Мотыльки летят к свету

– Ты прав. Я долго не знал, кто отец Любы. Она родилась, когда с ее мамой мы расстались. Но после определенной информации понял, что не я. Ибо, если бы было по-другому… Обещаю тебе уточнить это после знакомства с Любой.

– Я спрашивал у Любы о ее отце. Она мне ответила, что последний раз его видела 10 лет назад.

– Даже так? Я думаю, что она и ее мама в курсе событий. Если бы ее дочь была бы твоей сестрой, то сценарий мог быть другим. Я полагаю, что Люба планирует защитить диссертацию под моим руководством. Но она, вероятнее всего, порядочный человек. Ее мать была такой. А гены – это важная деталь. Быть моим аспирантом, когда сын не может воспользоваться возможностями отца, не всех может устраивать.

– Папа, ты не сын Вольфа Месcинга?

– Я никогда не жил в Польше.

– Но он жил в СССР.

– У тебя плохо с математикой.

– Но почему, тогда мама Любы против моего брака с ее дочерью?

– Она, по-видимому, опасается, что ты во многом похож на меня. А ее дочь – очень целеустремленный человек. И вы не сойдетесь характерами. Но есть одна серьезная деталь. Твоя мама. Если наша общая тайна станет ей известна, мы никогда не сможем дружить семьями. Мы невольно встанем на тропу войны. Мать Любы очень сильно любила меня, и хотела превратить меня в мужа, когда я не созрел для этого. Я не был безразличен к ней. Единственное, что меня держит сегодня около твоей мамы – это ты. Если ты женишься на Любе, то я невольно буду встречаться с ее матерью. Твоя мама будет этому препятствовать. И скажу тебе честно. Я за себя не ручаюсь.

– Только, казалось, разрешилась одна проблема, как появилась новая. Как ее решить, не представляю.

– Время решает все проблемы. Заканчивай университет. Одновременно старайся изучать предметы, которые изучают металлурги. Ты хорошо учился в школе, и за два года все предметы легко одолеешь. Затем сдашь экзамен на металлурга экстерном. После окончания университета поступишь на металлургический завод юристом. Одновременно будешь изучать и мои труды. Дальше время покажет. Ближайшая задача – помириться с Любой и познакомить меня с нею, узнав одновременно номер ее домашнего телефона. Дальше проблемы будут моими.

Михаил улыбнулся и впервые за многие годы обнял отца:

– Спасибо, папа! Теперь я хочу выпить, но не от горя, а от радости.

В хорошем настроении мужчины вернулись на веранду.

– Наташа! Давай выпьем за встречу. Миша к нам так редко заглядывает.

– Теперь, папа, я тебе надоем своими частыми посещениями.

Наташа удивленно уставилась на сына:

– Что с тобою, Миша, произошло? Еще неделю назад ты всячески избегал встречи с отцом.

– Он решил очень важную для меня задачу, что убедило меня в том, что я плохо знал отца.

– Но, он-то тебя хорошо знал, в этом у меня нет сомнений. И его не особенно интересовала твоя жизнь.

– Ты лишний раз убеждаешь меня, что отца ты плохо знаешь. Он понимал, что переубедить меня сложно, ведь я упрямый как осел. Но был уверен в том, что я повзрослею, и во мне заговорят его гены.

– Вот как! А ты не боишься ошибочных выводов?

– Отец любит меня, а я верю ему. Конечно, от ошибок никто не застрахован. Но, если я буду их совершать, то вера в отца поможет их исправлять. А я только сейчас ее приобрел.

– А какое место теперь буду я занимать в твоей жизни?

– Твое место не изменится, если вы не разойдетесь.

– Вот как? И в этом случае ты вероятнее всего ты уйдешь жить к нему?

– Я сейчас живу в общежитии. Жизнь там не столь комфортная, чем дома. Но там я самостоятелен. И после окончания университета жить с родителями не планирую. Но сегодня я понял, что частое общение с отцом необходимо для моего будущего.

– Значит, ты решил не бросать университет?

– Отец убедил меня в том, что университет не мешает, а даже способствует осуществлению моих будущих планов.

– Ты стал легко менять свое мнение. Ты меня пугаешь этим. Вот женишься, у тебя появится ребенок, и ты вновь изменишь свои взгляды, и прибежишь ко мне за помощью.

Михаил недружелюбно посмотрел на мать:

– Вместо того, чтобы радоваться тому, что мои отношения с отцом улучшились, ты рассматриваешь это как свое поражение. Ты считаешь меня своей личной собственностью? Я знаю эту твою черту и боюсь, что моя жена станет для тебя врагом. Уж жить вместе с тобою, будучи женатым, я вряд ли решусь.

Наташа заплакала:

– Ради тебя я столько лет, мучаюсь, живя с твоим отцом. И такая неблагодарность.

– Думаю, что отец не меньше мучается, живя с тобою ради меня.

– Вот как! Я хорошо подумаю над твоими словами.

– Когда будешь принимать решение, помни, что мне не нужны ни твои жертвы, ни жертвы отца. Спасибо вам за то, что вырастили меня. Теперь можете строить свое будущее без оглядки на меня.

Михаил встал и пошел в сад. Наташа с ужасом в глазах проводила его взглядом. Ефим был абсолютно спокоен, с удовольствием поглощая любимый салат оливье.

За воротами раздался шум.

– Ефим, это Миша уезжает. Останови его.

Ефим продолжал уплетать салат, не обращая внимания на слова жены.

– Ефим, пожалуйста, не пускай Мишу, – взмолилась Наташа.

– Мне он не нужен. Тебе нужен, иди, уговаривай.

Наташа побежала к воротам, но машина уже сорвалась с места.

– Я уйду от тебя, – с плачем закричала Наташа.

– Удерживать тебя не буду, – спокойно отреагировал Ефим.

Бутылки коньяка и водки стояли на столе не открытыми. На сковородке жарились купаты. Ефим взял со стола грушу и вошел в дом. Наташа бросила убирать со стола, села в кресло и горько заплакала.

С утра она уехала на работу, и Ефиму пришлось заняться уборкой веранды. Затем он пошел в комнату, чтобы работать над книгой, учебником спецэлектрометаллургии.

В четыре часа вечера у ворот дачи остановилась машина. Из нее вышел Миша в сопровождении высокой хорошо сложенной блондинки. Ефим поспешил в дом, чтобы переодеться и встретить гостей.

– Пап, ты где? – раздался зычный голос Михаила.

– Люба, он, наверное, спит. Зайдем на веранду, оставим там вещи, а потом я загляну в дом и его разбужу.

– А ты уверен, что он дома?

– Калитка открыта. На веранде включенный компьютер. Он где-то здесь.

– Миша, а душ сейчас можно принять? Очень жарко.

– Сейчас разыщу отца, познакомлю вас, и тогда сможешь охладиться.

– Миша, не мучай девушку. Иди лучше включи нагреватель, а то вода очень холодная, девушка может простудиться.

Ефим был в джинсах, футболке, подчеркивающей его спортивную фигуру, и легких сандалиях.

– Здравствуйте, – застенчиво пролепетала Люба.

– Здравствуй, красная девица! Проходи и будь царицей, – улыбаясь, приветствовал гостью Ефим.

– Не ожидала, что так быстро можно стать царицей, – смеясь, отреагировала девушка.

– «Батюшки, как похожа на мать, только еще красивее», – подумал Ефим, пожимая руку Любе.

Глядя смело в глаза Ефима, Люба, усмехаясь, заметила:

– А я знаю, о чем вы сейчас подумали.

Сделав страшные глаза, Ефим прошептал:

– Ради всего святого, не выдавайте моей тайны.

Люба звонко рассмеялась:

– Буду по возможности молчать, чтобы Миша не мог узнать и моей.

Ефим, по-доброму улыбаясь, обнял Любу за плечи и прижал к себе. Миша заявил, что нагреватель он включил. Люба извинилась и пошла в баню.

– Ну, какое впечатление, – задал отцу вопрос Миша.

– Ужасное.

– Что ты сказал? – почти испуганно произнес Миша.

– Ужасно похожа на мать.

– Ты серьезно?

– Серьезнее не бывает.

В этот момент Люба, приоткрыв дверь бани, позвала Мишу:

– Я не могу разобраться с этими кнопками.

Объяснив Любе, Миша не удержался и задал вопрос:

– Ну, как тебе мой отец?

– Супер. Настоящий мужчина.

– Как тебе удалось так быстро это определить?

– Это женский секрет.

– И за такого мужчину, если бы он был, естественно, помоложе, ты сразу бы решила выйти замуж?

– Даже, если бы он и не был помоложе.

– Так выходи за меня, говорят, я очень похож на него.

– Я заметила пока лишь внешнее сходство.

Михаил обиженно замолчал.

– Какие умные и добрые у твоего отца глаза. Какая очаровательная улыбка. Какая уверенность в себе. И какая проницательность.

– Когда ты успела это разглядеть?

– Твой отец не задал бы этого вопроса. А ты объясняешься мне в любви, даже не зная моих достоинств.

– Так сделай ему предложение. У него с матерью плохие отношения.

– Он не примет его.

– Отчего же?

– Он слишком любит тебя.

– Ты и это успела заметить?

– Твои вопросы лишний раз подтверждают мои выводы. Ты еще ребенок, Миша. Тебе необходима хотя бы пара лет, чтобы немного повзрослеть.

– Понятно. А я решил, что мы в последнем разговоре достигли взаимопонимания.

– А ты не задумался, Миша, над тем, что для достижения взаимопонимания с другим человеком необходимо для начала понимание его позиции?

– Ты, естественно, понимаешь мою позицию, а я твою – нет.

– Твоя позиция мне понятна. Тебе понравилась баба, и ты хочешь ею овладеть.

– Мою позицию не трудно при желании понять. Женщина должна более серьезно относиться к браку. Она ответственна за своих детей. Кроме того, женщина ищет в мужчине эталон для уважения. Ведь от этого зависит не только ее жизнь, но и жизнь ее детей.

– Чувствую, что мы никогда не будем вместе. Может быть, у тебя есть на примете другой?

– Твои вопросы огорчают меня. Я хотела только оттянуть брак, надеясь, что во имя любви ты, хотя бы повзрослеешь. Других мужчин, которые хотели бы жениться на мне, у меня много. Именно поэтому, я поехала знакомиться с твоим отцом. Иди, не мешай мне мыться. А то мы поругаемся, и я потеряю возможность иметь удовольствие от общения с твоим отцом.

Миша вышел из бани. Отец взглянув на него, понял, что у сына не ладится разговор с Любой.

– Ты, вероятно, Миша, как всегда, очень спешишь.

– Люба сказала, что за тебя она вышла бы замуж, не задумываясь, а мне для женитьбы еще надо повзрослеть.

– Ты из-за этого расстраиваешься? Успокойся, ты повзрослеешь даже независимо от своего желания.

Миша, немного помолчав, вдруг радостно рассмеялся:

– Как ты умеешь находить легко решения! Да, Люба абсолютно права. Но страшно, когда женщина умнее тебя.

– Гораздо страшнее иметь жену – дуру. Если бы ты был безнадежно глуп, то сегодня Любы не было бы с тобою. А процесс твоего взросления с некоторых пор проходит довольно интенсивно. «Можно не быть великим, но необходимо стремиться к этому» – процитировал Ефим слова великого философа.

Радостный Миша стал накрывать на стол. В этот момент открылись ворота и въехала машина Наташи.

– Вот тебе, Миша, и Юрьев день! Наташа сегодня не планировала приезжать. – По-моему, она тоже стала умнеть, – Ефим одобрительно улыбнулся.

– Что случилось, Миша? Ты же сегодня не собирался приезжать, – удивилась Наташа.

– Отец говорит, что ты тоже. Но, если тебе не нравится, мы можем уехать.

– Мы, Николай второй…?

– Мы, это я и моя девушка.

– Ба, ты уже и ее решился привести. А где же она?

– Она принимает душ.

– О, ужас! После душа ты можешь ее не узнать.

– Ты, мама, как всегда, в своем репертуаре.

– Ладно, время покажет. Чем же вы планируете угощать гостью?

– Чем бог пошлет, – зло ответил Миша.

– Ефим, разжигай мангал. Я привезла купаты.

– Здравствуйте, меня зовут Люба.

Наташа удивленно и внимательно стала разглядывать Любу:

– Здравствуйте, а я – Наталья Георгиевна. Я так понимаю, что вы приехали с Михаилом?

– Вы правильно понимаете.

– И, как вам мой сын?

– Вопрос сложный и философский. И при первой встрече на него не удастся ответить.

– Я полагаю, что у вас с Мишей не первая встреча?

– Да, мы с Мишей знакомы уже несколько лет, но он мне подобных вопросов не задавал.

– А вы, несмотря на свою молодость и внешний вид, умеете кусаться.

– Мой папа, адмирал флота, приучил меня уметь постоять за себя.

– Значит, дочь адмирала. Это очень привлекательно для мужчин.

– Не отрицаю. Но Миша об этом не знает.

– Серьезно? Тогда я начинаю вас уважать.

– Оказывается, что для этого немного надо. Мне понятна настороженность матери единственного сына к потенциальной невестке.

– Ого, Миша успел уже вам сделать предложение!? Вы очень хваткая девица.

– Он действительно неоднократно делал мне предложение, но пока я отвечала отказом. Чтобы освободить вас от необходимости задавать вопросы, проинформирую, что, несмотря на длительное по нашим временам знакомство, у нас с Мишей пока чисто дружеские отношения.

– Свежо придание, но верится с трудом.

– А я не нуждаюсь ни в чьей вере. И еще. Я имею широкую возможность выбора женихов, поэтому кандидатура вашего сына рассматривалась, по крайне мере на сегодня, без связи с деловыми качествами его родителей.

– Заумно говорите.

– Я убеждена, что через непродолжительное время нашего знакомства, вы не захотите никакой другой для вашего любимого сына жены. Так что выбор в любом случае останется за мною. Сюда идет Миша, и если он услышит наш разговор, вы откроете в нем такие черты характера, которые до сегодняшнего дня вам не были известны. К тому же я предпочитаю не делиться со своим потенциальным женихом разговорами с его родителями.

– Привет, мама! Вижу, ты с Любой уже успела познакомиться, и по выражению твоего лица делаю вывод, общего языка с моей возможной будущей невестой ты найти не сумела.

Наташа саркастически улыбнулась:

– Моя потенциальная невестка успела меня успокоить тем, что она неоднократно отказывалась принимать твое предложение.

– Представляю, как ты приняла гостью. Но нет худа без добра. Теперь я четко знаю, что свою супругу я буду, как можно дальше держать от тебя.

– Естественно. Папа на свадьбу ей подарит трехкомнатную квартиру.

– А я надеялся, что это сделают мои родители.

– У меня с папой нет таких денег.

– А почему ты решила, что у папы Любы они есть?

– Потому, что папа Любы адмирал.

– С чего это ты взяла?

– Сама Люба похвасталась этим.

– Это правда, Люба?

– Правда, то, что мой отец адмирал флота. А неправда в том, что я этим хвасталась. Я ведь не приняла твоего предложения.

– Свои выводы, мама, я выскажу тебе с глазу на глаз.

– Миша! Не усугубляй обстановку. Мама очень любит тебя. И очень боится своей потенциальной невестки. А вдруг они не сойдутся характером. А вдруг она не будет любить своего мужа и будет ему изменять? А вдруг, а вдруг, а вдруг… Твоя мама просто в отличие от других мам не умеет скрывать своих эмоций. И, чтобы ее окончательно успокоить, я скажу, что, несмотря на мои 20 лет, я еще не испытала поцелуя мужчины. Так что, несмотря на то, что я не Золушка, моя кандидатура не подходит и для потенциальной шлюхи.

Неожиданно Наташа решительно подошла к Любе, обняла и поцеловала ее в лоб, и, сдерживая слезы, скрылась за дверью бани. Никто не заметил Ефима, наблюдающего за этой сценой.

– Люба, я с удовольствием повторил бы поступок Наташи, но боюсь, что Мише это не понравится. Поэтому, я ограничусь одним словом «умница».

– А я с не меньшим удовольствием поцеловала бы вас, несмотря на то, что это может не понравиться Мише. Но не сделаю это потому, что уверена, что это не понравится Наталии Георгиевне.

– Но я непременно этим воспользуюсь на твоей с Мишей свадьбе.

– Вы заставили меня об этом подумать, – смеясь, заметила Люба.

– Иди, Миша, позови мать, уверен, что мир в семье восстановлен.

Через пару минут Миша вернулся с Наташей, и та как ни в чем не бывало стала раздавать команды.

Когда все четверо уселись за стол, и Ефим по привычке готовился произнести тост, Наташа, обращаясь к Любе, вдруг сказала: «Как вы пугающе красивы и умны. Я очень хочу, чтобы мой сын был хотя бы немного похож на вас».

– Никогда не слышал такого сочетания – пугающе красивы, – удивился Ефим. —Впрочем, ты, Наташа, иногда способна совершать действа, которые не только вызывают войну, но порою принуждают к миру. Я поднимаю первый тост за хозяйку этого дома, за тебя Наташа.

Вечер прошел прекрасно. После окончания трапезы Люба что-то оживленно обсуждала с Наташей, а Ефим с сыном уселись за шахматы. Потом пили чай с тортом, Ефим рассказывал анекдоты, а Люба прекрасным сопрано исполнила «дывлюсь я на нэбо, тай думку гадаю». Рано утром молодые уехали в Москву. Наташа уехала часом позднее. Перед отъездом она сказала Ефиму: «Какая красавица, и какая умница. Неужели она не даст Мише согласия на брак? Я буду бога просить об этом».

Ефим реагировал на эти слова хитроватой улыбкой.

Ефим прилег отдохнуть. Он редко выпивал даже красное сухое вино, и потому быстро заснул. Проснулся он от того, что ему показалось, что его кто-то гладит по лицу и волосам. Он сбросил с себя простыню и сел. Но оказалось, что это не сон. Рядом в халатике полулежала Люба. Халатик не скрывал ее белоснежных грудей. Ее красивые загорелые стройные ноги были обнажены и не скрывались нижним бельем. Ефим внимательно посмотрел на улыбающееся лицо девушки, на ее прекрасные ноги и руки, на бутылку коньяка, на треть опустошенную. Рядом лежал нарезанный лимон, начатая плитка шоколада и две пустые рюмки. Чуть дальше на спинке стула висели женские трусики и бюстгальтер.

– Кажется, беда пришла в мой дом. Но есть маленькая надежда, что это случайное явление связано только с коньяком.

– Это слабая надежда – серьезно произнесла Люба.

– Вылитая мама. И именно ее позиция, которую ты сейчас повторила, и послужила причиной нашего расставания.

– Время меняет людей, к тому же некоторые из них склонны учитывать ошибки других.

Я много слышала о тебе от мамы, тогда, когда я еще не была знакома с Мишей. Я откровенно завидовала своей матери в том, что в своей жизни она испытала подобную любовь. Мне неоднократно объяснялись в любви юноши и даже взрослые мужчины, но я никогда не испытывала даже намека на подобные чувства. Встреча с тобою изменила меня настолько, что я сама себя не узнаю. Никогда не думала, что на свете бывают такие мужчины, как ты. Я полюбила тебя с первого взгляда. Полюбила безумно. Знаю, что ты мне сейчас скажешь. Но ни какие слова не остановят моего желания быть с тобою. Я знаю, что если не сумею завоевать тебя, то буду несчастной всю оставшуюся жизнь. Я буду бороться, отчаянно драться за тебя, не взирая на все людские условности. Если бы мне кто-то сказал, что я могу придти к малознакомому пожилому мужчине для того, чтобы в обмен на свои женские достоинства получить хотя бы минуту счастья оказаться в его объятиях, я бы рассмеялась в лицо этому человеку. Я уже больше часа нахожусь рядом с тобою, и, чувствуя, как моя решительность начинает таять, я устроила эту одинокую трапезу.

– Это плохо. Разум человека должен помочь ему управлять своими чувствами.

– Я бессильна воспользоваться твоими советами. Может быть я психически больна. Может быть, это наваждение вызвано рассказами моей мамы. Но я безумно больна любовью к тебе. Мне двадцать лет, но еще ни один мужчина не целовал меня, и вот я перед тобою обнаженная (и Люба рывком сняла с себя халатик), готовая отдать тебе первый поцелуй, свою девственность.

– Люба, а как я погляжу в глаза своему сыну?

– Я ничем не обязана Мише. Он никогда не целовал меня, не ласкал моего тела. Я знаю, что он любит меня. Что он женился бы на мне, если бы даже узнал, что я – шлюха. Я первый раз в жизни узнала, что такое любовь. И я буду за нее бороться. Я Мишу не обманываю, я ему ничем не обязана. Я предлагаю тебе сделку, зная, что ты не испытываешь ко мне подобных чувств. Я Мише сказала, что пока он не станет интересным для меня человеком, между нами ничего не будет. Если сегодня я проиграю, завтра уже Миши не будет со мною. Не скрою, сейчас для меня твой сын имеет цену не больше козыря для обмена. И я не буду ждать от тебя милостыни, а возьму тебя так, как ты неоднократно брал понравившихся тебе женщин.

Люба рванула на Ефиме его трусы, так что он мгновенно оказалась голышом. С напряженным вниманием она наблюдала за его фаллосом, который рос на ее глазах. Затем, стала неистово целовать ноги, руки, живот Ефима.

Тот лежал, ошарашенный ее поведением, не в силах что-то предпринять. Он не мог поверить, что это происходило наяву. Когда подобное происходило с мамой Любы, Ефим был юношей, который еще был не в состоянии ценить близость с такой очаровательной девушкой. Тем более, что, будучи красивым, энергичным, эрудированным юношей, красивые девушки прыгали в его кровать без каких-либо усилий с его стороны. Так он отверг любовь матери Любы – Зины. И не только ее. После этого, у Ефима было три жены, три неудачных брака. И как это случилось, что даже спустя много лет, он досконально ответить на этот вопрос не мог.

Приятелям он отвечал примерно так: «Как много прекрасных девушек, откуда берутся такие ужасные жены?» Но уже после неудачного первого брака стал сожалеть, что испугался неистовой и настойчивой любви Зины. «Союза мудрости – она сама под старость посещает, когда нам боле не нужна, и каждый мудрецом бывает».

Но сейчас Ефиму было за шестьдесят. А женой была, хотя и молодая, но не его по духу женщина. Он понимал, что она его не любит. Но в шестьдесят лет, имея трех жен, трудно начать жизнь с начала. В то время, когда прекрасная Люба безумно ласкала его, он позволял это делать, равнодушно глядя в потолок. Взглянув на лицо Ефима, Люба внезапно отрезвела. Она решила, что Ефим равнодушен к ней, хотя в душе надеялась, что ее внешнее сходство с матерью, которую он ранее любил, не оставит его к ней равнодушным. Если первое внимание девственницы было сосредоточено на мужских достоинствах Ефима, то теперь оно переключилось на его задумчивое неподвижное лицо.

И куда делась уверенность Любы в том, что Ефим не устоит перед ее любовным напором? Но Ефим даже не обратил внимания на ее выражение лица. Им сейчас руководила не страсть, а размышление. Сейчас решался вопрос развода с Наташей, ибо Ефим понимал, что после близости с Любой, он не сможет иметь близость с Наташей. Жениться на Любе он не мог, слишком большая разница в годах, и удар по сыну, с которым только наладились отношения. Люба недвусмысленно намекнула на решение проблемы. Она все продумала. Но тайное, рано или поздно становится явным, и тогда всей беды не предусмотришь. Шестидесятилетний Ефим понимал, что ему вряд ли удастся устоять перед напором Любы, а это означает, что он наверняка полюбит ее со всей силой нереализованной страсти. Умница Люба совсем не понимала его поведения. Самые нелепые мысли ей приходили в голову. И вдруг она упала головой ему на грудь и горько зарыдала. «Насильно мил не будешь», – сквозь слезы она повторяла несколько раз эти слова.

Только сейчас Ефим опомнился. Он стал гладить голову девушки, ласкать руками и целовать небольшие, но плотные ее белоснежные груди с крупными розовыми сосками. Целовать ее шею, мочки, ушей, изгибы рук. И затем приник губами к ее пухленьким розовым губам и стал нежно ласкать их. И когда он перешел к ласке ее бедер, ног и достиг ее детородного места, губы девушки пробормотали: «Ты полюбил меня?»

– Ласточка моя, тебя невозможно не любить, – нежно прошептал он ей прямо в ухо. И вновь безумство охватило девушку и захватило Ефима…

Они лежали рядом, обезумевшие от происшедшего. Для Ефима это было обычным делом взаимного удовлетворения. Для Любы это действо было ранее известное только из открыток и порнофильмов. Она пыталась осознать содеянное. Люба инстинктивно чувствовала, что это начало спровоцировала сама, что опытный Ефим вряд ли бы начал таким образом вводить ее в мир секса. Но Люба не испытывала никакого разочарования. Первую победу она одержала, но ее удовлетворить могла только, полная.

– Ефим, мы не совершили ничего такого, что может породить у кого-то из нас сожаление?

– Говорят, потерявши голову, по волосам не плачет. А головы мы явно потеряли оба. А, если в твоих ощущениях появились сомнения, мы постараемся их ликвидировать.

Ефим сел, поднял Любу на руки и посадил на колени. Затем наполнил наполовину рюмки с коньяком, передал одну из рюмок Любе и произнес: «За нашу любовь!»

– Ты ничего не перепутал?

– А ты решила, что только одна способна на любовь с первого взгляда?

– Я тебе не верю.

– Ты не веришь себе. Отказаться от любви такой женщины мог только полный идиот. Я люблю Мишу, понимаю, что не очень честно поступаю по отношению к нему. Но даже это чувство не позволяет мне отказаться от тебя. Я потерял твою маму. Но ее любовь настолько велика ко мне, что она подарила мне любовь своей дочери.

– Ефим, что ты говоришь! Да, если бы моя мама узнала, что я сейчас с тобою, она, если бы не убила, то возненавидела бы меня.

– Может быть, когда ты станешь матерью, а, возможно, еще раньше, то поймешь, что такое сердце матери. Для нее я идеал. Но она понимает, что у нас нет будущего. Когда мы впервые оказались в кровати, твоя мама была похожа на сегодняшнюю тебя. Она никогда не согласится повторить это в роли шестидесятилетней старушки. Да и меня она знала, как молодого, физически сильного юношу. Когда она поняла, что если ты выйдешь замуж за Мишу, между нами может возникнуть близость, в ней заговорила ревность женщины-росомахи. Сегодня ты, я, твоя мама думаем практически об одном. Ибо нас связывают общие чувства – любовь.