уголком фартука. – Так куда же твоя дивчина сгинула, а?

– Ой, не знаю, мама, я даже не видел, кто ее встречал и как ее увозили, и не понимаю, почему она уехала, ничего мне не сказав… И даже сумку свою у меня оставила! А про капремонт их дома, мне кажется, она и сама ничего не знала, иначе зачем просила позвонить ей домой? Мне сказали, что работы по ремонту начались только неделю назад, значит, уже после ее отъезда, ее ведь в городе не было три недели. Хотя тоже странно, почему такая спешка, обычно за две недели не переселяют, их должны были предупредить заранее…

– Ну не похитили же ее! Кому нужна простая девушка? – попыталась успокоить Леонида мать.

И тут он похолодел: простая-то она простая, да не совсем… А что, если отъезд Есении вызвал переполох не только в ее семье? Она же секретные фотографии с собой увезла… Да и сама была, если верить ее словам, отнюдь не обычным человеком…

Он бросил взгляд на ее сумку. У Есении была еще одна, которую она носила через плечо, с ней она и ушла. Интересно, фотографии из отчета у нее с собой или здесь?

Он подошел к сумке и, присев на корточки, осторожно пощупал ее мягкие бока. Открывать ее он счел неприличным.

В сумке вроде бы лежали только мягкие вещи, никаких папок в ней не прощупывалось.

– Сынок, ты чего? – спросила мать, удивленно наблюдавшая за его действиями.

– Мама, у нее было кое-что, что могли искать, да и саму ее искать могли, – задумчиво сказал он и замолчал.

– Ну вот что, сынок, а ну рассказывай мне все с самого начала! – решительно сказала мать. – А то вдруг ты попал в какую-нибудь историю…

– Погоди, мама, – судорожно соображая, остановил ее Леонид.

«Конечно же! Это наверняка была милиция! – осенило его. – Родители после ее исчезновения обязательно бы всполошились и заявили в милицию. Ее должны были искать, ведь почти месяц прошел, как она для них пропала. И почту могли проверять, вот и узнали, что она приезжает. Надо идти в милицию, если это они за ней приезжали, то знают, где она сейчас».

Схватив абонентский справочник, он нашел телефоны отделений милиции Василеостровского района. Не зная, в чьем ведомстве находится дом Есении, он решил позвонить на удачу в шестнадцатое отделение.

– Шестнадцатое отделение, дежурный Комаров слушает, – ответил ему приятный баритон.

– Добрый вечер, товарищ Комаров, вы не подскажете, дом номер десять по набережной Макарова относится к вашему отделению или нет?

– Какой дом, десятый? – уточнил дежурный.

– Да-да, десятый…

– Да, это наш дом, а что случилось?

– Я разыскиваю девушку, которая жила в этом доме. Мы сегодня с ней приехали из Юрмалы и разминулись на вокзале. Я хотел бы узнать, не у вас ли она сейчас?

Дежурный удивился:

– А почему она должна быть у нас?

– Понимаете, – Леонид замялся, – она три недели назад уехала из дома, никому не сказав куда, и я подумал, что ее родители могли обратиться к вам. Сегодня ее кто-то встретил на вокзале и увез на машине с государственными номерами. Вот я и подумал, что она может быть у вас.

– Нет, никаких девушек мы сегодня не задерживали… – сказал дежурный. – Как ее фамилия?

– Вербицкая Есения Викторовна.

– Нет, – после паузы сказал дежурный, – в нашей книге происшествий такая не проходит.

– А что же делать? Дом ее отправили на капитальный ремонт. Как мне ее теперь разыскать? Вдруг с ней что-нибудь случилось! – Допустив подобную возможность, Леонид почувствовал, что ему становится нехорошо.

– Для начала – успокойтесь! – сказал дежурный, услышав, как у Леонида дрогнул голос. – Может, она скоро появится, такое часто бывает… Звонят, прибегают: «Пропал человек!» – а он потом объявляется – пил где-то три дня с дружками.

– С какими дружками?! – возмутился Леонид. – Вы что, не понимаете, что я вам говорю – ее кто-то увез с вокзала, она даже вещи у меня не успела забрать!

– Так, ну вот что, такие дела по телефону не решаются! – В голосе дежурного появились металлические нотки. – Приезжайте завтра утром в отделение, расскажете все обстоятельно, мы разберемся.

– Хорошо, – согласился Леонид. – Скажите адрес.

Дежурный продиктовал ему адрес отделения и, порекомендовав не дергаться раньше времени, положил трубку.

Легко сказать: «не дергаться»… Да для него сейчас не было ничего хуже ожидания! И вообще, Леонид никогда не отличался терпением. Кстати, работать он тоже любил быстро, за это его и ценил управляющий, хотя в плохом настроении мог на него и «полкана спустить».

Перед сном Леонид попробовал отвлечься, достал недочитанную в отпуске книжку, но тут из нее выпала фотография, на которой они с Есенией снялись на площади у Домского собора, где он в первый раз сделал ей предложение, связав их руки ее шарфиком.

Увидев их счастливые смеющиеся лица, Леонид почувствовал, как болезненно дернулось и защемило сердце.

«Я не могу, не хочу ее терять!» – в очередной раз подумал он, твердо решив утром отправиться в милицию и сделать все, чтобы разыскать Есению.

Глава девятая

Ночь Леонид провел ужасно, провертевшись без сна почти до рассвета. Перед глазами все время стояло расстроенное лицо Есении и ее удаляющаяся фигурка, когда она уходила от него на вокзале.

Утром мать едва растолкала его.

– Вставай, сынок, ты же хотел ехать в милицию.

– Да-да, – поднял тяжелую голову от подушки Леонид. – Сейчас встаю.

– Ну ладно, я пошла на работу, завтрак на столе, поешь перед уходом.

– Хорошо, мама, не беспокойся.

С трудом поднявшись с постели, он пошел в ванную принимать холодный душ – горячую воду традиционно отключили из-за летней профилактики котельной.

В десять часов утра он уже стоял у шестнадцатого отделения милиции на набережной Лейтенанта Шмидта с сумкой Есении в руках.

Открыв дверь, он вошел внутрь и оказался перед застекленной стойкой, за которой сидел крупный милиционер с большими пшеничными усами и ежиком коротко стриженных волос. Подняв на Леонида голубые глаза, милиционер кратко спросил:

– Проблемы?

– Так точно! – почему-то вытянувшись перед ним по стойке смирно, ответил тот. – Нужна помощь.

– Рассказывайте, – предложил милиционер и откинулся на спинку стула, внимательно оглядывая Леонида.

– Пропала девушка, – начал Леонид и быстро ввел его в курс дела.

– А кто вы ей будете? – выслушав его, спросил дежурный.

– Пока никто, – честно признался Леонид, – но надеялся в ближайшем времени стать ее мужем. И меня очень беспокоит, куда она пропала и не случилось ли с ней беды.

– А вы уверены, что она пропала, а не просто…

– Боюсь, что да, – перебил его Леонид, догадываясь, что тот хочет сказать. – Видите ли, некоторые детали наводят меня на мысль…

– Так, ну про мысли и детали лучше рассказать оперуполномоченному, идите по коридору до конца, последний кабинет направо.

– Спасибо, – поблагодарил его Леонид. – А кого там спросить?

– Капитана Копылова.

Пройдя указанным маршрутом до нужной двери, Леонид постучал.

– Заходите! – пригласил чей-то сиплый голос.

Леонид вошел в тесный кабинет, где вплотную друг к другу стояли два стола, несгораемый сейф и четыре стула, на двух из которых сидели сотрудники милиции – один молодой, другой постарше.

Закрывая за собой дверь, Леонид поздоровался и вздрогнул, услышав в ответ оглушительный чих.

– Будьте здоровы! – сказал Леонид, взглянув на старшего сотрудника, который утирался большим носовым платком.

– Да не мне желай, а ему, – указав на своего соседа, проворчал тот.

Заметив покрасневшие слезящиеся глаза молодого сотрудника, Леонид понял, что чихнул и правда он – вид у него был очень простуженный.

– Всю физиономию мне обчихал, – продолжал ворчать старший сотрудник, складывая платок и убирая его в карман. – Шел бы ты домой, Миша, а то и я из-за тебя в соплях ходить буду.

– У меня обычная простуда, Василий Петрович, это незаразно, – попробовал оправдаться тот, прикрывая рот рукой.

– Слушаем вас, – обратился к Леониду тот, кого Михаил назвал Василием Петровичем.

– Вы капитан Копылов?

Тот утвердительно кивнул.

– Тогда я к вам.

– Садитесь, – пригласил он, указывая на стул, и окинул Леонида цепким взглядом.

Присев, Леонид нерешительно посмотрел на капитана, не зная, с чего начать.

– Ну, я вас слушаю, – поторопил его Копылов.

– Апчхи! – прокатился на весь кабинет чих Михаила, который тут же виновато зажал рот рукой.

Копылов недовольно покосился в его сторону.

– Понимаете, товарищ капитан, я очень беспокоюсь за одного человека, Вербицкую Есению Викторовну, проживающую в вашем районе на набережной Макарова, в доме номер десять, – сказал Леонид и повторил ему то, что уже рассказал дежурному.

Капитан слушал его, не перебивая, подперев подбородок рукой, и слегка поморщился, когда Леонид признался, что разыскивает Есению, потому что очень любит ее и не мыслит без нее своей жизни.

– И вот представляете, мне говорят, что видели, как ее с вокзала кто-то увез на машине с государственными номерами, – рассказывал Леонид. – Я сначала подумал, что это ее встречал кто-то из подчиненных ее отца, но позже предположил, что ее могли увезти ваши ребята. Короче говоря, не дозвонившись до Есении, я решил поехать к ней домой, чтобы передать ей сумку. Приезжаю, а ее дом пошел на капитальный ремонт, всех жильцов выселили, а куда – неизвестно. На работу ее отцу звонил – никто трубку не берет; где он работает, выяснить тоже не удалось – в «09» его номер не числится. Как мне теперь ее разыскать – не представляю!

– Ну и что вы от нас хотите? – неожиданно спросил его капитан.

– Как что? – удивился Леонид. – Чтобы вы нашли ее.

– Ага, – сказал Копылов, – чтобы нашли, значит, – и замолчал, глядя на него испытующим взглядом.

Леонид тоже уставился на него, недоумевая по поводу его странной реакции.

А тот, поглядывая на Леонида, потянулся к телефону, набрал номер и сказал в трубку:

– Коля, глянь-ка, есть у нас что-нибудь по Вербицкой Есении Викторовне?

Выслушав ответ, он положил трубку и, оценивающе разглядывая Леонида, спросил:

– Ну а если ты, мил человек, гонишь мне тут про вашу любовь и свадьбу-женитьбу? А может, девушка от тебя попросту сбежала? Может, ты ее домогаешься или что-нибудь плохое против нее замыслил… Я тебе ее найду, а ты ее потом грохнешь…