Сабинянские воины

Ирина Андрианова

Сабинянские воины

Глава 1. Тоска о потерянном рае

Существование этого государства на карте мира кажется невероятным, и только за давностью лет скептикам приходится смириться с тем, что это все-таки правда – Сабиняния есть на свете. Она существует потому, что существует уже несколько десятков лет, а с прошлым не поспоришь. Спасибо какой-то очередной политической неразберихе в районе Балкан в 60-е – 70-е годы прошлого века. Именно тогда, на волне парада независимостей микрогосударств, на побережье Средиземного моря возник этот плотно огороженный кусочек рая с крошечным населением и дотошной реконструкцией эпохи примитивного натурального хозяйства (если не считать нескольких компьютеров на всю страну). Стабильное существование этого полупустого райского сада противоречит логике, потому что по логике соседи, истощенные недостатком территориальных ресурсов, давно должны были его раздавить. Как минимум, туда должны были ввалиться толпы застройщиков курортов с их отелями, музыкой, туристами, автомобилями и закатать леса в асфальт. Немногочисленных жителей, впрочем, могли бы оставить как развлечение для туристов. Наконец, туда мог бы высадиться небольшой воинский корпус под лозунгом того, что за забором-границей государства нарушаются права человека. Тем более, что они там наверняка нарушаются, потому что создать закрытую коммунистическую утопию без нарушения индивидуальных прав нельзя.

Но ничего этого не происходит. Не высаживаются десантники, не завозят вслед за ними стройматериалы отельеры. Никто не рубит лес, не взрывает девственные песчаные дюны, не втыкает в берег зонтики и ларьки с фаст-фудом. Пляжи не облепляют жеманные тела красавиц в купальниках, делающих селфи с напряженно глядящими аборигенами. Нет. За забором по-прежнему находится непознаваемый мир, способ выживания которого представляет для всех загадку. Фотографий сабинян очень мало; те, что есть, очень старые: руководство утопии запрещает делать фото на своей территории. Зато есть рисунки немногочисленных представителей внешней, то есть нашей, цивилизации, которых допустили внутрь в рамках ежегодной экскурсии. Эта экскурсия – довольно интересный жанр, о котором я надеюсь позднее рассказать подробней. Да – в нарушение всех законов типичных закрытых обществ (как, например, КНДР), Сабиняния не препятствует обмену информацией между своими и чужими. Хотя в КНДР тоже пускают туристов, и даже в тысячу раз больше, чем в Сабинянию. Правда, их передвижение по стране контролируют. Впрочем, передвижение экскурсантов сабинянское руководство тоже контролирует. Но так как здесь речь идет, фактически, о природном парке размерами примерно 50 на 60 километров, то это делается очень ненавязчиво. Спрятаться все равно не получится. Интересно другое (и в этом колоссальное отличие от КНДР). По крайней мере, так декларируется: сабинян не только не отлучают от информации о внешнем мире, но чуть ли не в обязательно порядке к ней приобщают. Якобы на территории государства-заповедника есть несколько компьютеров с интернетом, работающих от солнечных батарей. Связь они получают от ближайшей «заграничной» ретрансляционной вышки. И якобы все небольшое население страны регулярно по очереди усаживают за эти компьютеры в порядке обязательного всеобуча. По-видимому, во время этих сеансов они должны успеть как приобщиться к миру цивилизации, так и принять решение от него отказаться. Не буду судить, насколько это возможно за столь короткое время. Ведь привычка критиковать цивилизацию обычно характерна как раз для тех, кто ею слишком обласкан; что касается людей, принудительно имплантированных в эпоху традиционного сельского хозяйства, то блага цивилизации должны видеться им сладкой мечтой. Да, что еще важно: в Сабинянии есть обширная библиотека на разных языках (в том числе бумажная). Жители, по официальной версии, с детства имеют доступ к сокровищнице европейской (и не только) литературы. Они (якобы) в совершенстве знают школьную программу на уровне лучших российских, английских и японских школ, прекрасно разбираются в современном научном, философском и политическом дискурсе (и разумеется, следят за всеми последними новостями). Они знают по несколько иностранных языков (логично, а как иначе им читать книги и новости?). И, познав все это (заметьте – лишь в теории), сабиняне в полном составе решают отказаться от запретного плода. М-да, согласен – звучит сомнительно. Хотя справедливости ради нужно сказать, что несколько человек в разное время все же покинуло этот закрытый рай. Сейчас они живут в разных странах и, конечно, представляют собой весьма заманчивый трофей для журналистов и правозащитников, которые время от времени жадно пытают их на предмет того, как им жилось в жуткой тоталитарной общине. Насколько я понимаю, сенсационных ответов пока получить не удалось; в противном случае мы об этом узнали. Так что пока можно сделать лишь один вывод: вход в государство-заповедник закрыт (за редкими исключениями, о которых – позже), а выход – вполне возможно, открыт. Для всех ли – неизвестно. Не буду гадать раньше времени, уподобляясь поверхностным журналистам и блогерам. Пока все мои сведения о Сабинянии не выходят за пределы общедоступных источников. Я хотел бы, как и многие, получить больше информации. Но пока это – лишь мечта.

Единственный вопрос, по поводу которого уместно рассуждать – это, повторюсь, загадка стабильности этого удивительного сообщества. Натуральное хозяйство слишком зависимо от погодных условий, чтобы обеспечить бесперебойное снабжение продовольствием пусть даже всего две тысячи человек (такова официальная численность населения страны). Как и везде, здесь бывают засухи, резкие похолодания, затяжные дожди, ураганные ветры – все, что раньше во всем мире было причиной голода, а сейчас успешно компенсируется, во-первых, удобрениями, а во-вторых, международной торговлей. Случился неурожай – ничего страшного, можно купить зерно за тридевять земель, было бы на что. Но Сабиняния ведет торговлю чисто символически. Раз в год «за стену» отправляется небольшой караван из «экологически чистых», как у нас говорят, деликатесов, а там избранный внешний агент, потомок единственной семьи, наделенной еще десятилетия назад исключительным правом вести с Сабиняней товарообмен, меняет драгоценные корзины с редкой рыбой на металлические орудия труда, которые в нашем мире в сравнении с этой рыбой не стоят почти ничего. Так сабинянцы получают ножи, лопаты, пилы, гвозди, топоры, а также металлопрокат для изготовления оружия, который, судя по всему, они выковывают сами в своих аутентичных кузницах.

Все бы хорошо, но! Количества товара, необходимого для того, чтобы обменять его на еду для 2000 человек в течение голодного сезона, в Сабинянии нет. Тем более, что единственный ее возможный товар – это как раз еда. Так вот, насколько мне известно, в краткой истории райского побережья было несколько случаев серьезной нехватки продовольствия. Писали и о массовых смертях, но эта информация не подтверждена, так как вход внешних посетителей внутрь стены случается не чаще раза в год. Активная общественность, привыкшая горячо сочувствовать в подобных случаях (особенно когда речь идет не миллионах голодающих, которым все равно не помочь, а о реалистичном количестве), разумеется, выступила с инициативой немедленного спасения Сабинянии. Руководство государства (точнее, человек, который обычно выступает от его имени в течение последних 20-30 лет) вежливо поблагодарил за предложение гуманитарной помощи и принял ее, но пропустить в страну волонтеров отказался. Активная общественность вновь зашумела: как так, ведь есть серьезная опасность, что поставки еды просто разворует\съест сабинянская каста господ, а простые голодающие ничего не получат. Представитель ответил, что великодушные общественники могут застраховаться от такого ужасного исхода, просто прислав очень много еды, которую господам, даже если бы они существовали, съесть одним было бы не под силу. Логично, что господствующий класс в сообществе из двух тысяч человек не может быть многочисленным. Как ни странно, на уровне аргументации общественность больше ничего придумать не смогла. Наиболее радикальная ее часть в очередной раз предложила высадить на берег Сабинянии вооруженный десант, чтобы наконец-то смести тиранию верхушки тоталитарной секты, которая-де с помощью манипулятивных техник обратила свою паству в рабство. Но идея поддержки не нашла. Точнее, разбилась о сопротивление противоположных идей в тех же самых головах. Как мы знаем, общественность, которая сочувствует голодающим и бесправным – это обычно та же самая общественность, которая выступает против мировой гегемонии сверхдержав, отстаивает свободу меньшинств и умиляется традиционному образу жизни. Поддержать военное вторжение куда бы то ни было эта общественность ни за что бы не смогла, а начнись оно – горячо бы выступила против. Возможно, мамы и папы именно этих людей много лет назад поддержали создание Сабинянии, как долгожданного островка гармонии с природой посреди ужасов технократии. И теперь – напасть, уничтожить, убить, застроить отелями, распродать под коттеджи? В результате озабоченность правами сабинянцев так и осталась на уровне дискуссии. При этом, добавлю, что немногочисленные случаи эмиграции из Сабинянии были связаны именно с голодными периодами. Общественники, как я уже говорил, пытались добиться от этих людей сенсационного рассказа о том, как каста господ отнимала и пожирала гуманитарную помощь, но вроде как ничего подобного так и не прозвучало. Разумеется, выдвигалась версия, что эмигранты запуганы сабинянскими верховными жрецами и опасаются, что те могут найти их и убить из мести даже на территории США, куда кто-то из них уехал. Тем не менее, пока все вроде бы живы. Поэтому ни одна из вышеприведенных версий не подтверждена, но и не опровергнута.

Основы

Я отвлекся и не успел рассказать об идейных основах возникновения Сабинянии. Попробую опять-таки скомпилировать то, что знаю из разных источников. Начать с этой детски-наивной формы названия – Сабиняния, то есть Земля Сабины, или, как иногда говорят, Берег Сабины. Впрочем, такое простодушие характерно для мифа. Для мифа, в который искренне верят. Искренним мифотворцам неважно, что о них думают окружающие. Итак, кто же такая Сабина? Странно, но этим нелепо-гламурным именем они назвали свою богиню. Судя по всему, она – хозяйка и создательница всего внутризаборного заповедника. Возможно, она также творец всего сущего, но этот вопрос нужно адресовать религиоведам, которым посчастливилось глубоко изучить ее культ. Последний, в свою очередь, возник где-то в 50-е – 60-е годы ХХ века. Этот период, как мы знаем, был богат на экзотичные религиозные миксы среди городской интеллигенции. Адепты культа, уединившиеся в этот тогда еще не востребованный бизнесом райский уголок, вскоре и основали Сабинянию, закрывшись от развращенного мира бетонной стеной. Самая подходящая аналогия из искусства, которая, подобно отражению в волшебном зеркале, всегда возникает при рассказах о Сабинянии – это голливудский фильм начала 2000-х гг. (если не ошибаюсь) под названием «Таинственный лес». Там некая группа единомышленников решила спастись от цивилизации, упрятавшись вместе со своими семьями в глубины купленного (!) под эти цели огромного частного заповедника. На какой организационной основе осуществлялась охрана его границ (вроде как их охраняла служба из внешнего мира, не знавшая, что внутри живут не только звери), в данном случае не важно. Важней другое: создатели общины решили, подобно Моисею, вырастить поколение, которое бы не подозревало о существовании внешнего мира. А также цивилизации, 20 века, технологий и т.д. Земледельческая коммуна в лесу по культурному развитию застряла где-то на уровне американских сектантских общин 19 века. С той лишь разницей, что современные сектанты знают о внешней заразе и, как могут, с нею борются в своих рядах. Напротив, в «Таинственном лесу» правду знало только старшее поколение. Желание молодежи выйти и посмотреть на мир гасилось с помощью театральных представлений, разыгрываемых стариками, которые с помощью нехитрых декораций изображали регулярную осаду деревни какими-то ужасными чудовищами. С точки зрения искусства идея – великолепная. Но для реализации на практике ей кое-чего недостает. И не только ясности с охраной внешнего периметра. Мне, например, очевидно, что для стабильности малому сообществу необходимо, в первую очередь, идейно противопоставлять себя внешнему «миру зла». Непременно – гордиться своей инаковостью. В противном случае будут углубляться противоречия внутри системы, хотя бы – между отцами и детьми. Молодые захотят жить по-новому, покинуть родительский дом – и тут уж никакие костюмы чудовищ не смогут их удержать.

Второй пример – восхитительный эпичный «Аватар» Джеймса Кэмерона. Пересказывать его нет нужды. Если бы Сабинянии было не 50, а, например, 10 лет от роду, я был бы уверен, что создатели государства-заповедника просто списали его с этого великого образца. Совпадения наблюдаются вплоть до деталей – например, и там и там присутствует женское материнское божество, и там и там фигурирует воинский «спецназ», всегда готовый к самопожертвованию ради защиты родины. Уровень растворения жителей планеты Нави из «Аватара» в общем деле таков, что там вообще исключаются социальные противоречия. Как мы помним, в фильме ни разу не появляется ни одной паршивой овцы, которая бы предпочла личные интересы общим. Достигается это чудо, насколько может судить зритель, глубокой религиозностью народа нави. Вера их настолько сильна, что никаких дополнительных ухищрений, вроде образа внешнего врага, для тотальной мобилизации не требуется. Насколько можно судить, до атаки злых землян нави ни с кем на планете не враждовали, и другие их соседи – тоже.

Можно было бы предположить, что подобная религиозность служит объединяющей силой и для сабинян. Но фантазия – одно, а реальность – совсем другое. Мне трудно представить, что факел веры (к тому же – не традиционной, а возникшей в голове какого-то экзальтированного современного философа) может пылать с одинаковой силой уже более полувека. Ведь человек не может все время жить в состоянии экстаза, тем более, когда при этом нужно еще и возделывать (весьма примитивным способом) поля и огороды, бороться с голодом, холодом и болезнями, растить детей. Ведь у сабинян, в отличие от нави, есть (как считается) адекватное представление о нашем мире. Но как они к нему относятся? Как к сладкому запретному плоду (тогда никакие стены не сдержали бы поток беглецов) или как к средоточию порока? Предположим, они поголовно столь искренне считают нашу цивилизацию злом, что готовы отказаться ото всех личных интересов ради общего дела круговой обороны. Однако как можно считать цивилизацию злом, если ты ВСЕ о ней знаешь? Может, я не прав, но мне кажется, что наш мир так сложен и противоречив, что дать ему однозначно отрицательную оценку сможет лишь очень поверхностный взгляд. Как, например, взгляд ребенка в СССР, который был уверен, что Нью-Йорк весь завален трупами умерших от голода безработных (это я недавно вычитал из «Белого на черном» советского ребенка с несоветским именем Рубен Гальего). Однако те, кто говорят от имени жителей заповедника, настаивают, что в информированности сабинян о внешнем мире почти нет пробелов. Но что значит это «почти»? Они что, имеют аккаунты в социальных сетях и под вымышленными именами ведут диалоги с «внешними» френдами? Может быть, и среди моих френдов найдется сабинянин, тем более что я постоянно публично заявляю о своем интересе к этой теме? Увы, я знаю, что это было бы невозможно: традиционное земледелие и традиционный быт, пусть даже в таком благодатном районе, как Средиземноморье, почти не оставляет досуга для подобных развлечений. Куда логичней предположить, что в Сабинянии есть отдельный класс «посвященных» (они же, возможно, жрецы культа Сабины), которые освобождены от тяжелого труда и могут с утра до вечера пастись в интернете для наилучшего познания «мира греха». С другой стороны, как мы все знаем, возникновение привилегированного класса внутри бедного эгалитарного общества неизбежно ведет к тому, что он будет пытаться упрочить свое положение, максимально обособив себя от всех остальных. Результат показан Оруэллом в его великолепном «Скотском хуторе» – это перерождение интеллектуальной элиты и превращение ее в новую эксплуататорскую касту.

Но опять-таки, спасшиеся из «райской тюрьмы на берегу Средиземного моря» (выражение взято из не помню какого правозащитного паблика) не рассказывают ничего подобного. А может, они тоже принадлежат к касте праздных жрецов, приручивших компьютерную мышь? Потому-то они и сумели вырваться – они обладают среди своих относительной свободой. Но тогда почему молчат, живя в эмиграции? Почему не рассказывают об ужасах режима? Ведь снаружи им ничего не угрожает.

И я снова возвращаюсь к тому, с чего начал. Я не знаю секрета этого общества. Я не знаю, что удерживает его как от внутреннего взрыва, так и от прорыва враждебных сил извне. Впрочем, я собирался начать не со своих сомнений, а с сухого описания в духе средневековых путешественников. Наверное, оттого, что мне пока не довелось стать путешественником по Сабинянии, у меня ничего и не получается. Что ж, сдаюсь. Просто вставлю для начала текст из энциклопедии, который когда-то впервые заставил меня задуматься о Сабинянии. Да так сильно, что с тех пор я не могу думать ни о чем другом.

«Сабиняния.

Микрогосударство на берегу Средиземного моря. Теократия; управляется жрецами. Возникла как закрытая религиозная община культа т.н. «Богини Сабины», появившегося в среде городской интеллигенции в Европе и США в 60-е годы. Адепты культа практикуют бытовой аскетизм, коммунистическое ведение хозяйства и возвращение к традиционному образу жизни – примитивное земледелие и скотоводство, рыборазведение и рыболовство. Важнейшей задачей государства является забота об окружающей среде: сабиняне стремятся вернуть природе первозданный облик, в котором немногочисленные люди смогли бы гармонично существовать, оказывая на нее минимальное влияние. С целью реализации этих идей на практике в 50-60 гг. сначала возникла община, которая затем получила статус государственного образования.

Территория

Территория, занимающая 300 кв. километров, включает в себя морской залив, окруженный со стороны материка подковообразным горным хребтом, спускающимся к берегу с двух сторон скалистыми грядами. Таким образом, если не считать акватории, Сабиняния находится как бы в естественной чаше, облегчающей охрану границ. При этом по сухопутному периметру выстроена бетонная стена, которую патрулируют вооруженные силы этой крошечной страны. Известно, что несанкционированные попытки проникнуть на территорию страны (как из любопытства, так и с целью добычи рыбных ресурсов) караются весьма сурово, вплоть до ликвидации нарушителей на месте.

Население

Детальных сведений о быте сабинянцев не очень много. Туристов в традиционном понимании здесь нет. Раз в год руководство страны пропускает внутрь экскурсионную группу из 5-10 человек, тщательно отобранных среди желающих по всему миру. Фотографировать экскурсантам запрещено, можно лишь делать зарисовки. При этом им не запрещается общаться с сабинянами, которые прекрасно владеют многими европейскими языками (в том числе и молодежь, которая родилась и выросла уже «за стеной»). Турпоездки самих сабинян во внешний мир запрещены. Однако разрешена эмиграция: примерно полтора десятка жителей за все годы существования микрогосударства его покинули.

На рисунках, изображающих сабинян, можно увидеть людей, преимущественно худощавых и ростом не выше среднего, закутанных в примитивные одеяния из грубой ткани, кожи, шнурков и ремней. У женщин, а также у молодых мужчин встречаются сложные прически из кос. Экономика Сабинянии построена по принципу равноправной коммуны: все производимое членами общины делится поровну на всех. Практически все население занято в сельском труде. Мужское население по очереди отбывает службу в армии – точнее, в великолепно обученном отряде «спецназа», охраняющем границы и препятствующий чужим рыбацким судам заплывать в территориальные воды Сабинянии и вылавливать рыбу. Об отваге и самопожертвовании этого спецназа известно много; заслуживает внимания мастерство членов отряда в использовании гребных плавсредств, похожих на каяки, и способность невероятно долго находиться в холодной воде.

Население страны составляют представители различных национальностей (впрочем, лишь белой расы), которые некогда объединились в общину, и их многочисленные потомки. Доля старшего поколения невелика: по причине низкого качества медицинской помощи (из-за отсутствия технологических производств здесь практикуется только традиционная медицина, траволечение и т.д.) продолжительность жизни невелика. Кроме того, высока детская смертность, благодаря чему государство избегает перенаселения. Известно, что в сабинянских семьях рождается много детей, но до зрелого возраста могут дожить лишь двое-трое, а может и всего один ребенок.

Язык

Экскурсантам доводилось встречать в Сабинянии пожилых людей, чьим родным языком когда-то были английский, французский, испанский и итальянский. Они хорошо владели и другими языками. При этом в государстве используется собственный язык, непонятный посторонним. По мнению некоторых наблюдателей, в нем присутствуют отдельные слова и элементы слов из европейских языков, из чего можно сделать ввод, что частично он представляет собой суржик (языковую смесь). В то же время большинство компонентов этого языка не поддается идентификации. Возможно, из-за особенностей произношения: в речи сабинянцев мало гласных звуков и много согласных. Очевидно, гласные они просто «проглатывают». Каким образом цельная языковая система могла сформироваться за столько короткий период – всего 2-3 поколения – загадка для лингвистов. Существует ли у этого языка письменность – неизвестно.

Дома

Сабиняне живут в легких постройках бивачного типа из деревянных жердей и натянутых на них кусков ткани и коровьих шкур. При необходимости их легко разбирают и переносят с места на место. При этом дома хорошо отапливаются в холодный период. Несмотря на благоприятный климат, зимой здесь бывает холодно и дождливо. Известно лишь об одном каменном здании на территории государства. Круглое в плане, оно хорошо видно из космоса. Предполагается, что это храм для отправления культа богини Сабины, а также – местообитание жрецов, которые и управляют государством. Здесь же, вероятно, находятся компьютеры, с помощью которых сабиняне выходят в интернет (по официальной версии, это право есть у всех), и богатая библиотека на разных языках.

Общественное устройство и хозяйство

Считается, что у сабинян нет собственности, за исключением одежды, оружия и мелких личных вещей. Это роднит общество с коммунистическими утопиями. Предыдущие исторические попытки реализовать эти утопии (СССР, Куба, КНДР, Кампучия и др.) в большей или меньшей степени показали свою несостоятельность. Вполне возможно, сабинянская коммунистическая экономика удерживается на плаву благодаря небольшому населению, которое в настоящее время практически не растет (2000 человек). Насколько можно судить, уровень обобществления быта в Сабинянии гораздо выше, чем был в СССР, и может сравниться разве что с полпотовской Кампучией. Так, здесь людям запрещается иметь даже постоянную профессию, в которой человек мог бы преуспеть и тем самым сделать ее своей «интеллектуальной собственностью». Все сабиняне поочередно заняты на всех видах работ, которые есть в государстве (разве что женщины в мирное время не привлекаются к воинским обязанностям). Они также не привязываются к конкретному месту работ (полю, саду, огороду, ферме), и постоянно перемещаются от одного к другому. Логикой перемещения работников и распределения труда заведуют жрецы. Неизвестно, насколько такая организация эффективна, но она практикуется довольно давно. Часто люди перемещаются с места на место относительно целостными трудовыми «отрядами». По-видимому, этим делается уступка здравому смыслу, так как работа у уже сложившегося коллектива идет лучше, чем у вновьсобранного. Однако ни один отряд не сохраняет свою стабильность слишком долго. Рано или поздно начинается ротация. Жрецы перемещают людей с объекта на объект либо исходя из их трудовой эффективности, либо по просьбам самих работников, которым оказывается некомфортно находиться в одном коллективе\на одном виде работ, и они просят перевести их на другой. Во всяком случае, есть информация, что мнение работников при этом тоже учитывается.

Семьи

В основном работники перемещаются с объекта на объект целыми семьями, но есть случаи, когда подросшую молодежь по их просьбе отправляют работать отдельно. Также семьи разделяются, когда кому-то приходит черед служить в воинском отряде. Впрочем, учитывая размеры государства, разлукой это назвать трудно. Как известно от самих сабинян, у них достаточно свободного времени, чтобы посещать своих родственников, друзей и возлюбленных, оказавшихся на других объектах. Согласно общепринятой версии, сабиняне женятся без принуждения; пары образуются по любви. Вместе с тем случаи распадения пар редки. Очевидно, здесь играет роль традиция, а возможно, и законы. Впрочем, возможность легально жить и работать вдали от супруга, к которому больше не испытываешь близких чувств, отчасти решает проблему. О том, можно ли расстаться с супругом и вступить в повторный брак, информации нет. Про свадебные обряды известно, что они существуют, хотя, в отличие от нашей традиции, скромны и небогаты. Экскурсантам наблюдать их не доводилось.