Аэр. Смешок Невидимки

– И что ей стоит уйти читать к себе в комнату? – пробормотала Кристл, вновь выглянув через дверь в коридор, чтобы удостовериться в полнейшем отсутствии живой души поблизости.

«Если ты думаешь, что мне ничего не слышно, когда ты проговариваешь свои мысли в слух, то ты ошибаешься, – сообщил неизменный старческий голос в ее голове. – Что там? Можешь пошарить в компьютере?»

Кристл негодующе уперла руки в бока.

«То, что нам на миссии дана возможность свободно проходить сквозь двери, еще не значит, что… – Кристл задохнулась от негодования и продолжила, хмурясь: – И почему бы тебе самому мне не рассказать, что Феликс из себя представляет?»

Стивен кашлянул.

«Я могу, но для тебя лучше будет, если в первый раз тебе опишет его кто-нибудь из его поклонников, а не я».

«Это еще почему?»

«Да потому, что если его опишу я, то разжечь в Лее желание увидеть его в живую тебе не удастся, – вздохнул Стивен. – Я его знаю меньше суток, и пока что он напоминает мне скорее белку в колесе, чем кумира миллионов школьниц».

– Миллионов? – уважительно протянула Кристл и резво забегала взглядом по развешанным по стенам плакатам.

«Да, он вроде как звезда первой величины, – почему-то недовольно признал Стивен. – Сейчас глубокая ночь, а под окнами стоят пара школьниц с плакатами, плюс еще эти… уведомления, письма, фотографии, от которых его телефон разрывается. Я просто поражаюсь, как он еще не выкинул его в окно. Наверное боится, что те школьницы им завладеют.»

«Глубокая ночь? – изумленно повторила Кристл. – И ты все еще здесь?»

«То есть? – Стивен неуверенно смолк а потом с новым приступом кашля-смешком пояснил: – Попробовала бы ты заснуть в моем положении! Знаешь, какая между Люцерном и Лос-Анджелесом часовая разница?»

Кристл тревожно прикусила губу и одарила улыбающегося ей с одного из плакатов парня сочувственным вздохом.

«Да ладно… Разберусь как-нибудь, – лениво протянул Стивен и уже живее продолжил: – Так что там у тебя? Видишь кого-нибудь рыжего и наглого с виду?»

Если бы изображенный на плакате парень имел способность видеть тех, кому улыбался, он бы наверняка возмутился – Кристл так беззастенчиво вылупилась на него, услышав последние слова напарника, что Стив разразился в ее голове очередным приступом каркающего кашля.

«Ага, он самый, – услышала Кристл его ехидный голос. – Можешь любоваться с удовольствием.»

Было ли дело в волшебном звучании словосочетания «миллионы поклонниц», или же Кристл просто заранее настроилась на нужный лад, но вид Феликса Крус ее чем-то зацепил. И хотя вид неприлично гладкой, как у младенца, кожи, и сияющих белизной зубов мог скорее вызвать приступ зависти, все же было в нем что-то, из-за чего Кристл не поленилась, и подошла к плакату ближе, чтобы как следует все разглядеть.

Веснушек у всемирно известного актера не было, и по сравнению с рыжими волосами его кожа сияла рекламной белизной, придавая ему сходство с подростком. Волосы были традиционно взъерошены, голова склонена на бок, а вид встопорщенного джинсового воротника почти довершал картину эдакого веселого, дерзкого подростка. Почти довершали, потому что вся картина поспешила рассыпаться прахом, едва Кристл сосредоточила свое внимание на глазах. Затаившееся в них выражение, хоть и было озорным, все-таки никак не могло принадлежать тому юнцу, которого Феликс так старательно изображал. Нет, именно взгляд и выдавал в нем наличие внутреннего стержня, уверенности в себе, и еще много всего такого, чем редкий взрослый может похвастаться, не то что подросток. Да и не только взгляд обращал на себя внимание.

«Какие у него глаза странные, – пробормотала про себя Кристл, неуверенно хмурясь. – Слишком уж четко очерченные, да и форма какая-то… вытянуто-миндалевидная.»

«Его мама кореянка, – пояснил Стивен. – А отец испанец. Жгучая смесь, а?»

– Это точно, – пробормотала Кристл, все еще разглядывая плакат.

«Все дело не только во внешности, – продолжил Стивен, – хотя она, надо признать, яркая. Не знаю, насколько можно такому верить, но поклонницы называют его королем харизмы… Ты с этим согласишься?»

И хотя в голосе его отчетливо просквозил сарказм, Кристл, к своему удивлению, не почувствовала себя согласной и неуверенно качнула головой.

«Что-то в нем определенно есть, – признала она. – Думаю, все дело именно во взгляде.»

Стивен ничего на это не ответил, но Кристл прямо-таки почувствовала, как он скептически вздергивает брови.

«Ну вот, одной поклонницей больше, – фыркнул он наконец. – Оно и к лучшему, сможешь найти подход к Лее.»

Кристл улыбнулась.

«Думаю, особенно стараться мне и не придется, – отозвалась она. – Наоборот, ее раздражает тот факт, что он ей нравится, потому что теоретически такие характеры не в ее вкусе. Скорее всего, она предпочитает восхищаться кем-то, кто представляет из себя его полную противоположность. Кем-нибудь, способным лишь одним своим словом изгнать из собеседника даже намек на легкомысленность, и парализовать его холодным взглядом – что, как ни парадоксально, в миг растопит лед в его сердце. Сердце Леи, я имею в виду.»

Стивен обдумывал это так долго, что в конце концов Кристл решила, что он и вовсе закрылся от нее. И когда он наконец подал голос, она уже готова была выйти из комнаты, и даже присматривалась к двери – решая, стоит ли просочиться, или лучше просто открыть, как и положено.

«Жду не дождусь, когда они познакомятся, – фыркнул Стив и Кристл понимающе хихикнула. – Готов поспорить, они начнут раздражать друг друга уже спустя несколько секунд после начала знакомства. Что, конечно, для нас не очень хорошо, – уже серьезнее добавил он и Кристл почувствовала исходящее от него покаянное настроение. – Придется поработать.»

Кристл согласно вздохнула и таки просочилась сквозь дверь, решив положиться на надежность. И не зря – по коридору уже шел Майкл, на этот раз совершенно один, и при том, судя по выражению лица, в прескверном настроении. Во всяком случае Кристл искренне порадовалась, что ее не видно и не слышно.

«Ладно, я спать, – произнес в ее голове надтреснутый голос. – Через пару часов этот рыжий поедет в свою студию, так что лучше сопровождать его в сознательном состоянии. Привет Лили.»

Кристл не успела даже попрощаться – ее «спокойных снов» словно горохом ударились об моментально выросшую между ней и напарником стену, тут же от нее отлетев. Моргнув, она философски пожала плечами и потопала искать Лею.

Настроится на рабочий лад оказалось раздражающе сложно. Как она и предполагала, «синдром эгоиста», как еще пару веков назад прозвали это состояние избиратели, поспешил дать о себе знать не мешкая. Да и чему тут было удивляться, если еще пару дней назад Кристл и не подозревала о существовании Леи Хоран, а потому и гореть желанием помогать ей никак не могла. А теперь, как и всем Аэр в течение первых дней задания, ей предстояло заново привыкнуть к этому чувству – сопереживать, беспокоиться, и думать не о себе, а о подопечном. Начать прислушиваться к его эмоциям, контролировать его настроения, подкидывать идеи и никогда не блокировать его мысли – ко всему этому ей еще предстояло привыкнуть.

Кристл потратила весь остаток дня, взращивая в себе интерес к подопечной, а заодно и прикидывая, как бы так поизящнее начать подбрасывать ей правильные идейки и мысли. Все-таки до предполагаемой поездки на Тенерифе оставалось не так много времени, а потратить каждый оставшийся час с пользой было выгодно и Кристл, и полезно для самой Леи.

– Я начинала с рекламы, – сообщила вечером Лили, когда посеревшая от усталости Кристл вновь показалась на чердаке и поделилась с ней своими мыслями. – Начала следить, чтобы Майкл заходил именно на те сайты в интернете, на которых могли быть статьи о Феликсе, или интервью, или просто его фотографии. В конце концов это сработало и он начал сам искать нужную информацию.

– Лея провела весь день под яблоней, – мрачно отозвалась Кристл, стараясь по возможности тихо вытащить из груды мебели матрас, не сбив им стоявшую на полу лампу. – Она даже своим ноутбуком ни разу не пользовалась! Как же я при этом могу заинтересовать ее каким-то там актером?

Лили принялась мечтательно наблюдать за пауком, который лениво полз мимо ее ноги, направляясь к вышеупомянутой лампе, освещавшей чердак тусклым, желтым светом.

– И телефоном она тоже, кажется, не интересуется, – пропыхтела Кристл, устраивая свою добычу на полу и отмахиваясь рукой от пыли. – Хотела бы я знать, есть ли он вообще у нее. Не могу же я начать указывать ей на то, что какой-то из героев ее книги как-то похож на…

Не закончив, Кристл хлопнула себя по голове и беззвучно хихикнула.

– Идея, – пробормотала она, и поглядела на недоумевающую Лили заблестевшими глазами. – Провести рекламную кампанию очень даже можно, только… только ради этого придется пожертвовать сном. Хотя, – добавила она, поглядев на пыльный матрас, – может, оно и к лучшему.

И, оставив Лили ошарашено глядеть себе в след, Кристл снова ссыпалась вниз по лестнице.

Как она и предполагала, Лея еще не успела вернуться с ужина, на который отправилась от силы пять минут назад. А так как отсутствием аппетита подопечная явно не страдала – судя по количеству булочек, которые она съела под своей неизменной яблоней, – Кристл могла без опаски решиться, и проделать то, что еще пару часов назад предлагал ей Стив, и от чего она тогда так решительно отказалась.

Просочившись в темную комнату подопечной и быстро усевшись за письменный стол, Кристл, не мешкая, открыла лежавший на нем ноутбук. Повозилась, ломая голову над тем, с чего же лучше начать, а потом решительно забила пальцами по клавиатуре.

Глава 6

Фокусы подсознания

Спать Лея искренне любила, и особенно – когда это времяпрепровождение сопровождалось просмотром занимательных сюжетов. И несмотря на то, что чаще всего ничего стоящего не снилось, бывали дни, когда от одного-единственного сна у нее поднималось настроение на целую неделю.

А когда Лея обнаружила, что на сюжет снов может повлиять чтение, то, не раздумывая, позволила себе заболеть «книжной болезнью», дав себе торжественное обещание – никогда не бросать читать. Книги помогали настроиться на нужный лад, а также и перебить неприятный осадок, вызванный какой-нибудь семейной ссорой – что тоже было очень и очень кстати, так как на сюжет снов также влияла и реальная жизнь, что было не слишком-то приятно.

Вот и теперь, переживая необходимость помешать произошедшей в доме ссоре просочиться в сны, Лея посвятила весь остаток дня чтению, вытесняя таким образом из головы ненужные мысли. И хотя Майкл, также вышедший с друзьями на воздух, то и дело принимался сновать у нее перед носом, мешая сосредоточиться, все-таки своей цели Лея почти добилась – ссора ей так и не приснилась, хотя и любимых книжных героев она не увидела. Вместо этого она провела всю ночь, прогуливаясь по улицам Барселоны, преследуя кого-то и от кого-то убегая.

Раздосадованная такими результатами, Лея провела весь следующий день как можно дальше от Майкла и его дружков, таская с собой повсюду книгу и читая ее при каждом удобном случае. Ей даже удалось пропустить таким образом продолжение вчерашней ссоры, благополучно переждав ее в своей комнате и отказавшись принимать в ней участие.

Успокоенная и довольная, она уснула в положенное время, и на сей раз даже смогла мельком увидеть пару раз любимых книжных героев, прежде чем ее сон вновь сменился – она снова оказалась в Барселоне, и ее снова кто-то преследовал.

Барселону Лея знала хорошо, но тем не менее не удивилась, обнаружив, что выбегает на совершенно незнакомые ей перекрестки и пробегает по никогда прежде не существовавшим бульварам. Удивило ее другое – как бы быстро и долго она ни бежала, преследователь не отставал. Под конец ей даже стало казаться, что преследует ее не один, а по меньшей мере пара человек, а прохожие специально заслоняют ей дорогу.

Спустя целый час, как ей показалось, преследования, раздраженная, хоть и не уставшая, Лея вбежала в двери какого-то небоскреба. Не останавливаясь, с подозрительной легкостью преодолела все пролеты служебной лестницы, словно пробка вылетев затем на крышу. По инерции подскочила к краю и лишь там остановилась, парализованная открывшейся панорамой.

Город был как на ладони, и легкая дымка покрывала тонким шлейфом строя уходящих торжественной перспективой вдаль домов, одновременно словно приглушая гул мегаполиса. По ленте широкой дороги внизу плелись машины, а где-то далеко впереди серебрилась в лучах солнца полоска моря. Судя по всему, было лето, но от гуляющего по крыше прохладного ветра Лея поежилась и поспешила отойти от края подальше.

Выждав с минуту для верности и осмотревшись, она в конце концов с облегчением выдохнула и пошла обратно к лестнице. Протянула руку к двери, радуясь тому, что все-таки отвязалась от преследователя, и тут же испуганно отскочила назад – та распахнулась, и на пороге появился тот самый преследователь, при виде которого Лея изумленно заморгала.

– Вот ведь… – пробормотала она, поморщившись и глядя на тяжело дышавшего парня. – Столько усилий потратила, и все впустую.

Быстро осмотревшись, и придя к неутешительному выводу, что перепрыгнуть на крышу соседнего дома у нее никак не выйдет, Лея нерешительно попятилась.

– Да стой же ты! – рявкнул за ее спиной Феликс Крус, и, подскочив, схватил ее за локоть. – С ума сойти, сколько можно за тобой бегать?!

– Вот и не бегал бы! – скривилась Лея и выдернула руку, метнув на преследователя негодующий взгляд. – Кто заставлял-то!

Глядя на нее, Феликс уже собрался было ответить, но вместо этого лишь согнулся пополам, пытаясь отдышаться.

– Что б я еще хоть раз… – просипел он, пока Лея свысока глядела на его рыжую макушку. – Хоть раз согласился пойти на такое… Глаза б мои тебя не видели!

Последние слова он выкрикнул, вновь распрямившись и вперившись взглядом в Лею. От неожиданности, та покраснела и машинально заправила прядь волос за ухо.

– Немыслимо… – продолжал Феликс, справившись с голосом и понизив его до привычного баритона. Фыркнув, он оглядел Лею с головы до ног, так что та поспешила скрестить на груди руки. – И все ради такой неблагодарной… Немыслимо!

Попытавшись осмыслить это обвинение, Лея нырнула в недра собственной памяти и покопалась в ней, но нашла лишь печальное опустошение. Недоуменно заморгала и наконец сообразила – привычно навязанных сном воспоминаний нет, потому что она осознает, что их в принципе не может быть… А это значит… это значит, что она понимает, что спит!

Осознанные сны с ней и раньше случались, и тогда она без зазрения совести этим пользовалась – летая и всячески валяя дурака. Но обычно, в таких случаях, ей снились ее родственники, и уж никак не люди, о которых она никогда и не думала и тратить на которых свой осознанный сон определенно не хотела. А актер Феликс Крус как раз относился к категории последних.

– Можно подумать, у тебя хватит способностей сыграть эту роль, – выдохнул Феликс, и отвлекшаяся Лея недоуменно перевела на него взгляд – Ты даже не пришла на тот мастер-класс, а теперь собираешься явиться на прослушивание. На что ты вообще рассчитываешь?

Моргая, Лея оторопело глядела на него, чувствуя раздражение от того, что сказанные слова ее задевают, несмотря на то, что произнес их созданный ее сознанием фантом.

– И ладно бы еще это, – продолжал Феликс, сведя брови и серьезно глядя ей в глаза. – Но… ты ведь еще и забыть меня не можешь. До сих пор не можешь.

Желание малодушно махнуть рукой на фантом и удалиться летать над городом растаяло прежде, чем Лея успела это осмыслить, и она негодующе выпалила:

– Неправда!

Выражение недовольства и непонятного для Леи гнева слетело с лица Феликса и он весело фыркнул, взъерошив себе волосы.

– Ой, угадал, – пробормотал он и хихикнул.

Тут уж Лея задохнулась от неподдельного возмущения и пообещала себе самую настоящую головомойку при пробуждении. Чего-чего, а от собственного подсознания она уж никак не ожидала подобных фокусов, и мириться с подобным не собиралась.

– Ты всего лишь сон, – буркнула она, стараясь убедить в этом прежде всего себя, так как прекрасно понимала – в осознанных снах совершенно бессмысленно надеяться таким образом убедить кого бы то ни было. Но сдержаться конкретно в данном случае она была просто не в силах. Пусть перед ней и плод ее воображения, но ассоциировать его при пробуждении с настоящим Феликсом она не станет. В конце концов, это будет просто нечестно по отношению к настоящему Феликсу, даром что… ну да, даром что он все равно об этом никогда не узнает.

Она уставилась на актера, ожидая увидеть на его лице положенную растерянность или же и вовсе – отсутствие всяческой реакции, но Феликс словно отмахнулся от всех ожиданий, ласково улыбнувшись и продолжив с интересом на нее глядеть.

– Всего лишь сон, – с нажимом повторила Лея, отступая от него на шаг. – Сон!

Глядя на нее, Феликс продолжал улыбаться. Не выдержав его взгляда, Лея в конце концов совсем стушевалась. Она еще никогда не сталкивалась с подобными сценариями в своих снах, и теперь разрывалась между двумя желаниями: сбежать или поглядеть, чем же все закончится. В качестве компромисса она взяла себя в руки и пристально оглядела спокойно стоявшего перед ней парня, сравнивая его с той картинкой Феликса Крус, которую сама же нарисовала с помощью воображения еще год назад.

Как она и представляла, ростом он был выше нее по крайней мере на голову, но при этом так отчаянно походил на подростка, что дать ему положенные двадцать пять лет Лея не могла при всем желании. Кожа у него была гладкая, улыбка озорная, и только голос, да и пожалуй взгляд выдавали в нем человека, которого тысячи и тысячи поклонников по всему миру называли не иначе как «самым харизматичным актёром современности». И Лея, хоть и не относила себя к числу его поклонников, прекрасно понимала, чем вызван подобный ажиотаж – на ее памяти еще ни один актер так откровенно не смеялся над необходимостью казаться величественным и серьезным, бесстрашно настаивая на своем желании оставаться мальчишкой, вечным подростком, чья непредсказуемость раздражала бы, не кройся под ней прочный, внутренний стержень характера. А в том, что этот стержень имелся, сомневаться не приходилось хотя бы потому, что Феликс Крус так старался всем своим видом доказать обратное.

Тысячи его фанатов готовы были без устали восхищаться тем, как их кумир любит дурачиться на камеру, сталкиваясь на улице с заставшими его врасплох папарацци, как он изображает неуклюжесть и смущение, приходя на ток-шоу, срывает овации и вызывает шквал смеха публики выступая на презентациях и рассказывая о съемках своего последнего фильма… Казалось, ему даже ни к чему было прибегать к услугам пиар компаний, потому что каждый его выход в свет и так моментально превращался в сотни и тысячи статей в журналах и блогах, разлетаясь фотографиями и цитатами по всему миру, и превращая людей в его поклонников. Так и сама Лея узнала о нем год назад, случайно прочитав одну статью, выскочившую в ленте новостей в интернете и привлекшую ее внимание. Так и ее брат однажды посмотрел интервью с его участием, сразу же после этого приступив к просмотру одного из его фильмов.

– Я никогда бы не подумал, что потрачу весь вечер на комедию, – ошеломленно признался Майкл в тот вечер, и Лея с ним согласилась. В то время Майкл Хоран все еще слыл отчаянным книголюбом, посвящающим вторую половину дня исключительно чтению. И его тогдашнее признание ее так потрясло, что она не удержалась, и… решила проверить, о том ли актере была написана статья, попавшаяся ей на глаза лишь пару дней назад. А после этого выяснилось, что знаменитый актер проведет мастер-класс в Барселоне – на своей родине. Но попасть на этот мастер-класс Лея так и не смогла.

И вот теперь, спустя месяцы после переезда, Майкл заговорил о Феликсе Крус и предложил всем, включая сестру, поехать вместе с ним на съемки… Глядя на Феликса и мрачно думая о том, что она думает о брате, из-за которого вездесущий актер пробрался в ее осознанный сон, Лея молчала. А Феликс, все еще стоявший напротив, вдруг решил, что следовать ее примеру и молчать не желает.

– Нравлюсь? – с детской непосредственностью поинтересовался он, засунув руки в карманы и принявшись весело перекатываться с носков на пятки и обратно.

Вид у него сделался такой, что Лея моментально представила себе золотистого ретривера, принесшего мячик хозяину и ожидающего его похвалы. Она от души фыркнула.

– Да признай это уже, – закатил глаза Феликс и заступил ей дорогу, помешав обойти себя и пойти к лестнице. – Зачем тебе такие сложности? Только за братом на съемки не езжай, все равно у тебя ничего не выйдет, хоть ты и симпатичная.

– Глаза б мои тебя больше не видели, – буркнула в ответ Лея.

– И не стоит, – согласился с ней Феликс, весело усмехнувшись. – И я сам иногда видеть себя не хочу, поверь, но приходится… Так что со съемками?

– Вот ведь настырный сон! – Лея оставила попытки отодвинуть его в сторону и подбоченилась, глядя на него исподлобья. – Какое тебе-то дело? Не поеду я ни на какие съемки, и не собиралась! Хватит уже и Майкла в качестве преданного фаната и коллеги, а меня оставь в покое!

Она топнула ногой, но Феликса это нисколько не впечатлило. Впрочем, создавалось такое впечатление, что в данную минуту его не впечатлила бы даже граната, пролетевшая мимо. Потратив добрых пару минут на обдумывание сказанных Леей слов, он в конце концов пожал плечами и сказал:

– Что ж, может, у него и получится.

– Что? У Майкла? – Лея моргнула и запальчиво продолжила: – Конечно, получится! Знаешь, сколько месяцев он мечтал об этом?

Она едва удержалась от того, чтобы не добавить «И теперь он не перед чем не остановится, а я помогу ему!», но Феликс словно додумал это за нее, потому что хихикнул и продолжил весело качаться с мысков на пятки. Вид у него сделался самый беззаботный, и Лея гневно засопела, раздраженная с одной стороны, и безумно рассерженная от того, что раздражается по такому глупому поводу. Ведь, в конце-то концов, какое ей было дело до того, что она услышала? С таким же успехом она могла бы начать сама с собой мысленную баталию. Но, с другой стороны… так ведь и впрямь можно было много чего интересного про себя узнать – она ведь разговаривала не абы с кем, а со своим подсознанием!

– С чего ты вообще взял, что я не справлюсь? – буркнула она, решив, раз уж начала, идти до конца.

Феликс оглядел ей снисходительно и таким тоном, словно хотел подсластить горькую пилюлю, произнес:

– Видишь ли, все дело даже не в тебе, а скорее во мне. Жаль будет, если ты влюбишься в меня окончательно.

– Что?! – Лея задохнулась от новой волны возмущения, заподозрив, что и она не последняя. – С чего ты это взял?

– Жаль будет, если придется причинять тебе боль, – Феликс сочувственно похлопал ее по плечу и заодно бросил взгляд на свое запястье, на котором поблескивали часы. Охнул и приблизил их к глазам, повернувшись затем к двери.

– Нет уж, постой! – Лея схватила его за рукав, но, перехватив его выводящий из равновесия сочувственный взгляд, поспешила разжать пальцы. – Я вообще даже и не думала о том, чтобы поехать за Майклом на эти съемки, так с какой стати мне думать о тебе?

– Прости, но это вопрос скорее к тебе, а не ко мне, – быстро ответил Феликс и нетерпеливо растрепал себе пальцами волосы, то и дело кидая взгляды в сторону двери.

Открыв и затем закрыв рот, Лея принялась судорожно подыскивать ответ, способный поставить зазнавшегося актера на место, и вообще доказать ему, что он глубоко ошибается, и что она ждет от него извинений, но не успела.

– Прости, но мне правда пора, – выдохнул Феликс и метнулся в сторону двери, еще успев напоследок шутливо щелкнуть возмущенную Лею по носу. – Послушайся моего совета! – еще услышала она, когда подбежала вслед за ним к двери и услышала грохот шагов по ступенькам. – Не езжай за мной, а то я за себя… то есть, за тебя не отвечаю!

Поборов грандиозное искушение прореветь ему в ответ нечто оскорбительное но при этом исполненное истинного достоинства, Лея в конце концов ограничилась тем, что выскочила обратно на крышу и от души захлопнула за собой дверь, разъяренно сдувая с лица растрепавшиеся на ветру волосы.

– Как он вообще может куда-либо опаздывать? – рявкнула она, подходя к краю крыши и пытаясь найти взглядом выход из здания. – Мой сон – мое и время! Захотела бы, вообще заперла его тут и ушла – никто бы мне ничего не сказал!

Она почувствовала мстительное удовольствие, когда увидела, как вылетевшая из здания крошечная рыжая точка споткнулась на ходу и чуть не упала, а когда Феликс задрал голову и посмотрел вверх, Лея быстро продемонстрировала ему кулак, внушительно им погрозив. Впрочем, появившееся вслед за этим удовлетворение поспешило лопнуть, когда она сообразила, что с такого расстояния он вряд ли вообще способен отличить ее от печной трубы, что уж говорить о крошечном кулачке.