Мы знакомы давно: нас друг другу представил апрель:Мы вдвоём были так одиноки в толпе суетливой.Тотчас мысли мои опьянил поэтический хмель,Ваш божественный лик озарился улыбкой счастливой.Но потом, спохватившись и строго взглянув на меня,Вы добавили взгляду тона нержавеющей стали,Поздоровались сухо, но голос, печально звеня,Подсказал мне, как сильно Вы быть одинокой устали.Я влюбился для Вас. Потекла в бесконечность вода,Я впервые склонил непокорную голову низко —Вы боялись однажды меня потерять навсегда,И поэтому не подпускали к себе слишком близко.Вы корили меня за исканье ненужных дорогИ пытались скрывать, что за мною торопитесь следом;Прогоняли к чертям, выставляя взашей за порог,А потом возвращали и снова кормили обедом.Вы меня не пытались постичь – я хранил свой секрет;Я всегда оставался для Вас до конца непонятным.В прах рассыпались горы, и минули тысячи лет,Но опять, как и прежде, я в обществе Вашем приятном.Вдохновленный цветущей сиренью и новой весной,Я готов поразить Вас своим упоительным планом:Я смиренно прошу стать навеки моею женой,Чтобы наш черновик наконец обернулся романом.апрель 2005

«Весна»

Весна! Природа торжествует:Теперь пришла её пора.Весной резвится и ликуетПоловозрело детвора.В лучах согретые гормоныИз кожи юной рвутся вон.Забыты напрочь все законы,Весной для всех один закон:Добиться! Наконец добиться!Наперекор и вопреки!Застыли в хищной жажде лица,Глаза горят, как угольки.И рты от жажды приоткрыты,А за заборами зубов,Слюною вязкою покрыты,Висят лохмотья языков.И на щеках горит румянецОт радиации небес,А сверху толстым слоем глянецНа щеки давит, будто пресс.К лицу подобрана одежда,В ней весь весною данный вкус:Застыла голая надеждаВ разрезах – кто одет, тот трус!Срывайте к чёрту вашей тряпки,Явите формы красоту!Подняли кошки кверху лапки —Хвала весеннему коту!Поют под окнами артистыВ мерцанье уличных свечей:Мы – половые активисты,И не хватает нам ночей.Не обвиняйте нас в Пороке,На обвиняйте нас в Грехах.Мы, возрождения пророки,Сжигаем ханжество в кострах.Мы ставим жизнь земную раком,Мещанство, пошлость бьём под дых,Клеймим провал любовный браком —Мы ищем доблестей иных.Мы презираем показухуИз оголённых женских спин.Они чужие нам по духу,Чем с ними – лучше уж один.Кричащий громко быстро хрипнет,На нет срывая голос свой,А тот, кто к этим шлюхам липнет —Слабак, а вовсе не герой.Мы видим в сексе сердца действо,А не зарядку и не спорт.В нём нет спортсменов и судейства,Постель – не поле и не корт.Она скорей театра сцена:Над нею свет софитов стих,И это больше не арена,А гавань – только для двоих.Прекрасным леди мы желаемХотя б чуть-чуть себя беречь,Чтоб насладиться страстным раемС готовым в рай с собой увлечь.Держите – кровь в разумных рамкахИ перед чувствами ответ,Тогда очнетесь с дамой в дамках:Вот кавалерам наш совет.март 2005

«Мы встретимся с тобою»

Мы встретимся с тобою,Лишь путь закончим оба,Отмеренный судьбоюС рожденья и до гроба.К чему любовь земная,Дитя обмана зренья?Она умрёт, стеная,Достойная презренья.Морщины лет минувшихИзрежут острой сеткойОстатки чувств уснувших,И старость станет клеткой.И вместе похоронятДвоих – в одной могиле,И капли слов проронятВ хвалебно-громком стиле.Но всё равно отдельноИх души в Вечность канут,В восторге беспредельномОни ничьими станут.Любовь земная… Ладно,Довольно слов нелестных.Другое мне отрадно:Любовь глубин небесных.Чиста и благородна…Без края и предела…И полностью свободнаОт сил земного тела…Любовь небесной твердиПленяет ей подвластныхИначе: после смертиРабов земли несчастных,Венчая их под сеньюИм отданного рая,Чтоб жизнь земную теньюЗатмила жизнь вторая:Блаженная наградаЗа все земные муки,То вечная усладаЗа годы из разлуки…Но хватит слов поэта!Здесь пафос неуместен!Мы всё равно всё этоС тобой увидим вместе.2004

«Душе»

Вперёд, душа моя, вперёд! —В твоих руках ближайший вечер.Набрось скорее тонкий плащ на плечиИ устремляйся в свой полет.Тебя не ждут на небесах,Тебя не ждут гораздо ниже,Но ты летишь всё ближе, ближе, ближеК мечте о явных чудесах.Холодный ветер, острый снегТебе в лицо бросает вьюга,Но ты презрела жар и ласки юга,Тебе не нужно тёплых нег.Ты рвёшься в мир жестоких нот,Чтоб напитаться страстной силой,Чтоб перестать примерной быть и милой,И поразить честной народ;Ты хочешь в центре воссиять,Ты хочешь править этим балом,Ты хочешь быть любимой этим залом —Ты хочешь этого опять.Лети сквозь тысячи преград,Лети туда, куда хотела,А мы, на пару с опустевшим телом, —Мы будем ждать тебя назад.29 ноября 2004

«Ты будешь вечно со мной»

Оставь рассвету печаль —Пускай сгорает в заре;Пусть утро мокрую стальПерекуёт в серебре.Твои тревожные сныВпитает свод голубой,И, как объятья весны,Ты будешь вечно со мной.Твоё святое лицоУлыбки свет озарит,Тесней сжимая кольцоИ в пыль стирая гранит.Забыв чужих голоса,Я стану чистой струнойИ пропою в небеса:«Ты будешь вечно со мной…»Огонь пылающих губС твоей сольётся щекойЗвучаньем сладостных труб,Спешащей к морю рекой.Пусть месяц в небе рогат,Пусть льёт полуденный зной,Пусть погибает закат —Ты будешь вечно со мной!12 ноября 2005

«О, как ты эффектна в зеркальных очках…»

О, как ты эффектна в зеркальных очках!Мне мил их серебряный цвет.Всего, что обычно мелькает в зрачках,На гладкой поверхности нет.Хрустальные линзы блестят, как слеза —К ним зайчик лучистый приник.Ты смотришь как будто мне прямо в глаза —И в сторону в этот же миг.Мы тихо сидим на скамейке вдвоём,Наш мир неподвластен часам.И кажется мне, будто в сердце твоёмТеперь отражаюсь я сам.Я вздрогнул, взволнованно взгляд опустил,Но тотчас же поднял опять,И грустно вздохнул, не найдя в себе сил,Чтоб с глаз твоих зеркало снять.Мы рядом сидели в апрельском тепле,Нас страстно друг к другу влекло.Я думал тогда о зеркальном стекле,Что это простое стекло.Очки не скрывали эмоций твоих,Ведь сердце нельзя обмануть.С единственной целью ты спряталась в них —Чтоб пристальный взгляд подчеркнуть.13 апреля 2005

«Я и ты»

Я – тот неизвестный любимой поэт,Которого в сердце возлюбленной нет;Я – пламень на тонкой венчальной свече,Я – ангел, что спит у неё на плече.Я – тот, кто в пыли электронных зеркалЕдинственный милый мне лик отыскал;Я – тот, кто надеется, верит и ждёт,Что это письмо адресата найдёт.Я – тот, кто судебник небесной любвиПисал, обагряя страницы в крови;Я – тот, кто готов для любимой предатьПеро золотое и виршей тетрадь.Я – тот, кто во имя любимой готовСкитаться, оставив отчизну и кров,Скитаться, чтоб чувства свои донести,Взаимность иль страшную смерть обрести.Я – тот, кто готов позабыть или сжечьМне данную небом родимую речьИ выучить тот непонятный язык,К которому разум Твой ясный привык.Я – тот, кто готов за Тебя умереть,Принять на Суде раскалённую плетьЗа те, за земные грешки и грехи —За все посвящённые страсти стихи.И я, опрокинутый в дьявольский ад,Торжественен буду, спокоен и радТому, что нелепою смертью своейЯ ключ Тебе отдал от райских дверей.Пусть взгляд Твой увидеть при жизни не смог,Успел написать лишь один эпилог,Не дожил до нового пусть декабря…Ты стала святою – я умер не зря!2004

«Любовь и красное»

Великий красный цвет – прекрасные оттенки!..При виде их стучит в висках живая кровь:Мне даже ровный вид глухой кирпичной стенкиНапоминает страсть по имени любовь.Я для неё живу и вижу в свете красномНасыщенный теплом кругом царящий свет.Я жив, покуда он питает жаром страстнымМоё цветенье – дар горячих юных лет.Лица коснётся вскользь застенчивый румянец,И ты всего на миг глаза опустишь вниз —Но снова застит взгляд таинственный багрянец…Всегда смотреть в упор отныне глаз девиз:В глазах горит огонь, в глазах мерцает голод,В глазах бушует страсть и плещется вино,А сердце рвётся вон и бьётся, словно молот —В нём Ватерлоо, Лейпциг и Бородино.Когда его пронзит своим горящим видомПредмет любви – так грудь насквозь пронзает меч —Ни траур чёрных дум – то дань былым обидам,Ни жёлтый страх – за то, что тяжело сберечь,Ни жажда отомстить – в слепых, бесцветных пятнах,Ни зависти чреда из злых зелёных сновНе отвлекут тебя от чистых и приятныхБушующих, живых, алеющих тонов.Сгорая изнутри от пылкого цветенья,Так хочется отдать любви всего себя:Поджечь младую кровь без страха и сомненья,Весь мир поджечь – чтоб он дотла сгорел, любя.Так в чём причина? Как понять секрет сердечный?Внутри сердец сокрыт единственный ответ:Когда его опять вопрос встревожит вечный,Задумайся о том, какой у крови цвет.2005

«Напоследок»

Неужто ты, со мной прощаясь,Уйдёшь так просто и легко,И, безмятежно улыбаясь,Исчезнешь где-то далеко?Неужто ты не можешь нежноПоцеловать меня хоть раз,Чтоб я забыл о вихрях снежныхТвоих пустых, надменных фраз?Прижмись ко мне, как будто в первыйРаз целоваться будешь ты.Волненье прочь, забудь про нервы,Жги за собою все мосты.И наплевать на то, что мимоПроходят тысячи людей —Нам близость губ необходима,И мы должны отдаться ей!2003

Последний день семестра

«Сны»

Я восседаю на высоком троне,В руках качаю точные весы;Я царь, король, султан, монарх в законе,Наместник Бога в тяжкие часы.Я деспот, деспот с тысячью наложниц!Но средь подвластных мне сердец и тел,Средь сотен танцовщиц, певиц, художницНет ни одной, которой бы хотелВ любви признаться, на коленях стоя,Как жалкий, хилый и презренный раб…Во мне скорбит Итака, плачет Троя,Дымится Карфаген – о, как я слаб!Я слаб в любви своей неразделённой,Я слаб, я целиком подвластен ей,И я живу, печалью утомлённый,Мечтая удалиться в мир теней.Но очень часто в сумерках, под вечер,Я надеваю бедный, рваный плащИ в предвкушенье долгожданной встречиСпешу под сень лесных прохладных чащ.В саду, где бьёт ключом исток прозрачный,Вдали от ненавистного дворца,Я прячусь средь листвы – угрюмый, мрачный,Чтоб умолять всевышнего ТворцаПозволить мне увидеть на мгновеньеТот статный шаг, улыбку и глаза,Чтоб мог пред ними пасть в благоговенье,Чтоб из-под век упасть могла слеза.Но Бог в ответ в лицо грозу бросает,И тяжелы потоки, как свинец,И молний свет мой скорбный дух терзает…Я ухожу обратно во дворец.Усталою, дрожащею рукоюЯ кубок подношу к своим устам,И, осушив его, спешу в покоиЧтоб ненадолго сном забыться там…***Я просыпаюсь. Сумрак предрассветный,Тяжёлый воздух, клетка на окне,Свод стен сырых и потолок бесцветный —Все то, что хорошо знакомо мне.Я снова закрываю взгляд рукоюИ снова сновидения зову…Я очень часто вижу в снах такое,Что я мечтал бы видеть наяву.2004

«Последний день семестра»

Я промучился полгода:Голодал, не спал, влюблялся,Погибал среди народа,Тосковал – но я дождался!И в последний день семестра,Согревая сердце верой,Я ищу средь нот оркестраТу, что станет лучшей мерой.Я ищу такие звуки,Чтоб в душе сложились счастьем,Чтобы, взяв друг друга руки,Мы развеяли ненастье,Чтобы вера, та, что греет,Оставалась с нами вечно.Знаю я – удача реетНад землёй дорогой млечной,И, ступив на ту дорогу,Мы придём на край Вселенной:К света чистому порогу,И к мечте, для нас нетленной…Но смолкают тихо нотыИ гармонии убранство;Музыкальные длиннотыИспаряются в пространство,Тонкой струйкой утекаяВ неба тёмную громаду,Зыбкий путь к воротам раяОставляя нам в награду.2003

«Тот, кто мне нужен»

Увы, я слаб. Я знаю эту слабость в лицо,И имя ей – постылая лень.Она вокруг меня сжимает плотно кольцо,На жизнь бросая чёрную теньПорывы страсти резкой раздувают пожар,Воспламеняя сердце опять,Но я впустую жгу свой пробудившийся дар,Не в силах ничего предпринять.И в полудрёме я лежу средь пыльной тоски,Роняя на бумагу перо…И в серых буднях жизни света нету ни зги —Увы, моё преданье старо.Но я бы мог всё изменить, пустив под откосНелепый и ненужный свой век.Я приготовил свой ответ на вечный вопрос:Мне нужен друг – другой человек.Мне нужен тот, кто не сидит на месте одинИ ждёт, когда придёт его срок;Мне нужен тот, кто сам своей судьбы господин,Кто честный, но азартный игрок;Мне нужен тот, кто видит грань меж злом и добром,Кому неведом страх и упрёк;Мне нужен тот, кто щит и меч сражает пером,Кто, разум холя, сердце сберёг;Мне нужен тот, кто, выбрав свой единственный путь,Сметёт любой забор и барьер,Кто может рок случайный в рог бараний свернуть,Кто может с места прыгнуть в карьер;Кто не медали – честь повесил слева на грудь,Прикрыв её простым сюртуком,Всегда готовый настежь свой сюртук распахнуть,Была бы только надобность в том;Он должен быть поэтом, чтоб меня понимать,И чтоб я мог его полюбитьКак брата, как отца, и как сестру, и как мать,Чьи имена нельзя позабыть;Чтоб утром, встав до самых первых из петухов,Он крепко взял меня за грудки,Сказав: «Пойдём на поиск новых рифм для стихов,Достойных нашей славной строки»;Чтоб шла толпой за нами вереница из муз:Ведь он поэт – я тоже поэт!Нас двое, он и я: мы нерушимый союз,Мы вечный, идеальный дуэт;Чтоб мы, чеканя шаг по спинам улиц кривых,Смотрели на восход и закат,Подмигивали стёклам окон вечнослепых,И хором сочиняли трактат:Трактат о всём насущном – жизни, смерти, любви,О силе, скрытой в каждом из нас,О ветхой старине и о манящей нови,О смысле, незаметном подчас;О том, что «эпилог» ещё не значит «конец»,Пока кипит в артериях кровь,О том, что унисон двух равноправных сердецИз пепла возрождается вновь.август 2004

«Времена и нравы»

(стихи о театре)

Мороз был дьявольский, и я собрался спать,Но, объяснив мне, как я сильно ошибался,Они отняли одеяло и кровать,И приказали, чтоб я быстро одевался.Надев поверх тулупа бабочку и фрак,Я поспешил занять положенное место,Вдохнул в себя кулисный гул и полумрак,И пригрозил устроить полную фиесту.И тут же занавес подняли до небес,И я увидел тьму, а в ней мелькали лица.Вот чёрт! Сломал-таки ребро проклятый бес! —Ведь угораздило же так вчера напиться…Но, стиснув зубы и уняв в коленях дрожь,Я колоссальными усилиями волиОтвел свой дикий взгляд от тех глумливых рож,Сосредоточив разум в рамках главной роли.Нас было много – мы играли как один,Игрой друг друга бесконечно наслаждаясь;Мы не жалели ни проплешин, ни седин,Мы за искусство умирали, возрождаясь.Из наших ртов валил клубами белый пар,И мы орали не своими голосами.Спектакль наш был похож на ядерный удар,Мы все прекрасно понимали это сами.Нам было жарко – с наших лиц струился пот,И мы срывали пиджаки и телогрейки,Но нас измучила игра высоких нот —К концу шестого часа сели батарейки.И, оступившись, с жутким грохотом упалЯ на глазах у многоярусного зала,И подавился громких вздохом этот зал,Но длань искусства путь к спасенью указала.И я поднялся, допевая свой куплет,Последней фразой разрывая в клочья души,И мне в затылок пулей плюнул пистолет,Своим последним словом занавес обрушив.Не помню, как мы выползали на поклон,И почему кричали все «Виват» и «Браво»,И кошельки летели в нас со всех сторон…О, времена, я обожаю ваши нравы!2004

«Лицейский вальс»

(стихотворное прощание с Пушкинским лицеем №1500)

Миг расставанья настал.Каждый сейчас одинок.Шумом наполнился зал —Это Последний звонок.Здравствуй, Грядущее! СветНам на дорогу пролей!Мы же последний куплетВам посвящаем, Лицей!

Нас провожают с тобойВсе, кто ещё не ушел,Нас ожидают с тобойТысячи жизненных школ.И, поступив в институт,Став на порядок взрослей,Вспомним мы тяжкий наш труд,Вспомним и этот Лицей.

Что ж ты молчишь, выпускник?Где твоя пылкая речь?Лоб почему-то поник,Статность обрушилась с плеч,Царствуют скорбь и печальВ траурной позе твоей…Просто мучительно жальЭтот покинуть Лицей!

Жаль… Но иного путиНе предоставят года:Всем нам придётся уйти,Раз – и уже навсегда.Трель утихает… финал…Сколько блестящих огней…Хором – за всё, что он дал! —Скажем: «Спасибо, Лицей!»11 мая 2005

«Учителям»

Что учитель? Кто он и откуда,И каков его жизненный путь?Может – знаний ненужная груда,Разменявшая разумом грудь,Где нет места для чувств и для сердца,Где нет места для чистой любви,Где избыток солёного перца,И ни капли горячей крови?Для чего он всю жизнь, каждодневно,Жжёт свой чистый и искренний дар,Исступлённо, восторженно, гневноВ наши кубки льёт знаний нектар?Он сжигает себя не напрасно:Он во мраке горит, как костёр,Грея Истину ярко и страстноВ тех, кто к пламени души простёр.Он талант – он поклонник навекиДела света и дела добра.Острый взгляд он не прячет под веки,Его доблесть, как небо, стара:Он сторонник классической чести,Он готов за неё умереть,Он не верит обманчивой лести —Его ложь не способна согреть.Силы, данные Богом для жизни,Он готов положить на алтарь,Людям, Небу, Царям и ОтчизнеКлясться в вере, сжимая букварь.Каждый миг ваш – во имя прогрессаИ движения вверх и вперёд.Что вам боль и мучения стресса? —Ведь бессмертен ваш вечный черёд.И герои грядущих столетий,Окрылённые светлой мечтой,И таланты из новых соцветий —Это ваш монумент золотой.И рождение нового векаОтмечает разумная сеньВ День Учителя – День Человека,Создающего завтрашний день.2004

«Новогодняя баллада»

Новый год… И нет чудеснейДня, чтоб встретить утро песней,Поспешая в нужный магазин.Я ещё не встал с дивана,Зажигать пока что рано —В зажигалке кончился бензин.В разговоре телефонномС другом, трезвым и бессонным,Утверждён момент поднятья чаш.Следом друг второй. И третий.Нынче не рубеж столетий,Значит, будет скромным праздник наш.В душе, крохотном и душном,Духом всем своим тщедушнымЗакричал (мой ужас был велик),Рассмотрев в парах горячихДлинный ряд зеркал незрячих,Отражавших чей-то жуткий лик.Сполоснувшись в тёплых струях,(Отраженья – к чёрту, ну их!)Я залез в разгромленный буфет;Волосам добавив лоску,Я достал из шкафа доску,Чтоб прогладить брюки и жилет.Сеть нашёл под слоем пыли —Из приемника завылиИностранным голосом враги.Не успев прибрать берлогу,Услыхал: к её порогуПодошли нетвердые шаги.В дверь звонок – и входит первый:На лице застыли нервы,И во всех карманах пузыри.В портсигаре папиросы —В них ответы на вопросыИ забвенье с ночи до зари.Сбросив куртку вверх подкладкой,Друг своею мертвой хваткойМне пожал стремительно ладонь.«Нынче крепость белых рухнет», —Он сказал уже на кухне,Разжигая газовый огонь.Я вино достал и пиво.Улыбнулся друг счастливоИ бокалы выставил на стол.Мандарины – на закуску.Не давая пьянству спуску,Друг упёр бутылки тело в пол…Прямо в глаз он выбил пробку;Из груди рванул неробкоЯркой нецензурности вокал.Из его разбитой бровиПолились потоки крови,Наполняя доверху бокал.Пластырь, два глотка наркоза —Рыцарь красно-белой розыВновь к осаде крепости готов.Вылив кровь из тары, простоПомолчали вместо тоста.Накатили. Было пять часов.В шесть пошли встречать отставших,Нам заранее пославшихОт себя большой-большой привет.Воздух стал свежей и чище;Небо, снега пепелищеОсвещал реклам неонных свет.До метро трамвай грохочет.Друг сказать мне что-то хочет,Но не слышно смысла слов его.Мрамор грязный в подземелье…Пьют вдвоём от скуки зельеДруги из стакана одного.«Здравствуй, друг!» – «Тебе того же…»Покраснение по кожеПобежало – стыд свое берёт:Пузыри попрятав в сумки,Перед нами встав по струнке,Ждут приказа «Вольно!» и «Вперёд!»В ряд идут четыре. КаждыйБыл проверен не однажды,Заслужив прозванье «молодец».Мы идём единым строем,Мы спокойны перед боем:Опыт – он спокойствия отец.Вдруг волненье в ровном строе,Всполошились враз герои,Заблестели пятна ясных глаз:«Сколько взяли?» «Ящик». «Мало!»«Одного всегда хватало,Значит, хватит нам и в этот раз».Наконец-то дом. И сразуОгромаднейшую вазуНаполняем ровно до краёв.Наши взоры нежно грея,Из бутылок батареяЖдёт своих решительных боёв.Из дальнейшей нашей одыПомню только эпизоды:Очень скоро сделалось темно.Бились мы в борьбе неравной,Поле битвы нашей славнойЗаливало крепкое вино.Вдруг поток речей подстольныхГромкий бой часов напольныхПеребил – я ставил их вперёд.Снова выбив в стену пробку,Я локтем нажал на кнопку:Нынче телевизора черёд.Там каналов очень много,Но на каждом лик от БогаРечь, строкой бегущую, несёт,Поздравляя с годом Новым:Прошлый был опять хреновым,Стало быть, в грядущем повезёт.Оторвавшись от паркета,Я пополз к дверям буфетаИ заметил чей-то портсигар…Затянулся – дым жестокийПревратился в эти строки,Смазав многоградусный угар.Перечёл, вздохнул и, сноваПеречтя, всё слово в словоПовторил, залез на жесткий стул,Оглядел друзей храпящих,И, заткнув экранный ящик,Со спокойной совестью уснул.2005

«Мечты о Петербурге»

За все мои шестнадцать летПро много разных странМне спели песенный куплетИ голубой экран;А пыль желтеющих страницШептала в сердце мнеПро красоту чужих столицИ истину в войне.Но, кроме прочих государствИ прочих городов,Я знал про град великих царствИ царственных родов.Оттуда Русь вступила в свет,Шагнувши сквозь окно;То был Европе наш ответ —Спонтанно и умно.Но никогда я не был в нём —И это мой позор!Не видел жгущий, как огнёмЯнтарных комнат взор;Не видел купола, крестыСоборов и церквей,Каналы, реки, и мосты,Портрет его людей;Не видел, как встаёт заряВ меди Петровских шпор…Ах, неужели жизнь зазряЯ прожил до сих пор?Но нет, не зря! Ведь я мечтал,Забыв упрёк и страх!Я всею силою блисталНа Невских берегах;Я слышал пение ветровНа улицах прямых;Я был угрюм, я был суров,Глядя на львов немых;Я монумент себе воздвигС поэтом наравне; —Я помню каждый час и миг,Мной прожитый во сне.Я пил дожди, вдыхал туманВсю ночь и до утра,И сквозь чарующий дурманЯ видел лик Петра.О, Пётр, бессмертный мой кумир,Царь-деспот, царь рабов!Ты закатил прещедрый пирНад склепом без гробов,И он, отдав свой тленный сок,Взрастил чудесный сад.И страсть стучится мне в висок,И нет пути назад.Вперёд – чтоб красною стрелойВ его вонзиться грудь,И души тонкой сшить иглой,И свежий шов стянуть!август 2004

«Десятилетье»

Десятилетье за спиною —Оно ушло, ушло навек.Одних оставивши с виною,Другим моргнувши взмахом век.Скрижали каменных заветовОставил третьим этот срокИ кто страшится их запретовТот в глубине души пророк.Четвёртым – призрачные тени,Не тёмных, нет, а белых сил,Что высекают искры лени,Коль ты об этом их просил.Оно мостом явилось пятымМеж двух отвесных берегов,Путём из детства в юность святым,Дорогой Жизни средь снегов.Шестым – ступени первых лестниц,Вверх возносящих до небес,Разумный шепот мыслей-вестниц,Безостановочный ликбез.Седьмым небесные алмазыСудьба просыпала в карман.Для них влюбленные проказы —Триумф сердец, а не обман.А для восьмых все эти годыНе годы вовсе, и не миг:Весенних дней живые воды,Что отрывали взгляд от книг.Девятым грезились химеры:Мечи, горящие огнём,И блики зеркала Венеры,И Марс воинственный с копьём.Десятых с первого мгновеньяУвлёк с собою звёздный свет,На тьму вопросов и сомненийПроливший Истины ответ.Для всех по-разному минулиТе десять долгих школьных лет.Они ушли, и вы вернулиИм вечной памяти привет.Воспоминанья нитью млечнойВ душе остались – посмотри!Десятилетье помнит вечно,И навсегда оно внутри.И как бы необыкновенноНи представлялось вам оно,Десятилетье – неизменно,Десятилетие – одно!2005

Мир Теней

«Безысходность»

Безысходно нам на сердце,Безысходно на душе:Всё продали изуверцы,И пропили всё уже.Тлеют угли по надежде —Задувает ветер их,Жаль, не будет так, как прежде:Скорбь о прошлом – глупый стих.Скучно ждать и скучно верить.Ищем выход мы во снах.Снами будем счастье мерить,С нами их эфир и прах.Хватит думать! Помнить – хватит!Позабудем и… уснём:Наши чувства силы тратят,Всё живя вчерашним днём.Скучно тлеют угли веры,Сыпя пепл надежд на сны;Нам нужны иные меры,Мы – грядущего сыны.2003

«Душа и разум»

Душа и разум – это платаЗа меркантильный выбор твой;И жёлтым блеском светит злато,И не смолкает льстивый вой,И все как будто бы мечтаютСдувать пылинки с Ваших плеч,И дамы млеющие тают,Мечтая в рай с собой увлечь.Но за спиной толпятся тени,И только совесть видит их.Она, вставая на колени,Петь начинает вечный стих:«Остановись пока не поздно,Пока не вспыхнул путь назад,Не то судьба десницей грознойНавечно бросит сердце в ад!»2003

«Мир теней»

(посвящение Платону)

В пол упершись недвижимо коленями,Вижу в лучистом и тёплом огнеСобственный, вылитый чёрными тенямиПрофиль на залитой солнцем стене.Собственный профиль – и гладкий, и сглаженный:Плавные линии мягкой волнойЛоб обтекают манерой отлаженной,Пользуясь памятью света одной.Лоб опускается в дуги надбровные,Следом – провалы глубоких глазниц…Сколько же раз эти линии ровныеВ тень обращали величие лиц?Мягкие губы, и нос возвеличенный,И подбородок как будто не мой.Ровный, ничейный, пустой, обезличенныйПрофиль – чернеющий, гладкий, немой…В мире, где нет беспристрастного зеркала,В мире, далёком от мира идей,Гордость людская людей исковеркала,Сделав их сонмом безликих теней.2005

1 2 >

На страницу:

Перейти

1 из 2