Сомномен

– Куда? – Он толкнул Петра вперёд, так, что последний оказался прямо в середине кольца, что постепенно сужали обидчики.

– Редко такие вот пиджаки к нам забредают. Либо ты очень храбрый, либо слишком тупой.

– Да! Это территория панков на! – Визгливо крикнул «верблюд».

– Кого? – Стараясь всё же сохранять спокойствие, переспросил Пётр.

– Панков, дебил.

– Короче так, пиджак, выворачивай карманы, а мы посмотрим: насколько хорошо ты себя вести будешь. – Сказал басисто, по-видимому, старший этой своры.

– Нет. – Ответил Пётр. Он решил, что это всё-таки сон.

– Ты чё, храбрый?

– Это просто сон, вы ненастоящие. – Пётр рассмеялся вожаку в лицо.

– Ну всё, пиджак, ты доигрался! – Главарь выхватил нож, но Хабаров лишь продолжил насмехаться.

– И что ты сделаешь мне в моём же сне?

– На сука! – Резкое движение и нож вонзается в грудь Петра, прямо в сердце. Чудовищная боль пронзает всё тело, заставляя его упасть.

– Бугор, ты чё сделал?! Копы теперь нас точно не оставят!

– Да хер с ним. Тикаем!

– Нож забери, придурок! – Вожак со всей силы выдернул нож и убежал, оставив Петра истекать кровью.

Отхаркиваясь кровью, копошась в луже из неё самой, Пётр всё никак не мог понять: почему он ещё здесь. В его голове метались мысли: «Почему я не проснулся? Я умираю? Но что же это тогда, если не сон?!» А кровь всё стремительно вытекала из тела, сознание Хабарова угасало, он становился всё слабей и слабей, пока веки его окончательно не сомкнулись.

– Аа-а-а-а-а! – Словно ошпаренный кипятком, Пётр проснулся в своей уродливой комнатке.

– Да заткнись ты! – Донеслось откуда то сверху от разъярённого соседа.

Боль всё ещё терзала тело Хабарова. Сердце ныло, пульс участился, по спине струйками стекал холодный пот. Пётр тяжело дышал, вцепившись рукой в области сердца. «Это всё-таки сон, всего лишь сон» – успокаивал он себя. Но почему же ему было и оставалось так больно? Этот вопрос волновал Петра сейчас в последнюю очередь, ведь стрелки часов показывали два часа ночи. Либо с трудом уснуть, чтобы, возможно, вновь испытать шок, либо очередная бессонная ночь. Недолго думая, Хабаров выбрал второе и отправился к душ, чтобы умыться.

Вновь тот же облезший коридор, та же общая душевая со старыми, прогнившими раковинами и кранами, из которых текла наполовину ржавая вода. Пётр с тоской вспомнил свою квартиру из недавнего сна, тяжело вздохнул и умылся. В этот раз тот факт, что вода в доме чаще всего была только холодная, возымел положительную оценку. Это было единственным средством от всех мыслей, что сейчас метались в голосе Хабарова. А главное: вода была единственным доступным средством. Нацедив ещё пару пригоршней, Пётр облил себя, приводя в чувства, и направился обратно в комнату.

Наутро, сонный, с помутнённым рассудком, Пётр, как обычно собрался и отправился на работу. Опять прослушав обращение охранника, и, получив за это пару крепких словцов, Хабаров невольно приободрился. Он надеялся, что как только возьмётся за работу, то сонливость отойдёт на второй план. Сегодня главный надзиратель, он же господин Капинский, не вышел к своим подчинённым. Никто не рискнул спросить, в чём же дело, но, скорее всего никого это просто не интересовало. Помощники бригадира распределили рабочих и ушли, а охрана проследила, чтобы все пошли в верном направлении, на свои места. Петру досталась работа в литейной, а вот Ашота он нигде не нашёл. Поначалу Хабаров решил, что просто не заметил друга из-за своей невнимательности и мути в глазах, который являлись последствиями его недосыпа, но оказалось, что армянин и, правда, исчез. Пётр узнал это из разговоров со своим новым напарником, имя которому было Алексей. Совсем молодой парнишка, однако, лоб его уже покрывали многочисленные морщины. Красные глаза, белые волосы. Леха был альбиносом, цвет ему придавали разве что мазут, металлическая стружка и пыль. Он поведал Петру, что утром видел Ашота. Алексей приходил всегда раньше остальных, и в этот раз застал, как Ашота вызвал к себе бригадир. Ещё на предприятии появились какие-то странные люди.

– Ты считаешь, что они забрали Ашота? – Удивился Пётр.

– Да. Другого объяснения у меня нет.

– И что же они с ним сделают?

– Не знаю, может эксперименты будут какие-нибудь ставить?

– Звучит как бред. – Отмахнулся Хабаров, однако услышанное заставило его насторожиться.

День выдался неимоверно тяжёлым. Каждую минуту приходилось таскать грузы, выплавлять, проверять. Сонливость вопреки ожиданиям Петра никуда не делась, а продолжила мучать его, давить на плечи, мешая работать. Лишь незнакомый шум и слухи о том, что его ищут, заставили Петра прийти в себя. До окончания рабочего дня оставались лишь считанные минуты. Хабаров постарался затеряться в ремонтных корпусах, мало ли окажется правдой, что он кому-то стал нужен. Дождавшись нужного времени, Пётр мигом сдал всё оборудование и поспешил скрыться.

Стремительно темнело. Помня о вчерашней погоне, Хабаров шёл, сбивая дыхание. Он то и дело оглядывался, пытаясь не упустить из виду возможную угрозу. Он и не подозревал, что сегодня его преследователи могли быть куда опаснее, нежели простые уличные шайки, пусть даже и жаждущие твоей плоти. Они прятались в тенях, передвигались незаметно, застывали, пропуская Петра вперёд, и продолжали своё движение вновь. Хабаров рвался домой, хотя сегодня жилище не спасло бы его от подобных профессионалов. Пётр судорожно ввёл код, взбежал по лестнице и заперся в своей комнате. Сегодня он даже не будет пробовать спать. Мысли были напряжены до предела, пульс участился. Пётр умостился между кроватью и тумбой и стал вслушиваться в звуки окружающего мира. Где-то недалеко проехался грузовой транспорт, чуть дальше прозвучал одинокий выстрел, после которого все местные дворняги подняли лай. Продолжая свои попытки вычленить из общего шума и гама какие-нибудь подозрительные звуки, Пётр понемногу всё же стал засыпать. Усталость явно одерживала победу, погружая сознание Хабарова всё глубже в мир снов.

Сквозь сомкнутые веки, он слышал выстрелы, пальбу, крики людей, полные боли и отчаяния, взрывы снарядов. Словно, проезжая рядом, шумели гусеницы танков. Всё это было так по-настоящему, даже ощущение кожей падающего снега.

– Рядовой Хабаров, встать! – Громкий крик вырвал Петра из дрёмы. Вокруг стояла зима, повсюду виднелись воронки от взрывов, лежали мёртвые люди. Хабаров ошеломлённо захлопал глазами. – Рядовой, тебя контузило?

– Н-нет…. – Неуверенно ответил Пётр. Мужчина, стоящий перед ним был облачён в форму, судя по всему, офицерскую, на зимней шапке горела красная звезда. Он видел подобные одеяния на старых фотографиях своих предков, что показывали ему родители в детстве. Неужели он оказался во временах Великой Отечественной войны?!

– Тогда поднялся и в бой! – Повинуясь кличу, Хабаров вскочил и обнаружил, что в левой руке с самого начала сжимал ружьё. Это была старенькая винтовка, которые он видел раньше в кино, когда его ещё показывали, где иногда её называли «Мосинка». Вместе с офицером Пётр преодолел разорванные холмы, небольшой лесок и вышел к остальным силам. Войска шли колонной, прикрываясь парой танков Т-34. Далеко впереди из леса поднимался дым. «Возможное место дислокации противника?» – думал Пётр. Изначальный страх и неуверенность словно улетучились, что было странным, учитывая трусливый характер Хабарова. Однако сейчас он браво шагал с остальными, то и дело, переговариваясь со своими боевыми товарищами. Внезапно раздался взрыв совсем рядом, это случилось так внезапно, что осознание к участникам боевых действий пришло немногим позже. Во все стороны полетели комья земли, кто-то закричал, видимо, зацепило шрапнелью. Самого Петра отбросило в сторону. Не до конца осознав происходящее, Хабаров подхватил винтовку и протёр глаза, собираясь целиться и стрелять.

– Мочи фашистскую гадину! – Кричал офицер, выстреливая из своего ТТ.

– Давай, братцы! Навались! – Выкрикнул кто-то из укрытия.

Били прямо из леса, вскоре враг настолько осмелел, что стал выходить на поляну, перебираясь от укрытия к укрытию. Пётр ловко выцеливал фашистов, стреляя без раздумий. Их колонна продолжала продвигаться: танки обеспечивали отличное боевое прикрытие. Бронированные машины били по лесу, стараясь выкурить засевшего там противника. Конечно же, это возымело эффект: фрицы стали вылетать из леса, некоторые были объяты пламенем, на таких не стоит даже тратить патронов. Однако не всё всегда идёт плавно. Пётр стоял очень близко к танку, который выехал первым. Кто-то в лесу решил огрызнуться и выпустил снаряд аккурат в уязвимое место на броне. Хабарова отбросило в сторону взрывной волной: повезло больше, чем экипажу бронетехники. В глазах Петра помутилось, он беспомощно, словно опрокинутый таракан перебирал руками. На минуту ему почудилось, что слышит голос Ашота: «Проснись! Вставай! Очнись!». Постепенно интонация поменялась, зрение вернулось к Петру и он вновь увидел того же самого офицера.

– Очнись!

– Я в норме…. – Отозвался Пётр.

– Везёт тебе, боец, в рубашке родился! – Офицер помог Хабарову встать, и они вместе вернулись в бой.

Враг всё же сдавал позиции, пытаясь отступить. Но такой возможности им нельзя было даровать. Бойцы Красной армии преследовали фрицев до самой границы горящего леса. Пётр был в их числе и сам лично перестрелял немало недругов. Вскоре с нападавшими было покончено. Бойцы Красной армии воздали почести погибшим товарищам и двинулись дальше. Их ждало наступление на город. Пётр шёл в первых рядах, устремляя свой взор вдаль. В течение долгих часов они шли к своей цели, превозмогая мороз и усталость. К вечеру колонна прибыла к округе города. Разруха и упадок во всей своей «красе». После недолгой подготовки, колонна, в составе которой шёл Пётр, воссоединилась с основными силами. С победоносным кличем «За Родину!» солдаты ринулись в атаку. Хабаров и сам было бросился бежать в наступление, но что-то очень звонко засвистело, задребезжало в его голове. Резкий толчок будто выбил из Петра-солдата всю душу. Мрак окутал его сознание, но тут же отпустил.

Хабаров очнулся в своей комнате, где он сладко проспал всю ночь на полу. Голова гудела, но приятно было осознавать, что хотя бы в этот раз он выспался. Приведя себя в порядок, Пётр отправился на работу. Четверг. День со смутными ощущениями. Половина недели позади, половина – впереди. Выходных на предприятиях не было. Максимум, что могли сделать, это сокращённый день в воскресенье, в зависимости от настроения надзирателя. Утренняя процедура допуска прошла без проблем, Пётр привычно надел свою форму и присоединился к остальным в распределительном блоке. А вот с этого момента начались странности.

Охраны было больше, чем обычно. Кроме того, она вся была вооружена новыми спец средствами. Два прожектора были нацелены на помост, куда должен был выйти господин Капинский. Но вот что самое удивительное: вместо надзирателя вышел незнакомый всем человек. Кожа его была бледна, волосы седы, а лицо покрывал глубокий шрам. Отличительной чертой было то, что его левый глаз заменён на некий технологичный имплантат, что-то вроде электронного глаза, визора, соединенного с небольшим модулем, что крепился к левому виску.

– Работники предприятия. – Голос старика был мощным и басовитым. Вероятно, раньше он был военным, это читалось в его движениях. – Бригадир Капинский… переведён на другую работу. Отныне я, Стальников Виталий Константинович, буду контролировать вашу деятельность.

– Что изменится? – Спросил кто-то из толпы.

– Хотите задать вопрос, тогда прежде спросите разрешения, рабочий! – «Точно военный» – подумал Пётр. – Ещё вопросы остались?

Ответом на его, скорее всего, риторический вопрос, была тишина. Он ещё раз оглядел публику суровым взглядом и вгляделся в свои списки. Затем он сделал некоторые записи и отдал их помощникам. После чего распорядился, чтобы Хабаров был в его кабинете через пятнадцать минут. Петра охватил страх. «Зачем я понадобился новому начальнику?! Что-то не то? Это по поводу Ашота?» – мысли безумным хороводом заметались в его голове. «Что делать? Может сбежать?» – стоило Петру подумать о подобном, как двое охранников возникли за его спиной

– Хабаров?

– Да… это я.

– Вперёд, босс ждёт. – Охрана проводила Петра к кабинету Стальникова. Оттуда, из-за двери, доносились звуки усердного спора. Один из провожатых постучал.

– Шеф, мы привели Хабарова.

– Ждите! – Донёсся крик из-за двери. Спор продолжился, но ненадолго. Вскоре дверь открылась, и Петра втолкнули внутрь. Сказать, что кабинет был обставлен шикарно, значит ни сказать ничего. Портреты политических деятелей, графики, красивый красный ковёр под новеньким блестящим столом бригадира. В кабинете находились ещё люди помимо Стальникова. Они были одеты в странные костюмы, которые полностью скрывали их тела и лица.

– Хабаров? – Строго спросил новоиспечённый бригадир.

– Я,… господин Стальников. – Неуверенно ответил Пётр.

– Мля… и этот вот вам нужен? – Он с досадой указал на Петра, обращаясь к людям в костюмах.

– Да. – Коротко ответила женщина, и её голос будто отдавал механическими нотками.

– Хабаров Пётр Васильевич, вы пойдёте с нами. – Мужчина встал и подошёл к Петру.

– Зачем я вам? – Боязливо спросил Хабаров.

– Тебе, сука, право задавать вопросы давали?! – Внезапно разозлился Стальников.

– Виталий Константинович, охладите свой пыл, не забывайте, что случилось с вашим предшественником из-за противодействия.

– Помню…. – Он сплюнул.

– А…? – Пётр хотел спросить, но его опередили.

– Предвидя ваш вопрос, Пётр, отвечу, что предыдущий бригадир отказался сотрудничать, за что был ликвидирован.

– Кто вы?

– Всё объясним на базе. А сейчас вам придётся примерить этот абсолютно некомфортный мешок на голову.

– Но…. – Пётр не успел договорить, кляп воткнули ему в рот, а мешок повязали на голову. Сильные руки подтолкнули Хабарова вперёд, придавая ему направление.

Вскоре его вытолкали на улицу, посадили в машину и увезли в неизвестном Петру направлении. Путь был долог, но как бы не укачивало, Хабаров не рискнул заснуть. Всю дорогу он пытался на слух определить: где всё-таки они едут. Но всё было тщетно: мешок полностью лишал этой возможности. Он был сделан из прочного и плотного материала, хорошо хоть воздух пропускал. Так Петра увезли из промышленного района куда-то далеко. Чёрный фургон без всякой опознавательной символики двигался в сторону ворот, ведущих в другой район.

Целый день и целую ночь фургон вёз Петра и его загадочных спутников в неизвестном направлении. Когда транспорт, наконец-то, остановился, Хабарова грубо подняли и вытолкали на улицу. Он споткнулся, так как ноги его затекли после долгого переезда. Пётр выругался, упав на асфальт, но его подхватили и буквально заволокли в какое-то здание. Вскоре мешок всё-таки стянули с головы Петра, а вот кляп оставили. Помещение было хорошо освещено, и глаза Хабарова непроизвольно зажмурились, пытаясь привыкнуть к новым условиям. Совсем скоро он смог различить, что сидит в красивых хоромах, здесь размещалась аккуратная мебель из дорогого дерева. Перед Петром восседала привлекательная взрослая женщина в лабораторном халате, какие привыкли носить учёные. На голове у неё был пучок из огненно-рыжих волос, а карие узкие глаза, будто бы с надменностью, взирали через очки в золотистой оправе. Лицо её было маленьким, с острым подбородком, кротким носиком и тонкими губами.

– Пётр Васильевич, так понимаю. – Она держалась величаво, восседая на роскошном красном диване прямо перед Петром.

– Да… это я. – Постарался уверенно ответить Хабаров.

– Наконец-то мы вас нашли. – Женщина состроила на своём лице подобие улыбки, хотя с уверенностью можно было сказать, что её противно общаться с Петром. – У вас наверняка много вопросов, но мы начнём по порядку. Меня зовут Натали. Ким Натали Эльдаровна. Я глава проекта, носящего кодовое название «Сомномен». Этот… эксперимент… проводится корпорацией «Примунд».

– Это всё очень здорово, но зачем я, простой рабочий, понадобился вам?

– Слушай и не задавай вопросов! – Крикнула девушка, которая привезла Петра в это место. Эти двое по-прежнему стояли позади него.

– Спокойно, Эвелина, пускай задаёт вопросы. – Осадила бой-бабу Ким. – Видите ли, Пётр Васильевич,… Наша корпорация занимается проектом по установлению контроля над сонными реальностями.

– Чего? Звучит как полная бредятина. – Хило рассмеялся Пётр, поглядывая на своих надзирателей.

– Понимаю ваше удивление, но скажите мне, разве вы никогда не ощущали, что сны оказывают на вашу жизнь и тело куда большее влияние, нежели должны? – Пётр призадумался: «А что… она может знать о его недуге. Ведь правда, сны точно приносят ему больше сюрпризов, чем могут, по словам других людей.»

– Допустим.

– Наши сны, это не просто череда картинок, которые нам воспроизводит мозг. Это иные реальности, индивидуальные для каждого человека. Когда вы засыпаете, ваше сознание уходит в другое тело, которое может быть самых разных физиологических характеристик, независимо от того, в каком возрасте находитесь вы сами. Сны нестабильны, но мы научились укреплять связь между человеком и его миром. – Он взяла интригующую паузу и поправила очки. – Есть два типа людей. Одни помогают стабилизировать связь, мы называем их хостами, а другие – имеют возможность влиять на сон, ходить по нему, принимать свои решения. Подобные способности очень редки, и вы обладаете чрезвычайно большим потенциалом.

– Я?

– Вы сноходец, Хабаров, вы воспринимаете сны куда сильнее, нежели другие люди. Боль, радость, наслаждение, агония и другие, все эти чувства и эмоции, преследующие вас во снах, остаются и в реальной жизни.

– И что? Это не объясняет того, зачем я вам нужен.

– С подходящим хостом, вы сможете вторгаться в чужие сны, находя нужную нам информацию, воздействуя на людей. Вы станете ключевой фигурой в проекте «Сомномен».

– А если я откажусь? – Пётр заметил, как Ким усмехнулась.

– Думаю, вы прекрасно понимаете, что у вас нет такой возможности. – Эта хищная улыбка заставила Петра судорожно сглотнуть. – Поймите, Пётр, здесь, с нами, вы будете в большей безопасности, чем там, где мы вас подобрали.

– Да уж… возможно, вы правы.

– Вот и отлично. С завтрашнего дня начнём работу, а сейчас. – Она обратилась к костюмчикам. – Отведите Петра в его комнату и не спускайте с него глаз.

– Будет сделано, доктор Ким.

– Топай!

Хабарова «проводили» в его персональную комнату, которая представляла собой небольшое аккуратное помещение со скромным набором мебели: шкаф, тумба, койка, раковина и душ. Это было просто счастьем по сравнению с прежними условиями, в которых приходилось ютиться Петру. Однако радости на его лице не проступила: мысли Хабарова полностью были забиты сегодняшними событиями. Слишком многое навалилось. Сноходцы, хосты, реальности. Это тяжело для осознания человеком, который буквально вчера не видел ничего кроме предприятия. Хабаров подошёл к небольшому прямоугольному окну и отодвинул жалюзи. Он не увидел красивый город, освещённый так ярко, что даже ночь расступалась перед ним. Вместо этого там была панорама, которая выполняла одну роль: не дать человеку полностью заскучать. Высокие небоскрёбы на картинке устремлялись в небо, что напомнило Петру о недавнем сне, в котором пришлось посетить футуристичный город будущего. Машины здесь не летали, да и особо продвинутыми технологиями не пахло. Это был просто район состоятельных. Хабаров закрыл жалюзи и сел на койку, заметив при этом небольшой глазок камеры, что неустанно следила за его движениями. «Что же меня ждёт?»: подумал Пётр, сокрушённо обхватив свою голову. Да… он мог лишь догадываться о том, что будет впереди. Устав от собственных мыслей, Пётр уснул.

Удивительно, но за всю ночь, ни один сон не потревожил сознание Хабарова. Проснувшись от громкого шума, источником которого была система автоматического оповещения, Пётр обрадовался тому, как хорошо он выспался. Такого он не испытывал уже давно. Дверь открыл, уезжая в стену, и в комнату вошла девушка в костюме, которую звали Эвелиной.

– Поднимайся, доктор Ким ожидает, не испытывай её терпение. – Сказав это, он вышла.

– Ладно…. – Потрясённо ответил в пустоту Пётр. Он быстро собрался, оделся в новую форму. Выглядела одёжка так себе. Но всё же лучше чем старый комплект с прошлой работы. Это был светло-серый комбинезон с эмблемой корпорации: ромб, обвитый лозой, посреди которого распростёрся наполовину открытый глаз. Пётр вышел из комнаты. Охранники сразу отвели его к доктору Ким.

– Здравствуйте, Пётр, как спалось на новом месте? – С такой же фальшивой улыбкой спросила она.

– Неплохо… я бы сказал хорошо. Ни одного сна.

– Всё благодаря нашему изобретению, которое позволяет подавить процесс сновидения. Ваша энергия нужна нам для эксперимента, было бы легкомысленным вот так вот расходовать её.

– Удивительно.

– Следуйте за мной. – Натали подошла к бронированной двери и провела по панели своим пропуском. Немного погодя, тяжёлый металл отъехал в сторонку, открывая взору Петра массив лабораторий и сверхтехнологичной аппаратуры. – Здесь собраны самые великие умы, которые… изъявили своё желание работать на нашу корпорацию. Сейчас мы пройдём в главную лабораторию, где вы познакомитесь со своим напарником-хостом и приступите к своему первому пробному заданию.

Длинные коридоры уводили Петра прочь от различных лабораторий и исследовательских цехов. Он старался как можно тщательнее изучить все детали, буквально пожирая взглядом местные красоты. В закрытых кабинетах с прозрачными дверями сидели люди в каких-то технологичных «креслах». Группа подошла к ещё одному проходу. Доктор Ким быстро провела своей картой-пропуском, после чего все прошли внутрь. Это был большой круглый зал, полностью заставленный всяческим оборудованием. В его центре также находились уже знакомые «кресла», их было четыре. Неожиданно дверь на противоположной стороне зала открылась, через неё прошла ещё группа учёных и один человек в комбинезоне, похожем на тот, что был у Петра, вот только стиль узоров отличался. Это был светловолосый взрослый мужчина, достаточно полноватый. Лицо его будто сияло: улыбка держалась от уха до уха. У него была короткая причёска, а также глубокая ямочка на левой щеке.

– Пётр, это Кочергов Антон Геннадиевич, твой напарник и хост.

– Рад знакомству! – Весело отсалютовал толстяк, протягивая руку.

– Взаимно. – Сдержанно ответил Пётр, приняв рукопожатие.

– У Антона есть способности к поддержанию стабильности сновидения. Он не может влиять на сны, как сноходец, но может обеспечить их непрерывность. Именно на него ляжет ответственность за вашу жизнь.

– Погодите! Жизнь?!

– Да, Пётр. Вы можете погибнуть в ходе задания. Путешествую по чужим снам, вы вступаете в более тесную связь с реальностью. Такого уровня погружение может оказаться весьма болезненным и даже убить вас. Если умрёте в чужом сне, то с вероятность в девяносто процентов умрёте в нашем мире. Мозг не вынесет нагрузки. – Всё с такой же улыбкой подытожила Натали.

– Почему вы сразу не сказали?

– Не беспокойтесь. Антон будет наблюдать за вами и вытащит при первых признаках опасности.

– Всё будет нормас, дружище. – Антон ткнул Петра кулаком в плечо, но последний лишь отстранился в сторону, косо поглядывая на новоиспечённого напарника.

– Так, всё, пора загружать вас в систему. – Доктор Ким хлопнула в ладоши. «Костюмчики» подтолкнули Антона и Петра, указывая на два рядом стоящих кресла. Последние покорно послушались и уселись. Плавно загудели приводы, провода с присосками и странными приспособлениями потянулись к телу и голове Петра.

– Подключаю нейронный мост. – Выкрикнул один из учёных, стоящих за аппаратурой.

– Синхронизация закончена на семьдесят два процента.

– Нам этого хватит, запускай.

– Но, доктор Ким, это может быть чревато….

– Подключай их. – Холодно отрезала Натали.

– Подключаю системы, ввожу препарат «Дрёма».

Быстрым движением, практически безболезненно, аппараты ввели уже названное вещество, которое вскоре погрузило Хабарова и Кочергова в сон. Изображение, проецируемое прямо из их сознаний, вышла на экраны. В сам же разум Петра отключился, позволяя преодолеть безумно крепкий лёд, преграждающий путь к чужому сознанию.

– Что делать дальше? – спросил он будто у самого себя.

– Мы соединили тебя с инфополем, местом, где сознания всех людей могут пересекаться и взаимодействовать. – Ему ответили, словно подключившись напрямую к сознанию. – Именно отсюда ты будешь связываться с чужим разумом, уходя через него во сны. Подробности будут сложны для вашего восприятия….

– И как же я должен «подключаться»?

– От тебя нужна лишь концентрация. Остальное всё сделают системы.

Приложив кучу усилий, Пётр стал всё-таки различать странные очертания. Словно пространство в этих местах разрывалось на отдельные фрагменты. Среди них, будто яркие фонари, сияли окна в чужие разумы. Не в силах контролировать процесс, Хабаров подтянулся ближе к одному из таковых. Устройства и системы усилили сигнал и помогли пройти через лёд. Сознание Петра устремилось к бесконечным потокам различных реальностей, но не все они были доступны. Только одно оставалось активным. Сконцентрировавшись на нём, Пётр стал проникать в сонную реальность незнакомца.