Особенные

Деревня встретила свежим воздухом и лаем собак, что сидели на привязи, или же беспризорно бегали по улице в надежде, что какой-нибудь сердобольный угостит хлебом. С приходом крылатых жить стало чуточку легче в плане еды, в основном из-за того, что преступников забирают в другой мир, и они больше не на обеспечении стран. У нас лет десять нет тюрем, только загоны, где провинившиеся ожидают своего приговора и дальнейшую транспортировку. Но это первая каста на вылет с нашего мира, есть и вторая – «особенные». Никто не знает, что они выявляют в таких людях, и по какой причине их забирают, но в каждом городе, в каждом населенном пункте есть тот, у кого проходят ежегодную проверку. Мы сдаем кровь, а потом тех, у кого выявили эту «особенность», забирают из домов. Плевать, спал человек, или ел, принимал ли ванну. Не позволяли даже вещи собрать, просто давали время одеться и тут же увозили.

Со временем ученые нашего мира тайно сравнили ДНК этих несчастных с ДНК простых людей, а потом создали препарат, который скрывает во время проверок эту жуть. Я понятия не имею, что это, и как проявляется в должной мере, крылатые не говорят, но знаю, что из-за этого меня мучают сильные головные боли. После укола становится легче, только ненадолго.

Небольшой кирпичный дом встретил тишиной, обычно за воротами стоит постоянный гвалт. Дети Агаекяна не ходят в школу, всему учат родители и ближайшие родственники, оттого визги и писки можно услышать метров за двести. Тут что-то не так. Все внутри кричит убираться куда подальше, но далеко с награбленным я не уеду, у меня элементарно нет выхода на закупщика.

Машину блокировать не стала, чтобы в случае чего прыгнуть и свалить подальше, рюкзак же закинула на плечи и подтянула лямки. Пора его менять, крепления уже плохо держат. Пистолет сжала в правой руке, ключ-таблетку в левой, чтобы потом не искать по карманам, теряя драгоценное время, и надежду в душу, что вся эта ситуация разрешиться в лучшую для нас сторону.

Обойти дом труда не составило, вокруг него имелись две широкие, вымощенные камнем, тропинки, а на задах была небольшая дырка, про существование которой знает ограниченный круг людей. Ее сделали специально для отхода, метрах в ста позади огороженной территории начинался заповедный лес. Отодвинула две дощечки в разные стороны и взгляд зацепился за мощную, накаченную фигуру мужчины бандитского вида. Он сидел и пил чай с господином Агакеяном, вот только напряжение армянина ясно говорило, этот гость не желанен в его доме. С этой стороны я не могла увидеть транспорт, на котором он сюда прибыл, на улице же ничего не стояло.

Супер, и вот что теперь делать? Убивать хладнокровно я пока не готова, а с такого расстояния я либо промажу, либо сразу насмерть, что из этого лучше – пока не решила. Сколько тут чужаков – неизвестно, и как вытащить семью из этой передряги, тоже не знаю. Есть вариант вызвать полицию и спрятать машину, но они же всю деревню прошерстят, и я сама могу влипнуть по самые помидоры со своим грузом. Черт бы вас подрал!

Вот здоровяк встает и отвечает на звонок, его движения нервные, дерганные. Проходит пара секунд, и он вскрикнул «ищите». Надеюсь, это не меня ищут, и не меня тут караулят. А если и так? Мужчина может как-то относиться к тем людям, что напали на нас в гаражах, а еще у них есть осведомитель, который наверняка знает, что ювелирка и наличка всегда на мне. Да вашу ж Машу!

Назад к машине бежала быстро, надеясь, что ее не успели заметить. Хорошо еще воздушные ездят практически бесшумно, иначе давно бы уже скрутили в баранку. Открываю дверь, закидываю рюкзак на соседнее сиденье, завожу, и вижу, как ворота дома медленно отъезжают в сторону. А вот это уже очень плохо. Круто разворачиваюсь и выдавливаю из машины все, что было, искренне надеясь на то, что заряда хватит для экстремального полета.

Три аэроатомобиля, каждая из них оснащена двумя турбинами. Вот чем я настолько прогневала Богов? Кражей? Лучше бы пришлых наказывали!

Несмотря на год выпуска, машина летит бодро, мягко лавируя между деревьями. Расстояние до земли примерно метр, подниматься выше и расходовать драгоценный заряд – глупо, но преследователи об этом не беспокоятся, резко набрали высоту. Надеюсь, они не упадут мне на крышу.. Удастся ли доехать до города прежде, чем они догонят? Не знаю, но так просто им точно не сдамся. Тут мое внимание привлекла красная кнопка, но для чего она? И ведь руководства нет никакого.

Костик заядлый любитель скорости, и то, что машина уже развила свой предел, я сомневаюсь. Где-то должен быть рычаг для турбо, но ничего подобного не вижу, нет времени разглядывать детально, иначе будут вытаскивать из машины не меня, а мои останки, разбросанные по всей панели. С момента запрета на вырубку деревьев без специального разрешения, они разрослись везде, порой превращая отдельные города в непролазные джунгли. Именно деревьев я и боялась, врезать в них – как нечего делать.

Ожила радиосвязь, они умудрились найти нужную волну, и из колонок раздался грубый, хрипловатый мужской голос.

–Лия, остановитесь, мы не хотим причинить вам вреда. – ага, так я вам и поверила.

Красная кнопка продолжала приковывать мой взгляд, до города ехать еще с полчаса, а преследователи уже серьезно сократили расстояние между нами. Не успею я таким темпом скрыться, ой не успею. Была не была. Сильнее сжала небольшое рулевое колесо правой рукой, а левой нажала на кнопку.

Вовремя я схватилась второй рукой! Машина рванула так, что сердце гулко ударилось о ребра и спряталось где-то в пятках, надеясь переждать там опасное время. Супер, а мне самой-то куда спрятаться? Одно легкое движение вправо, и машину круто заносит, еле получается выровняться. Непроизвольно вжалась в сиденье и стала молиться, сама не понимаю кому, но так гораздо легче.

Тачка словно взбесилась, только благодаря чуду облетала одно дерево, и не врезалась в соседнее. Ощущение, словно я рыба, меня поместили в маленьких закрытый аквариум, и его стали трясти с особым усердием. Желудок бунтует, пальцы ноют из-за того, что слишком сильно сжимаю штурвал, а глаза болят от напряжения, нужно сильнее всматриваться вперед, чтобы не пропустить препятствие.

–Лия, не вынуждайте нас идти на крайние меры. – голос говорившего не поднялся даже не градус, словно со мной кусок льда разговаривает, а не бандит. Вырубила рацию и включила на всю тяжелый рок, если уж помирать, то с музыкой, живой этим уродам не дамся.

Город впереди показался неожиданно, но обрадоваться не успела, машина начала как-то подозрительно быстро сбрасывать скорость и опускаться, а это очень плохо. До границы домов, где я могу спокойно затеряться, оставалось около километра, но успею ли? Нашарила рукой рюкзак, засунула ствол в карман джинсов и в тот момент, когда машина знакомо чихнула и устало приземлилась на траву, уже выбиралась наружу. Я должна успеть, просто обязана!

Глава 2

Я бежала. Бежала так, словно за мной гонятся все демоны ада, надеясь на то, что меня не подстрелят как зайца на охоте. Что такое один километр? Нет ничего. Но для меня это пропасть, на другом конце которой жизнь и свобода. Я не слышала, гоняться ли за мной, просто чувствовала затылком жаркое дыхание догоняющих мужчин, а потом ощутила их тяжелую поступь.

Никто не мог со сто процентной гарантией сказать, что такого таится в телах «особенных», я тоже не знала, но догадывалась. Иногда тело ведет себя очень странно, оно чувствует то, что не доступно обычным людям. Вот и сейчас начался рецидив. Уже второй раз за день головная боль накрывает сознание волнами, и я боюсь ее не из-за того, что тяжело переносить, а из-за того, что если перетерпеть, получу необратимые последствия. Со мной всегда есть один шприц с препаратом, но сегодня я его уже использовала. Обычно происходит один приступ в неделю, но не два в один день.

–Остановись. – снова тот же голос. Он словно и не запыхался даже! Спокойный и уверенный, будто мужчина на прогулке, а не бежит за девчонкой, за плечами которой висит состояние в пару миллиардов.

Ноги гудели так, словно рой пчел разом покусал, но я все равно их переставляла. Мало добраться до домов, нужно еще и попетлять как следует. И вот, благодатная тень высоток, что закрывают собой солнце и дают больше возможностей для маневра. Среди них проще дышать, воздух не так накален, но этого недостаточно, в идеале бы найти щель и переждать бурю там, да только в голове билась настойчивая мысль, что найдут.

Наступает вечер, мамы уже гуляют с детьми на маленькой площадке. Малышня копается в песке, катается с горки и лазает по лесенкам. Именно там я решила сократить путь до другого двора, перепрыгивая препятствия. Случайно раздавила куличик, из-за чего девчонка громко разревелась и побежала к матери, но понеслась вперед, не обращая внимания на преграды. Обогнула горку, чуть не сбив пацаненка, и дальше, через невысокое перила.

Один из преследователей не сдержался, матюгнулся. Они явно не готовы были топтать детей, а юркости в них точно поменьше, чем во мне. Очередной дворик, уже почти полностью заставленный машинами, не останавливаясь, опираюсь руками на капот одной из них и перелетаю – не было времени обходить препятствия. Еще квартал, и будет парк, я его знаю, как свои пять пальцев, но пока еще слишком светло, чтобы прятаться.

И тут в голове родился план. Никто из банды не знает, где я снимаю жилье, вообще мало кто из теневого мира распространяется по этому поводу, ведь, несмотря на правило «не стукачить», все стараются перестраховываться. Но напрямки бежать не вариант, еще чего доброго хвост с собой приведу, нужно дать хороший крюк, желательно избегая при этом органы правопорядка.

В очередной раз поблагодарила Костяна, главаря нашей компашки, за то, что заставлял ходить в спортзал, иначе давно бы издохла на этом вынужденном марафоне. А ведь я выносливая, даже слишком для девчонки, и при этом ощущала, как мне буквально наступают на пятки. Юркнула в старые, полуразваленные дома, и стала на ходу засовывать оружие в рюкзак, уж слишком сильно привлекает внимание рукоятка, что торчит из кармана. Это существенно сократило дистанцию между мной и преследователями, но впереди парк – мой путь к спасению. Такую возможность я не упущу.

В парке практически круглые сутки есть люди, а уж сейчас, когда работают аттракционы, их там просто тьма. Ускорилась, и прошмыгнула между молодыми парнями, что шли впритирку и что-то доверительно друг другу шептали. Не успела залететь в зону каруселей, как послышались ругательства со стороны, откуда я пришла. И тут я увидела ее, симпатичную блондинку в темно-серых джинсах и с черным рюкзаком за спиной. Подлетела к лотку с глупыми товарами, схватила два нелепых парика, оставила крупную купюру и побежала в сторону этой девушки, на ходу поправляя волосы и надевая тот, что был темно-бардовым. Это пусть ненадолго, но собьет со следа. Мучила ли меня совесть, что я подставила ту девушку? Ни капли, себя всегда гораздо жальче, чем остальных.

Звонок с одноразового телефона сделала в переулке, нервничая при этом просто ужасно. Михаил трубку взял не сразу, примерно на шестой гудок, и его голос едва заметно дрожал от волнения, но сначала я списала это на то, что нас подловили недалеко от пункта смены машины.

–Алло, Мих, какие новости?

–Ух, Ли, хоть ты на связь вышла. Что там у вас произошло? – мне пришлось сделать глубокий вдох, чтобы немного успокоиться.

–А у нас завелась крыска, усатая такая, мелкая, с лысым хвостом. – на той стороне нервно хихикнули.

–Тебе нужно приехать на базу, вместе придумаем кому сбыть товар, ребята… В общем, они не выжили, Ли, иначе давно бы объявились. – где-то в районе сердца кольнуло. Да, мы не были близки, но новость об их смерти сильно пошатнула. Я знала все их дурные привычки, знала, как они любят проводить время, знала, ради чего и по какой причине каждый из них грабил дом перебежчиков.

–Я поняла, Мих. Что-нибудь еще? – он задумался на пару секунд, а потом начал нести какую-то чушь:

–Я спросить хотел, ты правильно кормишь стрижа, которого я тебе подарил, по инструкции? – ступор был короткий, он дарил мне только одно стрижа. Пистолет был вручен на совершеннолетие, и вот уже четыре года я разве что не сплю с ним.

–Разумеется, а ты сомневался?

–Ничуть. И вот еще, купи ему пару, чтоб скучно не было, да и тебе с двумя стрижами интереснее будет встречать бардовые закаты, в это время они особенно стараются заявить о себе. – сдержала всхлип только из-за того, что вовремя зажала себе рот рукой. Проглотить вязкий ком было трудно, хотелось разреветься, но постаралась взять себя в руки и сдавленным голосом ответила:

–Я учту. Спасибо тебе, Миш.

–Сочтемся как-нибудь. – он старался говорить бодро, только мы оба знали, такой возможности не представиться уже никогда.

«Бардовые закаты» – это код-фраза, означающая, что наше логово накрыли. Как правило, на это была только одна инструкция – бежать как можно дальше. Сколько времени человек может выдерживать пытки и не колоться? Каждый по своему, в зависимости от ценности информации, которую требуют. Да только это не наш случай. Миша – парень субтильный, и даже местами трусоватый, но он бы никогда не пошел сдавать нас, его просто заставили позвать меня. Больше наш хакер им не понадобиться. Зачем? Если есть сговорчивый товарищ. Я всю жизнь буду ему благодарна за то, что предупредил, за то, что сделал ради меня, даже осознавая, что после этого ему не жить.

Телефон положила на бетонную дорожку и разбила его половинкой кирпича, что валялась прямо около стены дома. Била так, что пластиковые осколки летели в разные стороны, раня открытые руки. Мне хотелось выместить всю злость, всю свою боль на нем. Его и так надо было уничтожить, наверняка отследить успели, но именно этот способ пришелся по душе.

Головная боль продолжала усиливаться волнами, свой предел я еще не познала, и познавать не собиралась, было в этом что-то неестественное, противоречивое человеческой природе. Но это не единственная моя проблема, я просто не знала, что делать дальше, и куда бежать. В этом городе вся моя жизнь, мое прошлое.

Спину холодил камень дома, наверняка майка вся в пыли теперь, но какая разница? Все, что у меня осталось, это деньги и сомнительное существование, которым не знаю, как распорядиться. Раньше было желание завязать с воровством, уехать в другой город, но теперь спокойствия мне не видать, ведь на хвосте неизвестные преследователи.

В нашей банде было около двадцати человек, но семь из них совсем молодые ребята, которые еще ни разу не были на серьезном деле. Что с ними теперь? Кости, Алика и Дэна больше нет, Михи, скорее всего, тоже. Агаекян теперь вне игры. Нужно как-то найти остальных, я могу все бросить и уехать, но не хочу. Сначала выловлю молодняк, трое из них тоже на игле, а значит, что они будут более сговорчивыми на сотрудничество, ведь один укол стоит не дешево, и деньги еще как-то достать надо не попавшись. Только как это сделать, не угодив в лапы кота, который наверняка установил мышеловки по всему городу?

В любом случае, я обязана Косте многим, и молодые по какой-то причине были для него важны. Не люблю быть должником, поэтому, пусть и посмертно, но я отдам ему долг в виде их защиты.

Окольными путями я все-таки добралась до квартиры. Тело начало подводить, правая рука уже отказала, и даже представлять не хочу, что будет дальше. Упаковка препарата лежала под матрасом, еле смогла с помощью одной лишь правой руки вытащить ее, достать маленький шприц и вколоть себе в шею. Повезло, что эта зараза не отняла еще и левую руку, это было бы началом конца.

Еле нашла в себе силы лечь поудобнее прямо на голый пол, нужно просто дождаться, когда лекарство снимет все последствия, и буду как новенькая. Сегодня я ничего не буду делать, не буду думать, планировать, просто куплю вина и полежу в горячей ванне. Могу ли я себе это позвонить? Нет, но очень хочется.

Однокомнатная квартира была напичкана тайниками под завязку, хозяин не лезет в мои дела, появляется раз в год, чтобы переподписать договор, и исчезает. Он бы сильно удивился, увидев патроны, большое количество поддельных документов и несколько упаковок шприцов с подозрительной жидкостью. В этом плане мне безумно повезло, все-таки личное пространство – это важно, особенно для меня.

Мне было пять лет, когда мама начала странно себя вести, а отец стал все реже появляться дома. Не было скандалов и драк, просто любящая семья, пусть и не богатая. У нас была маленькая, однокомнатная квартирка, которую отцу выделило государство, как трудолюбивому работнику завода по производству полимерных труб. Мама же была воспитателем в детском саду, куда и меня водила. Было трудно не заметить, что и остальные взрослые, что приходили за своими чадами, были какие-то дерганные.

Через полгода, когда детский пытливый мозг пытался додумать, что же происходит на самом деле, произошло нечто пугающее. Любящий, заботливый папа, который мог и ужин приготовить, и косички в садик заплести, если мама не успевала накраситься, превратился в настоящего монстра.

В тот день я проснулась от громкого звона, будто что-то разбилось, и, несмотря на жуткий страх, уверенно выбежала на кухню, где такая красивая, добрая мама, сидела в углу, прижавшись спиной к холодильнику, и держалась за лицо. По ее рукам текла кровь, казалось, будто она была везде, где только можно. Отец возвышался над ней, его лицо было искривлено гневом. Это был чужой мужчина, это был не мой папа. В его руках находился нож, лезвие которого было в чем-то алом. Я пыталась отрицать увиденное, начала предполагать, что мы просто затеяли ремонт, и он неудачно открыл банку с красной краской. Вот только как бы я не старалась что-то придумать, все равно знала – это мамина кровь.

«Чтобы я тебя больше не видел, и отродье свое забирай, мне не нужен чужой выблядок на шее». – Крикнул он тогда, и вылетел из кухни, едва не снеся меня с ног. Входная дверь громко хлопнула, и я кинулась к маме, но после первого же шага в ноге резко закололо. Слишком много посуды было расколото, и один из кусочков прошлой, спокойной и тихой жизни, распорол детскую стопу.

Помню, как сейчас. Мама, не обращая внимания на собственную боль, посадила меня на стульчик. Это пока слезы боли застилали глаза, я ничего не видела, но стоило ей обработать мою ножку и перебинтовать, как, наконец, заметила глубокий, широкий порез от правого уха вниз, через губы и до подбородка. А потом была полиция и врачи, что нам обоим наложили швы. Было много людей, но я не могла запомнить их лица, перед глазами было только одно, искривленное гневом и отвращением.

Из воспоминания выдернул дверной звонок, он же заставил почувствовать насколько остыла вода. Кое-как выбралась из ванной, залила в себя остатки вина из бокала, и подошла к глазку. Не открывать же вот так сразу, это было бы слишком легко для тех, кто меня ищет.

За дверью оказалась соседка, она нетерпеливо убрала локон за ухо и снова нажала на звонок. Не хочу никого видеть, просто сделаю вид, что дома никого нет. Она еще несколько раз прозвонила, и стала трезвонить к другим соседям. Не знаю, что ей было нужно, да и не хотела знать, поэтому просто спустила воду и легла спать, завтра будет насыщенный день.

Проснуться пришлось очень рано, будильник в пять утра был очень настойчив. Кое-как встала, держась за больную голову, и добралась до ванной, где лежало средство от отравления. Да уж, мой организм точно был не готов к целой бутылке.

Зеркало, что висело над раковиной, отражало потрепанную девушку. Миндалевидные глаза были припухшие, да и само лицо не отличалось свежестью. В обычной жизни я могу смело назвать себя симпатичной: аккуратные губы, пусть не такие пухлые, как у моделей с билбордов, но мне такие вареники и не нравятся, выраженные скулы, слегка вздернутый носик, и светло-руссый волос. Добавить к этому рост в сто семьдесят восемь сантиметров, сбитую, спортивную фигуру, и получается достаточно неплохая картинка. Единственное что, с поиском высокого мужчины будет проблема, но он мне пока и не нужна, чтобы его искать.

Настенный шкафчик в ванной хранит внутри множество различных косметических средств, в том числе и для гримирования. Человеческий мозг устроен так, что запоминает самое выдающееся во внешности человека, поэтому каждый раз добавляю то родинку, то бородавку, то шрам. Есть множество способов сделать свою внешность невзрачной, но при этом запоминающейся. К примеру, если я впервые в жизни увижу девушку с заросшими черными бровями, то я не запомню какой у нее цвет глаз, если специально не буду всматриваться. Сейчас такое время, когда всем плевать на прохожих, да что там, некоторым и на своих родных то плевать.

Волосы ушли под шапочку, а сверху надежно прикрепила рыжеватый парик. Его локоны красиво ниспадали ниже лопаток, вроде мило, но при этом внешность делалась немного дерзкой. Жирная линия подводки на нижнее веко, это визуально меняет разрез глаз, белые тени в уголок, тоже для смены формы, накладные ресницы и алая помада. К этому образу так же идут узкие брюки, белая борцовка и черные кроссы. Получается эдакая роковая бунтарка. В небольшой черный рюкзак с красными вставками отправилась упаковка лекарства, было бы дешевле отдельно брать препарат и покупать пустые мини-шприцы, но мне не хотелось этим заниматься, просто брала всегда готовое, чтобы в любой момент могла сделать себе укол. В отдельный, потайной карман рюкзака отправился «стриж» и две обоймы к нему, доки на три разные личности и очень много налички, она сегодня понадобиться.

В первую очередь арендовала аэромобиль, нужно посетить очень много мест. С помощью документа на Сабрину Одинцову оформила дешевенький вариант, и отправилась в риэлтерское агентство, где нам в обход документов помогали снимать гаражи и ангары. Платить приходиться больше, чем если бы сделала легально, но так я буду уверенна, что нужные мне квадраты пропадут из базы данных на время, что снимаю, и при этом мое лицо и данные нигде не будут светиться.

Костя часто гонял меня по своим поручениям, раньше я на него безумно злилась, чувствовала себя собакой, которой кидали палку, и эта собака должна была ее принести. Примерно в восемнадцать, когда подростковые гормоны затихли, а разум начал выигрывать у чувств, появилась благодарность к этому своеобразному человеку. Все задания и требования сводились чаще всего к возможности знакомиться с нужными людьми, он готовил меня к тому, что рано или поздно придется научиться самой крутиться в безжалостном, теневом мире, где связи и знакомства решают даже больше, чем тугой кошелек.

С Георгием я познакомилась, когда Костя затребовал найти ему склад, из обязательных условий: толстые стены, площадь в сто квадратов, и нелегальное оформление. Зачем он ему был нужен, я так и не узнала. Загвоздка была в том, что он дал мне только название фирмы, где сидел его «прикормыш», а вот найти его среди пятидесяти человек должна была сама. Ангар я ему сняла, и даже в обход базы данных, только сделала все это не через человека Кости, а с помощью улыбчивой шатенки, которой позарез нужны были деньги. Ох и удивился тогда мой старший товарищ, но похвалил, ведь гораздо выгоднее держать двух риэлторов, это рождает здоровую конкуренцию и повышает исполнительность. Только я все равно больше доверяла Наталье, девушка одна растит двух детей, за которых очень боится, чем Георгию, жадному до денег слизню. Первая сделает все ради отпрысков, а то, что ей еще и приплачивают за это, только рада, тогда как молодой мужчина ради тех же денег спокойно продаст нас, главное, чтобы заплатили больше. Никакого инстинкта самосохранения, честное слово.

Сначала я решила поговорить с Гришей, именно он арендовал нам большой гараж, где мы меняли тачки и перегружали добро, и он же первый выложит всю правду, стоит только покрепче схватить за мужское добро.

На ресепшене меня встретила красивая улыбчивая девушка, она моментально подскочила со своего места и стала расспрашивать меня о цели визита, и не назначена ли у меня встреча. Натянула холодную улыбку, сказала, что меня ждут, и отказалась от помощи в виде сопровождения.

Этот бизнес основан на бесплотных надеждах молодых людей, которые бегают, словно белки, находят новые объекты, дабы пополнить базу, а потом увольняются, не ожидав огромных требований, чрезмерно сложных заданий, и мизерной зарплаты вместо золотых гор. Редко кто выдерживает первый этап в этом элитном деле, нужно иметь поистине стальные нервы и железный характер, замиксованный с беспринципностью. В самом же офисе трудятся матерые профессионалы своего дела, которые могут продать лачугу по цене пентхауса какому-нибудь идиоту. Настоящий рассадник циников, не иначе.

К Георгию ввалилась без стука, он сидел за компьютером, подперев щеку кулаком, и улыбался себе под нос. От стука двери мужчина едва заметно вздрогнул, но стоило увидеть меня, как улыбка растянулась во весь рот.

–Здравствуйте, вам назначено? – настал мой черед улыбаться. Все кабинеты тут стеклянные, но имели жалюзи, которые можно опустить по желанию. Щелчок, и дверь закрыта на замок. Первые жалюзи закрыла в тишине, на вторых риэлтор решил прийти в себя. – Что вы делаете? Либо вы объясняетесь, либо я вызываю охрану. – от этой угрозы едва не расхохоталась, но нужно держать маску очень недовольной, чтоб он проникся. Закрыла последние жалюзи и повернулась к худому брюнету, который настороженно наблюдал за мной, держа руку под столом. Кнопка вызова охраны, или ствол? Не важно.