Временщик. Книга 3

Дмитрий Билик

Временщик. Книга 3

Глава 1

Утренние звонки никогда не несут благие вести. Не бывает так, что, разбуженный настойчивой трелью, ты узнаешь о внезапно свалившемся наследстве. Или что звонит твой руководитель и расстроенно сообщает, что во всем районе нет света и не надо выходить на работу.

Тем более не жди ничего хорошего, когда на дисплее высвечивается имя знакомого зверолюда. Того самого, что провел несколько последних дней в наркотическо-алкогольной отключке. Вряд ли он хочет сообщить, что пришел в сознание и чувствует себя замечательно. Мол, звоню, чтобы сказать: все хорошо, не беспокойся.

– Алло, – я вложил в это слово все свое недовольство.

– С-с-сергей, это Л-л-лиций.

Ох, он еще и заикается! Значит, точно что-то случилось.

– Понял, что не Папа Римский.

– Нам н-н-надо встретиться.

– Лиций, я не встречаюсь с мужчинами, и тем более со зверолюдами, – я осекся, посмотрев на спящую Юлю. Вроде не услышала. – Это срочно?

– С-с-с-с…

– Понял. Ладно, скоро буду. В общине?

– Н-н-нет, мы в х-х-х…

– Не ругайся, цензура не пропустит. Понял, в «Харчевне».

– Это что еще за Лиций? – вытягиваясь, сонно спросила Юля.

– Да прибалт один, с работы.

– А что за «Харчевня»?

– Это мы столовку свою так называем.

Навык Вранья повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Вранья. Во время беседы с Обывателем вы способны ввести его в заблуждение, даже если очевидные факты будут расходиться с вашим повествованием.

Девушка потянулась и поцеловала меня в плечо. А я посмотрел на часы – половина восьмого. Нет, Лиций все-таки не человек-кот, а форменная свинья! Я лег обратно, обнял Юльку, но сон как рукой сняло. Поворочался еще несколько минут и поднялся на ноги.

– Ты приготовишь что-нибудь свое, волшебное? – не открывая глаз, спросила Юлька.

– Ага, обязательно.

Тем более что Лапоть, увидев проснувшегося меня, уже помчался бодрым галопом в сторону кухни.

Я прикрыл дверь в единственную комнату и пошел в ванную. Встал под душ, осмысляя все произошедшее вчера. Морос мертв, Всадники освободились. И теперь что-то будет.

Я почистил зубы и заглянул в комнату. Спит. На цыпочках прокрался на кухню, где вовсю кашеварил Лапоть. Прижал палец к губам, закрыл дверь и включил телевизор. Конечно, новости не отобразят всю игровую действительность, но хоть какую-то информацию я получу.

Я пощелкал по каналам и наткнулся на интересующую меня передачу.

– Власти Италии продолжают устранять последствия природного катаклизма. Уже известно о ста двадцати погибших в результате обрушившегося на побережье цунами. Триста четыре человека ранено. Без вести пропало…

Я выключил телевизор и схватился за голову. Сто двадцать человек погибло всего лишь из-за того, что Всадники вырвались на волю. И это пока. А всему виной я. Мысль промелькнула и тут же исчезла, будто ее и не было. Вместо нее пришла другая, точно родившаяся не внутри меня: «Это не твоя вина, а Мороса. Он виноват в разрушении печати, и только он. Не кори себя».

Я тряхнул головой. Так после страшного сна пытаются отделаться от навеянного кошмара. Это что еще за шизофрения? Однако никаких других попыток поболтать второе «Я» не предпринимало. Мне подобное не понравилось. Такое уже было с одним товарищем по имени Голлум. И закончилось все не очень хорошо. Раз знакомых психологов под рукой нет, надо будет напроситься к единственному человеку, который знает всю подноготную об Игроках. Но это позже, а сейчас…

Я прокрался в комнату. Девушка спала, широко раскинув руки. Тонкие пряди завились на мокром виске. Высокая грудь спокойно вздымалась под одеялом в такт дыханию. Как же сейчас хотелось лечь обратно и никуда не ехать! Но зная беспокойную душу Лиция, это будет явно плохой идеей.

– Юлечка, – я провел рукой по щеке, – я отскочу в офис, бумажки отдать, и сразу назад.

– Ты надолго? – она приоткрыла глаза.

– Нет, час максимум. Туда и сразу обратно. Как хоббит.

– Какой хоббит? – не поняла она.

– Бильбо Бэггинс, величайший гномий взломщик и самый храбрый из невысокликов Шира.

– Сереж, чего ты мне голову морочишь?

– Я не специально. Но вот точно знаю, какой фильм в ближайшее время мы с тобой пересмотрим. Для расширения кругозора. – Я поцеловал ее в нос, прислушался и добавил: – Если встанешь раньше, чем приду, на кухне завтрак.

Меня успокоило, что Юля заснула почти сразу. Мама говорила, хороший сон бывает у человека с чистой совестью. По такой логике моя девушка могла посоревноваться с любым праведником. Я до двери не дошел, а она уже посапывает.

Такси подъехало довольно быстро. Я даже озябнуть не успел. Да и как тут замерзнешь, когда ты корл, а на улице, судя по столбику термометра, явно не конец января, а минимум начало декабря.

Заранее, как научила Рис, конечной точкой маршрута я выбрал не «Харчевню», а дом на этой же улице, недалеко от нужного мне места. Как оказалось, не зря. Уже на подъезде я заметил, что как-то уж в округе многолюдно. Не в плане обывателей, тех как раз нормально, а вот Игроков – будто бюджетников на субботнике. И почти все стекаются в «Харчевню». Колбасу там раздают по талонам, что ли?

Я расплатился с таксистом и легкой джазовой походкой пошел рекогносцировать обстановку.

Вообще создавалось ощущение, что сюда приехала какая-то знаменитая певица, только что взявшая «Грэмми». Не скажу, что яблоку негде было упасть, но вот объекты покрупнее вроде корла-полукровки здесь помещались с трудом. Я пролез внутрь, почти сразу обруганный стоявшими у входа посетителями, и стал искать зверолюда.

Это было не совсем просто. Только слева находилось три «кошки», еще одна у окна. Хорошо, что для меня все зверолюды не были на одно лицо. Поэтому спустя какое-то время я заметил Лиция. Тот сидел вместе с Рис и Троугом.

Заметить – полдела. А вот протиснуться к моей компашке оказалось занятием нелегким. Даже чуть до драки не дошло, когда я наступил на ногу аббасу. Тот уже повернулся, нацепив злобную маску и быстро шевеля черными наростами на голове. Но увидел меня и словно смутился. Что-то пробормотал про «Можно ходить немного аккуратнее?» и отошел в сторону. Точнее попытался уйти с моего пути, насколько позволяла толпа. Однако с меня он глаз не сводил. Странный тип.

– Привет, – улыбнулась Рис.

Я захотел даже глаза протереть. Может, это мне почудилось? Нет, правда улыбнулась. Лиций подал руку, зато Троуг сидел мрачнее тучи. И перед ним стоял стакан с… водой. Нет, я явно попал в параллельный мир.

– П-п-приветствую, С-с-сергей, – чуть ли не подскочил Лиций.

Я пожал его мохнатую руку, заодно поручкался с Троугом. Выглядел тот неважно. И дело не в помятом лице – бодун для моего знакомого корла состояние почти привычное, – Троуг казался подавленным, словно турист, по ошибке попавший вместо Амстердама в Северо-Курильск.

– Чего тут происходит? – спросил я у Рис.

– Сам не видишь? Все смотрят на пришествие Всадников в мир. Шила, каким бы маленьким оно ни было и как бы тщательно ни скрывалось, в мешке не утаишь.

– Все дело в том, что хозяин этого бара – весьма известный колдун, – оживился Лиций (как всегда, когда дело касалось чего-то интересного, ментат переставал заикаться). – Когда-то с помощью сильного вентерского кристалла он смог захватить часть направления Видящего. Так с-с-сказать, расслоить направление. Одна часть осталась у Игрока, другая – в кристалле.

– Разве такое возможно? – удивился я.

– Нет, – ответила Рис. – Не знаю, откуда любитель рыбы придумал эту чушь.

Лиций лишь легонько улыбнулся, отчего его морда стала напоминать морду довольного кота, объевшегося сметаны. Реплика девушки нисколько не задела ментата, более того, он продолжил:

– Видящий выжил, потом умер, его направление перешло к другому. Но сила кристалла не уменьшилась. Прошли года, Отстойник под влиянием других миров технологически развился. И вот тогда колдун соединил уже изобретенный телевизор с кристаллом. Таким образом, тот и показывает все, что связано с другими Игроками, если информация об этом появляется у обывателей.

– Чушь, – фыркнула Рис. – Я знаю хозяина много лет, ничего подобного он никогда не говорил.

– Как же работает тогда телевизор? – улыбнувшись, спросил я.

Девушка замолчала. Может, слова Лиция и были той самой совой, которую натягивают на глобус. Однако теория вышла стройная, интересная. Да и учитывая личность ментата и его методы отбора информации, сдавалось мне, там многое было правдой.

На экране сейчас как раз красовались Стражи. Игроки в черных масках и туниках неторопливо продвигались по руинам, выставив руки вперед, точно шли в темной комнате и боялись наткнуться на стену. Ради любопытства я достал зеркало и, хоть это было крайне неудобно, рассмотрел в отражении то, что видели обыватели. Отряд спасателей в ярких комбинезонах вместе с собакой идет вдоль руин.

– Они ищут выживших? – спросил я.

– Да, сейчас там все наводнено Стражами, – ответила Рис. – Некоторые спасают тех, кого еще можно спасти. Другие ищут Всадников.

– И как успехи?

– А мне-то кто расскажет? – спросила девушка. – Я не на короткой ноге с сахемом. Хотя, думаю, тут лучше разговаривать с антенором. Ну или, как вариант, спросить у Видящих. Поэтому все, что нам остается, – смотреть телик.

А это идея. Я ведь вроде теперь вхож в Орден. Надо будет нанести визит вежливости, справиться о здоровье Гроссмейстера, точнее Нумы, как он просил себя называть. Кстати, если «Гугл» не врал и я ввел имя правильно, то этот Видящий будет постарше Двуликого.

– Ладно, я прозондирую тему Всадников. Но, как я понял, тут есть дела поважнее. И я не о том, что Троуг закодировался.

Мое замечание произвело совсем неожиданный эффект. Рис, не сдерживаясь, засмеялась, не сводя глаз с корла. Тот, в свою очередь, скрипнул зубами и скрестил руки на груди. Да и зверолюд стал нервно дергать хвостом. Только сейчас до меня дошло: шутка с суровой мужской (и межвидовой) любовью, что называется, «зашла».

– Троуг, а чего ты такой грустный, словно суп поел невкусный? – невинно поинтересовался я.

– Нормальный, – буркнул тот, недовольно сверкая глазами. – Я нормальный.

– Точно нормальный? – я сжал свою волю в кулак, чтобы не заржать. – Просто странно себя ведешь. Молчишь, пиво не пьешь.

– Я теперь, видимо, вообще пить не буду, – тряхнул собранными волосами Троуг. – Беда от этой выпивки.

– Да, бывает, что просыпаешься и узнаешь о себе много нового.

Больше терпеть возможности не было. Рис и так все это время тихонько подхихикивала. Вообще разрешение проблем брата на нее немного повлияло. Она стала не такой зажатой, более живой, что ли. На последней же фразе девушка фыркнула и закрыла лицо ладонями. Лишь плечи ее дрожали, выдавая смех. Моя физиономия тоже расплылась в улыбке, и я постарался все рассказать, пока не накатил приступ хохота:

– Троуг, прости, это я… я…

Объясниться я не успел, потому что мы вместе с Рис заржали с такой силой, что ближайшие Игроки потеряли интерес к телевизору и стали осуждающе пялиться на нас. Троуг узнал про шутку только минуты через две, когда наша истерика иссякла. Я тяжело дышал и спешно рассказывал, что и как произошло. Спешно – потому что, судя по грозному виду корла, тот хотел сделать со мной что-то нехорошее.

Когда я закончил, на мгновение повисла гнетущая тишина, а потом… корл загоготал.

– Нет, Лиций, ты понял? Они нас развели, – Троуг ударил меня по плечу. – Гады такие, развели!

– Понял, – меланхолично отозвался ментат.

– Вот ведь! – корл снова «дружески» хлопнул меня ладошкой, отчего шкала Здоровья дрогнула.

Навык Бездоспешного боя повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Бездоспешного боя.

Во время битвы с противником вы можете один раз полностью поглотить урон, нанесенный тупым предметом.

Этот самый уровень мастерства сразу и пригодился. Потому что расчувствовавшийся Троуг в третий раз, как мне показалось, ударил еще сильнее. После такого плечо можно было бы сразу брать и выкидывать, а вместо него ставить титановый протез. Но обошлось. Здоровье осталось все на той же отметке.

– Шутники, блин! – поднялся корл.

– Ты куда?

– Выпить возьму.

– А как же «беда от всей это выпивки» и все такое?

– Да ладно, глупость полная, – отмахнулся Троуг, – тем более надо отметить, что все так хорошо… вышло.

И корл, расталкивая локтями Игроков, которым не досталось места (теперь они терлись между столиками), стал с уверенностью ледокола продвигаться к стойке.

– Ну, так что там у тебя за разговор был? – спросил я ментата, потрогав плечо.

– Он вычислил торговца, – сказала Рис. – Лиций, чего ты молчишь, говори уже!

– Я попробую, если мне дадут возможность, – с достоинством негромко ответил тот – видимо, мстил за «любителя рыбы». – Прозвище торговца – Липкий. Его настоящее имя – Франсуа Солер. Инициирован девятнадцать лет назад. Доставал редкие вещи, которые у него заказывали Ищущие не только ближайших миров, но даже Кирда и Архейта.

Лиций замолчал, потому что за стол плюхнулся Троуг с семью бокалами пива. Протянул сразу всем по одному, а себе оставил четыре.

– Я не буду, – покачал я головой, – у меня еще дела.

Рис тоже отодвинула пенный напиток, а вот ментат сначала немного полакал пиво, затем одним махом опустошил бокал.

– Большинство его клиентов – архалусы. Но около месяца назад у Липкого пропала какая-то вещица. Он обвинил в краже «пернатых», прекратил с ними всю торговлю, а сам отправился в Ногл.

– Туда зачем? – не понял я.

– Основываясь на имеющейся у меня информации, он рассчитывает найти там наемников и вернуть украденное силой.

– В Ногле много горячих голов, – прихлебывая пиво, согласился Троуг.

– Хм… А украденный предмет – именно то, что нам нужно?

– Совсем недавно архалусы возвестили, что захватили в бою утраченный много веков назад артефакт. Сертхол. С этим все сложнее. Из всех хроник и книг нигде не было описания артефакта. Известно лишь, что этой святыней владел первый командующий всех легионов. Нужно было проработать много информации за короткий срок, поэтому мой друг достал сток.

Мои брови удивленно поползли вверх. Нет, не потому, что Лицию для повышения его и без того высоких умственных способностей был необходим стимулятор. Он назвал корла другом. Такого вслух даже я не произносил.

Чтобы скрыть свое изумление и некоторое смущение, мне пришлось активно поддерживать беседу:

– А Троуг зачем употреблял?

– Я когда его выпью, так сразу это… словно другим человеком становлюсь. Умным, здоровым, красивым. Девки сами вешаются. Я, между прочим, с такими двумя познакомился, пока Лиций там с книжками возился… – Корл сделал круговые движения перед своей грудью, изображая явно не уровень ай-кью новых знакомых.

Пришлось его остановить. Меня больше интересовали не похождения варвара, а что же там откопал в московской библиотеке ментат.

– Без подробностей. Лиций, что дальше?

– Задокументированных сведений об артефакте я не нашел. Но в ряде эпосов упоминалось о Сертхоле. В повести «О воинстве праведном» есть такие строчки: «Кто первый вложил камень в клинок, Дьявольской была его душа – жестокой, несчастной и грубой; Сертхол проснется в свой срок». Существует еще несколько менее значительных упоминаний. Везде о Сертхоле говорится как о камне.

– Что ж, исчезновение камня в Отстойнике может поменять торговый путь в Элизии. Все верно. Вопрос лишь о том, как теперь добраться до Сертхола.

– Только один человек знает, где он находится, раз хочет собрать наемников, – заметила Рис.

– Ага, – после некоторого колебания Троуг пододвинул еще одну кружку зверолюду, – а если он ищет наемников в Ногле, то и его самого найти будет не трудно. Так что, когда выдвигаемся.

– Вы… со мной? – удивился я.

– Я тебя еще два раза спасти должна, – пожала плечами Рис, – о денежном долге так вообще молчу.

– Как я понял, эти камни несут в себе великую силу. Мне было бы интересно понаблюдать их свойства в деле, – вильнул хвостом Лиций.

Наступила небольшая пауза. Девушка, зверолюд, да и я, повернулись к Троугу. Тот сначала выпил залпом стакан, поставил его на стол и смачно рыгнул. Посмотрел на нас, поморщился и почесал лоб.

– Если честно, меня в Ногле не сказать чтобы любят. Многие спят и видят, как бы сунуть Троугу из Кералона нож между ребер… Но ради такого парня, как ты, я согласен. Слишком уж засиделся в этой глуши. Застоялась кровь воина. А с тобой явно скучно не будет. Единственное условие…

– Какое?

– Никаких больше шуток!

Глава 2

Для холостого мужика нет страшнее зверя, чем еще одна щетка в ванной. Потому что скоро к ней добавятся крем для лица, рук, ног, мицеллярная вода, шампунь, бальзам, лак для волос, скрабы, гели и прочее, прочее. Поэтому, зайдя домой и начав мыть руки, я настороженно посмотрел на новую зубную щетку.

– Все хорошо? – спросила с кухни Юля.

На ней была моя растянутая футболка. Надо заметить, шла она девушке гораздо больше, чем мне.

– Да, пара пустяков, – улыбнулся я. – Сказали, что скоро в командировку надо будет.

– Опять? И когда? На сколько?

– Да непонятно. Пока оформляют все. У тебя какие планы?

– Надо к научному руководителю сегодня съездить. Показать начало главы.

Я бы с удовольствием занялся саботажем работы над дипломом Юльки. Уговорил бы ее остаться, проваляться вместе весь день, таки посмотреть сначала «Властелина колец», а потом «Хоббита». Однако и у меня были дела. Например, неотложный разговор с Охотником.

Поэтому, проводив Юльку, я помчался на котлован, боясь опоздать. Помимо тренировки, хотелось вдоволь поговорить. Во-первых, надо сначала все рассказать наставнику. Во-вторых, задать несколько вопросов. В-третьих, послушать, как жить дальше. Однако единственный, кто был на дне запорошенного котлована, – ветер. Охотника не наблюдалось. Для верности я подождал минут двадцать, поняв одну простую вещь: даже корлы без движения могут мерзнуть. Пару раз набирал Охотника, но телефон был недоступен.

На всякий случай я зашел к нему домой. Но никто не открыл. Из прочих вариантов оставалась община. Поэтому логично было отправиться туда. Уже в такси я нервно кусал губы и гадал: что же должно было случиться, чтобы наставник проигнорировал нашу тренировку?

То, что творилось в общине, я бы назвал словосочетанием «военное положение». Шестерка Стражей на входе хоть и ничего не сказала, но внимательно проводила взглядом. Внутри охранителей сахема было меньше. Редкие патрули и еще три группы: у Синдиката, второго выхода и Врат. Мне даже показалось, что Стражей не особо и много. Всего несколько десятков, тогда как в прошлый раз, при разгроме Видящих, их было в разы больше.

И Охотника нигде не видно: ни у мастеров в их лавках, ни в Синдикате. Община сегодня вообще не отличалась многолюдностью. Те Игроки, которых я встречал, выделялись угрюмой подозрительностью и какой-то фанатичной решимостью во взгляде. Наблюдательность подсказала, что маршрут почти всех одинаков. Одни идут по направлению к сахему, другие – напротив, в обратную сторону. Так, а вот это интересно!

Ноги сами понесли меня за Ищущими. Я обогнул знакомый дом, и настала моя пора удивляться. Конечно, община пустая, когда все остальные тут. Парочка Стражей вместе с теми самыми Игроками-спецназовцами у дома сахема. Перед ними выстроенная очередь Ищущих – тех, кто, видимо, ожидал аудиенции. Чуть поодаль, уже возле меня, – разброд и шатание.

Я отошел в сторону, делая вид, что заметил знакомого. Сам же внимательно стал наблюдать за домиком сахема. Заходили туда разные Игроки. Кто-то почти сразу возвращался, другие задерживались. Видимо, для некоторых внутри шел допрос с пристрастием.

Разнились и эмоции посетителей сахема. Большинство, как ни старались, не могли скрыть довольной улыбки. Некоторые даже продемонстрировали другим ожидающим запястье, где красовалось странное изображение, точно нанесенное серебрянкой. В круге две линии были соединены крест-накрест, а в середине, через них, проходила третья, длиннее предыдущих, разделяя его на равные части.

Другие Ищущие – таких было, кстати, немного, – выходили мрачные, ни с кем не разговаривали и спешно покидали общину.

– Сергей, – услышал я голос Охотника, – ты откуда тут вообще взялся?

Казалось, наставник был удивлен моим появлением. Он схватил меня за плечо и оттащил в сторону. Однако в его суетливых движениях я заметил самое главное – знакомое изображение на запястье. Только, в отличие от остальных, у Охотника линии были жирнее.

– Может, я решил вступить в ваш кружок по интересам.

– Не говори глупостей, – оборвал меня Охотник. – Идем.

Он почти что потащил меня в сторону Синдиката. Что интересно, Стражи видели, как меня уводят насильно, но демонстративно отвернулись. Вот ведь полицейский произвол!

Внутри Синдиката было почти пусто. Наставник отмахнулся от бармена, что метнулся к нам, увидев редких посетителей, и сел за столик. Все это время Охотник старался избегать моего взгляда.

– Я плохой учитель, – негромко сказал он.

– О чем ты? Ты многому меня научил.

– Но не успел еще большему. Теперь надо торопиться, необходимо подготовить Орден. Я думал, у нас больше времени.

– Орден – это те ребята, которые красят руки серебряной краской?

– Это не просто краска, а сильное заклятие. Наша отличительная черта, связывающая всех. Если умрет один, мы все почувствуем. Если другой попросит помощи, мы придем.

– Так вы противостоите Всадникам?

– Не совсем. Наш Орден создавался с другой целью и распался, когда мы утратили цель. Осталось лишь несколько хранителей, взявших святыню. Но теперь и святыни нет.

– Тогда откуда столько народу?

– Несколько выживших членов Ордена привели своих учеников. Те – своих учеников. Отстойник – место тихое; опытные Ищущие, что ушли от своего Пути, тут редко умирают. Но все же нас очень мало. К тому же многих приходится отсеивать.

– Почему?

– Ты знаешь, что творили Всадники?

– Ну, наслышан немного.

– Устроили нечто вроде соревнования, размениваясь жизнями людей, как пешками в шахматах. Неужели ты правда считаешь, что всего лишь четыре Игрока могли натворить такое? У них были приспешники, много Ищущих, решивших встать под крыло сильных. После заточения Всадников на них объявили охоту. Кого-то поймали, кто-то исчез.

– Думаешь, кто-то из них выжил и примкнет к Всадникам?

– Уже. Пойми одну простую вещь: грядущее противостояние – это не борьба кучки выживших из ума полубогов с установившейся в Отстойнике властью. Это противостояние двух разных по своей природе сил. И всегда будут те, кому не нравится существующий порядок вещей. Спящие до поры и способные резко пробудиться – это самые опасные люди.

– Поэтому вы решили собрать Орден?

Охотник грустно замотал головой:

– Наша цель другая. Но она так или иначе связана со Всадниками. Больше я не могу тебе ничего сказать. И боюсь, мы теперь не скоро увидимся. Жену я отправил к ее сестре, в Новосибирск, погостить. Надеюсь, там она будет в безопасности. Остался только ты. Пока удается, держись подальше от больших сражений. Хотя, боюсь, они все равно найдут тебя. Если у тебя есть что спросить, спрашивай.

Я немного растерялся от объема информации – не каждый день Охотник решает поговорить, – но все же взял себя в руки.

– Кому достаются Лики после смерти? Когда умер Морос, мне на выбор предложили три Лика. Я взял один. Куда делись еще два?

– Тебе вряд ли кто-нибудь скажет. Я называю этот процесс «зависанием». К примеру, когда с Игроком происходит несчастный случай, то Лик не всегда оказывается у ближайшего инициированного обывателя. Должна быть определенная предрасположенность Игрока к Лику. Поэтому на некоторое время он может уйти в небытие, чтобы дождаться своего Ищущего.

– Подожди, Спаситель оказался у меня потому, что был у хорула, или дождался, когда найдется подходящий кандидат?

– Я не знаю. Но может быть и так, и эдак. Наверное, хорулы знают.

– Еще одно. Раз Лик – нечто почти разумное, может ли он влиять на обладателя? Есть Лики, к которым у тебя предрасположенность. Это понятно. Но ведь бывают другие, захваченные.

– Что-то было? – оживился Охотник.

– Не знаю, можно ли это назвать «чем-то»… Будто внутренний голос. Только говорил он так явственно, словно сказанное и не мои мысли.

– Лики обладают определенным влиянием, это верно. Но пока тебе нечего бояться. Лучше быть самим Светом с маленьким пятнышком Тьмы, чем наоборот. В крайнем случае ты всегда можешь отказаться от захваченных Ликов.