Формула действия

У меня нет причин сомневаться. Думая об этом, я почему-то стыжусь своего счастья. Смерть – это всегда соблазн. К жизни не сложно относиться, как к ошибке смерти.

Мысли человека о смерти – самые важные из всех его мыслей. Мне нравится знать, что я нарушаю все правила жизни.

У моей жизни может быть только одна награда – смерть. Я выстраиваю свою жизнь не для того, чтобы жить. Наверное, из моих слов кажется, что это трудно. Но когда разберешься – ничего сложного.

Я должен принести смерти жертву. Мне никуда не деться от всего этого. И убегать я никуда не должен.

Мне нельзя распускаться, нельзя отдыхать. Мне надо следить за тем, чтобы мысли, которые рождаются в голове, я додумывал до конца. Даже если они меня пугают.

Уже не могу не замечать ритуального смысла своих действий. Не соглашусь стать нормальным. Меня не уговорить. Мою шизоидность питают мои неудачи.

Иногда возникало ощущение небытия и к нему хотелось привыкнуть. Хотелось остаться в нем. Никакое другое решение не могло быть более правильным.

Я вынужден постоянно контролировать себя.

Мне недостаточно прежних признаний. Не хочу упустить самое важное в себе. Смерть подтвердит все мои слова. Человек способен только ненавидеть и бояться. Я неудобен для самооправданий. Моя покорность может быть только неловкой. Каждый человек кажется себе значительнее, чем есть в действительности.

Я вынужден сам защищать себя. Спрашиваю себя, есть ли на земле кто-нибудь способный мне помочь. Мне и самому иногда это трудно.

Тороплюсь изменить свое сознание. Опасное не проходит мимо меня.

Невозможно не ощущать расстояние отделяющее меня от реальности. Я опять увлечен сопротивлением реальности. Мне не интересна предсказуемость.

Проникая в неизвестные области своей внутренней жизни, я испытываю такие чувства, которые никогда ранее не испытывал. Хотя мне кажется, что они всегда были во мне, но казались такими пугающими, что я никогда не осмеливался выпускать их на свободу. И сейчас чувствую себя ужасно неуверенно, как будто мой мир раскалывается на части. Раньше он был прочный и безопасный. А сейчас он шатающийся, проницаемый и уязвимый. Вы можете увидеть во мне то, о чем я и сам не знаю.

Рассказываю о страдании и надежде. Не хочу, чтобы меня поняли неправильно. Я уже готов разбить себя о реальность. Мне нравится обходить запреты сознания.

Трудно поверить, что человек говорит вам правду, когда вы знаете, что на его месте вы бы соврали. Каждый человек должен обладать мужеством отстаивать свои убеждения. В этом мире есть то, что многие стараются не замечать.

Кто боится нападок на свои убеждения, тот сам сомневается в них. Люди, которые понимают лишь то, что можно объяснить, понимают очень мало. Когда сомневаешься, следует говорить правду.

Я боюсь ощущать себя свободным. Продолжаю думать об этом и ночью. Вместо того, чтобы спать.

Так ли это важно?

Не нужно делать из отношений со смертью что-то пугающее или таинственное. Несмотря на то, что человек обладает этим желанием, большинство не позволяет себе развивать эти отношения потому, что боятся их. Но не все стараются подавить в себе это переживание. Не надо отгораживаться от смерти, а надо принимать ее такой, какая она есть.

Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает. У многих людей убеждения не более, чем привычка. Чувствующий не способен думать. Я выиграл бы в глазах людей, если бы явился им не таким, какой я всегда был и есть. А не притворялся тем, кем никогда не был и не буду.

Мне нравится моя способность пренебрегать реальностью. Я вынужден проживать странную жизнь. Не могу привыкнуть к своей странности. Я отделен от жизни своей судьбой. Не позволю смыслу ограничивать мой мир.

Но теперь мне все равно. Теперь я спокоен. После того, что произошло со мной, когда я начал восхождение к вершине.

Я не чувствовал жалости. Мне жалость так же не нужна, как и смерти.

Теперь мне уже не досаждают мысли, которые прятались где-то в глубине сознания.

Моя религия – смерть. Никому не говорил этого.

Я радовался этому. С детства обожаю всякие неожиданности. Неужели все так просто? Разве этого мало? Этого достаточно, и я счастлив. Счастлив. Да. Счастлив.

4

Шел дождь, что было довольно странно для конца июня.

«Хватит! Не думай об этом!» – мысленно прикрикнул я на себя.

Не мог избавиться от навязчивых ассоциаций. Закрыл глаза и попытался думать о чем‑нибудь другом.

Сухость во рту начинает меня раздражать. Чертова боль скапливается где-то у горла. Впивается в связки.

В голове – слишком много помех.

Боль. Такую боль нельзя описать словами – она раздувается в голове, словно воздушный шарик, отгораживая человека от мира, а потом лопается, окатывает холодным ужасом и неверием – в случившееся. И прорывается наружу, во внешний мир. Оседает на дне души.

За эти три месяца я стал очень жестоким человеком. Когда пренебрегаешь своей жизнью, жизнь другого человека вообще девальвируется. Ценность падает до нуля.

Прошло три недели с тех пор, как это случилось; три недели – долгое время. Можно считать, что теперь я воспринимаю случившееся как должное.

Но я должен думать об этом, разве не так? Хочу сказать, если и есть какой‑то конец воспоминаниям, если я когда‑либо приму случившееся, я должен пропускать его через себя снова и снова, пока оно не лишится всех своих красок.

Нет ничего унизительнее для человека, чем превосходство другого человека. Так было раньше, но не теперь, теперь – нет. Времена меняются, а вместе с ними и люди.

Я прихожу в себя. Мгновенно.

Это целая программа. Заданный маршрут.

Шестая зона по проездному билету.

Я очень редко трачу время на себя самого.

Но большой вопрос: как устоять перед искушением?

Как вы понимаете, отказаться было невозможно.

Я долго шел за мужчиной в розовых кроссовках. Что еще мне оставалось делать? Я почувствовал, как в затылке у меня закололо. Ощущение, будто собственный мозг проваливается куда-то.

Я знал, что испуган. Но это знание было едва ли важным в сравнении с чувством освобождения. Доведи это до конца.

Никогда прежде не ощущал я так явственно, с такой силой присутствие другого человека. Он знал, что я убью его раньше, чем я сам подумал об этом. Я должен позволить всему идти своим чередом. Просто должен стать в стороне и не вмешиваться, путь все идет своим путем.

Но это не все. Что-то еще.

Если мне за рулем машины придется выбирать, кого задавить – собаку или человека, я в любом случае выберу человека.

Я шел за ним, словно выполнял самую святую из моих обязанностей. Я не всегда хотел быть осторожен.

В том, что человек умирал у меня на глазах был тайный смысл. Не уверен, что мне удастся выразить его словами.

Он лежал на спине.

Я все еще пытался сделать что-нибудь неожиданное для себя. Мне не нравилось быть осторожным. Мой страх исчез.

Почему я должен перестать убивать? Ничего не останавливает меня, подумал я.

Убивал его очень медленно. Необходимо сначала полностью сломить человека, а потом убить. Иногда мне казалось, что я придаю своим действиям не тот смысл, который в них содержится. Мне тоже хотелось власти. Мне нравилось решать: кто будет жить, а кто – нет. Люблю ощущение власти.

Я уже не удивлялся тому, что видел перед собой. Меня увлекали мучения жертвы. Каждая жертва воображает себя неуязвимой. Мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить.

Я не испытывал к своим жертвам ненависти – я просто развлекался. Я много чего увидел. И я в это время думал, как бы не думая. Решение оказывается простым, когда оно единственное.

Почти полная тишина.

Я приставил ему к шее штырь и надавил на него основанием обеих ладоней. Он издал только один булькающий звук, как будто полоскал горло. До сих пор слышу эти звуки. Иногда во сне.

Очень важно суметь научиться добивать одним ударом.

Иногда я держу жизнь на кончиках своих пальцев. Чем дольше умираешь, тем меньше тебе везет. Очень важно суметь сделать смерть оригинальной.

Широко открыв рот, я накрыл им рану. Стал работать языком. Это было больно. Мягкий язык человека не приспособлен для этого. Но я почувствовал себя увереннее.

Наслаждайся, подумал я.

Очень важно получить от жертвы все, что ожидаешь. Сила основана на том, каким именно знанием обладает человек.

И тогда, остановившись, чтобы получше насладиться, я глубоко вздохнул. Как будто мое тело уже не принадлежало мне. Пока я был счастлив. Почти.

Будьте же понятливы: мой голод не утолить набив желудок.

Это не так ужасно, как ты думаешь. Быстро и почти совсем не больно.

Во мне зажигалось что-то такое, что никогда не горело раньше. Не в мозгу – во всем теле. Ничего не смог с этим поделать. Пытался загнать обратно, но было уже слишком поздно.

Я оглянулся. Вокруг никого. Сейчас полечу, сказал я себе. И верил, что смогу полететь: воздух был мягким, а сам я стал невесомым.

Уже совсем другое самочувствие. Вопрос силы воли.

Но вдруг словно что-то толкнуло меня.

Вспоминать все подробности очень сложно.

Я попытался закричать, позвать на помощь, сделать хоть что-нибудь, чтобы избавиться от охватившего меня ужаса. Я не был уверен, что он мертв и долго не отпускал его горло.

Прошло много времени. Я даже не знал, сколько именно. Ни одна смерть не казалась мне убедительной.

У лежащего передо мной человека была пробита голова, перерезано горло. Глядя на труп, я ощутил желанное спокойствие. Этому человеку не удалось убить меня только потому, что я убил его первым.

Ну и что дальше?

Мне нравится знать, как вскрываются вены. Мне нравится жить в ощущении, в котором вскрываются вены. Ненавижу надежду. Надежда всегда ложь.

Я вынужден жить в плену у своих заблуждений. Заглядываю в себя, как в пропасть. Я знаю о странности своего отношения к жизни. Вынужден страдать из-за себя.

Реальное – лишь часть этого мира. Очень опасно стараться додумать каждую свою мысль до конца.

Разумность – лишь часть моей жизни. Мой мир нарисован красками безумия.

Много вроде бы не имеет особого значения, но человек тем не менее часто задумывается о мелочах.

5

Я разделся, принял душ, как следует вымыл шампунем голову, почистил зубы, протер лицо лосьоном. Вроде стало легче.

Я неохотно поднял голову и взглянул на себя в зеркало. Иногда я боюсь смотреть на отражение своих собственных странных глаз – я боюсь, что увижу в них безумие. Так было и на этот раз.

Нельзя мне останавливаться. Без этого не справлюсь с жизнью. Такие вещи сразу трудно понять или объяснить. Не захочу удерживать себя в пределах смысла. Никогда не умел контролировать себя. Я устал быть препятствием для себя.

Могу создать лишь мир своего безумия. Хочу избавить себя от самоконтроля.

Я распят на кресте смысла.

Мои бесы просятся наружу. Когда они пробьют череп, я не смогу их удержать.

Весь мир просыпается, подумал я. Не только я. Ты тоже чувствуешь что-то подобное?

Иногда каждому человеку хочется принести смерти жертву. Мысль, конечно, нелепая, но я не могу от нее отказаться. Люди умеют скрывать правду о себе друг от друга.

Знаете, думаю, что я прав. Не верю в серьезность этой смешной жизни. Что в себе стараются контролировать другие люди? Я все еще ищу смысл своих действий. Не уверен, что хочу найти. Боюсь подменить жизнь имитацией. Я себя ни от чего не удерживаю. Я – это поле битвы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.