Я хочу к тебе

Не успеваю опомниться, как Алекс хватает мою руку и тащит танцевать, на что парни недовольно голосят. Мы обе знаем, что мне нужна пауза и свежий воздух. Нехотя, цепляю взгляд Джареда, из-за чего тошнота активируется. Эта же девчонка продолжает болтаться на том же месте, а её рука покоится на его шее.

И в без того душном доме, стоит зловония алкоголя вперемешку с табаком, от чего по шее сползает первая капелька пота. Я закрываю глаза и двигаюсь, растворяясь в ритме музыки, басы которой вибрируют под кожей. Они распахивается, когда чувствую ладони на талии, но также быстро, как напрягаюсь – расслабляюсь, потому что это Алекс. Её глаза искрятся весельем и мы смеёмся, когда кладу ладони на её талию и вырисовываю восьмерку бёдрами. Уже спустя несколько минут чувствую себя намного лучше. Глаза снова закрываются и следующий раз, когда открываю их, встречаю таинственные карие.

Джаред остаётся на прежнем месте, но девушки рядом нет. Его взгляд сверлит во мне дыру и пускает волну мурашек по спине. Я знаю, о чём он думает, поэтому отворачиваюсь и нахожу ладонь Алекс.

– Тут слишком жарко, давай выйдем на улицу, – кричу у её уха.

Мы протискиваемся между потными и разгоряченными телами, но удача окончательно покидает, когда чей-то стаканчик с липкой жидкостью оказывается на моём платье. Мерзость. Теперь я воняю, как алкогольная тара. Кроме всего прочего, противные капли ползут по ногами, из-за чего поеживаюсь и морщусь. Это совершенно неприятно.

Ветер ударяет в лицо, когда всё же удаётся вылезти из толпы и дома.

Я попытаюсь выжать платье в тех местах, куда попал алкоголь, а попал он практически на всё. Но всё тщетно. Тело бросает в дрожь, когда очередной поток холодного сквозняка окатывает новой прорывной волной. Кожа моментально покрывается мурашками, а зубы стучат друг о друга.

– Вот чёрт, – фыркает Алекс, – нужно его высушить.

Я растираю кожу ладонями, чтобы унять дрожь и согреться.

– Лучше домой, я вся воняю водкой, и в этом доме вряд ли можно найти фен.

Алекс смотрит на экран мобильника.

– Время начало первого, мы уедем так рано?

– Я отвезу её, – раздается за спиной голос. Меня начинает тошнить и бьет озноб.

Лицо подруги искажается, когда она оборачивается в унисон со мной.

Взгляд Джареда испепеляет меня так, что платье и сушить нет необходимости, оно буквально горит. Алекс открывает рот, чтобы ответить отказом, но выбор не такой уж радужный, как обе желаем. Если она не желает оставлять нас наедине, то я почти бьюсь в конвульсиях и умоляю случиться чудо, которое высушит платье. Тогда я останусь и мы вернёмся все вместе.

– Ладно, – подруга сдаётся. Алекс поворачивается ко мне и её сожалеющий взгляд говорит о многом. – Мы скоро вернёмся.

Она коротко и вынужденно улыбается, оставляя красноречивый взгляд на Джареде, после чего исчезает в доме.

Я подавляю дрожь в голосе, но в теле она всё ещё присутствует. Джаред смотрит в мои глаза, но такое чувство, что он заставляет себя делать это. Какое счастье, что на мне лифчик, было бы ещё хуже, если от холода платье прилипло к груди, очерчивая форму. Я не привыкла разгуливать перед малознакомыми людьми без нижнего белья.

– Ты пил? – спрашиваю я.

– Я не пью.

Стараюсь оставаться проницательной, присматриваясь, но не улавливая запах алкоголя от парня. Я не видела, чтобы он пил и он явно не пускает шутки. Джаред говорит вполне уверено. У меня нет выбора, придётся соглашаться.

– Ладно, – вздохнув, я киваю. – Спасибо.

Глава 2

Лизи

Я не знаю, чего боюсь. Всю жизнь находилась в мужской компании и чувствовала себя в ней, как рыба в воде. Да и сейчас вполне комфортно, но с Джаредом сама не своя, сердце стучит в горле, хоть и пытаюсь успокоиться. Что. Со. Мной. Творится. Я буквально хочу кричать на саму себя, пожалуй, сделаю это по приезду, выместив гнев на отражении. Не понимаю, почему он так влияет.

На протяжении пяти минут в салоне гробовая тишина. И не надо спрашивать, почему уверенно говорю о пяти. Я считаю проклятые секунды и делаю небольшие вдохи, лишь бы не задохнуться. Джаред периодически поглядывает в мою сторону, но мне успешно удаётся игнорировать. Я заставила себя уставить в окно, но уже спустя несколько секунд не приходилось, потому что глаза жадно блуждали по заполненным улицам и ярким вспышкам экранов. Мне так нравятся видеть город живым и красочным.

– С тобой всё в порядке? – его голос нарушает тишину и еле слышимую музыку, наполняющую салон.

Я не поворачиваюсь, но затылком чувствую его взгляд.

– Да.

– Уверена?

– На меня водку вылили, а не серную кислоту, – я могла бы сказать, что произнесённое звучит резко, но это будет самая большая на свете ложь. Хоть и противно, но ничего ужасного не случилось.

Он останавливается на светофоре и когда чуждые мне пальцы касаются подбородка, вздрагиваю и замираю.

Джаред поворачивает моё лицо и находит взгляд, словно пытается что-то понять. Его освещает красный свет светофора, таким же оттенком тлеющий уголёк в глазах, но это лишь отражение происходящего на дороге. Невольно бросаю взгляд на его губы и проглатываю слюну. Отлично, на его лице расцветает ухмылка, из-за которой хочется взять его за волосы и ударить о руль.

– Запретная зона, Лизи, – слишком томно шепчет он, как будто специально. Его голос становится таким проникновенным и глубоким, таким чувственным, от чего ускоряется пульс.

Но я быстро прихожу в чувство, вспоминая вьющуюся блондинку рядом с ним.

– Я полагала, ты немного умнее.

Он поднимает уголок губ в сексуальной усмешке.

– И что это означает?

– То, что мне не особо хотелось.

– Да, конечно, – смеётся он, к счастью, светофор меняет цвет.

Из динамиков начинает звучать песня Baby One More Time в исполнении Britney Spears и я вскидываю брови, от души хохоча.

– Это не моё, – оживает Джаред.

– Да, конечно, – повторяя его слова, парирую я.

Я покачиваю головой и подпеваю. Джаред ещё минуту косится в мою сторону и удивляет тем, что подключается и начинает петь со мной. Этот парень поёт песни Бритни? Я что, попала в параллельную вселенную? Поёт он, кстати, очень даже неплохо. Не может же он быть настолько идеальным. К счастью, нет. Я знаю как минимум один изъян: напыщенная самоуверенность, которую он показывает всем видом.

Он паркуется у входа и я забываю о том, что пару минут с ним было легко и уютно.

– Спасибо.

– Просто спасибо? – очаровательно улыбается он. – А как же пригласить на чай или кофе?

– У тебя дома нечего выпить?

– Есть.

– Тогда не вижу проблем, дома можешь выпить и чай, и кофе, – язвлю я.

Но тут он удивляет по новой. Мои брови разрезают крышу и улетают в открытый космос, когда он указывает пальцем на щёку прямым текстом намекая на поцелуй.

– Сотри с лица эту улыбку, из-за неё у меня только одно желание, и оно вряд ли тебе понравится.

– Удиви меня, Элизабет, – нарочно дразнит он.

– Мой кулак с удовольствием поцелует твою щеку.

– Как скажешь, малышка, – смеётся Джаред.

– Спокойной ночи, – ответила я и вышла из машины.

Я вышагиваю в направлении центрального входа, когда за спиной раздается сигнал клаксона. Не поворачиваюсь, лишь победно улыбаюсь самой себе. Повернуться – значит ответить взаимной заинтересованностью, а я не заинтересована. Ладно, может быть чуть-чуть, но ничего не выйдет.

Я быстро смываю отвратительное поило в душе и падаю на кровать в форме звёзды. Не буду врать, что в доме братстве довелось заскучать, но и оставаться в кровати хорошая причина, чтобы никуда не идти.

Перекатываюсь на бок и бросаю взгляд на часы. Начало второго, но сна ни в одном глазу, поэтому, как и любой другой человек, я приступаю к бессмысленному скитанию в социальных сетях, и уже спустя мгновение, палец замирает над незнакомым номером и сообщением: «Сладких снов, малышка». К своему же благу, оставляю его без ответа.

Постепенно веки слипаются, погружая в желанный в сон.

Утром просыпаюсь от болей, потому что голова кипит так, будто именно я вчера опустошила все стаканчики. Не тороплюсь открывать рот, заранее предвкушая аромат изо рта, в который нагадила стая кошек. В комнате кромешный ад из-за духоты, благодаря которому волосы превратились в комок сена.

Силой заставляю себя подняться и открыть окно, пуская потока свежего воздуха. Зубная паста и кофе станут лучшими друзьями уже в ближайшие минуты.

После долгой и упорной чистки зубов, спешно несу себя на кухню. В квартире царит тишина, лишь городской шум наполняет её жизнью, а следом подключается кофемашина, жужжа едва слышно. Аромат кофейных зёрен провоцирует слюноотделение работать в интенсивном режиме, и когда кружка наполняется, я забираю её из-под струи и делаю жизненно необходимый глоток. Вкусовые рецепторы взрываются от радости. Клянусь, это самый вкусный кофе за всю прожитую жизнь.

Я поворачиваюсь, делая шаг и тут же подпрыгиваю на месте, хватаясь за сердце, а после и за ноги, на которые только что вылила кофе. Кожа горит, кружка разбита, кофе расплескалось по белоснежным поверхностям кухни. Я бросаю самый свирепый взгляд в сторону острова, за которым в эту секунду сидит Джаред.

– Доброе утро, малышка, – растягивает он, и я отправляю ему новый взгляд, в котором читается гнев.

– Ты издеваешься?! – шиплю, хватаясь на полотенце и вытираю ноги. – Откуда ты вообще тут взялся?

Взгляд Джареда останавливается на моих ногах и по щелчку пальцев он оказывается рядом.

– Черт! – рассеяно выпаливает он. – Надо что-то холодное.

Что происходит дальше? Из соседней комнаты выбегает Алекс и Том, глаза у обоих едва не лезут из орбит. Картина маслом: я в пижаме, тру одну ногу, а облокотившись на одно колено, Джаред вытирает вторую.

Лучшее начало дня. Доброе утро.

– Что происходит? – медленно растягивает Алекс. Серая тучка её ярости нависает над Джаредом.

– Ничего особенного, вечером я купалась в водке, а утром в кофе, – я стараюсь сохранить самообладание, но ладони Джареда на моём теле лишь усугубляют жжение.

Он тянется к морозилке и вынимает оттуда овощную смесь в пакете, тут же прикладывая к покрасневшим участкам.

– Больно? – его голос наполнен огорчением, а глаза смотрят снизу вверх прямо в глубину моих. И я краснею. Какое счастье, что сейчас пылающие щёки можно счесть за гнев. Кроме того, он играет с огнём с именем Алекс.

Я посылаю ему предупреждение и самый выразительный взгляд, тогда он понимает, что стоит убрать руки от моих ног. Его прикосновения были такими нежными, моё тело покупается на подобный трюк. Но только тело. И стоит потерять физический контакт, как приходит чёткое понимание: хуже всего кожа горит под его прикосновением, и мне хочется вернуть его ладонь назад, позволив сжечь дотла.

Возьми себя в руки, чёрт возьми!

– Ты как? – спрашивает Алекс, не сводя глаз с Джареда. – Что-нибудь нужно?

– Всё в порядке, холод поможет.

Алекс задерживает внимание на Джареде, после чего парочка скрывается в комнате. Уверена, спать они не будут, а в ближайшее время снова появятся, поэтому не теряю времени и сосредотачиваюсь на Джареде.

– Откуда ты вообще тут взялся?

– Я спал на диване, ты сама меня не заметила.

Я медленно выдыхаю и направляюсь в свою комнату, чтобы смыть жидкость и переодеться. Все мои надежды умоляют кого-то сверху послать какой-нибудь знак или надежду, что Джаред тут редкий гость. Чтобы избавиться от появившихся чувств, лучше держать расстояние и сейчас мне очень нужно это расстояние.

Никаких знаков я не получаю, решаясь попытать удачу в ещё одном бодрящем напитке.

– Как на счёт кино? – интересуется Джаред, вероятно, одной из своих самых лучших улыбок, которая всегда помогает ответить согласием. Но у меня своё мнение и хорошая сила воли.

– Смотри, я не против.

– Решила прикинуться дурочкой? Похвально, но не сработало.

Я закатываю глаза.

– Какая досада. Спасибо за приглашение, мой ответ нет.

Краем глаза вижу, как он заводит руки за голову и раскидывает локти.

– Назовёшь причину?

– Нет причин, – я жму плечами, признаваясь честно. – Мне просто не интересно.

– Я знаю, что это не так.

– Самообман – не самая лучшая черта.

– Ты говоришь это себе или мне?

– Я говорю это тебе. Не обманывайся на свой счёт, серьёзно, и не трать время на меня. Лучше пригласи ту, которая вертелась вокруг тебя вчера, она будет в экстазе.

Оторвите. Мне. Проклятый. Язык.

– Ревнуешь? – смеётся Джаред и я поворачиваюсь к нему, подхватив новую кружку.

– Да, а теперь я могу побыть в тишине?

– Малышка, сегодня не тот день, – не унимается он. – Я буду петь, пока ты не скажешь да.

Я делаю отмашку рукой, предлагая начинать прямо сейчас.

– Ради Бога, – закатываю глаза.

– Когда очередной раз закатишь глаза, зрачки могут остаться там, потом будешь вспоминать моё предложение и жалеть об отказе, потому что оно было последним в твоей жизни. – выдаёт он. – Каждый раз тебе будет необходима чья-то помощь, даже в подачи туалетной бумаги.

– И всё? – ирония так и прет из моего тона. – Тогда не велика потеря, можно я ослепну прямо сейчас?

– Хочу, чтобы ты смотрела на меня своими красивыми глазами.

– Увы, этого тоже не будет.

Самодовольная улыбка расцветает на его лице.

– Уже смотришь. Знаешь, почему? – он не ждёт согласия, продолжая: – Потому что я нравлюсь тебе.

– Не слишком самонадеянно?

– Нет, к счастью. Мужчина чувствует подобные женские флюиды.

– А когда ты стал мужчиной? – язвлю в ответ. – Когда лишился девственности или когда зарос мозжечок?

Джаред скребёт подбородок, продолжая улыбаться.

– Когда перевёл старушку через дорогу.

– Похвально, но неубедительно.

– Когда я прикоснулся к тебе, ты почувствовала это? Жар между ног, сухость во рту, ладошки потели, голова кружилась? Я спрашиваю не для того, чтобы узнать правду, а чтобы проверить, как хорошо ты умеешь лгать.

Я закидываю голову назад и смеюсь.

– Боже, ничего из перечисленного, – всё ещё смеясь, говорю я.

– Ты будешь чувствовать это между нами. Будешь отвергать и отрицать…

– Ох, ради всего святого, ладно, только заткнись, – фыркаю я. – Хочу, чтобы ты лишний раз убедился в отсутствии всего вышеперечисленного.

Его глаза загораются. В них пляшут дьяволята, а улыбка сравнима с той, что обладают змеи-искусители.

Я ответила согласием, но лишь для того, чтобы он отвалил. Как бы сильно не хотелось, нельзя поддаваться чарам этого парня. Ничего хорошего они не предвещают.

Допиваю свой кофе и возвращаюсь в кровать, оставив Джареда в одиночестве. К слову, совесть меня не терзает, он взрослый мальчик и сам откроет дверь, чтобы покинуть квартиру. Сегодня моя кровать лучшее место на свете.

Конечно, долго насладиться тишиной не удалось, у Алекс намечались другие планы.

Эта сумасшедшая девушка на крыльях влетела в мою комнату и запрыгнула на кровать, с особым воодушевлением вопя что-то об экскурсии по городу.

Я зарылась головой в подушки и издала протянутые вопль.

– Ты сама вчера говорила о прогулке, забыла?

– Вчерашний вечер переубедил, и сегодняшнему дню я официально присвоила название «день-тюлень». Хочу лежать и ничего не делать.

– Элизабет Мария Майерс, подними свой зад с кровати, у тебя ровно тридцать минут.

Алекс произнесла это с такой серьёзной интонацией и выражением лица, что спорить было абсолютно бессмысленно. После чего она просто выбежала из комнаты. У меня самая чокнутая подруга из всех возможных, но и я не кубик сахара.

Через отведённое время, я стою готовой в общей комнате. Парней в квартире уже нет, а маленькая стрелка на часах застыла на пяти вечера. Удивительно, но где-то внутри имеются отголоски огорчения. Он не попрощался.

– Куда пойдём? – я смотрю на Алекс, появившуюся на горизонте из своей комнаты.

– А ты как думаешь? – широко улыбается она. – Мечты сбываются!

Алекс затеяла прогулку, поэтому до необходимой точки города добираемся пешком.

Я жадно поедаю глазами город, который носит название «каменные джунгли», хотя среди жителей Нью-Йорк имеет ещё одно имя – большое яблоко.

Люди не обращают внимания друг на друга, кто-то в спешке пробегает мимо, кто-то еле волочит ногами, лениво попивая кофе. Одно понятно точно: никого не заботит твоя судьба, всем плевать, как ты одет, кем являешься и что чувствуешь. Я влюблена в этот город с детства, от части, за эти пункты тоже, никто не вправе судить тебя по одёжке. Если бы сейчас шла в пижаме и тапочках с фламинго, клянусь, никто даже не подумал ткнуть в меня пальцем. Нью-Йорк нужно прочувствовать, все его стороны: яркие и мрачные, живые и пустующие, восхитительные кофейные ароматы и отвратительную вонь мусорных баков, даже крыс, перегрызающих кабели в метро. Смотря картинки в интернете, мы не догадываемся об энергетике, которую он дарит.

– Знаешь, – улыбается Алекс, вышагивая в одну ногу со мной. – Тебе идёт.

Я быстро окидываю взглядом топ, джинсы и конверсы, не до конца понимая, что имеется в виду.

– Что?

– Этот город. Я вижу, как ты чувствуешь себя тут.

– Так и есть, – улыбаясь, согласно киваю. – Я хочу двигаться, а не сидеть на месте.

Алекс шутливо тычет пальцами в мои рёбра, из-за чего начинаю смеяться.

– Ах, да, это ведь не ты час назад не хотела сползать с кровати.

Тайм-сквер кишит туристами. Их взгляды исследуют каждую деталь и закоулок, вспышки камер ослепляют, а ажиотаж и оживленная болтовня не предоставляет возможности остаться в тишине. Голова идёт кругом, когда рассматриваю сотни ярких экранов, от маленьких, до огромных размеров. Это место что-то вроде главной площади, которая имеется во всех странах: тут встречают Новый Год, проводят концерты. Это бурлящий энергией центр Нью-Йорка никогда не остаётся пустым. Любой человек, посетивший город, безусловно, окажется тут. Перекрёсток Тайм-сквера называют перекрёстком мира, настолько людности в этом месте и это буквально символ Соединённых Штатов.

– Как тебе? – улыбается Алекс.

– Обожаю тебя, – смеюсь, обнимая подругу. – Спасибо, что выпроводила меня из дома. Сфотографируешь?

Я отхожу от подруги и взгляд цепляется за рекламу на одном из баннеров. Гордон Рамзи – одно имя и вспышка любви в моих глазах.

– Чёрт возьми, он огромный!

Когда отвожу глаза, Алекс уже оказывается рядом, предварительно вручив телефон какой-то девушке. Протянув руку по моим плечам, она подняла вторую вверх и, привстав на носочки, согнула одну ногу в колене. Лучезарная улыбка озарила её лицо, и я не отставала. Улыбаясь, посылаю камере самый счастливый воздушный поцелуй.

Глава 3

Лизи

– Готова к первому дню? – спрашивает Алекс, зацепив вилкой бекон.

– Да, как на счёт походов по магазинам после?

– Всегда за, пора обновить гардероб, – энергично кивает подруга, переключая внимание на Тома: – Ты как?

– Сегодня тренировка, не знаю, когда освобожусь. Спасибо за завтрак, Лизи.

Том уходит раньше, планируя заехать к себе, а содержимое моей тарелки проваливается в желудок. С лёгким мандражом, убираю посуду в посудомоечную машину. Всё это время Алекс пристально следит за мной. Её глаза напоминают щели, в которых мало чего хорошего. Это первый звоночек.

– Почему Джаред говорит, что ты обещала пойти с ним в кино?

– Я ничего не обещала, только ответила ладно, чтобы он отвалил.

– Уверена, что он понял? – продолжает она.

– Алекс, прекрати, я просто хотела, чтобы он отстал и у меня болела голова. Я согласилась – он заткнулся.

– Мне это не нравится.

Она сползает со стула и шагает к своей комнате, а я едва слышно соглашаюсь:

– Мне тоже.

Со смятением и странной тяжестью на сердце, собираю себя в кучу и настраиваюсь на первый учебный день. Даже если придётся прыгнуть выше головы – я готова, лишь бы не стать новой галочкой в списке очередного идиота. А Джаред для меня и есть человек, который ставит галочки. Я выжгу своё имя в его списке раз и навсегда любой ценой, даже если для этого нужно сходить в кино или пустить ему пулю в лоб. Я не гребаная зарубка на кровати.

Погода задаёт настроению хорошую взбучку и уже на улице оно повышается до максимальной отметки. Я улыбаюсь кирпичным стенам университета, вдоль которых следую, и фиолетовым флажкам с символикой. Приятный вкус новой жизни обволакивает теплом и трепетом.

– Встретимся на обеде? – предлагает Алекс, останавливаясь у центрального входа.

Я согласно киваю.

– Конечно.

Она посылает мне улыбку и растворяется в толпе студентов, несколько раз оборачиваясь и размахивая рукой. Вид у неё такой, словно подруга планирует свернуть горы. В этом ни стоит сомневаться.

Я легко ориентируюсь и нахожу необходимую аудиторию.

Кресла уходят вверх, некоторые из них уже заняты, но большинство свободны. В воздухе витают древесные нотки, как будто совсем недавно сюда заведи новую мебель, и почему-то кажется, что так оно и есть, судя по аккуратным поверхностям и чистым обивкам кресел. Я занимаю средний ряд и место чуть правее центра, чтобы не быть внизу или вдали, ещё неизвестно, насколько хорош профессор. В школе была одна учительница, которая постоянно плевалась и всё это достигало первых рядов. Я не планирую выйти из аудитории неудачником в слюнях.

Уже через пару минут, количество кресел заметно уменьшается.

– Занято? – спрашивает женский голос, и я поднимаю голову, встречаясь с насыщенными зелёными глазами. Они чуть темнее, чем у Алекс. Темно-каштановые волосы, девушка собрала в небрежный хвостик на затылке, но сказать, что она из разряда серых мышек, желающих быть незаметными – невозможно. Коричневая водолазка обтягивает фигуру, уходя в джинсы с высокой посадкой. Её ноги длинные и стройные, из-за чего парни на ближайших местах косятся в нашу сторону и чуть ли не облизываются. И дело не в туфлях. Я не стану спорить с очевидными фактами.

Я коротко улыбаюсь и подтягиваюсь, чтобы она заняла соседнее кресло.

– Нет.

К удивлению, девушка улыбается и представляется:

– Бекка.

– Лизи, – отвечаю взаимностью. Что-то в ней очень нравится, как будто нутром чувствую родственную душу.

Она не успевает открыть рот, как только что поставленные ноутбуки на стол подпрыгивают и едва не валятся на головы тех, кто одним рядом ниже. Бекка хмурится, и я тоже, а когда поворачиваю голову и обнаруживаю рядом Джареда, инстинктивно морщусь. Мне не нравится, что он тут и особенно не нравится, что он рядом со мной. Рука об руку. Плечом к плечу. На соседнем кресле от моего. Я не планирую объявлять нас лучшими друзьями или того хуже – парой. Но что еще хуже, прыгать на его шею и постель. Только мозги решают, что самое время превратиться в желе.

– Привет, малышка, – улыбается он.

Я снова морщусь, но Джаред легко игнорирует.

– Как мило, оказывается, мы будем проводить много времени вместе.

Нахожу силы и возвращаю контроль над сознанием.

– Как чудесно, – после этого я отворачиваюсь к огромной доске за спиной профессора, разбирающего чемодан.

Глупо думать, что он сдастся. И я не ошибаюсь.

– Сегодня вечером в семь.

– Я не интересуюсь твоими планами на вечер.

– Кино, Лизи.

– Приятного просмотра.

Впервые в жизни чувствую себя некомфортно, словно в одну секунду стала звездой Голливуда и отныне под прицелом. Не хватает щелчков камеры и глупых вопросов папарацци. Мир замер в ту минуту, когда Джаред сел рядом. Это чертовски раздражает.

– Ты обещала, – настаивает Джаред.

Я тяжело выдыхаю и обращаю взгляд к нему, найдя таинственные карие глаза. Клянусь, они такие тёмные, потому что в мраке мало что можно найти. А я уверена, у Джареда очень много секретов.

– Разве? Дословно я сказала ладно, на обещание не похоже. Или я не права?

– Шутишь, – улыбается Джаред.

– Нет, не шучу.

Самонадеянности в нём хоть отбавляй и жертвуй на благотворительность. Его улыбка становится в два рада шире.

Джаред приближается к моему уху, и горячим дыханием обжигает кожу.

– Не играйся со мной, Лизи, я всегда получаю желаемое, – шепчет он.

Я сжимаю челюсть и отстраняюсь. Жутко хочется потереть шею, но тогда лишь дам ещё несколько козырных карт в его руки.

– Я похожа на товар в супермаркете?

По телу пробегает волна мурашек, а адреналин кипит в крови. Не знаю почему, но перечить ему так приятно, отчасти, дело в выражении, которое приобретает его лицо. Он не ожидает отказ, и я готова стать его первой.

– Будь готова к семи, либо я вынесу тебя в том, во что будешь одета.

– Ага, – фыркаю в ответ.

Я не оборачиваю, когда Джаред освобождает кресло и поднимается на верхние ряды. Мозги из желе отчаянно просят посмотреть ему вслед.