Замочные скважины. Сборник рассказов

Татьяне Петровне захотелось узнать, как же сложились тридцать лет жизни человека, в густых волосах которого когда-то тонули ее руки. Она начала рассматривать фотографии последних пяти лет, остальное отсутствовало. Среди фотографий какой-то экзотической страны, где Феофан иногда попадает в кадр на фоне архитектуры и исторических развалин, одна фотография с женщиной. Женщина улыбается в темном интерьере, а он рядом, но смотрит в сторону, немного смущенно и влюбленно. Потом идут фотографии разных стран. Почти на всех одет стильно, немного театрально и всегда в шляпах. И вдруг через несколько лет исчезают шляпы. Глаза слегка тускнеют, как будто дали занавес и он уже в гримерке и снял костюм.

Татьяна Петровна закрыла компьютер и встала. День едва занялся сиреневым рассветом. Зимние деревья за окном, похожие на прутья, застыли в ожидании чего-то. До Нового года оставался целый день, Татьяне Петровне захотелось увидеть праздник.

***

Когда она вышла из метро, ее ослепили улицы города в гирляндах. Электрические ангелы парили над толпами пешеходов, разглядывающих яркие витрины. Татьяне Петровне захотелось купить себе что-то очень красивое, и она зашла в распахнутую стеклянную дверь магазина. Быстро перебирая пестрые наряды на вешалках, она пыталась представить себя в них, но ничего особенно не впечатляло. Рядом с ней возникла моложавая блондинка, синхронно повторяя движения Татьяны Петровны, начала быстро перебирать одежду, через какое-то время, выдернув темно-бордовое платье, приложила к себе. Татьяна Петровна скосила глаза в сторону блондинки с платьем и сразу представила, как эта женщина будет встречать Новый год с любимым человеком, каким-нибудь бородатым красавцем, со свечами и шампанским в этом бордовом платье, но блондинка оставила платье и ушла.

Татьяне Петровне захотелось перекусить в своем любимом ресторанчике. Идти пешком было минут двадцать. Она знала дорогу закоулками, чтобы избежать толпы, но люди были везде, а у ресторана тянулась длинная очередь, и Татьяна Петровна поспешила домой.

Ей было приятно после городской суеты вернуться в свою уютную квартиру. Татьяна Петровна налила себе немного вина и, решив не дожидаться полуночи, легла рано, но перед тем как заснуть, еще раз открыла страницу Феофана и вдруг неожиданно для себя написала в его почту: «Ты помнишь меня?»

Татьяна Петровна заснула крепко, но сквозь сон слышала и бой часов, и выстрелы фейерверков, а телефон, лежащий рядом, таинственно освещал ее комнату каждый раз, когда ей приходило очередное поздравление от близких и когда-то любимых.

Тайны Эдинбурга

Эдинбург звучал как заклинание.

Элизабет запланировала эту поездку полгода назад и нашла дорогую гостиницу с большой сезонной скидкой. За четыре дня до поездки Тому срочно пришлось вылетать в Гамбург по служебным делам. Разговор был неприятный, ей совсем не хотелось ехать одной, она демонстративно вышла из квартиры, чтобы громко хлопнуть дверью. В баре, где она в безопасности пережидала вспышки гнева, игнорируя звонки от Тома, всплыл в памяти один знакомый. Элизабет порылась и нашла его номер в записной книжке.

– Привет, узнал?

– Привет, узнал.

– Я еду в Эдинбург, можем встретиться.

– Я там уже не живу. Уехал четыре месяца назад.

– Ты шутишь? За все эти годы я наконец еду, и ты не там?

– Нет.

– Где же ты?

– Я теперь живу один в Париже.

– Ни фига себе, ты что, оставил семью?

– Могу дать телефон знакомых, они тебя развлекут, покажут окрестности. Хорошие ребята, тебе понравятся.

***

До Эдинбурга был всего час лету. Самолет, разогнавшись, оторвался от взлетной полосы и взвился в небо, а когда кренился, ложась на курс, то лоскутное одеяло вспаханной земли тоже медленно поднималось и кренилось к небу. За двадцать минут до посадки у Элизабет заложило уши и она совсем оглохла. Ни рева моторов, ни разговоров сидящих рядом, ни стюардесс, предлагавших напитки. Ничего. Пустота. Полная изоляция и сильная режущая боль в висках, и вдруг среди этой космической тишины голос пилота, как голос Бога, объявил посадку.

Только в автобусе по дороге в город к ней наконец вернулись звуки, и она набрала номер новых еще незнакомых знакомых. На звонок ответил Чарли. Элизабет представилась и объяснила, что получила этот номер от Владимира, их общего друга. У Чарли был приятный баритон и дружеская манера болтать по телефону. Он шутливо сообщил, что непременно передаст жене, ведь это она близкая подружка Владимира, и доверительным тоном добавил, что сам готов общаться с поэтами в ограниченном количестве.

В пять ноль пять раздался звонок, и очень нежный женский голос спросил:

– Это Элизабет? Вы подруга Володи? Мне муж сказал, вы в городе. Мы можем встретиться. Я только что закончила работу, но мне надо заехать домой. Нет, совсем не устала. Я быстро. Мне кое-что нужно сделать для сына, и я сразу приеду. Пришлите адрес.

***

Номер в гостинице был уютный, стилизованный под восемнадцатый век, с большой кроватью. Особенно хороша была ванная. До встречи оставалось полтора часа, и Элизабет, открыв кран, вылила в бурлящий поток ароматную жидкость из маленькой бутылочки. Телефон она отключила, чтобы не отвечать на звонки Тома.

Она разложила вещи, включила нижний свет и задернула портьеры. Налила в стакан немного виски, закрыла кран, сбросила одежду на пол и, погрузившись в горячую воду, почувствовала, что у нее есть тело. Она удивилась своему открытию и усилием воли расслабила мышцы, потом глотнула виски и, закрыв глаза, следила, как медленно согревалось и отпускало внутри.

***

Выйдя из гостиницы, Элизабет увидела худенькую фигуру женщины и, спустившись с крыльца, поздоровалась. Маргарита улыбнулась. Ее лицо было наклонено, она смотрела чуть исподлобья, как будто немного виновато. Нежное очертание губ делало улыбку тоже нежной.

– Поужинаем? – предложила Маргарита. – Я знаю хороший ресторан, там вкусно и уютно, и мы сможем поговорить.

Ресторан был действительно хорош, вегетарианский. Они сделали заказ.

– Вы давно знаете Владимира? – спросила Маргарита.

– Давно, но мы не близко знакомы. Я бывала на его чтениях, когда он приезжал в Лондон.

Принесли заказ. Все выглядело аппетитно, и Элизабет взялась за еду.

– А вы здесь по работе? – спросила Маргарита.

– Нет, просто сбежала на несколько дней восстановить равновесие. У вас один ребенок?

– Да, сын, ему три года. А что вы хотите посмотреть в городе? Я могу подсказать.

– Спасибо, я думаю, просто погуляю, схожу в какую-нибудь галерею, здесь очень красиво.

– Вам нравятся стихи Владимира?

Элизабет задумалась и попыталась вспомнить.

– Не знаю, не очень, слишком пафосно.

– Он вам что-нибудь рассказывал обо мне? – спросила Маргарита. – Он просил вас мне что-то передать?

Неожиданные вопросы оторвали Элизабет от салата, и она от растерянности очень искренне ответила:

– Нет, ничего…

Зазвонил телефон.

– Это Чарли, – сказала Маргарита. – Алло! Да, мы в ресторане. Уже заказали.

Маргарита тихо засмеялась, видимо интимной шутке мужа.

– Хорошо, я спрошу, – произнесла Маргарита и бросила телефон в сумку. – Чарли зовет к нам в гости. Поехали? Я вас потом отвезу.

***

Дверь открыл Чарли. От неожиданности Элизабет смутилась. Она всегда смущалась при виде красивых мужчин. Он взял ее пальто, поцеловал жену, проводил Элизабет в гостиную, предложил садиться на диван или в кресло, предложил вина, шутил, интересовался, чем занимается Элизабет, и где живет, и что думает об Эдинбурге, заглядывал в детскую, где уже спал ребенок, на вытянутую руку ловил проходящую по комнате Маргариту и, притянув к себе, целовал то руку, то плечо, то шею. Маргарита смущенно улыбалась, принимая ласки мужа.

***

По дороге в гостиницу Маргарита сделала круг, чтобы показать Элизабет город. Когда они проезжали мимо какого-то парка, Маргарита сказала:

– Это мое любимое место. Здесь есть одна аллея сакур, она зацветает ранней весной такими нежными розовыми цветами. Когда-то я была здесь очень счастлива.

– С кем? – спросила Элизабет.

Они проезжали по узким улочкам старого города под средневековыми каменными арками. Редкие крупные снежинки начинали свой волшебный зимний танец, а сквозь них на вершине скалы, вокруг которой растянулся город, чернел силуэт Эдинбургского замка.

Они подъехали к гостинице.

Прощаясь, Маргарита вышла из машины. Шел снег.

– Мне нравятся его стихи, они живые, в них есть страсть.

Элизабет чувствовала, что должна что-то ответить, но не могла придумать что. Глядя исподлобья, Маргарита улыбнулась и протянула ей руку.

– Прощайте, – сказала она и быстро уехала.