Мой красавчик

Фантазия разыгралась не на шутку. Раздетый, почему-то по пояс, босс идет по кают-компании. Идеальное тело: широкие плечи, рельефные мышцы поблескивают от выступившего из-за жары пота, совершенные кубики пресса, которые так и манят прикоснуться, медленно провести пальцами и по едва заметной дорожке темных волос спуститься рукой вниз, расстегнуть пояс брюк.... А вокруг – секс.

Обнаженные тела извиваются. Он идет по ним, как божество. Как король всего этого безумия, властелин. Смотрит на меня пристально. Я его цель сегодня, желанная добыча. Жертва под гипнозом невероятной красоты, готовая на все, чтобы прикоснуться к совершенству.

Он подходит ближе и…

– Вы что-то хотели? Какие-то вопросы?

Не сразу соображаю, что напротив меня на самом деле стоит Теодор Адамиди, только вполне одетый.

– Вы так пристально смотрели, что я подумал, хотите задать вопрос или у меня что-то не так? Рубашку испачкалась? – посмотрел на правый рукав.

Сердце отбивает чечетку. Что делать? Не признаваться же боссу, что я едва не кончила от одной мысли о нем. Я схожу с ума. Это точно. Тут замечаю свое единственное спасение.

– Нет, не рубашка, – достаю из кармана платок.

Смачиваю водой из кулера и делаю совершенно безумную вещь. Встаю на носочки, протягиваю руку к идеальному лицу и стираю с уголка губ остатки мороженого.

– Я мог сам, достаточно было сказать, – сдержанный ответ.

Теодор Адамиди не задает лишних вопросов, просто разворачивается и уходит. Только сейчас замечаю, что на лбу выступил холодный пот, а руки предательски дрожат.

Я что, только что тыкала Адамиди в лицо своим платком?

Идиотка. Он меня точно уволит.

Нужно спрятаться в каюте и пережить это безумие!

Круиз, который казался мне райским даром, теперь стал похож на ад. Еще повезло, что большие боссы не знают в лицо всю бухгалтерию, на встречу с ними приглашается обычно наша Феодосия Ивановна, остальные – серая масса.

Впервые в жизни я счастлива быть серой массой.

Слиться со стеной и дождаться, пока яхта причалит к берегу.

* * *

До вечера отсиделась в каюте, шлепая себя по щекам до боли. Приди в себя, Аня! Этот мужчина не должен тебя волновать. Он из другой лиги, из другого мира. Он не для девушки, которая едва сводит концы с концами и не может позволить себе снять отдельную квартиру, чтобы спастись от приставаний и унижения.

Мне вообще не место в этом раю для богачей. Зачем только согласилась на круиз.

– Нютка, я тебя везде ищу! – в каюту ураганом влетает Алёна. – Ты чего тут валяешься? Что с лицом?

Мои покрасневшие глаза и щеки не спрятать. Да, поплакала немного. Больно, когда мечты рушатся, едва начав зарождаться. Это как аборт. Только что я в очередной раз сделала аборт своим мечтам. По медицинским показаниям, чтобы выжить и не вляпаться в очередную глупую историю.

– Обгорела. Ужасно себя чувствую, – картинно падаю лицом в подушку.

– С ума сошла? Собирайся! На верхней палубе начинается прием. Это будет венец твоего отпуска: дорогое шампанское, вкусная еда, шикарные мужчины. Кстати, Вахтуров о тебе спрашивал. Срисовал, что мы разговаривали на мороженка-пати.

– Не пойду, лучше отлежусь, – приподнимаюсь над подушкой и стараюсь выглядеть максимально болезненно и жалостливо.

– Нихрена! Я сейчас тебе красоту нарисую!

Меня хватают за руку и воинственно стягивают с кровати прямо на пол.

– Поднимайся. На встречу своей удаче! Затуси как следует, Нют!

– Мне нечего надеть, – последний аргумент. Я не планировала участвовать в светском рауте, а мой простенький сарафан будет смотреться глупо на глянцевой верхней палубе.

– Я дам свое платье! Всё, поднимайся. Идем в атаку, детка!

Спорить с Алёной бесполезно. Проще сдаться на милость тарана, тянущего тебя к светлому будущему. Туда, где воскресают вероломно убитые мной мечты.

Туда, где я снова увижу Адамиди.

Будь он неладен!

* * *

– Не дрейфь, фантастически выглядишь! – подбадривает меня Алена, когда мы преодолеваем последний лестничный пролет.

На мне безумно узкое черное платье до колена, оно так облегает, что я боюсь лишний раз двинуться. К счастью, грудь у меня меньше, чем у Алены, поэтому в декольте выглядит соблазнительно, а не вызывающе. Коллега вообще не стесняется своих первых девяносто, а несет их гордо. Она в красном. В том цвете, который я никогда не решусь надеть. Слишком привлекает внимание, провоцирует и намекает на страсть.

Алена полчаса меня штукатурила и все-таки смогла выровнять цвет лица, подкрасила ресницы и помогла подобрать помаду.

– Где ты этому научилась? Я как с обложки журнала! – бросаю короткий взгляд в узкое зеркало рядом с выходом на палубу.

– Работа обязывает. Я пиарщик. Это значит и дизайнер, и стилист, и фотограф, и психолог, и воспитательница в детском саду, где вместо детей наш топ-менеджмент, – поправляет тонкую бретельку на плече. – Ну что? Вперед!

* * *

Чего я ждала? Появления Золушки на балу? Восхищенных взглядов? Думаю, да. Где-то внутри меня все еще жила та маленькая девочка, которая очень хочет стать принцессой. Её забили, испачкали, но она все равно тихо улыбается мне из глубины души.

Но сейчас, именно в эту минуту она грустно снимает с головы корону и швыряет её в сторону, потому что всем наплевать. Мы с Аленой вышли на украшенную тонкими нитями фонарей палубу. Разговоры не стихли. Статный принц в белых брюках и расстегнутой на груди рубашке, которого я мгновенно заметила в толпе, даже не повернул головы.

А рядом с ним очередная блондинка. На этот раз потрясающей красоты: вьющиеся светлые локоны закрывают плечи, а золотое платье в пол так и кричит о своей баснословной стоимости. Идеальная фигура, идеальный макияж, идеальный манеры. Хуже всего то, что на её осиной талии лежит рука моего идеального босса. Она весело улыбается Адамиди и еще двоим мужчинам рядом с ним.

Один из которых оборачивается, будто чувствует мой взгляд. Артем. Он этим вечером, как противоположность Теодору. Весь в черном. Улыбается от уха до уха и быстро идет к нам, лавируя среди танцующих пар.

– Мой подарок. Тебя прекрасно упаковали, – окидывает меня взглядом, как будто уже готов сорвать упаковку. – Алёна, ты настоящий профи, знаешь? – подмигивает.

– Всё для вас, – улыбается девушка. – Ой, меня там знакомый ждет!

Актриса из Алены на все сто. Она делает такое лицо, будто в толпе разглядела мужчину всей своей жизни и, убегая, успевает ущипнуть меня за руку. Думаю, это можно перевести как: «Удачи, подруга!».

– И как же вас зовут, незнакомка?

Не успеваю оглянуться, как рука оказывается на талии. Хочу вывернуться, но меня уже тащат к танцполу.

– Анна, – представляюсь полным именем. Сама не знаю, зачем.

– Очень приятно. Артем Вахтуров, который очарован вами с первой минуты.

– И очень торопится, – подцепляю руку и все-таки убираю со своей талии.

Я не готова играть в игры Алёны. Я слишком часто слышу в свой адрес «шлюха», чтобы на самом деле ей стать. Никогда, никому я не дам повода так себя называть. Больше не дам. А брат и его друзья? От него я съеду и забуду, как страшный сон. И тот день из-за которого получила это страшное прозвище тоже забуду. Когда-нибудь. Однажды.

– Я познакомлю тебя с друзьями. Если ты считаешь, что я тороплюсь, начнем издалека, подарочек.

Отлично. Стою напротив Златовласки, имя Мила к ней упорно не клеится, Теодора Адамиди и еще одного мужчины. Артем представил его как Владислава, своего заместителя. Грузный лысеющий, тот больше уделял времени закускам и вину, чем светской беседе.

– Кажется, мы с вами уже встречались, Анна?

Вздрагиваю под внимательным взглядом. Узнал? Девушку из бухгалтерии? Но успокаиваюсь мгновенно, когда слышу:

– Вы не любите мужчин испачканных мороженым.

– Переживала за ваш имидж, – пожимаю плечами и стараюсь смотреть куда-то поверх его плеча.

Отлично. Я просто так говорю с Теодором Адамиди. Колени дрожат, сердце бьется в груди до боли. Хорошо, что за «слоем штукатурки» на лице не видно пылающих щек.

– Зай, я на минутку. Звоночек важный, – мурчит Златовласка и, бросая Теодору обворожительную улыбку, уплывает в холл. Там не так громко играет музыка.

– Анечка, можно я буду так называть? – не унимается Артем. – Выпьешь? Вино? Шампанское? Здесь замечательное шампанское.

Не дожидаясь моего отрицательного ответа мужчина срывается с места и сбегает к столу с напитками. А я не пью. Совсем. Ладно, подержу в руках и сделаю вид, что выпила.

– Как вы здесь оказались, Анна? – снова внимательный взгляд Адамиди. Неужели я раскрыта.

– Что вы имеете ввиду?

– Хорошо. Спрошу иначе, кто вы такая? Слишком зажатая для хостес, неловкая для официантки, а почти все женщины здесь – нанятый персонал. Специально отобранный, чтобы развлекать гостей.

– Я не персонал, – выдыхаю и ищу взглядом шуструю пиарщицу. Единственный человек, который может мне сейчас помочь, но её нет.

– Значит, та самая подруга Алены?

Тут у меня в буквальном смысле отпадает челюсть. Та самая? Подруга? Она что…

– Не удивляйтесь, не могла же она привести вас просто так. Разумеется, спросила разрешения и описала, как красивую, яркую девушку, которая идеально впишется в рамки мероприятия, – сверкнув взглядом, добавляет. – Как всегда, приукрасила.

Так изящно и по-светски меня еще не опускали. Не выпуская фужер из пальцев, шмякнули на пол и провезли по нему лицом. Я прекрасно поняла, что скрывалось за длинной речью Теодора Адамиди.

«Ты, девочка, не формат. Катись отсюда и не порти идеальную картинку!» – вот как прозвучали для меня его слова.

– Тео, ты снова цепляешься? По-моему, она красавица, – мне в пальцы аккуратно ложится тонкая ножка бокала. Гладкая и прохладная. Сжимаю изо всех сил, как спасательный круг. Вот только чем мне поможет хрусталь? Разве что бросить его в лицо Адамиди. Этому культурному хаму.

Рука Артема на талии. Успокаивает. Хоть кому-то здесь я гожусь.

– У нас с тобой разные представления о красоте, – бросает Теодор и улыбается Златовласке. Та как раз подплыла к нему, снова картонная улыбка на лице. Интересно, у неё есть другая версия? Или всегда эта приторная маска?

– Ади, я видела здесь Жебровского. Ты не сказал, что он придет, – капризно надувает губки.

Внимательным взглядом замечаю, как Теодор морщится от этого сладкого «Ади».

– Он партнер нашей фирмы. Потерпи, золотко. Пойдем к нему, нужно с ним пообщаться.

Ушел и увел свою девушку «в формате мероприятия». Кивнул напоследок Артему, а мне достался только равнодушный взгляд.

Внутри меня бьется хрусталь. Это образ Теодора Адамиди, идеала, от которого подкашиваются колени. Увы, он не соответствует реальности. На самом деле, красавец босс – сноб, каких поискать.

Моим словам вторит Артем:

– Не обращай внимания. Тео совершенно не умеет обращаться с женщинами, считает их мерзкими, коварными охотницами за деньгами.

– И сам водит по залу типичную охотницу?

– Ты про золотко? – хмыкает Артем, сжимая талию сильнее. – Хочешь открою страшную тайну?

Как всегда, не дожидается моего ответа. Наклоняется к самому уху, обжигая его дыханием и шепчет:

– Золотко у него на зарплате. Работает девушкой Теодора Адамиди с отпуском и трудовым стажем.

Оборачиваюсь к нему и мы почти сталкиваемся носами.

– Да ладно?

– Уровень цинизма зашкаливает, – пожимает плечами Артем и касается моего носа своим, играя. – Так что хватит пялиться на него, когда у тебя, подарочек, есть я. И выпей, наконец, шампанское.

* * *

Странный вечер на верхней палубе раскачивал меня от ужаса до счастья. Ужасом, как ни удивительно, стал Адамиди. Его язвительность на этом не закончилась. Он весь вечер не упускал возможности меня зацепить. Аккуратно, мягко и очень по-светски возил лицом по моей внешности, манерам и даже отколол пару шуток – все смеялись.

Счастьем стал Артем. Я понимаю, что мне с ним ничего не светит, но он единственный оставался на моей стороне: едко отвечал Теодору, защищая меня, приносил шампанское, кружил в танце. С ним я на несколько минут и правда почувствовала себя принцессой. А нет, подарочком. Он продолжал ласково меня так называть.

Мы стоим на палубе. Мои пылающие щеки обдувает прохладный морской ветерок. Голова кружится от шампанского, которое я все-таки выпила. Не хотела же, но слишком больно колол Адамиди. Наркотик перешел на новую стадию – превратился в яд, который я пытаюсь вылечить пузыриками шампанского.

– Ты как? – шепчет на ушко Артем.

– Все хорошо. Немного кружится голова. Я обычно столько не пью.

– Сегодня необычный день во всех отношениях. Ведь сегодня я встретил тебя.

Рука Артема скользит вверх по спине. Прежде, чем я успеваю вывернуться и отойти в сторону, меня с силой притягивают к себе.

Артем ловит мои губы и, кажется, не замечает, что фужер полетел на палубу и разбился. Целует нагло, агрессивно и настойчиво, пытаясь заставить меня приоткрыть рот и позволить больше.

Пьяный мозг уговаривает поддаться, позволить немного сказки для себя, и я делаю это. Послушно приоткрываю губы, позволяя языку скользнуть внутрь. Он дразнит, играет, манит. Поцелуй со вкусом виски, на который под конец вечера перешел Артем. Горьковатый и пьянящий.

Мужчина принимает мой ответ и увлеченно изучает руками тело: скользит по изгибам, дразнит щекочущими прикосновениями и, как отрезвляющая пощечина, по-хозяйски сжимает ягодицу.

Прихожу в себя. Сказка, как же! Нет тут никакой сказки, просто мужик решил снять девочку на вечер. Но не успеваю дернуться, как совсем рядом слышу ледяное:

– А ты не теряешь времени даром…

Ужас этого вечера. Адамиди собственной персоной.

Вырываюсь из рук Артема, оборачиваюсь и встречаюсь с холодным взглядом. Он смотрит на меня в упор, прожигая льдом до костей.

– Хороший выбор. Артем, ни в чем себе не отказывай. Она уже знает, что ты будущий босс, – и контрольный выстрел. – Пойду скажу персоналу, пусть уберут это с палубы…

И «это» явно не осколки фужера. «Этим» чувствую себя я и задыхаюсь.

Только что на мне второй раз в жизни поставили клеймо: «Шлюха».

Так ведь, господин Адамиди?

Глава 3

– Вечно он все портит, – выдыхает Артем, когда мы снова остаемся одни, и виновато смотрит на меня.

А я что? Стою, изучаю взглядом этого горячего южного парня и радуюсь, что его руки исчезли с моего тела. Голова больше не кружится и приятное опьянение, как будто смысло ледяным душем. Именно им стал для меня Адамиди. Отрезвляющим потоком ледяной воды.

– Он ничего не испортил. Это была плохая идея. Всё это. Я не сплю с мужчинами вот так, за деньги и положение. Я не шлюха, как бы меня не пытались ей выставить. Ты хочешь повеселиться? Найди себе одну из тех, кому Теодор Адамиди уже оплатил счет. Они сделают все в лучшем виде.

Отступаю на несколько шагов, разворачиваюсь и быстро ухожу. Тихое:

– Аня!

До меня доносит вечерний ветерок. Эти слова пролетают мимо и растворяются в вечности. Я не оглянусь и не вернусь. А работа? Будь, что будет. Может, он и не узнает меня среди серой бухгалтерской массы, без косметики и голых ног. Скорее всего, так и будет.

На этом моя сказка кончается. Пора вернуться в реальность и выбить себе право жить, работать и любить хорошего человека, таких на этом корабле нет.

* * *

Уснула быстро, но проснулась через пару часов с ужасной головной болью. Чертово шампанское. Именно поэтому я не пью, хоть за сто пятьдесят рублей, хоть за тысячу долларов – голова трещит одинаково.

Нащупываю рукой стакан с водой, который предусмотрительно поставила на тумбочку у кровати, и выпиваю залпом. Оглядываюсь. Алены все еще нет. Видимо, нашла себе приключения на ночь и отжигает в номерах с видом на море и звездное небо.

Улыбаюсь. Всегда мечтала быть такой, яркой, смелой и без предрассудков. Но меня, почему-то жизнь сразу бьет по темечку стоит только попытаться.

Кажется, я цветок, который вот-вот раскроется, но только разворачивается первый лепесток, как он получает по венчику и от страха скукоживается обратно. Сидит тихо, боясь снова раскрыться. До тех пор, пока не подойдет время, пока снова не наберется смелости, раскроет лепесток....и вновь получит удар.

А рядом. Вокруг. Все такие цветущие и благоухающие. Ими любуются, восхищаются, а нераскрывшийся цветок никто не замечает. Он тихо умирает в одиночестве.

– Аня, возьми себя в руки! – сажусь на постели и хлопаю себя по щеке.

Вот так. Раскисла из-за каких-то снобов. А то, что Адамиди оказался козлом, так это логично. Избалованные богачи, чего ты ожидала? Рыцарского благородства?

Сна ни в одном глазу. Прислушиваюсь. Вокруг тишина, видимо, праздник уже закончился. Можно прогуляться и насладиться теплой южной ночью, звездным небом вокруг корабля и никаких снобов.

Но сначала таблетка от головы, иначе никакого дела до красоты не будет.

Достаю из сумки небольшую аптечку. Начитавшись форумов о путешествиях, взяла с собой целый ворох лекарств. Так, где же они? Наши фирменные прокладки в непромокаемом пакете – сунула в задний карман шорт, чтобы не мешались. Активированный уголь. Это от давления. Это от аллергии. Такое чувство, что в отпуск поехала старая бабуля, а не девушка в полном расцвете сил и еще даже не за тридцать.

– Нашла!

И только выходя на палубу обнаружила, что идиотская прокладка так и осталась торчать из заднего кармана шортиков. Не возвращаться же. Запрятала поглубже. А прикольно, такой плоский чехольчик, что и не видно. Все-таки умеет наша фарм-компания угодить клиентам.

– Вау! – сорвалось с губ.

Я за одну секунду простила этому круизу всё: странных мужчин, насмешки и похмелье. Все за один только вид. Сверху – звезды. Внизу – звезды. Они окружают меня. Я не стала утруждать себя одеждой, просто натянула валяющийся рядом с кроватью верх от купальника. И не пожалела об этом.

Теперь ветер нежно ласкает плечи и оголенный живот. Скользит по ногам. Определенно, ветер этой ночью намного лучше мужчины.

Закрываю глаза и развожу руки в стороны, отдаваясь ощущению полета. Почти как в Титанике.

Внезапно в тишине слышу голоса. Вздрагиваю и оборачиваюсь. Никого. Наверное, кто-то вышел через другую дверь, которая ведет в заднюю часть яхты, где располагаются диванчики для отдыха и джакузи.

Хочу уйти, но отчетливо слышу фразу:

– Тащи его, глядишь, не выплывет! – низкий мужской голос с неприятной хрипотцой.

Холодок по спине. Вечер перестает быть томным. Аккуратно, на носочках подхожу к задней палубе. Выглядываю из-за угла и вижу страшное.

Двое в черном. На лицах маски. Держат в руках кого-то в белом. Черт, не кого-то! Это Адамиди и он без сознания.

Сердце разгоняется, я зажимаю себе рот ладонью, когда двое с размаху швыряют его за борт. Он же утонет, черт возьми!

– Все, сделано! – довольно хмыкает хриплоголосый. – Валим.

Оба быстро уходят с палубы.

Нет времени принимать решения. Нет времени думать. Нет времени вспоминать обиды. Это жизнь. Она дороже всего. Хватаю висящий на гвоздике спасательный жилет и прыгаю в воду следом за Теодором. Хорошо, что тело помнит, как это лететь вниз с большой высоты. Сразу вытягиваюсь, отбрасываю жилет в сторону – он пока не нужен – и вхожу в воду мягко, позволяя ей обнять тело со всех сторон.

Боже, только бы он был жив! Пожалуйста!

Только бы найти, только бы вытащить!

Больше ни о чем не думаю, отплывая чуть дальше. Глотаю воздух и ныряю. Чудом замечаю белое пятно, уходящее в темноту.

Нырнуть, нырнуть как можно глубже! Черт возьми, почему я не ныряльщик?

Но я сделаю это. Сделаю все, что смогу.

Я вытащу тебя отсюда, Теодор Адамиди, что бы ты обо мне ни думал.

Ухожу под воду все глубже и каким-то чудом хватаю его за руку. Тяну наверх. Туда, где звезды. Туда, где есть свет, кислород и жизнь!

* * *

Мне везет. Нет, правда. Кажется, жизнь, которая меня с семнадцати лет только мотала из стадии «задница» до «полная задница» внезапно вспомнила, что горшочек с удачей Ани Скворцовой где-то завалялся и открыла его.

А как еще объяснить то, что мне удалось догрести до небольшого, затерянного в море островка и выволочь на берег тяжеленного мужчину? Мои сорок пять против его совершенно точно восьмидесяти. В воде и на спасательном жилете я как-то справлялась, а вот на мели стало совсем тяжело.

Пришлось бросить его прямо у кромки прибоя на мягком песке.

Только сейчас, подползая к нему, вижу – голова разбита. Правая сторона лба вся в крови. Теодор все еще без сознания, а я, кажется, начинаю понимать, что произошло.

Мы живы. Мы выбрались.

Я готова, как отчаявшийся найти землю моряк, целовать песок и смеяться. Но ограничиваюсь улыбкой и вглядываюсь. Адамиди еле дышит, кожа чуть синюшняя.

– Черт!

Резко вспоминаю всё, что нужно делать при утоплении. К счастью, на занятиях нам вдалбливали инструктаж по первой помощи так, что фиг забудешь. Как я на воде не заметила, что все плохо? Дыхание хоть и есть, но едва-едва. Черт, вода в легких!

Какая же я дура! Спасла, чтобы угробить!

Переворачиваю на живот и делаю мерзкую, но необходимую вещь. Два пальца в рот малознакомому мужчине. Нажимаю на язык. Еще никогда в жизни я так не мечтала о том, чтобы кто-то продемонстрировал мне содержимое своего желудка.

* * *

– Я, черт возьми, жив, – хрипит внезапно пришедший в сознание босс.

– Осторожно! – едва успеваю его поймать и передвинуть чуть в сторону от некрасивой лужи на песке. Пофиг. Главное, живой.

Адамиди перекатывается на другой бок и пытается поднятся.

– Лежи! – рявкаю и тоже ползком добираюсь до него. Сил нет. Я потратила последние на то, чтобы доплыть сюда. – Хотя бы несколько минут, лежи спокойно.

Перехожу на ты скорее от усталости, чем осознанно. Уверена, когда приду в себя, снова начну выкать и шарахаться от него, как от чумы.

Подползаю и укладываюсь напротив, глаза в глаза. Сейчас передо мной не блистательный Теодор Адамиди, а простой человек, которому очень больно.

– Я что, опять живой? – устало выдыхает он и морщится, ощупывая голову.

– Опять?

– Когда я, наконец, сдохну, – закрывает глаза.

У меня окончательно заканчивается адекватность, и я шлепаю его по щеке. Сильно и с наслаждением. Отлично. Заодно отомщу за испорченный вечер.

– Не спать!

– Не сплю я, не сплю.

– Тебя что, не первый раз пытаются убить?

У меня в голове не укладывается, как можно таким будничным тоном говорить о том, что на твою жизнь покушались. Если бы я не прыгнула…Теодор Адамиди ушел бы ко дну и никто бы его не нашел.

– В сознательном возрасте раз десятый точно, в детстве не помню. Считать не умел.

– Почему?

Мысли путаются от усталости, стресса и новой информации. Это безумие. Получается, его всю жизнь пытаются убить? Теперь понятно, почему он всегда такой напряженный и странный. Будешь тут.

– Долгая история. Но спасибо за помощь. Я пару раз приходил в сознание в море. Ты отчаянно гребла, – на красивых губах покрытых солью вымученная улыбка.

– Жить захочешь – не так раскорячишься, – отчего-то тоже улыбаюсь.

– Только не говори, что тебя тоже сбросили с яхты, – морщинка на идеальной чуть загорелой коже.

Замираю. Сказать или нет? Все равно же узнает. Рано или поздно узнает, что я как дура сиганула за ним с борта яхты. За человеком, который унижал меня весь вечер, окатывал ледяной волной пренебрежения.

Была ни была.

– Нет. Сама прыгнула.

– Зачем?

– Ты – редкостный козел, но я не хотела, чтобы ты умер.

– Честно, – устало закрывает глаза.

Едва успеваю занести руку для новой оплеухи, как он снова их открывает и тихо, хрипло посмеивается.

– Я в сознании, не надо меня бить.

Удивительно, но сейчас этот мужчина кажется мне более живым, чем несколько часов назад на комфортабельной роскошной яхте. Сейчас он как будто…настоящий. От этого настоящего у меня снова предательски замирает сердце – единственная мышца, которая сегодня не устала. Видимо, Адамиди решил утомить и её.

Хочется пить. Пытаюсь подняться, шатаюсь на уставших ногах.

– Мы должны найти пресную воду. У тебя рана, её нужно промыть. Хотя бы убрать грязь.

– Стой!

Встать у него не получилось, только приподняться на локтях.

– Ночью идти в заросли опасно. Придется потерпеть до утра. А потом мы найдем воду, укрытие и дождемся Адама.

– Кого? – оборачиваюсь и медленно оседаю на песок. Стоять невозможно.

– Моего брата. Он найдет нас.

– Как?

– Помоги сесть, пожалуйста. Я покажу.

Ему явно не радостно от того, то приходится просить меня о такой мелочи, но Теодор успешно наступает ногой на горло своей гордости. Я, в свою очередь, придавливаю все еще копошащуюся в глубине души обиду и помогаю.

– Смотри, – он вытягивает правую руку.

Даже в бледном лунном свете замечаю тонкий шрам на запястье. Ответ на вопросительный взгляд приходит незамедлительно: