Метанойя. Две стороны Александрины

С приездом Зои стало понятно, что никто не мог привезти цветы, потому что о моем пребывании в больнице никому не известно.

– Как ты так смогла, Саша? Что ты делала ночью на лестнице? – отчитывала меня кузина.

– Возвращалась из мира Даниила, – улыбаясь, ответила я.

Зоя покачала головой:

– Твоя фантазия тебя погубит. Хотя бы докторам не рассказывай, а то отсюда уедешь в другую клинику.

Конечно, разговор на тему зеркального мира у нас не сложился. Только один человек мог спокойно и понимающе говорить об этом, и он приехал меня навестить вечером того же дня.

– Здравствуй, Саша. – Константин постучал пальцами в приоткрытую дверь палаты. – Можно?

– Привет, проходи. Как ты узнал, что я здесь?

– Твой отец сказал. Я часа два назад заезжал к тебе, хотел поговорить.

– А, значит, цветы тоже не от тебя?

– Нет, – Костя оглянулся на букет, – в чем-то проблема?

– Понимаешь, это странно, никто не сознался, а они стоят. Я бы не обратила особого внимания, если бы не малиновые пионы. Точно такие растут на той стороне, только там я их видела, а в последний вечер Ментор показал мне фокус и подарил такой же пион.

– Сколько новостей за короткий период. – Константин присел на стул у кровати и мельком глянул на меня. – Ты подружилась с Ментором?

– Не то чтобы подружилась… Он всегда разный, не знаю от чего зависит его настроение, но вот вчера он показал целое волшебное представление, а по завершении в его руке был такой же пион. Этот парень был очень мил со мной всю ночь.

Костя закашлялся, прикрывая рот кулаком.

– Не понял?

– Эм… Не так выразилась, – пришлось поправиться и скрыть улыбку. – Просто эту ночь я провела на той стороне, и Ментор был вежлив и обходителен, что странно для него. Я привыкла к совершенно другому Ментору.

– Всю ночь вы были вдвоем? – Костя бросил на меня подозрительный взгляд.

– Нет, там все были, а когда Саймон ушел, остались я, Даниил и Ментор, и мы до утра болтали в здании сообщества.

– Подожди, я скоро. – Константин поднялся и вышел за дверь. Минут через десять он вернулся и снова опустился рядом.

– Выяснил вот что: цветы в отделение принес курьер в форме фирмы «Флорист», сказал передать в твою палату, санитарка принесла, заметила там карточку с твоим именем. Тебе виднее, от кого они.

Я заглянула в букет, там действительно была карточка с моим именем.

– Точно мне, – растерянно протянула я. – Только вот больше некому дарить мне цветы, тем более, что я попала сюда рано утром, очнулась, а они стоят – такие же, как на той стороне.

– Не очень приятная догадка.

– Костя, – я глубоко вздохнула, качая головой, – меня туда тянет. Очень.

– Вижу.

– Ничто не интересует, ничто не останавливает здесь, только мысли о той стороне. Просто взрыв тоски. Я не знаю, что делать…

Слезы хлынули из моих глаз неожиданно для меня самой, огромный ком боли и обиды сжал грудь, словно щупальца гигантского спрута. И я заплакала.

Константин пересел на край кровати и неловко погладил меня по плечу, словно хотел бы успокоить мою истерику, но не понимал как.

– Прости, – судорожно всхлипнула я, смахивая слезы с щек. – Не знаю, что со мной. Сейчас успокоюсь. Просто я так устала, мне кажется, на шее висит тяжелый камень, он душит, тянет на страшное дно, и у меня уже нет сил бороться.

– Ничего. Мне известно, что это, – понимающе ответил Константин. – Мы вместе поборемся, я не оставлю тебя. Только помни об этом, хорошо?

Я закивала, ощутив спокойствие. Мне нужна была такая поддержка.

Когда мое состояние позволило разговаривать дальше, Костя попросил описать картину всего, что произошло на той стороне, параллельно он записывал что-то в блокнот и рисовал непонятные схемы. После мы тепло попрощались, и когда мой помощник ушел, чувство одиночества снова накрыло меня с головой.

Ночь оказалась бессонной, по палате распространился аромат малиновых пионов, словно цветы специально выпускали такие дурманящие дозы запаха, которые напоминали мир сообщества «СМиД» и терзали душу. За все пребывание в клинике отправитель цветов так и не выяснился.

После выписки я еще прыгала с загипсованной лодыжкой, гематомы светлели, тело меньше болело. Беременность, как ни странно, протекала почти бессимптомно, иногда я забывала, что пребываю в интересном положении. И, честно сказать, меня все меньше волновали проблемы в моем мире, потому что было куда нырнуть от них, сбежать и раствориться в добром и безболезненном существовании за стеной.

С Константином мы как-то сблизились на фоне общей темы, и я видела, что он реально заинтересован помочь. Он не давил на меня, просто подсказывал и старался быть корректным. Как-то я даже подумала: а что если Костя до сих пор ко мне неравнодушен? Зачем я ему сдалась, почему он тратит на меня свое время, возится с моими проблемами, ведь у этого парня есть личная жизнь, плотный график работы, и вообще, много других людей, которым требуется помощь.

Папа пробыл дома десять дней и опять ушел в рейс. Одиночество окружило меня мрачным кольцом с новой силой, я мучилась от желания сбежать по ту сторону стены, понимая, что становлюсь зависима. У Зои были свои заботы, а Костя старался мне не надоедать, это чувствовалось.

Как зверь в клетке я бродила по дому, заглядывая в окна, перекладывая вещи, пытаясь найти себе место. Но чем дальше это продолжалось, тем сильнее меня ломало. И в один из вечеров я не выдержала и перешла на ту сторону.

Меня встретил Даниил, поспешив ко мне с вопросом:

– Саша, что-то случилось?

– Привет, – я улыбнулась, почувствовав облегчение негативных эмоций. – Немного случилось, но уже прошло.

– Что с ногой, это гипс? Ты сломала ногу?

– Упала с лестницы.

– Ты шутишь? – Даниил испуганно раскрыл синие глаза. – Ты что-нибудь повредила? А с ребенком все хорошо?

– Повредила только лодыжку, остальное в порядке, и с ребенком тоже. – Было странно слышать от мужчины ноту заботы о чужом неродившемся ребенке. Я как-то отодвигала саму мысль о жизни внутри себя, просто приняла это как данность.

– Мы тебя потеряли, – с тревогой произнес Даниил. – Все переживали. Я ждал тебя. Очень.

– И я скучала по вам, все время думала, когда же смогу вернуться.

– Очень рад, что ты здесь. И хотел бы видеть тебя почаще. У нас с тобой много общего, тебе это еще не открыто, но откроется после посвящения. Ты не случайно попала сюда, ничего не происходит хаотично, всему есть объяснение, и у всего есть цель. Саймон говорил тебе о твоей исключительности, если помнишь.

– Да, помню. Вы все время твердите о моей особенности, о моем возвращении, но мне непонятно, как же я связана с вами и чем?

– Это невозможно объяснить, – Даниил пожал плечом. – Приходит знание – и все. Посвящение открывает в тебе особый канал, в который входит информация, и ты начинаешь ей владеть. Думаешь, этот механизм легко объяснить?

Мы продолжили беседу в гостиной, устроившись в креслах. Даниил рассказал, какие новости произошли за это время в их городке, что недавно был сильный дождь с тройной радугой, что в сообществе было посвящение и у них новый член семьи. Мне особо нечего было рассказать кроме одного: меня тяготила беременность, вот просто очень хотелось от нее избавиться, материнских чувств не возникло, ничего даже не дрогнуло. Я просто не делала никаких действий против этого положения, и оно развивалось само по себе.

После этих слов Даниил выпрямился и с тревогой посмотрел на меня.

– Саша, не делай поспешных выводов, не принимай необдуманных решений. Ошибиться легко, исправить бывает невозможно, мы уже говорили об этом. Давай отвлечемся. Пойдем, прогуляемся, повидаешь всех.

Когда мы вышли из дома, я заметила у стены велосипед, а на его руле букетик цветов из незабудок и малиновых пионов. Даниил протянул цветы мне и предложил прокатиться, и хотя нога не причиняла никаких неудобств, я с радостью согласилась, устроившись на мягком сиденье рамы.

– Такое ощущение, что ты заранее все приготовил, – улыбнулась я, вдыхая чудесный аромат цветов. – Будто знал, что сегодня меня увидишь, да еще с такой ногой, даже велосипед нашел.

– Я знал, – спокойно подтвердил Даниил. – Ты еще не поняла, что между нами связь?

– Между мной и тобой? Какая?

– Самая обычная в понимании нашего мира. Видишь, ты обделена некоторыми возможностями, которые здесь привычны.

– Ты знал, что я сегодня приду?

– Конечно. Это нормально, Саша. Поэтому вступление в наше сообщество даст возможность найти твою маму, такая общая связь дает большие перспективы. Когда ты вернешься к нам, это почувствуешь.

Сколько нового открывалось для меня, все эти слова о связях, о моем возвращении. Но как? Как я могла быть здесь когда-то? Это же абсурд. Такое невозможно не помнить.

Всю дорогу, что мы ехали, я чувствовала аромат пионов, маленькие птички опускались до наших голов и летели параллельно, сопровождая какое-то время, люди улыбались нам и приветливо махали руками. Сплошная радость и эйфория.

Здание сообщества встретило нас сумраком и умиротворяющей тишиной.

– Какие гости! – Ментор покачал головой и широко улыбнулся. – Мы тебя заждались. Ну, ты готова?

– К чему? – переспросила я.

– К приключениям! – Блондин восторженно вскинул руки.

– Брат, нужно поговорить, – остановил его Даниил и увел за пределы зала.

Саймон поприветствовал меня, по-дружески сжав мои плечи.

– Александрина! Рад, весьма рад встрече. Тебе удобно так передвигаться? – он указал на мой гипс в тапочке.

– Да, без проблем, – я махнула рукой.

– Тогда пойдем, пройдемся, посмотришь наши гнезда.

Мы двинулись по территории здания, Саймон заводил меня в залы и комнаты, рассказывал о принадлежности каждой и пояснял функцию. Комнаты действительно были похожи на гнезда: обжитые, уютные, полукруглые, со странным убранством, мне казалось все бархатным и мягким, хотелось прикоснуться, погладить рукой, и вообще, очень притягивало остаться.

– Хочешь, где-нибудь посидим, – предложил мужчина. – Может, понравилось где-то?

Я задумчиво остановилась, вспоминая комнату, где мне хотелось остаться.

– В сиреневой понравилось, там просто шикарно.

– Отлично, – кивнул Саймон. – Пойдем.

Сиреневая круглая комната выглядела необычно и была обставлена мебелью сиреневых тонов, совершенно лишенной углов, стекло в круглом окне тонировано сиреневым оттенком.

– Нравится? – спросил мужчина.

Я заворожено покачала головой:

– Да, она необыкновенная!

– Она твоя. – Саймон вложил в мою руку ключик. – Мы ими не пользуемся, нет надобности, это больше как принадлежность комнаты к тебе, как визитная карточка.

Я удивленно посмотрела на ключ.

– В смысле «моя»?

– Саша, я лично дарю ее тебе. – Мужчина одобрительно сжал мое плечо крепкой ладонью и подвел к мягкому сиденью кресла. – Присядь.

Я опустилась в пушистое нечто, и оно приобрело форму моего тела, создавая отдых идеальным.

– Вот это мебель у вас! – удивилась я, оглядывая чудо, в котором комфортно утонула. – Мне так нравится здесь, вообще у вас необыкновенное общество и мир.

– У нас всем нравится. А ты наша особая гостья, и я хочу, чтобы твое пребывание здесь приносило максимум со знаком плюс. Комната твоя, она ждала тебя давно, поверь. Ты можешь в любое время появиться у нас, беспрепятственно пройти в любую зону, все члены «СМиДа» предупреждены на счет тебя. Так что все здесь тебя ждет и каждую секунду готово принять.

– Так неожиданно. Чем я это заслужила? Почему я?

Саймон внимательно посмотрел на меня, выдержав паузу.

– Мы ждем твоего возвращения. Нам важен каждый член сообщества, но ты – не каждый, ты наша главная часть, составляющая наше будущее. Тебе это непонятно на данный момент, знаю, но если ты захочешь – эта дверь откроется для тебя, Александрина.

Что-то в словах руководителя было мне знакомо, но что именно, не могла уловить.

– Даниил говорил про возвращение, – задумчиво ответила я. – Если честно, пока сложно говорить об этом.

– Не нужно пока говорить. – Саймон хрустнул выгнутыми пальцами. – Все придет в свое время. Ты уже с нами, хотя совсем недавно не знала о нашем существовании. Лучше расскажи, как ты сама поживаешь, что тебя радует, а что тяготит.

Я открыла свою тоску и стремление к этому миру, свою депрессию на моей стороне, которая меня душила последнее время, и проблему с беременностью.

– Знаешь, – сказал Саймон, – часто дети, от которых хотят избавиться внутриутробно, после рождения становятся опорой и единственной радостью. Это статистика. И матери спустя годы рассказывают, что очень рады, что не убили этого ребенка, потому что именно он становится ближе всех, и именно он становится чем-то важным в жизни. Еще немаловажно, что избавившись от нерожденного человека, мать рушит все дороги будущего, которые так или иначе должны были соединиться с другими людьми. То есть вред в миллиардной степени.

Опустив голову, я внутренне согласилась.

– Ваши слова имеют большую силу. Что-то вошло в меня сейчас, что-то важное и нужное на данном этапе жизни.

– Это просто к сведению, информация на больную тему. Все будет хорошо, правда?

Я кивнула и посмотрела на удивительного человека, который только словами, не переходя на личности, сумел перевернуть мою позицию в противоположную сторону.

После душевной беседы мы вернулись в холл на первом этаже, и Саймон передал меня, как он выразился, своему продолжению.

Нас встретили Ментор и Даниил.

– Храните ее как зеницу ока, – строго сказал Саймон, крепко сжав ладонями мои плечи. – Ошибки от вас не приму. Вы знаете.

– У меня для тебя сюрприз, – обратился ко мне Даниил.

– Какое совпадение! – улыбнулся Ментор. – И у меня сюрприз для нашей гостьи. – Но увидев взгляд Даниила, блондин тут же уточнил: – Только он будет позже, сейчас позвольте откланяться.

Оставшись одни, мы отправились гулять по территории сообщества. Дорога, по которой мы шли, была незнакома, она вела куда-то вдаль, через пышные заросли алого шиповника, затем тянулась сквозь чудесный фруктовый сад, далее нас встретили поля с пушистыми колосьями ковыля. Когда мы очутились в бескрайнем поле, солнце уже совершенно ушло, уступив место ночи, и картина, что я увидела, была потрясающая: безграничное пространство, которое поделили два цвета: песочная полоса густого ковыльного поля и черно-синяя полоса беззвездного ночного небосвода.

– Какая красота, – прошептала я.

– Пойдем дальше, там еще есть на что посмотреть, – позвал Даниил.

Мы пошли через поле пушистого облака ковыля, я мимоходом гладила его верхушки рукой и восторженно озиралась вокруг. Абсолютно черный небосвод, казалось, он настолько низко, что вот, потянись и достанешь до него, в то же время была видна целая бездна над головой.

Через время Даниил остановил меня, придержав за локоть, со словами:

– Вот здесь осторожно. Подходи понемногу.

Я сделала несколько шагов и увидела, что впереди больше нет опоры, там поверхность обрывалась вниз, словно это был край земли. Тот самый край земли! Так вот где он находится.

Осталось опуститься на кромку обрыва и свесить ноги. Перед нами простиралось черное пространство, которое заполняло собой все вокруг в поле видимости.

– Что это за место? – восхищенно спросила я. – Это сон? Разве бывает что-то подобное?

– Это начало моего сюрприза, – улыбнулся Даниил. – Думал, тебе понравится.

– Я такое даже представить не смогла бы.

– Теперь вытяни руки вверх и хлопни в ладоши. Просто подними и хлопни. Смотри вверх.

Оглядев темный океан пространства, я подняла руки и хлопнула. В эту секунду в черной бездне зажглись звезды, миллиарды сверкающих бриллиантовых россыпей загорелись по моему хлопку. У меня даже перехватило дыхание от такого великолепия. Задрав голову, я так и сидела с поднятыми руками, пораженная зрелищем. Словно боясь помешать, Даниил осторожно опустил мои руки, не выпуская из своих ладоней. Вдруг звездное пространство стало сворачиваться в спираль, затем, достигнув вида точки, начало разворот в обратную сторону. Когда небесное полотно приняло свою прежнюю форму, по нему полетели цветные кометные хвосты, они хаотично разбрызгивали радужные разводы, превращая звездное пространство в необыкновенной красоты художественную картину.

– Потрясающе, – прошептала я, боясь спугнуть такое великолепие. – Волшебный сюрприз.

– Тебе понравилось? – Даниил заглянул мне в глаза.

– Очень. Словно какой-то загадочный художник творил всю эту красоту.

– Собственно, художник, – откашлялся Ментор, который неожиданно появился по другую сторону от меня. – А то брат присвоит себе мою работу.

Я растерянно посмотрела на сидящего рядом блондина.

– Так это все ты сделал?

– Ну, было бы нечестно присвоить все. – Ментор игриво дернул бровями. – Первая половина сюрприза с зажжением звезд принадлежит брату, а остальное представление – мое.

Вдруг по всему небосводу пронеслось мое имя, словно кто-то звал меня с тоской. Я насторожилась и посмотрела по сторонам. Улыбка с лица Ментора быстро слетела, он вскочил и обвел звездное пространство тяжелым взглядом. Голос снова повторил мое имя, и мне показалось, я знаю того, кому он принадлежит, но вспомнить не могу. Ментор тем временем словно что-то запустил рукой в небо, и все звезды вмиг пропали, оставив лишь темное густое бескрайнее пространство.

«Саша, вернись… » – прошептал голос. Я вытянула свою ладонь из прохладных пальцев Даниила и стала оглядываться, потому что во мне возникло ощущение чего-то важного, о чем я забыла. Лицо Ментора выглядело каменным, он сосредоточенно смотрел на меня почти черными глазами, будто пытался разгадать то, о чем я думаю и кого вспоминаю в эту секунду.

Тронув мой локоть, Даниил осторожно спросил:

– Что с тобой?

Я поднялась, растерянно моргая.

– Мне нужно идти, сейчас же мне нужно идти…

– Куда, Саша? Разве тебе было плохо здесь? – Даниил выглядел расстроенным, в отличие от своего брата, который даже сам почернел от услышанного голоса.

– Просто сейчас мне нужно уйти, – бормотала я, сама не зная отчего, но чувствуя внутреннюю потребность в этом.

– Я провожу тебя, – Даниил кивнул головой, поглядывая на брата.

– Это он? – со злобой крикнул Ментор. – Саша, это он? Скажи мне!

Я вздрогнула, увидев холодный взгляд, направленный на меня. Но о чем спрашивал рассерженный блондин, не могла понять.

– Остынь! – Даниил махнул на брата рукой.

Мы удалялись от того места, где передо мной рождалось волшебство, вместе с этим удалялось каменное лицо Ментора, которое все больше поглощала темнота ночи. Несмотря на видимую мощь и превосходство, странный блондин подчинялся своему более мягкому брату и в этот раз оставил нас.

Мы минули поле, сад и кусты шиповника очень быстро. Меня словно тянула какая-то сила, и совершенно необъяснимо я очнулась уже у стены в доме Даниила.

– Не хочется прощаться с тобой, – с болью произнес мой друг. – Было так здорово. Ты ведь вернешься к нам? Не оставишь меня? Я каждый раз хочу, чтобы ты осталась здесь, со мной. Но выбор ты делаешь сама, и никто не властен над этим. Кроме тебя, Саша. Прошу, вспомни обо мне…

Больше я ничего не услышала, потому что странный вакуум поглотил меня, выплюнув на мою сторону.

Соскользнув спиной по стене, я опустилась на пол и заплакала. В комнате находился Константин, он кинулся ко мне, не дав упасть, и крепко обнял.

– Саша, что с тобой? Тебя обидели? Сделали больно? Посмотри на меня, ты видишь свой дом?

Я закивала, не в силах что-то сказать, и только обняла своего друга в ответ.

Дождавшись, когда я успокоюсь, Костя перенес меня в гостиную и сел рядом. Мой ступор прошел еще не полностью, и я продолжала держать Костю за руку, вцепившись в его локоть двумя руками.

– Я тебя еле выдернул. Крепко тебя затянули.

Наконец я очнулась.

– Что значит, выдернул?

– Саша, если я встану перед тобой на колени, ты ведь не послушаешь меня?

– О чем ты говоришь? Ничего не понимаю.

– Я буду бороться за тебя, – Костя покачал головой. – И не сдамся, чего бы это не стоило.

– С кем бороться?

– С теми, кто удерживает тебя на той стороне. Тебе нельзя туда.

– Откуда ты знаешь, что там и кто? Почему так говоришь?

Костя замолчал и опустил голову.

– Я знаю их. И у меня с ними личные счеты.

– Знаешь их? – переспросила я. – Откуда? Ты что, тоже был там?

– Там не был. Но одного из них знаю точно. Ты сама не заметишь, как останешься там, пойми. Я еще не всю информацию собрал, но кое-что уже понял.

– Господи, кому верить? – прошептала я. – Каждый из вас говорит в свою сторону, я пытаюсь понять, где правда, но это становится все труднее.

– Ты пока еще слышишь меня с той стороны, но может настать момент, когда тебе закроется все с этого мира, и мы будем почти бессильны.

Меня вдруг осенило.

– Этот голос… Это был ты? Там меня звал голос, просил вернуться.

– Да, это я тебя звал. Пришел проведать, дверь у вас часто не заперта, когда понял, что в доме тебя нет, пошел к стене. Прислушался, а ты там.

– Что? – Я удивленно посмотрела на Костю. – Ты услышал меня с той стороны? Каким образом?

– Тебя интересуют посторонние вещи, я не смогу объяснить механизм. Когда стало понятно, что ты снова там, я прослушал твое состояние и понял, что тебя уносит все дальше. Тогда стал звать тебя, в надежде пробить их броню, и это получилось. Рад, что ты услышала мой голос. У нас с тобой есть связь.

Я смотрела на Костю и не могла поверить в его силу, которая способна услышать происходящее по ту сторону стены, которая может проникнуть сквозь чужое пространство, чтобы коснуться меня и позвать, и кроме этого, еще и вытянуть обратно. Неужели Константин действительно владеет всеми ступенями посвящения? Вряд ли бы он обманывал, когда говорил об этом. И если это так, то с таким багажом знаний и умений мой помощник на самом деле сильный мастер.

– Даниил говорил, что мой мир не настоящий, – задумчиво произнесла я. – Что мне нужно проснуться, и это будет на их стороне. Он ждет моего возвращения, потому что я уже была там раньше. Они все ждут.

– Они? – Костя насторожился. – Сколько их?

– Трое, я говорила тебе о них. Саймон, Ментор и Даниил. Они неразлучны, называют себя одним целым, и каждый из них особая личность.

– Кто у них главный?

– Все трое, но глава все же Саймон. Даниил очень спокойный, мягкий, а вот Ментор это просто буря, буря всего и сразу, он меня пугает.

– Ты что-то говорила про их сообщество, что оно представляет собой?

– Сообщество «СМиД» – света, мира и добра, так мне пояснили аббревиатуру. Это типа нашего клуба «Возрождение», туда вхожи не все, только члены, и они пользуются привилегиями власти, все их слушаются. Вот этим клубом и руководит Саймон при помощи Ментора и Даниила.

– Так. И они утверждают, что их мир настоящий, что ты уже была с ними, и все ждут твоего возвращения?

– Да, и когда я с ними нахожусь, мне кажется это реальным.

Костя задумчиво уставился в пол и некоторое время просидел молча. Затем поднялся и направился в комнату под лестницей, а я поспешила за ним.

Приблизившись к стене, Константин положил на нее ладони. Сначала он стоял и не шевелился, затем начал прислушиваться, поворачивая голову, а после прислонился к стене лбом и стал что-то шептать. Когда я разобрала, что он говорит, мне стало не по себе. «Саймон… Саймон, кто ты… » Слова Кости подействовали даже на меня, обдав жаром и мелкой дрожью. «Кто ты, Саймон…» Я пораженно смотрела на своего помощника, стало даже страшно, это было похоже на вызов, на вопрошение сущности, и выглядело все серьезно и сильно.

Вдруг тело Кости поднялось по стене. Зависнув на несколько секунд, он отлетел к противоположной стороне комнаты и развалил стоявшие друг на друге коробки с вещами. От неожиданности я вздрогнула и замерла, глядя на разбросанные вещи. Константин тут же вскочил на ноги и тряхнул головой.

– Ух ты, – удивился он. – Не ожидал.

– Боже, что это было? – Допрыгав до Кости на загипсованной ноге, я заглянула ему в лицо. – Ты не поранился?

– Это нормально, Саш. Прости, мы тут намусорили, уберу.

– Кто мы? – переспросила я, глядя, как Константин возвращает коробки на место.

– Я и Саймон, – спокойно ответил он. – Кому понравится, когда нарушают его личное пространство. Только я не учел такого поворота, ну ничего. Кто-то звонит. – Константин вынул из кармана телефон и ответил: – Приветствую, учитель. Да, понял. Сделаю. У нас тут есть дело одно… Серьезное, да. Вам будет интересно. Все, жду.

– У тебя кровь! – я указала на рассеченный локоть.

– Все нормально.

– Это звонил Тоши?

– Да, через неделю будет здесь. Дал мне срочные указания, поеду выполнять. А тебя прошу – будь осторожна. И, пожалуйста, отвлекись от стены. Вот прямо сейчас сделай перерыв, что угодно, любое занятие, только оторвись от того мира. Прошу тебя, так надо. – Костя оглядел мое лицо, словно хотел сказать что-то еще, но только кивнул и поспешил на выход.