Число «Имхотепа». Комедия

– Да, он в курсе наверное… – невозмутимо принялась мыть свёклу и картошку Маша, отложив не до конца истерзанную курицу.. – Что поделать, селяви!

– «О бузе да», – ответила по-китайски, Бриджит Машке, на её французкое «селяви».

– Чё?

– Не знаю, по-китайски…

– Заканчивай давай уже с китайскими сериалами, и небесными иллюзиями, тебе французский лучше подойдёт, или грузинский, по крайней мере, – вскричала Маша. – Жить нужно в реальной жизни, а не в ТВ или интернете. Жить, понимаешь, жить!!! – Маша театрально подняла руки, с вымытой картошкой в руке. Капли воды с Машкиных рук упали на курицу, которая безмятежно жарилась на сковородке.

Курица на сковородке зашипела и брызнула маслом во все стороны. Машка громко прихлопнула крышкой обжигающий фонтан, завершая свое «театральное выступление», словно оркестровый музыкант, битьём медных тарелок.

– Так, кто же его знает, что есть реальная жизнь? – тихо произнесла Бриджит. – Каждый ведь живёт в своём ограниченном мирке…

– Ну, ты точно, странная какая-то. Подавленная и совершенно отрешённая. «В своём ограниченном мирке», – передразнила Маша.

– Одного не понимаю, Машунь, что мне маньяки мерещатся, а?

– Подавленная агрессия, наряду с сексуальной неудовлетворённостью, я читала где-то об этом. Может ты на Макса, всё ещё злишься? Ты его убить случайно не хочешь? На тебе топорик, курицу поруби, выпусти гнев.

– Макса убить?! Ты что… нет, совершенно этого не хочу. Я знаешь чего хочу… – мечтательно закатила глаза Бриджит. – Чтобы везде, везде… на огромных билбордах, и огромных большущих банерах, была изображена фотография моего лица. Я, вся такая успешная, красивая, мечта миллиардов мужчин, рекламирую духи под названием «Драгоценность». И надпись: «Ты драгоценность, которая уникальна и неповторима…» И чтобы Макс, всё время натыкался на мои фото, и выл кусая свои локти, потому что, всё… я для него недоступна! – победоносно закончила Бриджит, свой вдохновенный монолог, высоко подняв топорик. Глаза её горели…

– О! – Машка не сразу нашла, что сказать, – Ну, у тебя и фантазия! Я же говорю, налицо сексуальная неудовлетворённость и подавленный гнев, – она боязливо отняла топорик у Бриджит, и принялась тыкать ножиком овощи в кастрюле, проверяя их готовность.

Дежавю

31 декабря, в 21.00, по всеобщему договору, вся компания, стояла у сауны, предвкушая чувственные наслаждения для тела, души и конечно же, для желудка. Внушительные пакеты с едой и напитками, радовали глаз, народ нетерпеливо пританцовывал, хотя на улице было не особенно холодно. Фёдор, довольно размахивая можжевеловым веником, позвонил в дверь и.. пьяный, противный голос по домофону сообщил, что у них… корпоратив…

Народ переглядываясь, не веря своим ушам, застыл в полном ауте. Замдир Федя, ожил первым, и стал стучать в дверь, и нажимать на все кнопки, которые там только были.

– Кто.. тама? – спросил явно пьяный и довольный бас, сопровождаемый шумовым фоном, состоящим из шансона и мужского и женского гогота.

– Это ты, говорилка, тама, а я здеся… И если я не буду сейчас тама, то здеся… здеся… – Федя показал пальцем на пол крыльца, – дверь ваша пострадает. Это мы должны быть тама, а не здеся, – прорычал Федя грозно, колотя кулаками по двери.

– У нас корпора-атив, встреча Нового года, сауна зарбр …зарбранир-вована до завтра, – ехидно ответил бас, полностью уверенный в своей недосягаемости и безнаказанности.

– Это у нас корпоратив, – Федя, аж побагровел от злости, используя теперь уже ноги, чтобы колошматить дверь.

– У меня такое ощущение, как будто мы уже тама, – курьер Вася, потянулся к занавешенному окну. – Может нас клонировали …инопланетяне! – с ужасом произнёс Вася. И услышав из приоткрытой форточки довольный женский визг в сауне, подбежал к окну. – Ой, что это там я делаю сейчас, интересно, – Вася вглядывался в окно, в щёлку между портьерами, пытаясь просунуть голову между прутьев решётки. Занавеска резко раздвинулась, и возникло огромное, красное, дымящееся паром тело, которое также вглядывалось в темноту улицы, по ту сторону баррикад. Вася отпрянул, «гуманоид» ему явно не понравился.

На Федю, радостные женские крики, подействовали также возбуждающе, и пробудили практически в нем зверя, Федя забарабанил в дверь ещё более яростно, и через десять минут …компания всё также стояла на улице, но при этом знала, что курьер Вася, перепутал даты, и сауна перенеслась на 31 января будущего 2013 года, вместо 31 декабря. Вася виновато потирал затылок (Федино приложение), и смешно успокаивал себя и других: «Зато не клонировали, а то ведь, знаете как могут, эти гуманоиды, они же совсем распоясались, смотрели вот фильм недавно…»

– Ладно, пошли ко мне, у меня ремонт правда, я тут недалеко живу, две остановки всего, – угрюмо сказал Федя.

Бриджит заметила, что Фёдор был грустным, на Машу старался не смотреть и демонстративно разговаривал в основном только с ней, Бриджит. Маша делала вид, что не замечает перемен, произошедших с Фёдором и весело щебетала с Кружком, настроение которого не смогла испортить оказия с сауной.

– Фёдор, ты что, расстроился? – Бриджит шла впереди с замдиром, затем Кружок с Машей, а за ними виновато плёлся худенький Вася, на которого в качестве наказания повесили сумки с продуктами. Любка и Никита, рванули к знакомым на дачу,

– Да так, Бриджит… У меня в квартире не очень уютно, но спать есть где. Стены, потолки, пол, не готовы ещё. Сантехника есть, самое необходимое – плита, чайник есть, но грязновато, – перевёл замдир разговор, от своих настоящих чувств, к проблемам бытового характера.

– Да ладно, даже экстремально… Ты меня пугаешь Фёдор, ты действительно запомнил моё имя?! Это как-то неестественно для тебя, фотку что ли мою, под номер установил. Ну-ка, дай свой «хинтепон»?

– Что дать, какой ещё «хинтепон»? – удивился Фёдор.

– Это, телефон, по-корейски, – Бриджит пыталась развеселить замдира.

– Хинтепон?! Хы, хы, – коротко рассмеялся Федя. – Ты корейский, что ли учишь?

– Да не, я сериалы смотрела корейские и китайские, на днях, с русскими субтитрами, вот – запомнилось.

– Ну, и память у тебя, – сказал Федя, с уважением. Ну, на тебе хинтепон, хы, хы, записать надо, хы, хы, хинтепон..надо же, – Фёдор дал Бриджит свой телефон.

– Щи-щяу, – снова «мяукнула» тоненьким голоском, на этот раз, по-китайски Бриджит, увидев, что Фёдор вроде ожил.

– Гы, гы, гы, – захохотал Фёдор, – чё за ши-ши? Тоже по-корейски?

– Спасибо, это значит, только по-китайски, – обрадовалась Бриджит перемене Фёдора.

Фёдор внезапно остановился, повернулся, подошёл к Васе и гаркнул: – Ши-ши тебе за сауну, гуманоид!

– …!!!!!!!!

Худенький Вася от неожиданности и непонимания, чуть не выронил сумки с напитками и едой, бедный парень сжался, снова ожидая рукоприкладного, воспитательного процесса, но Фёдор подобрел и забрал у него пакеты.

– Всё, пришли, вон мой дом, – замдир указал на многоэтажную высотку.

– Это сколько же здесь, этажей? – задрав голову, начал считать окна Кружок.

– 27, я на 22 живу, – ответил Федя.

– Ну ты, и забрался, – восхищался Кружок. И сколько комнат?

– Три …два туалета, кухня 16 метров, общая площадь 110 кв. м. – гордо сообщил Фёдор, бросив взгляд на Машку.

Машка, стойко держала безразличное лицо. Найти мужчину с квартирой, или иметь свою, по причине её проживания с многочисленной роднёй, было Машиной мечтой.

– Ого, живут же, некоторые! – завистливо сказал Кружок, нажимая на кнопку лифта и оглядывая холл с комнатными деревьями в кадушках.

Через 5 минут, двери лифта так и не раскрылись.

– Где, лифт? – осведомился непонятно у кого Кружок, и посмотрел на верхнее табло. Табло показывало цифру 1.

– Странно, где лифт-то. Не работает, что ли? – Серёга беспомощно посмотрел на Федю.

– Да ладно, работал вроде, я же спускался сегодня, – Фёдор заметался, нажал на кнопку, посмотрел на табло, произвёл все действия, ранее произведённые Кружком. Ни один лифт, ни большой, ни малый, так и не открылись перед ними. Табло, по прежнему показывало цифру 1.

– Может надо, слово кодовое сказать, типа… сим-сим откройся, – сказала Маша, несколько издевательски.

Федя потер шапку, вернее голову, и задолбил кулаком по дверям лифта.

– Где-то, сегодня, я уже видела этот процесс, дежавю, – продолжала издеваться Машка.

– Лифта не работать, ми кнопка нажал, женщина сказал, что все пьяный, лифта до-олгэ… не работать будет, – раздался голос из лифта, как из преисподней.

– Как это, работать не будет, кто это? – заорал Фёдор страшным голосом. – И здесь какие-то «гуманоиды».

– Ми-и, бригада: Гыр-гыр-гыр, Гайбулу, Ривахан, Джамиль, Зейнатулла, Джамшит, Рашид, ещё Омар, и еще Фергат-бэля*, – перечислял голос, присутствующих в лифте.

– Ми матрасларнэ везём, чайникнэ, одеяларнэ, болгарканэ, и типсокартонэ. – снова раздался голос с восточным акцентом из грузового лифта. – А в маленький лифта, Абдэлла с ротабанда и шипаклёвка-бэля*.

– Абдэлла, гыр, гыр, гыр, гыр… – пытался вести переговоры с маленьким лифтом, голос из грузового.

– Гы, гыр, гыр, гыр, я ла та ана мэ-э… бэля*, а мин янгыз, – грустно и протяжно, ответил Абдулла.

– Ишь ты, ругаются по-русски… а так, я ваще почти ничего не понял… Зашибись… ротабанда и Абдулла, это наверное, надолго. Я про грузовой молчу, там похоже целый аул жить собрался. И виноват видимо во всём, Фер – гад. Ну, бойцы, что делать-то будем? Придётся, по лестнице топать, – Фёдор посмотрел оценивающе на оторопевшую компанию. И увидев обречённое, немое согласие «бойцов», произнёс: – Ну, что, вперёд, орлы и орлицы.

– Подъём будет сложным и напряжённым, будем останавливаться и делать привалы, – пытался шутить Кружок. – Я бы сейчас полетал, как орёл, – сказал Серёга и бросив с последней надеждой, взгляд на лифты, нехотя двинулся по направлению к лестнице. Остальные пошли за ним.

Из маленького лифта до «орлов и орлиц» донеслось тоскливое пение, на непонятном для компании языке. Абдулле похоже было очень одиноко с ротабанда и шипаклёвка…

(*бэля – по-татарски, означает с кем-то, или чем-то. Прим. автора.)

И снова немного о китайцах…

– Где..то …там, за …крут-тым пе-ре-ва… лом, вспых… нет… све-жий, как вет-ра гло-ток, – Кружок задыхаясь, в такт ступенькам, пел песню, затем остановился, чтобы перевести дыхание, и посмотрел на табличку:

– 10-й только, блин. А вам не кажется, что надо передохнуть и сделать свежий, как ветра глоток, глоток той амброзии которую мы прём на себе, теряя последние силы, привал короче сделать…

– Ну, давай уж до 11 дойдём, чтобы половинку ровную отметить, – сказал Фёдор, тяжёло дыша.

Бриджит и Машка тоже были не в лучшей форме, только Вася держался молодцом. Курьер виновато молчал, и за весь подъём по лестнице, не проронил ни слова.

– О, надо же, сам Бог велел, – сказал Фёдор, увидев на 11 этаже кушетку. Кушетка была небольшой и потрёпанной. – Забыли, что ли, или выбросить решили. А ладно, не важно, – Федя грузно плюхнулся на неё, девушки сели рядом. Кружок и Вася присели на корточки. Компания шумно дышала.

– С чего начнём? – залезая в пакеты с напитками, спросил Кружок.

– Давайте с водички или сока, нам ещё столько идти придётся, вдруг не дойдём! – предположила Маша, интенсивно дыша.

– Не боись, дойдём. Я тебя понесу ежели что… Или не обессудь …поволоку… …О …хфранцузкое, сухое, лёгкое… Мы люди интеллигентные, весёлые, пьём в меру, и только то, что полезно для здоровья, – Кружок достал белое вино, штопор, стаканы. Бриджит с Машей полезли за закусками.

– Мда, – Машка потёрла носик, и глубокомысленно сообщила всем присутствующим. – Наверное в Новом году, мы будем натыкаться на закрытые двери, ведь как встретишь, так и проведёшь.

– Хе, – то ли усмехнулся, то ли хмыкнул Фёдор, о чём-то своём.

– Слушай, ты… Хермиона из Мценского уезда, ты это, тавой, заканчивай со своим экспекто патро-нОсом, который ты, сейчас так сильно тёрла. Сие действие на Руси, завсегда означало одно; жизнерадостное празднование и распитие лёгких горячительных напитков, – Кружок разлил белое вино по пластиковым стаканчикам.

– А ежели, следовать твоей «гарипотерской» логике, подъём по лестнице вверх, может предвещать повышение по службе, так сказать – подъём по карьерной лестнице. За это и выпьем, – Серёга закатив вверх глаза подержал вино во рту, затем неожиданно выплюнул его, – Тьфу, кислятина, лучше действительно воду, – он смачно заел «кислятину» сервелатом.

– Ну, незнаю, как подъём по карьерной лестнице… – включился в разговор Фёдор. – Вчера с шефом разговаривал… Он на отдыхе, с каким-то чуваком познакомился, говорит, что собирается дескать его, «пригласить у нас поработать», – Фёдор не поленился встать с кушетки и манерно показал шефа, кланяясь, по-русски выдвинув правую руку вперёд. – «Пригласить» блин…

– Кем, это? – спросил Кружок.

– Да, вроде креативным директором. Типа, чувак этот, очень продвинутый в рекламе, дизайне, во всём мире идеи собирает и двигает их.

Бриджит с Машей переглянулись.

– Ммм, как интересно, точно, что ли? – спросила разомлевшая от вина Маша, дёргая Бриджит за пальто.

– Увидим, – Фёдор помрачнел, теперь он видел соперника в каждом новоявленном мужчине. – Неизвестно ещё, он иностранец, может не согласится.

– Иностранец! – у Маши загорелись глаза, и она легонько толкнула Бриджит локтём.

От усталости, у Бриджит кружилась голова, и она совершенно не слушала о чем говорит народ, а мечтала только об одном, добраться уже до Фединой квартиры. Утренняя готовка, на которую «посадила» её сегодня Маша, а также неразбериха со встречей Нового года, скверно отразились на её жизненной энергии.

– Хорошо-то, как! Может тут останемся, так неохота идти куда-то, – Серёга развалился на пакетах. – Бросьте меня здесь товарищи, только с едой пожалуйста, – прикалывался Кружок.

Вася разместился на картоне, который валялся рядом с кушеткой. Усталость сказывалась похоже, не только на Бриджит, компания расслабилась, подниматься дальше не хотелось.

– Говорила же, не надо пить, тяжелее идти будет. Сколько до Н.Г.? – опустила Маша голову на плечо Фёдора. Фёдор замер…

– Блин, час..тридцать, надо бы уже начать подъём, а то не успеем, – посмотрев на часы заторопился Серёга.

– Это сколько же мы шли, вернее поднимались? – удивилась Бриджит, не желая вставать с кушетки.

– Да, с вашими темпами, к Новому году только возможно и придём, черепахи, и то быстрее ползают, – Кружок показал руками, как быстро ползают черепахи.

– Тихо, – Фёдор резко сбросив голову Маши, поднялся. Все затихли. Было слышно как работает лифт…

– Включили, что ли? – народ прислушивался, не веря своему счастью.

– Побежали быстрее! – Маша спешно побросала стаканчики и закуски в пакет.

– Это лифт в общем-то, а не электричка по раписанию. Хотя вдруг опять сломается… зараза, – высказал свои опасения Серёга и тоже засуетился.

Все, разом, рванули к лифтам, и увидев бегающие цифры на табло, заорали:

– Ура!!!

– Ши-щяу, ши-щяу, тебе Господи! – радостно кричала Бриджит по-китайски, по-детски прыгая и хлопая в ладоши, она снова почувствовала в себе прилив сил.

– Ши… ши, ши-ши, – несколько монументально вторил Фёдор, хитро глядя на Бриджит, нажимая на кнопку лифта. Вася испуганно посмотрел на Фёдора…

– Чё это вы шипите, как гадюки в террариуме? Чё за ши-ши, – поинтересовался Кружок недоумённо.

– По-китайски, это значит – спасибо! – объяснил сияющий Фёдор, уже в лифте. – Бриджит изучает.

– Да, а ругаться, ты по-китайски не научилась? – осведомился Кружок. Компания весело переглянулась, после чего, все уставились на Бриджит.