Оружие холода

Наши откатывались всё дальше и дальше по этой ночной дистанции. А он, этот убегающий, всё так же мелькал передо мной чёрным силуэтом движения, не думая переходить на шаг. Бежал он, казалось, легко. Даже бесшумно, что наводило на мысль, что он всё-таки дружен с бегом. Да, от страха не так побежишь. В данном случае у него был стимул, огромный стимул – унести ноги. А что двигало мной? Чувство ярости? Чувство восстановления справедливости? Наверное, всё было так. И азарт тоже.

Вот и гора, с длинным пологим склоном. Много раз на тренировках я бегал в гору. И вот здесь, вверх до тёмной, чёрной вершины горы, я беру положенный темп. Похоже, и он следует моему примеру. Разрыв между нами всё такой же. На миг я оглянулся. В лунном свете уже не различал контуры своих. Но вот его видел ясно. Чёрный силуэт. Вот и этот длинный пологий склон, такой тягун, подходил к концу. Впереди совсем уж крутой склон, довершающий эту дистанцию. Чёрная тень убегающего взметнулась вверх и исчезла на время из виду. Такой же рывок совершил и я.

Он стоял спиной ко мне, когда я рывком оказался на вершине. Внезапная картина, как перемена, полная перемена стихии, самого ветра бушующих эмоций. Лишь тихая заводь. Лишь тихий шелест. Сколько же было до него? Порядка десяти, пятнадцати метров.

Чёрный силуэт ночи. Вкопанный, будто и стоял здесь вечность в бледном свете луны. И ждал. От неожиданности в первый миг я оторопел. Остановился. Но, всё же, страх не посетил меня. Не раз мне приходилось быть участником уличных драк. Опыт и дух бойца держал я в своём багаже. И та же ярость продолжала клокотать в душе. "Ты кто такой!?" – крикнул я. В ответ тишина. Он всё так же продолжал стоять спиной ко мне. Наступила пауза молчания.

Дул лёгкий ветер. Луна то выглядывала из-за небольших чёрных облаков, озаряя тусклым светом, то ныряла обратно, ввергая всё в темноту. Сколько продлилось это? А мы продолжали стоять. Он ко мне спиной в десяти, пятнадцати метрах и я, сжимающий свою дубинку, такой длинный кол, наизготовку. "А может, он вооружён?" – проблеск такой мысли осенил меня. Иначе, он не стоял бы так спокойно и даже дерзко. В этом не было сомнения. Если так, то…

Невольно похолодело внутри меня. "Неужели я струсил?" – мысль эта сменила прежнюю. "Нет уж, ты всем нам делал плохо", – старался приободрить себя. Осознание справедливости со своей стороны как-то укрепило дух. Я сильнее сжал дубинку. И снова ярость заклокотала в душе. "Буду драться, кто бы он не был, а там и наши подоспеют", – решился я на такой шаг, обдуманный ли. "Повернись ко мне!" – приказным тоном крикнул я.

Проходило время, в этой, казалось, застывшей реальности, в такой тихой заводи времён. Он и не поворачивался ко мне навстречу, всё так же продолжал стоять спиной ко мне. Он игнорировал настоящий миг. Вот так и продолжалась немая сцена. Я так же пристально вглядывался в него. Был он среднего роста, как и я. Куртка с капюшоном, таким шатром укрывавшим голову. Немного сгорбился, будто под грузом чего-то. Он с самого начала, кажется, только и смотрел вниз. Почему? И всё. Больше нечего сказать. А что можно сказать о незнакомце, стоящем спиной в ночной темноте. Я понимал, что подмога не за горами. Вернее, где-то там, позади, внизу этой горы. Снова стал обретать былую уверенность.

– Повернись! – опять крикнул всё тем же тоном, ещё крепче сжимая дубинку.

Сначала всё так, как и было. И вот, наконец… Он обернулся вполоборота. Приподнял голову, немного повернул лицо и тут же отвернул. Сверкнули странным блеском глаза в бледном свете луны. Кто он? Человек?

"Вот оно – время. Оно течёт и течёт. Кто-то рождается, кто-то умирает. Вот и я родился в своё время, в начале второй половины двадцатого века, как и множество людей на планете. Жизнь – дистанция между рождением и смертью. Какой взять старт с рождения, с детских лет, молодых лет? А каким будет финиш там, далеко, далеко, на склоне лет? Вот и я стою сейчас, в эти минуты своего пути, оставив прошлое безвозвратно за спиной, вот здесь, упираясь в будущее, на вершине вот этой маленькой горы. Будущее за завесой нескольких минут, нескольких часов, дней, недель, месяцев. А каково оно за завесой многих лет? Лишь только начало дистанции. Всё так, как у всех. Позади школа. Через два месяца буду в армии. Впереди полная неизвестность будущего. Что там за горизонтом? А дальше? Что после армии? Что за виражом? Поступать в институт? После армии льготы. Всё по плану. По плану ли? Сначала отслужить. Если позволит дистанция, отслужу, поступлю, отучусь. А дальше? На работу по специальности? И покатится дальше время по дистанции, как мяч, пущенный с горы, чтобы где-то там остановиться. Во многих случаях не предусмотрена по этой дистанции прямая колея, не предусмотрена. Нет, нет, да и случится вираж. Всё относительно в жизни этой. Кто-то начинает её, стартует по дистанции в полном благополучии материального и духовного, в полной гармонии с действительностью, продолжает быть таковым и в середине пути, но финиширует в полном отсутствии всего нажитого, одиноким покинутым стариком. Возможно, в жизни этой пребывание в богатстве и сопутствующем почёте, пребывание на вершине, но и возможен спуск оттуда, а то и падение, стремительное, как брошенный камень, или медленное, как реющий полёт парашюта вниз, на дно, на самое дно. И одиночество на финише. А кто-то начинает его в бедности материальном, но не в духовном. Постепенно идёт вверх. Он финиширует в богатстве материальном и духовном. И дети, и внуки вокруг. Но кто начал свой путь, свою дистанцию не в полном благополучии духовного порядка, тот вряд ли войдёт в гармонию с таким состоянием как жизнь. Так каков же будет мой путь? Как пройду я его? Какие предстоят виражи? Останусь ли доволен, и буду ли рад я этой дистанцией там, на финише?"

Луна то высвечивала эту поляну на вершине не высокой горы у опушки леса, и тогда окружающее принимало более отчётливые очертания, то исчезала за облаками, ввергая всё в темноту. Он стоял не то что спиной, но вполоборота и смотрел куда-то вперёд. Я не был под гипнозом. Я не приходил в себя, ибо никуда и не уходил от себя. Рассудок мой не изменялся, оставаясь самим собой. Ощущение реальности было ясным. Вот только длинный кол я не держал наизготовку, и потому концом он упёрся об землю. Но откуда это всё? А он стоял вполоборота и смотрел куда-то вперёд. Голова его была прикрыта капюшоном. И лишь редкий свет луны высвечивал его чёрный силуэт. Кто ты?

Возбуждённые возгласы доносились оттуда, из под горы. Они приближались. Ночной пришелец повернулся спиной и направился в сторону леса. Спустя минуту он исчез в темноте деревьев. А ещё через минуту ко мне подходили наши ребята.

– Не догнал?

– Вот он бегает-то. Подготовка не хуже твоей.

– Учти. Его-то гнал страх. Ты от страха не так побежал бы.

– Да, жалко. Не поймали.

– В следующий раз ты стреляй по ногам. Ты же в армии стрелял.

– Так это было в армии.

– Было, так было.

– А что теперь делать-то. Пошли домой.

Мы продолжили тогда наши ночные засады. Но ходил я на всё это уже без никакого энтузиазма, в отличие от остальных. Я знал, что никого больше не будет, но не говорил. Ребята же предвкушали такие же ощущения от этой нестандартной охоты, как и в ту ночь. А он не появлялся, его не было физически, да и духовно тоже. Тогда все думали, все говорили, что он испугался. Один лишь я так не думал, так не говорил. Он больше не придёт. Никогда. Может, говорила это интуиция? Но было у меня такое ощущение, которое так и не проходило, и не проходит до сих пор, что он и приходил-то не для этого, совсем не для этого. Для чего? Может, знак? Так и осталось это на том отрезке дистанции, на той вершине не высокой горы, за завесой прошлых лет, как лик его за чёрным капюшоном. Лишь миг в свете бледной луны.

Заканчивалось лето. А его так и не было. Никогда. Мы сняли засаду. Со временем стало забываться. Но я помню всегда. Что же было тогда? Что? Так и осталось это за завесой прошлого, такой завесой тайны. Прошло с тех пор много, много лет. То лето как воспоминание, как память.

Июнь 2008 г.

Рассказ у ночного костра

В конце августа в тайге Восточной Сибири, в тайге Бурятии по утрам всегда прохладно. По вечерам так же и, конечно, ночью. Но вот днём жарко, как бывает всегда в течение всего лета. Вот так было в полдень. Пот прошибал не только от палящих лучей солнца, но и от тяжёлого труда. Эта работа была действительно связана с большими физическими затратами. Мы от кедра к кедру перетаскивали тяжеленный колот. Нас было трое, подрядившихся на эту работу. Выбирали на это крепких, физически сильных ребят. Остальные четверо были налегке. Мы же трое и били колотом по кедру.

Кедр в Сибири, а по-научному – сибирская сосна, растёт в основном на вершинах сопок. Шишки по двадцать, тридцать штук, а иногда и намного более, если год очень урожайный, роем падали сверху, порой сшибая по голове кого-нибудь, слишком уж зазевавшегося. А так картина эта великолепная, когда задрав голову, смотришь на эти летящие вниз, на тебя, чёрные точки, всё больше и больше увеличивающиеся по мере приближения. И вот тогда уклоняйся, успевай. А потом они начинают с глухим звоном, с разгону шлёпаться об землю. И начинается поиск этих бесценных даров природы. Находить их, в общем-то, легко, будь хоть камни, сухие сучья, высокая трава. Занятие интересное, увлекательное. Но я этим нынче не занимался, так как мы, трое, только и били колотом. Это приятное занятие доставалось остальным четверым, как говорится, собирателям шишек. Почему я не занимался этим? Да потому, что меня, городского парня, (все остальные были деревенскими, точнее сельскими), занимавшегося спортом и потому подготовленного, тренированного, а таковым я действительно и был, сразу приставили к этому тяжеленному колоту, весом чуть ли не с центнер. Мои же напарники в физическом плане ничуть не уступали мне. Занимайся они спортом, то многого достигли бы. А приходилось таскать, перетаскивать, а то и волоком, втроём этот громоздкий колот иногда и через бурелом, через упавшие деревья. Тогда становилось совсем уж тяжело. Хотя и трое нас. Но что поделаешь. Приходилось с трудом, с большим усилием, и через них. Тогда напряжение физических сил возрастало неимоверно. Колот напоминал деревянный молоток, только в намного увеличенном размере. Конец так называемой рукоятки, если так можно выразиться про бревно, довольно таки приличной массы, досталось мне. Этот колот мы поднимали так, что он упирался концом вот этой громадной рукояти об землю, и все втроём, задав его чуть назад, били, насколько позволяли нам силы, по стволу кедра. Тот раскачивался и от такого содрогания падали шишки. Лазать на кедр было бессмысленно. Ствол внизу обычно из тонких сучьев, что не выдержат и ребёнка. Так вот жара пялящих лучей донимала особенно сильно на вершине довольно таки высокой сопки. И этот тяжеленный колот.

– А он-то один перетаскивает, – обратился с каким-то выражением благоговения, после одного из таких переходов, один из моих напарников к другому.

– А ему-то что. Привычное дело, – согласился с ним другой с тем же выражением.

Как? Я тренируюсь, перевариваю всевозможные нагрузки, но вот эта работа… Да это же сильнейшая тренировка, сильнейшие нагрузки. Час такой работы с лихвой хватит. А мы втроём подрядились на целый день. А после, вечером, ноги уже не держат, лишь бы свалиться в шалаше или у костра и ничего не делать, лежать просто так. Но один? Да возможно ли такое?

– Как-то не верится, – выразил я своё сомнение.

– Да никто не верит, кто его не знает, – принялись сразу, с каким-то даже рвением, оспаривать они моё сомнение.

– А кто он такой-то? – полюбопытствовал я.

– Да он из соседней деревни, – уточняли они этот, казалось бы, неправдоподобный факт, назвав при этом его имя.

Имя! Вот оно-то и возымело на меня какой-то магический признак доверия ко всему сказанному. Я где-то слышал это имя. Где именно, в каком конкретном месте, не мог припомнить, но в городе это точно. И слышал в тоне уважительном, а может даже и в эмоции восхищения. Но слышал. Когда? Этого тоже не мог припомнить точно. И вот это-то и заставило меня поверить.

– А вы его знаете? – тут же спросил я с той же ноткой любопытства.

– Конечно. С самого детства, – чуть ли не хором, с чувством неприкрытой гордости ответили они.

– А, может, расскажете о нём, – предложил я, всё также сгораемый этим нежданно наступившим любопытством.

– Сейчас некогда. Вечером расскажу, – согласился один из них.

Разговор этот был кратким и вскоре забылся за этой тяжёлой работой. Мы больше не вспоминали его. Незаметно за всеми этими делами наступил и вечер, пора долгожданного отдыха именно для нас троих. Остальным четверым работа была только в радость.

Начались заботы другого порядка. Кто-то разжигал костёр, кто-то ставил котелок на ужин, а кто-то уже шелушил на станке свежие шишки на орехи. А вот то дневное любопытство уже вновь разгоралось во мне. Но я, всё же, решил дождаться конца ужина. Плотно поев, мы удобно расположились у костра отдохнуть, поговорить о том, о сём. Тут-то я и решил утолить вот эту наступившую жажду любопытства.

– Помните, днём обещали рассказать, – приступил я к выполнению этого намеченного, что так, всё-таки не давало мне покоя.

– Про что рассказать? – недоуменно спросило большинство, не знавшее нашего дневного разговора.

– А-а про него, – и, назвал имя того, который так заинтересовал меня, один из моих напарников.

Увидеть надо было реакцию всех при упоминании этого имени. Уважение, восхищение и даже, может мне показалось, какое-то фанатическое преклонение, всё вместе взятое выразилось в едином порыве. В отличие от меня они знали его, и притом хорошо. Или же старались показать это мне. Но, во всяком случае, от одних только высказываний, лившихся наперебой, я уже составлял хоть какую-то характеристику совершенно незнакомого мне человека. И она состояла исключительно из положительных черт. А возгласы продолжались:

– А помнишь, на речке…

– Прошлым летом…

– Вот тогда в клубе…

– А на сенокосе…

Потихоньку восторженные возгласы вошли в более умеренное русло, и стали уже не так хором высказываться об объекте вот так вдруг невольно вспыхнувших воспоминаний, созданных по моей инициативе, а вернее моим вопросом. Любой незнакомец мог теперь составить вполне определённое мнение об этом человеке из соседней деревни, такой маленькой, состоящей из, порядка, двадцати дворов. Он был как звезда политики, искусства, спорта или ещё чего-либо. Уж, во всяком случае, местная звезда – это точно. Хотя, мне доводилось слышать это имя и в городе. Так за несколько минут была составлена чуть ли полная характеристика. А потом пошли рассказы, предназначенные, в основном, специально для меня, ибо все рассказы эти для всех остальных были известны.

– А ты расскажи про тот случай, – обратился один из собирателей шишек к одному из моих напарников, упомянув для точности и время, и место этого, может быть исторического по местным меркам, события.

Наступила некоторая тишина, словно предваряя предстоящий рассказ. В том, что мне собираются поведать именно вот эту историю, я не сомневался. Видимо, она была в чём-то интересна. Уж, во всяком случае, для них. Как выяснялось в ходе этих предисловий, некоторые из них были свидетелями данного события, а один из моих напарников даже прямым участником. Но вот явится ли она для меня интересной, я не знал, не предполагал. Вряд ли. Мне уже начинало надоедать какое-то прославление культа личности местного пошиба что ли. Прежнего интереса уже не чувствовал, клонило ко сну. Всё же из вежливости я, конечно же, согласился на роль этакого внимательного слушателя. Пусть рассказывает, может, и засну под этот рассказ, хотя нельзя, потому что будет это таким неуважением. Как-то надо терпеть. И я приготовился скорее не к рассказу, а вот к этому преодолению себя. Но почему-то они, местные, зная это событие, стали устраиваться с большей удобностью. Я же прилёг возле костра, внутренне не имея никакого желания слушать очередное прославление местной звезды, хотя внешне старался не подавать виду. А тем временем один из моих напарников неспешно приступил к рассказу, который в основном-то предназначался для меня, а уж потом для остальных:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.