Миссия свыше

А я спросила, сочтя момент подходящим:

– Может, был кто-то, кому она особенно досадила?

Лилия пожала плечами, подчеркнуто равнодушно и отвела взгляд, а я почувствовала ее беспокойство. И еще тоску, с которой она не умела справиться.

– Откуда мне знать? Может…

– Ты чувствуешь себя виноватой?

– Я? Ничего я не чувствую… О чем ты вообще?

– О Насте, конечно. Тебе ее не хватает?

Губы ее задрожали, а в глазах выступили слезы, девушка Лиля эмоциональная и совладать с чувствами ей нелегко.

– Мы дружили с семи лет. Ее папаше я не нравилась, семейка у меня неподходящая. А то я ее выбирала… Но Настя отцу сказала, что будет со мной дружить. И дружила. Никогда меня не бросала, пьяную там или еще что-нибудь в этом роде. Тряпки давала, деньжат подкидывала и не задавалась. С другими – за милую душу, а со мной никогда. Поэтому, она хоть и стерва, я ее любила. Завидовала немного, но не особо. Хорошо иметь папашу с деньгами, но не такого, как ее.

– Чем он плох, по-твоему?

Она присвистнула:

– Зануда – жуть, а смотрит так, точно дырку в тебе прожигает. Чувствуешь себя… не человеком вовсе. А чем я хуже? Тем, что мой папаша по пьяни окочурился? Так это папаша, а не я… Жесть.

– У тебя неприятности? – когда с бутербродом она покончила, задала я вопрос.

– Ерунда. С подругой поругалась, да и не подруга она мне вовсе, тусовались вместе. Я взяла планшет ее сестры, старшей, надо было в Интернете кое-что посмотреть, а сеструха разоралась. Подруге бы ее послать, а она тоже на меня погнала: «Чего ты все хватаешь…» Оно понятно, я у них неделю живу, надоела.

– И куда ты теперь? Домой?

– Лучше утопиться. Вот отчим-то порадуется, – фыркнула она. – К парню своему пойду. У него как раз предки на дачу отчалили. Несколько дней перекантуюсь, а там посмотрим. – Она достала мобильный, набрала номер и сказала: – Лешик, привет. Я от Нинки съехала. Давай за мной… в кафе, рядом с ее домом… ага, то самое… давай побыстрее.

– Вы давно вместе? – спросила я, когда она отложила мобильный.

– Месяца три.

И снова я почувствовала ее беспокойство.

– У вас любовь или так, время провести?

– Любовь, – вздохнула она. – Только предкам его я не нравлюсь. И вообще… есть проблемы.

– Какие?

– Тебе-то что?

Я пожала плечами:

– Да просто к разговору.

– Тип один мне проходу не дает. Тот самый, с которым я тогда из клуба уехала. Я с ним до Лешки встречалась, Юрка Донцов. Вообще он ничего, но в плане секса – полный отстой. Если тебя парень не заводит, на фига он тебе нужен? Но мне его жалко было, ну я и делала вид, что все в порядке. А потом Лешку встретила. И завертелось. Я сразу честно сказала, так, мол, и так, люблю другого… А этот гад стал Лешке про меня всякие гадости болтать, а мне – про него. – Она тяжело вздохнула и вновь отвела взгляд. – Короче, столько крови попортил… – Губы у нее вновь задрожали, и она добавила: – Если б не Настя…

Более ничего интересного я от нее не услышала, минут через десять позвонил ее Лешка, и она меня покинула, а я, ожидая, когда мне принесут сдачу, таращилась в окно. Вряд ли она могла обмануть следователя, тем более если на детекторе лжи в самом деле проверяли. Но что-то ее беспокоит, нет, мучает по-настоящему… И эти слова: «Если б не Настя…» К чему это относилось? Все было бы куда легче перенести, если б не несчастье с Настей? Или она каким-то образом связывает свои любовные проблемы с ее гибелью?

Сдачу, наконец, принесли, а я, прикинув все за и против, набрала номер, которым меня снабдил Максимильян.

– Это я, – сказала, когда он по привычке буркнул: «Бергман». И поняла, что испытываю определенные трудности, потому что не знала, как к нему обратиться. Ясно, что не по имени-отчеству. Странно, но называть Максимильяна по имени оказалось непросто, как будто я переходила границы дозволенного. Может быть, Макс? А что, ни к чему не обязывает. Джокер – это прозвище подходит ему куда больше. Обойдемся пока без имени, а там посмотрим. – Задание выполнила, с девушкой встретилась. За помощь спасибо.

– Нашла убийцу? – весело спросил он.

– Вот сейчас как раз ищу в потемках, – разозлилась я.

– А говоришь, задание выполнила. Как тебе девушка?

– Есть сомнения.

– В том, что она говорит правду?

– В том, что она рассказала все, что знает. Послушай… Я хотела бы съездить туда, где все произошло. Где нашли Настю, я имею в виду.

– Почему бы и нет? Правда, я занят, пришлю тебе Поэта, он поможет найти место. Отправляйтесь прямо сейчас.

Дима появился минут через двадцать, позвонил и сказал, что подъезжает. Я ждала в сквере по соседству, перечитывая письмо, которое от него получила до встречи с Лилей. Увидела, как он идет по аллее, и поднялась ему навстречу. Заметив меня, он помахал рукой. Сегодня он был в белых шортах и футболке в полоску, выглядел лет на двадцать пять, по крайней мере издалека. Мысли о его возрасте становились навязчивыми, потому я и спросила:

– Сколько тебе лет?

Он сморщил нос:

– Неприлично спрашивать о возрасте.

– Ты не девушка.

– Ага. И, к сожалению, давно не юноша. Мне тридцать пять, я старше Волошина на три года, хотя он любит выставлять меня сопляком.

– А сколько лет Джокеру?

Дима пожал плечами:

– Судя по паспорту, тридцать три.

– Что значит, судя по паспорту? – хмыкнула я. – Ты мне голову морочишь, разозлившись, что я спросила о твоем возрасте?

– Тебе не нравятся мои шорты? – засмеялся он. – Думаешь, пора становиться респектабельнее?

– Мне нравишься и ты, и твои шорты. А морочить мне голову завязывай. Все ваши тайны просто смешны.

– У нас есть тайны? – удивился он. – Кстати, в машине дожидается Воин. Решил составить нам компанию. Думаю, изнывает от нетерпения узнать, что ты затеяла.

Вадим сидел впереди на пассажирском кресле с наушником в одном ухе, качая головой в такт музыке и отбивая его ладонью. Увидев нас, наушник вынул и сказал, скаля зубы:

– Привет, Девушка. Будешь показывать фокусы? Извини, я хотел сказать, войдешь в контакт с душой убиенной?

– Хочу взглянуть на место, где нашли труп, – спокойно ответила я, дав себе слово не поддаваться на провокации.

– Жаль, я большой любитель шоу экстрасенсов.

– С этим не ко мне.

Дима сел за руль, завел машину, старенькую «Шкоду». Занятный выбор для парня, который не знает, куда деньги девать. А может, машина не его? Или он к таким вещам попросту равнодушен? Вадим между тем достал из бардачка планшет и уткнулся в него, прокладывая маршрут.

– Джокер сказал, ты считаешь, подружке Насти что-то известно, – через пару минут повернулся он ко мне. – Ты прочла ее мысли?

– Эмоции. И не прочла, а почувствовала. Считай это интуицией. Впрочем, тупице вроде тебя этого не понять.

– Ты слышал? – засмеялся он и толкнул Диму под локоть, чего уж точно делать не стоило, учитывая интенсивность движения. – Девчонка на меня запала. Такие, как она, становятся ершистыми…

– Ага, влюблена, как кошка. Завязывай ко мне цепляться. Я к вам не напрашивалась, так что все претензии к вашему Джокеру.

– Вы как первоклашки, – покачал головой Дима.

– Детка, – вновь повернулся ко мне Вадим, – мы подружимся, вот увидишь. Ничто так не объединяет людей, как честно заработанные деньги и обещание заработать их еще больше. Кстати, как ты относишься к деньгам?

– С любовью. Но с ответным чувством пока туго.

– Как это знакомо! – засмеялся Волошин. – У меня нежная дружба с ними тоже не складывается. То ли дело наш Поэт. У него вид нищего студента, но бабла немерено, и все в швейцарских банках. Другим он не доверяет. А знаешь почему? До того, как Джокер нашел его, он тихо-мирно опустошал счета богатеньких недотеп…

– Ты бы помолчал, – со вздохом предложил Дима.

– Да ладно. Здесь все свои. Ты же наверняка рассказал девушке, что я больной на всю голову, страдаю легким бешенством в тяжелой форме. Мозги мне вынесло на войне, и, если б не Джокер, я вполне бы мог оказаться в психушке. Но он нашел мне адвоката-фокусника, и вот, я на свободе.

– Может, ты зря радуешься?

– Может. Кстати, а у тебя не наблюдалось тяжелого жизненного периода? Депрессия от несчастной любви, например… вены не резала?

– Чего ты ко мне привязался? – все-таки не выдержала я.

– Хочу, чтобы мы получше узнали друг друга. Лично я не прочь узнать тебя совсем близко, – тут он подмигнул и заржал во весь голос.

– Выпендрежники вроде тебя редко способны на что-нибудь путное, – съязвила я.

– Сам напросился, – засмеялся Дима и тоже толкнул его локтем.

– Ладно-ладно. У девчонки плохо с чувством юмора, но это поправимо.

Препираясь подобным образом, мы покинули город. Вадим перестал трепаться и уткнулся в планшет. Минут через десять сказал:

– Стоп. Это здесь.

Дима съехал на обочину, и мы вышли из машины. Дорога была проселочной, узкой. Спрашивается, что тут могло понадобиться девушке, да еще ночью.

– Тело лежало примерно вот здесь, – заговорил Дима, указывая место на дороге.

– Логично предположить, что тут Настя оказалась не по своей воле, – продолжила я размышления на этот раз вслух.

Достоинство данного места для убийцы очевидно: за пять минут, что мы здесь находились, еще ни одна машина не проехала. И это днем, к тому же летом.

– Экстрасенсом быть не надо, чтобы понять, девчонку перехватили где-то в городе, привезли сюда и бросили, – проворчал Вадим.

– Странный способ убийства, – заметил Дима.

– У нее не было никаких шансов. Ночью в темноте, совершенно голая, при температуре минус тридцать. Она замерзнет раньше, чем доберется до жилья.

– Но в любой момент могла появиться какая-нибудь машина. Где гарантия, что не сработает закон Мерфи? Убийца рисковал, и это мне совершенно непонятно. Придушил девчонку, и дело с концом, так нет…

И тут я почувствовала присутствие еще кого-то… Подобные ощущения трудно объяснить. По спине прошел холодок, а потом… меня захлестнули эмоции, не мои, чужие.

– Она шла вон туда, – сказала я, указав на перелесок неподалеку.

– Ну вот и шоу, – хмыкнул Вадим, однако без былого задора.

Я уже шла в том направлении, и очень скоро оказалась на перекрестке, три дороги разбегались в разные стороны: одна вела в лес, постепенно сужаясь и заканчиваясь поляной с редкой порослью березок и кустов малины.

– Это здесь, – убежденно сказала я. – Ее бросили на этой поляне.

Вадим нахмурился и кивнул:

– Тут нашли ее перчатку. Утром пошел снег, и, когда прибыла следственная группа, все следы уже исчезли. А перчатка зацепилась за ветку куста.

Он мне мешал своими разговорами, я отошла в сторону, прикрыла глаза, прислушалась, а потом, повторяя чужой маршрут, вышла к оставленной нами машине.

– Здесь были две машины, – сказала я, когда мои спутники ко мне присоединились. – Одна стояла тут, а другая на поляне. Разъехались они в разные стороны.

– По той дороге тоже можно вернуться в город, – кивнул Дима.

– Подожди, – вмешался Вадим. – Две машины? Девчонка была на своей тачке? Или убийц было несколько и на двух машинах?

– На этот вопрос я тебе не отвечу. И еще… Девушка была очень раздражена, ее переполняли ненависть, стыд, унижение, все, что угодно, но страха за свою жизнь она не чувствовала. Страх возник только здесь.

– На полянке она не боялась, лишь гордость ее была задета, а на дороге она вдруг испугалась, я правильно понял? – уточнил Вадим.

– Да, – кивнула я.

– Может, спросишь у покойницы, кто ее напугал?

– Спросить могу, но на ответ не рассчитываю.

– Предположим, – заговорил Дима, – что наша девушка отправилась сюда не одна, а, например, со знакомым, который тоже был на машине.

– Ага. Еще придумай причину, по которой они сюда ночью поперлись. Хоровод возле елки водить?

– Дай пофантазировать, – отмахнулся Дима. – Допустим, она пересаживается в его машину и они едут на полянку, чтобы не привлекать внимание случайных проезжающих.

– Которых и так нет, – вновь влез Вадим.

– Но не на дороге же им трахаться, в конце концов. Здесь они поругались, парень уехал, бросив Настю, и она пошла к машине ножками.

– Где ее и поджидал маньяк, – кивнул Вадим. – О второй машине в протоколах ни словечка, впрочем, так же как о первой. На проселочной дороге ни одной камеры. В каком месте Настя покинула город, тоже не ясно, ни одна камера ее машину не зафиксировала, хотя не факт, что проверили все и тщательно. Опять же, чтобы потрахаться с бабой, тащиться в лес не обязательно. Да еще зимой, да еще сюда. Всего-то десять километров от города, но глухомань, потому что здесь ничегошеньки нет, две дачные деревни, и все. Это я к тому, что место выбирали с целью девушку замочить, а вовсе не позабавиться с ней на природе.

– Но не замочили, – напомнил Дима, – а оставили замерзать.

– Согласен, – сказал Вадим. – Все весьма странно, я бы еще добавил: бестолково. Скажи, милая, а про перчатку ты в протоколе вычитала?

– Конечно, – кивнула я, не желая вступать в дискуссию по поводу своих способностей.

– Жаль, я, честно сказать, впечатлился.

– Немного же тебе надо.

– Машину Насти до сих пор не нашли, – глядя куда-то вдаль, произнес Дима. – Я бы сосредоточился на этом. Зимой ее в реке не утопишь, в чаще леса не бросишь. Да и зачем с ней возиться, если труп никто прятать не собирался. Если машинка где-то бегает, мы ее найдем.

– Так просто? – хмыкнула я.

– На самом деле не так уж и трудно.

– Ему можно верить, – кивнул Вадим. – В таких вопросах он спец. Только сдается мне, машинку уже давно на запчасти разобрали.

– Придется порасспрашивать умельцев, которые ворованные тачки разбирают, – пожал плечами Дима. – И это уже по твоей части.

Вадим вновь кивнул, вроде бы соглашаясь, и спросил весело:

– Экскурсия закончена? – сунул руки в карманы джинсов и, насвистывая, направился к машине.

Мы вернулись в город, и вскоре Вадим с нами простился, а Дима повез меня домой, хоть я и заявила, что сама доберусь. Въехали во двор, я собралась выходить, когда он сказал, вроде бы сам сомневаясь, стоит это делать или нет:

– Чашкой кофе угостишь? – И засмеялся: – Без продолжения.

– Пошли, – хмыкнула я и, не удержавшись, добавила: – Фраза о продолжении была лишней, теперь соблазнять тебя как-то неловко.

– Сомневаюсь, что это было в твоих планах.

– Зря, из всех известных мне на сегодня мужчин ты самый привлекательный.

– Жаль, Воин этого не слышит. Он убежден, что все девушки от него без ума.

– И среди наших сестер дуры встречаются. Тебя он, кстати, тоже считает сердцеедом.

Я открыла дверь квартиры и сделала широкий жест рукой.

– Проходи.

– Квартира съемная? – спросил Дима, прогулявшись по пятидесяти трем квадратным метрам, да и то не моим.

– Повезло, подруга за границей…

Кофе я приготовила, и мы устроились за столом в кухне напротив друг друга.

– Я тебе хотел сказать… – повертев чашку в руках, начал Дима и засмеялся, чтобы справиться с вдруг возникшей неловкостью. – Не обижайся на Вадима.

– И не думала, – ответила я. – Я совсем не в восторге, от этой своей… особенности.

– Почему? – нахмурился он.

– Пользы не вижу.

– Многие на этом неплохо зарабатывают, но ты, надо полагать, имеешь в виду совсем другое.

– Угадал. Обманывать доверчивых сограждан как-то не хочется.

– Но… Джокер сказал, ты трижды очень успешно помогла следствию.

– Да, – откидываясь на спинку стула, вздохнула я. – И во всех трех случаях эти люди были уже мертвы.

– Я понимаю, – кивнул он. – Иногда и у меня возникает ощущение, что все… напрасно.

– И как ты с этим борешься?

– Напиваюсь, – пожал он плечами.

– Надо взять на заметку. Спасибо тебе, – вдруг сказала я, самой себе удивляясь. – Извини, что говорю банальности, но у меня такое чувство, что мы…

– Знакомы сто лет? – улыбнулся он.

– Точно, – кивнула я. – Хотя… хотя я толком не знаю, кто ты такой.

– Познакомиться мы успеем, а насчет чувства… у меня то же самое. Как только ты вошла там, в цирке, на душе потеплело. Точно встретил старого друга.

– Ну вот, – всплеснула я руками, – я думала, это любовь с первого взгляда.

– Может, и так, – кивнул он. – Поживем – увидим.

– Ты сказал, что в вашей команде все равны, – сменила я тему, чтобы не ставить его в неловкое положение, и так ясно: с любовью он не спешит, да и я, если честно, тоже. – Но… такое впечатление, что решающее слово за Бергманом.

– Это другое… – покачал головой Дима. – К работе не имеет никакого отношения.

– А к чему имеет? – растерялась я.

– Ну… это не просто объяснить. Если он тебя искал… в общем, сама со временем во всем разберешься.

– Хороший способ заинтриговать девушку, – усмехнулась я.

– Не все можно объяснить, – повторил он.

А я вдруг решилась:

– Незадолго до нашей встречи я, по чистой случайности, оказалась на лекции гуру-гастролера… – и рассказала Дмитрию о предсказании.

– Тебя такие вещи удивлять не должны, – пожал он плечами, восприняв все очень серьезно.

– Да? И все же удивляют.

– Постой… – с минуту он внимательно смотрел на меня. – Ты решила, что Джокер имеет к предсказателю какое-то отношение?

– Логичное предположение, – сказала я, а Дима покачал головой с таким видом, точно я бог знает что сморозила.

– Не забивай себе голову, Джокеру на фиг не надо что-то подстраивать, и если бы он… короче, никакие гуру ему не нужны.

– А-а-а, – протянула я, злясь все больше. – Он предпочел бы огненную надпись на стене, что-то вроде «Мене текел упарсин».

– Это еще куда ни шло… но нанимать какого-то странствующего проповедника… Кстати, приятно иметь дело с образованной девушкой. Далеко не все знают историю невезунчика Валтасара. – И стало ясно, что он тоже торопится сменить тему, как я недавно.

– Люблю читать о предсказателях, – засмеялась я. – У меня нет их способностей, но кое-что нас роднит.

– Кофе отличный, – сказал Дима, поднимаясь. – И… будь уверена, мы: и я, и Максимильян, и Вадим очень хорошо к тебе относимся. Ты – одна из нас. Джокер не ошибается.

– Дать бы тебе в зубы, – помечтала я, – чтоб завязывал говорить загадками.

– При чем здесь загадки? – вытаращил он глаза. – Ты – идеальный член команды. У Джокера отличная интуиция и никогда его не подводит.

– Радостно, что ты перешел на доступный мне язык.

– Кстати, а почему у тебя нет парня? Это как-то связано с твоим… даром? – не сразу нашел он подходящее слово.

– «Даром»? – передразнила я. – Сразу видно, что ты Поэт, словарь подходящий… – И вздохнула: – Вообще-то, да. Когда человек становится близким, я каким-то образом настраиваюсь на него.

– И читаешь его мысли? – ахнул Дима.

– Эмоции. Например, раздражение или скуку в самый неподходящий момент.

– Спасибо, что предупредила. Пока, – сказал он уже возле входной двери и поцеловал меня, уходя. Дружески или, скорее, как давний любовник, для которого этот поцелуй не более чем ритуал, начисто лишенный сексуальности.

Утром я позвонила Варьке. Жизнь моя становилась чрезвычайно насыщенной, узнай об этом Пантелеевна, запросто вгонит в гроб болтовней и участием. Оттого я нагло соврала, что уезжаю к маме, отдохнуть перед предстоящими трудовыми буднями. Дату возвращения не обозначила, но обещала позванивать. Разговор, как всегда, затянулся, прервал его звонок Бергмана на мобильный.

– Вадим нашел детектива, к которому обращался Егор Басов. Собираюсь его навестить, не хочешь составить мне компанию?

– Если ты считаешь… да, хочу, – перешла я с сослагательного наклонения. – Где встречаемся?

– Я за тобой заеду.

Через десять минут в полной готовности я устроилась на подоконнике, ожидая, когда машина Максимильяна появится во дворе. Была уверена, подниматься в квартиру он не станет, и оказалась права. Еще один звонок на мобильный, и короткая фраза:

– Выходи, – после чего я увидела его «Ягуар», появившийся из-за угла дома. Подхватила сумку и покинула квартиру.

Утро выдалось жарким, Бергман был в джинсах и белой футболке, солнцезащитные очки скрывали его глаза, взгляд которых вызывал в душе оторопь. Наряд выглядел вроде бы скромно, но сразу становилось понятно, что скромность стоит денег, в общем, простым парнем босс не выглядел. Мысленно я продолжала так его называть, хотя новоявленные коллеги и пытались убедить меня, что в рядах царит абсолютная демократия. Он посмотрел на мое платье, белое в розовый горох, и сказал:

– Отлично выглядишь.

– Спасибо. Не слишком легкомысленно?

– Нет, – покачал он головой и начал разворачивать машину, чтобы выехать со двора. – Иногда весьма кстати, что тебя не принимают всерьез.

– Я поняла. У каждого своя роль, поэтому и прозвища соответствуют. Так? Надо нагнать страха – появляется Воин, придать фирме значительности – за дело берешься ты, Поэт – умник, а я – дурочка.

– При желании можно вспомнить Пьеро и Арлекина, прекрасную Коломбину… Маска – самый древний атрибут человечества. Ты была в Венеции?

– Нет.

– Закончим дело и слетаем на выходные. Вадим вдоволь попьет хорошего вина, Димка поваляется на солнышке, а мы побродим по переулкам и заглянем в музеи. Маски в Венеции на каждом шагу. А теперь о сыщике: бывший мент, то ли сам ушел, то ли его ушли, человек с репутацией. В разговор не вмешиваешься, просто наблюдаешь.

Я согласно кивнула.

Мы свернули в переулок и притормозили возле старого пятиэтажного здания, с таким количеством вывесок на фасаде, что прочитать их все вряд ли у кого хватило бы терпения. Дорогу к офису Бергман знал, то ли получил исчерпывающие разъяснения, то ли по наитию свыше, заплутаться здесь ничего не стоило. Железная дверь на втором этаже выглядела более чем скромно, рядом табличка «Петраков Лев Иванович. Частный детектив». За дверью оказалась небольшая приемная, где сидел молодой человек и явно скучал. Бергман поздоровался, представился и был отправлен в комнату по соседству.

Упитанный дядя лет шестидесяти изнывал от жары, включив вентилятор на полную мощность и обтираясь носовым платком в клеточку. Нормальные люди обзавелись кондиционером, а такому вот носовому платку вообще место в музее, как и самому дяде, судя по всему.

– Рад познакомиться, – Петраков поднялся навстречу и протянул руку.

Максимильян ее пожал, а потом незаметно вытер ладонь о джинсы. Я решила обойтись без рукопожатий. Дядька вновь плюхнулся на свой стул, а мы пристроились на кожаном диване, скрипучем и низком.