Игра отражений

ИГРА ОТРАЖЕНИЙ

У каждого свое отражение и свое

Зазеркалье…

ГЛАВА 1

Рабочий день закончился. Прозвенел заводской гудок – пережиток советского прошлого, которое нынче принято огульяно хаять. Я убрал в сейф особо важные бумаги, накинул легкое пальто и с радостью двинулся к выходу. Во дворе к воротам ломилась толпа конторских рабочих. Чуть подальше покуривали обычные работяги “Турбоатома” – промышленного гиганта Украины. Их смена заканчивалась ровно в восемь.

На улице в свои права вступила ранняя осень. Дул холодный пронизывающий ветер, заставляющий прятать красные уши под жалкую защиту поднятого воротника. Нос сразу замерз и стал похож на перезрелую сливу. Мимоходом глянул на электронный градусник на проходной. Минус один… К черту красоту и понты! Завтра приду в шапке!Может же инженер мерзнуть? А ведь это только конец сентября. До начала отопительного сезона еще ой, как далеко.

По Московскому проспекту сновали автомобили разных марок и окраса. Надрывно гудела стартером, пытаясь завестись потрепанная “копейка”. Дымили выхлопными газами зеленые микроавтобусы маршрутных такси. Народ толпой валил в метро, стремясь спрятаться от сырого пронизывающего холода.

Мне идти домой было совсем недалеко. Пересечь четыре автомобильных полосы наискосок к торговому центру, железную дорогу, пробраться закоулками Московоского вещевого рынка , пару кварталов и вот оно – относительное тепло. В квартире ненамного теплее чем на улице, только что пар изо рта не идет. Мельком посмотрел на часы. Десять минут шестого…Фонари исправно светились желтоватым бледным светом, скупо освещая натоптанную тропинку.

В кармане зазвонил телефон. Я с неохотой вытащил согревшиеся в пальто руке. Звонила жена…

– Любимая…– задумчиво проговорил я, пытаясь совладать с околевшим сенсором.

– Да, дорогая!

– Привет, любимый! Как у тебя дела?

– Да нормально все, уже иду домой…

– Отработал?

– А как же!– ухмыльнулся я.– Что-то случилось?

– Ты не сможешь заехать на “Коммунальный рынок” и купить домашнюю курицу.

– О, нас ждет царский обед?– подколол я любимую.

– А то!

Я с сожалением посмотрел на улицу, где уже виднелась крыша моего двухэтажного дома и с неподдельной грустью в голосе согласился.

– Конечно, смогу.

– Хорошо, тогда ждем тебя к ужину.

– Еще бы! А мне теперь тащится в другой район,– поворчал немного я про себя, пряча телефон обратно в карман. Легкие ботиночки на тонкой подошве промерзли, ноги ощутимо покалывало, но я поплелся на остановку.

Судя по количеству людей, пришедшая мне в голову мысль, взять такси, оказалась не самой глупой, но спас всех страждущих и мучающихся от холода тихоход – троллейбус. Активно работая локтями, я протиснулся в середину, уперевшись в спину крепкому мужичне средних лет, а сзади меня подперла широкобедрая с двумя хозяйственными сумками женщина. Я немного поерзал, устраиваясь поудобнее. В час пик в Харькове плюс один: ни в маршрутке, ни в каком-либо другом общественном транспорте ты не упадешь, даже если не будешь держаться. Клубок самых разных запахов, дыхание усталых, едущих с работы людей, начали тоскливо мне напоминать о оставленном на остановке свежем ветре.

– Вы выходите?– спросила меня девушка в наушниках позади.Я отрицательно покачал головой, и вот тут-то началось самое интересное. Широкоплечая кряхтела, но вжималась в людей на сиденьях. Мужик как мог втянул живот, а я счастливо разминулся с молоденькой меломанкой.

Окна троллейбуса запотели, и я смог определить свою остановку лишь заметив в закрывающейся двери супермаркет и нужный мне рынок

– Остановите…– нерешительно промямлил я, но в общем шуме и гаме водитель меня вряд ли услышал, да если и расслышал, то не стал из-за одного необязательного пассажира тормозить троллейбус. Пришлось топать еще и одну остановку пешком. Настроение испортилось окончательно. Уже не хотелось ни курицы, ни царского ужина…

Коммунальный рынок кажется не работает только после полуночи. Когда бы я там не появился , возле палаток всегда прохаживаются крепко сбитые дородные женщины летом в черных солнцезащитных очках, а зимой в “дутиках”, смастеренных трудолюбивыми вьетнамцами в общагах недалеко от моего дома.

– Джинсики подбираем, молодой человек!– кинулась одна из них мне наперерез. Я покачал головой, уворачиваясь еще от одной, предлагающей какие-то шапки. Да, шапка мне бы сейчас не помешала.

Людей на рынке было немного. Все больше такие же как я – запоздалые с работы отвественные мужья. Мы понимающе переглянулись с одним из таких, мысленно друг другу посочувствовав.Продуктовые ряды были уже закрыты. Желтые модули неприветливо встретили меня закрытыми ролльставнями Для очистки совести я решил пройти чуть дальше, чтобы удостовериться, что все колхозники и фермеры покинули рынок под напором марширующей по стране ледяной осени. Пусто…Только ветер бездумно гоняет картонки и брошенные окурки. За продовольственными товарами хозряды. Тут обычно продают всякую ненужную мелочевку, дабы выжить. С нашими ценами и пенсией старикам трудновато приходится. Вт они и выносят из дома старые гаечные ключи, монеты, болты, гайки и даже кухонные сервизы.

Среди нескольких десятков пустых лотков собиралась домой сгорбленная старушка. Она одета была в теплый платок, протертую на локтях куртку и все те же сапоги “дутики”. Нет никакого намека на домашнюю курицу! Придется идти в супермаркет, потому как царского ужина все-таки хочется. Я вяло начал выбираться из запутанного лабиринта рынка.

– Что-то ты припозднилась, бабуль!– окликнул я старуху, которая сосредоточенно упаковывала в бумагу что-то прямоугольное и громоздкое.

– Так жить за что-то надо! Коммунальные повышают, а пенсия не растет…Вот и стоишь тут до ночи, чтоб заработать гривну другую…

– Ой ли…

Я заинтересованно сделал несколько шагов к ее лотку. Она почти уже все собрала. На грязной картонке остались несколько чашек, серебрянные ложки и древний фонарик на аккумуляторах. Зарядного к нему я не увидел.

– Да…невесело…– хмыкнул я,.

– Может ты, сынок, чего-нибудь купишь?– подняла голову бабулька. У нее оказаллось морщинистое старушечье лицо, узкие губы и острые, как сталь, глаза, прожигающие тебя насквозь. Я даже немного отшатнулся от ее взгляда. Таких глаз я не видел никогда. Они были полны злобы, печали, страха и надежды. Наверное, именно эта искорка надежды и смутила меня. По натуре человек я добрый, и смотреть на такое вот непотребство, творящееся в стране мне неприятно. Умом понимал, что облагодетельствовать всех не получится никогда и ни у кого, что все хорошо и счастливо живут только в сказках, но…но…но…

– За проезд отдай, за место отдай, полицейским хапугам тоже в ладошку положи, а что ж мне…– из уголка ее глаз, потекла серебристая слезинка, которую она ловко смахнула краешком платка.– Купи, сынок, хоть что-то…

Дурак! Кричал мне разум. Иди покупай курицу, садись на маршрутку и едь к любимой жене, а вот сердце…Оно всегда меня подводило.

– Ну что тут у нас…– полез я во внутренний карман за бумажником.– Вилки ложки дома вроде есть, фонарик не нужен…

Мой взгляд неожиданно зацепился за ту громоздкую штуку, которую старуха заворачивала в вощенную бумагу.

– А это у тебя что?– кивнул я на прислоненный прямоугольник, приставленный к ножке соседнего лотка. – На картину похоже…

– Зеркало это, бабкино,– пенсионерка довольно шустро развернулась и стала быстро освобождать товар от бумаги. – Еще при царе батюшке куплено, оклад позолоченный, дома смотреться жинка будет, да радоваться.

Она довольно проворно для своих лет выставила мне его для обозрения. Зеркало, и впрямь, выглядело старинным. Чистое, без единой трещинки или затемнения, пронзительно глубокое и красивое оно было украшено витьеватым окладом, покрытым позолотой.

– Бери, за полцены отдаю,– обреченно кивнула бабка на такую красотищу.

– И сколько это полцены?– я провел пальцами по окладу, ощутив металлический холод. Сердце отчего-то забилось быстрее.

– Триста…Да, бес с тобой! Двести,– махнула она рукой, снова вернувшись к упаковке товара.

Я прикинул, как она будет смотреться в ванной. Кажется впишется в интерьер. А нет…так и выбросить недолго.

– По рукам!– я быстро отсчитал деньги и двинулся к остановке, решив, что курицу не домашнюю можно купить и у себя на районе. Мороз без перчаток щипал кончики пальцев, да и зеркало было неудобным, но я успел даже сесть в маршрутку, а потому ехал домой с относительным комфортом, с ужасом вспоминая путь сюда.

В ларьке рядом с домом, громко извещавшим своей вычурной вывеской о наличии мясных продуктов на любой вкус и карман, приобрел синюшную курицу, умеревшую, наверное, своей смертью. Других не было…

В окнах нашего зала горел свет. Во всем доме светилось лишь оно одно , то ли мы живем тут одни, то ли в угоду финансового кризиса многие просто экономят свет. В квартире было чуть теплее, чем на улице, из-за отсутствия пронизывающего северного ветра. Ну хоть что-то радует! Жена Светлана встретила на пороге, подозрительно посмотрев на пакет. Она была явно не в настроении, потратив последние силы на изучение математики начальных классов с восьмилетним Мишкой, который никак не хотел воспринимать какие-то формулы и разницу между расстоянием и путем не понимал. Рассерженный крик, вышедшей из себя матери, я расслышал даже у подъезда.

– Это еще что такое?– кивнула она на плотно упакованное в бумагу зеркало.

Я молча разодрал обертку, обнажив позолоченную раму.

– Зачем?– с коротким и справедливым вопросом обратилась она ко мне, рассматривая обновку.

Вздохнул в ответ, пожал плечами, вручив ей пакет с курицой. Зачем? На этот вопрос и я не знал точного ответа. Просто был на сто процентов уверен, что оно мне необходимо.

– Дворкин!– повысила голос на меня жена, разорвав обертку окончательно.– Это что такое?!

На шум из своей спальни появилась любимая теща – Эльвира Олеговна. Такое шоу пропустить она не могла. Без нее вообще наши семейные скандалы редко обходятся, по причине того, что она живет с нами и воспитывает внука, пока мы со Светой работаем.

– Я тебе какую курицу просила купить?– жена, разозленная любимым сыночкой, мигом вспыхнула алым пламенем, готовая взорваться в любой момент.

– Просто рынок был уже закрыт…– начал я было объяснять, но Светлана, даже не дослушав, гордо вскинув голову, ушла на кухню, загремев там кастрюлями. Эльвира Олеговна укоризненно покачала головой и скрылась в своей комнате.

Я пожал плечами, разулся, переоделся, поздоровавшись с Мишкой, увлеченно грызущим гранит науки, и прошел в ванную. Снял старое зеркало, которое кое-где уже начало облазить и покрываться зелеными пятнами окисления. Вместо него пристроил свою покупку. Смотрелось вроде неплохо. Такой поверхности я еще не видел. Она была одновременно глубокой и завораживающей, притягивающей твой взгляд, заставляющей тонуть в себе, отливая по краям сине-серой сталью.

– Ух ты!– еле смог выговорить я и оторвать взгляд от сосущей пустоты в нем.

Сполоснул лицо теплой водой и потер двухдневную щетину, решая стоить ли ее сбривать или сегодня мне в отношении супружеского долга, как обычно среди рабочей недели, ничего не обломится. Со вздохом вышел из ванной. День был суматошный, а еще эта поездка на рынок, встреча с бабкой, поиски курицы.

– Саша, – Мишка выбрался из дебрей математики под видом похода в туалет.

– Что?

– Поиграем?– с надеждой в голосе попросил малыш, но у меня если честно не было никакого желания.

– А ты математику сделал?

Поймав его насупленный виноватый взгляд, радостно сообщил, найдя идеальную отмазку:

– Пока не сделаешь, играть не будем!– Мишка виновато поплелся в совмещенный санузел, а я в спальню, где стоял ноутбук с только начавшимся детективом про бандитов. Ой, нет, не подумайте, что я смотрю этих бесконечных ментов или “След”! Нет! Я сам пишу…Да, простой инженер завода “Турбоатом” каждый вечер развлекает себя тем, что сочиняет преступления! Пока, конечно, “в стол”, графоманства ради, но мечтаю как-нибудь опубликоваться. Сегодня была глава про то, как моего главного героя преступники сбивают на машине, а он чудом остается жив, только благодаря своей отменной реакции, силе и ловкости.

Но моим мечтам сесть за роман не суждено было сбыться. Сначала жена известила о том, что курица готова и пора идти ужинать. Потом я учил целых два параграфа истории Украины с Мишкой. И лишь около восьми вечера, когда они с женой сели повторять по десятому кругу украинскую литературу, а теща благополучно удалилась смотреть сериал по телевизору, я остался один на один со своим романом.

Авдеев ловко маневрировал среди загруженных улиц Киева. “Хвост” старался не отстать и маячил где-то неподалеко. Саша придавил газа и рванул на проспект Революции. Совсем рядом взвизгнули тормоза. Он подрезал какой-то джип, но ему было наплевать. Сейчас надо было как можно скорее исчезнуть с документами. Билый не простит его предательство, а значит либо в речку, с бетонным спасательным кругом на шее, либо бежать, куда глаза глядят

Несмотря на опасный маневр, сиреневая “шестерка” не отставала. Авдеев мысленно подивился форсированному движку, помечтав о таком же. Раздались негромкие в шуме столицы хлопки выстрелов. Осыпалось вниз заднее стекло. Александр пригнулся. По нему стреляли не впервые, но чтобы вот так, посреди крупного города, практически в его центре! Трескотня автоматной очереди послышалась совсем уж близко. Оглушительно громко лопнуло пробитое заднее правое колесо. Машина вильнула. Авдеев повел рулем вправо, пытаясь удержать ее на дороге, но бесполезно. “Паджерик” вылетел на тротуар и со всего разгона врезался в столб. Его швырнуло грудью на руль. Завоняло горелой проводкой.

– Ой, божечки!– запричитал какая-то женщина, чудом увильнувшаяся от несущегося внедорожника.

– Что же это делается, граждане! – возмутился мужчина в советских круглых очках с линазми во все возможные диоптрии, судя по шляпе и старому пальто из интеллегентов.

Саша мысленно поблагодарил хозяйственных перекупщиков машин, заранее вытащивших подушки безопасности из машины. Не хватало еще ими сейчас по лбу получить. Кстати о нем…По виску текла кровь, на лбу наливалась тупой болью шишка. Остальное вроде все целое!

– Авдеев, руки на капот! Сдавайся!– заорали совсем уж близко.

“Ага, сейчас!”– мысленно усмехнулся Александр. Он рывком распахнул дверь внедорожника. Оглянулся. По улице к нему спешили с автоматами наперевес трое бритоголовых качков. Надо бежать…

Он сделал несколько шагов назад, оттолкнул в сторону какого-то зеваку, снимавшего происходяшее на телефон, и рванул на другую сторону проспекта Революции. Взвизгнули тормоза. Мало кто соблюдал в Киеве установленный ДАИ скоростный режим.

– Дебил!– закричали вслед из старенькой “Нексии”

– Сам та…

Удар под колени, заставил кувыркнуться через голову. Адская боль прошили ноги и суставы до самого пояса. Перед глазами Саши промелькнула вся жизнь. Врезавшаяся в него машина протащила его на капоте несколько метров и остановилась.

– Капец…– раздался голос над головой.

– Мабуть помер…– это было последнее, что услышал Авдеев перед тем, как потерять сознание, да еще противный визг спасительной милицейской сирены. Надо же, даже в наше неспокойное время мир оказался не без добрых людей, привыкших и к стрельбе на улице, и к погоням по центру столицы, милицию вызвали…Сознание потухло, отозвавшись особенно острой болью в поломанных ребрах.

– Пишешь?– в спальню заглянула Светлана. Она уже переоделась и была в розовых пижамных штанах и короткой маечке, подчеркивающей ее соблазнительную фигурку.

– Ну да…– я оторвался от экрана ноутбука и потер красные воспаленные глаза.

– Ну и что там с нашим соседом Агеевым сегодня произошло?– жена, уютно свернувшись рядом клубочком, забралась под теплое одеяло.

– Попал в ДТП!– усмехнулся я, оставляя компьютер.– Еле смог ускользнуть от преследования.

Видите ли, в своем творчестве я иногда использую образы знакомых мне людей, их фамилии и имена. Так, наверное, часто бывает у начинающих писателей. Вот и в новом детективе у меня главный герой Александр Авдеев, ловкий и ушлый парень, прототипом которого является мой сосед и товарищ с первого этажа и соседнего подъезда Сашка Агеев.

– Плохо,– промурлыкала Света, уже практически засыпая.

Я повернулся на бок, протянул руки, обнимая ее, но жена высвободилась и строго на меня посмотрела.

– У тебя одно на уме…

– Свет…

– Что, Саш? Неужели ты не понимаешь, что я устала, что хожу на работу?

– Но я тоже…

– Все! Спать!– она решительно щелкнула выключателем, повернувшись ко мне спиной.

– Вот и поговорили…– уныло процедил я с обидой в голосе, устраиваясь поудобнее.

– В воскресенье!– коротко бросила она в ответ на мою злобную реплику.

“Терпи, Сашка, терпи”– мысленно попросил я себя, пытаясь уснуть. Но сон, как назло не шел. В голове вертелось зеркало, купленное у бабули на рынке. Надо бы узнать какого оно века…Больно уж, старинным выглядит.

В коридоре зажегся свет. Теща двинулась в туалет, негромко шаркая тапочками. Я глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и закрыл глаза, тут же провалившись в глубокий сон.

Хотя я даже не понял, что это сон…Слишком было глубокое и яркое ощущение реальности происходящего, будто провалился куда-то. Это был длинный, бесконечный коридор, составленный из зеркальных стен. Пол, потолок – все вокруг было зеркальным. Мое отражение было везде! Оно преломлялось, искажалось, принимая причудливые и порой ужасные формы. Я дернулся, пытаясь проснуться, но не вышло…

Чувство страха вдруг захватило меня с ног до головы, будто опустили в ледяную воду. Сердце сжалось от предчувствия чего-то нехорошего. Позади меня раздался злобный ехидный смех, от которого мурашки побежали по коже. Я побежал вперед, не разбирая дороги по зеркальному коридору. Ноги вязли, отяжелели, словно проваливаясь в свое собственное отражение. Но я бежал, напрягаясь из последних сил, изредка оглядываясь назад, где метались из зеркало в зеркало чьи-то темные тени.

– Ты теперь мой…– глухо прозвучало над головой. Звук показлся объемным, будто доносящимся отовсюду и ниоткуда одновременно. Мерзкий хохот, раздавшийся мне в спину, больно ударил по ушам.

– НЕТ!– заорал я, проснувшись, вырываясь из липкой паутины кошмара.

– Саш, что случилось?– рядом со мной терла заспанные глаза жена. Я сидел на кровати, чувствуя, как холодный пот стекает по голой спине. За окном уже серело. Стрелки часов замерли на половине шестого.

– Ничего страшного, дорогая. Просто кошмар…– пробормотал я, прогоняя ощущение ужаса.

– Точно все нормально?– переспросила Светлана.

– Точно, точно, спи, родная!– я чмокнул ее в щеку, поворачиваясь на бок. В это утро я так и не смог больше заснуть, опасаясь снова вернуться в зеркальный коридор к могильному хохоту.

ГЛАВА 2

Час до подъема прошел практически незаметно. Я даже успел немного вздремнуть находясь в полудреме, чутко прислушиваясь ко всему происходящему вокруг. Сработал будильник. Светлана еще нежилась в постели, а я уныло поплелся в ванную. Заструилась холодная вода. Я умылся, чтобы немного себя взбодрить. Посмотрелся в приобретенную обновку.

      Не старый и не молодой…Щетина рыжая, редкая, зато глаза серо-зееные и ресницы длинные, а волосы густые без намека на лысину или седину. Вообщем, самому себе я понравился.

– Саш, иди пить кофе! – раздался голос жены из кухни.

– Да, сейчас…– я оторвал взгляд от своего отражения, поворачиваясь к двери.

– Теперь ты мой…– неожиданно раздалось за моей спиной.

– Ух ты! – я вздрогнул и резко развернулся. Дрожь прошла по всему телу. Что я хотел рассмотреть в этом зеркале кроме своей физиономии, опухшей со сна, неизвестно…Там было только мое отражение и ничего напоминающего зеркальный коридор.

– Привидется такое…– пробормотал я, вытираясь полотенцем.

Списав все на свою впечатлительность, свойственную всем творческим людям, я вышел из ванной. По квартире разносился ароматный запах свежезаваренного кофе. Обожаю этот чудесный напиток. Особенно, когда в квартире температура еле дотягивает до двадцати градусов.

– Какие планы на сегодня?– поинтересовалась Светлана. Она сидела на мягком уголке, поджав под себя ноги, сладко потягивая обжигающую жидкость.

– Все как всегда,– пожав плечами, ответил я,– работа, дом…

– Покупок незапланированных больше не ждать?

– Свет..

– Вообще жутковатое оно,– вдруг произнесла задумчиво жена. Я насторожился.

– Что ты имеешь в виду?

– В него глядишь, будто в омуте тонешь…

Странно, но она четко и совершенно ясно описала мои ночные ощущения от зеркального кошмара.

– Ерунда!– отмахнулся я, стараясь выглядеть как можно беспечней, а у самого под ложечкой неприятно засосало.– Обычное зеркало, просто очень хорошего качества. Может оно когда-то висело в каком-нибудь дворце!

– Прозаик…– улыбнулась она.– Все бы фантазировать. Вообще зеркала, тем более чужие – это такая штука…

– Не накручивай себя,– я наклонился и поцеловал ее в щеку,– просто все новое – непривычно…

– Ну-ну…– протянула Светка, глядя куда-то мимо меня.

Неожиданно в коридоре раздался вопль нашего кота Кекса, что-то оглушительно загремело, и животное пулей метнулось на кухню, по пути сбив миску со своей водой. Серый чистопородный “шотландец” во всю прыть своих толстоватых лапок несся к хозяйке. Запрыгнул к Свете на коленки, пряча плоскую морду ей под кофту.

– Кекс, это еще что такое!– возмутилась жена.

С самой своей покупки на Птичьем рынке этот своенравный и хамоватый котяра проявлял слишком маленький интерес к ласкам окружающих его людей. Он любил находится один, лежа где-нибудь на кресле или в корзинке на окне, мечтая и размышляя о чем-то своем кошачьем, а когда кто-то пытался погладить серую бестию, немедленно убегал куда подальше. Сейчас его даже немного потряхивало.

Света гладила его ладонью, что-то тихо приговаривая, а он мурчал, успокоившись, изредка бросая косые взгляды своих желтых бусинок в сторону коридора.

– Пойду посмотрю, что упало.

Я вышел в коридор. Осмотрелся. На полу валялась его дралка, где Кекс точил свои безразмерные когти. Видимо, ее он и задел, когда рванул со всех своих четырех к нам. Из-за двери ванной виднелась узкая полоска света. Я открыл дверь. На полу валялся тазик с постиранной одеждой. Белье было разбросано по полу.

– Опять двадцать пять! – ругнулся я. С некоторых пор Кекс оценил мягкость ковриков в ванной комнате и почему-то именно там решил гадить. Видимо и сейчас он пытался сотворить утрений туалет, но что-то ему помешало или испугало… Мой взгляд совершенно случайно наткнулся на висящее на стене новое зеркало.

Да бред! Не может такого быть! Коты, конечно, существа загадочные и почти волшебные, но отражение, как отражение, без каких-либо изъянов.

– Саша, ты здесь?– за дверью раздался голос вставшей Эльвиры Олеговны. Теща собиралась вести внука в школу. Сейчас еще и Мишка будет ломиться сюда. Не стоит создавать пробку в жизненно важные места общественного пользования. Я быстро покидал в тазик разбросанное белье и вышел из ванной. Хватит сегодня с меня мистических расследований. Пора собираться на работу! Я мельком посмотрел на часы. Двадцать минут восьмого! Начальник технического отдела меня четвертует!

Быстро оделся. В спальню зашла Светка. Тоже начала переодеваться. На кухне Эльвира Олеговна пыталась запихать в Мишку творожную запеканку. Тот упрямился, но под напором тещи пока еще никто не смог устоять. Все как всегда…Сейчас бы в отпуск!

Я обнял Светлану и поцеловал в щеку, уже уходя.

– Мне пора…Ты вовремя будешь?

– У меня сегодня две лекции, так что думаю, что часам к семи!– она улыбнулась, ответив на поцелуй.

– Дворкина, такое ощущение, что ты не врач, а профессор!

– Работа такая…

Я выбежал на лестницу и быстро спустился вниз. Травку прибило первым морозцем. Изо рта вырвался клубок пара. Я быстренько натянул шапку и перчатки и закурил, с наслаждением вдыхая аромат табака. Все…теперь быстро на работу!

– Саня! Дворкин!– окликнули меня сзади.

Это был мой сосед – Александр Агеев, тезка и неплохой человек, с которого я и списал своего главного героя. Он был примерно моего роста, светловолос и чем-то смахивал на популярного артиста Алексея Воробьева.

– Здорово!– мы пожали друг другу руки.

– Ты на работу?– сам Агеев еще стоял в махровом халате, только начиная ритуал кофепития с сигаретой в зубах. Его рабочий день на складе стройматериалов, где он работал завхозом начинался с десяти. Везунчик!