Полная версия
Профессионалы
Михаил Николаев
Профессионалы
© Михаил Павлович Николаев, 2020
© ООО «Издательство АСТ», 2020
* * *Все персонажи и события являются вымышленными, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
Делай, что должен, и свершится, что суждено.
Марк АврелийЧасть 1. Чёрные полковники
Колонну возглавлял «Леопард 2А6NL». «Вживую» Павел видел его впервые. Сейчас, жадно заглатывая шоссе тусклыми лентами стальных гусениц, тяжёлый шестидесятитрёхтонный танк выглядел не массивным, как на фотографиях, а упруго скользящим стремительным хищником, полностью соответствующим своему звериному имени. Навскидку скорость приближающегося танка не превышала пятидесяти километров в час, поэтому при стрельбе с опушки протянувшегося вдоль широкой обочины лесного массива требовалось не слишком большое упреждение – для попадания в тюнер башни нужно было целиться в основание ствола. Павел снял защитный колпачок с наконечника тандемного боеприпаса и, привстав из-за камня, положил ствол гранатомёта на ветку стоящей на опушке невысокой берёзы – хоть какой-то упор, позволяющий уравновесить тяжесть удлинённой гранаты. Да и от наблюдателей, а их в колонне просто не может не быть, берёза хоть немножко прикроет.
Выиграть в противостоянии с одним из самых совершенных в мире танков он мог, но только сразу выведя «Леопарда» из строя. Второй попытки тот бы ему просто не дал. А для этого требовалось загнать гранату в единственное гарантированно уязвимое для неё место – борт башни, причём, желательно не в обитаемый отсек, а в снарядную укладку. Павел читал, что благодаря заднему вышибному листу даже это может не оказаться для «Леопарда» смертельным, но в Сирии башни срывало успешно, почему бы и тут не свезло? Там, правда, использовали «Фаготы», да и «Леопарды» были не шестой модификации, а четвёртой, но РПГ-7 тоже не фунт изюму, а тандемная кумулятивная граната «Резюме», выпущенная почти в упор, просто обязана наделать недетского шороха. Только вот тяжёлая, зараза. Без упора не очень-то постреляешь.
Улучив момент, когда танк оказался прямо против него и расстояние сократилось до сорока метров, Павел отжал предохранитель и аккуратно надавил на спусковой крючок.
Позиция была демаскирована дымом от стартового выхлопа, поэтому Павел сразу после выстрела рванул назад и вправо. Взрывная волна (попал!) достала его уже в прыжке, развернув и нехило приложив спиной о ствол сосны (хорошо, что на сучок не напоролся, иначе на этом для него всё и закончилось бы). Экспрессивно помянув матушку сосны, так некстати прервавшей его полёт, Павел пробежал по лесу ещё несколько десятков метров и вновь приблизился к обочине. Он заранее устроил там вторую лёжку и припас несколько необычных выстрелов к РПГ.
Раздвинув ветки, Павел осторожно выглянул на шоссе. Башня, сорванная с «Леопарда», смяла две БМП SV90, надёжно перегородив проезжую часть. Движение колонны застопорилось. Два «Леопарда» четвёртой модификации и больше десятка БМП сбились в кучу. А из-за перегиба шоссе продолжали выкатываться всё новые и новые машины. Ситуацию нужно было срочно усугубить, и Павел одну за другой запустил прямо в гущу бронетехники все три термобарические гранаты. По идее, для противопульной брони боевых машин пехоты с запасом хватило бы и обычных кумулятивных гранат, но Павел понимал, что сделать больше нескольких выстрелов подряд абсолютно нереально – одна прицельная очередь из сорокамиллиметровой автоматической пушки, и с ним будет гарантированно покончено. А несколько продырявленных БМП – это эффективно, но явно недостаточно эффектно. Павлу нужно было вызвать панику, и три взрыва объёмно-детонирующей смеси управились с этой задачей наилучшим способом. Шоссе заволокло дымом от горящих машин, и можно было на какое-то время забыть о прицельной стрельбе. Но с опушки нужно убираться, причём, срочно. Сначала по ней будут стрелять из всего подряд, а потом там будет не протолкнуться от егерей, десантировавшихся из уцелевшей бронетехники. И Павел, прихватив горячую трубу РПГ-7, побежал в глубину леса, опять-таки забирая немного к западу, чтобы сместиться ближе к хвосту колонны.
* * *Ближняя ретроспектива (за 8 часов до боя)
Начало сентября 2019 года выдалось на удивление тёплым, но в эту ночь хлестал затяжной ливень, извергший на лес бесчисленные тонны воды, поэтому Павел утром не пошёл, как планировал с вечера, за грибами, а остался на садовом участке. Нужно было убрать в погреб картошку, разложенную на просушку в гараже, который был устроен в цоколе дома, чем они и занялись с женой с самого утра. Павел ссыпал картофель в ящики и подавал их в люк, а Лена, в юности занимавшаяся баскетболом и до сих пор не растерявшая форму, принимала их и составляла на стеллажи.
Не то что бы без этой картошки они голодали – полковничья пенсия была немаленькой, да и периодические привлечения в качестве консультанта денег в семейный бюджет подкидывали вполне ощутимо, но они с Леной уже привыкли летом питаться с огорода, да и на осень запасать некоторое количество. Своя картошка всяко вкуснее и полезнее магазинной.
Подав вниз очередной ящик, Павел осторожно распрямил спину: пятьдесят восемь лет – это ещё не старость, но поднимать тяжести внаклонку уже противопоказано. Подойдя к приоткрытой створке ворот, он прислушался. Издалека слышались раскаты грома. Только вот что-то в этих звуках ему не нравилось. Какая-то необычность. Может и не гром, а взрывы? Но у взрывов звук короче, отрывистей.
Неожиданно погас свет. В грозу это иногда случалось, но сейчас не ощущалось даже малейших порывов ветра. Небо было плотно затянуто белыми перистыми облаками, подсвечиваемыми с востока зарницами молний. Молний ли?! Понимание происходящего уже прямо-таки стучалось в сознание, но рассудок сопротивлялся, оттягивая неизбежное. Наконец, картинка в голове сложилась. Это, действительно, были взрывы. Вот только не обычные взрывы, а термоядерные…
Захлопнув створку гаражных ворот, Павел задвинул тяжёлый засов, ссыпался в люк погреба и захлопнул за собой крышку.
– Ты чего? – удивилась жена, – сначала свет пропал, а потом ты скачешь как молоденький козлик! Грозы испугался?
– Подожди, – Павел на ощупь нашёл на стеллаже электрический фонарик, включил его и, опрокинув на пол прислонённую к бетонной стене спинку, оставшуюся от старого дивана, потащил Лену к ней.
– Садись. Это не гроза, а война.
– Какая ещё война?!
– Третья мировая. Питер бомбят.
– Да не может такого быть! Ты просто меня пугаешь, – Лена попыталась встать, но Павел удержал её.
В этот момент в щели по периметру люка вспыхнул ослепительный свет.
– Открой рот и не закрывай, что бы ни случилось, – приказным тоном потребовал Павел, – все вопросы потом.
Будучи офицерской женой, Лена знала, что в некоторых ситуациях нужно просто выполнять указания мужа и помалкивать. Что сейчас именно такой случай, она по его тону поняла мгновенно, поэтому послушно открыла рот. В этот момент пол резко ударил по ногам и начал раскачиваться. Если бы Павел не держал жену за плечи, плотно прижимая к себе, она бы упала. А потом по ушам приложило настолько мощным гулом, что только открытые рты спасли обоих от разрыва барабанных перепонок.
– Что это было? – спросила Лена в наступившей тишине.
– По ракетчикам ударили. Тактическим боеприпасом. Тут километров семь по прямой.
– А тактический боеприпас это много?
– Ну, примерно, как сбросили на Хиросиму. Может быть, вдвое побольше. А может, и втрое.
– И что теперь делать?
– Полезли наверх, посмотрим, что там с домом и машиной.
Дом, разумеется, уцелел. Разве что стёкла все до одного вышибло, мебель повалило, да с трубы сорвало жестяную покрышку. А что ему будет, если цоколь бетонный, стены кирпичные, а кровля покрыта профнастилом? Старым ещё, который делали из оцинкованного железа, а не из жести. А вот, что ворота в гараже устояли, и с машиной ничего не случилось – это было, действительно, удивительно. От теплицы остались одни воспоминания, яблони частично поломало и обтрусило, да пара вывороченных с корнем берёз легла на забор. Ну и «домик неизвестного архитектора» (в просторечии – сортир) повалился на бок. Вот и все разрушения.
Соседям повезло меньше. Удачно вышло, что никого из них в это утро не было в садоводстве. Щитовые домики снесло напрочь. От них остались лишь фундаменты. На коттедже, сложенном из аккуратных цилиндрованных брёвнышек, весело пылала ондулиновая кровля. Судя по активности, с которой пламя набирало силу, тушить коттедж было уже бесполезно. Хорошо, что лес за ночь промок качественно. Иначе вокруг уже была бы зона сплошного пожара. А так от крон только валил пар.
Облака разметало, и на юго-востоке чётко просматривалась упирающаяся прямо в небо гигантская ядерная поганка, шляпка которой продолжала пухнуть и расплываться в стороны. Павел не ошибся в своих предположениях – это прилетело ракетчикам. Пожалуй, килотонн пятьдесят, не меньше. Там, в радиусе нескольких километров, теперь зона сплошных разрушений. И никого не осталось в живых. А совсем рядом полигон строителей. Хорошо, что уже сентябрь и они все в городе. Все ли? И что сейчас творится в Питере? Гремело там изрядно, и сейчас горизонт с той стороны представляет собой сплошную чёрную кляксу.
Павел решил: с тем, что происходит в городе, да и в стране в целом, можно будет определиться потом, а сейчас следует решать сиюминутные задачи. И первое, о чём следует позаботиться, это питьевая вода. Но прежде всего надо было озадачить жену, чтобы ей всякие мысли не лезли в голову.
– Лена, выметай битые стёкла, а я пока на родник за водой съезжу. Да, возьми в верхнем ящике комода стамеску и вытащи штапики. Только не выбрасывай. Я потом ими поликарбонат закреплю, который мы приготовили для новой теплицы. Стёкла теперь, подозреваю, ещё очень долго будут в большом дефиците.
Павел собрал все пластиковые канистры, в которых возил воду из города (колодезная была скорее технической – слишком много железа), пятилитровые бутылки из-под бутилированной воды, подумав, взял ещё и большую сорокалитровую канистру, которую всё не доходили руки выбросить. Покидал всё в салон и багажник. Совсем уже собрался выезжать, но вернулся за бензопилой – на дороге, скорее всего, имеются поваленные деревья.
Теперь одеться. Спортивные штаны можно оставить. Их не жалко, есть в запасе ещё несколько.
Сверху – флотскую тёмно-синюю полушерстяную курточку (вот раньше форму шили – сколько лет прошло, а ей сносу нет). На ноги резиновые сапоги, на голову – кепи. Ну и, на всякий случай, ещё плащ-накидку – приближающееся облако может осыпать радиоактивным пеплом. Камуфляжную армейскую плащ-накидку ему подарил старый знакомый, вышедший в запас несколько лет назад. Ему на вещевом складе выдали пятый рост, вместо второго. Других просто не было в наличии. Павлу, рост которого составлял сто девяносто сантиметров, она оказалась как раз впору.
На пути к роднику действительно пришлось трижды останавливаться и пилить лежащие поперёк дороги деревья. А вот родник журчал так мирно и по-домашнему, как будто в мире совсем ничего не изменилось. И вода из пластиковой трубы пока ещё бежала чистая…
Павел наполнял третью канистру, когда услышал звук автомобильного мотора…
Из подъехавшей серебристой «Хонды» неторопливо выбрался коренастый широкоплечий мужчина лет пятидесяти с коротким ёжиком тронутых сединой волос. Павел видел его пару раз раньше, но так до сих пор и не познакомился.
– Кто последний за водой? – вежливо осведомился крепыш.
– За мной занимайте, – поддержал шутку Павел.
– Северный флот, подводник? – поинтересовался мужчина, с первого взгляда отметивший курточку и выглядывавший из-под неё треугольник чёрно-белой тельняшки.
– Северный флот. В прошлом, естественно. Но не подводник, а строитель. А вы плавсостав? – уточнил Павел, также отметивший тёмно-синие полосы на тельняшке своего визави.
– Нет. Морская пехота. Это из старых запасов тельняшка. Сейчас у нас тоже с чёрными полосами. Разрешите представиться? Полковник запаса Олег Михайлов. Последняя должность – начальник штаба 810-й отдельной бригады морской пехоты. Черноморский флот. Уволен в запас в 2011 году по сокращению штатов.
– Полковник запаса Павел Смирнов, – отрекомендовался Павел. – На Северном флоте занимался спецобъектами, а потом, уже здесь, руководил отделом в Научно-исследовательском центре. Уволен в запас также в 2011-м. И по той же статье. Да, мощно Сердюков тогда российское офицерство прополол. Как вам, кстати, довелось сегодня уцелеть?
– Давай на ты! В парилке с женой пересидели. От дома остался один цоколь, а баньке хоть бы хны.
– А мы в погребе. Какие планы?
– В Питер сейчас соваться нечего. – Олег на несколько секунд задумался, сделав небольшую паузу. – Военкомата там, скорее всего, уже нет, да и не нужны мы в городе никому. Пока тут планирую остаться. Надо срочно обзаводиться оружием. Скоро мародёры полезут отовсюду. Нет по этому поводу никаких соображений? Я тут человек новый – участок только в прошлом году купил, поэтому «рыбных» мест пока не знаю.
– Как не быть? Есть соображения. На полигоне строителей есть оружейка. Но она расположена менее чем в двух километрах от эпицентра взрыва, которым приложили ракетчиков.
– Да, там сейчас жарковато. А не снесло её к чёртовой бабушке?
– Не должно. Её оборудовали в старом бетонном каземате, который остался ещё от форта Ино. Как раз в расчёте на подобный случай. Так что, скорее всего, там всё в целости и сохранности. Но я на своём «Акценте» туда точно не сунусь. Это ведь зона сплошных разрушений, а он у меня не танк. Да и на твоей машине не проехать.
– А знаешь, танк под рукой как раз есть. У моего соседа в гараже стоит «Тойота Тундра». Не совсем танк, конечно, но по проходимости ему мало уступает. И увезти на ней можно чёрта.
– Это меняет дело. А сосед возражать не будет?
– Ему уже всё равно. Он во дворе был в момент взрыва. Надо будет похоронить мужика.
– Похороним. Давай тогда, набирай воду и подъезжай ко мне на «Тойоте». Вон моя крыша блестит, видишь? Только оденься соответственно, и не торопись особо. Всё равно, раньше чем через три часа после взрыва туда лезть не следует – слишком много короткоживущих изотопов. Подождём, пока распадётся большая часть. Хорошо бы, вообще, пару дней подождать, но боюсь, что тогда уже будет поздно. Я ведь не один знаю про эту оружейку.
– Хорошо, подъеду через часик.
Жена встретила Павла вопросом:
– Слушай, Паша, у меня мобильник сеть вообще не показывает, можно я позвоню с твоего? Надо ведь узнать, как там дети.
– Лена, очнись, сети больше нет. Вообще нет. Так что выключи свой мобильник, может, потом, как фонарик его используешь. Никакой другой пользы от твоего смартфона больше не будет. Вот мой «Дискавери» можно ещё использовать как рацию. Если найти другой такой же. Ну, или в качестве кастета. А с детьми нормально всё. Что им сделается на хуторе под Самарой в гостях у свёкра? Нет там целей для ядерных зарядов. Так что не волнуйся за них. Давай сделаем йодную профилактику и будем закрывать оконные проёмы. Как бы нам в дом не насыпало радиоактивного пепла. А потом я с товарищем отъеду на пару часов. У нас неожиданно образовалось срочное дело.
Ничего объяснять не пришлось. Что для предотвращения попадания в организм радиоактивного йода следует самостоятельно добавить туда обычного, Лена знала. Но вот предложенный ей пероральный способ его введения (накапать в стакан воды) Павел забраковал категорически. И порекомендовал изыскать ватные палочки и нанести ими сетки на предплечьях и голенях. Через кожу йод впитается не менее эффективно, но медленнее, без кумулятивного удара по внутренним органам.
Окна, предварительно очищенные Леной, они заделали быстро. Отмеряли и резали поликарбонат, вставляли на место и крепили старыми штапиками. Не потребовалось ни одного нового гвоздя.
К тому моменту, когда Олег заехал за Павлом, радиоактивное облако, медленно смещавшееся в восточном направлении, уже исчезло из поля зрения. Но откуда-то с северо-запада наползало ещё одно. Пройдёт оно мимо или заденет краем садоводство, пока было не ясно.
В поношенном общевойсковом защитном комплекте невысокий коренастый Олег ещё более округлился и выглядел сказочным грибком-боровичком. Познакомив напарника с женой, Павел начал переодеваться в дорогу. В его гардеробе подобной «роскоши», как ОЗК, никогда не водилось (не рыбак), поэтому ему пришлось ограничиться сапогами-болотниками и армейской плащ-накидкой. Зато у него в хозяйстве имелось несколько респираторов, одним из которых он поделился с компаньоном. А заодно и хозяйственные резиновые перчатки не забыл прихватить. Они, хоть и потоньше, чем штатные перчатки ОЗК, но от альфа- и бетаизлучений должны защитить. Вот только сразу натягивать не стал – больно уж сильно в них руки потеют.
Когда он в таком виде предстал перед Леной, та расхохоталась:
– Ребята, вы знаете, как сейчас выглядите? Дон Кихот с Санчо Пансой, которые собрались ловить лягушек в пруду!
– Ну, хорошо хоть, что не Дуремаром назвала, – пошутил Павел и сам рассмеялся, поняв по глазам и мимике жены, что второе сравнение является куда более точным.
Продолжив сборы, Павел прихватил и бензопилу, предварительно дозаправив её из стоящей в гараже пятилитровой канистры, сваренной из нержавеющей стали. Прикинул по весу, что в ней осталось ещё немножко больше половины. Как бы не пришлось вскоре переходить на двуручную пилу! Погрузив инструменты (фомка тоже пригодится) в «Тундру», он забрался на широкое переднее сиденье и захлопнул за собой дверь.
На Приморское шоссе выбрались достаточно быстро – всего дважды останавливались для того, чтобы убрать с дороги упавшие деревья. Выехав на шоссе, Олег переключил тумблер вентилятора на замкнутый цикл – им предстояло проехать вблизи эпицентра, и прибавил газу. Вскоре они выехали на оплавленное асфальтовое покрытие, топорщащееся застывшими пузырями. Лишённые листвы и хвои деревья полегли кронами к дороге с правой стороны и вывороченными корнями – с левой, но проезд не затруднили – обочина была достаточно широкой.
Остановив машину перед закрытыми воротами КПП, Олег вопросительно посмотрел на Павла.
– Сейчас открою, – ответил тот на невысказанный вопрос, надевая респиратор и натягивая перчатки. Подойдя к воротам, Павел размотал цепь и, просунув руку через решётку, отодвинул задвижку. С натугой распахнув створки ворот, он не полез обратно в салон, а зашёл в помещение пропускного пункта. Назад он вышел с двумя противогазными сумками в руках. Затворив ворота после въехавшей в них машины, Павел забрался в салон и протянул одну из сумок Олегу.
– Надевай прямо сейчас. Альфа-частицы являются наименее опасными для человека только до тех пор, пока бомбардируют его снаружи, через одежду. Но если радиоактивную пыль вдохнуть в лёгкие, то они обеспечат такую дозу облучения, что мама не горюй.
– Я в курсе, нам рассказывали.
– Вам рассказывали, а я это всё на собственной шкуре испытал. Есть в губе Андреева флотский радиоактивный могильник, так мы там работали без противогазов. А потом у всех были проблемы. Так что надевай прямо сейчас и не выпендривайся.
Дальше ехали медленно. Павел осуществлял стратегическое руководство (показывая, где и куда поворачивать), а Олег взял на себя тактические вопросы (как именно перебраться через конкретный завал). Добравшись до полузасыпанного землёй бетонного сооружения, они остановили машину, и вышли наружу. Дверь была самой обычной, деревянной и достаточно старой. А вот навесной замок не имел ничего общего со старыми амбарными чудовищами, которые можно было открыть изогнутым гвоздём. Он был вполне современным, в противовандальном исполнении. Олег повернулся к Павлу и развёл руками, мол, что будем делать? Тот пробурчал в ответ:
– Смотри и учись, пока я жив.
Вставив фомку в дужку замка, Павел повернул её в сторону, навалился всем телом. Изогнувшиеся петли немножко выдвинулись наружу, но дальше не пошли.
– Сейчас, – прервал бесполезное занятие Павел, – подожди немножко, надо нарастить фомку. Я где-то тут видел кусок трубы.
Полутораметровый отрезок трубы, надетый на фомку, быстро решил проблему. Рычаг, он и в Африке рычаг. Петли послушно вылезли наружу, и дверь распахнулась настежь.
– Ну, что встал, пошли, – поторопил Павел напарника и, включив электрический фонарик, шагнул в подземелье. Олег буркнул под противогазом что-то неразборчивое и двинулся следом. Длинный коридор уходил глубоко в недра холма. По правой стороне располагались проёмы, ведущие в хранилища. Отойдя подальше от двери, они сняли противогазы. Освещение, естественно, не работало, фонарика Олег с собой не захватил, поэтому вынужден был повсюду следовать за Павлом, который последовательно обходил помещения, нигде не задерживаясь более чем на минуту. У Олега создалось впечатление, что Смирнов уже бывал тут раньше и теперь просто демонстрирует ему наличие вооружения.
Ближнее к входу помещение, по-видимому, предназначалось для чистки и смазки оружия. Там стояло несколько столов, окружённых табуретами, ящики с ветошью, шкаф с маслёнками. У торцевой стены был смонтирован пулеуловитель. А вот дальше… Чего там только не было! Металлические шкафы с автоматами и ручными пулемётами разных систем. Стеллажи с ящиками патронов, длинные ящики-футляры с ручными гранатомётами, огромный выбор гранат. В отдельном хранилище стояли пирамиды с винтовками и целый стеллаж с патронами для них. Единственное, чего так и не смог обнаружить Олег, это пистолеты. Видимо они хранились где-то в другом месте. А вот противогазы (современные, без хобота) были. И несколько комплектов ОЗК.
– Ну как? – обратился Павел к коллеге, когда первоначальный осмотр был закончен. – Что будем брать?
– Я, честно говоря, всё бы забрал, только вот где хранить потом?
– Всё мы не увезём. По крайней мере, за один раз. Давай сегодня сделаем пару ходок и засыплем вход – лопаты тут тоже имеются. А потом, при необходимости, съездим ещё раз. Устраивает такой расклад?
– Годится. Давай снесём на столы то, что будем забирать сразу, снимем с пары стволов консервационную смазку, а потом будем носить в машину.
– Давай так и сделаем. Ты что брать будешь?
– На сегодня – АКС, в машине с ним удобнее, и штуки четыре АКМ-74 с собой. И побольше патронов. Да, ещё гранаты не помешают.
– А я, для разнообразия, возьму что-нибудь помощнее. Вон там стоят РПК-203. Надёжные пулемёты. Причём 7,62, а не эти современные пукалки. На всякий случай, я возьму два. Пусть будет запасной. И один АКМ-74 для жены. А ещё СВД надо взять парочку. Это винтовка на все случаи жизни. Да, противогазы и ОЗК грузим все. Скоро без них вообще никуда не выйдешь.
– Слушай, Паша, места в машине ещё много останется, давай сразу захватим и парочку РПГ-7. И гранат к ним несколько ящиков. Вдруг пригодятся?
– Не вопрос, берём.
Загрузившись, прикрыли дверь, решив для себя, что сегодня к хранилищу вряд ли кто пожалует, для этого надо быть отмороженным на всю голову. И поехали домой. По дороге сделали небольшой крюк, заехав к разрушенному продовольственному складу, и загрузили в машину несколько ящиков тушёнки, две коробки с сахаром и мешок муки.
Назад они ехали усталые, но довольные. Вот только сразу же, как Павел закрыл ворота КПП за выехавшей из них «Тундрой», пруха закончилась. Он ещё не успел сесть в машину, как на площадку у ворот с двух сторон выехали чёрная, поблёскивающая полировкой «BMW» одной из последних моделей и древняя, давно немытая дребезжащая «Дэу Нексия». Абсолютно не сочетаемая ещё вчера парочка. Эти машины существовали в разных мирах, которые никогда не пересекались. А сейчас они действовали вполне согласованно. «BMW» резко крутнулась в полицейском развороте и замерла на месте, перегородив въездную дорогу. «Дэу», в её теперешнем состоянии такие пируэты даже не снились, поэтому она без всяких изысков раскорячилась поперёк выездной.
Дверцы «Бомбы» распахнулись, и на асфальт выскочили два молодых парня в джинсах, кожаных курточках с заклёпками и бейсболках, надетых козырьками назад. Один из них сжимал в руке пистолет (скорее всего травматический), а второй поигрывал бейсбольной битой. Не шпана, мажоры. Из «Дэу» не торопясь вылез сутулый мужчина неопределённого возраста в длинном чёрном плаще и надвинутой на глаза чёрной же кепке. В руках он держал охотничью двустволку. Уверенно так держал. Видно было, что человек не просто умеет ей пользоваться, но и в ход может пустить не задумываясь.
– Эй, слоники, – крикнул, неторопливо приближаясь, мажор с битой, – вылазьте из машины и руки на капот. Мы вас сейчас досматривать будем.
Парень скалился, очень довольный собственной остроумностью, но улыбка быстро сползла с его лица, когда он заметил, что Павел вытаскивает из машины ручной пулемёт с болтающимися у конца ствола сошками.
