Смутные времена. Книга 4

Глава 1

А в "мазаришарифке" Вениамин метался в панике от Михаила к Сергею, не зная, что предпринять. Оба находились без сознания, а необходимо было прежде всего освободить их от "Завесы", но без их помощи сделать это было невозможно. От осознания собственного бессилия Вениамин пнул подвернувшегося под ноги "прапора", заорав на него

будто это был не робот, а живое существо:

– Пшел на хрен. Чтобы я тебя здесь не видел, сучий потрох,– и тут же опомнившись, извинился опять же так будто обидел ни за что разумную тварь.– Извини, Кондраха, погорячился. Сам видишь, какая хрень. Делать что? Как их вынуть из этих "Завес"?– вопросы Вениамин задал, не ожидая ответа и схватившись за голову, упал в кресло.

– Нужно вернуть сознание объектов,– проворчал "прапор" голосом Силиверстовича.

– Ка-а-а-к!?

– Дать что-нибудь понюхать остро пахнущее. Гидрат аммония имеется в аптечке. Контейнер желтого цвета.

– Ох, я дура-а-а-к. Кондратий, извини еще раз. С меня пол-литра,– заорал Вениамин, потроша аптечку. Найдя ампулу желтого цвета, он вскрыл ее и вылив содержимое на клок ваты, сунул ее по очереди к лицам Сергея и Михаила.

Сергей при этом сразу открыл глаза и принялся чихать, а Михаил начал стонать и задышал с хрипом.

– Серега, ты меня слышишь?– заорал радостно Вениамин, воодушевленный первым успехом.

– Оглушил,– улыбнулся Сергей, с трудом шевеля губами.– Орешь, как потерпевший прямо в ухо.

– Ты руками можешь пошевелить? Нужно "Завесу" снять.

– А где мы?– напрягся Сергей.

– Дома уже.

– Дома?– лицо Сергея напряглось еще больше.– Аннушка где?

– Мы дома в "мазаришарифке",– уточнил Вениамин.

– Напугал,– лицо Сергея успокоилось и он попробовал шевельнуть руками, но получилось у него это никак и он виновато взглянул на Вениамина.– Не могу.

– Давай вместе. Я тебе помогу. Нам нужно всего лишь десять раз хлопнуть в ладоши и все. Я сейчас пару браслетов нацеплю и Кондратий еще поможет. Ты только мысленно хотя бы помогай, чтобы все получилось,– Вениамин торопливо принялся фиксировать на руках браслеты и коротко скомандовав "прапору": – Помогай!– присел рядом с Сергеем. Десять хлопков получилось сделать с невероятным трудом в течение минуты и на их счастье система посчитала, что эта интенсивность достаточна для ее дезактивации.

– Кондраша, быстро противопролежневые матрацы, мазь и прочее в соседнее помещение,– скомандовал Вениамин, поднимая Сергея щелчком в воздух.– Лазарет будем полевой обустраивать в темпе вальса,– уложив Сергея на приготовленное ложе и дав команду "прапору" Кондрату осмотреть пациента, обработав предварительно тело мазью. С Михаилом все оказалось сложнее, нашатырный спирт вызывал у него уже рвотные спазмы, но в сознание приходить он не желал. Привлеченный в качестве помощника второй "прапор" Егор, метался вокруг и кудахтал голосом Федора Леонидовича: – Что делать, что делать?

– Заткнись, Егорка, и берись за левую руку, попробуем согнуть и похлопать без его помощи,– руки Михаила, скованные "Завесой" согнуть не удалось. И Вениамин чуть сам не закудахтал вслед за Егоркой, но вовремя взял себя в руки и подумав о том, что травм у Михаила быть не должно, так как он подвергся скорее всего воздействию магическому, привлек еще двух прапоров и перенес тело Михаила в помещение лазарета. Уложив его на приготовленное ложе, занялся Сергеем, который уже без одежды лежал весь синий и отблескивал мазью.

Был он в сознании и даже улыбался, скашивая глаза на суетящегося рядом Кондрашу.

– Закурить дай, Вень,– прошипел он.– Жить-то буду?

– Курение – медленная смерть. Будешь,– Вениамин достал сигарету, прикурил и сунул ее в рот Сергея. Хватило тому всего одной затяжки, после которой он заперхал и Вениамин поспешно выдернул дымящуюся сигарету из его рта.

– О как! Накурился с одного разу,– простонал Сергей.– Как там Миха?

– В коме,– не стал скрывать Вениамин.– Не могу снять "Завесу".

– И не снимай. Ладонь под забрало можешь просунуть?

– Да, к лицу можно прикоснуться, щель позволяет.

– Тогда засунь ему в рот энергетик, чтобы "Завеса" силы не вытянула и через каждые четыре часа повторяй, пока в себя не придет. Иначе загнется от истощения,– Сергей закрыл устало глаза, Эти несколько фраз дались ему с огромным трудом.

– Понял,– обрадовался Вениамин и кинулся к Михаилу.– Кондратий, энергетик, живо.

Драже Михаил проглотил рефлексорно и Вениамин от радости перекрестился и оставив его на попечение "прапора" Егора, занялся опять Сергеем. Находящимся то ли без памяти, то ли уснувшим. Обследовавший его Кондратий, совершенно деревянным голосом доложил, что имеют место множественные переломы и вывихи суставов, а также гематомы и кровоподтеки. Он сыпал медицинскими терминами, проходясь по организму пациента от макушки до пяток и Вениамин понял, что количество травм уже давно перекрыло количество органов и количество костей в скелете. Похоже, что не пострадали только глаза.

– Как будем лечить, профессор?– схватился он опять в отчаянии за голову,– Кондратий опять принялся сыпать терминами, в числе которых прозвучала и ландышевая мазь.

– Где это все взять? У нас только мазь.

– У нас есть все,– невозмутимо возразил "прапор".

– Где?

– В экспозиции медикаментов,– ответил Кондратий.

– Бли-и-и-и-н. Какие же мы самоуверенные идиоты. Где это?

– Контейнер номер 418, на втором уровне.

– Там и ландышевая в запасе имеется?

– Есть и она. В количестве двухсот килограммов, расфасована компактно по сто грамм,– подтвердил его догадку «прапор».

– А я идиот на Амазонке гадюке задницу подставил. Ну мы деби-и-илы. Почему раньше не доложил, Кондрат?

– Конкретного запроса не получал,– опять деревянным голосом ответил "прапор".

– Волоки все, что необходимо, сюда и приступай к лечению,– скомандовал Вениамин и присев рядом с Сергеем, прошептал.– Все будет в порядке, Серега. Сейчас Кондрашка прибежит с лекарствами и в две секунды поставит тебя на ноги.

– Так уж и в две секунды?– откликнулся Сергей, скосив на него глаза.

– Что б я сдох,– обрадовался звукам его голоса Вениамин.– Ну, не в две секунды, конечно – это я образно выразился, но очень быстро. Пару дней, я думаю, поваляться в постели придется.

– Пару я потерплю,– прошептал Сергей, опять отключаясь. А через полчаса он уже лежал подключенный к различной аппаратуре, которую приперли "прапора", буквально опутавшие его всякими трубками и шлангами.

– Это что, а это?– Вениамин расспрашивал Кондратия и удивлялся допотопной медтехнике, которая предусмотрела при лечении практически все, даже калоприемники, заменяющие "утки" и работающие так, что эти функции организма совершались совершенно естественно. А "прапора" тащили все новые и новые устройства и приборы, превращая лазарет, в нечто среднее между рубкой космического корабля и складом.

– Может, хватит уже этой техники?– спросил Кондратия Вениамин.

– Команда поступила "волоки все",– напомнил Кондратий.

– Что необходимо. А ты сюда весь контейнер решил перетащить?

– Не весь, а только необходимый комплект.

– И сколько там еще этого необходимого?

– Вот еще мышечный стимулятор установим, он совсем небольшой, займет метр кубический пространства и все.

– Слава Богу. Значит так, Кондраша, делай что хочешь, скрипи мозгами, но установи всю эту технику так, чтобы я мог подходить к постели. Эту сторону не загромождай, чтобы хоть стул можно было бы поставить.

– Есть,– Кондратий помчался за мышечным стимулятором, а Вениамин присел рядом с Михаилом, дышащим уже почти нормально и пока не опутанным никакими шлангами и проводами.

– Михаил,– позвал он и глазные яблоки под веками Михаила дернулись.– Уже лучше,– прошептал Вениамин и попробовал согнуть руку Михаила. Это у него не получилось и он вздохнув, пошел на кухню, где Егор приготовил ему кофе. Затем прошел в блок управления и прошелся по базе данных, разыскивая сведения о медпрепаратах и медтехнике. Нашел множество информации, но все это было представлено только в чертежах или в рецептуре и значилось, как не имеющееся в натуральном виде, за исключением аптечек.

– Вот так же и Михаил с Сергеем и все остальные просмотрели,– понял он.– А про музей забыли, блин,– войдя в информационную базу музея, Вениамин нашел все тоже самое, причем в нескольких экземплярах. Всего под медтехнику было отведено двенадцать контейнеров, которые и потрошил сейчас Кондратий. Система контроля за перемещениями и убыли экспонатов, уже отметила их перемещение, отразила это в числах. Нашел Вениамин и двести кило мази ландышевой, которая была не только компактно расфасована по сто грамм, но могла быть расфасована в любую тару от ста грамм до десяти килограмм, при необходимости автоматически перемещаемая в нужную.

– Вот и "ведро",– Вениамин задумался глядя, на картинку, которая демонстрировала возможности фасовочные.– А с другой стороны, если бы я не начал собирать компоненты, то не попал бы в Карелию и никогда не встретился с Машенькой. Правильно говорят, что на все воля Божья,– Вениамин поднялся и направился в "домовую часовенку", которая была обустроена коллективно и гордо именовалась ими "наша церквушка".

Начиналась она с иконы Казанской и теперь кроме той первой в "церквушке" их было несколько десятков. Каждый постарался что-то принести и вложить в часовенку свою лепту. Теплились лампадки перед ликами Господа и святых, и Вениамин затеплив у каждой по две свечи, долго стоял перед каждой, мысленно прося помощи рабам Божьим Михаилу и Сергею. Слезы текли по его щекам и он не стеснялся их. Пахло ладаном и свет здесь только от лампадок и свечей, располагал к раздумьям и успокаивал душу. Вышел Вениамин из часовенки совершенно успокоившимся, с просветлившимся лицом и сразу же прошел в лазарет. Там он склонился над Михаилом и спросил тихо:

– Ну как ты?

– Хреново,– послышался ответ, едва слышный.

– Помоги мне, Миш, нужно "Завесу" с тебя снять. Энергию она жрет. Мы в "мазаришарифке". Руки расслабь, не сопротивляйся.

– Понял,– опять едва слышно донеслось до ушей Вениамина и он взяв руки Михаила, почти без усилий похлопал в ладоши.

– Получилось. Сейчас тобой "прапора" займутся,– Вениамин снял с головы Михаила защитный шлем и скомандовал замершему рядом "прапору": – Давай.

Фонари, освещающие плавно уходящий вниз тоннель, мигнули и в кромешной тьме впереди вспыхнули две точки.

Как два глаза какого-то существа они светились сначала ровно, потом налились яркостью, высветив пространство вокруг на несколько метров, а затем запульсировали, вытягиваясь в нити, пересекающие тоннель в разных направлениях.

– Лазеры,– крикнул Петр Павлович, почувствовав, что левую его ногу и руку будто ошпарило кипятком.– Силиверстович, защиту живо,– все трое успели укрыться за зеркальным щитом из полированного сапротида, который Силиверстович обнаружил в "закромах" буквально накануне вечером и долго крутил ролик миллиметров двадцать в диаметре и в метр шириной, пытаясь понять его предназначение. Понятно стало предназначение этой "трости", только обнаружив ее описание в базе оружейки.

– Вот чего нам не хватало во время операции на вилле,– Петр Павлович нажал на торец ролика, мгновенно раскрывая щит и так же мгновенно его собирая. И теперь они втроем укрылись за ним, медленно двигаясь в сторону установки. Петр Павлович переключил флажок предохранителя на "Оспе" в максимальное положение и предупредив:

– Сейчас будет светло, зажмурьтесь,– врезал в сторону предполагаемого противника максимальным импульсом. Плазма с ревом прокатилась под сферическими сводами и похоже не задерживаясь на препятствия, понеслась дальше, выжигая в замкнутом пространстве органику. Несколько истошных воплей, диких раздалось уже в отдалении и все стихло, только потрескивала обугливаясь изоляция на кабелях электропитания и в гарью заполнившемся туннеле стало невозможно находиться без кислородной маски.

– Вперед!– скомандовал Петр Павлович, включая прибор ночного видения с какими-то ультрафиолетовыми дополнениями и одновременно выполняющий роль противогаза. Чадили из-за отсутствия кислорода трупы, в черном камуфляже, разбросанные беспорядочно по туннелю метров на пятьдесят. Всего их оказалось десятка три за прожженной броневой плитой с лазерной установкой и нагнувшись, Петр Павлович выдернул из рук одного из них короткоствольный автомат, похожий на "Узи". Внимательно осмотрев и отстегнув магазин, он сунул его Силиверстовичу, остановившемуся рядом и спросившему:

– Что это за пистоль?

– Аналог нашей ОСП, но менее мощное,– Петр Павлович вщелкнул магазин на место и направив ствол на броневой лист, предупредил:

– Сейчас посмотрим на что оно пригодно. Стреляю в сторону бронещита. Подайте голоса.

– Я рядом,– откликнулся Силиверстович.

– Я правее, от вас в метре,– голос Федора Леонидовича прозвучал сипло, будто маска кислородная его душила.

– Леонидович, что с дикцией?

– Зацепило поверху лазером. Потекло что-то по лбу и, похоже, что теперь дым слегка просачивается во внутрь,– сообщил Федор Леонидович сплошные минусы.

– Возвращайтесь и помогите Вениамину. Здесь у нас запасных комплектов кислородных масок нет.

– Терпимо вполне,– попробовал возразить Федор Леонидович и зашелся в лающем кашле.

– Немедленно домой. Это приказ,– рявкнул на него Петр Павлович и Академик исчез.

– Нам еще одного тут коматозника только не хватало,– проворчал Петр Павлович, давя на спуск. Импульс, вырвавшийся из ствола "Узи" прогудел в сторону бронеплиты и разбился о нее, нагрев в месте контакта до розового цвета.

– Это максимум?– спросил Силиверстович.

– Да. Но учти, если сразу из нескольких стволов дружно врезать, то вполне могут "куру-гриль" сделать из нас в этих "Завесах". Поэтому их здесь так густо посадили. С броней они, правда, лопухнулись почему-то. Слабовата. Дай Бог, чтобы и дальше недооценивали. Вперед. Держи под рукой Щит. Ты слева, я справа, в состоянии левитации. Двигаемся на предельной скорости, твоей Силиверстович. Поэтому ты со щитом впереди, я за тобой. Стреляй, потом думай. Пошел!

Выпавший у аппарата Федор Леонидович, похлопал в ладоши и сняв с головы шлем, осмотрел его с иронией.

– Вот тебе и абсолютная защита,– пластик с сапротидными молекулами оказался не эффективен против лазерного луча и явно предназначался исключительно, как средство защиты против пуль и осколков. Академику повезло, что его зацепило по касательной и потекший материал сжег сначала кислородную маску, так же с сапротидными составляющими, а лишь затем слегка опалил лоб. Но рана получилась отвратительно выглядящей и из нее сочилась кровь, стекающая за воротник. Сморщившись, Федор Леонидович дотронулся до раны ладонью и взглянув на нее окровавленную, поискал глазами обо чтобы вытереть перепачканную руку. В администраторской никого не было и Академик полез в аптечку, доставать средства первой необходимости. За этим занятием его и застал Вениамин. Молча осмотрев рану, он также молча обработал ее и перевязав, усадил Академика в кресло, поставив перед ним кружку холодного сока.

– Пейте и рассказывайте, что там.

– Лазеры там,– Федор Леонидович, присосался к соку и утолив жажду продолжил.– Вот видишь, царапнуло и Павлович прогнал. Точно он накаркал вчера, "лежбище" на вилле – мышеловка. А вот под домом этого Фердинанда и есть настоящее их логово. Народу там нагнали очень много. Мы только первый заслон прошли и там три десятка трупов осталось. Как маячки?

– Пока без патологии. Вам срочно в душ нужно. Потом меняйте комплект обмундирования и сюда. Мало ли. Егора с бельем я пришлю.

– Есть,– вскочил на ноги вполне бодро Академик и ушел принимать душ. Вернулся он через десять минут, держа в руках новенькую сферу, но вертя ее со скептическим выражением на лице.

– Не оправдала себя. Может у них там на складах завалялось что-то более сапротидо-содержащее?

– Нет, к сожалению. Не позволяет структура молекулярная наполнять в процентном соотношении. Есть ограничения.

– Черт бы побрал эти ограничения,– Федор Леонидович дотронулся рукой до повязки.– Болеть почти перестало. Что с ребятами?

– Михаил спит и пока реагирует слабо на раздражители. Стабильно тяжелое, как врачи говорят, а у Сергея получше, но тоже стабильно тяжелое. Пару раз очнулся, курнул и спит. Я лазарет в соседнем блоке оборудовал. Сходите, взгляните, а я подежурю. Вопросы если появятся, то задавайте их Кондрату, он парень бойкий и все знает.

Федор Леонидович прошел в лазарет и присел на стул рядом с лежащими Михаилом и Сергеем. Потрогал их лбы и убедившись, что у обоих они не очень горячие, грустно улыбнулся:

– Вы уж нас не подводите, парни,– тихо произнес он встав и увидел, что губы у обоих шевельнулись.

– Слышите? Ну спите. Мы тут рядом,– Федор Леонидович вышел на цыпочках и минут пять терроризировал "прапора" Кондратия расспросами. Достал его так, что даже он не выдержал и взвыл голосом Силиверстовича:

– Федор Леонидович, что вы ей Богу. Знаю я, как и что.

– Извини, братец, я и не сомневаюсь в твоей компетенции, но если что-то нужно, ты сразу сообщай.

– Все что нужно есть, Федор Леонидович,– в десятый раз повторил "прапор", переминаясь на манипуляторах и порываясь убежать по своим врачебным делам.

– Ну, беги, беги. Вижу что дергаешься,– отпустил его наконец-то Академик и Кондратий, пискнув придушено: – Есть,– скрылся в лазарете.

В административном блоке он застал вернувшихся Силиверстовича и Петра Павловича. Петр Павлович со стоном сдирал с себя комбинезон и Вениамин кривился, рассматривая его обожженные руку и ногу.

– Сразу нужно было возвращаться с такими ожогами, как вы вообще терпели все это время?

– Нормально терпел, что с ребятами лучше расскажи,– перебил его полковник, сквозь стиснутые зубы.

– В лазарете оба. Спят. Все, что возможно, делается. Возле каждого по сиделке,– Вениамин коротко рассказал о состоянии каждого.– Пару дней полежат, я думаю, и пока их лучше не тревожить. Пусть спят.

– Пусть. Силиверстович, подержи рукав, что-то у меня моя левая совсем не хочет работать,– простонал Петр Павлович, валясь боком в кресло.– Давай, Вень, обрабатывай, пока я не передумал.

Засуетившийся рядом с ним "прапор" Егор моментально выложил на стол, мазь, вату и бинт, после чего отскочил в сторону. Вениамин принялся обрабатывать ожоги мазью, бурча себе едва слышно под нос:

– Нужно было мне остаться там, а вам сюда возвращаться.

– Поговори еще у меня, эскулап. Каждый должен быть на своем месте. Из тебя, вон какой знахарь получился. А я, что понимаю в этом? Ноль.

– Прав Михаил, когда всем дал команду изучать лекарства. Очнется когда, обязательно с ним вместе на вас наеду,– продолжал ворчать Вениамин, накладывая повязки.– А у вас, Силиверстович, как с этим?

– С травмами? Порядок. Бог миловал.

– Тогда рассказывайте, что там в этом бункере, после лазеров? Нашли СТН?

– Нет, но сожгли там все к чертовой матери. Прошли все от и до. Все закоулки обшарили. А чертовой этой табакерки там, похоже, не было. Нужно еще запись просмотреть, как следует. Жаль, что Фильку этот паразит сжег в гараже. Но запись он передать успел. Хорошо, что Павлович сообразил эту плевательницу огнеметную туда вовремя сунуть. Хорошая хрень, убойная. Этот-то, который у Михаила браслет сдернул, ох не прост. Я и не знал, что браслет снять можно, когда в "Завесе" находишься. А оно вон как оказывается.

– Мы еще много чего не знаем из того, что знают они. Тычемся, как слепые кутята,– скрипнул зубами Петр Павлович то ли от боли, то ли от досады.– Ничего, сегодня же садимся за учебники. Я все перерою, но разберусь с этой чертовой допотопной технологией от и до. Силиверстович, вруби камеры слежения, я уходя там их десяток оставил. Начинаем глубокую разработку. Закидать шапками не удалось, будем брать измором, длительной позиционной войной. Вениамин, подготовь десятка три мелких "Троянов". Я их обложу там, как медведей в берлоге. Шага не ступят без контроля с нашей стороны. Федор Леонидович, задействуйте группу Васькину, поставьте задачу, прочесывать со спутников прилегающую местность и еще, пусть отследят все контакты этого концерна и напихают в их электронику вирусов позлее. Чтобы в трубу суки вылетели. Кислород им нужно перекрыть на всех направлениях, чтобы во всех возможных пространствах земля у них под ногами горела. Я займусь общей координацией и анализом. Судя по всему, у них уже есть лаборатория действующая, которую мы не обнаружили и там успешно проведен опыт подсадки нано-сознания в живого двуногого носителя. Адольф этот. Первый ли он? Но не последний – это точно. Слышали что орал?– "Ваше время кончилось и мое началось".– Сволочь. Недооценил он нас, Слава Богу. Но теперь и мы должны работать ювелирнее. Время штыковых атак закончилось. Началось время, когда нужно работать мозгами. Я в лазарет. Это где?

– Егор, проводи,– распорядился Вениамин и "прапор" зашуршал манипуляторами к выходу.

Вернулся полковник из лазарета мрачный и взглянув на монитор, на котором копошились в гараже развороченном несколько десятков человек, спросил:

– Это кто?

– Это спецы понаехали из службы собственной безопасности концерна. Сгребают остатки в контейнеры и увозят организованно куда-то. Куда станет ясно, когда поступит на эту тему сюжет,– Вениамин, взглянул на Петра Павловича пристально и заметив новую морщину на его лбу, вздохнул.

– Что за телячьи вздохи, Вень?

– Да вот подумал я, что мы ведь к ужину вернуться пообещали, но взглянет на вас Агафья Тихоновна с Ниной Андреевной и ведь не поверят, что все так быстро тут завершилось. Силиверстович вон инеем покрылся, да и у вас, я смотрю такая складка на лбу, что время вычислить им труда не составит.

– Что ты хочешь предложить?

– Вызвать женщин сюда. Без них сложнее, как оказалось. Катюшу и Аннушку. Лазарет, конечно получился навороченный и "прапора" оказались врачи хоть куда, но у нас уже минус два бойца, а вы про позиционную войну заговорили. Или может сделаем перерыв? Перескочим опять куда-нибудь в 20-ый, отсидимся там недельку, другую и вернемся вот к этой уборке помещений? Сергею нужно точно несколько месяцев на восстановление. Насчет Михаила не знаю. Там, похоже, магия и сколько он будет находиться в беспамятстве не могу сказать. И "прапора" молчат. В их базе данных такого случая нет. Клешнями разводят. Нужно ждать.

– Ты хочешь сказать, что он вообще может проваляться всю оставшуюся жизнь как овощ?– Петр Павлович охнул, присаживаясь боком в кресло.

– Я хочу сказать, что на этот вопрос может ответить только сам Михаил. Я ответа не знаю.

– Покопайся в базе.

– Копаюсь, но…

– Хорошо, за ужином обсудим эти вопросы, а пока обдумайте все за и против. А пока каждый занимаемся своим участком. Федор Леонидович, что там с Васькиной группой?

– Работают. Задачу получили. Сейчас свяжусь,– Академик вышел на связь с группой тигриной и просмотрев их последние отчеты, удовлетворенно усмехнулся.– Похоже что в концерне паника. Группа влезла во все их системы и гадит, как может. У них там начался каменный век. Даже движки на автомобилях не заводятся. Вся электроника сдохла разом. Коллапс.

– Пусть продолжают в том же духи. Распорядись, что бы обнулили их счета, все выявленные. Пусть сливают хоть в мусорные баки. Завалить их платежными требованиями, чтобы юристы концерна взвыли. Обанкротить негодяев.

Кроме того, пусть сольют информацию в независимые СМИ. Не нужна правда, нужно правдоподобие. И скандалы, чтобы власти зашевелились и начали совать всюду свой нос казенный. Всех купить у них денег не хватит. А мы им еще платежи запутаем и уведем все, что возможно со счетов. По миру пустить нужно этот концерн. Он, конечно, не один – это синдикат, но ниточку дернем и весь клубочек зашевелится. Пусть следят за их корпоративными связями и рубят, рубят, рубят.

– Понятно,– Федор Леонидович ввел новые задачи группе Васьки и получив подтверждение из нее о приеме, щелкнул по клавише, отключая ее.

– Вениамин, у тебя что?

– У меня нормально. Как вы и сказали три десятка забросил в этот район мелких. Пошла информация, пока общего порядка. Докладывают что на означенных квадратах наблюдается повышенное перемещение техники и людей. Техника, правда, начинает подводить, тут группа Васькина набирается опыта и гадит, а вот люди забегали гораздо живее.

– Мне бы еще эту лабораторию вычислить и визуально туда попасть. Пролез бы хоть один и тогда я просто выжгу эти осиные гнезда изнутри,– мстительно пообещал Петр Павлович.

– На деформацию я разрешение ввел, так что где нужно пролезут ящерицами, но у мелких есть недостаток. Уязвимость. Видели, что с Филей эта гнида сделала?

– Жаль Филю. Восстановить нельзя?

– Теоретически можно любому позывной навесить и будет хоть сотня Филей, но у этого были неповторимые особенности, отсутствие которых тот же Сергей сразу заметит. Вот хоть Шурка мой. На вид ничем не отличается, а я его ни с одним не спутаю. Тут много всякого вместе. И окрас и манеры наработаны, и вообще есть что-то, что привязывает их к нам. Они вроде, как своими становятся. А новенькие с иголочки, какие-то необстрелянные что ли. Хотя быстро во все въезжают и ничем не уступают старичкам.