POWER

– Пойдем в душ и обратно к столу, мой мальчик.

– Слушаюсь, моя девочка.

– Ты не из тех, кто будет обсуждать секс: «Тебе было хорошо, дорогая?»

– Не задумывался об этом.

– Ну и славно. Теперь мы одной крови, ты и я!

– Руки резать не будем?

– Оставим это. И ты не спросишь, люблю ли я тебя?

– Ты задаешь провокационные вопросы, подразумевающие отрицательные ответы. Я даже не скажу, что люблю тебя сильнее, чем прежде.

– Что? А почему нет! – Марина вскочила, схватила штопор и бросилась за Антоном, которому пришлось снова нырнуть в бассейн.

– Возвращайся, мой любовничек, но помни, я наготове.

– Вот слово любовник мне совсем не по душе.

– Любимым я тебя не готова назвать. Хоть с первого взгляда. Боже, ты с горшком цветов! Мама моя!

– Ну, сколько можно?

– Что ты готов ради меня сделать?

– Всё, что угодно, моя королева!

– Как быстро ты возвел меня в ранг королевы, я ещё принцесса, или ты… Ну, точно получишь, любовничек…

– Скоро солнце сядет. Земля еще не нагрелась – похолодает.

– Внутри ещё бассейн.

– У вас аквапарк?

– У нас будут свечи и длинный стол. Мы будем одни в замке. Так что ты для меня сделаешь?

– А чего ты хочешь?

– Банальных Феррари не хочу, хочу что-то особенное.

– Что, любимая?

– Украсть сможешь?

– «Для тебя готов я днем и ночью воровать». Это Высоцкий.

– Тот, кто может обеспечить тебя «Феррари», уже это сделал, – спокойно заметила Марина.

– Убить? Не удивлюсь, что и это входило в твой план, – весело произнес Антон.

– А почему бы и нет? Конкретного человека.

Антон посмотрел на Марину. Она была прекрасна в лучах заходящего солнца.

– Что ты имеешь в виду, дорогая?

– Мне противен один человек. Я бы хотела от него избавиться.

– Я не сторонник таких игр. Накройся. Дует. Хотя, подожди, дай взгляну.

– Подлец! Ещё насладишься.

– Так что за игры? Ты со мной играешь? – Антон неожиданно перешёл на серьезный тон.

– Отнюдь. Я сама серьезность.

– Продолжай.

– Он плохой человек. Я уверена, он сделал массу ужасных вещей, он вор и негодяй, и, я думаю, он убивал. Может, не сам.

– Я тебя не понимаю.

– Я о своем отце.

Антон оторопел.

– Ты решишь все свои финансовые проблемы. Моя мать щедра. Я буду твоей навсегда. Он подонок!

– При чём здесь мать?.. Ты живёшь за его счет…

– Плевать я хотела. Столько людей гибнут в мире ни за что, и, в основном из-за таких, как он.

– Ты их всех хочешь убить.

– Только отца.

– Жизнь человеку дается раз, и только раз её можно забрать. И сделать это может только тот, кто ему её дал.

– Жизнь ему дало смешение жидкостей! – Марина перешла на повышенные тона. – Ты не способен на это? Ты слабак?

Антон молчал, глядя на воду в бассейне.

– Отвечай!

– Не кричи на меня, – тихо проговорил Антон, медленно встал и направился в раздевалку. – Где мой костюм? Мне пора.

– Антон! – Марина вскочила и бросилась за ним вслед. – Стой!

– Я закончил играть в твою игру.

– Но ты же меня любишь?

– Извини.

– Антон! Ха-ха-ха! Я же шучу. Вернись. Давай выпьем на брудершафт.

– Марина…

– Шучу. Ты извини! Ты, то такой плюшевый, то размышляешь, как брутальный самец. Маленькая игра. Да, я капризная иногда. Извини, воспитали так. Я больше так не буду. Неужели ты думаешь, что если бы я действительно решила осуществить то, о чём тебе сейчас сказала, то говорила бы об этом вот так? Серьёзно? Расслабься. Должна же я была поставить тебя на место с твоим power.

– При чём тут это? – удивился Антон.

– В каждой силе зло, помнишь? Без этого не добьёшься высот. Итак, выпьем. И забыли. Представь, что мы играли в мафию. Ты такой милый и… настойчивый. А ещё… принципиальный. Ты отстоял свою позицию. Это достойное качество мужчины. Ты настоящий.

– Я к этому стремлюсь.

– Да, и начал с меня. Ну, всё, пойдем в дом. Совсем темнеет.

Антон шёл и думал, насколько слова Марины были далеки от истины, не в прямом смысле, а в принципе. «Всё хорошо, – всё же решил он, – а остаток испариться, как утренний туман. И вообще, она несколько пьяна».

Горел камин, кидая блики на длинный стол, уставленный всевозможными яствами.

– Знаешь, милый, может, сядем у огня? Этот паровоз я заказала, чтобы произвести на тебя впечатление. Ты не против?

– Что ты, любимая, конечно.

– Прямо на полу, на ковре из чего-то дикого и пушистого. У тебя нет аллергии?

– Нет, надеюсь.

Они расположились у камина и, обнявшись, потягивали вино.

– Так бы и просидела всю жизнь, – мечтательно промурлыкала Марина.

– И я рядом с тобой, – вторил ей Антон.

– А как же свершения?

– Только с твоего разрешения.

– Договорились.

– Мне никогда не было так уютно. Я никогда не сидел рядом с самой красивой женщиной и не говорил «не о чем».

– Это счастье?

– Возможно.

– Но жить в вечном счастье скучно.

– Для этого существуют неприятности.

– Но это уже не счастье!

– Счастье в том, чтобы непременно к нему возвращаться.

– Поцелуй меня, – сказала Марина.

Антон исполнил её просьбу.

– Ещё, ещё и ещё! Обними меня крепко-крепко, но нежно-нежно.

– Я люблю тебя, Мариночка.

Ночь была не менее бурной, чем купания в бассейне, и пред рассветом молодые люди уснули сладостным сном. Первым проснулся Антон, посмотрел в потолок и широко улыбнулся. Он готов был лежать и лежать, обнимая Марину. Та проснулась несколько позже, сладко потянулась, повернулась к Антону и сказала:

– Я люблю тебя.

– 7 –

– Кто основной? – спрашивал Рома.

– Чак, – ответил Антон, – он самый худощавый, его можно указкой перешибить.

– Дело не в массе, – со знанием дела сказал Сергей, – и ты это знаешь. Какой у нас план? Где и когда они бывают?

– Ну, не в полдень это точно, – щурясь, заявил Рома.

– Ты их видел? – спросил Сергей.

– Нет, а что, серьезные пацаны?

– Школьная шпана, лет на десять тебя младше.

– Вы чего, под статью меня загнать хотите?

– Так, стоп, – сказал Антон. – Без мордобоя. Во всяком случае, с вашей стороны.

– О, герой-одиночка объявился! Ты где сидел полтора года? Ты их в одно лицо ушатаешь? Али план у тебя, старче? А ну, выкладывай, пострелёнок, а не то высеку!

– Ты мотик дашь?

– Только мордобой. Извини, Антон, он стоит как твоя трёшка вместе с тобой и соседями, и хозяином, и консьержкой, и местным котом.

– Так, тихо… – начал Антон.

– Раскомандовался, Кутузов. – Рома закурил.

– Лады, парни, – начал Серега, – мы чего хотим?

– Я гляжу, вы сами этих малолеток замохали, – рассмеялся Антон.

– Ну, говори уже, стратег, – продолжил Рома.

– Все в поряде, Рэмбо. План такой....

– Погоди, они на всю голову отмороженные, полнейшие имбецылы, – прервал Роман. – Что с ними возиться?

– И что? – удивился Антон. – Лучше их ментам сдать?

– Докатились, сознательные граждане, мне за вас стыдно, – заявил Сергей.

– У Шпалы отец участковый, – заметил Антон.

– А вот это интереснее, что же ты, гад, молчал всё это время. Это ж мы их с папашей сдадим, – смеясь, не унимался Роман.

– Стоп, Антоха, тебе зачем мой байк? – вдруг опомнился Сергей.

– Как бы так сказать, чтобы ты сразу согласился…

– Ну, хватит уже! – воскликнул Роман. – Пацаны в два раза младше нас, а мы сиськи мнем, – Рома провел прямой удар по воздуху. – Так уложу всех?

– Уложишь, уложишь, и тебя Шпалин батя заканапатит.

– А если по одному выдернуть, да прочитать Макаренко?

– Они всегда втроем?

– И баб у них нет?

– И что ты будешь с ними делать? Прямым ударом?

– А чей это район, вообще? – поинтересовался Сергей.

– Это область, какая тебе разница? Я из Челябы, вы из Москвы, и довольно-таки далекой отсюда.

– Вот Антоха, замутил. Ты бы хоть придумал чего. Предлагал я тебе их раньше прессануть, нет, сам решу. Решил, Дон Аль Капоне де Вито Карлеоне! Слушай, а переезжай к своей принцессе, и всё закончится.

– Во-первых, я так и так скоро отсюда перееду, во-вторых, это дело принципа.

– Куда это ты намылился, перекати поле? – удивлённо спросил Сергей.

– Новоселье гарантирую.

– Да к своей, в Барвиху, – предположил Роман.

– Она не оттуда… – начал Антон.

– Ну, мы придумаем что-нибудь? – оборвал Роман. – Три столба с почти высшим образованием!

– Тош, давай, может твой «power» поможет? – поинтересовался Сергей.

– Тут ты прав.

– Наконец, есть на кого спихнуть проблему. Мы все во внимании.

– Байк дашь?

«Я всё давно решил. Не удивляйся, дневник. Я был готов. И в том, что я придумал, не было ничего ни то, чтобы чего-то оригинального, там, вообще, ничего не было. Я решил в силе определить границу зла. Байк мне нужен был для понта, друзья для подстраховки. Только им я ничего не сказал. Так, я решил, будет честнее. И отморозков тех там было больше. Кроме Чака, Шпалы и Красавчика на точке тусовалось еще человек семь таких же интеллигентов. И главным всей этой шоболы был откинувшийся с зоны Русик по кличке Карась. И разобраться с троими своими поклонниками, а тем более, привлекая туда своих друзей, я боялся по этой самой причине. Но теперь во мне что-то покачнулось, что-то неуемно толкало на высший уровень. Стоять ровно, смотреть прямо, не отводить глаз, говорить четко, коротко и уверенно».

– Ну, так что за план? – не унимался Сергей.

– Просто стойте, стойте уверенно, не виляйте, не…

– Да хватит уже, – остановил его Рома.

– Вон видите гурт? – указал на скопление шпаны Антон.

– Ты сдурел, их там человек десять! – не на шутку перепугался Рома.

– Тоша, что ты хочешь сделать с байком? Я согласился, но что…

– Идите туда и стойте метрах в десяти, – оборвал его Антон.

– Они нас заметят, – сказал Рома.

– Не сразу. «И снова бой, покой нам только снится». Я отъеду. – Антон покинул друзей, направившись к мотоциклу Сергея, который тот оставил неподалёку.

– Слышь, Ром, а может эта Марина ведьма? – спросил Сергей.

– Не шути, у меня конкретный жим-жим начался.

– А у нашего героя «power»!

Сергей с Ромой встали недалеко от компании, прислонившись к стене дома. Никто из компании их не заметил. Сергей явно нервничал и курил сигарету одну за другой. Рома ушёл в себя и визуально мерился силами с каждым из членов компании. Лишь половина из них были школьниками. Остальным было лет за двадцать. Карася определить можно было по наколкам, просвечивающим сквозь майку, да по манере себя вести, да по тому, как с ним все подобострастно общались. Было ему уже за тридцать лет. Пили пиво, рассевшись за три детских столика, две компании играли в карты. «Ничего не поменялось за последние лет сто, – подумал Сергей, – лишь прикид помоднее, да музон потупее».

И тут на них всё же обратили внимание. Кивками головы указывали в их сторону, и даже кто-то намеривался к ним направиться, да Карась остановил. Он посмотрел по сторонам, обвел взглядом свою банду, ещё раз по сторонам, после подозвал кого-то и, судя по всему, дал ему указание узнать, кто такие. «Менты, так сметёмся с детской площадки», которая уже давно перестала быть детской.

И только малый направился в сторону Ромы с Сергеем, как воздух разорвало оглушительным визгом мотора (Антон снял глушитель). Все замерли. Абсолютно все. Сергей вцепился в Рому и просил вспомнить его какую-нибудь молитву.

Накрутив три круга возле площадки, Антон остановился и заглушил двигатель. Повесив шлем на рукоятку, и подперев мотоцикл, он сделал три шага в сторону компании.

Антон подошел и жестом всех поприветствовал.

– Это тот терпила, – заметил Красавчик.

– Привет добрым людям, – сказал Антон. Он стоял ровно, держался уверенно и смотрел прямо в глаза всем. – Некоторые из вас меня достаточно хорошо знают, если это так можно назвать.

Послышались смешки.

Карась смотрел Антону прямо в глаза, пытаясь угадать, куда тот клонит. Взгляд его косился на мотоцикл.

– Я не местный, я приехал из Челябинска, поступил в институт, после чего снял тут неподалеку квартиру. Всё то время, что я тут жил, меня гнобили и приходовали ваши товарищи, это Чак, Шпала и Красавчик. Это ваш город, ваш район, вероятно, вы вправе тут делать то, что считаете нужным. Всё это время я терпел, снося унижения, оскорбления…

– Ну и так далее по списку, – продолжил Шпала и захихикал.

– Пасть захлопни, – приказал Карась.

– Я был не вашего круга, а круга, как вы говорите, терпил. Да, я ссал, жутко ссал, опасаясь за свою жизнь и существование. Но, такова жизнь. Пусть не нами созданная. В скором времени я покину ваш город и, вероятно, вы меня больше никогда не увидите. Но перед этим…

– Да присануть опять…

– Закрой хлебало, сказал, – повторил Карась.

– Перед этим я хочу заявить, что не намерен оставаться в ваших глазах тем самым ссыклом. У меня дело с Чаком, так Чак?

– Ты правильно поёшь, терпилка, – отреагировал Чак.

– Перед тем, как я покину вас, предлагаю один на один разобраться с Чаком.

Все зашумели.

– Ша! – воскликнул Карась. – Чего хочешь?

– Моя весовая категория несколько выше Чака, хотя опыта у меня ноль. Поэтому, я предлагаю выйти на бой один на один с кем-то, кроме Чака, если тот, конечно позволит.

– Да ща! – влез Чак.

– Продолжай, – скомандовал Карась.

– За моей спиной очень нехилый байк. Мои условия: я дерусь с…

– Со мной, ё, – снова вставил Чак.

– Да все уже поняли. – Начался шум.

– Значит, с Чаком. Побеждаю я – байк остается за мной.

– Да ща! – не унимался Чак.

– Побеждает Чак – байк остается за ним.

– Уау, – зашумела компания.

– Документы я оформлю.

– Твою мать, что он творит? – вскричал Сергей.

– Продолжай, – говорил Карась.

– Повторяю ещё раз! Побеждаю я – байк мой, побеждает Чак – байк его. Но и в том и в другом случае я перестаю быть ссыклом на все времена, где бы я ни был… особенно в этом районе.

Шум усилился.

– Зачем тебе это? – спокойно спросил Карась. – Ты же всё равно валишь.

– Повторяю: я ни в чьих глазах не хочу быть ссыклом.

Все затихли.

– Ну, чё? – Чак поднялся с лавки.

– Подожди, – остановил его Карась. – И ты не подумал о том, что мы можем просто так взять и отжать у тебя байк, продать и уехать… на Гавайи?

– Нет, об этом я не подумал, – признался Антон.

– Почему?

Антон минуту помолчал, не сводя взгляда с Карася, после чего уверенно произнёс:

– Потому, что в этом случае, сыкунами стали бы вы все!

Шум перерос в ор. Карась краем глаза взглянул на Рому с Сергеем.

– Это лишнее. А ты прав, терпила. Всем сесть и не влезать. Чак, твой выход.

– Айяйяйяяйя, – потирая руки, вышел Чак.

– Чак, ты пустой? – крикнул Карась.

– А то. – Он развернулся к компании. Байк, пацаны! Ну чё, погнали!

Он медленно подошел к Антону. Тот даже не шелохнулся. Драться Антон не умел. Видел только в кино, да дома в детстве с игрушечными зверьми дрался. В школе он год в третьем классе походил на вольную борьбу, но у него ничего не вышло. Одним, словом, он был просто мясом.

«Вся надежда на…» Он не успел подумать, на что у него надежда, как Чак нанес ему прямой удар в нос. Антон только пошатнулся. Видимо, так было задумано. Чак развернулся на триста шестьдесят градусов и плашмя ударил его по челюсти. Видимо, сознание оставило Антона, и он мешком повалился на землю.

– Ну всё, байк мой! – воскликнул Чак.

– Стой, – остановил его Карась.

Антон приложил все усилия и, поднявшись, ринулся на Чака. Тот не ожидал этого, и Антон, обхватив талию Чака, повалил его на землю. Оба лежали: Чак ничком, Антон наверху. Только Антон хотел нанести хоть какой удар, как Чак из положения лёжа саданул его локтём по уху. Тот снова свалился, но тут же поднялся, шатаясь, чтобы принять удар в поддых. Чак принялся мутузить его лицо коленом, но Антон никак не отцеплялся. Чак устал и отпустил Антона. Тот, ощутив свободу, ринулся на Чака, да так, что они вместе опрокинули мотоцикл.

– Боже, храни королеву! – воскликнул Сергей

– Ты чего? – удивился Роман.

– Я ж просил молитву! Ты молчишь, а я больше ничего не знаю. Может, вмешаемся?

– Ты базар слышал?

– Храни королеву…

Поднявшись почти одновременно, Антон с Чаком встали друг против друга. Оба уже устали. Чак нанес Антону удар ногой в корпус, тот пошатнулся. И снова Антон ринулся, Чак увернулся, подставив подножку. Антон лежал, встать не было сил. Чак подошел и, хотел было всадить ступней в грудь, но Антон перехватил ногу и повалил Чака на землю, принявшись его мутузить всеми конечностями, попадал он редко. Чак отполз, Антон пополз за ним. Чак отталкивал его ногами. Потом, наконец, встал и коленом всадил Антону в ухо. Антон снова повалился, но тут же снова и поднялся, начал подниматься – не успел. Чак нагнулся и хлопнул обеими ладонями Антону по ушам, тот оглох. Из носа, из губ, из ушей, ото всюду у Антона текла кровь. Он перестал чувствовать боль. Он еле удерживался на коленях перед Чаком. Тот тоже, будучи уже на издыхании, стоя к нему лицом, ждал, что Антон поднимется выше, чтобы прямым ударом в переносицу отправить его в нокаут. Дышать было тяжело. Чак полной грудью набрал воздуха для последнего рывка, как вдруг, еле напрягая перебитые колени, Антон резко выпрямился, а выпрямляясь, нанес Чаку удар в подбородок такой силы, что тот, оторвавшись от земли, рухнул навзничь… и больше не поднялся.

– Апперкот, – констатировал Рома.

Роман с Сергеем кинулись к Антону, дружки Чака к своему корешу. Лицо Антона представляло месиво из крови. Он прерывисто дышал и не мог произнести ни слова.

Карась подошёл к трём друзьям.

– Байк ваш, – сказал он. – Достойный выход. Ладно, вам лучше поскорее убраться. Возможно, ещё ничего не кончено. Ты хоть жив?

– С....спси… жи…в… – только и мог прошептать Антон.

– Ну, лады. И ещё, – продолжал Карась, – ты больше не ссыкло. Вали отсюда!

– 8 –

– Больничку тебе Серёга нарисовал, что надо – говорил Роман, выкладывая на стол фрукты и бутылку водки.

– Мне можно?

– Ну, тебе же не печень вырезали.

– А сам где? Серега?

– Попробуй угадать.

– Не могу.

– Он хочет тебя в бараний рог скрутить. Ты чуть байк его не слил.

– Но, не слил же.

– Это случайность.

– Никакая это не случайность, это зло от силы.

– Хватит умничать. Сейчас откупорим. Ну и рожа у тебя! Как ты к принцессе?

– Я ей позвонил, сказал, что в автокатастрофу попал.

– Давно?

– Вчера.

– Звонил давно?

– Час назад.

– Твою мать, так она скоро может прибыть, а мы тут бухаем!

– Всё в норме. Она в Турцию уехала на неделю, с мамой.

– У неё же сессия!

– Перерыв. Короткий отдых, сил набраться…

– Вот жизнь у людей.

– И у нас такая будет, ты только верь в это, и «power» поможет.

– Вот ты всех достал с этим своим пауром! – Рома рассмеялся. – Это он должен тебя в Крым в кабриолете отправить?

– Всё может быть, все может статься. Так чего, Серёга?

– Да тут он, за дверью, дробовик заряжает. Чтоб наверняка, чтоб от твоего лица вообще ничего не осталось.

– Серёга! Выходи подлый гном, мы вам водки подогнем… Подгоним. Дай зеркало-то. Может я ещё ничего. Буду, как Овод.

– На, любуйся!

– Вашу жизнь…

– Ты давно из-под наркоза?

– Давно, но мне ничего не говорили о том…

– Чтоб ты таким и остался, Квазимод хренов, – входя в палату, сказал Сергей.

– Ну, прости, Серёг, ты бы не согласился, узнав подробности.

– Ясен пень! Ты другую схему не мог замутить? – Сергей старался как можно натуральнее выражать приступ ярости.

– Кстати, тут есть психиатры…

– Да пошёл ты! Тебе самому к ним нужно было сначала обратиться.

– Хорош, Серый! Пожалей товарища. Антоха, ты поступил, как настоящий мужик, как, я не знаю, реальный кабан! – сказал Роман.

– Слышь, Ром, вот с твоей тачкой поступил бы он также, я бы на тебя глянул, – не унимался Сергей.

– Кто старое помянет, тому глаза зашьют. У тебя не так много швов, я смотрю. Бровь, да и всё. Синяки да шишки, ты с куклой Барби бился, – заметил Рома.

– С человеком-пауком.

– И паук откинулся, – вставил Сергей.

– В каком смысле? – испугался Антон.

– В фигуральном, – ответил Сергей. – Давай, лей, чего сидишь? Давно бы их замочили, – ворчал Сергей.

– Ага, а потом нас вся эта шобола, – защищал Антона Роман.

– Ничего, я бы братву подкатил.

– Какую братву? Нашёлся, браток. «Боже, храни королеву!»

– Ладно. Чёрт с вами. – Сергей прыснул

– Это он о чём? – спросил Антон.

– Да Серёга весь британский флот тебе на помощь звал.

– А я думаю, чего у меня в ушах, как после кораблекрушения.

– Ну, вздрогнули!

– Рассказывай, Тоша, как жить дальше будешь. Дракона побил, принцессу завоевал. Слышал, переезжать куда-то собрался, – спросил Роман. – Или ты так шутил пред возможной смертью?

– Пока ещё не знаю, куда, но точно на собственную квартиру. Во всяком случае, сниму полностью.

– Это как?

– Я двигаюсь.

– Это мы поняли, и, судя по тому, где ты сейчас находишься, двигаешься ты в верном направлении.

– Черти злые. Давай, наливай. Я видел, у тебя их две.

– Да дай закусить-то.

– Не буду врать, сам толком не знаю, но куш идет.

– Куш – опасное слово, – заметил Рома.

– Ром, не буду я с тобой в прения вступать. Каждый останется при своём. Но, у меня не твой путь. Был бы он стремительным – пожалуйста, а так… Это не для меня. Извини. Я тебя уважаю…

– Рано еще для «уважаю».

– А что это за место-то? Только сейчас решил спросить, – сказал Антон.

– Предки мои подсуетились. Номер люкс. Отдельный, с телевизором, с всякими там кнопочками. С водкой, как видишь. Для тебя круглосуточное посещение. Тут сестрички. Могу подогнать.

– Понеслась, давай третью. Наркоз мне сегодня не понадобится. Кстати, пацаны, будет вынужденная пауза. Вы тут не пропадёте? На полчаса. Минут через двадцать. Только про телефон вспомнил. Пришло сообщение. Срочно хотят навестить.

– За двадцать мы первую уговорим, а там и в сторону третьей дело пойдет. Кого ждешь? – Сергей развеселился.

– Коллегу, – коротко ответил Антон.

– Коллегу, – передразнил Сергей. – Полчаса? Через двадцать минут ты забудешь про эти полчаса. Коллега какого пола?

– Идите вы, я серьезно. Да наливай.

– А вот и первая помахала крылом, словно не было счастья. А чего мы сразу три не взяли? – возмутился Сергей. – Ладно, сейчас мы тебя покинем, а вернемся, укомплектованными до зубов. Кстати, если мои родители просекут, чем мы тут занимаемся…

– Вы приводите друга в должный вид, – нашелся Антон.

– Ага, чтоб он себя в зеркале лучше видел, – пробормотал Сергей.

– Ну что, отчаливаем? – спросил Рома.

– Идём! – Сергей поднялся. – Жди нас с нетерпением. Коллеге привет!

Рома с Сергеем покинули палату, а Антон стал ждать следующего посетителя. Через пять минут он прибыл.

– Привет! Живой?

Антон прищурил глаза, после потряс головой.

– Вот это номер! А у меня в сообщении… Сейчас. – Телефон скатился под стол. – Вот это… Ничего не понимаю. Ты как тут, Надюха? Наших не встретила?

– Пьяниц, нарушающих режим? Я их решила избежать. – Надя присела у кровати.

– Но, как ты узнала?

– У Серёги язык длинный. Так как?

Антон снова ощутил необъяснимое тепло в её голосе.

– Жив пока.

– Выглядишь вполне так, живчиком. Не буду спрашивать, что стряслось, всё равно соврёшь. Что врачи говорят?

– Я даже не спрашивал.

– Тебе не интересно? Я сейчас. – Надя выскочила из палаты, оставив Антона до такой степени ошарашенным, что он просто уставился в дверь.

Вскоре Надя вернулась.

– Значит так. Алкоголь запрещен. Это понятно, но невыполнимо. Спокойный режим, лучше сон, это ясно но, нереально. Что-то тебе нужно. Я могу у сестер узнать? Они такие милые…

– Нет, Надя, ничего не нужно пока… Но… я рад тебя видеть. Я, наверное, всегда рад тебя видеть.

– Ну, раз ничего не нужно, я побежала. Сессия, как-никак.

– Спасибо, Надя.

Антон так и остался сам с собой и неясным ответом на необъяснимый вопрос.

«Так быстро, какое-то мгновение и её нет, – подумал он. – Может, её и не было? Прибежала и убежала! Только для того, чтобы справиться обо мне… чудо какое-то… Волшебство! И что мне так тепло-то стала?»

Вскоре появился Громов. Это он отправлял сообщение.

– Вижу, ты идёшь к цели, собирая все экстремальные ходы. Я всё узнал. Не спрашивай, как. Ты молодец. Но, порой, лучше дважды подумать, а потом действовать.