Мудрая школа. «Трилогия ума» как новый метод умственного развития детей

Представленную выше классификацию научных понятий дает Рудольф Карнап в своей книге «Философские основания физики» /Philosophical Foundations of Physics/. В ней он собирает не только понятия науки, но и понятия повседневной жизни в три основные группы понятий: классификационные, сравнительные и количественные. При этом «более эффективными для выражения информации являются „сравнительные понятия“. Они занимают промежуточное положение между классификационными и количественными понятиями».

«Я – пишет Р. Карнап в «Философских основаниях физики» – считаю желательным обратить на них внимание, потому что даже среди учёных значение и эффективность таких понятий часто недооцениваются….

Часто случается, что, прежде чем в область науки могут быть введены количественные понятия, им предшествуют сравнительные понятия, которые являются значительно более эффективным инструментом для описания, предсказания и объяснения, чем более грубые классификационные понятия… Мы никогда не должны недооценивать полезности сравнительных понятий, продолжает Р. Карнап, особенно в тех областях, где научный метод и количественные понятия до сих пор ещё не разработаны»12.

Философия, как и большинство других социально-гуманитарных наук, не использует сегодня количественные понятия. Они в основном оперируют классификационными понятиями. Но имеются такие их области, в которых применение сравнительных понятий возможно.

Раскол между гуманитарным и естественнонаучным знанием, как раз и определяется различием в использовании понятийных средств. Классификационными понятиями пользуются представители гуманитарного знания. Тогда как началами естественных наук выступает множество конкретно-научных сравнительных понятий разных видов, что, в конечном счете, не только разделило познание по предметам, но и раскололо культуру на две части: естественнонаучную и гуманитарную. Причем, кроме сравнительных понятий конкретные науки стали использовать числа и другие математические абстракции.

Компенсировать фрагментацию науки по предметам пытались многие философы древности, они же физики, астрономы, математики – это Фалес, Гераклит, Пифагор, Аристотель и другие. Эти мыслители стремились не только к конкретно-научному, но и к конкретно-всеобщему, философскому знанию за счет осмысления мира при помощи конкретно-всеобщих сравнительных понятий. Этих понятий немного. Они вводились в науку для того, чтобы отражать не какую-то предметную область реальности, а бытие в целом13.

Другие древнегреческие философы, такие как Парменид и Платон также понимали философию как «знание общего». Однако за начала философии они принимали не сравнительные, а предельно общие классификационные понятия, такие как «бытие», «благо» и т. п.

Различие в подходе к выбору философских начал удачно отразил в своей картине «Афинская школа» Рафаэль. В ее центре фигуры Платона и Аристотеля. Платон указывает пальцем на небо, тогда как Аристотель – на землю.

Примечательно, что сегодня перед философией стоит та же проблема, какими понятиями должны быть представлены ее предельные основания, что символически изображено на картине Рафаэля. Если следовать за Платоном, который в качестве начала выбрал классификационное понятие – оказываемся в лабиринте рассудочного мышления, обусловливающего плюрализм мнений. Если следовать за Аристотелем, выбравшим сравнительные понятия – выходим на оперативный простор науки с ее диктатурой истины14.

Будучи наиболее талантливым учеником Афинской школы, Аристотель не мог согласиться с идущим от Платона пониманием предельно общих «начал». Поэтому в «Метафизике» Аристотель выдвигает четко обозначенные объективные «причины и начала», общие не только для естественных наук, но и для всего знания. Это четыре вида противолежания, как называл конкретно-всеобщие сравнительные понятия Стагирит, которые выводят философское мышление из лабиринта рассудочного мышления.

Это «противоречащее», «соотнесенное», «противоположное», «лишенность и обладание», а также первое «откуда» и последнее «куда», которые обусловлены разного рода возникновением и уничтожением»15.

Они-то и были для Аристотеля одним из источников формирования целого ряда разделов его философской системы, характеризующих философию как доказательную науку.

Хочу обратить внимание на принципиально важную связь между множеством конкретно-научных сравнительных понятий градационного вида, таких как тяжелое и легкое, длинное и короткое, богатое и бедное и множеством других – началами конкретных наук. И двумя конкретно-всеобщими сравнительными понятиями градационного вида как началами научной философии – «Соотнесенным» и «Противоположным», направленными на интеграцию знаний.

При этом один из аристотелевских видов противолежания – «противоречащее» – мы разделили на две части – на два совершенно самостоятельных сравнительных понятия: «Тождественное»: А = А. И «Различное»: А и не-А. Тогда как три других вида противолежания: «соотнесенное», «лишенность и обладание» и «противоположное», напротив, объединили в один вид, вводя для него общий термин – «градационное».

Такой передел обусловлен разными функциями выделенных Аристотелем мыслительных средств. «Противоречащее» имеет отношение к речи и связанному с ней непротиворечивому рассудочному мышлению. Что же касается остальных видов противолежания, то они обусловливают природные и социальные связи, возможность их измерения, счет и, в конечном счете, высокоразвитое философское мышление – мудрость. При этом они отражают не три проявления реальности, как о них, видимо, думал Аристотель, а одно объективное отношение, которое мы и обозначили словом: «градационное».

Стремясь, как и Платон к «знанию общего», Аристотель не ограничивал познание известными ему видами противолежания, а был сторонником восхождения от самых простых конкретно-всеобщих сравнительных понятий: одинаковое, различное, соотнесенное и т. д. – к более сложным понятиям как мыслительным средствам, отражающим единство мира. Однако не нашел их.

Последующие поколения пошли в этом вопросе не за Аристотелем, а за Платоном. Поэтому и случилось, что с тех самых пор философия все дальше заходила в лабиринт рассудочного мышления, поскольку стала абстрактно-всеобщей, дефинитивной, рассудочной формой общественного сознания.

Тогда как выделенные Аристотелем виды противолежания, напротив, выводят философию на оперативный простор науки, поскольку являются самыми исходными общенаучными конкретно-всеобщими понятиями, объективно отражающими реальность вне зависимости от ее природной или социальной обусловленности. В результате их применения уже ничто не препятствует развитию философии как объективной кумулятивной науки, отражающей конкретно-всеобщее единство мира.

Причем, если внимательно рассмотреть два аристотелевских вида противолежания: «соотнесенное» и «лишенность и обладание», то можно обнаружить, что они представляют собой два различных проявления одного и того же отношения – градации. В одном случае – это связь «меньшего» и «большего». Тогда как в случае «лишенности и обладания», «лишенность» выражает, выродившееся в ноль «меньшее». Примером может служить обычная школьная линейка. Это подтверждает тот факт, что понятие «лишенность и обладание» представляет собой частный случай «соотнесенного».

То же касается и понятия «противоположное», которое не является самостоятельным отношением, поскольку не отличается от «соотнесенного» ничем иным, кроме как выбором иной, срединной точки зрения, которая делит «градационное» на две противоположные части.

В итоге, если смотреть на градацию с точки зрения «меньшего», мы видим другой ее конец в качестве «большего». Если же смотреть на градацию с позиции «большего» – видим другой ее полюс – «меньшее» или «лишенность». Если же на градацию посмотреть со срединной позиции, то получим «избыток» и «недостаток» относительно промежуточного, то есть «противоположности», обусловливающие энергетику мироустройства.

Схема 1. Аристотелевская парадигма познания в нашей интерпретации © Ротенфельд Ю. А., 1989.

Выходит, что каждое из сравнительных понятий (будь то конкретно-научное или конкретно-всеобщее понятие) дает наблюдателям одинаковые для всех объективные точки зрения, что, в конечном счете, приводит их не только к пониманию тех или иных отношений, но и к взаимопониманию.

Совершая восхождение от абстрактного тождества (Тождественное) к конкретным различиям (Соотнесенное и Противоположное), и постигая все их конкретно-научные природные и социальные проявления с объективных точек зрения, человек приобщается к первой ступени философской мудрости, за которой Аристотель угадывал следующие более высокие ступени, однако не нашел пути к ним.

Мы же, продолжая дело древнегреческих мыслителей, собираем выявленные ими более сложные конкретно-всеобщие сравнительные понятия и объединяем их в единую систему. Так, у Пифагора мы находим его знаменитую теорему, связывающую под прямым углом две градации (Ортогональное 1 Пифагора). Тогда как у Гераклита мы находим гармонию лука и лиры (Ортогональное 2 Гераклита), связывающую под углом 90 градусов две пары противоположностей. Последние отражают собой более общие, нежели у Аристотеля, причинно-следственные природные и социальные связи.

Таким путем мы собираем выявленные древними конкретно-всеобщие сравнительные понятия в единую систему16.

Схема 2. Натуральный ряд сравнительных понятий. © Ротенфельд Ю. А., 1989.

При этом хочу обратить внимание на принципиально важную связь между множеством конкретно-научных сравнительных понятий ортогонального вида, таких как меновые и потребительные стоимости, потенциальная и кинетическая энергия, электрическое и магнитное поле, рабство и феодализм, и множеством других понятий конкретных наук. И конкретно-всеобщими сравнительными понятиями ортогонального вида, то есть понятиями научной философии – «Ортогональное 1 Пифагора» и «Ортогональное 2 Гераклита», направленными на интеграцию знаний17.

Благодаря понятию «ортогональное» можно осмысливать не только все ритмы природы, например, что такое температура, звук, свет. Или, что представляет собой движение механического и электромагнитного маятников, отношение металлических и металлоидных свойств периодической системы химических элементов, но и обмены в обществе.

В истории философии можно увидеть, что из двух исходных типов понятий: классификационных и сравнительных, одни философы выбирали классификационные понятия предельной общности, тогда как другие – наиболее общие сравнительные понятия. Парменид, Сократ и Платон – выбирали начала среди классификационных понятий предельной общности. Тогда как представители милетской школы, Гераклит и софисты – среди самый простых сравнительных понятий.

Марксистская философия выбрала не одно, а два начала. В качестве одного – она выбрала классификационное абстрактно-всеобщее понятие «материя», в качестве другого – понятие «противоположности». При этом противоположности в марксизме понимались не «как избыток и недостаток того или иного субстрата относительно промежуточного свойства», как понимал противоположности Аристотель, а в самом широком, абстрактно-всеобщем смысле, то есть как смесь совершенно разных отношений, многие из которых противоположностями не являлись. В результате и сама марксистская философия и ее диалектический метод оказались вне объективной науки, не способные дать научно обоснованную целостную панлогическую картину мира.

Современная философия не пришла к пониманию конкретно-всеобщих сравнительных понятий градационного, ортогонального и других видов. Поэтому сегодня она использует не сравнительные понятия, а чрезвычайно мудреные претендующие на научность классификационные понятия. И как следствие, рожденные ею смыслы, не могут выйти за пределы рассудочного мышления.

Тогда как наш подход к философии, основанный на разделении понятий на четыре группы (сравнить с тремя основными группами понятий по Р. Карнапу) выводит философское мышление из тупика. В отличие от классификации понятий у Р. Карнапа, в нашей классификации происходит деление сравнительных понятий на два принципиально различающихся типа: конкретно-научные и конкретно-всеобщие сравнительные понятия. Причем каждый из этих типов делится на виды: градационный, ортогональный, дополнительный…

Важным здесь является то, что деление языковых средств на классификационные, количественные, конкретно-научные и конкретно-всеобщие сравнительные понятия градационного (Аристотель), ортогонального (Пифагор, Гераклит) и других видов, позволило провести демаркацию между тремя принципиально разными ступенями в развитии человеческого ума: рассудком, разумом и мудростью.

Рассудок оперирует языком классификационных понятий. Он связан с обозначением вещей и их свойств, с классификацией фактов и явлений, с систематизацией разнообразных знаний на основе отношений тождество и различие как предельных абстракций отождествления и различения.

Разум задействует не только классификационные, но и конкретно-научные сравнительные понятия градационного, ортогонального и других видов, числа, арифметические и другие математические абстракции. Он связан с конкретно-научным осмыслением природного и социального мира.

Мудрость стоит над рассудком и разумом благодаря тому, что помимо классификационных, конкретно-научных сравнительных и количественных понятий, помимо различных математических абстракций, она включает в мышление язык конкретно-всеобщих сравнительных понятий, которые в отличие от всех других понятий только и способны отражать научно обоснованное единство мира. Вот эти понятия:

Схема 3. Философская теория всего. © Ротенфельд Ю. А., 1989.

Схема 4. Философская теория всего в симметрийных понятиях. © Ротенфельд Ю. А., 1989.

Выходит, что мир для нас таков, каким мы способны его воспринять, классифицировать и описать посредством классификационных, конкретно-научных и конкретно всеобщих сравнительных понятий. Недаром говорят, что

«границы нашего языка определяют границы освоенного нами мира»18.

Причем, за многовековую свою историю философы, а вместе с ними и все гуманитарии, не научились использовать язык конкретно-научных и конкретно-всеобщих сравнительных понятий, а, значит, они не сумели освоить ни разум, ни тем более мудрость – Софию19. Тогда как естественные науки сумели перейти от рассудка к разуму, не сумев при этом освоить мудрость.

Схема 5. Единство знаний. © Ротенфельд Ю. А., 2017.

В итоге философия оказалась не способной выполнить свою главную миссию – стать наукой и дать общезначимую философскую картину мира.

Из сказанного выше следует, что философия не может возникнуть прежде, чем появились конкретные науки, а, значит, она не может быть матерью всех наук, как обычно принято считать. Напротив, философия – это еще не родившееся их дитя. Поэтому на предшествующую историю философии следует посмотреть как на историю ее несостоявшегося рождения.

Что же касается предлагаемой концепции философского знания, то в границах общеобразовательной школы, она способна занять место не в качестве одной какой-то отдельной научной дисциплины – она может представлять всю науку, воспринимающую мир как борьбу, сочетающихся между собой на все лады, противоположностей.

В этой связи становится очевидным, что все выделенные Аристотелем начала, а с них-то по Аристотелю и должна начинаться философия, в той или иной конкретно-научной форме уже изучаются в начальной школе с первого класса. Поэтому введение в школьную программу конкретно-всеобщих философских понятий не будет вызывать у школьников никаких затруднений.

При этом наш подход согласуется не только с ФГОС, но и с подходом американских педагогов, поскольку один из ключевых принципов программы «Философия для детей» М. Липмана состоит в том, что самой социально благоприятной средой для воспитания навыков разумности является обычный школьный класс, превращенный в сообщество исследователей20.

Различие между подходами в том, что американские философы не выводят мышление детей за границы рассудка и ограниченного естественными науками разума. Тогда как наш метод «Трилогия ума» не только интегрирует естественнонаучное и гуманитарное знание на разумной основе, он помогает подняться до третьей ступени в развитии детского ума – до философской мудрости, понимаемой как знание общего, как мышление конкретно-всеобщими сравнительными понятиями.

И действительно, в учебнике по математике для учеников 1-го класса подробно рассматриваются свойства и отношения между предметами, формулируются начальные математические понятия, которые как мы видим, неразрывно связаны с философскими общенаучными понятиями.

По этому же учебнику дети знакомятся с относительными оценками величин предметов, такими как: «тяжелый – легкий», «большой – маленький», «длинный – короткий», «высокий – низкий». При сравнении количества предметов они учатся определять отношения между ними: «больше», «меньше», «столько же».

Поэтому на данной ступени образовательного процесса следует знакомить детей не только с множеством конкретно-научных сравнительных понятий, но и с конкретно-всеобщими философскими понятиями такими как «тождественное» и «различное», «соотнесенное» и «противоположное», «лишенность и обладание», «противоречащее» и другими – как более общими понятиями.

4. Чувственное и рациональное познание: партикулярии и универсалии

Уже в младших классах школьники должны знать о том, что познание состоит из двух взаимосвязанных ступеней: чувственной и рациональной. Причем начинается оно с чувственного познания одинаковых предметов, свойств, природных и социальных явлений, когда внимание фиксируется на повторяемости у них определенных признаков. Логический переход от знания об отдельных явлениях к знанию, присущему всем явлениям определенного класса совершается в форме рационального познания.

В споре о том, что важнее – чувственное или рациональное познание выявились две крайности: реализм и номинализм в средневековье, а позднее – эмпиризм и рационализм.

Реалисты считали общие понятия реальными, тогда как номиналисты полагали, что общие понятия не существуют реально, а являются только именами (лат. nomina).

Эмпиризм – это позиция, согласно которой единственным источником всех наших знаний является чувственный опыт – все то, что мы получаем с помощью зрения, слуха, осязания, обоняния и вкуса.

Рационализм – это позиция, в соответствии с которой достоверное знание может быть получено с помощью одного ума, без всякой опоры на органы чувств. Образцом для рационалистов является математика, которая развивается на своей собственной основе исключительно за счет разума.

С проблемой соотношения единичного и общего, которая, фактически, так и не была решена ранее, сталкиваются дети уже с первого класса. И чтобы они хоть как-то в ней разобрались их следует познакомить с двумя понятиями, которыми они могут пользоваться в течение всего школьного курса.

Речь идет о «партикуляриях» и «универсалиях» – понятиях средневековой философии, которые могут быть использованы в школе при рассмотрении разнообразных способов идентификации вещей. Тем более, что эти понятия в последнее время все более входят в научный оборот.

Так, профессор философии Оксфордского университета сэр Питер Фредерик Стросон (1919 – 2006) считал, что

«среди всего существующего в мире, люди способны осуществлять идентифицирующую референцию к отдельным вещам, событиям и иным индивидуальным объектам термином „партикулярии“ и противопоставлял их универсалиям вроде качеств, чисел и классов»21.

Партикулярный – происходит от лат. слова «particula» – частица или от англ. particular, где part – часть. В нашем случае оно будет обозначать часть, долю или компонент чего-то целого, единого. Партикулярии – это одиночные, отдельные объекты, с исследованием которых ребенок будет сталкивается на всем протяжении своего обучения в школе.

Универсальный – охватывает всё или многое, относящийся ко всему, всеобъемлющий, т.е. пригодный для множества сильно отличающихся случаев. Это слово применимо в случаях, когда ищут общую сущность, общую природу вещей, когда ищут «одинаковое» в «различном» и выражают это одинаковое в понятии.

Универсалии упорядочивают мир по отношениям сходства, это имена при помощи которых человек выделяет в окружающем мире и группирует все «одинаковое». Умение схватывать эту объективно существующую особенность вещей присуще только живому существу, в данном случае – человеку. Поэтому можно говорить о человеческом сознании и о выраженных в слове идея, как отражении реальности в голове человека.

Сколько существует групп слов столько же существует и групп универсалий. На наш взгляд, их не три (как у Р. Карнапа), а четыре:

1. Классификационные понятия – это слова обычного разговорного языка, благодаря которым человеческому уму удалось найти единство для всего качественного многообразия мира. Этот язык позволяет объединять одним словом множество незначительно различающихся объектов – камень, дерево, человек и др. В развитых языках насчитывают 100 – 200 тысяч слов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Уильям Джемс, «Научные основы психологии», Харвест, Минск, 2003.

2

Юлина Н. С. Философия для детей. – М., 1996. – 241 с. Юлина Н. С. Философия для детей. – М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2005. – 464 с. Философия для детей: обучение навыкам разумного мышления. Канон +, М., 2005. 463 с.

3

доктор философских наук, профессор Н.С.Юлина

4

Н. С. Юлина (1927 – 2013) – внесла огромный вклад в популяризацию американской программы «Философия для детей». Отдавая много сил философии для детей, участвовала в работе следующих организаций: Международного Совета философских исследований вместе с детьми (ICPIC); Президиума межрегиональной детской общественной организации «Философия – детям»; Организатор проведения Международной конференции «Философия для детей» (1993 г.); Организатор обучающего семинара ИФРАН «Философия для детей» (1994—1995); Член программного комитета по проведению Первой (январь 2005 г., Москва, (ЦДРИ), Второй (Москва, май 2006 г., МГУ- ИФ РАН), Третьей (Москва, МГУ, ИФ РАН) Международной научно-практической конференции (Философия -детям»; Руководитель круглого стола «Философия для детей» на VI Российском философском конгрессе (Май 2006 г., МГУ); Руководитель секции «Философия для детей» во время проведения Международного дня философии (ноябрь, 2010 г., Москва, ИФ РАН).

5

Краткий словарь по философии/ Под общ. ред. И.В.Блауберга, И.К.Пантина – 4-е изд. – М.: Политиздат, 1982. – 431 с.

6

Гельвеций. Об уме. Сочинения. В 2-х томах. Т. 1., М., «Мысль», 1973 С. 150 – 151.

7

Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1. Ред. В.Ф.Асмус. М., «Мысль». 1975. С. 258.

8

Ротенфельд Юрий. Неклассическая диалектика: Монография. 2-е издание / Юрий Ротенфельд. – [б.м.]: Издательские решения, 2018. – 200 с.

9

Ротенфельд Юрий. Философия, или тень мудрости: Альтернативное толкование ранней греческой философии / Юрий Ротенфельд. – [б.м.]: Издательские решения, 2018. – 184 с.

10

Ротенфельд Юрий. Неклассическая диалектика: Монография. 2-е издание / Юрий Ротенфельд. – [б.м.]: Издательские решения, 2018. – 200 с.

11

Аристотель. Соч. в четырех томах. Т. 1. Ред. В. Ф. Асмус. М., «Мысль», 1975. С. 68.

12

Карнап Р. Философские основания физики. Введение в философию науки.– М.: Прогресс, 1971. – 390 с. http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000410/st000.shtml