Покоряя небеса

Через минуту он уже выбегал из дома.

– Йоу, бро, как тебе моя малышка? – выйдя из машины, поприветствовал своего друга Лукас.

– Ты у кого угнал это чудо? Кабриолет, да еще и красный.

– Нравится, да? Это тебе не Лизу оприходовать, – сказал Лукас, проведя по капоту рукой.

– Придурок.

– Ладно, бро, хорош трепаться. Садись – прокатимся.

Они сели в машину. Лукас завел мотор и, искоса глядя на Рейно, пару раз газанул на месте.

– Сиденье мне не намочи. И вообще – тебе лучше пристегнуться.

– Пошел ты. Мамку свою пристегивай.

Лукас улыбнулся и дал по газам. Вся улица пропиталась звуком мотора его аппарата. В поворот он вошел с дрифтом, не сбавляя скорости. Рейно прижало к двери.

– Ты угробишь нас! – ругался он на Лукаса.

– Быстро ты обделался. Ладно, сейчас за город выйдем – отпустит. А пока потерпи.

– Чокнутый!

Благо до трассы было всего пару кварталов. Хотя Рейно пребывал в таком напряжении, что и они ему показались долгими.

– Ну все. Теперь тебе лучше действительно пристегнуться, бро.

– Нет, бро. Чувствую, на той скорости, с которой мы поедем, ремни особо не решают.

– Бро, что это?

Рейно посмотрел вниз, но ничего особенного не увидел:

– Что?

– У тебя появились яйца.

Рейно ударил Лукаса по плечу, но улыбки сдержать не смог. Лукас втопил педаль в пол, и стрелка спидометра стремительно поползла вверх. Рейно высунул голову из машины и начал восторженно визжать.

Вдруг они услышали сирену. Лукас увидел в отражении зеркала заднего вида полицейскую машину.

– Чертовы копы! – начал ругаться он. – Никогда здесь не ездили!

– Что будем делать? – спросил Рейно.

– Да пошли они!

– Останови машину.

– Нет! Мы их сделаем.

– Останови, мы убьемся!

– Нет!

Рейно попытался схватить ручной тормоз, но Лукас поймал его руку. Рейно пытался дотянуться до рычага, но Лукас ему не давал.

– Немедленно остановите машину! – раздалось по громкой связи.

Лукас еле справлялся: одной рукой крутил руль, а другой не давал Рейно затормозить. Когда Рейно пытался подключить вторую руку, Лукас вилял рулем, чтобы этому помешать. Наконец Рейно не выдержал и вмазал Лукасу прямо в нос. На мгновение Лукас потерял ориентацию. Рейно этим воспользовался и дернул рычаг. Засвистели тормоза и шины, оставляя за собой черный след. Машина остановилась. Копы встали чуть впереди, преградив им дорогу.

– Спасибо, бро, – с остановившемся на руле взглядом, вытирая идущую из носа кровь, тихо сказал Лукас.

Полицейский подошел к машине:

– Вы хоть знаете, с какой скоростью сейчас, мать вашу, ехали?!

Парни молчали.

– О. Да вы еще и не пристегнуты. Будет совсем чудесно, если у вас нет прав и машина не ваша. Предъявите документы!

Лукас молча достал одной рукой из бардачка права и протянул их полицейскому. Другой он прикрывал нос.

– Лукас Браун. Как иронично. Я на днях лишил прав одного Брауна. И вот опять… У вас что, это семейное?

– Давай, делай уже, что собрался, хватит в целку играть.

– Следите за речью, мистер Браун, – поменялся в настроении офицер. – Думаю, за руль автомобиля вы еще долго не сядете.

В это время мимо проехал черный седан мерседеса. И как только он это сделал – водитель сразу дал по тормозам. Из машины вышел человек в классическом смокинге и черных очках и направился к ним. Только когда он снял очки и поздоровался с офицером, парни поняли, что это Марк из параллельного класса.

– Мы можем поговорить тет-а-тет? – обратился он к офицеру.

Коп посмотрел на Рейно и Лукаса, а потом молча пошел к своей машине. Ребята понимали, что между Марком и офицером полиции идет спор. В какой-то момент офицер посмотрел в сторону ребят, а потом молча отдал права Лукаса Марку, сел в машину и уехал.

– Обалдеть… Он что, внук Джеймса Бонда? – был потрясен произошедшим Лукас.

– Ага, – это все, что выдавил из себя Рейно.

Марк подошел к ним и протянул Лукасу права со словами:

– Парни, вы уж поосторожнее. Это все-таки не футбольное поле.

– Спасибо, бро. Не знаю даже, как тебя отблагодарить.

– У нас товарищеский матч с соседней школой вечером. Нам бы как раз такие игроки, как вы, пригодились. Подходите к 7 часам на стадион – поиграем.

– Я с радостью, – согласился Лукас. – Ты как, бро?

– Ну… да, почему бы и нет?

– Отлично, тогда до вечера.

– Марк, – обратился к идущему к машине Лукас.

Марк обернулся.

– Спасибо тебе еще раз. Не могу передать, как я тебе благодарен.

– Уверен, ты бы сделал для меня то же самое, – после этих слов Марк сел в машину и уехал.

Парни проводили взглядом уезжавший мерседес.

– Если бы не он, мы бы сейчас огребли по полной, – наконец заговорил Лукас.

– Это точно.

– Кто он такой вообще? И откуда у него такие связи?

– Папочка у него шишка важная в правительстве. А ты думал, что Марк сам по себе такой крутой?

По приезде домой Рейно наткнулся на отца, который с порога начал сыпать на него вопросами:

– Где был?

– Привет, пап. Мы с Лукасом немного покатались по городу…

– Ты знаешь, что у тебя в понедельник экзамен?

– Знаю.

– А ты знаешь, что будет, если ты его плохо напишешь?

Рейно молчал, тогда отец продолжил:

– Вместо университета ты пойдешь работать на какую-нибудь стройку или на рынок, впихивать людям всякую ненужную лабуду. Больше тебя никуда не возьмут, потому что люди, у которых за плечами одна только школа, нахрен никому не нужны! Отличная перспективка на ближайшие 40 лет, м? О такой жизни ты мечтаешь?

– Нет.

– А что ты сделал, чтобы избежать такой участи?! Весь год ты гулял со своим бездарным дружком Лукасом и бегал. Точно, ты же у нас бегун великий. Значит, есть еще вариант, что после школы ты еще побегаешь пару лет, а потом, когда до тебя дойдет, что бегун из тебя хреновый, ты пойдешь продавать всякую хрень либо на стройку. Потому что, как я тебе уже говорил, ты прогадал со спортом. Спринт – не для белых! Белые в нем никогда ничего не выигрывали и не выиграют. Когда в твоей тупой башке эта мысль наконец-то поселится?!

– Никогда! Уж лучше я стану тупым бездарным спринтером, который радуется жизни и хотя бы попытался достичь своей цели, чем «великим» ученым, который ненавидит свою работу!

– Я не ненавижу свою работу!

– Ну уж точно не любишь! Пойду, побегаю.

– Вернись! Рейно! Тебе надо готовиться к экзамену!

– Тупому спринтеру это ни к чему! – с этими словами Рейно вышел из дома, хлопнув дверью.

Но бегать он не пошел. Ноги привели его в парк, где он задремал на одной из деревянных скамеек. Проснулся он от телефонного звонка с неизвестного номера. Подняв трубку, он услышал знакомый женский голос:

– Рейно, в чем ты пойдешь на выпускной?

– Простите, а кто спрашивает?

– Лиза! Ты что, обкурился там? Скажи еще, что не знаешь, кто я.

– Знаю. Прости, не узнал.

– Так в чем ты идешь?

– В смокинге, наверно.

– Ясно. Короче, пришлю сейчас фото выпускного платья. Скажешь, как тебе, ok?

– Ok.

– Все, давай, – с этими словами она бросила трубку.

Буквально через несколько секунд ему на телефон пришла фотография. У Рейно слюна на экран капнула. «Мне нравится», – написал он; а через пару секунд добавил: «Оно ослепительное».

Спустя некоторое время Лукас заехал за ним, и они вместе поехали на матч, куда их позвал Марк.

– Разминайтесь. Через пять минут начинаем, – все, что сказал он.

Все трое забили по голу, а после матча счастливый Марк обнял новеньких со словами:

– Вы крутые, ребята! Поехали ко мне – отметим.

– Я не пью, – возразил Рейно.

– А мы и не пить будем, – парировал Марк.

– А что?

– Увидишь.

Рейно посмотрел на Лукаса: его глаза так светились, будто говорили: «Ну же, бро, будет круто». Глядя в них, Рейно просто не мог сказать «нет», и через несколько минут они уже подъезжали к дому Марка.

– Ничего так домишко у него, – глядя на двухэтажный коттедж, заметил Рейно.

– Ничего так задница у твоей Лизы, а это просто бомба, а не домишко, – ответил ему Лукас.

– Вытри рубашку от слюней, шутничок.

– Нравится? – выйдя из машины и заметив их лица, сказал Марк.

– Не то слово. Ощущение, что ты ограбил президента, – восхищался Лукас.

– Спасибо. Ну что, идем.

Они зашли в дом.

– Времени на экскурсии сегодня нет, мне надо успеть сделать кое-какие дела, но пара часиков у нас есть, – с этими словами Марк открыл дверь, ведущую в подвал.

– Ты ведешь нас в подвал? – Рейно был в смятении.

– Поверь, такой подвал ты еще не видел.

Рейно переглянулся с Лукасом. Лукас немного злился. Рейно не стал возражать, и они спустились.

Когда Марк включил свет, перед ними открылся целый кинотеатр, заключенный лишь в одной комнате. Куча колонок, два больших кожаных дивана, огромный экран, довольный собой Марк и двое парней, стоявших в оцепенении, в данный момент были всеми атрибутами этого помещения.

– Кайф, – сказал Рейно, плюхнувшись на диван.

– Я же говорил, что такого подвала вы еще не видели.

– Ты реально крут, бро, – восхищался Лукас.

После просмотра фильма ребята еще раз поблагодарили Марка за гостеприимство, а на выходе из дома он пригласил их на выпускной к себе.

– Ну, не знаю, ты и так много для нас сделал, – начал скромничать Лукас.

– Брось. Это будет самая крутая вечеринка, вы просто обязаны на ней быть, чтобы сделать ее еще круче!

Рейно и Лукас снова переглянулись.

– А Лиза тоже приглашена? – спросил Рейно.

– Естественно. Все самые классные девчонки школы будут там. Я позову даже вашу футбольную команду. Кто знает, встретимся ли мы когда-нибудь еще. Хватит выяснять отношения – пришла пора устроить мегатусовку. Ну что, вы с нами?

Рейно и Лукас, как обычно, переглянулись, и ответ «да» родился у них одновременно.

– Отлично! Ладно, мне пора, увидимся!

Они попрощались. Марк закрыл дверь, а ребята вернулись в машину.

– Бро, да он нормальный парень, оказывается, – сказал Лукас.

Рейно, все еще находящийся под впечатлением, тихо ответил:

– Как-то даже не верится, что он на такое способен.

– Ну ты по себе-то не суди.

Рейно пару секунд смотрел на Лукаса, а потом начал говорить, пародируя его:

– Ну, не знаю, ты и так много для нас сделал… целки – и то смелее высказываются. Я чуть со стыда не помер, ей богу.

Лукас отвернулся к окну, сделав неприличный жест, который вызвал у Рейно смех, и они поехали.

Ребята из футбольной команды так же засомневались в правдивости слов Марка, но когда он пригласил их лично – все вопросы отпали.

– Если он затеял что-то нездоровое, я его лично башкой в пол воткну, – говорил Уилл.

– Тогда мы все услышим пустой звук, – добавил Винсент.

– Я вот не откажусь отдохнуть в таком домике, как у него. Можете сидеть дома, но такую вечеринку я пропустить не могу, – сказал Йен.

– Ладно, посмотрим, что он там придумал. В любом случае, если нам не понравится, мы можем уйти в любой момент, – заключил Уилл.

Вместо того, чтобы готовиться к одному из самых важных дней в своей жизни, Рейно продолжал каждый день тренироваться, даже несмотря на то, что вечер с Лизой был у него уже в кармане.

– Зачем ты бегаешь? – не понимал его Лукас. – Марка ты обогнал, что тебе еще надо?

– Мне нравится. Кажется, я уже не могу не бегать.

– Бред какой-то. Ладно, бро, делай, как знаешь. С твоей жизнью лучше тебя никто не справится.

Близился вечер, но для Рейно с Лукасом, да и для всего их класса, выпускной только начинался. Было тепло, лучи солнца согревали юных выпускников. На небе не было и намека на вероятный дождь, которым их не на шутку накануне испугали синоптики. Словом, погода стояла прекрасная, и, чтобы вечер стал идеальным, к этой погоде нужно было добавить замечательное место и соответствующую атмосферу. Атмосфера в их классе и так с самого утра царила на должном уровне, а нарезка видео из их школьной жизни, сделанная в виде фильма и представленная в просторном кинотеатре, еще больше подняла у всех настроение. И теперь всех занимал единственный вопрос: что будет дальше? Что еще приготовила своим ученикам их любимая учительница? Никто и предположить не мог. Их всех ждал настоящий сюрприз. Все, особенно девочки, были в восторге от этой новости. «Выпускной на крыше! Что может быть лучше? О большем я и мечтать не могла», – по мнению Рейно, примерно такие мысли занимали головы его одноклассниц в этот момент.

Через несколько кварталов выпускники уже слушали назидательную речь своего классного руководителя. И то, что параллельный класс тоже оказался с ними на одной крыше, никого вроде бы не расстроило. На большинстве лиц играли улыбки, у некоторых текли слезы, ведь они навсегда покидают это, ставшее с годами родным место с незамысловатым, но греющим в эти минуты душу названием «Школа». Все понимают, что вскоре они разъедутся по разным городам, кто-то начнет работать, кто-то продолжит учиться, но многие из них уже, возможно, больше никогда не встретятся. Это, конечно же, навевало грусть, но ничего не поделаешь, это жизнь. Надо двигаться дальше.

– Дорогие мои. Хорошие мои, теперь уже выпускники. Для многих из вас, думаю, сегодня самый важный день в вашей жизни. Для меня, пожалуй, тоже, – она с трудом сказала последние слова, изо всех сил пытаясь сдержать наворачивающиеся слезы и не всхлипнуть.

Ученики аплодисментами поддержали учительницу.

– Простите. За все эти годы мы стали родными друг другу. Стали одной большой семьей. Вы росли и взрослели у меня на глазах. Думаю, все из вас узнали, что такое дружба, преданность, ответственность перед товарищами, перед учителями, перед самим собой. Кто-то из вас познал такое прекрасное чувство, как любовь. Кто еще не успел – не отчаивайтесь, у вас все впереди. Наверное, вы прошли заключительную ступень перед тем, как вступить во взрослую жизнь. Решения, которые вам предстоит принимать в будущем, будут серьезнее, сложнее тех, что вы принимали здесь. Я хочу сказать: даже в самые сложные моменты жизни старайтесь прислушиваться к своему сердцу. Порой только оно знает ответы на ваши вопросы и то, что для вас лучше. И, конечно же, сохраняйте свою человечность, доброту, несмотря на все тяготы, которые могут лечь на ваши плечи в будущем. Я от всего сердца желаю вам, чтобы все ваши мечты и планы у вас сбылись. Будьте всегда такими молодыми, красивыми, веселыми, с горящими глазами, какие у вас сейчас. Спасибо вам за все. Будьте счастливы!

Все так были потрясены речью, что на мгновение воцарилась гробовая тишина, но потом первые опомнившиеся начали аплодировать, а остальные тут же подхватили и обрушили овации на эту милую учительницу, стоявшую на сцене. Она немного засмущалась, потому что не ожидала, что ее слова произведут такой сильный эффект.

Далее последовала музыкальная пауза. Молодая саксофонистка, стройная и красивая девушка, начала своими тоненькими пальцами извлекать из этого инструмента потрясающие нежные звуки. Это была успокаивающая музыка, медленная, ласкающая слух. Некоторые девушки с первых рядов поднялись и начали танцевать. С легкой улыбкой за всем этим действом наблюдал Лукас, который сидел как раз перед ними. И вдруг он услышал, как к нему обращается женский голос, который исходил чуть левее и на ряд позади от него.

– Девушки танцевать хотят. Что ты сидишь? Пригласи их!

Лукас обернулся и посмотрел на нее. Это оказалась Лейла. Они несколько раз пересекались с ней в школе. Она была из параллельного класса. Он вспомнил тот вечер, когда они в одной компании отмечали какое-то событие в местном ресторане. Лейла робко проявляла к нему интерес, хоть и пыталась выглядеть решительной. В тот вечер столько красавиц окружало Рейно и Лукаса, да и не только красавиц. Популярные парни настолько эгоистичны, что им хочется, чтобы они нравились только красивым девушкам. И в тот вечер вся компания разбилась на несколько тусовок, а Лейла просто не успела вписаться в ту, где были Рейно и Лукас. И только в удачные моменты, когда Лейла и Лукас встречались взглядами, не обремененные при этом беседой с другими людьми, ей удавалось получить обрывки его внимания, и они перебрасывались парочкой фраз. Остальное время она находилась рядом, но при этом в другой тусовке, там Лейла держалась несколько отстраненно, ибо вслушивалась в разговоры Рейно и Лукаса, которые по ее мнению были намного интереснее тех сплетен, что витали в это время в ее окружении.

А ведь Лейла была красивой! Косой разрез карих глаз придавал ее внешности восточные нотки. А длинные ресницы в сочетании с легким макияжем, затрагивающем в придачу брови, без сомнения превращали ее в яркую представительницу восточной культуры. Прямые белые зубы можно было увидеть, когда Лейла расплывалась в своей поистине лучезарной улыбке, возможно, самой красивой во всей школе. Строгий прямой нос и слегка острые скулы прекрасно сочетались и образовывали основу ее милого личика. Прямые длинные волосы делали ее по-настоящему женственной. У нее не было лишнего веса. Стройная фигура начиналась с прямых и немного подкачанных ног, из-за которых она почему-то немало комплексовала и безуспешно пыталась превратить их в соломинки, занимаясь йогой. Но ведь эти ноги выглядели очень даже привлекательно и к тому же образовывали не менее привлекательную упругую попу. Именно она подчеркивала ее тонкую талию и делала Лейлу более похожей на студентку университета, нежели на школьницу. Узкие плечики стали последней чертой в ее внешности, которая делала Лейлу по-настоящему хрупкой в глазах Лукаса. И, казалось бы, ничего не мешало Лукасу, чтобы подойти и проявить интерес к такой девушке, если бы не одно «но»… Этим «но» была грудь Лейлы, точнее – ее отсутствие. Сам Лукас иногда в шутку говорил по поводу таких девушек, как Лейла: «Как я могу встречаться с девушкой, у которой грудь меньше, чем у меня». Как оказалось впоследствии, это вовсе не было шуткой.

«Пригласи их!.. Ага, сдались мне они, мне тут ни одна не откажет, позови я любую. Даже не потому, что я такой классный, а потому что парней здесь: раз, два… о боже… да если я не приглашу тебя, вполне возможно – тебя уже никто не пригласит. А я пекусь об этих дурах. Да у тебя же глаза умоляют, чтобы я пригласил тебя, а не их!» – осенило Лукаса.

Лейла, хоть и сказала все это легко и непринужденно и выражение лица у нее было безмятежное, с легким оттенком возмущения, мол, девушки-то ждут, когда их пригласят, а ты тут сидишь, – но в глазах у нее все-таки мелькнул слабый огонек надежды. И Лукас это заметил, но виду решил не подавать.

– Пошли, – коротко сказал он.

– А как же они? – растерянно, не совсем веря в происходящее, спросила Лейла.

– Я хочу танцевать с тобой, а не с ними, – в словах Лукаса чувствовалась уверенность, и Лейла не стала больше возражать.

Он нежно подхватил ее одной рукой за талию и через мгновение почувствовал ее теплую ладонь на своем плече. Свободной рукой она взяла уже висевшую и замершую в воздухе руку Лукаса, которая как бы говорила: «Я жду вас, моя дорогая». Танцующая пара начала, медленно и слегка покачиваясь в такт музыке, кружиться под нежные льющиеся звуки саксофона и лучи заходящего солнца.

Опомнившиеся парни начали приглашать девушек, дополняя прекрасную картину выпускного вечера, который в эти минуты больше походил на бал.

Первые секунды танца глаза Лукаса были обращены к зрителям, а теперь, когда все парни выбрали себе партнерш, к зрительницам. Он получал удовольствие, ловя злобные и завистливые взгляды некоторых девушек. Конечно, им тоже хотелось танцевать, им было обидно, что удача улыбнулась другим, что парней катастрофически не хватало, особенно в такой день! «Так не честно!» – наверно, сейчас эти слова произнесла каждая, не приглашенная на танец девушка в своей голове.

Лукасу быстро надоело это зрелище, хотя и казалось поначалу забавным. Он опустил взгляд на Лейлу. Казалось, ее глаза только и поджидали момента, чтобы поймать его взгляд, и все это время, пока он смотрел куда-то ей за спину, ее светящиеся огоньки души были обращены на него. Внезапно Лукас остановился. Он просто оцепенел, когда они с Лейлой встретились взглядами. Ее глаза улыбались и были наполнены искренней благодарностью.

– Ты чего? – спросила она.

– Ничего, – его голос звучал немного растерянно.

– Может, сделаем какое-нибудь «па»?

– Давай.

Его рука плавно соскользнула с ее талии. Подол красного платья Лейлы слегка взмыл в воздух, когда ее каблучки начали мельтешить на месте, поворачивая прелестное женское тело вокруг своей оси. Лейла делала это легко и непринужденно, с улыбкой на лице. «Да ты же светишься от счастья!» – подумал Лукас, глядя на нее в этот момент. Через пару секунд она снова оказалась в его объятьях.

– Когда ты в последний раз так танцевала?

После этих слов Лейла немного покраснела и отвела от него глаза. Он заметил, что она смутилась: «Какой же ты идиот, она слова-то с трудом из себя выдавила, когда решила заговорить с тобой. Мог бы догадаться, что у такой скромной девушки такой танец вполне может быть первым». Лукас попытался исправить эту неудобную ситуацию:

– Кстати, спасибо.

– За что?

– Благодаря тебе – мы стали самой красивой танцующей парой в этот вечер.

– Не стоит, – она скромно улыбнулась.

– Очень даже стоит.

– Думаешь, я не знаю, как ты себя любишь?

Лукас был немного потрясен таким смелым заявлением от Лейлы.

– А это здесь при чем?

– Если бы ты пригласил любую другую, то сказал бы ей то же самое. И, скорее всего, был бы прав. Наверно, каждая девушка хотела бы сейчас оказаться на моем месте. Ведь ты высокий, сильный, красивый. Ты и сам знаешь это, знаешь, что самой красивой парой сегодня назвали бы ту…

– В которой бы был я. Ты это хочешь сказать? Я, конечно, нарцисс, но не настолько, чтобы считать, что главное украшение танцующей пары – мужчина. Я всего лишь помогаю выглядеть тебе потрясающе, немного раскрыться и продемонстрировать твое шикарное красное платье…

– Алое.

– Не важно. Именно это делает нас самой красивой парой, а не моя, как ты думаешь, популярность у твоих одноклассниц. Они и завидуют тебе потому, что сейчас ты выглядишь как принцесса, и знают, что, танцуя со мной, выглядели бы так же или хотя бы чувствовали себя принцессами. Им и этого было бы достаточно.

Лейла смотрела на него очень внимательно и сосредоточенно. Она не смогла выдержать его взгляд до конца разговора и виновато опустила глаза.

– Ладно тебе, принцесса. Не знал, что тебя можно так легко задеть.

– А ты меня и не задел. Я просто… я…

– Я знаю, – он улыбался так, будто все понимал.

В этот момент музыка кончилась.

– Спасибо за танец, – с этими словами Лейла направилась к своему сидячему месту, она не хотела, чтобы он видел ее лицо.

Она чувствовала себя виноватой.

– Тебе спасибо, – глядя ей вслед, ответил Лукас.

– Красивая музыка, правда? – Рейно смотрел на Лизу влюбленными глазами.

– Господи, чего ты сидишь? Ты сюда музыку пришел слушать? Вон Лукас времени зря не теряет, уже пригласил девушку на танец. Мне самой тебя звать, что ли? Господи, зачем я только согласилась на этот спор?

– Лиза, не сердись. Идем лучше, блеснешь перед всеми своим нарядом в танце со мной.

Она хоть и закатила глаза после этих слов, но руку свою ему протянула с легкой улыбкой, которую всеми силами пыталась подавить.

Кто бы сомневался, что самое откровенное платье в этот вечер будет у Лизы. Поначалу она хотела предстать перед всеми в белоснежном образе, но потом передумала, посчитав, что в этом случае ее наряд будет больше похож на свадебный, нежели на платье выпускницы. В итоге свой выбор она остановила на жемчужно-белом цвете, близком к бежевому, с кремовым (персиковым) оттенком. С цветом она угадала: даже некоторые одноклассницы спрятали свою гордость и по достоинству оценили ее внешний вид, не говоря уж о лицах мужского пола. Те были просто в восторге. Но их восхищение было вызвано не столько цветом, сколько откровенностью платья Лизы. Оно полностью открывало ее спину. Казалось, вот-вот – и ее упругая попа тоже вырвется из объятий нежно обтягивающей эти аппетитные бугры тела ткани. Хрупкие плечи пересекали лишь две тоненькие лямки, помогающие образовать в конечном итоге глубокое декольте, которое благодаря V-образному вырезу почти наполовину обнажало ее богатые формы, не прикрытые лифом. Это было очевидно, судя по легким складкам на платье, которые обозначали места нахождения ее сосков. И без того хорошо обтягивающее верхнюю часть тела платье было максимально заужено в коленях, придавая фигуре Лизы форму песочных часов, так любимую мужчинами. Подол платья скрывал ее (скорее всего – идентичного цвета) туфельки на высоких каблуках, которые делали Лизу заметно выше Рейно. Она и без каблуков-то лишь немного отставала от него в росте, а теперь, стоя на тоненьких шпильках, с легкостью чувствовала его горячее дыхание своей тонкой шеей. Легкий макияж ограничивался тенями и блестящей, но не слишком яркой помадой на ее сочных пухленьких губках. Красный маникюр прекрасно разбавлял светлые тона в ее гардеробе. Длинные светлые волосы были собраны в хвостик, чтобы выставить напоказ последний штрих в ее внешнем виде – экзотические сережки, с виду напоминающие морскую медузу.