Огненные игры

– На счёт чего?

– Что ему досталась молоденькая наивная невеста, а не сварливая старуха.

– Что за бред?

– Ты не видела, как он развлекался на балу без тебя. Пока вы не поженитесь, он будет играть роль порядочного парня, но, когда ты станешь его женой, он перестанет играть эту роль. Станет до позна играть в карты со своими лже-друзьями и станет ходить на лево. Он не любит тебя, а значит не дорожит тобой. Ему важно лишь твоё приданое.

– Не правда… – я почувствовала, как к глазам поступили слёзы.

– Правда.

– В любом случае у меня нет выбора. Отец не позволит мне выйти по любви. – я постаралась взять себя в руки. – И вообще, зачем ты мне это всё сказал?

– Это моё дело, что и кому я говорю.

– Ты когда-нибудь любил? Ты сам смог бы жениться по любви?

– Да, смог бы. Моему королевству не нужно ничьё приданное, а все союзы образовали мои младшие сёстры.

– Тогда почему ты женишься на Кальтене?

– Мне нужно остепениться, а то мне уже двадцать, а жены до сих пор нет.

– А если ты кого-нибудь полюбишь, что ты будешь делать?

Он молча смотрел мне в глаза.

– Ты кого-то любишь? – догадалась я.

– Да.

– Кого? Почему ты не отменишь свадьбу?

– Тебе ещё рано об этом знать. Ты ещё не готова. – сказал он.

Ноэль провёл обратной стороной ладони по моей щеке. Я вздрогнула.

– Просто не идеализируй Хавьера, он ещё тот засранец. – сказав это, он развернулся и пошёл в сторону окна. – Я не прощаюсь!

Ноэль запрыгнул на подоконник, но тут я опомнилась:

– Как ты спустишься? Мы на втором этаже!

– Ты, кажется, забыла. Я же сказал, я – ловкий!

Он прыгну в темноту. Когда я подбежала к окну, то увидела быстро удаляющуюся фигуру.

Всю ночь я думала о его словах. К чему я не готова? О чём мне рано знать? Неужели Хавьер и вправду говнюк? Нет, я не верю. Не хочу верить. Мне показалось, или я понравилась Ноэлю? Я многим нравлюсь… Наверняка, он сказал это, чтобы я усомнилась в Хавьере и заинтересовалась им. Парень – загадка… Нет, Ноэль – высокомерный придурок…

Я уснула.

Единственный друг

Сегодня я решила съездить в город и прогуляться по городской площади. Городскую площадь патрулировали гвардейцы, они стояли почти на каждом шагу. Поэтому я не переживала за безопасность. К тому же, мне нужно было проветрить голову и навестить кое-кого.

На площади было много народу. Я шла мимо разных кофеин, булочных, бутиков, сувенирных лавок. Я специально одела плащ с глубоким капюшоном. Хотя он не очень подходил к этому нежно розовому платью, так как был зелёного цвета, но он единственный был с глубоким капюшоном… Я не горела желанием сейчас встретить кого-нибудь из знакомых на своём пути, не тянуло на разговор. Мне нужен был только один человек. И сейчас я направлялась к нему. Вот на горизонте появился фиолетовый шатёр. У входа я встретила двух молодых девушек:

– Сестрёнка, она настоящая гадалка! – сказала одна из девушек. – Она описала Роберто! Я знала, что буду его невестой!

Я не слышала, что ответила ей её «сестрёнка», потому что уже зашла в шатёр. Я очень сильно сомневалась, что они были сёстрами, уж больно они разные, одна, которая говорила, маленькая миленькая блондинка, а другая – брюнетка с пышными формами. Хотя всё может быть…

– Привет, дорогуша! – сказал до боли знакомый голос. – Как поживаешь? Что тебя ко мне привело?

Шатёр внутри был гораздо больше, чем казался снаружи. К тому же, мало кто знал про потайные подвальные помещения. Думаю, этому шатру больше, чем городу лет. Сколько себя помню, он всю жизнь здесь стоит. Тут одно поколение гадалок сменяет другое. Но сам шатёр выглядит как новенький. Магия?

– Я многое о тебе слышала, о, великая, могущественная гадалка! – с иронией сказала я.

– Да неужели?! – она фальшиво удивилась. – И что же?

– Я слышала, что ты недавно помогла одной блондиночке понять, кто её суженный…

– Да-да, было дело… – она засмеялась, – Но перед этим её подруга щедро заплатила, чтобы я назвала имя её старшего брата. А откуда сведения?

– У меня тоже дар кое-какой имеется… – я попыталась придать лицу серьёзный вид, но меня всё равно раскусили…

– Ты врёшь, к тому же так не умело…

– Ладно, я услышала их разговор на входе в шатёр, – сдалась я. – Если точнее, то только как блондинка восхищалась твоим талантом гадалки.

– Ммм…

– Одетт, а если честно, то что ждёт эту девушку? – спросила я.

– Порой мне кажется, что в мой дар веришь только ты… – Одетт печально улыбнулась – На самом деле её ждало два брака, первый – неудачный, с этим РОБЕРТО, а второй… – она задумалась, пытаясь вспомнить, что «видела». – Второй будет полным козлом… У него не обычное имя… Он очень красивый… А! Ноэль!

– Что? – я была в шоке.

– А что? Ноэль… Ты знаешь кого-то с таким именем? – Одетт посмотрела на меня своим пронзительным взглядом. Меня пробрала дрожь, но, чтобы она этого не заметила, я отвлеклась тем, что стала снимать плащ.

– Нет! Нет, просто жаль её… – Я отвела взгляд в сторону. Одетт мне не поверила, но не стала спорить, решив, что обязательно потом как-нибудь узнает.

– Эй! Ты же знаешь, что судьбу можно изменить? Я видела только то, что наиболее вероятно, но… Всё может измениться…

– Может, если бы ты сказала ей правду, то что-нибудь изменилось уже сейчас …

– Ты же знаешь, что нет. Люди верят только в то, что хотят. Если бы я сказала, что её Роберто – не такой хороший, как она думает. А подруга хочет угодить своему брату. Меня бы послушали?! Нет! Мне бы даже не заплатили.

– Да, конечно…

– А зачем ты ко мне пришла?

А вот и момент истины. Сейчас она КАК-НИБУДЬ узнает… Но я не хочу называть имя этого придурка… Может можно без имён? Но она же гадалка… Она также моя лучшая и единственная подруга! Ей было столько же лет, сколько и мне. Да, она в свои семнадцать лет занималась семейным бизнесом, но для них это было нормально. А начала она уже в тринадцать лет. Дружим мы давно. Я как-то лет в шесть потерялась на площади и забрела в этот шатёр, так меня тётя Карлина, мама Одетт, накормила и расспросила, откуда я, чтобы помочь родителей найти. После оставила меня играть со своей дочерью Одетт, а сама пошла искать моих родителей. Мы подружились с Одетт, играли, болтали, пока вместе не уснули. Когда Карлина нашла мою маму и привела её сюда мы вовсю спали. Они решили не будить нас, а попить чай, пока мы не проснёмся. Когда мы проснулись, то договорились с Одетт, что обязательно должны встретиться ещё раз, потому что заснули на самом интересном месте нашего разговора. После, каждый раз, когда мы выезжали в город, я бегала к ним в шатёр. А несколько раз Одетт приходила ко мне в гости, но тайно. Папа не одобряет нашу дружбу. Когда я повзрослела, то тайно сбегала из дома в город, чтобы поболтать с Одетт. И только пару раз меня поймали, точнее доложили отцу, где я была. Сейчас я была более аккуратной.

– Я же знаю тебя, ты выглядишь… А что с твоим нарядом? – она внимательно оглядела меня с головы до ног. – Твой зелёный плащ с глубоким капюшоном никак не сочетается с твоим простым нежно розовым платьем. И корсет очень туго затянут, уж очень у тебя не естественная фигура. Вот, скажи, зачем тебе он? У тебя идеальная фигура! У тебя явно что-то случилось! Платье ничем не украшено: ни жемчуга, ни пуговиц, ни камушка, никакого блеска! А волосы! Они просто распущены. Я жду!

– Вообще-то в Элонии сейчас так модно. – попыталась оправдаться я, хотя Одетт была права. У меня не было настроения, не знаю почему. Я попросила служанок посильней затянуть корсет, потому что думала, мне это поможет собраться с мыслями, обычно срабатывало, но не в этот раз. Тут я подумала, а что я тут делаю? Зачем пришла сюда?

–Да, но в Элонии! А мы живём в Нарилии! И здесь, чем больше блеска, тем лучше. Расскажи, что повлияло на твой хороший вкус в одежде. – Одетт подошла к одной двери, ведущей в нижнее помещение. – Крик! – она позвала какого-то парня лет 14-15. – Если кто-то придёт, скажи, что у меня перерыв на пять минут, – она обернулась на меня. – Нет, на пятнадцать минут. Понял? – Крик кивнул и молча удалился.

– Новенький? Я раньше его здесь не видела.

– Сам пришёл. Сказал, что деньги очень нужны, а бездомных никуда не берут. А мне нужны были помощники. Работает он хорошо. Шустрый, но тихий и не болтливый. Отличные качества для помощника, – она открыла дверь, за которой была лестница, ведущая вниз. – Идём, чай в подсобке попьём. Извините, но для вас модница, большего не могу предложить. Хотя у меня есть немного печенья!

– Ха-ха. Очень смешно! – я пошла за ней в темноту.

Когда мы спустились, то в подсобке никого не было. Я села за маленький деревянный стол, а Одетт стала бегать из угла в угол, в поисках её «волшебной» заварки.

– Тебе помочь? – спросила я, но только из вежливости, или чтобы подразнить. Дело в том, что Одетт никогда не принимает ничью помощь, она не любит, чтобы ей кто-нибудь помогал. Одетт очень самостоятельная и независимая девушка. Всё любит делать сама.

– Нет. – сухо ответила Одетт, продолжая рыться в верхнем шкафчике. Вот, я же говорила. – Ага! А вот и заварочка!

Одетт достала мешочек с какой-то заваркой. Затем она достала небольшой металлический чайник и налила туда воды, смешав её с заваркой. Потом поставила на маленькую чёрную печь, которая была высотой чуть выше её колена. Комната была очень маленькая, но в ней помещалось три узких деревянных шкафа до потолка, маленькая печь и столик из светлого дерева с двумя табуретками из того же материала.

– Скоро чаёк будет! – обернулась ко мне Одетт. Да, у неё интересная манера разговаривать… – Так, у меня и правда где=то были печенюшки…

Она отправилась искать печеньки. Одетт была довольно высокая девушка, но и не каланча. У неё были густые светло каштановые волосы и серые глаза с густыми чёрными ресницами. Очень красивая, и в то же время необычная внешность: курносый носик, небольшие глаза и тонкие губы. Она украсила волосы красным платком, который был замотан вокруг головы. На шее были разные цепочки с подвесками золотого цвета. Верх платья был чёрный, низ платья – красный. Рукавчики были колокольчиками чёрного. А ещё балетки чёрного цвета. Но вообще она любила оранжевый цвет, говорила, что этот цвет необычный, а она любит всё необычное, интересное.

– К сожалению, у меня только пряники, – сказала она, закрыв нижний ящик и поднимаясь с пола. – И, по-моему, они засохли…

– Давай! Я не прочь что-нибудь погрызть.

– Так, с тобой явно что-то не так! Ну, выбора нет, будем грызть.

Мы прыснули. Просмеявшись, я сказала:

– Ты была права, я соврала.

– Я знаю, – сказала Одетт, садясь за стол. – А в чём именно?

– На счёт Ноэля. Просто он совсем недавно появился в моей жизни… – я попыталась оправдаться.

– Ааа, так я была уверена, что ты соврала!

– Да?

– Ага, – она закачала головой. – Ты врать не умеешь.

– Погадай мне! – я накрыла её ладонь своей.

– Нет, – она выдернула свою руку из-под моей. Улыбка пропала с её губ, она отвернулась.

– Почему? – я не могла ничего понять, мне нужна была её помощь.

– Ты знаешь! – она резко повернулась ко мне. – Хуже некуда – знать будущее своей подруги! Или кого-нибудь, кто дорог тебе… – она опустила глаза.

– Да, но мне очень нужно… – я понизила голос. – Ты говорила, что не будешь мне гадать, но я не понимаю в чём проблема. Почему нет? К тому же, ты сама говоришь, что судьбу можно изменить!

Одетт подняла глаза и посмотрела на меня. Мне показалось, или в глазах блестели слёзы?

– Ты не понимаешь… – Одетт сказала очень тихим голосом.

– Да, ты права, не понимаю. Так объясни.

– Не могу. Прошу не проси меня об этом. – Одетт почти умоляла забыть об этом гадании. – Совет дам, помочь помогу, но не буду гадать ни тебе, никому другому, кто мне дорог.

Вдруг чайник зашумел, Одетт бросилась к нему. Мне же оставалось только гадать, какой камень она носит в душе. Но спрашивать её ещё раз я побоялась, уж очень болезненные для неё были воспоминания. Я боялась опять причинить ей боль. Я не хотела её мучить.

Вернулась она обратно с металлическим подносом, на котором был чайничек, две чашки чая и миска с сухими пряниками.

– Так чем я могу тебе помочь? – Одетт улыбаясь поставила поднос на стол. Я заметила, что она и в правду хорошая актриса. Как часто она играет роль счастливой? И где она сама, настоящая?

– Ну… – я попыталась вспомнить о чём хотела поговорить с ней. – Отец в последнее время очень строг со мной…

– Он обычно очень строгий, но если он стал ещё строже… Боюсь себе представить!

– Он угрожал мне. – я опустила глаза, мне было стыдно признавать, что мой отец-чудовище, хотя об этом и так все знали.

– Что??? – Одетт даже немного привстала, вытаращив на меня глаза.

– Он… – я почувствовала, что глаза начинают наполняться слезами, а в горле появился ком. Я сглотнула, пытаясь успокоиться. – Он сказал, что я никто, и если я попробую его предать… Для него, потеря меня ничего не стоит… – я сделала вдох-выдох. – Если я пойду против его воли, то… Буду жалеть об этом всю жизнь.

– Предать? Воли? Ты же самая послушная и тихая дочь… – она задумалась. – Ты такая покорная… Против чего ты решила пойти?

– Ничего! – почти крикнула я. – Я ничего не сделала.

– Но он не мог это просто так сказать.

– Знаю.

– Мне кажется, ты мне историю начала рассказывать не сначала…

– Сначала, просто… – я задумалась, а где начало этой истории. – Все проблемы из-за Ноэля! Он виновник! Отец подумал, будто бы я строила глазки и улыбалась ему, когда мы ужинали. Хотя он сам на меня смотрел! А ещё ему хватило наглости залезть ко мне в комнату через окно!

– Стоп, что? Как…

– Я тоже не знаю, как он это сделал.

– Как он посмел? – она засмеялась. Шутка? Я ей тут серьёзные вещи, между прочим, рассказываю. – Как дикий мальчик из джунглей? С голым торсом?! Он же наследник могущественной империи! Как посмел!

– Эй! – я обиделась. – Иди ты.

– Тише! Я же пошутила!

– Я вижу!

– А я вижу, что ты воспринимаешь это всё очень серьёзно! Это так романтично!

– У меня есть жених!

– И что? Похоже ты ему понравилась и очень сильно. А вас что, кто-то застукал?

– Нет, родители и Аврора были на балу в честь приезда короля и принца Элегии.

– А ты?

– Я была наказана за «великолепный» ужин.

– И он пришёл к тебе? – удивилась Одетт. Я кивнула. – Ты дура.

– Эй!

– Это факт.

– У него вообще-то невеста есть! Кузина Хавьера.

– Значит, твой отец испугался, что ты влюбишься в Ноэля?

– Наверное…

– Ну, я слышала, что он очень красивый… Я про Ноэля, – она заговорщически подмигнула мне. – Ради него можно и ослушаться разок…

– Ты с ума сошла? – я удивилась её словам. – Ты же сама сказала, что он – козёл!

– Ну и что? – она сделала глоток чая, после, поставив чашку обратно на стол. – Это он такой по отношению к ней! Может он не будет счастлив с ней, потому что будет любить тебя всю свою жизнь!

– Глупости! – я поморщилась. – Сейчас ещё окажется, что ты видела другого Ноэля…

– Это вряд ли, но… Это повод, чтобы не вспоминать о моих словах.

– Ты права, это имя не распространено у нас… – я задумалась. – И как они могут познакомиться, если он наследник другой страны, а она…

– Дочь дипломата…

– Что? Откуда ты …

– Я же настоящая гадалка, – улыбнулась она.

– Я знаю и верю тебе. – меня опять посетила мысль, попросить Одетт мне погадать, но я прогнала эту мысль. – Так что ты мне посоветуешь? Но учти, что у меня есть жених…

– Которого ты не любишь, – перебила она меня. – А он тебя…

– Да, с чего вы все так решили… Ладно, не важно…

– Он тоже тебе это говорил? – догадалась Одетт.

Я метнула в неё с сердитый взгляд.

– Ну, тогда игнорируй его любовные письма, а при нём демонстрируй лжелюбовь со своим Хавьером. – сказала Одетт с иронией.

– Почему вы так решили, что мы не любим друг друга? – спросила я, расстроившись.

– Это видно. И по тебе, и по нему. Особенно по нему. Плюс я гадалка, а это весомый аргумент.

– Я люблю тебя! Ты самая лучшая подруга на свете!

– Ты тоже самая лучшая моя единственная подруга, – она улыбнулась, но что-то грустное мелькнуло в ее глазах, и быстро исчезло. – Следовательно я тебя люблю!

– Ты тоже у меня единственная подруга…

– Иди уже, обниму!

Мы крепко обнялись. Я чуть не расплакалась, но вспомнила, что мне пора домой, где ждут меня отец и проблемы.

– Мне пора, – сказала я.

– Мне тоже.

Когда мы поднялись наверх, Одетт уже ждали клиенты. Мы ещё раз обнялись и попрощались. Выйдя из шатра, я почувствовала свежий немного прохладный ветерок. Мне стало легче. Легче, потому что у меня есть друг. Друг, которому можно довериться, который поможет мне и не бросит меня, когда я буду тонуть или физически, или морально. Одетт мой друг. Единственный в мире.

Падение розовой вуали

Я зачеркнула крестиком очередной день. Каждый день я дела эту «процедуру», подсчитывая сколько дней осталось до дня моей свадьбы. Начала я считать два месяца назад, когда отец определился с датой. В начале лета… Сколько времени прошло… Сейчас был уже конец лета. До свадьбы осталось… Я начала считать, но не смогла. Резко отвернувшись от календаря на стене, я направилась к окну. Мне не хватало воздуха. Я не смогла досчитать, сколько дней осталось до моей свадьбы… Нет, нашей! Нашей… Или я просто не хочу?! Неужели я… испугалась?! Я сделала глубокий вдох. Окна были открыты настежь. На ветру колыхались короткие занавески, кремового цвета. Я смотрела на умиротворённость и покой в садах. Ни одной живой души. Спокойствие и тишина… Чего не скажешь о том, что происходило внутри меня. У меня в душе. Я боялась. И это правда. Чего я боялась? Ну, например, что миссис Люси окажется права и наш брак – это очередная банальная история несчастной любви. Я стану заложницей «нового дома», как мама. Но что меня страшило ещё больше это то, что тихий голос моего сердца напевает мне песенку, слова которой меня пугают. Песня эта запретная. Она может разрушить всё. Мою семью. Мою жизнь. Меня.

– Пора на завтрак! –в комнату постучала одна из служанок, но дверь не открыла. Наверное, она спешила куда-то … Или угрозы отца уже стали действовать, и я превращалась в этом доме в пустое место. Служанка не обратилась ко мне, как полагается, по имени. Мисс… Она сказала мисс…

Я уже открыла дверь, чтобы выйти и пойти на завтрак, но оглянулась. Я взглянула на окно, через которое пару дней назад ко мне в комнату забрался Ноэль. Я невольно улыбнулась. Но осознав, что я делаю, вздрогнула. Улыбка исчезла с лица. Я обернулась, надеясь, что никто не заметил, того, что я тут млею. Коридор был пуст. Так, мне нужно собраться! Я не хочу быть похожей на героинь моих любимых романов. Да, я осознаю, что выхожу замуж поневоле. И я не собираюсь сбегать с красавцем, покорившем моё сердце. И я не буду пресмыкаться перед семьёй Хавьера, как мама перед семьёй папы. Я не стану ни жертвой, ни героиней. Я не уверена, что этот Ноэль не бросит меня, когда я ему надоем. Что-то сломалось в моём сердце. Я отчётливо слышала хруст… Наивность? Влюблённость? Вера? Надежда? Или… любовь? Я не хочу пожертвовать всем ради Ноэля. Возможно, это мимолётное и ошибочное чувство, которое пройдёт. А если нет? А если нет, то я убью это чувство. Жизнь слишком жестока, чтобы открывать своё сердце и душу всем подряд. Я не такая. Я не хочу быть такой. Мой отец – мой пример. Часть отца живёт во мне. Эта часть поможет мне выжить. Я вышла в коридор сильно хлопнув дверью.

Тем утром я решила, что я не героиня сопливого романа.

Может я и не была героиней романа, но легко могла стать героиней какого-нибудь боевика. Меня ждала встреча с чудовищем. Я должна была победить любой ценой. Моим оружием было слово.

Когда я спустилась, семья уже сидела за столом. Завтракали. Без меня. Я не была важной частью семьи, чтобы меня дожидаться.

– Доброе утро, – сказала я, садясь за стол напротив отца.

– Будешь яблоко? – отец протянул мне яблоко. «Яблоко раздора».

Он проверял меня, насколько покорной я стала. Насколько сильно меня одолел страх. Насколько я готова подчиниться его воле. Мама с сестрой прекратили есть и уставилась на меня.

– Конечно, папочка. – мне показалось, или мама выдохнула. Папа ждал, когда я откушу яблоко, тем самым, приняв его условия. Сестрёнка опустила глаза, но через мгновение её взгляд был снова устремлён на меня. Она подняла глаза на крик. Мой крик.

Откусив яблоко, я поняла, что оно испорчено. Я сразу выплюнула откушенный кусок яблока на стол, вскрикнув от ужаса. Я знала, что отец дал мне «яблоко раздора», но думала, всё закончится моим смирением и принятием его. Я подняла глаза на отца. Он пристально смотрел на меня, на его лице не дрогнул ни один мускул. В глазах царил многолетний холод. Он ждал, как я поведу себя дальше.

– Приятного аппетита, доченька. – он произнёс эти слова с каменным выражением лица. Как статуя какого-то божества, который снизошёл до смертных.

– Благодарю. – я натянула на себя маску благодарности, попытавшись улыбнуться. У меня получилось. – За ВСЁ.

Не дождётся! Я не буду биться в истерике. Не буду плакать, кричать. Я не выскочу из-за стола с обещанием отомстить и никогда не простить его деяний.

– Я рад, что мы всё-таки нашли общий язык. – отец вернулся к завтраку.

Но я не собираюсь молчать и терпеть это ВСЁ, как мама.

– Интересно, как Себастьян реагировал на твои «вкусненькие» яблочки?.. – я сделала вид, что раздумываю вслух.

У мамы из рук выпала вилка. Аврора продолжала тупо смотреть в тарелку, не решаясь поднять на нас с отцом глаза.

– Себастьян люби яблоки? – усмехнулся отец. Наверное, это была его первая эмоция, проявленная за многие годы. По крайне мере в кругу семьи, да ещё за завтраком, на котором он редко бывал. К тому же эта эмоция была обращена к Себастьяну – «уроду семьи». Я была в шоке. Эта эмоция ни гнев, ни раздражение… – А ты похоже опять была у Одетт в гостях.

Это не был вопрос. Это было утверждение.

– С чего это вы так решили? – я притворилась, что не понимаю о чём он говорит.

– «Вкусненькие яблочки» – отец даже не посмотрел на меня. – Ты всегда начинаешь так говорить, когда побываешь у Одетт.

– Я просто добавила словесную окраску моему вопросу. У нас в семье принято делать из дерьма конфетку, разве нет? – отец всё же соизволил поднять на меня глаза.

– Ты права. – он посмотрел мне прямо в глаза. Внутри меня пробежал дрожь, но я постаралась сохранить внешнее спокойствие. – Предложение и вправду дерьмо.

Остальная часть завтрака прошла спокойно. Отец сказал, что будет отсутствовать всю неделю. Расписание для нас было составлено уже давно, отец сегодня просто решил его озвучить. Предложения и отказы не принимались. Как обычно. Хотя нет. Обычно отец оставляет блокнот с нашим расписанием на неделю у нашего дворецкого. А сегодня он решил его нам озвучить. Какое необычное начало дня. Это на него так повлияла моя дерзость? Он радовался, что наконец пробудил дерзость и смелость? Или просто время пришло? Может быть, когда-нибудь и Аврора встрепенётся, очнётся от туманного сна? Как я. Вслед за Себастьяном. Ведь всего пару недель назад я тоже сидела за столом, тупо глядя только в свою тарелку. Я не осмеливалась спорить или перечить отцу. Я была согласна со всем, только чтобы угодить ему. Что Ноэль со мной сделал? Ноэль… Ноэль. Это всё его поцелуй!

Я невольно сжала руки в кулаки. Никто не заметил этого движения. Слава Дене – сестра Ночиели, они по легенде создали мир, но мы покланялись Дени, так как Ночиель не была нашим создателем. Ночиель была коварнее, хитрее и страшнее Дени. Поэтому мы не покланялись ей, призирая её. Но был континент, который почитал и любил Ночиель. Он поклонялся ей, утверждая, что его создатель сильнее и могущественнее, поэтому они были такие богатые. Но все знали, люди на том континенте – воры и разбойники, такие же, как и их создательница. Ночиель – покровительница коварных, злых и вообще отвратительных людей, а Дена покровительница благородных, честных и добрых людей. Я рада, что мы потомки Дены, а не Ночиели. Потомки Дены никогда не смешивались с потомками Ночиели: ни простые люди, ни уж точно богатые и приближённые к правителю люди. Наш правитель презирает их. Мы живём на своём континенте, а они на своём. Нас даже торговля не связывает. Есть, конечно, безумцы, которые ищут приключений и им любопытно, что происходит на тех континентах, но они оттуда или не возвращаются, или потом не помнят ничего. Поэтому, что там у них происходит никто не знает. До нас доходили либо слухи от мореплавателей, либо от доверенных лиц, отправляемых для решения какого-то государственного конфликта: столкновение кораблей, пиратства или побег преступников и изменников Ришнии на Эларию. Обычно они встречались в замке одного из королей других континентов, где не было единого правителя континента – эмингатора. Остальные королевства на других континентах тоже поклонялись Дене, но и были покорны просьбам нашего эмингатора Чризза. Встреча обычно не занимала больше одного дня. Случались они крайне редко – раз или два в несколько лет, когда нам наносится огромный ущерб. Но разговоры всё равно не дают никакого результата – дипломаты из Эларии не идут на уступки. А наши дипломаты считают, что Ришния никогда не найдёт общий язык с Эларией.