До нескорого, она же

У Влада вообще семейство интересное: родители у него не являются колдунами, зато колдуют бабушка по отцовской линии и отец – по материнской. И эти бабушка с дедушкой относятся к издавна соперничающим семьям. Поэтому бабушке всегда было очень завидно, что Влад проводят время с дедушкой. А дедушке – что с бабушкой. И он отдал внучка нейтральной стороне. Влад мне как-то на это жаловался, лет пять назад. Говорил, что у него от бабушек-дедушек уже голова идет кругом.

Ну, что взять с тринадцатилетнего ребенка.

У кого-то к такому времени вообще ни бабушки, ни дедушки не осталось.

И если с моими бабушкой и дедушкой по материнской линии все понятно – их для меня как будто не существует, – то вот с родителями моего отца и тети все сложнее. Их отец, известный в те времена колдун, исчез около двадцати лет назад, да так и не вернулся. Официальная версия такова: во время ритуала он затребовал слишком много энергии – ее не хватило, и сердце остановилось, не смев существовать без души. Бабушка Мирослава ушла семь лет спустя, когда мне было четыре. У нее тоже остановилось сердце, да только не из-за колдовства – из-за старости.

Я ее почти совсем не помнила. Знала, что она жила далеко, была такой же талантливой, как тетя, и такой же упорной, как отец. Что у нее были наши с отцом глаза. И что я ей очень нравилась – но маленькая Яна за три встречи этого как-то не осознала.

До одиннадцати лет бабушкой и дедушкой служили мне мамины родители. Все каникулы я проводила у бабушки Кати и дедушки Пети. Кроме мамы детей у них не было, поэтому вниманием меня не обделяли. Своим одиннадцатым летом я уехала от них, так толком и не распрощавшись – знала, что через пару месяцев случится новая встреча.

Встреча не случилась, ну да что мне сейчас об этом жалеть? Я и без того слишком отвлеклась на воспоминания и потеряла нить повествования. Тем более, что в зале стало так тихо… И все почему-то внимательно смотрят на меня.

И тетя в том числе.

Я бросила на нее непонимающий взгляд.

– Да, Яна, – подтвердила тетя, – ты станешь моей первой ученицей. Я расскажу тебе все, что знаю сама.

– Я? – уточнила на всякий случай. По-моему, я прослушала ну о-о-очень многое. – Первой ученицей?..

– Да, – тетя величественно кивнула. – Нужно же мне узнать, как работать с современной молодежью. – Кто-то в зале улыбнулся. – Через пару месяцев к тебе присоединятся другие ученики. Думаю, мне есть, чем поделиться с тобой и твоими ровесниками.

– Такая честь… – пробормотала я. Абсолютно растерялась: что вообще говорят в таких ситуациях? Покраснела. Опустила глаза. Протянула: – Наверное, это было бы неплохо.

Тетя по-доброму усмехнулась.

На этом прецедент был исчерпан.

Шабаш вновь потек своим ходом, все снова разошлись по группкам, а я, чтобы не быть втянутой в очередной бестолковый разговор, поднялась на второй этаж – там было тихо, темно и безлюдно, и вышла на балкон подышать свежим воздухом.

Закат погас, на безоблачном небе проявлялись звезды – брызги краски на темно-синем полотне, подсвеченном красноватым ореолом городских огней. Похолодало – платье из паутины явно не предназначалось для подобных вечеров. Я обняла себя за плечи, но с балкона не ушла.

Подумать только! Я стану ученицей тети. Теперь мне придется усиленно учить биологию, математику, русский язык и магию одновременно. Отличное сочетание… Особенно если учесть, что отец от меня как от ученицы не отказывается. А у него иногда бывают приступы обучения, когда хочется завалить родную дочку кучей всякого материала, чтобы она выгребалась, как могла.

Так всегда происходит. То пусто, что аж делать нечего и хочется демонов вызывать, то густо, что не знаешь, куда прятаться.

Я спряталась на балкон.

И стояла там, разглядывая звездное небо. Не скажу, что в полной тишине – с первого этажа доносились людские голоса и звон бокалов. Но, если ты умеешь абстрагироваться от постороннего шума, это не слишком тебе мешает.

Мое абстрагирование закончилось, когда взгляд, сползший с неба и пробежавший по бусам золотых огней, зацепился за силуэт, сидящий на лавочке у ближайшего к нашему особняку подъезда. Нагнулась вперед, сощурилась. Я ещё не пила, чтобы видеть глюки. И витамин А принимаю, так что куриной слепотой не страдаю. Может, конечно, от учебы зрения скоро лишусь, а пока…

– Яр, – прошептала я.

Сама еле расслышала, что уж говорить о силуэте в сером пальто, с кудрями русых волос?..

– Яр, – повторила чуть громче. За спиной послышались шаги, я обернулась, но никого там не обнаружила.

Нет, так продолжаться не может. Так и крыша съедет, не попрощавшись.

Я сбежала на первый этаж, промчалась сквозь толпу колдунов, словив удивленный Викин взгляд, забежала в гардеробную. Запыхавшаяся, отдала номерок девчонке-гардеробщице и уже через несколько секунд держала в руках пальто. Выходя, столкнулась с тетей и пообещала, что скоро приду обратно.

Она кивнула.

Возникло дежавю: кажется, подобные обещания я ей уже давала, и с возвращением тети памяти ничего не поменилось. Но не могла же я сказать ей, что иду к Яру?.. Даже так – к гипотетическому Яру. Хотя тетя его, конечно, помнит. Должна помнить ещё с деревни. Но разве тогда она знала, что он белый маг?

Зато я – знала.

Всегда знала, с первой встречи, что он дурачок, каких поискать.

Я накинула пальто на платье и сумку, не став его застегивать, и выскочила на улицу.

Нет, и правда! Если задуматься: какой белый маг, находящийся в здравом уме, будет сидеть рядом со скоплением черных так ненапряженно и открыто? Причем я ещё при своей нелюбви к белым – абсолютный адекват. А есть среди нас такие, кто готов их разорвать на лоскутки и продать в качестве сувениров. И я сейчас не шучу. Встречаются на свете психи.

Поэтому, конечно, в стороне остаться я не могла. Чувствовала какую-то ответственность, что ли.

Яр заметил меня, когда я покинула территорию особняка и вышла за кованую черную ограду. Он поднялся, флегмантично глядя на меня. Я нахмурилась. Но приблизилась.

– И снова здрасьти, – пробурчала, не поднимая головы, чтобы не встретиться с его взглядом. – Просто сказать. Совсем рядом, буквально в ста метрах, проходит шабаш черных, и я бы тебе не советовала тут тусоваться. Найди себе лавочку подальше.

– Привет, – отозвался он. – Спасибо. Яна? – Яр замолчал, и мне пришлось поднять голову – и сразу же закатить глаза, чтобы показать всю степень своего недовольства. – Так вот. Я пока что не могу воспользоваться твоим советом.

– Это ещё почему?

– Потому что я жду тебя. А где тот свой вихрастый дружок?

– Какой ещё вихрастый дружок? – не поняла я. – У тебя жаргон похлеще моего. То черные, то вихрастые – и все дружки. И с чего это ты меня ждешь?

– Поговорить.

– Опять? – я улыбнулась. Получилось нерадостно. – Никакая нечисть в округе не бушует. Ну а если и бушует, то это уже не моих рук дело и не моего ума забота. Так что же тебе нужно?

– Ведьма, – произнес Яр, заглядывая в мои глаза. – Что произошло?

– А что должно было?

– Если меня не обманывает память, мы расставались если не друзьями, то хорошими приятелями. Но сейчас ты вновь общаешься со мной, как с недостойным внимания.

В глазах Ярослава отразились огни, но не уличных фонарей и окон – огни его затрепетавшей души.

– Потому что ты действительно не достоин моего внимания, – пробормотала я. Яр расслышал, уточнил:

– Честно? Слишком обидно звучит.

– Куда честнее, белый! – взмахнула рукой. – В общем, я тебя предупредила, и теперь делай с этими предупреждениями, что хочешь. А мне пора. Обратно. И не нужно меня ждать, – я взглянула на него. – Наши пути разошлись ещё летом, и если сам ты этого не понял, то вот – подсказываю.

Яр сложил руки на груди и спросил:

– Что на этот раз?

Я опешила, но уже в следующее мгновение взяла себя в руки:

– Все хорошо. Ровно до того момента, пока не появляешься ты.

– Ещё скажи, ведьма, что и та нечисть – моих рук дело.

– А вот теперь обижаться пора мне!..

Ярослав рассмеялся, но я на провокации не поддалась, даже не улыбнулась. Уже собралась развернуться и уйти, как Яр произнес:

– Между прочим, я пытался написать тебе ВКонтакте, Яна Заболоцкая.

– Доступ только для друзей, Ярослав Синицын, – отозвалась я. – Друзья – только черные и обыкновенные люди. Ты ни к тем, ни к другим не относишься. Особенный. А потому…

И я сделала несколько шагов по направлению к особняку.

– У тебя пальто съехало с левого плеча, – прозвучало за спиной.

Я, все-таки поправив пальто, обернулась и уточнила:

– Тебе что, совсем нечем заняться?..

Яр, как доблестный капитан пиратского корабля, стоял у лавочки, будто у штурвала, и смотрел вдаль. «Вдалью» являлась я. Поднявшийся ветер встрепал русые волны на его голове. Темнота подчеркивала правильные черты лица, а серое пальто добавляло глазам глубину.

Красивый, что уж! Но глупый, как пробка. Конечно, родиться и красивым, и умным не каждому удается. Мне вот не удалось ни то, ни другое…

Возвращаться в особняк я не стала. Осторожно прошла около забора, своим любимым потайным путем, в парк. Подышать свежим воздухом. Да-да, просто подышать. К тому же, я не одна была такая дурочка. По парку гуляло ещё несколько черных. Кто-то сидел на лавочках, кто-то задумчиво обходил кусты, будто решал важнейшие вопросы мироздания. Быть или не быть? Верить или не верить? Чувствовать или осознавать?

Было темно и грустно ровно до того момента, пока я не заметила кудри тети за одним из желтых высоких кустов, ещё удерживающих непослушные листья на ветвях. Я почти приблизилась к ней, но потом замерла: тетя стояла там не одна.

Кустик, кустик, помоги и сбереги! Я сжалась и замерла. И вот так всегда: вляпаться, значит, не боюсь, а вот спастись трушу…

Пришлось стоять и подслушивать. Очень некрасиво, но что мне оставалось? Нельзя же просто так взять и уйти, извинившись.

Сквозь тьму и листья тетин собеседник различался плохо, но я смогла разглядеть короткие волосы, явно светлые, и темную, под цвет окружающей среды, куртку. Он был намного выше тети, где-то с Влада. И смотрел на тетю внимательно и сосредоточенно, будто боялся, что упустит хотя бы звук, хотя бы взгляд.

– Ты обещал мне умереть, – вдруг произнесла тетя с горечью в голосе. – Почему же ты все ещё здесь?

– Обещал. Но не обещал не воскресать. Теперь, когда ты все вспомнила, я должен быть рядом. Понимаешь, Наташа?

И было в этой Наташе что-то такое… Что-то такое, заставляющее сжаться даже окаменевшее от боли сердце.

Наташа.

Три слога, но чувств – сколько?..

– Теперь, когда я все вспомнила, ты точно не должен быть здесь, – заметила тетя тихо. – Потому что правда может выплыть наружу. Что ты будешь делать тогда?

Мужчина несколько секунд молчал, потом ответил:

– Я придумаю.

– Как глупо…

– Точно. Очень глупо. Глупо было тогда тебя оставлять, смирившись с этой утратой. Глупо было сдаться и не заняться твоим поиском. Время… – на мгновение он замолчал. – Как песок сквозь пальцы. И я не могу позволить себе упустить ещё больше.

– Как видишь, я научилась справляться со всем сама.

– И с сыном?..

– Но ведь…

Последние слова прозвучали, будто в тумане.

И показались бессмысленными, как вся наша жизнь.

Запретный разговор, до того настолько волновавший меня, вдруг перестал иметь всякое значение. Я почувствовала всплеск магии совсем рядом, близко-близко, около души, и закрутила головой, пытаясь увидеть его причину. Вокруг ничего заметного не оказалось, но душа, не желающая успокоиться, сама потянула меня навстречу этой магии. И я направилась за ней.

Я вышла из-за кустов – кажется, какая-то противная ветка злостно хрустнула, разоблачив меня, но мне было без разницы – и побежала в направлении магического всплеска. И я даже не удивилась, когда рядом возник Яр, целый и невредимый, если не считать застрявшего в волосах резного листочка рябины.

Хотя нет. Ярослав затормозил меня на целую секунду. Я спросила у него:

– И что ты тут делаешь? – и заметила следом: – Впрочем, можешь не отвечать.

А потом продолжила путь.

Яр пошел за мной.

Источник магии я обнаружила: им оказалась сияющая чернильно-черная бездна, раскинувшаяся на плитках одной из площадок парка. Диаметром бездна была не больше метра, но сколько силы несла в себе!… Чернота центростремительно сгущалась, точно смерч, и манила, манила, манила… Я шагнула к ней навстречу и осмелилась бы ее коснуться, позволила бы себя поглотить, но Яр взял меня за запястье, пробормотал:

– Ничего, говорит. Яна?

Я его не слушала.

У меня была бездна, и, как уважающая себя черная ведьма, выбирающая между белым магом и черной магией, предпочтение я отдала последней.

Ещё мгновение, и я бы, резко дернувшись, в нее шагнула.

Кажется, давления не выдержало даже мое пальто – все-таки упало с плеч.

Бездна закручивалась, и вместе с ней все больше путались мои и без того глупые мысли.

Тьма, вечная тьма, ни капли света, ничего…

Но за спиной прозвучало:

– Заболоцкая! С кем ты там?

Я обернулась. К бездне мчалась Вика, уже не настолько идеальная, как в начале вечера – чуть размазалась помада в левом уголке губ. Только этот уголок губ меня тогда и смутил – ничего более.

– Не знаю, – отозвалась я. Обернулась к Яру, флегматично взглянула на его ладонь, обвивающую мое запястье, и полюбопытствовала: – Ты кто?

Яр закатил глаза, но ответил:

– Врач, дорогая.

Прямо перед нами поджидала жертву бездна, но внимание теперь было сосредоточено не на ней.

Этот Яриков дурацкий ответ и его же дурацкая ладонь не остались для Вики незамеченными. Она совсем близко подошла к нам и посмотрела на меня широко распахнутыми глазами. Заметила:

– Ну ты и даешь. Кого ты привела к нам на… собрание? Как он умудрился сюда попасть? И зачем?

– Я жду, – заметил вместо меня Яр. – Жду, пока ваше собрание завершится, чтобы уйти с него вместе с Яной.

– Что?..

Бездна управляла воздушным потоками – они носились возле наших ног и трепали полы одежды. С каждой потерянной секундой – и вправду песок – мне казалось, что бездна бушует все сильнее, и сильнее, и сильнее.

Я вдруг рассмеялась, и Яр с Викой посмотрели на меня. Ведьма уточнила:

– Ну и в чем причина твоего веселья?

Я опустила взгляд, но ничего не ответила.

Уже в следующее мгновение бездна, обидевшись на невнимание, расширилась настолько, что смогла поглотить нас троих.

Глава 3. День дольше века

Замедленный мир – кисель в голове – пришел в норму через несколько секунд. Кажется, только что мы были на шабаше, а теперь… Мир вокруг изменился, стал плотнее и теплее.

Я распахнула глаза.

Перемещение совершилось – бездна свое взяла. И сейчас мы – все трое, бездна никого не рассеяла на частички – стояли в коридоре с высокими потолками и стенами теплого оттенка. Из арочных окон на пол лился оранжеватый солнечный свет. К потолку крепилась люстра с десятком выключенных лампочек, и это радовало. Радовало тем, что мы находимся все ещё в нашем времени, а не переместились куда-нибудь на триста лет назад. Сама так далеко перемещаться я не пробовала и таких путешественников вживую не видела, но в нашем мире возможно все.

– Ну что, Яр? – поинтересовалась я, бросая взгляд налево. Яр оставался в том же положении, что до перемещения – только руку мою отпустил. Ну и побледнел, хотя это к положению не относится. – Скучно, говоришь, жить тебе было? Теперь будет весело, очень.

– Заболоцкая, – пробубнила Вика. Она, в отличие от Яра, раскраснелась, и идеальная прическа растрепалась, стала похожей на мое гнездо. Впрочем, я-то на себя в зеркало ещё не смотрела. Вдруг там вообще… авария. – И где это мы?

– Не знаю, – призналась я.

Подошла к окну, взглянула вниз. Судя по всему, находились мы на этаже третьем-четвертом, это если учесть высоту этажей. То есть, лететь придется долго, свысока. И некуда. Внизу расстилались поля с пожелтевшей травой, где-то вдалеке виднелся лес, необычно красный, даже розоватый. Бежал прозрачный ручей – казалось, открой окно и услышишь его бормотание.

И было в этом что-то такое неродное, но приятное…

– Где-то очень далеко, – заметила я, возвращаясь к ним.

– Опять я влипаю из-за тебя в неприятности! – воскликнула Вика. Потянулась к карманам, но разве у такого изящного платья, как Викино, бывают карманы? Недовольно цокнула: – Ещё и сумку оставила там. Дашь телефон позвонить?

Я достала мобильник – на экране высветилось крупное сообщение: «Нет сети». Молча продемонстрировала его Вике. Тогда она взглянула на Яра и спросила:

– А у тебя как?

– А у меня разряженный, – ответил он просто.

– Собрались!..

Вика подошла к окну, но не удовлетворилась увиденным. Пнула стену, поморщилась. Наградила нас злобным взглядом и спросила:

– И что дальше?

Я попыталась зажечь огонек на ладони, и фокус удался, хотя я и продержала его лишь краткое мгновение. То есть, наша магия была все ещё при нас. Вот только какой с нее толк, в этом неживом пространстве?.. Даже если и докопаешься до души какой-нибудь памятной вещицы, что она тебе даст?

– А если… – предложил вдруг Яр, – повторить этот ваш портал? И как-нибудь переместить нас обратно.

– Гениально, – Вика похлопала в ладоши. – Чтобы построить маршрут из точки А в точку Б, нужно знать координаты этой точки А! И точки Б. Без этого даже навигаторы не работают. И это я не говорю о том, что туда надо столько энергии вложить, что тебе, врач Яр, и не снилось.

– Ему вообще наша энергия не снится, – заметила я.

– Кстати, – только сейчас Вика заметила неладное. Краска сползла с лица, заменившись бледностью. – А почему ты так спокойно рассуждаешь о порталах? Ты не напуган и не растерян?

– Я напуган и растерян, – признался Яр, впрочем, совсем не искреннее.

Вика нахмурилась, потом вдруг произнесла:

– Давай хотя бы познакомимся. Вика. Виктория.

– И что означает это имя?

– В каком смысле? – Вика нахмурилась ещё больше. – «Победа» означает, но разве это так важно?

– После одного знакомства – как утверждают очевидцы, неприятного – я уж было решил, что вы всегда называете значение своего имени. Тогда прошу меня простить, Виктория. – Он чуть наклонился, протянул Вике руку, и я поморщилась. – Ярослав, белый маг.

И прозвучало это «белый маг», будто гром среди ясного неба.

– Белый маг? – уточнила Вика тихо. Взглянула на меня – я пожала плечами. Мол, так получилось. И моей вины тут нет ни капельки. Ну разве что в навязывании белым магам ложных стереотипов о наших, ведьмовских, именах. И их значениях.

– Ты тоже не любишь белых магов? – полюбопытствовал Яр. Издевался, точно издевался. И над Викой, и надо мной.

– Да, – согласилась Вика. – Да, я не люблю белых магов. Особенно тогда, когда они приходят на черный шабаш.

– Следует заметить, что на черный шабаш я не приходил. Я приходил за Яной.

– И с какой целью?

– Давно не виделись, – признался Яр. – Два месяца. Яна от меня сбежала.

Вика рассмеялась.

– Это точно, – заметила она, – Яна белых терпеть не может.

И утверждала она это так уверенно, будто знала меня лучше меня самой.

Если бы все было так просто. Если бы…

Я сняла туфли, подняла их с пола и, не обращая на спутников никакого внимания, пошла вперед по коридору – метрах в тридцати виднелся проход, ведущий влево.

– И куда ты собралась? – крикнула Вика мне в спину.

– Пока вы наслаждаетесь обществом друг друга, я попробую отыскать выход, – отозвалась я. – Всего хорошего.

Но, конечно, беда не приходит одна (или, в данном случае, не уходит), поэтому Яр с Викой направились за мной.

– Ну вот найдешь ты этот выход, – заметила Вика, – ну а дальше то что? По лужайке побежишь?

– Яна решает проблемы по мере их поступления, – ответил за меня Яр. На мгновение стало приятно – помнит. Но потом вернулось раздражение.

Вика хмыкнула.

– Это точно. Кто-то сказал, что Яна его найдет?

– Надо верить в свою… м-м-м… коллегу, – заметил Ярослав. Сразу видно, нашел человека, который с ним разговаривает, и теперь не собирается молчать. Ходила я как-то в гости к однокласснице, дома у которой жил говорящий попугай. Так тот тоже всех затыкал, сообщая всему миру, какой он, Тоша, хороший мальчик и любимая птичка.

– Мы еще и одноклассницы, – отозвалась Вика, – с самого первого класса, так что я на личном опыте знаю, что в Яну лучше не верить.

– Это когда я так успела тебе жить испортить? – не вытерпела я.

– При чем тут я? – Вика хмыкнула. Мы повернули, и на мгновение я даже поверила, что сейчас-то все поменяется, сейчас перед нами предстанет выход из этого замка, спасение… Но за поворотом продолжался все тот же оранжевый коридор. – Ты портишь жизнь самой себе и людям, которым ты, к великому моему сожалению, неравнодушна.

– Например?

– Владу, – ответила она просто.

Мы повернули налево, но ничего, кроме направления, не поменялось. Все тот же высокий потолок над широким коридором. И все тот же свет, хотя окон здесь не было.

Ярослав взглянул сначала на Вику, потом на меня – я недружелюбно поморщилась – и уточнил:

– Черному другу, что ли?

– Ты и с Владом знаком? – рассмеялась Вика.

– Было дело… Вместе решали кое-какую загадку. И если вам интересно мое мнение, дамы…

– Мне неинтересно, – вмешалась я.

– …то портить жизнь вашему Владу просто необходимо. Слишком он хорошо живет. Яна, – Яр наградил меня недовольным взглядом, – ты так и не научилась дослушивать своего собеседника?

– Дослушивать собеседников меня учит кое-кто другой, – пробормотала я.

– А мне тоже было неинтересно, – отозвалась Вика, – но я тебя, белый маг и врач Яр, дослушала. Пожалуйста.

Подумалось вдруг, что если бы я всегда всех дослушивала, то облегчила бы себе жизнь в два раза. Взять даже сегодняшний разговор тети и ее таинственного собеседника. Если бы я продолжила его слушать, а не бросилась к бездне, то была бы все ещё на шабаше.

Но ведь бездна меня звала.

Я на секунду остановилась и посмотрела на Вику:

– Ты не чувствовала зов бездны?

– Не чувствовала. Я вообще проходила мимо, смотрю – тут ты, и рядом какая-то подозрительная личность… – протянула она. – И подошла. Волнительно стало за Яночку-дурочку. Конечно, не надо было волноваться. И приближаться к тебе. Пора было уже запомнить это правило: подойдешь к Яне Заболоцкой – вляпаешься в приключение. Вот сегодня, кстати, ты ушла из школы, а я из-за тебя задержалась и повстречалась с классной, хотя мне очень этого не хотелось, и…

– А ты? – спросила я у Яра, вновь не дослушав чей-то рассказ.

– Нет. Не чувствовал.

– А зачем тогда бежал рядом?

– За тобой…

Я закатила глаза:

– Как будто я решила совершить самоубийство и бежала на крышу, а ты, герой-самоотверженец, решил меня спасти.

– Ради справедливости, ведьма, почти так все и вышло.

– Между прочим, я рассказываю, – привлекла к себе внимание Вика. – Теперь мне из-за тебя, Заболоцкая, назначили две недели дополнительных занятий. По их скромному мнению, я прогуливаю. Я? Прогуливаю? Я занимаюсь своими делами! Но зато сейчас… Бинго! – она коварно улыбнулась. – Если ты находишься у черта на куличках, то на занятия ходить не можешь, логично?

Я похлопала и отвернулась.

Мы ещё минуты две ходили по коридорам, а потом вышли в особенный, полный дверей. Вот только кому нужны двери, если они заперты? Мы проверили каждую из них, некоторые даже по два раза, а то и по три. Поддалась лишь последняя, самая скромная. И только после того, как Ярик подозрительно долго у нее простоял. Раздался щелчок, я быстрее Вики подбежала к Ярославу и спросила, пока он не распахнул дверь полностью:

– Ты ее взломал?

– Ещё чего, ведьма, – отозвался Яр. – Как ты могла обо мне такое подумать?..

– Значит, взломал. – И выдала: – Молодец. Сделал полезное дело.

Ярослав, набравший воздух, чтобы что-нибудь мне ответить, поперхнулся. Как будто и правда не взламывал. Подошла Вика, отлично слышавшая наш разговор, произнесла:

– Вот мне, Ян, интересно, если кто-нибудь взломает твою квартиру, ты тоже так скажешь?

Дверь тем временем распахнулась, и Яр не постеснялся войти внутрь.

Я же тем временем рассуждала:

– Если этого кого-то запрут на нашей лестничной клетке, может, и скажу. К тому же, долго у меня в гостях этот несчастный не просидит.

– Ты и правда думаешь, что твой знаменитый домовой тебя спасет? – Вика вскинула брови.

– Да, – отозвалась я, – я и вправду так думаю.

– Наивненько.

Она изящно шагнула через порог – Яр уже находился в комнате и чем-то практично шуршал.

Я шагнула следом, едва не споткнулась.

А потом мы обе замерли. Яриковой практичности нам не хватало. А вот удивляться умели обе… пожалуй, лишь пока что.