Некромант

– Ты не зло. – Четко сказал мужчина и сделал шаг ко мне, протягивая руку, что бы вытереть мне слезы.

– Я – зло, Маркус, – я отступила, все еще пытаясь совладать с эмоциями, – ты живешь тысячи лет, ты-то должен осознавать, что я слабая, что бы вынести эту Силу в себе. – Очередной всхлип и шаг назад, – Я… я долго думала об этом. Еще там, в плену и до того, потому что вся моя жизнь складывалась так, что я несла с собой разочарование и боль. Я слабая, Маркус. Но мне хватит духу прекратить все. Тем самым, спасти Землю от разрушение, и Миры от войны.

Я замолчала только потому, что слезы душили меня. Меня трясло. Мне было ужасно страшно. И слова, как ливень охлаждали, все нагрянувшие эмоции внутри меня.

– О чем ты говоришь? – Маркус, наконец, настиг меня, когда я уперлась спиной о закрытую дверь. Он бережно, но крепко взял меня за предплечья и заставил меня посмотреть ему в глаза. – Ты сама-то понимаешь о чем говоришь? Ты можешь не верить мне. Я обидел тебя. Сильно. – Я всхлипнула, – Я заслужил этого, но ты не зло, Маша. Ты – чудо. Ты сильная и храбрая. Ты сможешь принять всю Силу твоей матери и разумно ей распределиться, потому что у тебя доброе сердце. Ты самое чистое создание, что я встречал. Ты правильно сказала, что я живу очень долго, и я вижу кто ты.

– Маркус, я уже сломанная. Я принесу только беды.

– Нет, ты принесешь равновесие.

– Я должна умереть. Ради жизни всех остальных.

Он резко замолчал, уставившись на меня блестящими зелеными глазами. Несколько минут он смотрел на меня, потом так же резко отпустил меня и отступил вглубь комнаты. Уперев руки в бока, он поднял голову вверх, закрыв глаза.

– Боже, я не верю, что ты это сказала.

– Вот видишь, – я все еще пыталась вытереть слезы с лица. – Потому что, я слабая. Знаешь, мы со Светой, когда смотрели очередной фильм с суицидальным героем, всегда говорили, что только слабые могут убить себя, потому что смерть, это самый простой выход из сложной ситуации. И сейчас мне кажется, что я точно так же хочу сбежать от грядущих проблем.

Маркус повернулся ко мне и вновь посмотрел на меня.

– Нет, Маша, сейчас все не так. Ты хочешь лишить себя жизни не из-за сложной ситуации, не из-за того, что хочешь сбежать от сложностей. Ты хочешь спасти все Миры от гибели. Вот только ты не все правильно поняла. Касикандриэра была демоном, но это не значит, что ее Сила несет Зло. Она была Ангелом, была низвергнута с Небес, но ни разу не использовала свою Силу, что бы разрушать и единовластвовать. Любая Сила не имеет понятие плохо или хорошо, она используется сущностью во благо или нет. Ты это знаешь. И ты, Мария, потомок демонессы, способна так же творить добро. Ты не демон, Маша. И ты не способна на зло.

Я застыла на месте. В моей голове вновь заработали шестеренки.

– Смогу ли я не поддаться власти, Маркус?

– Конечно, Маша, – Маркус подошел ко мне, не разрывая зрительного контакта. – Ты научишься управлять своей Силой. И не пойдешь на поводу Азазель. Ведь этого он и добивался. Твоих сомнений.

– И все-таки я слабая, – я прикусила нижнюю губу и опустила голову.

– Нет, совсем нет, – Маркус притянул меня к себе и обнял. И Я вдохнула его аромат. Как мог настолько опасный мужчина нести такую безопасность? Боже, я была сейчас такой тупой идиоткой! Я собралась умереть. Но ведь я хочу жить!

Мы простояли, вот так обнявшись, в тишине несколько минут. Потом заговорил Маркус уже обычным голосом.

– Да, кстати, убить тебя очень затруднительно. Ты же понимаешь, что ты бессмертна. Сверхсущество и все в таком роде.

Я подняла на него голову, пытаясь понять он, говорит это серьезно или нет.

– Так все-таки идея с моей смертью не такой плохой вариант, так ведь?

Он посмотрел на меня.

– Я бы никогда не допустил этого.

Я смотрела в эти потрясающие глаза и шестеренки в моей дурной голове вновь начали шевелиться. Маркус посеял сомнения в том, в чем я себя так отчаянно уверяла всю жизнь. Может быть, я все-таки могу быть хорошей, той, что не разочаровывает и не глупит; той, которая сможет бороться, будет сильной; которую можно любить, любить по-настоящему. От бездонных глаз мужчины мой взгляд спустился к губам, таким красивым и манящим. Неосознанно, хотя, что я говорю, я хотела этого всегда. Я приподнялась на носочках с целью поцеловать его. Этого восхитительного мужчину. И пусть в очередной раз отошлет меня куда подальше. Мне необходим был этот поцелуй. Чтобы почувствовать себя живой, что бы почувствовать себя не тряпкой, а сильной, взяв у Маркуса частичку той силы, что успокаивает меня, а пока дурная голова не заставила меня переступить черту фатальности. И, Всевышний, эти красивые губы услышали мою такую гнетущую потребность и приоткрылись для меня…

– Босс, там пришел…упс…

Я тут же вырвалась из теплых объятий и как испуганный зверек отпрыгнула к стенке. На лице Маркуса промелькнуло раздражение. Он прикрыл глаза и шумно выдохнул. Потом уже спокойно посмотрел на юношу.

– И кто же там пришел в такую рань?

Вася остановился, явно в сомнениях пройти ли в комнату или выйти, вновь плотно прикрыв дверь. Он переводил взгляд от меня к Маркусу. И очевидно склонялся ко второму варианту.

– Вася?

– Э… там пришел Николай, хочет поговорить с тобой, – наконец произнес юноша, остановив свои голубые глаза на Некроманте.

– Проводи его в мой кабинет, я сейчас подойду.

– Хорошо.

Вася еще мельком взглянул на меня и вышел, закрыв за собой дверь.

– Хочешь присоседиться? Николай наверняка спросит о тебе, ведь он еще не видел тебя с момента… – Он замолчал на мгновение, видимо подбирая слова, – когда ты вернулась.

– Да, я хочу увидеть отца. Только переоденусь.

Я опустила взгляд на свои маечку и пижамные шорты. Маркус загадочно улыбнулся, прожигая тонкую ткань похотливым взглядом. Я покраснела, а соски предательски набухли. Мне стало неловко, хотя несколько минут назад хотела его поцеловать. Потому поторопилась покинуть эту, вдруг ставшую такой душной, комнату.

Ополоснув лицо холодной водой, я взглянула на свое отражение в зеркале. С хрустальной поверхности на меня смотрели огромные карие глаза. Девушка в зеркале имело мое лицо, мои медные волосы, но глаза я не узнавала. Может быть, я схожу с ума? Мои недавние действия уж точно говорят об этом. Но, тем не менее, мне нужно двигаться дальше, если от меня зависит очень важная исходная. Мир. Я должна постичь Силу демонессы, должна обхитрить Азазель, ведь он вернется за мной, я должна противостоять им, Ангелам, которых еще никогда в жизни не видела, и сделать так, что бы собственный отец во главе Ордена Экзорцистов не решили прихлопнуть меня. Я должна. Но смогу ли я? Маркус намеривается мне помочь. Осознает ли он в полной мере во что ввязывается? Думаю, да. А я вот еще боюсь, себя в первую очередь. Особенно тогда, когда оказываюсь с некромантом наедине. Может быть он и не испытывает ко мне всю ту гамму чувств, что так болезненно отзываются во мне, но явно примет все то, что я готова ему предложить. Вот только вместе с похотью, которая влечет его ко мне, предлагаю ему себя, всю себя. А он… Он просто хочет воспользоваться моим телом. Как полный мерзавец. Но между тем, Маркус утешает меня, хочет помочь… Черт, я совершенно запуталась! По-моему пора забросить все эту хрень с моей любовью в дальний ящик, как всегда делала раньше. И попытаться уже стать сильной и независимой, что бы меня больше не стремились защитить такие опасные и настолько же горячие парни, вроде Некроманта. Я ополоснула лицо холодной водой еще раз, что бы смыть и забыть эти запутанные мысли. Потянувшись за полотенце, краем глаза заметила, как мои глаза странно блеснули зеленым цветом. Я тут же посмотрела на себя в зеркало. Но мои глаза были моими, карими и обычными. Подумав, что это плод моей больной фантазия, поспешно вышла из ванной.

Как только я появилась на пороге кабинета Маркуса, отец тут же заключил в крепкие объятия. Когда с расспросами о моем самочувствии было покончено, мужчины обсудили стратегию экзорцистов по отношении к моей возрождающей Силе. И скажу вам, что меня их решение не удивило, хотя заметно расстроило. Конечно же, Орден Экзорцистов попробуют ликвидировать меня, именно ликвидировать, как бездушную вещь, которая оказалась не в то время и не в том месте. Моему отцу яко бы не удалось удержать меня в руках человечества, то я не должна достаться ни одному из Миров. Да, уж.

– Что ж, люди не меняются, – заключил устало Маркус, проведя рукой по спутанным волосам,– ни тысячу лет назад, ни сейчас. По-прежнему все решается кровью и оружием. Очень печально. Человечество думает, что оно движется к прогрессу, но на самом деле, топчется на месте, убивая своих собратьев. Сегодня друг, завтра враг, а через неделю любимый супруг.

– Ты осуждаешь человечество, как будто сам не человек,– фыркнул отец.

Маркус пожал плечами.

– Я человек. С небольшим бонусом в виде бессмертия.

– И ужасным характером. – Произнес мужской голос с хрипотцой.

Мы с отцом сидели на диване, возле камина, и сразу же повернулись к двери. В кабинет вальяжно в своей неповторимой манере вошел Белиал. Одетый в темный костюм и белоснежную рубашку с небрежно расстегнутым воротом. Мужчина прошел к креслу, которое стояло напротив нас, и изящно упал в него. Рядом со мной напрягся отец, натянулся как струна, готовая сию минуту порваться.

– Бел? Как ты вошел?

– Не напрягай извилины, дорогой друг,– взгляд янтарных глаз остановился на отце, тот гневно прищурился. Но Белиал разорвал зрительный контакт, дальше скользнув по мне, и вернулся обратно к Маркусу, – твой задиристый фамильяр впустил меня. Я не знал, что у тебя такие, – Бел вновь многозначно посмотрел на отца, – гости.

Отец тут же поднялся на ноги, как пружина, которая так долго сдерживалась в коробочке с клоуном.

– Ты – мерзкое, гнусное исчадие Ада! Ты выпускаешь своих отвратительных демонов забирать жизни безобидных людей! Я …

– Николай! Николай, держи себя в руках в моем доме! – Маркус встал перед отцом.

А Белиал с явным интересом смотрел на гневное покрасневшее лицо экзорциста и медленно расплылся в блаженной улыбке.

– Маркус, погоди! Мне давно не говорили столько комплиментов. Дай ему продолжить.

Мужчины замолчали и в недоумении перевели взгляд на Дьявола, который все так же с любопытством смотрел на моего отца, ожидая продолжения речи. Его явно забавляло поведение экзорциста.

– Николай, – Маркус напряженно посмотрел на отца.

– Я ухожу. Это унижение находиться в комнате с чудовищем, против которого я борюсь.

Отец стремительно направился к двери.

– Просто подойди и возьми у меня автограф! Не стоит так восхищаться мною! С самооценкой у меня все в порядке!

Отец на мгновение замер на пороге, еле сдерживая свою неприязнь. Я вскочила и поспешила за ним, послав Белиалу осуждающий взгляд.

– Да, Бел, ты правильно сказал, с самооценкой у тебя все в порядке, чертов мудак, – послышался недовольный голос Маркуса и смешок верховного демона.

Отца я нагнала в прихожей. Схватила его за руку, останавливая.

– Отец, мне так жаль.

Он резко остановился, впившись в меня злобными холодными глазами.

– Тебе жаль? Маша, ты связалась с проклятым Некромантом! Да и увидев Дьявола не была удивлена. Можно догадаться, что вы уже знакомы!

– Да, пап. И Белиал не сделал мне ничего плохого, он наоборот хочет помочь…

– Ты в своем уме?! Маша, это сам Дьявол! Против него и его приспешников я учил тебя противостоять! Он алчный, жестокий, сеющий зло Верховный демон! Он лицемерит, как и свойственно демонам. Он хочет переманить тебя на свою сторону, сторону Тьмы. Он заодно с Азазель, если не он сам все это организовал! И ты веришь всем этим уродливым потусторонним тварям?

Отец прекратил гневно кричать и резко замолчал. Я смотрела на него и совершенно не узнавала этого человека. Да, отец всегда был строгим, но сейчас он мало чем отличался от демонов. Все его лицо, жесты и голос выражали злость и жуткую неприязнь. Я отступила от него на шаг. Я была не уверенна, на чьей он стороне сейчас.

– Папа, ты понимаешь, что я тоже демон. Получается, что все, что ты только что сказал относиться и ко мне.

– Что ты, деточка. Нет, конечно. Ты добрая, рассудительная, никогда никому не причиняла вреда. Такая, какой я тебя воспитал. – Отец кажется осознал, что сейчас произошло и почувствовал изменения во мне. Он протянул ко мне руки. – Ты никогда не была злобной. Ты не демон.

– Нет, отец, я – демон. То самое чудовище, против которого ты борешься. – Я отступила еще на шаг.

Я увидела во взгляде экзорциста панику. В это время раздался страшный стук в дверь. От неожиданности вздрогнула. Отец опустил руки.

Вася появился из кухни и не спеша прошел к двери, которую казалось хотели выломать к чертовой матери. Он кинул на меня печальный взгляд и открыл двери.

– Ну, наконец-то! – послышался знакомый голос, – где наша Маша?

– Вы не смеете ее удерживать здесь!

Вася отошел в сторону. Нет не так. Он буквально отпрыгнул в сторону, когда в дом ввалились Валя и Кирилл. Валя чуть ли не с кулаками накинулась на ошарашенного Васю, но тут Кирилл заметил меня.

– Боже, Маша! Мы тебя потеряли! Как ты, дорогая? – Кирилл направился ко мне.

Валя так же оставила в покое юношу и с радостными возгласами кинулась ко мне. В эти пару минут, пока друзья направлялись ко мне, что бы окутать меня своими теплыми и такими не обходимыми объятиями, я должна была принять верное решение. Как только что верно подметила, я – демон. А отец довольно хорошо меня охарактеризовал. Потустороняя тварь Вот только я была совсем не такой, как Маркус, возможно даже и Бел был не так уж плох по меркам демонов. Если бы я была такой, какой описал отец, я бы приняла их дружеские объятия. Потешила свое самолюбие и эгоизм. Но я была не такой. Находиться рядом со мной небезопасно. Сейчас, когда за мной открыли охоту и потом, когда буду нести себе апокалипсическую силу, и не понятно какой стану тогда. Поэтому я вытянула вперед руку, останавливая своих единственных друзей.

– В чем дело, Маша? – Кирилл остановился, переводя взгляд с меня на отца и обратно.

– Маша? Это же мы, твои друзья! – Валя сделала шаг ко мне.

– Нет! Стой! – слезы душили меня, но не могла показать их, как и то, что я дико скучаю по ним и хочу обнять.

– Что-то случилась? Потому что та Маша, которую мы знаем, никогда бы не смотрела на нас, как собака на кошку, – Валя нахмурилась.

– Так есть. – Я проглотила очередной слезный ком, но старалась говорить холодно и бесстрастно, – я уже не тот человек, которого вы знали.

Кирилл в недоумении уставился на меня.

– Я вообще не человек.

– Маша…– отец вновь потянулся ко мне, но я отошла.

– Не надо. Вам всем нужно уйти.

– Что?! – одновременно воскликнули ребята, не веря своим ушам

– Ты болеешь? Потому что, ты несешь…

– Нет, Валя. Я наконец-то знаю, кто в действительности. – Я посмотрела на отца. Его руки плетнями упали вдоль тела.– Уходите, ребята, вы мне…– я пыталась не разрыдаться прямо сейчас, а мое нутро выворачивалось наизнанку, – мы не друзья. И никогда ими не были. Уходите и забудьте про меня раз и навсегда!

Валя в недоумении направилась ко мне, как показалось с целью выбить все то, дерьмо, что я несу сейчас, но резко остановилась, когда ко мне подошел Вася. Отец первым направился к выходу, прошептав, что ему жаль. Как по мне, то он уже, сидя в своем кабинете, поймет, что не черта ему не жаль! Никогда не было жаль меня. А мне и не нужна чья-либо жалость. С меня достаточно! Потом Кирилл, с застывшими слезами в глазах, потянул Валю к выходу. Она что-то кричала, но парень буквально выволок ее из дома. Дверь захлопнулась сама по себе. А из моих глаз фонтаном прорвались горячие слезы. Вася обнял меня за плечи и прижал к себе.

– Ты же понимаешь, что должна была так поступить, – сквозь всхлипы бормотала я, – что бы они держались от меня подальше. Потому что рядом со мной небезопасно. Я… я не хотела так поступать с ними.

– Знаешь, Машенька, это конечно слабое утешение, но таким как мы, сверхъестественными сущностям, не место в их мире, в мире людей.

Я зарыдала еще сильнее. Юноша не выпускал меня из своих крепких объятий, и казалось его жилетка и рубашка насквозь промокла от моих слез.

– Ты должна, принять то, кем ты являешься, дорогая моя, – продолжал Вася теплым спокойным голосом, – только тогда ты перестанешь корить себя, и придешь к душевному равновесию.

– Ты, – всхлип, – говоришь, как зрелый родитель. – Снова всхлип.

Юноша усмехнулся.

– Ты же знаешь, я довольно таки зрелый, хоть и выгляжу твоим сверстником. Да и веду себя иной раз, как заносчивый подросток.

Я улыбнулась, вспомнив, как Вася напился и пошел ночью пугать соседскую ребятню в обличии василиска.

– Это точно, – хмыкнула я, еще улыбаясь, – а меня не берешь в свои проказы.

Вася в голос засмеялся.

– Мы исправим это. Обязательно исправим. А сейчас, как на счет моего чудо-чая?

Я кивнула и позволила увести себя на кухню.

***

Сидя в кабинете Некроманта, я упорно прожигала дыру взгляд в ковре. Что не очень хорошо, насколько я помню Маркус говорил, что он старинный и очень ценный для него. Но я ничего не могла с собой поделать. Потому что тяжелый пронзительный взгляд небесно-голубых глаз пронзал меня в упор и насквозь. Мне, слабо говоря, было некомфортно. Аббадон стоял напротив меня, оперившись спиной о камин, и молчал, задумчиво поглаживая кончиками пальцев свою аккуратную короткую модную бородку. Я сидела на кушетке, которую уже по праву могу назвать своей. Это достаточно далеко от него, но сила взгляд Верховного демона меня пригвождала к месту. Успокаивало только то, что рядом развалился Вася, с интересом слушая беседу Дьявола и Некроманта. Мужчины спорили о том, как выйти на Азазель, как его выманить и прочее ужасы того, что они хотели от него получить и каким образом. Белиал раздражался по поводу спокойствие Неприкаянных и его и без того бронзовая кожа, начинала светиться легким золотистым светом, отчего странно усмехался Маркус. Это все я успевала замечать, когда время от времени отрывалась от своей очень важной миссии – сверлить взглядом ковер Некроманта – и разглядывала невообразимо прекрасных мужчин. Я по-прежнему была очень расстроена словами отца, но постаралась засунуть эту боль подальше, туда же где и моя несчастная любовь. Было не подходящее время для самобичевания, этим планировала заняться ночью. А сейчас разрабатывался план, как найти Азазель. Даже упоминались Ангелы, но как то вскользь. Во время этого разговора Маркус как-то странно посмотрел на меня, и сразу тема резко сменилась. Так же было принято решение, что он будет учить управлять Силой моей Матери по мере ее пробуждения. Мое сердце обрадовалось, но я вновь его усмирила. Напрасные надежды мне сейчас не нужны. И в пылу очередного спора, когда золотой свет от Бела вновь озарил древний ковер, прозвучал спокойный, но достаточно громкий голос Аббадона.

– Мы выманим его на ежегодном бале.

– Что? – раздался предвзятый голос Маркуса.

– Бал Лояльности? С чего бы Азазель там быть? Это просто очередная пьянка бессмертных. Там давно нет строгих правил, требующих присутствия всех Верховных Демонов. – Произнес Бел и его свечение прекратилось.

– Азазель будет там, потому что там будет она. – Невозмутимо ответил Аббадон.

Мне обдало ледяным жаром, и почувствовала, как на меня обратились все фантастические глаза в этой комнате. Я медленно поняла голову и встретилась с пронзительным взглядом Аббадона. Если честно, я немного запаниковала. Особенно меня испугала тишина, повисшая в комнате. Я открыла рот и тут же закрыла и перевела взгляд на Маркуса.

– С чего ты решил, что Азазель рискнет там появиться? Там будут присутствовать столько могущественных сущностей. – Некромант повернулся к демону.

– Да, это его гарантии. Он не будет в открытую проявлять свои намерения в отношении Марии. Что бы ни привлечь большого внимания его коллег. Сомневаюсь, что ему нужны соперники в таком щепетильном деле, как захват власти над мирами. – Наконец Аббадон отвел от меня глаза, отвечаю Маркусу.

– Я не планировал в этот раз проводить чертов бал у себя, – раздраженно бросил Белиал, – у меня важные переговоры именно в это время и именно у меня во дворце.

– Я не могу идти против твоей воли, Белиал. Это просто очередной вариант.

Казалось, Аббадон вообще никак ни на что не реагировал. Полное отсутствие эмоций на красивом лице и абсолютное послушание Дьяволу.

– Как мне не прискорбно, но я соглашусь, что этот вариант боле менее может выгореть, – произнес Маркус.

Аббадон вскинул изуродованную бровь и – боже – усмехнулся! Белиал же нахмурился, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

– Бел? – вновь позвал Маркус.

– А вы не остерегаетесь того, что помимо Азазель на Машу обратит внимания кто-то еще? – раздался голос Васи.

– Силы еще не достаточно в ней, что бы кто-то почуял ее. – Произнес все тем же бесстрастным тоном Аббадон.

Мне эта идея что-то не очень нравился.

– Пусть так. Но у нее нет и высокого человеческого титула, что бы присутствовать там. – Возразил Вася. – Возникнут вопросы. А где вопросы, там и совершенно не нужное внимание сторонних лиц.

Мне что-то стало не по себе.

– Не будет никаких вопросов, если Машенька будет сопровождать меня, – наконец заговорил Белиал.

– Так ты согласен?

– Я согласен, если тебя, Маркус, будет сопровождать Габриэла.

Маркус улыбнулся. Аббадон приподнял один уголок губ. А я нахмурилась, не зная, что мне и думать обо всем этом.

– Ты будешь с Марией, а я попрошу Габриэлу. Так что договорились!

Белиал поднялся и подошел ко мне, игнорируя Васю. Он склонился, взял мою руку и слегка коснулся ее горячими губами.

– С нетерпением буду ждать этого бала!

Я покраснела. Он подмигнул мне и добавил.

– Ты бы знала как порой эти мужчины вокруг меня невыносимы!

И растворился в воздухе, оставив лишь слабую черную дымку. Вася фыркнул.

***

До загадочного Бала Лояльности оставалось чуть больше двух недель. Этот бал проводиться ежегодно в течение тысячелетий, как позже мне пояснил Маркус. Он знаменует равноправный договор между Четырьмя Мирами, заключающий в себе соблюдать лояльность по отношению друг к другу. Хотя это название не особо отражает суть соглашений между вечно враждующими видами потусторонних существ. Скорее, это напоминало инструкцию, как вести войны друг с другом; какое поведение приемлемо чужеродной сущности в каждом из Четырех Миров; сколько вражеских единиц можно убить и какими допустимыми способами и все в том же духе. О терпимости и уж тем более симпатии межвидовой речи даже и не шло. Тем не менее, условия соглашения более менее соблюдались, и Бал проводился с участием всех сторон. Маркус предупредил меня, что на балу будут присутствовать члены Ордена Экзорцистов. Что конечно меня не особо обрадовало, еще очень свежи были острые слова отца в моей памяти. Я поежилась, но Маркус успокоил тем, что в компании Белиала никто не посмеет ко мне даже близко подойти.

Мы с ним сидели все еще в его кабинете, когда все фантастические мужчины так или иначе удалились из комнаты. Некромант рассказал мне про бал в общих чертах, что меня там ждет. Так же он спросил, не проявлялась ли как-то еще моя скрытая Сила. Я отрицательно покачала головой. Но он все равно решил провести пробное испытание. Наш официальный разговор был окончен и Маркус дал пронять, что могу идти, но я все медлила, сидя возле рабочего стола. Глупое сердце все хотела вернуться к нашему утреннему разговору в его спальне. Видите ли, этому разбитому органу моего организма показалась, что есть какая-то надежда относительно этого красивого мужчины. Чему мой разум отчаянно противостоял, но тело по-прежнему оставалось сидеть на мягком стуле. Но я так ничего и не сказала. Некромант удивленно поднял на меня свои восхитительные зеленые глаза, отрываясь от каких-то бумаг на столе.

– Ты что-то еще хочешь спросить? – произнес мужчина и выпрямился в своем кресле. Он с любопытством уставились на меня.

Я слегка запаниковала. Казалось, Маркус знал, о чем не решалась его спросить. Но предоставлял мне в руки все карты. Я открыла рот и снова его закрыла, отрицательно покачав голов. Побежденная, я поднялась и поплелась из комнаты, остро ощущая его взгляд. Мне было не комфортно и волнительно одновременно. Ох, уж, это мое глупое сердце! Когда я была на пороге, то услышала глубокий печальный вздох Некроманта. Я не обернулась, а постаралась как можно быстрее оказаться у себя в комнате. И вот, когда оказалась за закрытой дверью спальни, я дала волю слезам, своей обиде, своей боли. Я рыдала взахлеб, уткнувшись в подушку, отчего она тут же превратилась в мокрый бесформенный комок перьев и ткани. В дверь кто-то стучал, мне показалось, что слышала голос Васи, но в комнату так и никто не вошел. Перед глазами мчались, смывая друг друга, образы моих самых близких людей: смеющееся лучезарное личико Светы; мама, обнимающую сестру, не разделяя со мной того же тепла; злое лицо отца, перед его уходом из дома Некроманта; слезы Вали и Кирилла…… Следующее по списку. На меня вновь обрушилась вся тяжесть дара моих демонических предков. Мне нужно найти способы остановить грядущие разрушение мира. Сейчас это уже не так пугает, как, к примеру, сегодня утром. А чего еще бояться? И на кого надеяться? Близкие от меня отвернулись. Да и были ли они когда на моей стороне? За меня настоящую?… Рядом осталось, как не смешно это звучит, то Зло, которое мы в глубине души все боимся. Может быть Вася и прав? Мне нужно, в конце концов, принять, кто я. Принять то, что, скорее всего я буду одинока. Ибо кто не захочет убить меня за Силу, тот будет лицемерить, прикидываться другом, что бы в итоге я плясала под его дудку. Может поэтому Некромант, проживший длинную тысячелетнюю жизнь, предпочитает уединение и одиночество в своем огромном особняке. Что бы ни иметь таких друзей, которые хуже врагов.