Сплетенье душ. Рассказы о любви и жизни

Сплетенье душ

Рассказы о любви и жизни

Василий Кузьменко

© Василий Кузьменко, 2019

ISBN 978-5-0050-1284-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Любовь – это состояние души. Её всегда и всем в жизни не хватает. Всё остальное можно заработать, купить, получить в наследство. Любовь надо выстрадать, только тогда ты сможешь понять её цену, а значит и весь мир, который тебя окружает…

Сплетенье душ

Обдумывая сюжет очередного своего рассказа, я прогуливался по парку. Стояла удивительно не по-осеннему тёплая питерская погода. Солнце медленно сползало с зенита. По асфальтированным дорожкам бегали вечные попрошайки белки. Я уже скормил им все припасённые орехи, поэтому просто любовался этими красивыми зверьками. В голову навязчиво лезла какая-то умная мысль, и я решил присесть на лавочку, чтобы дать ей возможность родиться. На ближайшей лавочке сидела молодая красивая женщина. Как истинный джентльмен я спросил разрешения присесть. Она сосредоточилась на своём планшете, поэтому просто разрешающе кивнула мне головой. Я всегда восхищался и восхищаюсь женской красотой, поэтому, присев, я стал незаметно рассматривать свою соседку. Красивые вьющиеся каштановые волосы ниспадали на светлый расстегнутый плащик, высокий лоб, аккуратный, слегка вздёрнутый носик, тонкие бровки, красивой формы губки, среднего размера грудь вздыбила её розовое короткое платье, из которого были видны весьма соблазнительные ножки, которые она поджала под скамейку. На коленях у неё лежал плед, а сама она увлечённо что-то писала в своём планшете. Она сосредоточенно водила по нему своим пальчиком и при этом забавно шевелила губами. Внезапно она отложила планшет в сторону, повернулась ко мне и сказала:

– Вы извините, мужу письмо писала, – и обворожительно улыбнулась, пронзив меня своими небесно-голубыми глазами, – Маша, – сказала она, продолжая излучать счастливые искорки из своих озёр, – он отошёл по делам на двадцать минут.

Ответно улыбнувшись, я представился, при этом заметил:

– Ничего, сейчас все поголовно сидят в интернете, просто поговорить с человеком некогда, сидим каждый в своей келье, весь мир в компе.

– Думаю, что вы не совсем правы, для некоторых компьютер вся его жизнь, – продолжая мило улыбаться, ответила Маша.

– У меня есть масса знакомых, которые уже не знают, что делать с детьми, да и сами часами сидят в различных приложениях.

– А для меня одно из таких приложений стало самым счастливым в моей жизни, – задумчиво сказала Маша после некоторой паузы, глядя своими небесными глазами куда-то в сторону.

Я тоже молча смотрел на прыгающую недалеко белку. Она ловко закапывала только что полученный от старушки орех.

– Я с детства инвалид по ДЦП, – начала говорит Маша и, посмотрев на меня, ткнула в плед и, тоже глядя на белку, продолжила свой рассказ: – Спасибо родителям, мама ушла с работы и занялась мной, а папа устроился на три работы и обеспечивал нас. Мама окончила курсы массажа и не выпускала меня из рук до двадцати лет, постоянно сама делала мне различные массажи и по всяким процедурам таскала. Я тоже старалась, дистанционно окончила школу с золотой медалью, затем институт с красным дипломом, нашла себе работу на дому, я дизайнер веб-страниц. Маша замолчала и продолжала улыбаться.

– Вы молодец, и родители ваши тоже, – восхищённо сказал я.

– Три года назад папа умер, – уже грустно продолжила Маша, – было очень тяжело, нет, не материально, я ведь сама неплохие деньги зарабатываю, морально. Мама всё время плакала и приговаривала: «А если я тоже, доченька, с кем же ты останешься». Мама у меня детдомовская, а папа офицером был, но ещё с молодости со всеми своими родственниками не общался. Мы здесь недалеко от Питера в маленьком военном городке жили, папе там квартиру после увольнения в запас дали.

Маша опять замолчала. На глазах у неё скопилась влага, она шмыгнула носиком и, смахнув слезу, произнесла:

– Простите, нахлынуло, у меня всегда так, когда папу вспоминаю.

– Ничего, Маша, слёзы о родителях – святые слёзы, – успокоил я её.

Она быстро взяла себя в руки и, благодарно улыбнувшись, продолжила:

– Вы знаете, из этой депрессии меня вывела поэзия, – она опять небесно улыбнулась, – я и раньше писала стихи, а тут меня как прорвало, иной раз по десять стихов за день писала. Однажды я нашла приличный сайт и стала размещать свои стихи там, но не под своим именем, я придумала себе ник среднего рода. Стихи были криком моей души, и я не хотела, чтобы меня жалели. Через некоторое время у меня на сайте появились друзья. Одним из них стал Вадим из Москвы. Стихи о любви я писала от имени мужчины, я их придумывала для себя, мне хотелось, чтобы для меня кто-то писал подобные стихи и признавался в любви. Однажды Вадим мне написал: «Вы девушка?» Я была в шоке, как он мог догадаться, поэтому сразу призналась, а он тут же попросил меня пообщаться через скайп.

Я согласилась, поехала нафуфырилась и мы стали общаться. Нам было очень хорошо, мы болтали часами. Он стал писать мне любовные стихи, мне было очень хорошо с ним, но меня угнетало то, что это всё когда-нибудь закончится. Мама, понаблюдав за мной, заплакала и сказала: «Дочка, ты влюбилась, я понимаю тебя, но скажи ему про свою болезнь, пожалей его». Тогда я тоже заревела. В тот вечер я с Вадимом на связь не вышла. Он с самого утра начал звонить, беспокоиться, что со мной случилось. Тогда я ему и сказала, что инвалид, что всю жизнь в коляске буду. Он внимательно меня выслушал, а потом спрашивает: «А ты не врёшь?», я показала ему коляску. Тогда он сказал:

– Это ничего не меняет, я хочу тебя увидеть!

– Нет, никогда, – ответила я, – зачем тебе такая?

– Я люблю тебя и хочу быть с тобой.

– Найди себе здоровую, – злилась я, а сердце у самой сладко замирало.

– Мне нужна ты и только ты, и никто больше!

– Нет, никогда!

– Я всё равно найду тебя!

– Не найдёшь, – сказала я ему и выключила компьютер.

Я не включала его два дня и писала свои стихи на бумажке, чтобы не забыть.

Вечером второго дня мама ушла в магазин, раздался стук в дверь, я подъехала на коляске:

– Кто там? – спрашиваю.

– Это я, Вадим!

– Нет, – испугалась я, это был его голос.

– Да!

– Как ты меня нашёл?

– Откроешь дверь, расскажу!

– Не открою!

– Хорошо, тогда я сажусь возле двери и буду здесь сидеть, пока не откроешь, – послышался шорох, и он действительно сел.

– Ладно, я открою, но ты зайдёшь только через десять минут, мне нужно привести себя в порядок.

– Хорошо, – послышалось из-за двери.

Я быстренько съездила к себе в комнату, переоделась, привела себя в порядок и открыла дверь. Вадим вошёл с большим букетом роз и с пакетом, чмокнул меня в щёчку и сразу по-хозяйски пошёл на кухню. Достал бутылку шампанского, фрукты, конфеты и стал накрывать на стол. Я ему:

– А что ты тут раскомандовался?

– Мы же должны отпраздновать начало нашей совместной жизни!

– Подожди, я ещё ни на что не соглашалась!

– Вот мы все эти вопросы сейчас и обсудим, – усмехнулся он.

Маша опять замолчала и стала вспоминать эти очень дорогие в её жизни моменты.

– Мы выпили по полбокала шампанского, и он рассказал, что нашёл меня через своих знакомых по моему компьютерному адресу. Вскоре пришла мама, – продолжила свой рассказ Маша.

– Мама, это Вадим, – сказала я ей.

– Я так и поняла, – улыбнулась она, Вадим ей сразу понравился, они познакомились, и мама присела с нами за стол, правда, через пятнадцать минут она вспомнила, что ей нужно сходить к знакомой. Мы остались одни. Меня уже прилично потряхивало от его обаяния, ничего подобного в своей жизни я ещё не испытывала. Вадим сказал, что перед отъездом написал мне стих и отправил его по почте, тогда мы поехали ко мне в комнату. Там он стал помогать мне пересесть за стол. Меня уже вовсю трясло, но, когда он дотронулся до меня, я почувствовала, что его трясёт не меньше.

Маша опять замолчала, счастливо улыбаясь, и была прекрасна всей красотой влюблённой и любимой женщины.

– Что было дальше, я слабо помню, – продолжила она, – помню, что было необыкновенно хорошо. Позвонила мама, спросила, как там у нас дела, и осталась ночевать у подруги. Когда мы немного отдышались, я спросила Вадима:

– Ты, наконец, покажешь мне свой стих?

– Да, любимая, – он открыл компьютер.

– Вот этот стих, – Маша достала свой планшет и открыла мне, я прочитал:

Ты мой небесный лучик,Надежда света и тепла,Ты мой волшебный ключик,Искра душевного костра,Пусть разгорится наше пламя,В сплетенье душ родится нежность,И мы поднимем наше знамя,Ты усмирила дух мятежный,Я лишь тобой дышу, летаю,Взойдёт счастливая заря,Надеюсь, верю, точно знаю,Нас обручит у алтаря!

– Замечательный стих, – улыбнулся я своей собеседнице.

– Мне он тоже очень нравится, – и Маша нежно прижала планшет к своей груди и опять задумалась, затем продолжила свой рассказ.

– Он уехал на следующее утро, сказал, что ему надо продать свой бизнес в Москве, что он вернётся через три дня, потому что мы две половинки. Вадим ещё что-то говорил, но я уже ничего не понимала, я впервые в жизни была так счастлива. Через несколько часов после его отъезда у меня началась сначала паника, а затем и истерика, я успокаивалась только тогда, когда он присылал мне СМС или мы общались по скайпу. Через два дня он пропал, его телефон был выключен, на связь он не выходил. Мне было так плохо, что мама вызвала скорую помощь. Доктора что-то укололи, и я успокоилась, только ревела. Мама сидела рядом, гладила меня по голове, как в детстве, и приговаривала: «Всё будет хорошо, он приедет, он обязательно вернётся». На следующий день мама ушла на работу, я осталась сидеть у компьютера с телефоном в руке. Вадим по-прежнему был недоступен. Действие лекарства закончилось. Мне опять стало очень плохо. Я вспомнила, что у нас в холодильнике уже много лет стоит полбутылки коньяка, и я стала себя успокаивать. Поскольку я вообще не пью, то после второй рюмки у меня закружилась голова, а после третьей мне вообще всё стало до лампочки.

Вдруг раздался стук, я подъехала к двери и спросила:

– Кто там?

– Это я, Вадим, – послышался его голос из-за двери.

Я не знаю, что на меня нашло, но я заорала:

– Пошёл вон, ты мне не нужен, где ты был два дня?

– Маша, открой, я тебе всё расскажу!

– Не открою, никогда больше не открою, проваливай!

– Маша, я люблю тебя и мне очень плохо!

– Ему плохо, а мне знаешь, как было плохо, – зарыдала я.

– Маша, я никогда от тебя больше не уйду, – говорил за дверью Вадим.

– Уходи, я не хочу тебя больше видеть!

– Я никуда не уйду, буду сидеть здесь, пока не откроешь дверь!

– Ну и сиди, – ответила я и уехала к себе в комнату.

Странным образом, но хмель и слёзы у меня прошли, и сразу захотелось спать. Я уже пересела на кровать, когда дверь открылась: это пришла мама и ввела Вадима. Он был сильно избит, на лице были кровоподтёки, и одежда в некоторых местах порвана.

– Ты что, Машка, с ума сошла, чего ты его под дверью держишь, где у нас аптечка?

– Что случилось? – сон у меня как рукой сняло.

– Видишь, избили сильно его, – затараторила мама и провела Вадима в комнату. На столе стояла рюмка и коньяк.

Вадим усмехнулся:

– Ты ещё и пьёшь, – и ввёл он меня в краску.

Мама обработала все его раны и перевязала. После этого Вадим рассказал, что с ним случилось. Его напарник по бизнесу не захотел покупать часть Вадима, он решил просто забрать её. Вадима схватили и отвезли в лес, где долго пытали. Вадиму удалось сбежать, и он приехал на своей машине из Подмосковья прямо к моему дому, а я, дура, его не пускала. Маша опять замолчала…

– Сейчас уже всё наладилось, мы поженились, у Вадима была какая-то, как он говорит, чёрная касса. Мы купили на Васильевском острове квартиру, у него опять свой бизнес.

– А мама как же? – спросил я

– У мамы тоже всё хорошо получилось, – Маша улыбнулась, – её недавно нашёл одноклассник, у них ещё в школе была любовь, теперь оба вдовцы, и они решили быть вместе.

– Ну и слава богу, – порадовался я за Машу.

– А вот и Вадим идёт, – улыбаясь, кивнула она в сторону начала аллеи. К нам шёл молодой коренастый, среднего роста мужчина в тёмном костюме. Короткие, слегка седоватые волосы, умные карие глаза, правильные черты лица, волевой подбородок делали его если не красавцем, то весьма привлекательным для слабой половины человечества.

– Маша, тебя и на минутку нельзя оставить одну, вокруг сразу кавалеры начинают появляться, – широко улыбаясь, подошёл он к нам с букетом шикарных белых роз.

– Да, я у тебя такая, – закатив кверху свои небесные глазки, манерничала его жена.

– Смотри у меня, я ревнивый, Вадим, – представился он, подавая мне руку.

– Сергей Петрович, – встав, я ощутил крепкое мужское рукопожатие.

– Привет, милая, – он отдал жене цветы и поцеловал её.

– Привет, Отелло, мы же расстались полчаса назад, – сверкнула счастливыми глазками Маша.

– Ну и что, могу я своей любимой подарить цветы, – улыбаясь, отвечал Вадим.

В это время у него зазвонил телефон:

– Извините, я на минутку, это по работе, – и он отошёл шагов на двадцать.

– Сейчас материться будет, поэтому и убежал подальше, – улыбнулась Маша.

– Хороший у вас муж, – заметил я.

– Вы знаете, я всё думаю, за что мне такое счастье, – Маша, улыбаясь, смотрела на размахивающего руками Вадима.

– Там наверху виднее, – философски заметил я.

– Мы неделю назад в Петергофе случайно встретили его бывшую, – почти шёпотом начала говорить Маша, – оказалось, она известная фотомодель, даже не буду называть её фамилию, Вадим вёз меня на коляске, она встала на пути у нас. «Ну, привет, Вадим, – говорит она, – значит, вот на кого ты меня променял».

– Это ты своих фотографов каждую неделю меняешь, а я её люблю, разницу чувствуешь, – ответил ей Вадим, и мы поехали дальше, а она едва успела отпрыгнуть в сторону.

В это время Вадим закончил разговор и направился в нашу сторону.

– Ну что, всем накрутил? – улыбаясь, спросила его жена.

– Всем, всем, – засмеялся он в ответ, – давай, Маша, собираться, – он выкатил кресло, которое стояло за скамейкой, и стал помогать жене пересесть в него.

Маша встала, сразу стал виден уже приличный животик, и пересела в кресло. Болезнь вывернула ей стопы почти на девяносто градусов вовнутрь. Во всём остальном эта была очень красивая и счастливая женщина. Вадим заботливо укрыл ноги жены пледом, и они, кивнув мне на прощание, поехали по аллее.

НУ ТЫ И ГАД!

Алеся сидела за своим столиком и немного грустила. У неё сегодня был день рождения и скоро должны были подойти её давние подружки Нинка и Лариска, но пока перед ней стоял только стакан с апельсиновым соком. Она всегда после тренировки спускалась в это уютное кафе пополнить израсходованные калории. В кафе было пусто, за стойкой бара скучал бармен Виктор, официантка Аня с кем-то болтала по телефону возле огромного окна. Алеся взглянула на заветный столик, Бориса тоже ещё не было. От этого ей стало ещё грустнее. Прошло уже четыре месяца с тех пор, как Борис вошёл в её жизнь. Вообще-то звали его Борис Алексеевич и лично с ним, она ещё не была знакома. Она заметила его четыре месяца назад. Он всегда садился за один и тот же столик возле окна, доставал свой ноутбук и утыкался в него, при этом у него были такие настоящие, мечтательные глаза. Собственно этот взгляд и заинтересовал Алесю. Что можно рассматривать в инете такими романтическими глазами? Однажды она, возвращаясь из дамской комнаты, незаметно подсмотрела, на что так пялился, этот незнакомый седой мужчина. На экране его компа она увидела красивую фотографию парусника. Обычно мужики тачки, загородные дома, рыбалку, инструменты разные или голых баб рассматривают, а этот блин романтиком оказался. Сев на своё место Алеся ещё раз внимательно посмотрела на него. Ничего привлекательного она в нём тогда не нашла, обычный мужчина лет пятидесяти, но вот его глаза, настолько восторженные и отрешённые от всего мира, делавшие его почти подростком, её зацепили. Она почему-то захотела узнать о нём побольше. Самый верный способ это была официантка Аня, которая знала всё, или почти всё обо всех постоянных клиентах. В тот же вечер Аня сообщила ей, что зовут этого мужика Борис Алексеевич, что он наёмный водитель и возит на фитнес Элеонору, даму в возрасте, жену крупного бизнесмена. А ещё, через несколько дней, Аня сообщила Алесе, всё что узнала о Борисе от самой хозяйки. Этого водителя Элеоноре нашёл её муж, поскольку как потенциальный любовник Борис Алексеевич полностью безопасен. На удивлённый взгляд Алеси, Аня прошептала, что дело не в потенции, а в какой-то несчастной любви, которая разбила ему сердце, и вот уже пять лет он не обращает никакого внимания на женщин и всё своё свободное время занимается моделированием парусников. Ещё через несколько дней Алеся увидела в инете знакомую фотографию парусника, зайдя на сайт, она узнала, что парусники, которые делает Борис Алексеевич пользуются спросом у музеев и частных коллекционеров, но самое главное – к каждому своему паруснику он пишет рассказ. Алеся прочитала эти рассказы, они были наполнены захватывающими приключениями и очень красивой и нежной любовью. Перечитав эти рассказы, Алеся увидела между строк и почувствовала очень чистую, страдающую от полного одиночества душу, которая пряталась за красотой и привлекательностью этих рассказов. На следующий день она более внимательно присмотрелась к Борису, теперь она почему-то стала его для себя называть. Он был весьма симпатичный мужчина, крепкого телосложения, с правильными мужественными чертами лица. Она даже улыбнулась ему, слегка кокетничая. Борис внимательно посмотрел на неё, но никак не отреагировал, вообще никак, как будто её вообще в кафе не было. От этого внутри Алеси всё заклокотало. Она не считала себя супер красавицей, но всё же, стройная фигура, ухоженное лицо, льняные волосы, голубые глаза и всё натуральное, какой наглец! И тогда она решила забыть об этом седом, с небольшим животиком романтике, тем более, что на следующий день у неё была запланирована встреча с одним из её кавалеров.

Ещё в институте Алеся пережила несчастную любовь, её использовали, а затем отвергли. Она была на грани нервного срыва, даже мысли о суициде посещали её воспалённое воображение. Проревев ровно неделю, она смогла взять себя в руки и успешно закончить институт. Вот уже десять лет она работает в хорошей компании ведущим веб-дизайнером. В отношениях с мужчинами тоже всё наладилось. Ещё тогда в институте она пошла на секцию тхэквондо, нет, она не ставила перед собой цель стать чемпионкой, хотя синий пояс имела. Она хотела научиться ставить психологические блоки в жизни. Теперь она с интересом наблюдала за существами под названием мужчины. Нет, она не стала мужененавистницей, просто занятия в секции сделали её не только физически, но и психологически сильной, поэтому, изучив все повадки этих самцов, она стала ими манипулировать для достижения собственной цели. А от мужчин теперь ей надо было только одно – физиология. Поэтому примерно раз в месяц она встречалась с одним из своих кавалеров для такого контакта и никаких любовных соплей, во всяком случае, с её стороны. Заниматься сексом ей нравилось и делала она это принося обоюдное удовлетворение, но наступало утро и она гордо уходила от мужчины и если вдруг за своей спиной слышала – стерва, то больше никогда уже к этому самцу не возвращалась. Но вот после того, как она прочитала рассказы Бориса, что-то с ней стало происходить, во всяком случае, она перестала получать прежнее удовольствие от встреч со своими кавалерами, поэтому вскоре их отменила вовсе. Последние два месяца прошли для неё в непонятном томлении. Размышления Алеси прервали подруги, которые поздравили, подарили цветы, чмокнули в щёчку, и сев за столик начали галдеть о своём, о женском, то есть о диетах, тряпках и мужиках.

Алеся кивнула официантке Ане и та принесла две бутылки шампанского и фрукты. Наполнив фужеры, дамы выпили за новорожденную, затем за любовь, после этого за дружбу. Алеся всё это время рассеянно слушала своих подружек и внимательно следила за столиком возле окна, Бориса до сих пор не было и ей стало грустно. Хорошо, что подружки этого не заметили и продолжали щебетать. Алеся вспоминала, как в последнее время, когда их взгляды с Борисом встречались, она увидела в его взгляде интерес к ней, или может быть, это просто казалось, потому что ей очень этого хотелось. Входная дверь отворилась, вошёл Борис, глянул на неё и, как ей показалось, чуть улыбнулся. Затем он сел за свой столик, открыл ноутбук и погрузился в свой мир. Алесе, опять почему-то стало обидно. Ведь она, специально для него, надела своё любимое платье, или всё же для дня рождения. Вообще в последнее время она много чего делала для себя непонятного, произошёл какой-то сбой в её программе.

Подружки уже приступили ко второй бутылке шампанского, когда внезапно появился её кавалер, встречу с которым она недавно пропустила. Это был молодой красивый самец с огромным букетом роз, которые он очень галантно подарил Алесе, затем приобнял и хотел поцеловать её в губы, но она ловко увернулась, подставив щёку. Алеся краем глаза увидела, что за всем этим наблюдал Борис с сарказмом в глазах и от всего этого у неё начало портиться настроение. Кавалер, усевшись за их столик, стал развлекать дам разными смешными историями. Через пару минут Нинка и Лариска уже заливались почти истерическим смехом. Борис перестал даже смотреть в её сторону. От всего этого Алеся начала звереть. Очень скоро это заметили её подружки и самец, а поскольку все они знали, какая она может быть в ярости, решили оставить Алесю в покое. Самец подхватил под руки хохочущих девушек и поволок их к выходу. Алеся осталась допивать шампанское в одиночестве. Она налила себе полный фужер вина и смотрела на поднимавшиеся пузырьки газа, помешивая их ложечкой, говорят, так меньше опьянеешь. Спиртное Алеся пила крайне редко и в очень небольших количествах, но сегодня ей почему-то хотелось напиться. Отпив половину фужера, она заметила, что Борис как-то странно посмотрел на неё и отвёл глаза. Она поставила фужер, подперла лицо ладонью руки и стала неотрывно смотреть на Бориса. Она думала о том, что этот мужчина, с которым она даже не знакома лично, странным образом стал изменять её жизнь, неужели всё дело в его рассказах. Нет, если бы она не видела его всегда грустные, почти непроницаемые глаза, то, наверное, не распустила бы так нюни. Значит всё дело в глазах?

Или в том, что он тоже, как она, перенёс любовную драму? Только он стал делать парусники и писать красивые рассказы о любви, а она пошла в секцию, научилась хорошо драться и стала заниматься любовью только ради физиологии! Значит всё дело в душе, в его душе, именно его душа притягивает её к нему! Алеся улыбнулась этой своей внезапной догадке, ей сразу стало как-то легко и светло. Она налила себе ещё фужер вина и посмотрела на Бориса, но тот по-прежнему её не замечал. Шампанское начало действовать, голова слегка закружилась, но Алеся допила фужер и встала. В кафе никого не было, только он, она и пара скучающих официантов. Обворожительно улыбаясь, Алеся подошла к столику Бориса и тихо произнесла первое, что пришло в голову:

– Молодой человек, не проводите выпившую даму до метро?

Борис поднял на неё свой взгляд, в нём был целый океан тоски, затем встал и так же тихо ответил ей:

– Найди для своей киски, кого-нибудь помоложе!

От этих слов, в душе Алеси из спокойного, розового на закате моря, внезапно выросло огромное цунами. Прищурив глаза, она внезапно, даже для себя самой, всей пятернёй сгребла его за хозяйство и слегка сжав, произнесла:

– А может моей киске, такой как ты нужен! – и победно глянув на его перекошенное лицо, разжала руку и, развернувшись на пятках, под взглядом ошарашенных официантов, пошла к выходу.*

Остановив такси, Алеся через пол часа была дома. Она рухнула на диван и горько зарыдала. Вечером обеспокоенная молчанием дочери приехала мама. Увидев, рыдающую на диване Алесю, спросила:

– Что у тебя случилось?

– Мама, я полная дура!

– Все мы дуры, когда влюблены, – вздохнув, ответила мама, поглаживая дочь по спине.

– А кто он?

Алеся молча встала, включила компьютер, нашла сайт с рассказами Бориса и снова рухнула на диван. Елена Александровна, прочитав несколько рассказов, вернулась к дочери:

– Алеся, он хоть красивый, я что-то фото его не увидела?