Система

-Есть! – радостным хором завопили друзья.

– Быстрее поехали! – торопил Кир Мишаню, чувствуя, как его начинает пробирать озноб.

Мишаня включил заднюю передачу и попытался тронуться с места, но машина, сделала рывок и заглохла.

– Сними с ручника и газуй посильнее, не видишь, она не прогрета, – давал наставления Кир. Сам он никогда не водил, но эти элементарные вещи в отличие от "опытного" Мишани знал.

Мишаня снова повернул ключ. Машина завелась. Кир услышал, как жалобно и надрывно заревел движок, от того что Мишаня со всей мочи надавил на газ.

Машина подпрыгнула и полетела назад. Через секунду раздался страшный удар и друзья воткнулись носами в панель.

– Бля-я – стонал Кир, глядя в зеркало заднего вида. Машина протаранила девятку, стоявшую напротив единственного фонарного столба, который освещал стоянку. Девятка, в свою очередь, ткнулась бампером в столб, который покачнувшись, начал крениться вправо, а потом со всего размаху рухнул на лобовое стекло джипа, стоящего рядом с девяткой. Досталось и новенькой Ниве, которая стояла по другую сторону джипа; верхушка столба помяла ей стойку. Машины запищали неслаженным разношёрстным хором, словно соревнуясь у кого громче получится.

Мишаня нервно дёргал коробку и зачем-то выкручивал руль.

– Гони! – истошно орал Кир, из носа которого ручьями бежала кровь.

Наконец Мишане удалось тронуться. Он выехал со стоянки и на перекрёстке повернул налево.

Гони, гони, гони! – орал Кир. Непрогретая машина разгонялась тяжело, то и дело дёргалась, спотыкалась и тряслась в унисон с закоченевшими друзьями. Была уже ночь, и на дороге не наблюдалось ни одной машины. Когда машина наконец-то разгоналась до восьмидесяти километров, друзья начали улыбаться.

– Как мы их а? – восторженно кричал Мишаня, вцепившись в руль .

Однако, по мере того, как первое напряжение миновало, Киру начало казаться, что что-то не так. Может быть, виной этому был незнакомый город, а может, дорожная полоса, которая тянулась справа от них, вдоль железного заграждения. Кир понял, что его так смущало, когда было почти поздно.

– Встречка! – заорал он, когда мимо них пронеслась «Волга», истошно сигналя и моргая фарами. – Мы по встречке едем, вон та полоса в другую сторону, – Кир показывал рукой на отбойник.

Мишаня продолжал ехать вперёд. Он пытался найти окно в заграждении, чтобы выскочить на свою сторону, но проезда нигде не было видно.

– Разворачивайся! – скомандовал Кир. Мишаня выкрутил руль, и машина развернувшись на пустой дороге, помчалась в обратную сторону.

– Заебись, Мишаня! Теперь мы летим как раз к ним в лапы. Они сто пудов уже выехали. – Кир досадливо хлопнул себя по ляжкам.

– Чё делать то? – совсем растерялся Мишаня.

– Сворачивай вправо, водила хуев! – снова заорал Кир, заметив впереди поворот.

Машина свернула на узенькую, не расчищенную от снега улочку, и поползла по ней тяжело, то и дело пробуксовывая.

– Давай, давай, давай! – подбадривал Кир товарища. Они оба взмокли, не смотря на холод в неуспевшей прогреться машине.

– Далеко нам так не уйти, – печально вздохнул Кир. – Нужно бросать машину и ловить тачку.

– Да нормальная тачка, чего ты… – недоумевал Мишаня.

– Тачка то нормальная, меня водитель больше напрягает. Ты десять минут за рулём а уже так накуролесил. Причём мы сейчас, не дальше, чем в километре от места, с которого сорвались. Смотри, как ты едешь, все ямы и сугробы собрал. Представляешь, что будет, если нас сцапают. Тогда молись, чтобы лучше это были менты.

– Ладно, валим – Мишаня резко надавил на тормоз, так что разбитый нос Кира оказался в сантиметре от панели.

– Ты чё дибил? Хочешь её на дороге бросить? Нас тут же сцапают. Давай заедем во двор хотя бы.

Они заехали в маленький дворик, где Мишаня с трудом припарковал машину между бетонным столбом и железным гаражом. Покидать машину не хотелось, тем более, что в ней только стало тепло. Кир вынул из глянцевого красного бумажника несколько купюр и положил его обратно в сумочку.

– Семь кусков, – не так уж и плохо, улыбнулся он.

– Можно в купе до дома доехать, – потирал руки Мишаня.

– Кто тебя в купе без паспорта посадит? Нам только электричка светит.

– А как же мы поедем в  таком виде? – Мишаня оттянул рукав своей синтетической олимпийки.

– Надо решать проблемы поэтапно, – повторял Кир любимое изречение отца. – Сначала нужно выбраться отсюда. Чтобы выбраться, нужно поймать тачку. На ней доехать до вокзала, а уж потом думать, что делать дальше.

– Где же ты сейчас тачку поймаешь, на дорогах пусто. Мы быстрее околеем, или попадём к этим волкам. Они наверняка где то здесь рыщут. – Мишаня пытался найти любые причины, чтобы не покидать тёплой машины.

– Если будем сидеть здесь, мы тачку точно не словим. А братки, скорее всего, ищут нас где-нибудь подальше. Им и в голову не приходит, что мы у них под самым носом, благодаря ассу-водителю.

– Хорош угарать – недовольно пробурчал Мишаня.

Как бы не хотелось друзьям остаться в тёпленькой машине, настала пора её покидать.

– Вернёмся, если совсем замерзнем – со вздохом сожаления сказал Кир и открыл дверь, через которую, как через шлюзы в тонущем корабле, хлынул ледяной воздух.

– Здорово ты её припечатал, – Кир на прощание посмотрел на смятый фартук их обаятельной спасительницы.

В ожидании, хоть какой-нибудь машины, друзья вспомнили все танцевальные «па» и даже разучили несколько новых. Холод быстро сковывал их движения, словно обливал с ног до головы вязким клеем. Подмерзающие ноги начинали неметь, и друзья уже подумывали о том, чтобы вернуться в машину.

– Едет кто-то – вдруг заорал Мишаня, тыча пальцем в жёлтый мерцающий свет фар.

Они выбежали на дорогу, забыв о всякой осторожности . Огромный военный Урал, свистя тормозами, остановился в пяти метрах от них,.

– Эй, Вам чё жить надоело – заорал из форточки человек в синей шапке. Друзья устремились к нему.

– Братишка, довези до вокзала. Бомбанули нас. Но деньги остались, вот… – Еле двигающий синими губами, Кир помахал пятитысячной купюрой. Его разбитый нос не оставлял сомнений в том, что он говорит правду.

– Прыгайте! Как же Вас угораздило? – спасительная дверь справа распахнулась, и друзья, по очереди запрыгнув на подножку, оказались в тёплой кабине.

За рулём сидел паренёк в зелёном военном бушлате, чуть постарше их самих. Лицо паренька было плотно усыпано угрями.  Кир на ходу выдумал историю, что они с другом приехали покупать мотоцикл по объявлению в газете, но наткнулись на банду мошенников, которые избили и оставили их без денег, и даже одежду отобрали. – Вот всё что успел заныкать – плакался он, в очередной раз показывая купюру.

– Земляки! – оживился водитель, узнав, что друзья из Тюмени. – А где живёте то?

– На КПД…

– А я с Обороны. Вот так встреча! Как вы домой то в таком виде собираетесь?

– Нам бы до вокзала добраться, а там решим как-нибудь.

– На вокзале Вас и примут менты. Будете сидеть в обезьяннике, до выяснения личностей. Ладно, земели, считайте, что Вам дико повезло. – Водитель уверенно дал газу. – Сейчас заскочим к нам в пожарное училище, здесь недалеко. У нас на КПП куча всякой гражданки. От ду̀хов остаётся. Мы её держим там на случай, если в самоход надо сходить. Она конечно стрёмная вся, в нормальном человек в армию не поедет. Но тут уж выбирать Вам не из чего.

– Спасибо тебе братан! – от проявления такого участия в их адрес у друзей навернулись на глаза слёзы.

– Ладно Вам, мы земляков в беде не оставляем!

***

– Слушай, ну ты прямо как лыжник из семидесятых. – От заливистого хохота у Кира из глаз текли слёзы. – Я последний раз такие петушки в первом классе носил.

Синий петушок с надписью "Динамо" плотно обтягивал голову Мишани и заканчивался высоким акульим плавником.

– Кисточки к нему не хватает. Ладно, дома пришьёшь.

– Зато ты в этой кроличьей шапке и фуфайке похож на партизана, который плутает по лесам и не знает, что война давно уже кончилась. – Мишаня дождался своей очереди, чтобы поиздеваться над другом. – Давай сойдём в Бахметке и пойдём в сельский клуб. В этом прикиде нам там самое место. Тем более танцевать мы с тобой умеем.

Они сидели друг напротив друга, на деревянных лавках, в пустом холодном вагоне утренней электрички.

– Кстати, Мишаня, приедем в Тюмень, пойдём в ночной клуб?

– Ни за что на свете. Я за эту ночь на всю жизнь натанцевался. До сих пор ноги гудят. И песни эти все ненавижу. Особенно "Энигму".

– А я наоборот полюбил двух певиц: Уитни Хьюстон и эту, которая про мальчика поёт.

– Варум что ли?

– Во во, Барун!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. УРОКИ БОТАНИКА.

Глава 1. ЗАКРЫТЫЙ КЛУБ

Заочно Кир слышал о нём много раз, но впервые увидел его в школе, на линейке, посвященной началу учебного года.

– Это чё за жирный боров с географичкой рядом? – шептал Мишаня , кивком головы указывая на высокого очкастого толстяка, который переминаясь с ноги на ногу глядел куда-то поверх голов учащихся, в то время, как директриса произносила вступительную речь.

– Новый учитель истории, брат Макса Безумного, – ответил Кир, с ухмылкой оценивая нескладную фигуру в мешковатом сером костюме. Ему не верилось, что перед ним герой бесчисленных рассказов Безумного, этот пресловутый Ботаник. Оценивая тучную грушевидную фигуру и интеллигентную очкастую физиономию, Кир понимал, что все подвиги любовные и авантюрные приписанные Безумным брату были не более чем трёпом. Этот растерянный человек в больших очках с толстыми стеклами и розовым почти детским личиком, больше походил на пупсика переростка.

– Ботаник, он и есть Ботаник – хмыкнул Кир.

– Кто кто? –переспросил Мишаня, но его вопрос утонул в звуках школьного вальса, обрушившемся на расхлябанную толпу из репродуктора.

«Посмотрим, что теперь будет лепить Безумный про своего братца» – думал Кир.

Появление нового учителя сразу наделало много шума. Шли разговоры, сплетни пересуды. Всем хотелось понять, что заставило молодого мужика избрать себе профессию, которая, по мнению большинства, подходила только истеричным бабам.

Он не походил на истеричную бабу с низким прокуренным голосом и вечно кислой, словно после глотка уксуса, физиономией, которая могла уверенно чувствовать себя в этом бурлящем адском котле.

Он не мог издавать визг, похожий на рёв бензопилы, от которого леденела кровь в жилах даже у видавших виды остолопов.

Он не мог, идя по коридору, так громко стучать каблуками, чтобы задолго до своего появления навести панику среди галдящих школьников и тем самым заставить их затихнуть и замереть.

Он не мог ворваться в мужской туалет с криком «Вы почему не на уроке? Опять курите?».

Ботаник был антиподом этому устоявшемуся образу и всем, как ученикам, так и учителям было интересно, сколько дней, недель, а может даже месяцев сможет продержаться этот случайно оказавшийся здесь человек.

Руководимая благими намереньями директриса, чтобы не затягивать это случайное пребывание, определила Ботанику самый отмороженный седьмой класс «В», куда поставила его классным руководителем. Этот класс, а так же вся параллель находились под тлетворным влиянием пацана с кличкой Дерьмо. Погоняло было производной от фамилии Дермов, и полностью отражало суть его хозяина.

Дерьмо был тщедушный и маленький, но абсолютно безбашенный. Он был кошмаром всех учителей и его много раз пытались под любым предлогом убрать из школы. Именно убрать, потому что выгнать человека из школы означало лишить его образования, которое гарантировала советская система. Перевод ученика в другую школу требовал веских оснований. По Дерьму вообще-то плакала школа для умственно отсталых, но его мамашка, занимала какой-то важный пост в администрации и даже слышать ничего не хотела о переводе.

Таким образом, класс Дерьма, сменив многих руководителей, уже давно оставался безхозным и забытым.

Вся неприятность заключалась в том, что Дерьмо заразил своим поведением бо̀льшую часть своего класса и всей параллели, поэтому участь Ботаника была предрешена, и все ждали скорой развязки.

Первый слух пришёл на пятый день и произвёл эффект разорвавшейся бомбы.

– Ты знаешь, чё этот очкастый историк исполнил?

– Рассказывай, не томи, – говорил Кир маленькому толстому Туче, который сидел на подоконнике в туалете и жадно досасывал крошечный, едва помещающийся в маленьких пальчиках, окурок «Примы».

– Вчера на истории диктует нам какую то лажу про Петра и его реформы. Мы с Зелёным на задней парте в морской бой зарубаемся, а Дерьмо на соседнем ряду, тычет ручкой в зад Ефграфовой. Та орёт, как потерпевшая, а этот ходит вдоль рядов, спокойный как удав, как будто не замечает ничего. Половина класса хуйнёй страдает, а он знай себе ходит и диктует. Смотрю, прошёл в конец нашего ряда. Ну, мы с Зелёным не останавливаемся и продолжаем играть, как ни в чём не бывало. Он разворачивается, идёт назад к доске и продолжает диктовать, что-то вроде «Реформы Петра имели колоссальное значение…». Сам, как бы невзначай берёт с парты Климовой толстый учебник истории (ну ты же знаешь эти кирпичи), и вдруг, с разворота как заедет им Дерьму по роже так, что сопли в разные стороны полетели. Дерьмо аж со стула упал, губы в кровь, все в панике, а он кладёт учебник и продолжает диктовать, как ни в чём не бывало. Тут все принялись старательно записывать, даже мы с Зелёным. Смотрю краем глаза, Дерьмо сидит, дышит так часто, короче «слёзки на колёсках». Потом вдруг хватает портфель, орёт ему «Козёл!» и выбегает из класса. Но далеко видимо не убежал. Возвращаются уже с Кислотой на пару. Та говорит, мол «Андрей Васильевич, можно Вас на минуточку?», и ушли вместе. Минут двадцать не было, а потом вернулись оба. И всё по-прежнему, как будто и не было ничего, Дерьмо беспредельничает, а очкастый ходит и диктует.

После рассказа Тучи, Кир стал уважать Ботаника, но ему было жалко, что тот так и не смог победить Дерьмо.

Безумный порывался отомстить за брата и разобраться с обнаглевшим дрищём, но Кир убедил его, что делать этого не надо.

– Он же учитель, и грош ему цена, если сам не разрулит. Тогда пусть уходит из школы и занимается чем-нибудь другим.

Киру не понадобилось много времени, чтобы понять, насколько он

недооценивает Ботаника. Уже через месяц Ботаник стал душой всей школы. Его можно было увидеть тут и там, нежно щебечущим с географичкой, рассказывающим пошлый анекдот военруку, обсуждающим последнюю игру ЦСК и «Динамо» с физруком, нашёптывающим что-то в углу рекреации щуплой молоденькой химичке, объясняющим англичанке хитрость изготовления бисквитного пирога.

Но это было не всё. В бывшем кабинете химии, который отдали Ботанику под классный кабинет, была небольшая лаборантская. Там с некоторых пор стали собираться школьники, не имеющие никакого отношения к лабораторным опытам. Они не отличались страстным рвением к предмету, который преподавал Ботаник. Все эти люди имели выдающиеся способности, не имеющие отношения к школьной программе.

Первыми там стали появляться два десятиклассника Савёл и Дима Строев. Они были здоровыми спортивными парнями, занимались боксом и держали в руках всю параллель. Потом маленький кружок начал расширяться, благодаря друзьям Савёла и Димы. Со стороны это было похоже на кружок любителей истории, которые с удовольствием занимались факультативом с любимым учителем не только по утрам, но и оставаясь после уроков.

Первый раз Киру довелось посетить такой кружок благодаря Безумному, который тоже набрал популярность за счёт знаменитого брата. Так Кир познакомился с Ботаником ближе. Они с Безумным зашли в лаборантскую в первый раз, когда Ботаник рассказывал какую-то интересную историю Савёлу и ещё двум крепким паренькам, имён которых Кир ещё не знал.

– А я ей говорю: «Я премного восхищён Вашими формами, а теперь, сударыня, соблаговолите оценить мой размер» – говорил он негромко, картаво произнося «р».

Парни захохотали, а Ботаник насторожился, увидев вошедших. Узнав знакомое лицо, он сразу же обмяк и растянул губы в обаятельной улыбке, от которой на его пухлых щеках образовались ямочки.

– А это вот брат мой, прошу любить и жаловать.

Старшеклассники поприветствовали новых знакомых крепкими рукопожатиями, а Ботаник тем временем продолжил говорить.

– Кстати, психологами доподлинно установлен факт, что если девушка во время первой встречи бросит на парня повторный взгляд, значит, у него есть все шансы затащить её в постель.

– Так я весь класс перетрахать могу? Они все на меня не по одному разу пялились, – развеселился коренастый губошлёп Савёл.

– Ваня, слушай внимательно то, что я говорю! При пе-рвой встре-че! – Ботаник продолжал обаятельно улыбаться. – На улице, в подъезде, в магазине ты сталкиваешься с девушкой. После первой случайной встречи взглядами незнакомые люди сразу отводят глаза. Так вот, нужно обратить внимание на то, стрельнула ли девушка взглядом в тебя во второй раз. Если нет, то можешь не терять на неё времени.

– Короче, если тёлка посмотрела на меня второй раз, значит, хочет чтобы я её трахнул? – Савёл решил убедиться, правильно ли он всё понял, но Ботаник тяжело вздохнул, продолжая при этом улыбаться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.