Божественная интермедия

Храбрецы-вожди при штурме

Беспощадном пали оба.

Был казнён юнец, укравший

Августейшую супругу,

Этим действием призвавший

Бедствия в свою округу.

А сама краса-девица,

Невредимая, живая,

Согласилась возвратиться

К мужу, прочих бед не зная.

19

Впечатления от песни

Были двойственны и жутки.

Вся деревня бессловесно

Гусляру внимала сутки,

А старик нас будто срезал

Натуральным описаньем

Тошнотворного процесса

Человекоубиванья.

В тоже время с наслажденьем

Вспоминались те моменты,

Где гусляр нас с вдохновеньем

Тешил аккомпанементом,

Где порадовал прекрасным,

Красочным, высоким слогом.

К сожаленью, он ужасно

Огорчил нас эпилогом.

Что поделать? Жизнь – драма

С трагедийным обрамленьем.

Возвращаясь вместе с мамой,

Я высказывал сомненья:

«Согласись, в сказанье этом,

Настоящей правды мало.

Больше выдумку поэта

Песня мне напоминала.

Но на камне правдолюбном

Никому не удавалось

Даже в шутку – в плясках с бубном –

Привирать хотя бы малость.

Камень наш не дружит с ложью

В разной форме и личине.

Значит что? Старик нам всё же

Правду преподнёс в былине?»

Мама мне кивнула: «Если

Истиной гусляр считает

Им исполненные песни,

Камень это принимает.

С камнем тем не слицемеришь,

Он почувствует сомненье.

Правда – то, во что ты веришь,

То, что держишь за воззренье.

Ложь – что ты считаешь ложью,

В чём уверен, в том и прав ты.

Но твоя ведь правда может

От чужой разниться правды.

Это не противоречье:

Истины и лжи сплетенье –

Только разность точек зренья.

В этом сущность человечья.

Люди мир воспринимают

Непомерно субъективно,

Разум будто отключают,

Действуют интуитивно,

Нелогично, импульсивно».

Мы, уже дойдя до дома,

Во дворе остановились,

Но, объятые истомой,

Внутрь входить не торопились.

«Почему, – уже зевая,

Я спросил, – порой в былинах

Боги часто представляют

Неприглядную картину?»

На вопрос мой не имела

Мама краткого ответа.

Но потом, помедлив, смело

Мне ответила на это:

«От засилья теологий,

Вычурных апологетик

Люди видят в каждом боге

Им присущее на свете:

Все людские настроенья,

Все характеры и свойства,

Логику, дела, стремленья,

Их людское же мышленье,

Бытие, мироустройство.

Если нечто существует,

Люди этому припишут

Только то, что в них бытует,

Чем они, бедняги, дышат.

По людским понятьям волки,

Муравьи, слоны, коровы –

Жизнью вертят с тем же толком,

Что и люди, право слово!

Боги – так считают люди –

Лишь людское отраженье

И во всяких проявленьях

Боги им подобны будут.

Если человеку часто

Быть приходится жестоким,

То их боги – большей частью –

Так же злы, жестокооки;

Если люди лгут без меры,

То их боги так же лживы;

Люди храбры – боги смелы,

Трусы – боги их трусливы».

20

Мама снова улыбнулась,

Обняла меня за плечи,

Но во мне вдруг всколыхнулась

Толчея противоречий:

«Разве мы не можем, мама,

Мы, влиятельные боги,

Мир людей, таких упрямых,

Сделать менее убогим.

Сделать их, несчастных, чище,

Благороднее, честнее,

Сердцем – лучше, духом – выше!

И душою посильнее!..»

«Можем, да – на то мы боги!

Есть у нас такая сила,

Можем властвовать мы строго

Над стихиею служилой.

Можем мы людей направить

На угодное нам дело.

Можем их от бед избавить,

Рушить страны и пределы.

Можем всё. Но если будем

Мы всем этим заниматься,

Уподобимся мы людям,

Наши сущности сравнятся.

А ведь есть еще иное

Населенье Ойкумены,

У которого другое

Представленье о вселенной.

Так давай и их изменим!

Побелее и пушистей

Сделаем без лишней лени

Птиц, зверей и рыб ершистых:

Чтоб не бегал волк за зайцем;

Птицы не хватали мошек;

Чтоб питался лев эрзацем

Из травы и хлебных крошек;

Чтоб не пили крови сладкой

Комары, клопы, пиявки;

Чтобы жизнь сложилась гладко

Даже маленькой козявки…

Мир таков, каким был создан,

Даже мы его не вправе

Изменять, хоть это просто –

Переделать и исправить.

Мирозданье – не потеха,

Где Создателя не ценят.

Ты исправишь человека,

Это жизнь зверей изменит.

Ты зверей исправишь, тут же

Расплодятся вольно змеи.

Змей исправишь – мигом лужи

Жабьим игом зажиреют.

Жаб направишь на благое,

Сразу мухи с комарами

Испоганят все живое

Так, что мы завоем сами.

Были ведь у нас Титаны,

Протестанты Прометеи,

Отвергавшие спонтанно

Невмешательства идеи.

Им казалось, непременно

Нужно бряцать нашей силой,

Жечь жестоких и надменных

И лелеять добрых, милых.

Равно всем делить излишки,

Одарять монетой звонкой

И для всех устроить стрижку

Под единую гребёнку.

Но на место самых жёстких,

Выжженных огнём Титанов,

Громоздились на подмостки

Сотни новых властных кланов,

Претерпевших ущемленье

В предыдущую эпоху.

И от этого правленье

Их вдвойне вершилось плохо.

Людям хуже становилось,

Даже чем в былое время.

Прометеям приходилось

Вновь крушить людское племя.

Снова рушились поместья,

Города и их предместья –

Всё громилось безвозвратно.

Этот цикл греха-возмездья

Повторялся многократно.

21

От вмешательства в людское

Бытие ставало хуже,

Мир почти не знал покоя,

Стал разграблен и разрушен.

Сбились все взаимосвязи,

Обесценилась культура,

От разрухи и от грязи

Умерла литература,

Умерло искусство, знанья

Потерялись и забылись.

Это всё и стало гранью,

За которой мы решились

По велению старейшин

Прочь изгнать навек Титанов,

Чтоб они уже в дальнейшем

Соль не сыпали на раны.

И с тех пор всё наше племя,

Наша, собственно, деревня,

Для себя избрало бремя

Управлять стихией древней.

Мы заведуем ветрами,

Звёзд мерцаньем, лунным светом,

Морем, небом, облаками,

Солнцем, зимними снегами

И весенним первоцветом.

Мы себе не позволяем

Никаких – почти! – вмешательств

В человеческие судьбы –

Даже в силу обстоятельств».

Мамин голос, чуткий, нежный,

Успокаивал сомненья,

Что в душе моей мятежной

Завели коловращенье.

«И тебе пора, мой милый,

Выбрать то, чем ты отныне

Будешь ведать с нашей силой

Без излишеств и гордыни.

Повзрослел уже ты. Скоро

Твой трёхсотый день рожденья.

Детство кончилось, и впору

Выбирать предназначенье».

Я недолго над ответом

Размышлял – всё было кстати:

«Мне б хотелось небом ведать

С облаками на закате.

Красота зари вечерней

Мне милей всего на свете.

Мир стократно достоверней

Для меня в закатном цвете».

«Будь по-твоему», – и тут же

Я почувствовал, что сила

Нечто лучшего из лучших

Вдруг меня преобразила.

Всё вокруг переменилось,

Мир стал более объёмным.

Сердце радостней забилось

В восхищенье неуёмном.

А потом уже, немного

Отдышавшись от прилива

Чувств, проникнувших глубоко

Внутрь души моей счастливой,

Мы вошли в наш дом, что создан

Нарочито человечьим

Из лучистых рун, что звёзды

Дарят с неба каждый вечер.

22

Снова день сползал к закату,

Снова тучи суетливо

Озарялись розовато

Солнца отблеском игривым.

И небесною палитрой,

Облаков шатром провислым

Управлять я мог нехитро –

Просто лишь движеньем мысли.

Это соприкосновенье

С красотой живой вселенной

Прирастало вдохновеньем

И желаньем непременным

Делать мир ещё прекрасней,

Чем он был и есть по сути –

Ярче и разнообразней,

Шире, глубже, амплитудней.

Если что-то на закате

Вас заставит восхититься

Небом красочным в окладе

Туч, играющих, как птицы,

Представленьем цвета пышным,

Где превыше – розоватость,

Знайте, это не Всевышний,

Это я дарю вам радость.