Интеграл Пьявица

– Что не так с этим доком? – спросила дама в длинном кожаном плаще. – Две смерти за неделю.

– А ведь он хорошим человеком был, – сказал Лукас, не надевая респираторной маски.

Смог и копоть не могли сравниться с кончиной его капитана. Три года совместной работы плечом к плечу со всеми тяготами и невзгодами. Лукаса переполняло чувство, будто всё, что ты делаешь, не имеет ровно никакого смысла.

– Вы, я так понимаю, были у него старпомом последнее время? – услышал Лукас вопрос.

– Да… три года… – подавленно ответил он, рассматривая широкую и две маленькие фиолетовые полоски, окантованные золотом у неё на воротнике.

– Загруженному кораблю не место в доках, – сказала дама, роясь в своём тёмном портфеле для бумаг.

– Мне его отогнать? – озадачился Лукас, стоя в пяти метрах от оцепленного места преступления.

– Ну что Вы. Это теперь собственность Гильдии Мысли, так что…

Он её перебил:

– Мистера Хофмана же…

– Мистера Хофмана больше нет в живых. А воздушное судно находилось в долгосрочной аренде и по праву возвращается…

Он снова не дал ей договорить:

– У него же дети и семья была…

– Мистер Ландж, не перебивайте! – строго сказала женщина через защитную маску. – Ожидайте нового капитана от Гильдии Мысли на борту корабля. Контракты Вашей команды до завершения сроков остаются в силе, за исключением того, что нанимателем будет числиться Гильдия Мысли… – она развернулась в сторону выхода, но, остановившись, добавила: – И… да, семьи у мистера Хофмана не было. Может, Вы его не так уж хорошо и знали?..

Подавленный и ничего не понимающий Лукас вернулся на капитанский мостик. Здесь всё лежало на своём месте. Франк во всём, что касалось дела, всегда соблюдал неукоснительную аккуратность: расчёты ветров, путей, отмеченные новые поселения, заметки о погоде, судовой журнал – всё это выглядело так, будто сейчас вернётся хозяин и продолжит работать с ними. Совершенно растерянный и ещё не успевший до конца поверить в реальность происшедшего восемь часов назад, путаясь в мыслях, он уселся в кресло пилота и прикрыл глаза ладонями.

– Та-а-а-кс… Что ж, теперь на этом мне лететь? – хрипло прозвучал сзади голос со странным акцентом.

Лукас не заметил, как уснул. Силясь определить, сколько прошло времени, он спросил:

– А Вы кто?

– Хьюго Моро, – представился жилистый мужчина лет пятидесяти с маленькими поросячьими глазками, протягивая руку. – Меня от Мысли приставили за этим кораблём. Соболезную о случившемся, – добавил он.

– Спасибо, – Лукас пожал ему руку. – Я тогда буду у себя в каюте.

– Да, конечно, «же суи»… – Хьюго остановился, – точнее, я дам знать… когда отбываем.

Лукас молча вышел в коридор, ведущий в каюты. «Быстро же они подобрали замену, даже нападавшего ещё не нашли!» – его изнутри распирала ненависть к тому, как работали Гильдии. «И теперь как ни в чём не бывало – везите груз! Ха! Вот уроды», – думал он.

– Лукас! Ну что там? – окрикнул его голос Макса из каюты напротив.

– Да ничё! – Лукас почувствовал, как его охватывает бешенство. – Уже нового рулевого приставили, скоро отбываем.

– Эм-м… Да нас из-за смерти Клауса больше мучали. Какого-то Клауса! А тут целый капитан… – удивлённо произнёс Макс.

– Вот и я о чём. Приоритеты у них другие, видимо.

– Ну да, вытолкнут нас дальше по маршруту и всё. Проблем нет и не было. А что за новенький? – спросил Макс.

– Да хрыч сухой какой-то, француз вроде бы, – фыркнул Лукас.

– Остальным что сказать? – переходя к делу, спросил младший помощник Макс Ньюман.

– А что тут ещё сказать, руководство сменилось, отбываем. Их и так допросили, я думаю.

– И то верно. Хорошо, передам, – сказал он и вышел из каюты старпома.

Выдвижная койка, продавливаясь, жалостливо скрипнула под весом Лукаса, угрюмого, отмеченного парой шрамов в области уха блондина с массивными скулами. За свои двадцать шесть лет он повидал много «грязи» этого мира. И вот, когда вроде бы попался хороший капитан, отчасти напоминавший его дядю, с кем он рос первые десять лет жизни, и всё стало налаживаться, судьба вновь кидает его в сторону ненавистных ему гильдейских служащих. Он не любил размышлять о том, что его ждёт впереди или как могло бы быть, «если б…». Достав из настенного металлического шкафчика запечатанную бутылку киршвассера из Альтельс, подаренную мистером Хофманом на годовщину контракта, открыл её и сделал пару больших глотков «из горла».

– Приём экипажу! Это новый капитан корабля, Хьюго Моро. Квартус дал добро на вылет, – прозвучал картавый голос из громкоговорителя, установленного в углу каюты. – Мы отбываем через десять минут. Просьба всем собраться на капитанском мостике через минут двадцать.

«Он даже командовать не умеет, пф», – Лукас заткнул початую бутыль и поставил её на место. Корабль бесшумно отстыковался от площадки воздушного порта города Квартус и начал плавно набирать ход над облаками вечернего горизонта. Команда, состоящая из двух машинистов, трёх наёмников Гильдии Силы, четырёх разнорабочих и помощников Макса и Лукаса потянулась на капитанский мостик к запланированному времени.

Хьюго Моро стоял перед панелью управления кораблём. За ветровым стеклом горизонт уже погрузился во мрак, и корабль следовал по заданному маршруту в пустоту, только отдалённые молнии мелькали в нижних слоях «завесы».

– Итак, господа. Ещё раз. Я Хьюго Моро. Ваш новый капитан. У большинства из здесь присутствующих контракты заключены рейсовые и должны были закончиться по прибытию в Тертиус. Произошли небольшие изменения, ввиду случившегося с предыдущим вашим капитаном. Курс теперь мы держим прямиком на воздушное пространство Примума, а именно на западную его часть угодий.

По экипажу, собравшемуся на капитанском мостике, пробежал недовольный ропот. Пришедшие стали перешептываться. Но новый капитан, не смутившись, продолжал:

– Не переживайте, Гильдия Мысли обязуется выплатить вам компенсацию в размере пятидесяти процентов от вашего контракта и при желании оплатит переезд в Тертиус. Для вас, – он посмотрел на Лукаса и Макса, – у кого контракт был заключён долгосрочный, будет другое предложение. Его я оглашу по прилёту в назначенное место, – он немного подумал и после добавил: – Расчёт так же будет с вами на число прилёта, не переживайте. Все свободны, приступайте к своим непосредственным обязанностям, – закончил Хьюго.

– Капитан, разрешите? – прозвучал голос одного из наёмников Силы, худощавого парня, поправляющего баллоны сжатого воздуха для пневматической винтовки на спине.

– Да? – разрешил капитан, наблюдая, как остальные покидают мостик.

– Мистер Хофман говорил, что к нам должны были ещё присоединиться в Квартусе из Силы, так как маршрут опасный, – сказал парень.

– Дэйо, правильно? – спросил Хьюго.

– Так точно, – ответил тот.

– Если ты не расслышал, мы изменили маршрут, и по всем сводкам дополнительная охрана более не требуется, – произнёс капитан.

– Вас понял.

– Можешь идти, – отвернувшись, ответил Хьюго.

В каютах помощников тихо и спокойно. Редкий свист работы лопастей доносился из открытого окна иллюминатора.

– Лукас, как думаешь, за «скок» долетим? – спросил Макс.

– Мне кажется, дней за пять-семь, гружёные всё-таки, – прикинул тот.

– Что потом делать будешь? Останешься на корабле, если предложат? – спросил Макс, поправляя густую тёмно-каштановую чёлку.

– Не знаю, там что-нибудь решу, – Лукас достал бутылку киршвассера. – Будешь?

– Ого, а чё нет-то? – ухмыльнулся Макс. – Откуда такая роскошь?

– От Франка… – на минуту замолчав, – давай за него. Да упокоится он с миром, – сказал Лукас и сделал несколько глотков напитка.

По каюте разлился приятный сладкий миндальный аромат с нотками жжёных какао-бобов.

– За капитана. За мистера Хофмана, – приняв бутылку, сказал Макс и тоже сделал несколько больших глотков. – Недурная брага.

– Да, я хотел оставить её на праздник или куда ещё, – удручённо посетовал Лукас. – Но, видимо, её час пришел.

– Да, увы, повод не из весёлых, – согласился Макс.

– И не говори, – прикладываясь к горлышку, закончил Лукас.

На том, посидев ещё немного в молчании, помощники капитана и разошлись спать по своим каютам.

Для Лукаса над пустошью облаков дни тянулись слишком медленно. В былые времена он спокойно мог потеряться в их счёте за беседой с Франком Хофманом. Теперь же он просто не знал, чем занять себя, слоняясь из угла в угол грузового отсека. То проверял стропы контейнеров, наблюдая за тем, как наёмники Силы несут дежурство по периметру корабля, то за тем, как бригада не очень знакомых ему разнорабочих играет в карты, то затевал пустые разговоры с машинистами о принципе работы «ГМАГ-2» и том, какие максимальные напряжения может получать антигравиевый контур корабля сохраняя стабильность и не впасть в штопор. Но время шло, и воздушное судно, под именем «Аризона», стремительно приближалось к воздушному пространству города Примум, пролетая над ровной гладью чёрных клубящихся облаков «завесы» со скоростью под двести километров в час.

На четвёртый день полёта по внутренним корабельным громкоговорителям раздался голос нового капитана корабля:

– Мы вошли в воздушное пространство Примума, к вечеру будем уже на месте. Конец связи.

– Такое ощущение, что этот Хьюго просто пытается вести себя как капитан, хотя сам не понимает, как это должно быть, – предположил Макс, обращаясь к Лукасу.

– Да, мне тоже так кажется, когда я с ним разговариваю, – ответил тот.

– И что, он дал понять, чего нам ждать?

– Ага, ща-а-с же. Все намеки на проявление ясности он разворачивает фразой: «по прилёту», – фыркнул, передразнив его акцент, Лукас.

– Да он просто сам не знает ничего. Вот я тебе точно говорю, дальше Примумское отделение Мысли решать будет, так как «Аризона» теперь «их».

– Вполне. Ладно, вечером всё узнаем. Кстати, быстро долетели с таким-то грузом.

– Ага, видимо, на всю топит Моро. Лишь бы побыстрее с нами расстаться, – усмехнулся Макс.

Этот день пролетел незаметно. Проверки всех систем корабля и подготовка к разгрузке и стыковке заняли у старшего помощника Лукаса Ланджа всё время. Собирая отчёт машиниста по топливным затратам, он услышал из громкоговорителя голос «капитана» воздушного судна:

– В течение десяти минут будет происходить стыковка с западным воздушным портом Примума. Всей команде корабля собраться в грузовом отсеке, со всеми своими вещами.

Весь экипаж воздушного судна быстро собрался в назначенном месте в ожидании капитана. Минуту спустя раздался характерный свист и щелчок подключения портовых стыковочных систем. Трап грузового отсека открылся, опустившись на площадку. Хьюго Моро уже стоял в порту и держал в руке бумаги и дипломат.

– Так, я буду называть имена. Вы подходите и расписываетесь по контракту. Получаете деньги и квитанцию, она же – билет до Тертиуса на ваше имя, кто решит туда вернуться, – оповестил всех Хьюго. – Списк Джош, – начал называть капитан, – Эндрю, Гейз… Дейо Оби… Сэм Ландау… Мендель Гелб… Эдаврд Вон… Льюис Перес… Карлос Гомез… Иван Пак…

Вручив денежные вознаграждения команде наёмников из Силы, механикам и разнорабочим, Хьюго повернулся к оставшимся в грузовом отсеке Максу и Лукасу:

– Так, Макс Ньюман и Лукас Ландж, вам НП предлагает остаться главными помощниками на корабле «Навуходоносор», – видя недоумённые взгляды, добавил: – Да, его решили переименовать. С изменениями в ваших контрактах, разумеется. А именно, вступление в Гильдию Успеха в звании лейтенанта и повышение, установленное ранее мистером Хофманом, денежного пособия в семь раз.

– Ага, и никаких нюансов? – недоверчиво спросил Лукас.

– Нюансы стандартные, – невозмутимо ответил Хьюго. – Вступление в Гильдию Успеха означает выполнение и соблюдение всех предписанных условий по контракту, уставу и расширенным приложениям к ним, с которыми вы можете ознакомиться в одном из Примумских отделений.

– Подумать-то можно? – спросил Макс.

– Да, конечно, у вас есть время до завтрашнего утра, – он протянул бумаги с новым контрактом. – Вот, тут можете ознакомиться со всеми «нюансами». Если кто-то откажется от столь выгодного предложения, которое редко кому выпадает вообще, ему выплатят пособие по старому договору, на сегодняшнее число, так же в отделении Гильдии Успеха. Всего доброго, с вами мы, наверное, больше не увидимся… – Хьюго Моро сделал пару шагов в сторону капитанского мостика и в пол-оборота добавил: – западный порт закрытый, так что назад вас пропустят только по новым контрактам, а мне нужно ещё забрать вещи.

– То есть не Вы будете капитаном? – спросил Макс.

– Да, и слава Богу, мне поручено было доставить судно сюда как можно скорее, не более. Удачи вам! – сказал бывший новый капитан «Аризоны-Навуходоносор» Хьюго Моро и скрылся в коридоре.

– Ну что? – спросил Макс у Лукаса. – Остаёмся?

– Не знаю… ты же помнишь… – ответил тот.

– Да-да, ты ненавидишь Гильдии, и тебе есть за что. Но деньги-то неплохие, да и на корабле мы знаем всё от и до, – выложил более чем весомые аргументы Макс.

– Я подумаю до завтра, – ответил тот, направляясь к выходу из воздушного порта.

Яркий жёлтый свет портовых прожекторов полностью засвечивал чёрное небо над Примумом, не оставляя возможности увидеть звёзды. Дойдя до пропускного пункта, Лукас увидел, как гильдейские служащие конвоировали группу людей, закованных в наручники, к площадке с «Аризоной», а точнее уже кораблём, под названием: «Навуходоносор».

– Талиенс Гром, угодье десять-десять, проходи. Томас Юн, угодье девять пятьдесят, пшёл, – услышал он краем уха и неторопливо направился к вечернему жилому кварталу города Примум.

Глава 5—1

Littĕra scripta manet. 19

Где-то над облаками

Что-то тёплое стекало по её лбу. Голова словно каменная. Тупая, ноющая боль наполняла всю верхнюю часть тела. Она лежала лицом вверх, чувствуя под собой жёсткую ровную поверхность. Девушка попыталась открыть глаза. Под будто приклеенными веками в густой мгле ослепительно вспыхнул луч солнца. Левое веко поддалось с трудом, другое осталось недвижимым. «Нужно встать» – подумала она. Невероятным усилием, морщась от мучительно тянущей боли в позвоночнике, она очень медленно оторвалась от пола и опёрлась на онемевшие руки. «Где я? Что это за комната?». Голова раскалывалась, не давая мыслям собраться в кучу. Нащупав сзади какую-то крепкую опору, привалилась к ней спиной и плечами. Единственный приоткрытый левый глаз не давал возможности охватить всю картинку, очень сужая поле зрения. Сквозь дым, заполняющий всё пространство, в неверном свете, идущем от монотонно мигающих огоньков, увидела прямо перед собой два расположенных рядом кресла. Непослушная шея не давала возможности оглядеться полнее, чтобы прояснить обстановку.

– Вы как? – прозвучал грубый тяжёлый мужской голос слева. – Подняться можете?

«Что случилось?» – хотела спросить она, но из-за боли в челюсти лишь приоткрыла рот. Голосовые связки, как и вся нижняя половина тела, её не слушались.

– Если не можете сказать, не пытайтесь даже, – сквозь звон в голове посоветовал голос. – У меня так же было. Но вы хоть привстали, а я и этого не могу. Ничего не чувствую. Мы, видимо, сгорим здесь, дыму всё больше.

– У-а-а-а-м-м-м-ы? – превозмогая боль, спросила девушка.

– Я не знаю, где мы, я отсюда вижу только то, что дыму всё больше. И солнце садится. Я давно уже так лежу. Не знаю, сколько времени прошло.

– К-х-х-а-м-м, – она что есть мочи напрягала свои голосовые связки, – К-х-х-т-о в-в-вы-ы?

– Я?.. – удивился невидимый собеседник, – Я не знаю. Я же говорю. Я не помню. Голова раскалывается от боли… я тут, сзади вас, лежу.

Она попробовала оглянуться, боль понемногу отпускала. Очень полный шатен с редкими волосами лежал на полу, не двигаясь. Его когда-то белая рубашка, теперь вся запятнанная кровью, нелепо сбилась кверху, а чёрные брюки представляли решето со множеством прожжённых дыр.

– Ввы ккак? – более уверенно выговорила она.

– Не знаю. Это вы мне скажите.

– Вы весь в крови.

– Как и вы, – ответил мужчина.

Она посмотрела на свои руки, белую блузку, юбку, – действительно, всё запятнано кровью и сажей.

– Да-а-а, – оценивающе протянула она, – дела у нас так себе.

– Ну. Сейчас ещё и стемнеет, – сказал мужчина, поведя глазами в сторону треснувшего стекла, за которым на горизонте садилось солнце.

– Где мы? – спросила она.

– Я не знаю. Вышка какая-то, что ли. Башня, – ответил он.

– Вы помните хоть что-то?

– Ничего. Когда пытаюсь вспомнить, голова болит сильнее. А вы?

– Я помню грозу. И своё имя, – она на секунду замялась. – Да! Меня зовут Рена.

– Очень приятно, но я не помню, как зовут меня. Вы можете встать?

– Нет, я не чувствую низ, спина болит очень.

– Да-а-а уж, – протянул мужчина. – Идеи есть? Вы тут одна, кто хоть как-то двигается.

– Давайте я попробую подобраться к окну.

– Осторожнее, везде дым. Похоже, всё горит.

– Надеюсь, что нет. Так я, может, хоть смогу позвать на помощь из окна.

– Отличная идея, только не отключитесь по пути, Рена. Вы наш единственный билет отсюда.

Девушка, изо всех сил игнорируя боль в суставах и спине, начала ползти к креслам и мигающим огонькам. Движение за движением приближало её к цели.

– Давайте, вы сможете, – подбадривал её человек, лежащий на полу.

– Я… ста… ра… юсь! – она навалилась грудью на панель с лампочками. Е… щё… чуть!..ЧУТЬ! А-а-а! – с криком боли она сумела подтянуться к окну.

– Ну, что там?

– Ничего…

– Что значит ничего?

– НИ-ЧЕ-ГО!

– Господи, Рена, скажите мне, что вы там видите? – повысил тон мужчина.

– Здесь просто НИЧЕГО НЕТ! Тёмные облака снизу! Небо сверху! – в её голосе звучало отчаяние.

– Ну, это уже что-то. Мы, наверное, на смотровой вышке, как я и говорил, – попытался успокоить её мужчина. – Под облаками ничего не видно?

– Ничего. Очень плотные, – ответила Рена. – Вы пробовали звать на помощь?

– Да, я кричал что есть сил какое-то время.

– ПО-МО-ГИ-ТЕ! – закричала Рена. И её тут же ослепила острая боль в голове и позвоночнике.

– Не мучьте себя… Нужно набраться сил и попытаться найти выход. Возможно, вы спасётесь и приведёте помощь за мной.

Девушка обессилено опустилась на металлический серебристый пол и, закрыв лицо руками, заплакала.

– Рена, не плачьте, вы нам нужны сильной. Не заставляйте меня вставать и искать помощи самому, – попытка пошутить осталась безуспешной…

Время шло… Солнце почти скрылось за горизонтом и комната, в которой они находились, начала погружаться во мрак, подсвечиваемый редким миганием лампочек с приборной панели возле окна.

– Рена, а светится там что? – подал голос мужчина.

– Я не знаю… И какое это имеет значение? – опираясь на стену, ответила она.

– Но вдруг там есть что-то, что нам поможет?

– Например, что?

– Ну, я не знаю, может, устройство связи какое.

– Я устала… можно, я просто отдохну? – ей не хотелось говорить. – Нам нечего терять.

– Это абсурд, Рена! А наши жизни? Мы ещё можем выжить, если вместе постараемся, – попытался приободрить её мужчина.

– Вот и старайтесь, а я устала, – ответила она и закрыла глаза.

Комната постепенно начала наполняться лунным светом, и их глаза давно уже привыкли к темноте.

– Но зато посмотрите, как красиво, – стараясь поддержать разговор, продолжал он. – Все звёзды видно.

Рена повернула голову в сторону окна. Действительно, небо засияло россыпью разноцветных звёзд.

– Видимо, рядом нет почти никакого света, раз так хорошо видно небо, – предположил мужчина.

– Я же говорила, там ничего.

– Тогда где мы, чёрт возьми? – как он ни старался держать себя в руках, раздражение от осознания собственной беспомощности прорывалось наружу.

– Да я-то откуда знаю? – буркнула она.

– Угораздило же нас…

– А может, мы это заслужили? – Рена почувствовала, как к горлу снова подступили слёзы.

– Мне кажется, никто такого не заслуживает…

– Кто знает… Вы же, как и я, ничего не помните о себе… Так может быть…

– Нет! Не может! – он прервал её самым решительным образом. – Вы лучше бы размышляли о том, как нам выбраться отсюда! Может быть, вы всё же взгляните на ту панель и опишите мне, что там?

– Хорошо, я постараюсь, – немного успокоившись, ответила она.

Подтянувшись на руках к краю панели, Рена поняла, что боль в спине и голове немного отступила. Более того, она начинала чувствовать нижнюю половину своего тела.

– Вы ногами шевелите! – радостно закричал мужчина.

Рена кое-как поднялась на «ватные» ноги, держась за грань приборной панели.

– Вот! Так держать! – приободрил её мужчина.

– Так… Тут рычаги, кнопки и лампочки, – начала перечислять она то, что видела на панели. – Ещё есть циферблаты или какие-то датчики.

– Отлично. Посмотрите, есть ли там обозначения? – спросил он.

– Эм… – девушка задумалась. Её пышные темные волосы отражали игру огоньков панели. – Я не знаю этих символов.

– Совсем? Ничего знакомого, ну или похожего?

– Тут же темно, я только круглешочки и палочки различаю… Больше ничего.

– Хорошо, а мигает что?

– Не знаю, лампочки какие-то.

– Их много?

– Пять в ряду, три первые загораются одновременно красным. Ещё парочка мигает жёлтым. Одна зелёным. Есть и другие, отдельные.

– Да. Мне это, как и вам, видимо, ничего не говорит, – заметно расстроился мужчина. – Может, попробуете сдвинуть рычаг?

– Какой именно? Или любой? – с готовностью спросила Рена.

– Давайте ещё раз по рычагам и кнопкам. Какие там есть? – уточнил мужчина.

– Так. Слева блок кнопок: два ряда по пять штук, – начала объяснять Рена. – Дальше отдельные переключатели по всей панели. Напротив одного из кресел есть шесть рычагов, разделённых по три. Напротив второго кресла два рычага, – она замолчала на долю секунды. – Это всё, думаю.

– Понятно, – протянул мужчина, – надо думать…

Рена, используя приборную панель в качестве опоры, стала понемногу перемещаться в сторону ближайшего к ней левого кресла. Усевшись, она сразу почувствовала большое облегчение. Ей даже на минуту показалось, что все проблемы ушли: нет больше тревог, нет переживаний, и её жизни совершенно ничего не угрожает. Испытывая странное чувство комфорта, она слегка вздрогнула от прозвучавшего вопроса:

– Рена, вы как?

– В порядке… Я немного расслабилась, действительно удобное кресло.

– Завидую вам. Но, всё же, давайте попробуем подать сигнал о нашем здесь присутствии.

– Хорошо. Конечно. С чего начнём? – приходя в себя, спросила Рена.

– Давайте с блока кнопок начнём. Того, что слева.

Рена нажала на первую кнопку. Где-то под металлическим полом раздался свист.

– Вы слышали? – спросила она.

– Отчётливо, но понятия не имею, что это. Продолжайте нажимать другие, – скомандовал он.

Вторая – свист снизу повторился. Третья – свист снизу сделался менее выраженным.

– Вы уверены, что стоит продолжать? – с опаской уточнила Рена.

– А у нас есть выбор?

– Я могу разбить окно и выбраться наружу… – нерешительно предложила она.

– Да вы ещё еле стоите, куда вам… Давайте дальше, вдруг нащупаем что-то полезное.

– Хорошо, – ответила она и нажала четвёртую кнопку.

Часть стены, сбоку от Рены и сзади от мужчины, с металлическим скрипом стала отодвигаться вниз, открывая свободный проход в ночную пустоту. Ледяной ветер со свистом ворвался в помещение, принося стужу и развеивая остатки дыма.

– Что там происходит? – испугался мужчина в бессильной попытке повернуть голову на звук открывшейся двери.

– Мне кажется, это входная дверь. Чертовски холодно там, – ответила она, слегка свесившись с кресла в сторону выхода.

– Вы там что-нибудь видите?! – сквозь ворвавшийся в помещение ветер встревожено прокричал он.

– Всё темно! – кричала в ответ Рена. – Только звёзды сверху видны!

– Закрывайте её! Пока хуже не стало! – спешно скомандовал мужчина.

– Но как?! – Рена нажимала ту же кнопку, но ничего не происходило.

– Я-то уж точно не знаю!

Рена нажала пятую кнопку, и дверь стала потихоньку подниматься на место, восстанавливая глухую сплошную стену.

– Так-к-к… с эт-т-тим разобрались, – сказала она, стуча зубами от холода.

– Рена! – неожиданно громко позвал он.

– Что такое? – испугалась девушка.

– Мне в ногах холодно, – прозвучал радостный ответ.

– Ну, наконец-то! – с облегчением выдохнула она. – Я уж вся испереживалась, что мне придётся вас тащить.

– Наверное, я, как и вы, со временем приду в норму. Я уже чувствую, как шевелю пальцами на ногах.